Текст книги "Нежное создание 2 (СИ)"

Автор книги: Жанна Штиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Глава 26

12 мая, воскресенье, поздний вечер

Заведение открылось без лишней суеты и напыщенных речей, без арки из воздушных шаров над входом, огромных бантов и перерезания красной ленты.

Господин губернатор был немногословен и весьма доволен собой. Указав на Ван дер Меера, представил его как владельца кофейни, вскользь упомянул участие в обустройстве заведения дочери всем известной многоуважаемой госпожи Маргрит – владелицы гостевого дома, который откроет свои двери в ближайшее время.

«И создаст конкуренцию гостевому дому господина Киккерта», – Ника мысленно закончила фразу, пытаясь угадать среди собравшихся горожан помянутого господина. Тщетно. Им мог быть каждый хорошо одетый незнакомый девушке мужчина.

Нику не задело, что её особу бесцеремонно задвинули в тень. Стоя в сторонке, она в полной мере смогла насладиться устоявшейся погодой. Вдохнула полной грудью прогретый солнцем воздух.

Настало то самое чудесное время года, которое Ника очень любила. Казалось, только вчера сыпал надоедливый дождь, под ногами не просыхали лужи, а вода в канале была чёрной, и от неё веяло ледяным холодом. И вот наконец-то пришло устойчивое тепло, всё вокруг залито лучами сумасшедшего солнца, птицы привели в порядок оставленные осенью гнёзда, остепенились, почки превратились в листья, молодая трава поднялась, спрятав неприглядную прошлогоднюю, булыжник на мостовой стал сухим, а воздух по-летнему тёплым.

Ника задержала глаза на вывеске.

Размещённая за три дня до открытия, она не осталась незамеченной. Зеваки не только стояли напротив входа в кофейню и обсуждали её название, но и прохаживались у дома последующие дни, изнывая от любопытства, гадая, что прячут хозяева за закрытыми дверями заведения.

Выполненная в технике трёхмерного объёмного изображения, вывеска вышла на загляденье.

Как и ожидала Ника, необычная подача плоской картинки дала визуальный эффект и произвела нужное впечатление. Выполненные в серо-голубых и бирюзовых с белым тонах, буквы выглядели вышедшими за рамки вывески, парили в небе, летели.

Приём девушке хорошо знаком. Наши глаза в каждый конкретный момент воспринимают небольшой участок зрительного поля. Желая получить полную картину, мы неосознанно движемся взглядом по зрительному полю. Нарисованные определённым образом тени обманывают наши глаза: мозг находит точки отсчёта не там, где полагается, и воспринимает изображение как движущееся. Недостающий эффект дадут погодные условия – дуновение ветра, запахи, брызги дождя или солнечное тепло.

С не меньшим интересом нетерпеливые горожане рассматривали кованую консольную вывеску, размещённую на углу дома на цепи. Кофейник с условно льющейся в чашку жидкостью как нельзя лучше говорил о назначении питейного заведения.

Название кофейни звучало на устах всех жителей города.

– Все только и говорят о вашей кофейне, – говорила Хенни, возвращаясь с рынка с печатью усталого довольства на порозовевшем лице. – Не дают мне шага ступить, всё выпытывают, что у вас тут, да как.

Служанке доставляла удовольствие не столько растущая известность заведения хозяйки, сколько вдруг ставшая популярной сама персона Хенни.

Ника пробежалась взором по приглашённым и явившимся на открытие кофейни без приглашения горожанам. Зацепив боковым зрением в стороне от всех тёмное пятно, вернулась к нему.

Тело пробрал озноб.

Владелец конторы по переписи книг и документов Мейндерт Готскенс безотрывно смотрел на неё. Когда их глаза встретились, он, изобразив на худом вытянутом лице подобие улыбки, неторопливо приподнял круглую шляпу и в знак приветствия кивнул девушке.

Ника машинально кивнула ему в ответ и отвела глаза. Ответной улыбки мужчина не дождался.

При скором повторном осмотре плотных рядов горожан, Мейндерта Готскенса девушка не увидела.

«Правильно, мужичок-паучок, нечего тебе здесь делать», – выдохнула она с облегчением. От мысли, что мужчина может прийти в кофейню и Нике придётся его обслужить, пробрал озноб.

«Не придёт», – заверила она себя. Кусачие цены не хуже злющей цепной собаки перекроют вход в дорогое заведение небогатым обывателям.

Она пропустила момент, когда губернатор закончил свою речь, и приглашённые единым плотным потоком влились в широко открытые двери кофейни.

Поняв, какого та уровня, небогатые горожане, кривясь и укоризненно покивав на свежеокрашенный белоснежный особняк, ушли кто в сторону площади, кто к каналу.

Посетители не толпились у барной стойки, не выстраивались в длинную очередь. Разделившись на группы по интересам, господа оккупировали всё свободное пространство небольшого зала, прохаживались, вели беседы, рассматривали интерьер заведения, задерживались у витрины-шкафа с продукцией и ценниками, оглаживали столешницу барной стойки, пробовали на прочность барные стулья, привычно ждали, когда их обслужат.

Чтобы рассадить всех желающих, в ход пошли запасные стулья.

Госпожа Маргрит то и дело указывала на стоявшую на стойке рамку, похожую на портретную, со вставленным в неё меню и которая, впрочем, приглашённых интересовала мало.

В любимой Никой VIP-зоне расположились судья и старший бальи с супругами, губернатор и красивая молодая женщина с мальчиком на вид лет шести и прелестной белокурой четырёхлетней девочкой.

Мама с детьми заказала горячий шоколад, холодный чай с лимоном, мёдом и мятой, треугольные сырники с изюмом и пирожное-медовик. Старшие женщины решили попробовать «Пивную тарелку №2» с ароматным куриным филе в кляре, золотистыми сырными палочками и пикантными луковыми кольцами в кляре.

Мужчины к пиву заказали пивные тарелки всех видов.

За вторым столом в VIP-зоне, расположенной ближе ко входу в кофейню, но от этого не ставшей менее привлекательной, расположилась чисто женская разновозрастная компания, включая трёх девочек-подростков, в которой выделялась госпожа Шрайнемакерс и, как ни странно, чувствовавшая себя необычайно непринуждённо госпожа Бригитта.

Госпожа Маргрит часто подходила к ним, задерживалась, участвовала в беседе. Указывая на витрину, рекомендовала отведать то или иное блюдо. Женщины много ели, на похвалу не скупились, удовлетворённо кивали и улыбались. Девочки шептались, обсуждая полученные «жетоны» за покупку одной чашки горячего шоколада.

Не советуясь с Ван дер Меером, которому в последнее время было не до Ники, повторяя как мантру, что победителей не судят, девушка решила действовать самостоятельно – ввела накопительную скидку на покупку чашки горячего шоколада. В качестве дисконтной карты вместе с каждой покупкой вручала покупателю «жетон» в виде миниатюрной кружки-напёрстка*. Их лепил Маркус – старательно и весьма аккуратно. Его тонкие пальчики как нельзя лучше подошли для задуманного. Смесь обожжённых «жетонов» в коробке пестрила разноцветьем.

– Соберите на шнурок девять кружечек, принесите в кофейню и получите десятую чашку горячего шоколада бесплатно, – поясняла Ника каждому покупателю дорогого напитка.

– Нет, оставить себе «жетоны» нельзя. При следующей покупке отсчёт начнётся снова, – поясняла терпеливо.

– Разных цветов?.. Вам они нравятся? – улыбалась понятливо. – Ничем не могу помочь. Либо обмен, либо соберите коллекцию из всех имеющихся цветов и остановитесь. Выбор за вами.

Ника вертелась как белка в колесе. Провести розыгрыш призов она планировала чуть позже, когда схлынет напряжение, господа пообвыкнут, станут спокойнее: мужчины захмелеют от крепкого пива, а женщины и дети насытятся. Под стойкой стояли призы: пивная кружка, мыльница, оригинальный подсвечник, подставка под ложку и забавная округлая лягушка-копилка. Настроение подпортила пропажа курильницы.

Кто-то разбил её и скрыл от хозяйки? Почему? Испугался, что Ника потребует выплатить причинённый по неосторожности ущерб? С трусишкой она разберётся после.

Курильницу пришлось заменить чайной парой с прямоугольным блюдцем.

Спустя час пропажа «приза» виделась Нике сущей мелочью по сравнению с тем, что творилось под самым её носом.

**

Как и госпожа Маргрит Ван дер Меер принял активное участие в открытии кофейни: привечал приглашённых, охотно показывал обстановку и рассказывал о заведении.

В форме морского офицера, гладко выбритый, подтянутый и красивый, сегодня он снова забыл о трости и почти не хромал, выглядел бодрым и всем довольным.

Занятая продажей напитков, Ника не заметила, когда за округлым столиком напротив барной стойки разместилась новая компания. До неё на этом месте надолго задержались две молодые семейные пары, оставив в кошеле хозяйки кофейни внушительную сумму серебром.

Виллемина с братом, угловатым бледным подростком лет двенадцати, расположились на диванчике. По правую руку от дочери на стуле восседал Питер ван дер Ваал. Рядом с Юлиусом сел Алан Матфейсен.

Ван дер Меер принёс дополнительный стул, подсел к главе семейства, и за столом стало теснее. Мужчины пили пиво, разговаривали, ели, отдыхали.

«Так будет всегда», – заметила Ника. Кто-то будет приятно проводить время в дружественной обстановке, а кто-то будет их обслуживать. Ты этого хотела?

О чём говорили за столом, девушка не слышала. Мягкий низкий голос Питера ван дер Ваала звучал тихо и ровно. В расслабленной позе нувориша* сквозило превосходство.

Алан, по мнению Ники, вёл себя сдержанно, а вот Кэптен удивил. Отец Виллемины беседовал преимущественно с ним. Прозвучавшие из его уст «ост-индец» и названия некоторых специй, долетевших до девушки, навели на мысль, что разговор идёт о парусном судне и коммерческой деятельности семьи Адриана до войны.

Виллемина не участвовала в беседе, предпочитая слушать. Присматривала за скучающим братом, маленькими глотками пила горячий шоколад и блаженствовала.

Если все мужчины в зале смотрели на неё, то женская половина пожирала глазами Питера ван дер Ваала.

Глава гильдии ювелиров заметно выделялся среди мужчин своего возраста. Невысокий, худощавый, пропорционально сложённый, с ухоженными светло-русыми волосами, он не казался томящимся от безделья или пресыщенным жизнью. На одухотворённом чисто выбритом бледном лице с правильными чертами выделялись большие глаза цвета недозрелых оливок, которые, казалось, подмечали всё. Пожалуй, именно они делали его лицо живым и красивым.

Всё же, на взгляд Ники, нувориш до уровня аристократа не дотягивал. Одет богато, со вкусом, но… в его осанке и манерах – чуть суетливых движениях, повороте головы, мимике, – ощущалось что-то простоватое и грубоватое, лишённое лоска, что выдавало в нём простолюдина.

Девушка сравнила его с сидевшими рядом Матфейсеном и Ван дер Меером: тем ничего не требовалось доказывать или делать, чтобы не вызывать сомнений в своём происхождении. Одного взгляда на них оказывалось достаточно, чтобы с уверенностью сказать, что мужчины принадлежат к высшему обществу.

Занятая приёмом заказов и расчётами с покупателями, Ника изредка бросала хмурые взгляды на Виллемину, её брата и отца.

Ангелоподобная дева не изменилась с последней их встречи на похоронах Якубуса. В отличие от Ван дер Ваала выглядела истинной госпожой. Свои безупречные манеры она приобрела в хорошей частной школе. Ею занимались знающие своё дело учителя. На обучение дочери отец не потратил впустую ни одного гульдена. Она оправдывала его ожидания. Глядя на красавицу-дочь, у мужчины теплел взгляд, уголки его губ приподнимались в улыбке.

Ника вспомнила, как Виллемина разговаривала с Ван дер Меером по-французски. А вот она не сможет произнести ни слова, не говоря о том, чтобы в естественной манере поддержать светскую беседу. Может, стоит навестить учительницу в той французской школе, в которой обучалась Руз, и взять у неё парочку уроков французского?

В отличие от неё, ангел во плоти улыбалась ей весьма дружелюбно. В её глазах не было ни тени превосходства, ни хотя бы ничтожной крупицы недовольства.

«Почему ей не радоваться?» – косилась на неё Ника. Лучшие парни города сидят рядом, смотрят ей в рот и ловят каждое её слово.

«Красивая, зараза, чертовски красивая», – подавила она вздох. Знает об этом и пользуется своими чарами на полную катушку.

Едко усмехнулась, когда случайно заметила, как красавица бросила на Ван дер Меера быстрый взгляд исподлобья, чуть заметно приоткрыла рот и мечтательно вздохнула. Неудивительно! Чтобы зажечь в мужчине плотский огонь и страсть, на протяжении столетий женщины применяют цепочку стандартных действий: приподнимают брови, опускают веки, смотрят исподлобья, приоткрывают рот и томно вздыхают.

«И это работает! Да ещё как!» – восхитилась Ника. Результат налицо! Алан не сводит с небесного создания влюблённых глаз, Кэптен не отстаёт. Вот же ж…

Но Матфейсену не повезёт. Виллемина уже сделала свой выбор не в его пользу. Сделала ещё на похоронах Якубуса.

Ника вздохнула: «И ведь у неё всё может получиться!» Ван дер Меер, без сомнения, разведётся с женой. Анника опорочила его имя, предала его в то время, когда он проливал кровь, защищая интересы своей страны. Какой суд посмеет это не учесть?

И папаша её поглядывает на него с нескрываемым интересом. Будущий зять ему нравится. Он хорош собой и успешен. Если Якубусу Питер ван дер Ваал мог отказать за недостаточностью богатства, то Кэптен, благодаря усилиям Ники получит компенсацию за потерянные на войне корабли, займётся торговлей и станет соответствовать всем требованиям нувориша.

«Чем Алан хуже Адриана?» – задала себе вопрос девушка. Высокий, красивый, родовитый. Не такой перспективный как Ван дер Меер? Не настолько удачливый? Пожалуй. Если бы нужно было выбрать между двумя мужчинами, она бы выбрала Кэптена.

Виллемина улыбнулась ей, и Ника отвела глаза. Сделав вид крайней занятости, неприязненно проворчала себе под нос:

– Мелкая, премелкая зараза. Тьфу на тебя!

Нет, чтобы заболеть и не придти на открытие кофейни, она тут как тут в первых рядах! Её брат пьёт вторую чашку шоколада и ест всё подряд. Отец балует и дочь, и малолетнего сына. На что мальчишка указывает за стеклом витрины, то папочка и позволяет купить. Карманные деньги есть как у Виллемины, так и у её брата.

С каждой минутой настроение у Ники опускалось ниже и ниже. Она вздыхала рвано, поверхностно – не хватало воздуха. Следила за руками Лины, добавившей в горячий шоколад ванилин и корицу, как её учили.

«Эта тоже всё хватает на лету», – с неприязнью подумала девушка. Пусть Лина исправилась: вела себя скромно, к Хенни больше не цеплялась, общества Гуго избегала, но надолго ли её хватит?

Обслуживая очередного покупателя, Ника не заметила, как к стойке бара подошёл Питер ван дер Ваал. Подняв на него глаза, столкнулась с его внимательным изучающим взглядом.

Сколько лет мужчине? Сорок? Сорок пять? За плечами два брака и две похороненные жены. Интересно, какими они были? Почему он с его должностью и внешностью после смерти первой жены не взял в жёны аристократку, тем самым упрочив своё социальное положение? Значит ли, что в браке он руководствовался любовью, а не выгодой? Позволит ли он дочери сделать выбор самой, если…

«Не будет если», – с закипающим раздражением осадила себя Ника. Девчонка уже сделала выбор. Осталось подключиться папаше и подтолкнуть будущего зятя в нужном направлении.

Улыбаться мужчине Ника не намеревалась.

Глава 27

Улыбаться ему не думала, но губы сами растянулись в приветливой улыбке:

– Медовое пирожное и чашку горячего шоколада для вашего сына?

– Ему достаточно, а вот я бы отведал… – Ван дер Ваал перешёл к витрине, – чего-нибудь, кроме печенья и сладостей. Что посоветуете, госпожа Руз? – повернулся к Нике и та без промедления предложила:

– «Пивную тарелку №3» с рыбными крокетами. Вы только что смотрели на её содержимое.

– От пива, пожалуй, откажусь. Отменного вина испил бы, но не вижу его у вас, – бегло осматривал за спиной девушки полки с банками с чаем, сборами, сушёными травами, листьями и плодами.

– Если желаете, могу распорядиться составить тарелку по вашему желанию.

– Составьте, – улыбнулся мужчина открыто и дружелюбно.

– Ваши предпочтения в еде?

Ван дер Ваал сел на барный стул и облокотился о столешницу:

– На ваше усмотрение, госпожа Руз.

Ника отошла к двери в кухню в этот раз с отрытой верхней половиной и озвучила заказ Хенни. Вернулась за стойку. На другом её конце ближе к выходу три охмелевших громкоголосых господина обсуждали наладившуюся погоду и прибытие долгожданного корабля с нужным им грузом.

Госпожа Маргрит сидела в обществе свахи и других женщин. С повышенным интересом слушала одну из них.

Приглашённые насытились, успокоились, кто-то ушёл, и его место занял новый посетитель.

София лавировала между столами, убирая посуду и вытирая столы.

Лина стояла у половинчатой двери в ожидании исполнения заказа, чтобы передать его дочери хозяйки.

Питер ван дер Ваал повернул голову к камину, над которым висели картины Ники.

– Мне сказали, что их написали вы, – переводил взор с одного творения на другое. – Как вы их назвали?

– Никак, – девушка покачала головой и пожала плечами, делая очередную запись в толстой книге. – Картины и всё.

Мужчина задумчивым взором блуждал по деревянным полотнам:

– Не соглашусь с вами, госпожа Руз. Каждая вещь имеет своё название. Если бы вас попросили назвать их, как бы вы назвали?

– Ветер странствий, – не задумываясь, ответила она, всматриваясь в дело рук своих. Добавила: – Фантасмагория*.

– Как вы изволили сказать? – выпрямляясь, Ван дер Ваал качнулся на стуле.

В этот миг Нике показалось, что мужчина потерял равновесие, как недавно потерял его Ван дер Меер, и сейчас случится непоправимое – на глазах у всех нувориш сверзится со стула и станет посмешищем.

С небывалой скоростью девушка схватила его за отложную широкую манжету рукава полукафтана и потянула на себя. Прихваченное с тканью тончайшее кружево не выдержало, лопнув под пальцами.

По вопросительному взгляду Ван дер Ваала Ника поняла, что ошиблась – падать он не собирался. Поспешно отняла руку. Увидев разорванное кружево, покраснела до корней волос. Испытывая неловкость, тряхнула головой.

Один кончик шарфа, спрятанный под чалму, выскользнул и упал на грудь, угрожая разрушить кружевную конструкцию. Девушка подхватила конец шарфа, возвращая на место, заправляя под головной убор. Провела ладонями по пылающим щекам и повлажневшей шее:

– Простите. Показалось, что вы падаете.

– Я понял, – улыбнулся мужчина, следуя глазами за её руками. – Если бы подобное случилось, вы бы меня не удержали.

– Я бы попыталась, – в ответ улыбнулась Ника, бегло осматривая зал, заметил ли кто её оплошность.

Никто не заметил.

Наклонившись к брату, Виллемина слушала, что говорит Алан. Кэптен смотрел на шкаф-витрину, присматриваясь к кондитерским изделиям и напиткам с явным намерением предложить что-нибудь красавице-собеседнице за счёт заведения.

Ника отвела глаза.

– Вы сказали фантасмагория? – вернул её в действительность Ван дер Ваал. – Не совсем понял вас.

– Мои фантазии, – искала девушка на стойке куда-то закатившийся карандаш. – Точнее, нагромождение причудливых образов и видений.

Она не могла в точности описать, что изобразила на картинах. На них написано всё, что она испытывала в порыве творческого вдохновения.

Мысленно возведя барьер от отвлекающих звуков внешнего мира, уйдя в себя, слушала звенящую тишину.

Видела ночное небо, звёзды, млечный путь, переплетение диковинных цветов.

Смотрела на Землю чужими глазами, будто из космоса. Вон Европа, Аравийский полуостров, Северная Африка, Атлантический океан.

Помнила, как выглядит планета на карте мира. Её мира – потерянного и до слёз родного.

Смешивала краски, накладывала мазки, писала.

Могла написать всем понятный пейзаж с мельницей или модный в этом времени натюрморт с цветами и фруктами, но не написала.

Не предполагала, что кому-то будет интересно вникать в её фантазии?

Ошиблась.

Сидевший у стойки бара мужчина не ушёл ожидать заказ за свой столик, вёл с ней разговор, а она не знала, стоит ли продолжать его с тем, кто отнимает у неё надежду на счастье.

– Занимательные у вас фантазии, госпожа Руз, – усмехнулся Ван дер Ваал.

– А у вас? Какие фантазии у вас? – отзеркалила его насмешливый тон.

На его вопросительный взор, ответила:

– В каждой картине человек видит что-то своё, понятное ему одному. Что видите вы, глядя в ночное небо? Нет, не в небо, написанное на моих картинах, а в то, которое… – махнула ладонью в сторону окна.

– Лет двадцать не смотрел в ночное небо, – сдержанно рассмеялся нувориш.

Не найдя карандаш, Ника принялась протирать влажной тряпкой и без того чистую стойку:

– А зря. Глядя в ночное небо, мы погружаемся в себя. В глубинах нашего сознания могут всплыть неожиданные воспоминания, может зазвучать музыка, появиться ароматы. По сути, начинается наш диалог с собой, с нашей прошлой или настоящей жизнью.

Ван дер Ваал вздёрнул белёсую бровь и наклонил голову к плечу. Интерес к собеседнице в его глазах сменился глубокой задумчивостью.

Ника улыбнулась уголком губ:

– Что именно вы увидите в том или ином произведении может многое сказать о вас и вашей жизни. Что вы видите, глядя на мои картины?

Мужчина хмыкнул и обернулся на них:

– Вижу чёрные доски и разноцветные краски.

– И всё?

– Вижу цветы и звёзды на небе.

– А ещё?

– Чего вы ждали? – спросил Ван дер Ваал нетерпеливо.

– Рассматривая живописные полотна или другие произведения искусства, человек получает эстетическое удовольствие. Вы не получили. Мои картины не затронули ни одной струны в вашей душе.

– Вы разочарованы?

– Ничуть, – Ника отвернулась, отозвавшись на стук поставленной Лени на стол менажницы с заказом. – Вы не поняли того, что я хочу сказать посредством своих картин. Мозг охотно отрицает то, что ему непонятно и не любит тратить много энергии на обдумывание загадочного, – поставила перед мужчиной тарелку и назвала стоимость блюда. – Если вы не уходите, задерживаетесь у картины и продолжаете её изучать, то неизменно начинаете искать смысл в виденном, проникаетесь духом полотна, вам интересно. Непонятное становится для вас понятным.

Она замолчала, с любопытством уставившись на нувориша: понял ли он, о чём она сказала?

Питер Ван дер Ваал притих, глаза наполнились грустью. Он положил на столешницу пару серебряных монет:

– Сдача не нужна.

– Мне тоже… не нужна, – Ника отсчитала стюверы, двигая их по столешнице в сторону нувориша.

На его скуле дёрнулась мышца. В упор глянув на девушку, Ван дер Ваал взял сдачу. Забрав менажницу, вернулся к столу, за которым вёлся неспешный разговор.

Девушка смотрела ему вслед. В его взгляде она не увидела ни раздражения, ни откровенного недовольства. Однако усталое: «Вот ты, значит, какая», – считывалось превосходно.

**

Осмотрев посетителей, Ника задержала глаза на госпоже Маргрит.

– Пора? – спросила одними губами.

Закрыв опахалом нижнюю часть лица, мама беззвучно ответила:

– Да, – и скосила глаза на сваху.

Как выяснилось позже, вся женская компания была в курсе проведения мероприятия. Нетерпеливо поглядывая на Ван дер Меера, кумушки ждали, что именно он начнёт розыгрыш, им несказанно повезёт, и они станут владелицами всех чудесных призов.

К затее Ники с раздачей бесплатных призов в честь открытия заведения Кэптен отнёсся настороженно. Мало того, что компаньонка надумала сделать скидку на все блюда в день открытия кофейни, так ещё и что-то надлежит отдать посетителям безвозмездно?

– Это комплимент за то, что господа отозвались на приглашение, – возразила девушка на его отрицательное качание головой.

– Комплимент? – нахмурился мужчина.

– Благодарность, – пояснила Ника.

– Благодарность? За что? – вмешалась госпожа Маргрит. – На все блюда будет скидка, замечу, вовсе необязательная. Руз, с таким отношением к делу, ты прослывёшь неразумной хозяйкой.

– Кстати, скидку на то или иное блюдо я собираюсь предоставлять ежемесячно.

Сведя брови к переносице, Ван дер Меер массировал пальцами висок, а госпожа Маргрит воздела глаза к потолку и тут же посоветовала дочери обернуть розыгрыш в их пользу – стребовать за призы посильную плату.

– Плату за бесплатные призы? – уточнила Ника насмешливо, вспоминая, говорила ли свахе, что призы будут бесплатными. – Госпожа Шрайнемакерс всем расскажет, что намечается бесплатный розыгрыш призов. Получится неудобно.

– Всем расскажет? – рассмеялась мама иронично. – Разумеется, расскажет. Только не всем, а лишь своим ближайшим приятельницам. К тому же не было сказано, что призы будут раздаваться бесплатно. Я помню, – категорично заявила она.

– Но это же ваша любимая сваха, – усмехнулась Ника. – Обмануть её ожидания, оставив без приза, нельзя.

– Поэтому ты сделаешь так, чтобы всеми уважаемая госпожа Шрайнемакерс получила в дар мыльницу в виде листа лопуха. Убеждена, что сей приз её очарует.

– Предлагаете мне пойти на подлог? – девушка состроила обиженную гримасу, вмиг «забыв», что сама собиралась так поступить.

Одно дело, когда по собственной инициативе поступаешь нечестно, и совсем другое, когда тебя заставляют это сделать.

– Я хочу сохранить с госпожой Шрайнемакерс добрые отношения, – подчеркнула госпожа Маргрит непререкаемым тоном. – Уверена, ты легко справишься с оным делом.

Она посмотрела на дочь долгим красноречивым взором, после которого слова стали бессмысленными.

Нике ничего не оставалось делать, кроме как согласиться и замолчать. Руз творила дела похлеще безобидного подлога, который никому не доставит вреда.

Ван дер Меер помалкивал: было бы что обсуждать! Вмешиваться в пустячный разговор двух упрямых женщин он не намерен.

Вот и сейчас он не проявил особого участия в розыгрыше, по-прежнему считая его бесполезным.

Ника выставила на барную стойку керамические изделия и стала так, чтобы видеть всех посетителей. Похлопав в ладоши, привлекла внимание. В двух словах объяснила цель розыгрыша.

Притихшие господа молчали.

«Не поняли?» – забеспокоилась девушка. Торжественным тоном резюмировала:

– Все, кто желает участвовать в розыгрыше призов, пожалуйста, купите номерок за символическую плату.

– За сколько? – спросил один из подвыпивших господ, обернувшись на приятелей, сидевших у стойки.

Ника подметила, что мужчина выглядит изрядно выпившим. То ли на него так подействовало крепкое пиво, то ли он уже пришёл в подпитии, но если продолжится в том же духе, то на своих двоих без посторонней помощи он из кофейни не уйдёт. Его приятели – теперь их было четверо – выглядели не трезвее. Пожалуй, был во всём этом безобразии единственный плюс – в их компании много пили пива и много ели.

– Снова для них? – ворчала Хенни, наполняя менажницы куриными крылышками, жареными пельменями и ржаными гренками с чесночным соусом. – Куда в господ столько лезет? Не дотянем до закрытия, хозяйка. Все приготовленные блюда закончатся.

– Придумаем что-нибудь на скорую руку, – заверила её Ника, не заглядывая настолько далеко.

– Да, сколько стоит этот ваш нумерок? – поддержал интригана господин, сидевший в обществе трёх дам и четырёх мужчин за вторым столиком у камина.

Их компания была самой многочисленной и шумной. Женщины, не стесняясь, пили пиво и ели острые закуски наравне со своими спутниками.

– Купите за сколько не жалко, – улыбнулась Ника, берясь за приготовленную коробку для сбора номерков. – Вырученные средства завтра поутру будут переданы в церковь и пойдут на богоугодные дела.

По залу прокатился гул одобрения.

Ника заранее продумала правила проведения розыгрыша. Она приготовила небольшие картонки с продублированными номерами, при покупке которого картонка разрежется. Одну часть получит покупатель, вторая опустится в ёмкость, где номерки тщательно перемешаются.

В качестве барабана для розыгрыша девушка подобрала небольшую, но глубокую шляпную коробку из плотной ткани, натянутой на китовый ус.

В идеале Ника видела маленького помощника или помощницу – чьего-нибудь ребёнка, который будет доставать выигравшие номерки из коробки. Если кому-нибудь не понравится результат розыгрыша, обвинить в своей неудаче малыша никто не посмеет.

Участвовать повторно одному и тому же человеку в розыгрыше не желательно. Выиграв дважды, тот может вызвать недовольство проигравших.