Текст книги "Нас возвышающий обман (СИ)"
Автор книги: adelfa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 37 страниц)
До Селены медленно доходил весь ужас возникшей ситуации: Сириус действительно не осознавал или не хотел понимать, что он бросает их в тот момент, когда опасность ощутима и реальна. Для него важнее, как он пел в песенке для малышки Лили, найти своего дракона...
– И потом, кто-то должен уже найти Петтигрю! – долетел до ее сознания голос мужа.– Я поквитаюсь с ним за тот год, что я провел в Азкабане!
За год в Азкабане! Не за Джеймса и Лили... Селене было невыносимо горько думать о том, что в жизни любимого человека она всегда будет занимать только второе, если не третье место.
Она простояла у окна до рассвета, пока небо не стало светлеть и из бархатно-черного превращаться в пепельно-серое. Из оцепенения ее вывел стук в дверь. В первый миг она испугалась: сердце колотилось так часто и сильно, что, казалось, билось о ребра, как пойманная в силки птица. Но разум возобладал над эмоциями – Пожиратели не стали бы терять время, дожидаясь, пока им откроют. Взяв палочку, Селена поспешила сойти вниз. На пороге стоял Снейп.
– Бессонница замучила? – иронично поинтересовался он вместо приветствия, глядя на полностью одетую Селену.
– Так ведь ты тоже не спишь в столь ранний час, – отозвалась девушка, с тревогой вглядываясь в лицо нежданного гостя. – И что привело тебя ко мне?
– Я здесь по просьбе МакГонагалл, – недовольно ответил Снейп. – Может быть, теперь ты позволишь мне войти?
Когда входная дверь закрылась, он продолжил:
– Правда, это была очень своеобразная просьба, учитывая, что меня разбудили среди ночи и отправили за тобой и Лили.
Когда Снейп произносил имя девочки, голос его смягчился, и Селене даже показалось, что выражение лица стало другим.
– Отказы и возражения не принимаются: вы едете со мной и поживете в Хогсмиде.
– Но почему?
– Дамблдор на днях был в Министерстве Магии, заходил в аврорат, – теперь лицо Снейпа презрительно скривилось. – Кажется, Блэк снова вообразил себя непобедимым героем! Бросил тебя и дочь в такое время.
– Он не бросил... Он просто считает, что должен...
Северус подошел к девушке и неожиданно встряхнул за плечи.
– Селена, ты себя слышишь? Сколько можно придумывать ему оправдания?
Северус смотрел на нее так, как будто сомневался в ее способностях мыслить здраво. Она не выдержала его взгляда и отвернулась. Снейп не выносил Сириуса, но она не могла не признать, что сейчас он прав, ведь ей и самой приходили в голову те же мысли.
– Перестань уже терзаться! Мы торопимся – собирайся.
– Но когда Сириус вернется и увидит, что нас нет...
– …то догадается, что вы уехали. Пожиратели всегда оставляют черную метку над домами своих жертв.
– Ну да, тебе ли не знать! – с излишней злостью сказала Селена.
Ей так хотелось выместить свою обиду на ком-нибудь, а Северус единственный был рядом. Она так устала держать все в себе. Снейп дернулся, как от пощечины, и это привело девушку в чувство. Она схватила его за рукав, стараясь заглянуть в лицо.
– Прости меня! – Голос звучал искренне. – Мы все время говорим не те слова, стараясь избавиться от боли...
– Уж мне ли не знать...
*
Дамблдор не ложился в эту ночь. Несмотря на то, что Хогвартс был погружен в глубокий сон, Минерва МакГонагалл тоже была на ногах и нервно ходила по его кабинету, стараясь скоротать ставшие бесконечными часы ожидания.
– Альбус, вы уверены, что Снейп доставит их сюда?
Директор скрестил тонкие длинные пальцы и посмотрел на Минерву.
– Абсолютно уверен. Северус уже один раз опоздал, он не сможет пережить это еще раз. Не простит себе! А теперь присядьте, Минерва, не тратьте свои силы понапрасну.
Охнув, МакГонагалл опустилась в кресло.
– Но Селена не Лили... Неужели вы считаете, что все настолько плохо? Но если в Министерстве знают, что на дом Блэка должны напасть, то почему...
– В Министерстве не знают, точнее не знали... У меня свои источники, – ответил Дамблдор, но, увидев вопросительный взгляд Минервы, уклончиво добавил: – Любовь порой заставляет людей совершать необъяснимые вещи. Ее магию нам так до конца и не постичь... – Он помолчал, смакуя произнесенные слова. – Но теперь авроры наготове, а Снейп благополучно доставит сюда Селену с малышкой.
Декан Гриффиндора продолжала непонимающе смотреть на Дамблдора.
– Кто-то ради любви к Блэку рассказал вам, именно вам, о готовящемся на него нападении?
– Ради любви к Блэку? – директор рассмеялся. – Минерва, дорогая, даже я не склонен думать, что у него столько поклонников.
– Значит... Кто же вам рассказал?
– Этот человек пожелал остаться неизвестным для всех прочих. Главное, мы знаем о готовящемся нападении, и Грюм будет действовать наверняка. Он так давно ищет Долохова.
– Но как Блэк мог оставить семью сейчас? Почему он не привез их хотя бы сюда, в Хогсмид?
– Как? К сожалению, он видит свое предназначение в служении великой цели – он хочет отомстить за смерть Поттеров. Это мешает ему быть хорошим мужем и отцом. Но я никогда не встаю на пути у любви.
– И вы не попытаетесь с ним хотя бы поговорить?
– Я даже не знаю, где он. К тому же, свое мнение я ему уже давно озвучил. Но Блэки всегда слышат только себя.
– Это ожидание сводит меня с ума... Может, надо что-то сделать? – Минерва снова поднялась из кресла и начала ходить по комнате.
– Уже светает, – спокойно произнес Дамблдор, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. – Полагаю, уже в течение часа они будут здесь.
– Мы сможем их защитить! – Минерва решительно повернулась к Дамблдору. – Хотя семья Селены и не стремится поддержать ее, хотя Блэк сейчас далеко, но я готова помогать им.
– Не сомневаюсь в вашей решимости, Минерва. Полагаю, в вас больше материнской нежности, чем в леди Селесте, и не меньше отваги, чем у Сириуса, только ваша храбрость разумна. А вот он идет на поводу у эмоций: думает, что защищает Гарри Поттера, хотя единственное, что действительно может уберечь мальчика, это родная кровь. Дом его тетки – самое безопасное для него место...
– Почему он так поступает, Альбус? Разве он не видит, кому он на самом деле сейчас нужен?
– Как жаль, что магия не может управлять нами каждую минуту нашей жизни... Это было бы страшно, но в то же время создавало бы иллюзию надежности. Я в свое время так много об этом размышлял, когда терял и снова терял близких...
Взгляд Дамблдора обратился куда-то внутрь него самого, как будто он забыл, где он сейчас находится. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь позвякиванием различных странных приборов на столе директора. Минуты шли...
– А... о чем мы говорили? Да, Сириус... Сириус делает то, что он хочет, но, я повторюсь, оправдывает это великими целями – нет, не перед нами, перед собой. Он настолько в это поверил, что теперь живет этими целями, уверенный в своей правоте. А вера, как любовь, порой сильнее любого волшебства...
*
– Защита – дерьмо! Да сюда любой сраный магл вломится, если захочет, не то что Пожиратели!
Внизу хлопнула дверь, и знакомый голос раскатился по всему дому. Селена вздрогнула, на мгновенье замерла над раскрытым чемоданом, но потом быстро закрыла крышку, выпрямилась, держа палочку в руке.
На ступеньках раздались тяжелые шаги и железное клацанье.
– Кингсли! Дери тебя гиппогриф! Ты сказал, в доме никого не будет…
Селена распахнула дверь и шагнула на лестничную площадку.
Высокая, грузная фигура в поношенном походном плаще возвышалась прямо перед ней. В скудном свете раннего утра – светло-рыжие, волнистые волосы, изрезанное шрамами лицо… Огромный ярко-синий глаз. С какой-то жуткой, нечеловеческой скоростью вращающийся по сторонам.
Селена невольно отвела взгляд. Великий мракоборец, настоящий герой, для которого битвы – просто повседневная работа. Но у всего этого есть цена, причем цена немалая. Как же Сириус не понял этого?
– Что, девочка, напугал тебя? Ну, не взыщи!
– Селена! – за спиной Грюма показался Кингсли Бруствер. – Мерлина ради! Мы думали, Снейп давно уже забрал тебя отсюда!
– Мы как раз собирались уходить… Я… – Она растерялась, не зная, к кому обращаться, но потом все же добавила: – Здравствуйте, мистер Грюм…
– Мистер? – мракоборец поглядел на нее здоровым, голубым с длинными рыжими ресницами глазом и вдруг оглушительно расхохотался. – Мистер! Утопи меня кельпи! Ты это слышал, Кингсли? Да меня так уж сто лет никто не величает, кроме сопляков-стажеров! Да и те все больше Грозным Глазом, хоть пока и за спиной. Мистер!
Он прибавил что-то совершенно непонятное, что, как смутно догадывалась Селена, было ирландским ругательством, и повернулся к Брустверу.
– Сгоняй вниз, скажи этим сосункам, пусть сидят тихо и не высовываются. А то я им голову оторву! Чтоб не было, как в тот раз, когда брали Каркарова. Сраный ублюдок стал палить заклятьями направо и налево, – пояснил он Селене. – Хорошо хоть, со страху в штаны наложил и никого всерьез не задел.
Селена чувствовала, как щеки медленно заливаются краской.
– А кому шибко охота погеройствовать, пойдет в Азкабан вести протоколы допросов. Вот там и погеройствует! Пропади все в Анун! Кингсли! Ты еще здесь?
Бруствер, все это время хранивший свою обычную невозмутимость, улыбнулся Селене и не спеша зашагал по ступенькам вниз, в гостиную, где, очевидно, устраивали засаду мракоборцы.
Железная нога скрипнула, Грюм повернулся к Селене, хотя его магический глаз продолжал следовать за Бруствером.
– Мистер Грюм, я не понимаю…
– А что тут понимать, девочка? Пожиратели не дураки. Знают, что ты дома одна. Грим-то твой, поди, опять побежал искать приключения на свою задницу! Нам еще повезло, что Дамблдор вовремя узнал…
Селена поглядела на него. Глубокий свежий рубец пересекал левую сторону лица, от лба до середины щеки. Бровь над магическим глазом была почему-то седая, хотя правая оставалась прежней – светло-рыжей. Волосы на левом виске тоже побелели. Она снова подумала, как много пришлось пережить мракоборцу. Его лицо говорило об этом за него, а сам он, вероятно, предпочитал молчать. Почему же, во имя Мерлина, это видит она, но не замечает Сириус? Неужели он хочет вот также... Селена представила лицо мужа, покрытое шрамами...
– Его нет уже две недели... – рассеянно пробормотала она.
– Две недели?! Дери его оборотень! – глядя на ошарашенную Селену, он осекся. – А тебе нечего время терять. Бери вещи и марш в Хогсмид. Этот где?
– Этот здесь, – вдруг раздалось в дверях детской. – И если вы, сэр, наконец перестанете орать, я, возможно, смогу вынести ребенка.
Лили сидела на руках у Снейпа, вцепившись пальчиками в ворот его мантии. Малышка явно не понимала, откуда в доме столько незнакомых людей, почему ее разбудили так рано, почему так напугана мама. По ее лицу было видно, что она вот-вот заплачет. Северус держал ее так нежно, что со стороны могло показаться, что он несет на руках свое собственное дитя, как сокровище. Вот только это сокровище смотрело на мир глазами Блэка, вернее было точной копией Блэка в миниатюре. Девочка и сама льнула к Снейпу, видя в нем единственного защитника, пока матери не было рядом.
Грюм окинул Снейпа тяжелым недоверчивым взглядом настоящего глаза, в то время как магический глаз неотрывно изучал его, пытаясь добраться до мыслей бывшего Пожирателя. Мракоборец хотел что-то сказать, заметно было, что ругательства вертятся у него на языке, но он сдержался под настороженным вниманием ребенка.
Перепуганная девочка смущала его закаленную и очерствевшую в многочисленных схватках и постоянной игре со смертью душу. Лили напомнила ему другую малышку, всего несколькими годами старше, которую он недавно держал на руках, жизнь которой он помог спасти. Маргарет, Мэгги... Она была такой же напуганной, ничего не понимающей, воспринимающей его как некое сказочное чудовище, сошедшее со страниц книг со сказками. А теперь у него добавилось еще шрамов, а вместо глаза... Хорошо хоть, в отличие от Мэгги, эта малышка не видит его залитым кровью. Что-то в последнее время он слишком часто стал спасать детей. Вот только этот случай особенный! Поганец Блэк вообще не подумал о своей дочери, убежал совершать подвиги, гиппогриф его дери.
====== Глава 8. ======
Солнце уже поднялось над горизонтом раскаленным огненным шаром, когда Минерва с облегчением обернулась на звук открывающейся двери. В кабинет директора вошел Снейп, прижимающий к себе уснувшую Лили. Утомленная ранним подъемом и непонятной ей суетой, она сейчас сладко посапывала, кулачком продолжая сжимать его мантию. Девочка чувствовала себя так спокойно у него в руках. Ради нее он готов был быть надежным и нежным, но в глазах светилась мрачная решимость. МакГонагалл вдруг осознала то, о чем ей совсем недавно говорил Дамблдор: на этот раз Снейпа бы никто не опередил, никто не остановил, он уничтожил бы любого, кто осмелится причинить зло малышке. Пожалуй, она была единственной, кого он был сейчас способен любить. Пафосные слова, но она была смыслом его жизни...
За Снейпом шла бледная и уставшая Селена. Она больше походила на тень, а не на живого человека. Неизменной была только красота, которую она унаследовала от матери, над которой, казалось, не властны ни время, ни сама жизнь с ее утратами и испытаниями. Вот только в этой красоте угасал внутренний свет. Вот уж чего Селена точно не взяла от матери, так это железную волю и несгибаемость леди Мунрок, ее уверенность, что она все и всегда делает безукоризненно. Девушка, наоборот, всегда искала опору в других, в других черпала свою силу. И сейчас ей казалось, что почва уходит у нее из-под ног.
– Наконец-то! Северус, давайте мне малышку... – МакГонагалл протянула руки к девочке.
Снейп сделал шаг назад, как будто продолжал охранять свое сокровище.
– Девочка измотана нашим... путешествием, – выдавил он из себя. – Думаю, не стоит ее тревожить. Лучше дать ей отдохнуть.
– Что ж... – Профессор поджала губы. – Можно уложить Лили в гриффиндорской башне.
– Нет, там вечно стоит такой гвалт, отважные гриффиндорцы, – Северус и не скрывал своей иронии, – топают, как стадо слонов, а уж орут... – Наткнувшись на горящий праведным гневом взгляд Минервы, он лишь усмехнулся: – Я уложу ее на этаже Слизерина, там тихо и спокойно, никто не потревожит ее сон.
– В подземелье? – голос МакГонагалл прозвучал очень резко. – С чего бы это...
– Но ведь ее мать не возражает, – спокойно ответил Снейп, проходя мимо Селены.
Это был даже не вопрос, скорее утверждение – она только рассеянно кивнула, провожая глазами Северуса, уходящего с ее дочерью. Теперь Минерва поняла, о ком действительно следовало побеспокоиться в первую очередь.
*
Сириус возвращался домой в отвратительном настроении, а ведь все так хорошо начиналось. Настолько хорошо, что чувство близкой победы опьянило его: он отчетливо представлял себе, как притащит этого ублюдка к Грюму. Хотя нет, в Министерство он притащит его труп!
Уже на второй день он взял след – слабый, едва заметный, но ненависть обострила все чувства, Бродяга шел по следу. Порой он его терял, но все время находил снова... Куда же шел этот крысеныш? Причем шел не один. К его запаху постоянно примешивался еще один, точнее два – человеческие... Блэк шел по следу до Уэльса, но там он потерял его.
Целую неделю он пытался вновь обнаружить хоть какой-то намек, куда же делся Петтигрю. След пропал недалеко от драконьего заповедника. Уж не испепелил ли его валлийский зеленый? Во имя Мерлина, это была бы самая огромная несправедливость! Упустить шанс отомстить самолично...
Столько дней потрачено напрасно! Они обязательно станут поводом поиздеваться над ним, а ведь в своих мечтах он уже торжествовал: он должен был доказать Селене, Министерству, Дамблдору, что все они заблуждались на его счет, показать им, кто такой Сириус Блэк, чего на самом деле стоит его имя. Он был уверен, что впишет свою страницу в историю этой магической войны.
Но сейчас Блэк был разочарован. Нетрудно было представить себе, что скажет Селена, когда он вернется один. Но он был готов ответить на любое ее возражение, любой упрек.
Сириус уже почти подошел к дому. Вокруг было спокойно, заходящее солнце отражалось в окнах домов, ярко вспыхивая и ослепляя, обычные для вечера в лондонском предместье звуки и запахи... Запахи! Его чутье, обостренное трехнедельным пребыванием в шкуре пса, уловило среди плывущих в воздухе запахов сохнущего на веревке белья, соседского ужина то, чего здесь явно не должно было быть – запах магии, запах смерти. Он испугался, панически испугался, хотя он прекрасно видел, что его дом стоит нетронутым в каких-нибудь пятидесяти шагах от него. Он сунул руку в карман, судорожно стиснул палочку и пошел быстрее. До дома оставалось тридцать шагов, двадцать, десять... И тут Блэк практически наткнулся на невидимую стену, которая не позволяла ему подойти ближе к дому, а наоборот отталкивала от себя, как будто укрывавшее дом поле и он были одноименными полюсами магнита, что не давало им соединиться.
Скрывающие чары! Обманка... Что же под ними? Перед глазами Сириуса отчетливо стоял дом Поттеров: входная дверь кособоко висит на одной петле, окна первого этажа зияют темными провалами, осколки выбитых стекол переливаются в свете луны, пробивающейся сквозь тучи, на лестнице лежит его друг – он уже никогда не поднимется, не будет стоять с ним плечом к плечу... Сейчас он снова испытывал тот же первозданный ужас, какого никогда не возникало в пылу битвы, даже когда он рисковал своей жизнью: возможно, он уже тут и не нужен, его близкие погибли. Вдруг он ошибся, думая, что если уйдет, то Пожиратели с радостью кинутся ему вслед, а Селену никто не тронет.
С трудом припоминая нужные слова, облизывая пересохшие губы, Сириус произносил заклинание, стараясь пройти через защитный барьер. Первый раз он сбился, и защита отбросила его так, что он отлетел к фонарному столбу, ударившись об него затылком. Голова загудела от боли, но прояснилась. Вторая попытка была удачной: Блэк увидел, как подмигивающий ему закатным солнцем в окнах дом задрожал и стал расплываться. Он шагнул сквозь пелену, подняв палочку, и тут же очутился среди снующих вокруг его дома людей. Вернее, вокруг того, что осталось от дома.
Крыша провалилась внутрь, вокруг была разбросана разбитая черепица. Окна со стороны лицевого фасада были выбиты, входная дверь отброшена в проулок. Шагах в трех от него стоял Кингсли, чье обычно спокойное лицо было напряжено, по вискам стекали струйки пота, которые он стирал тыльной стороной ладони. Перед ним стоял молодой аврор и сбивчиво пытался отчитаться о проделанной работе:
– Команда по работе с магглами уже проверила всех соседей... Ненужные воспоминания удалены... Маскирующие чары наложены по всему периметру...
– Маскирующие чары?! – раздался хриплый голос Грюма, возникшего из пустующего дверного проема. Взглядом настоящего глаза он тяжело смерил Блэка, а магический уставился на вконец перепугавшегося стажера. – Кто их накладывал? Дери тебя оборотень... Домовый эльф, и тот лучше бы справился! Почему у вас посторонний в периметре?!
Сириус ошарашенно оглядывался вокруг. Это все напоминало... поле битвы!
– Посторонний?! – он бросился к Грюму. – Я возвращаюсь и нахожу вместо своего дома одни руины! И целую толпу чужих вокруг! – Подняв палочку, он в упор посмотрел на мракоборца. – И никто мне не потрудился объяснить, что здесь произошло. И где... где моя жена и дочь?
– Спохватился! Не поздновато ли? – хмыкнул Грозный Глаз, но, увидев изменившееся лицо Сириуса, вдруг как будто смягчился. – Да живы они, живы. И в безопасном месте. Мне вот интересно, где тебя черти носили все это время? Что, прогуляться захотелось? Развеяться? Поиграть в благородного мстителя? И как? Наигрался? А-а! Вижу, что еще нет!
– Я, между прочим, не на пикнике был! Пока вы тут штаны в кабинетах протирали, я…
– Петтигрю искал, знаю! Что? Нашел?
От насмешливого тона Сириуса передернуло.
– Да, разорви тебя горгулья! Нашел! И без вашего паршивого аврората нашел!
– И где же он? Что-то я не вижу окровавленного тела у твоих ног. Или ты ему отрубил башку и оставил в своем фамильном доме на Гриммо вместе с головами ваших домовых эльфов?
– Да что ты себе позволяешь, старый параноик?!
Суетившиеся вокруг мракоборцы давно оглядывались на них, но до сей поры еще пытались делать вид, что заняты работой. Во внезапно наступившей тишине они все как один повернулись к Грюму, замерли в ожидании реакции. Даже Кингсли Бруствер, что-то терпеливо втолковывавший молодому стажеру, осекся на полуслове.
Изуродованное лицо Грюма побагровело, магический глаз совершил какой-то невероятный кульбит и, оглядев собравшихся, остановился на Сириусе. Вдруг раздался странный, клокочущий звук, подозрительно похожий на смешок. И в следующую секунду Грозный Глаз уже хохотал во все горло.
– Дери тебя гиппогриф, Блэк! Как был бешеный, так и остался! Горбатого могила исправит! Повезло жене с тобой, вот уж повезло… А вы чего встали? Заняться нечем? Дом сам собой восстановится? Лоботрясы хреновы! Кингсли, твою мать, куда ты смотришь?!
Грюм развернулся, чтобы снова войти в дом, но Блэк схватил его за рукав.
– Ты так и не объяснил мне, что тут произошло?
– А на что похоже? – помрачнел Грюм. – Хотя, может, ты удовольствия ради частенько громишь собственный дом, но в этот раз над ним постарались Пожиратели. Зато наконец-то мы взяли Долохова, забери дементор его душу. До последнего сопротивлялся! Я-то думал, на этот раз обойдется без жертв.
Последняя фраза далась ему явно с трудом. Тяжело припадая на правую ногу, мракоборец поспешил войти в холл, где двое стажеров безуспешно пытались восстановить почти совершенно уничтоженную лестницу.
– И где вас только, бездарей, понабрали?! – загрохотал он так, что бледный молодой человек съежился и постарался юркнуть в гостиную.
Его напарник виновато опустил голову, но он явно не интересовал Грюма. Магический глаз не отрывался от того, кто поспешил скрыться.
– Так это ты, Доусон, мать твою! Ни в засаде сидеть не умеешь, ни колдовать. Зачем тебе только палочку дали?! Из-за тебя чуть все не просрали!
– Мистер Грюм, сэр... я же не знал, что все так... У меня аллергия... А мне сказали деревом быть... Я бы лучше в доме...
– Хочешь сказать, что ты не дерево?! Разорви тебя оборотень! Кого набрали?! – Грюм отвернулся от стажера и махнул рукой в сторону входного проема. – Убрались отсюда, оба! Блэк, поможешь мне восстановить этот бедлам!
– Больше похоже на приказ, чем на вопрос!
– Дом-то твой, – усмехнулся Грюм.
Возразить было нечего, Сириус стал спиной к Грюму и поднял палочку.
– Засада? Значит, вы знали, что будет нападение... Откуда?
– Знали, Дамблдор предупредил. Был в Министерстве и заглянул ко мне. Как всегда, в последний момент – земля под ногами горит, а Грюм разгребает! Опять пришлось нам с Кингсли весь аврорат на уши поставить, я в засаду, Кингсли – добро на нее получать. Эти министерские черви на все бумажки требуют, взъелись на меня за самоуправство, дери их гиппогриф!
– А Дамблдор-то откуда узнал?
– У старика вечные тайны, любит туману напустить – у него свои источники, они не желают себя раскрывать. А Альбус завел свою обычную волынку: пожалеть, дать второй шанс... Задери его тролль!
– Стало быть, Снейп... Прихвостень Малфоя! Ему же соврать, как чихнуть! Вот по кому Азкабан плачет.
– Дамблдор верит в его чудесное исправление, – хмыкнул Грюм. – Но не он это был. Снейп за Селеной приезжал, отвез ее и дочурку твою в Хогсмид.
– Так за ней этот бледный гаденыш приезжал?! – в ярости Сириус опустил палочку, и собравшиеся было ступени снова с грохотом рухнули вниз грудой досок.
– Да ты никак ревнуешь?! К Снейпу! – Грюм снова зашелся в каркающем смехе. – Нет, ну ты, конечно, не подарок, но чтобы Селена заинтересовалась этим вот...
– Что значит я не подарок? – вскинулся Сириус, палочка снова взлетела вверх и уткнулась в широкую грудь мракоборца.
– А, по-твоему, подарок? Идеальный муж и отец, гиппогриф тебя задери? Так я вот что тебе скажу. Уж ты там о себе воображай что угодно, но Селену с девочкой ты бросил! На три, мать твою, на три сраных недели! И когда! Когда эти недобитые ублюдки носятся по всему Лондону! И готовы на клочки разорвать каждого, кто хоть как-то связан с Орденом!
– Никого я не бросал! Без меня они были в меньшей опасности, чем со мной.
– Неужели? Да кем ты, пропади все в Анун, себя возомнил? Избранным? Есть у нас уже один Избранный! Пешком под стол ходит! Но, видать, ты его не намного умней! И как тебя только жена терпит? Она у тебя ни дать ни взять святая! Уж хоть это бы ценил…
– Хватит лезть в мою жизнь! Что ты понимаешь! Я, может, и не лучший муж и отец, но у меня хотя бы есть к кому возвращаться! Есть кого защищать! А ты что? Всю жизнь бирюком! Тебя ж с твоим нравом ни одна женщина не выдержит! А еще меня учить вздумал!
– Учить? – изуродованное лицо Грюма перекосилось еще больше. – Да тебя не учить, тебя кнутом отходить надо! Дурь из головы повыбить! Пока поздно не стало. Ты что думаешь, покрасовался на белом коне, как сраный рыцарь, переловил всех Пожирателей, а потом под гром аплодисментов домой к жене вернулся? Так я тебя разочарую! И скажу тебе, как все будет!
– Да откуда ты вообще знаешь, что будет и чего я хочу!
– Оттуда! – гаркнул Грюм, его лицо из красного сделалось багровым. – Насмотрелся я на таких, как ты! Любителей искать приключения на свою задницу! Мы потом их остатки в спичечный коробок собирали! Или сами они собирали то, что оставалось от их жен и детей! Ты этого добиваешься? Так добьешься!
– Нет! Нет... – Блэк сбавил обороты, как будто начиная что-то осознавать. Впрочем, он не собирался так быстро сдаваться: – Ты всерьез полагаешь, что с Селеной и Лили могло случиться непоправимое?..
Грюм пристально посмотрел на него здоровым глазом, и взгляд этот не сулил ничего хорошего.
– А ты часом не рехнулся в Азкабане, парень? Ты стоишь среди обломков своего дома и спрашиваешь меня об этом! Утопи тебя кельпи, нет, конечно, Пожиратели сюда на чай заглянули! – Грюм тяжело, со свистом выдохнул. – Похоже, ты еще дурнее, чем мои оболтусы, дери их гиппогриф! Скажу, пожалуй, Кингсли, что нам с ними повезло.
На этот раз Блэк даже не пытался парировать, просто сжал кулак и что есть силы ударил им о потрескавшуюся стену. Полопавшаяся штукатурка пыльным облаком разлетелась во все стороны.
– Ты решил доломать, что осталось? Это без меня! Можешь позвать этого дубину Доусона. Дерево, мать его!
Грюм продолжал смотреть на Сириуса. Тот изменился в лице, потер разбитые костяшки пальцев и молча вернулся к восстановлению лестницы.
====== Глава 9. ======
С угрюмым видом Сириус шел по пыльной дороге Хогсмида. Он специально выбрал не центральную улицу, а эту грязную окружную не то тропу, не то дорожку, идущую мимо Воющей Хижины, что удерживало большинство местных жителей от прогулок по ней после заката. Солнце опускалось за горизонт, окрашивая облака в розовый и багряный. Но красоты природы не привлекали внимания Блэка: он смотрел себе под ноги, лишь время от времени со злостью пиная камушки, попадавшиеся ему на пути.
Петтигрю до сих пор был в бегах, хотя Сириус и не оставлял надежды найти его – упорства ему было не занимать! Но уж конечно, сейчас поиски придется отложить... Если даже Грюм осудил его «крестовый поход», что уж говорить об остальных: он представлял поджатые губы Минервы МакГонагалл, печальное лицо Дамблдора, который умел напустить на себя мировую скорбь, злорадствующего Снейпа, своими ядовитыми речами смущающего окружающих. Селена-то все поймет, но вот Снейп кружит вокруг его семьи, как гигантская летучая мышь!
Блэк снова пнул камешек и, подняв глаза, увидел играющую у приоткрытой двери дома Лили, рядом с которой на корточках сидел Снейп. Девочка смотрела на него восхищенным взглядом и вкладывала ему в руку все новые сорванные головки маргариток, а он заставлял их кружиться и порхать в воздухе, исполняя причудливый танец.
– Отойди от моей дочери! – в голосе Блэка слышалась явная угроза.
Он с трудом сдерживался, чтобы не перейти на крик, но это напугало бы Лили. Снейп смотрел на него снизу вверх, но не спешил вставать. Он взял последний цветок из ручки малышки, и тот тоже закружился в танце, потом цветы выстроились в ряд и, качнувшись на прощанье, куда-то улетели, как стайка крошечных птичек. Девочка зачарованно провожала их глазами. Затем Снейп поднялся, стряхнув с мантии упавшие на нее лепестки.
– Как трогательно, Блэк, не прошло и трех недель, как ты вспомнил о дочери! Тебя утомили тяготы путешествия, и ты решил снова поиграть в семью? Но ведь подвиги не даются даром!
– Это все ты, да? – рявкнул Сириус, теряя контроль. – Ты все подстроил! Дождался, пока я уеду, и...
Снейп моментально отреагировал. Выхватив палочку, он приставил ее к горлу Блэка.
– Заткнись, не то я помогу тебе замолчать навсегда! Нечего пытаться обвинить меня в своей несостоятельности. Ты знал все про МакКиннонов и все же бросил жену и ребенка. Кстати, а где же Петтигрю? – Снейп заглянул за его спину. – Или ты обглодал его останки, а косточки закопал на черный день?
– Черные дни настанут для тебя, – сквозь зубы процедил Блэк, – если ты не оставишь в покое мою семью.
– Семью?! Да что ты знаешь о семье? – Северус отвел палочку от шеи Сириуса. Затем с нежностью посмотрел на Лили.– Орешь, как взбесившийся кентавр. Селена столько дней почти не спала, порывалась вернуться домой, чтобы ты не волновался, когда закончишь геройствовать. Я принес ей зелье, хотел, чтобы она хоть немного отдохнула, но ты ведь мертвого разбудишь! Правильно, пусть все знают, что ты уже тут.
Снейп посмотрел на окна второго этажа, но в доме по-прежнему все было тихо.
– Значит, не ты предупредил Дамблдора о нападении на мой дом?
Голос Сириуса звучал уже спокойнее.
– Я?! Я сам узнал обо всем от МакГонагалл посреди ночи. И сразу поехал за Селеной.
– Один? Ты поехал один?! Да чем вы тут все думаете, разорви вас оборотень?!
– В отличие от тебя, головой. И, кстати, если она тебе нужна не только для того, чтобы носить лавры победителя, ты сообразишь, кто мог предупредить Дамблдора, и перестанешь винить меня во всех своих неудачах.
Сириус резко замолчал и на минуту задумался, а потом изменился в лице.
– Задери меня гиппогриф! Мне срочно нужно в Хогвартс!
Снейп усмехнулся и снова присел на корточки рядом с девочкой.
*
Сириус вошел в Хогвартс как раз перед тем, как Филч собрался запереть двери на ночь. Тот смерил позднего гостя злобным взглядом и пробормотал что-то вроде: «От Блэков вечное неудобство! Жаль все-таки, что отменили телесные наказания. Я бы перевоспитал всех бездарей...» Но Сириус был так поглощен желанием немедленно встретиться с Дамблдором, что не обратил никакого внимания на ворчание старого завхоза.
