Текст книги "Нежное создание 2 (СИ)"

Автор книги: Жанна Штиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Столкнувшись в проёме с Линой, Хенни отступила на шаг.

– Там просят вас выйти, – услышали женщины неуверенный голос новой служанки, обратившейся к молодой хозяйке. – Что-то принесли. Большое, – широко развела руками.

– Подушки, – улыбнулась Ника. – Передай, чтобы сложили их в зале на диваны и ждали меня.

Звук дверного колокольчика ей понравился. Недоумевала, как смогла пропустить время его установки? Кто руководил работой? Неужели госпожа Маргрит?

Глава 12

Мама пересчитывала чехлы на диванные подушки.

– Почему половина с завязками? – спросила озадаченно.

– Видите тонкую перекладину на верху спинки? – указала Ника на диванчик, заваленный декоративными подушками. – За эти вот самые завязки на чехлах к ней привязываются наши подушки. Они подойдут и на сиденье стула.

– А я думала, зачем там нужна палка? – вмешалась Хенни, сворачивая в кокон упаковочную ткань. – Хм… красиво вышло, – задумчиво щурила глаза. – Хорошо придумали, хозяйка.

– То ли ещё будет, когда всё встанет на свои места, – не могла насмотреться Ника на салфетки и сложенные в стопку разноцветные чехлы.

Раздался звон дверного колокольчика.

– Кто-то снова пришёл, – замерла Хенни.

– Ты не закрыла дверь? – вскинула на неё глаза госпожа Маргрит. – Иди, посмотри.

– Дверь не закрыла не я, а ваша новая прислуга, – поджала губы служанка, неспешно следуя в переднюю.

– Покажешь Лине, что где лежит, в чём бельё стирать, – распорядилась мама вслед. – Присмотри за ней.

– Я не стану ходить за вашей прислугой и проверять, что и как она делает. Меня никто не учил, – бурчала Хенни на ходу.

Госпожа Маргрит услышала.

– Ты позабыла, – напомнила громко. – Я тебя всему выучила. К слову сказать, готовить тоже.

Служанка не ответила. Перечить прежней хозяйке крайне непозволительно – всякое может случиться.

Из кухни, на лету издавая визгливый пронзительный звук, вылетел Жакуй. Приземлившись на спинку дивана, щёлкнул языком:

– Гаргулья.

– Хороший мальчик, – ответила Ника. – Ты теперь всех визитёров будешь называть гаргулья? Говори… гость. Понял?

Попугай встряхнулся:

– Гарпун…

– Цыц! – прикрикнула на него девушка. – Будешь сквернословить, перевяжу клюв лентой и развязывать стану только три раза в день на время кормёжки.

– Вижу, все в сборе, – в зал вошёл Ван дер Меер с небольшим коробом под мышкой.

Поздоровался и уверенно прошёл к собравшимся у стола женщинам. Погладил ладонью белёсую столешницу, одобрительно кивнул и поставил на неё короб. Улыбнулся, осматривая изменившийся зал кофейни.

– Правда, уже красиво? – улыбнулась в ответ Ника, довольная произведённым эффектом. – Светлые тона зрительно расширили пространство, дали ощущение лёгкости и свободы. Не так ли?

Одно дело смоделировать интерьер на бумаге, и совсем другое – увидеть наяву воплощённые в жизнь идеи и задумки. Не глядя ни на кого, девушка принялась с интересом осматривать коробку, судя по наклейкам, прибывшую из Франции. Не обратила внимания на воцарившуюся тишину.

– Лёгкости и свободы… расширили пространство, – повторила Хенни, не спуская восторженных глаз с молодой хозяйки.

Госпожа Маргрит с отсутствующим видом прочистила горло покашливанием и встала:

– Адриан, есть будешь? Мы только что поели, но…

– Жакуй хочет есть, – сообщил попугай. С невероятной скоростью перелетел на плечо Кэптена.

Тот придержал его, ласково погладил, скосил на него глаза и шутливо спросил:

– Нравится тебе здесь? Не обижают?

Хенни подняла глаза к потолку совсем как молодая госпожа:

– Где его ещё так кормить будут? На одних орехах разориться можно.

– Гаргулья, – щёлкнул клювом Жакуй в сторону служанки.

– Кыш, – отмахнулась та, на всякий случай отступая за спину госпожи Маргрит.

Ника задержала взор на трости Ван дер Меера, оставленной у спинки дивана.

«Совсем как Долговязый Сильвер* и Капитан Флинт», – подметила она. Пират был одноногим, а компаньон…

– Что здесь? – торопливо вскрыла упаковку. – Вау! – вырвалось невольно.

Набор* для приготовления горячего шоколада выглядел сногсшибательно. Серебряный кувшин с коротким носиком, деревянной ручкой и отверстием в крышке для сбивалки блестел зеркальными боками. Ложка с длинным черенком и венчик соответствовали ему в полной мере. Такой прибор оставляют в наследство для будущих поколений. На него молятся, ставят в витрину за стекло, чтобы – упаси бог! – не повредить, не поцарапать, сохранить в первозданном виде.

– Кувшин с подогревом? – пристраивала Ника под его дно миниатюрную горелку. – Боже, какая изумительная вещь! – прижала сосуд к груди.

Хотелось броситься мужчине на шею и расцеловать.

Девушка задержала взгляд на изгибе его совершенных губ, опустила на твёрдый упрямый подбородок, метнула к глазам.

Ван дер Меер смотрел на неё пристально, с лёгким прищуром. Уголки рта дрогнули в едва заметной улыбке.

Ника покраснела и опустила глаза, когда он посмотрел на её губы. В горле вмиг пересохло.

– Идём в кухню, – сказала просевшим голосом, вздыхая, возвращая кувшин в коробку. – Заодно поговорим об освещении зала. У меня есть парочка идей. Я сейчас, – всучила короб Кэптену.

Мазнула пальцем по клюву попугая:

– Мелкий прожорливый диверсант, – и быстрым шагом направилась в свою комнату за эскизами.

Поднимаясь по лестнице, шумно вздыхала. Сгорая от стыда, пыхтела: «Пф-ф!.. Засы́палась! Как школьница, попавшаяся на списывании контрольной!» Если бы не сон… Снова вздыхала.

В своей комнате девушка застала Лину, перестилавшую её постель. На туалетном столике стояла пустая чистая миска и полный кувшин свежей воды.

– Ты будешь убирать и мой покой? – удивилась Ника.

– Госпожа Маргрит велели убирать все покои на этаже. Только сказали спросить у вас насчёт вашей мастерской – убираться там или нет, – чтоб ничего не испортить.

– Я скажу, когда можно будет вымыть пол.

Девушка не стала отказываться от помощи мамы. Её поступок подбросил очередную головоломку. Что потребует женщина взамен – увидим. Живя под одной крышей, придётся договариваться.

Жизнь всегда подталкивает к поиску компромиссных решений. Никогда не бывает только так, как хочется тебе.

–

* Долговязый Джон Сильвер – персонаж книги Р. Л. Стивенсона «Остров сокровищ», пират. Кличка его попугая – Капитан Флинт.

* Сосуд с ложкой и венчиком для приготовления горячего шоколада, 1727 год

**

Ван дер Меер ждал её в кухне. Расположившись за столом, разговаривал с Жакуем.

– Не дают тебе скучать?.. В клетке не запирают? – допытывался у попугая, сидевшего на спинке стула, стоявшего с другой стороны стола.

Тот внимательно слушал, следя за Хенни.

– Не поверите, – хмыкнула она. – Этот ирод летучий всеми уважаемую госпожу Шрайнемакерс гаргульей обозвал, – поставила перед гостем тарелку с жареным картофелем и тушёной телятиной, подала приборы.

– Госпожу Шрайнемакерс? – вскинул голову Адриан. – Зачем она приходила?

Хенни открыла рот, чтобы в полной мере ответить гостю, но её опередила Ника, сделав ей жест рукой уйти:

– Госпожа проходила мимо и решила зайти. Праздное любопытство, – проследила за уходом болтливой служанки. – Я пригласила её на открытие кофейни. Теперь думаю, нужно ли будет обрадовать её выигрышем?

– Выигрышем? – ложка замерла в пальцах мужчины. – Руз, что ты снова задумала? Мы же всё обсудили. Достаточно трат. Через два дня я принесу тебе договор для ознакомления, как договаривались. Перепишешь его начисто.

– Помню, – сникла девушка.

Встала рядом с Кэптеном и положила на стол эскизы подвесного светильника.

Ван дер Меер заглянул в лежавший сверху лист. Наклонил голову к одному плечу, затем к другому:

– Это что? Не могу понять, – ел картофель с мясом.

Ника разложила перед мужчиной эскизы. Показывала и рассказывала:

– Вот для этого светильника нужны длинная полоса прозрачного стекла и цепи для крепления на потолке. Примерные размеры указаны. На полосу поставим свечи, а при помощи цепей станем регулировать высоту подъёма. Светильник разместим над барной стойкой. Свечи случайно не заденешь, пожар не устроишь. Будет светло и безопасно.

Адриан поднял глаза к потолку, прикидывая его высоту, поиграл бровями. Прожевав, изрёк:

– Воск оплывёт и…

Ника поняла:

– Чем толще свеча, тем больше она прогорает внутрь. Можно не беспокоиться, что она станет сильно оплывать. К тому же воск со стекла удалить проще, чем отчищать его от медных подсвечников. На стенах повесим фонари или полочки под свечи, на столах поставим невысокие устойчивые подсвечники в виде чаш, – положила соответствующие эскизы. – Как-то так.

– Керамические? – заметил мужчина.

– Да, сама сделаю, – поспешила добавить девушка.

– Сама? Вот такие? – подавился воздухом Ван дер Меер. Закашлялся, покраснел.

Ника с готовностью похлопала его по спине, заглянула в заслезившиеся глаза:

– Так лучше? Воды дать?

После его утвердительного кивка сказала:

– Сомневаешься? – подала чашку с водой. – Во мне дремали скрытые таланты. Теперь вот пробудились.

– К добру бы… пробудились, – отпил из чашки Кэптен. – Сегодня ходил к господину Ван Деккеру. Переговорил с ним о нашем деле. Он выдаст положенные бумаги на совместное владение кофейней. После этого, как ты должна понимать, всякие незапланированные вложения с моей стороны прекратятся.

– Поняла, пойдёт обратный отсчёт, – вздохнула Ника. – Непредвиденные расходы нанесут нашему делу финансовый ущерб. Я сэкономлю на изготовлении керамической посуды и за счёт этого сделаю пяток призов к розыгрышу. Для госпожи Сни… Шрайнемакерс придумаю особенный приз. Задобрю её хотя бы немного.

– Задобришь? – подобрался Ван дер Меер. – Зачем?

– Так, на всякий случай, – ушла от прямого ответа девушка. – Вдруг пригодится.

О скидках в день открытия кофейни благоразумно промолчала. Поставит компаньона перед фактом, а там… где наша не пропадала.

Мужчина потёр переносицу и оглянулся на дверной проём.

– Свечи на стеклянной полосе, – проговорил задумчиво. – Нигде такого не видел. Занятно.

– Чаю хочешь? – спросила Ника с надеждой. Старалась отсрочить уход Кэптена. – Печенье есть с сыром и оливками. Новый рецепт. Несладкое. Будешь?

– Чаю… хоч… – раздался скрипучий голос Жакуя. – Хо… хо… чешь, – учил новое слово.

– Смотри-ка, на лету хватает, – подивилась девушка.

– Я же сказал, что якоу умные птицы, – улыбнулся Ван дер Меер.

– Лучше бы он не умел говорить, – возразила Ника.

Жако переступил с ноги на ногу, задёргал головой:

– Бестолочь!.. Фьюи-ить! – покоробил слух звуком сигнального свистка.

– Кто бестолочь? – не сдержалась Ника. – Сам дур… – спохватилась, пропела ласково: – Хорошая птичка, – скривила губы в ухмылке. – Я научу тебя хорошим манерам. Когда-нибудь.

– У вас здесь весело, – рассмеялся Кэптен, запрокинув голову.

– Приходи чаще, ещё и не такое услышишь. Попробуешь печенье? – пододвинула тарелку с выпечкой.

Спешила налить мужчине чаю, задержать подольше, побыть рядом с ним ещё немного.

Он пробовал печенье, а она стояла сбоку от него и смотрела на его чёткий профиль. В задумчивости отступила на шаг за его спину, подавила мечтательный вздох: «Вот бы сейчас… обнять Кэптена… поцеловать. Как во сне. Сравнить».

Недолго думая, порывисто обняла его со спины за шею, сомкнула руки.

Вдохнула его запах, задержала дыхание.

Неловко и чуть поспешно впечатала губы в колючую мужскую щёку.

Крепко зажмурилась.

Не ошиблась! Было так же приятно, как во сне. Так же волнующе: до дрожи, до головокружения.

Затаив дыхание, прошептала:

– Спасибо.

– За что? – услышала тихое, глухое. Её руку накрыла горячая мужская ладонь. Сжала.

Непостижимая радость окрылила Нику: «Не оттолкнул!»

– За всё, – забилось сердце с удвоенной силой. Перед глазами сверкнула яркая вспышка, заплясали разноцветные огни.

– Чаю… хо… чешь? – спросил Жакуй трескучим голосом. Встопорщив перья на шее, издал булькающий звук. – Хочешь… чаю? Хочешь?

Глава 13

– Руз?

Властный голос мамы вкупе со щёлканьем жако живо сдёрнул Нику с небес на землю.

Девушка поспешно отстранилась от мужчины, который тотчас встал.

Под строгим взором госпожи Маргрит ни один из застигнутых врасплох ни смущённым, ни испуганным не выглядел.

– Мне пора, – обыденно сказал Ван дер Меер. – Спасибо за угощение.

– Я провожу тебя, – вызвалась Ника, желая поскорее сбежать от недовольного сверлящего взгляда женщины.

– Руз, задержись. Адриан знает, где выход, – ледяной возглас госпожи Маргрит трезубцем впился между лопатками девушки, остановив её.

Когда в глубине коридора затих стук трости гостя, мама встревожено уставилась на дочь.

– Что между вами происходит? – спросила она, багровея от негодования.

Стараясь выглядеть как можно беспечнее, Ника пожала плечами и качнула головой:

– Ничего плохого, – смотрела в холодные глаза госпожи Маргрит. – Вы сами просили Ван дер Меера присмотреть за мной. Невинный поцелуй в щёку – моя благодарность ему за понимание и доверие.

– Ты обнимала его отнюдь не невинно, – женщина подошла к дочери вплотную, глядя на неё с напряжённым вниманием. – Совсем лишилась стыда? Мне следует напомнить тебе, что у него есть жена?

– Нет у него жены, – не отступила Ника. – Адриан отправил прошение о разводе. Их обязательно разведут.

Госпожа Маргрит едко усмехнулась.

– Брачный союз нерасторжимый, – заметила нравоучительно. – Ван дер Меер никогда ни при каких обстоятельствах не получит дозволения на упразднение брака с женой. Помни об этом, дочь, – отчеканила каждое слово.

– Упразднят, – заверила Ника. – У его жены есть другой муж. К тому же она ждёт от него ребёнка. Разве измена мужу не считается тяжким грехом? Анника не просто прелюбодейка, она ещё и двоемужница. Супружеская неверность налицо. Думаете, на это обстоятельство церковь посмотрит сквозь пальцы? – помахала перед своим лицом ладонью.

– Грех, содеянный по неведению, будет смыт чистосердечным раскаяньем и принятием Тела и Крови Христовых, – мама степенно перекрестилась. – Женщина оступилась и получит отпущение грехов в таинстве покаяния. Исполнит наложенную священником епитимью – молитвы или дела милосердия, – а также за посильное возмещение ущерба, причинённого мужу, получит даруемое Богом прощение. Примирение супругов неминуемо, – закончила на торжественной ноте.

– А если взять в расчёт кражу денег с банковского счёта? – не преминула Ника освежить память мамы. – За это можно и на каторжные работы отправиться.

Понизив голос, госпожа Маргрит язвительно добавила:

– Напомни мне, дочь, как именно Аннике удалось заполучить в банке все деньги Ван дер Мееров?

– Понятия не имею, – хмыкнула Ника. – Если вам что-либо известно об этом, не скрывайте от правосудия и ока Господня. Пусть судья распутает запутанный клубок гнусного злодеяния и рассудит, кто главный организатор преступления, кто пособник, – с преувеличенным интересом посмотрела на женщину, – а кто подвергся физическому насилию и действовал по принуждению.

Мама окинула дочь долгим высокомерным взором.

– Закончим пустой разговор, – вздохнула коротко и тихо, обессилено сказала: – Если Адриан не пойдёт на примирение с женой, то ему предстоит пройти долгий и нелёгкий путь. Не один год он будет пребывать в неведении и сомнениях по поводу того, будет ли его брак с Анникой упразднён. Пока не будут произведены положенные церковные трибуналы, пройдёт немало лет. Только после оного наступит право на его повторное вступление в брак.

Невзначай вспомнив о чём-то важном, госпожа Маргрит встрепенулась:

– А и здесь есть неодолимое препятствие – тот, кто женится или идёт замуж за разведённого – прелюбодействует, а значит грешит. Второй раз сочетаться браком дозволено только вдове или вдовцу.

«Я подожду аннулирования брака», – мысленно ответила Ника, собираясь уйти.

– Погоди, дочь, – остановила её мама. – После погребения Якоба ты ни разу не была на его могиле. Об этом уже судачат.

– И не пойду, – девушка отступила от женщины на шаг. – Я не забыла, как брат собирался убить соседа. Помню, как бил и душил меня, как грозился отправить на верную смерть в лечебницу Питье-Сальпетриер для душевнобольных, – потёрла шею на месте бывших синяков от пальцев Якубуса.

Госпожа Маргрит в немом испуге вскинула брови и приподняла подбородок – жест дочери не остался незамеченным. Молчала.

Ника отошла от неё к другому концу стола:

– Реши он избавиться от меня, вы бы не вмешались. Так? Вы бы позволили ему, – горло сдавил спазм.

Последние слова девушка произнесла едва слышно; на глазах выступили слёзы.

– Якоб никогда бы так не поступил, – горячо запротестовала мама. – Он стращал тебя. Ты разгневала его своим непослушанием. Он любил тебя, дочка.

– Любил? – Ника скривила губы в болезненной усмешке. – Он убийца и вор, ваш любимый Якубус. Пусть горит в аду! Если бы ему понадобилась ваша смерть – он бы, не задумываясь, убил и вас. Я ничуть не жалею о его смерти. Ничуть! Собаке собачья смерть!

Госпожа Маргрит судорожно всхлипнула:

– Ты жестокосердная, Руз, – и накрыла лицо ладонями. Плечи затряслись от беззвучных рыданий.

С визгливым криком:

– Гаргулья! – Жакуй перелетел на резной карниз буфета, подняв воздушную волну.

Мама от неожиданности вздрогнула и отняла ладони от заплаканного лица.

Широко открыв глаза, Ника попятилась.

– Где его цепь? – указала пальцем на попугая. – Госпожа Шрайнемакерс права – раз уж вы взяли ответственность за птицу на себя, держите его на цепи или в клетке и выпускайте полетать строго по расписанию. На кухне и в зале кофейни ему, в самом деле, не место. Не ровен час вот так пролетит над уважаемым посетителем кофейни и нагадит ему в тарелку или на голову.

Толкнув дверь ногой, в кухню вошла Хенни с половой щёткой на плече.

– Верно заметили, хозяйка, гадит, ирод, – покосилась на жако.

Набирая воду, гремела ведром:

– Вот сейчас приберусь, и утром сами увидите, что тут будет.

Госпожа Маргрит растёрла лицо ладонями, аккуратно высморкалась в платок и подошла к буфету. Подняв голову, ласково заговорила:

– Лети ко мне, Жакуй. Мы уходим. Здесь нас не понимают и не любят. Ну, лети же, птичка.

Попугай спикировал на плечо женщины. Заглянув ей в лицо, копируя голос и интонацию Ники, спросил:

– Чаю хочешь?

– Жакуй славный, – похвалила его госпожа Маргрит, гладя по спинке. – Хенни, принесёшь клетку в мой покой.

– Где ваша прислуга? – заворчала служанка ей вслед. Вздохнула: – Справилась и домой ушла? А вот не следует её так рано отпускать, бесстыжую.

Ника взяла клетку и поспешила за мамой.

Разговор с ней оставил в душе тяжёлый осадок и, в самом деле, ощущался ненужным и пустым. Каждый остался при своём мнении. Но девушку терзали сомнения: «А что если госпожа Маргрит права и развод Кэптена невозможен? В лучшем случае он растянется на годы или вовсе на десятилетия».

Ждать своего счастья до старости не хотелось. Любить и быть любимой хотелось сегодня. Здесь и сейчас.

Сможет ли любовь Ники выдержать испытание временем?

Госпожа Маргрит добилась своего: нечаянный поцелуй в глазах Ники утратил привлекательность. Острота впечатления притупилась, померкла.

**

Ника пробудилась от лая соседской собаки, продолжавшей вещать бесконечную сольную партию.

Сладко потягиваясь, с глубоким вдохом пожалела бедолагу: «Её, точно, не кормят. Или мучают. Разобраться в срочном порядке», – сделала мысленную зарубку.

Несмотря на ранний час, заснуть снова девушка не смогла. Долго ворочалась, затем решительно встала, умылась. Причёсываясь, потрогала заметно уменьшившуюся, переставшую болеть рану на затылке.

Пересмотрела и подправила эскизы столовой керамической посуды и пивных кружек, над которыми засиделась допоздна. Оделась в рабочее платье и спустилась в зал кофейни.

Там было тихо и сумрачно. Пахло новой мебелью. Из кухни проникал аромат свежей выпечки, тушёного мяса с капустой и копчёных колбас. Слышался недовольный голос Хенни:

– Не стой тут. Иди полы мыть на втором этаже.

– Про уборку покоев на втором этаже мне хозяйка ничего не говорили, – ответила Лина.

– Так и будешь стоять египетским изваянием?

– Не буду. Дай мне ведро. Я налью воды и отнесу Гуго. Он велел мне принести ведро воды.

– Какой он тебе Гуго?! – взвилась Хенни. – Он на двадцать годков старше тебя!

– На семнадцать, – не смутилась девица.

– Иди отсюда. Я сама отнесу ему воды, – Хенни загремела тарелками. Не могла успокоиться. Голос сочился недовольством: – Тебя наняли прислуживать госпоже Маргрит, а не совать нос, куда не следует.

– Я не сую, – огрызнулась Лина.

Выскочив из кухни, она налетела на Нику и толкнула её в бок. Ойкнув от неожиданности и покраснев, проскочила мимо, устремившись вверх по лестнице.

– А поздороваться? – крикнула ей вслед Ника. Уже Хенни: – Что за разборки с утра пораньше? – осматривала кухню в поисках жако.

– Гуго её занимает, видите ли, – проворчала служанка. – Так и вьётся вокруг него говорливой пташкой, срамница.

– А он что? – Ника присела у фаянсового рукомойника, рассматривая отбитый угол на предмет восстановления.

Слушала Хенни вполуха, занятая своими мыслями: «Не восстановить… Клея прозрачного нет. Да и откуда ему взяться? Жалко… Красивый рукомойник… был. Предстоит сделать новый, не такой помпезный и гораздо удобнее».

Представила его – где-то виденный керамический бочонок* литров на пять, выполненный в едином стиле с миской-умывальником, установленными на туалетном столике. Если в «умывальнике» сделать сливное отверстие и под него подставить ведро, спрятанное за дверцей, то всякий раз выливать из миски использованную воду не придётся. Роль водопроводного крана в данном случае будет выполнять бочонок.

«Хочу такой себе в комнату», – размечталась девушка. И обязательно схожий с ним поставить в будущий санузел.

– Выгнать её надо, – услышала Ника недовольный голос Хенни.

– Почему? – спросила без особого интереса.

– Чтоб неповадно было чужих женихов отбивать, – загремела служанка ведром.

Ника, наконец, поняла, в чём дело.

– Оставь всё как есть, – сказала, вернувшись к поискам попугая. – Если Гуго любит тебя, то ни на кого больше не посмотрит. Если ты ему не нужна, значит, и он не для тебя. Пусть катится на все четыре стороны.

– Так я никогда себе мужа не найду, – шмыгнула носом Хенни.

– Тебе нужен муж для статуса замужней женщины или любовь к нему всё же прилагается?

– Я люблю Гуго, – протяжно вздохнула Хенни, вытирая нос полой передника.

– Значит, бери его в охапку и тащи в церковь. Только если он после женитьбы станет гулять от тебя – не плачь.

– А что мне тогда делать? – служанка с интересом присматривалась к госпоже.

– Оставь всё как есть, – уверенно повторила Ника. – Не вешайся ему на шею. Знай себе цену. Поняла? К новенькой не вяжись. Пусть Гуго видит, что она тебе не соперница. Ты лучшая: красивая, добрая, умелая, готовишь так, что язык можно проглотить, – звонко причмокнула.

Хенни отвернулась и засморкалась сильнее.

Не обнаружив жако в кухне, Ника с удивлением уточнила:

– Наш крылатый сквернослов ещё спит? Или госпожа Маргрит посадила его под домашний арест?

– Скажете тоже, – улыбнулась служанка. – Госпожа Маргрит приходили, взяли ему питьё и еду и ушли. А вы что-то рано встали, хозяйка. Голова болит? Кровь спёкшуюся вычесать не надо?

– Вроде не болит, – потрогала Ника затылок. – Кровь больше не шла.

– К лекарю всё одно сегодня сходим, как он велел. Есть будете?

Могла не спрашивать. Кто ранним утром откажется от порции молочной рисовой каши с кусочком ароматного сливочного масла и чашки крепкого травяного чая со свежей выпечкой?

Девушка ела и прислушивалась к доносившимся из коридора звукам.

Хенни тоже слышала голоса, но понять, о чём говорят Лина и Гуго, не могла.

– Бесстыжая, – пробурчала она, заметно приуныв.

– Позови Лину и дай ей ведро воды, – подсказала Ника. – Она, наверное, уже Гуго пожаловалась на тебя. Разочаруй её.

Подбодрила, делая вращательное движение кистью руки:

– Давай, Хенни, веселее, увереннее. Ты – лучшая.

– Скажете тоже, – засмущалась служанка.

Послушно вышла за дверь и зычным голосом позвала новенькую.

Когда та пришла, всучила ей – немного растерявшейся, – ведро с водой и, как ни в чём не бывало, подогнала:

– Пошевеливайся. Гуго заждался.

– Так ты сама хотела отнести, – удивилась Лина.

– Хотела, перехотела, – выпроваживала прислугу из кухни. – Давай, живей, а то квёлая, как та индюшка, которой самое место на вертеле.

Ника в знак одобрения подняла большой палец:

– Так держать. Лук крупный купила?

Глаза Хенни осветились радостью:

– Купила всё, как вы велели, хозяйка.

Сегодня в планах значилось приготовить на пробу различную закуску и составить «пивные тарелки»*.

«Пивная тарелка №1» – жареные в пиве куриные крылышки, луковые кольца в кляре, картофель фри.

«Пивная тарелка №2» – куриное филе в кляре, сырные палочки, луковые кольца в кляре.

«Пивная тарелка №3» – рыбные крокеты, луковые кольца в кляре, хрустящие хлебные палочки с чесноком и сыром – гриссини*.

К закускам будет предложен чесночный соус с зеленью и острыми приправами, приготовленный на основе жирной сметаны. Не исключалась возможность составить тарелку по желанию посетителя.

Хенни получила чёткие инструкции и всё приготовит в небольшом количестве, пока её молодая хозяйка будет удивлять гончара своими познаниями.

Отдельной закуской пойдут орешки, чесночные сухарики, гренки ржаные, творожное печенье с миндалём, печенье с сыром и оливками. Варёные и жареные пельмени, различные бутерброды, омлет с зеленью, тонкие блинчики с мясом, чебуреки. Рыба. Копчёные колбасы, вяленое мясо, сыр. Сезонные овощи и фрукты.

Можно приготовить хачапури. Нежный вкус когда-то отведанного блюда Ника помнит до сих пор. Не уверена, что выпечка в форме лодочки с открытой начинкой из сыра, яйца и кусочка сливочного масла получится с первого раза, но попытаться стоит.

Если к пиву предлагались многочисленные простые и сложные закуски, то ассортимент сладких блюд к горячим напиткам выглядел куда скромнее. Ставка делалась на горячий шоколад. Чай, кофе и морсы прилагались. Сладкая выпечка – медовик, несколько разновидностей печенья, треугольные сырники с изюмом, блинчики с творогом. Если кто-то из дам пожелает отведать что-нибудь приглянувшееся из закусок к пиву, в частности несладкое печенье и бутерброды, – Ника будет рада.

Девушка вышла на крыльцо внутреннего двора. Подняла глаза к яркому голубому небу без единого облака. День обещал быть тёплым и погожим.

Розовая от удовольствия Лина что-то рассказывала Гуго. Заметно с ним кокетничала.

Ника усмехнулась: «Малолетка, в самом деле, положила глаз на садовника». Правда, тот на неё не смотрел – ровнял небольшую круглую клумбу под посадку принесённых с собой кустиков лаванды. Или делал вид, что молоденькая, привлекательная Лина его не интересует.

«Поживём – увидим, – подумала девушка. – Если Гуго в самом деле…»

Сбитая с мысли громким лаем соседской собаки, Ника сорвалась с места и решительно направилась к калитке.

– Достала, зараза! – проговорила возмущённо, проходя мимо застывших в изумлении садовника и Лины. – Пора положить этому безобразию конец.