Текст книги "Нежное создание 2 (СИ)"

Автор книги: Жанна Штиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Глава 50

Два часа хозяйку никто не тревожил. Она выплакалась, пришла в себя и начала обдумывать, каким станет её первый шаг к новой жизни. Смотрелась в зеркало. Напряжение спало, и вернулась боль. Шея болела, но не так сильно, как в первые часы после удара. Потирая её, Ника вздыхала и беззвучно шевелила губами:

– Легко сказать: начну жизнь с чистого листа. И как её начать?

Старую книгу жизни Неженки захлопнуть не получится, пока не уедешь из Зволле туда, где Руз никто не знает. В городе Нику держал Кэптен. Теперь не держит никто и, пожалуй, ничто.

«Рассказала ему о себе? Довольна?» – гримасничала девушка, рассматривая чужое лицо в зеркальном отражении.

Напугала она своим признанием Ван дер Меера или не очень, так и не поняла. По ощущению, он больше расстроился уголовному прошлому компаньонки, нежели её иномирности. Если первое доказать легко, то второе недоказуемо. Что можно предъявить в подтверждение её слов настолько весомое и убедительное, после чего вопросов к Нике у мужчины не останется? На ум ничего не шло. Если только…

Она отвлеклась на стук. В открывшуюся дверь робко заглянула Лина.

– Госпожа Руз, вам что-нибудь нужно? – спросила тихо.

– Иди сюда, – не оборачиваясь, поманила её хозяйка. – Возьми ножницы, подровняешь кончики моих волос – секутся. Сможешь? На три пальца, – показала наглядно.

Служанка с заданием справилась быстро.

– Теперь подрежешь мне чёлку.

Поскольку волосы вились крупными кольцами, объём у корней облегчит за ней уход.

– Будем делать вам причёску с множеством завитков у лица? Я умею. Это очень красиво, – вдохновилась Лина. – Остальные волосы разберём на пучки и уложим вокруг головы, – взялась показывать, как будет выглядеть укладка.

Нике подобные причёски не нравились.

– Нет, сделаем удлинённую чёлку, подрежем её на уровне скул и придадим ей немного художественного беспорядка. Волосы сзади поднимем и закрепим. Траурный шарф заменим чёрную кружевной наколкой госпожи Маргрит. Принеси новое платье и чёрные туфли на каблуке.

Пока под руководством хозяйки Лина отмеряла и подрезала чёлку, Ника расспрашивала, что произошло в доме за время её сна.

– Нынче много кто просились посетить вас, только я не допускала. Правильно сделала?

– Правильно. Кто хотел меня видеть?

– Приходили господин Дэниэл.

– Позже сходишь и позовёшь его. Кто ещё? – Ника взбила чёлку, приподняла волосы сзади, повертела головой. Новый образ понравился – Замечательно, – не сдержалась от комплимента себе любимой.

– Заходили госпожа Вердайст с дочкой. От них приходили ещё поутру и забрали торт, что вы вчера приготовили. Госпожа лично пришли поблагодарить за торт, всё восхищались им. Спрашивали, когда можно забрать копилку.

Верно, лягушка-копилка для маленькой Амалии стояла в мастерской, и Ника обещала отдать её вместе с тортом. Неловко вышло, но дело поправимое.

– Упакуй её красиво, перевяжи красной лентой и сегодня же отнеси госпоже. Извинись от моего имени за задержку, – сказала она и успокоилась.

– О вас спрашивали все постояльцы, – продолжила Лина. – Я всем говорю, что с вами всё хорошо, вы пришли в себя и отдыхаете. Правильно говорю?

– Правильно.

– Приходили господин Матфейсен. Сказали, что зайдут ещё.

Отвечая, служанка всякий раз останавливала работу и смотрела на госпожу в зеркало. Поймав её взгляд, ждала одобрения.

Ника её не торопила. Каждое неосторожное движение той отдавалось болью в шее.

– Постоялица из восьмого нумера хотели вас видеть, – Лина вздохнула и замолчала.

– Говори, – подбодрила её девушка.

– Госпожа Марравельт собирают сундуки. Съезжают от нас. Её прислуга сказала, что они переезжают в гостевой дом господина Киккерта. У нас им жить стало страшно.

Ника не удивилась. Пожилая капризная вдова и на ровном месте доставляла немало хлопот. То соседи ведут себя шумно, то горничная принесла не те полотенца, то постельное бельё пахнет не так, то поломойка не вытерла пол досуха, на нём можно поскользнуться и убиться. Единственное, к чему дама не придиралась – это питание в кофейне. Особых гастрономических пристрастий у вдовы не имелось. В поисках собеседниц она проводила не один час в зале. Если таковые находились, а находились они едва ли не ежедневно, оставалась весьма довольной – день прожит не зря.

Однако слышать об отъезде госпожи из восьмого номера было неприятно. После ночного разбоя могут разбежаться все постояльцы. Как убедить их не паниковать и остаться? Что пообещать, чем задобрить? Ника тяжело вздохнула:

– Больше никто не намеревается съехать?

– Не слышала.

– А что в кофейне происходит? Посетителей поубавилось?

– Нет, госпожа Руз, – Лина закрепила наколку в волосах хозяйки. – Я бы сказала, что посетителей сегодня больше обычного и шумно больно. Все так и норовят заглянуть в кухню и выйти в коридор. Допытываются, где именно всё случилось, где лежал убитый грабитель, и много ли было крови. Шкаф разбитый рассматривают, тычут в него.

– Крови не должно было быть, – уточнила Ника.

– Не было, – подтвердила служанка. – Но кто-то сказал, что видел грабителя лежавшего в огромной луже крови.

– А убитого когда унесли из кофейни?

– Ещё до открытия. Пришли стражники и унесли.

Ника усмехнулась: ну что тут скажешь? Кривотолки.

– Господин Волленвебер наведывался? – насторожилась она. Каждый визит старшего бальи виделся ей плохим знаком.

– Нет, не были. Я бы вас непременно разбудила. Правильно бы сделала?

– Правильно.

– Ещё мальчишка от вашего горшечника прибегал. Сказал, что мастер велел справиться о вас. Вы не походите на себя, – удивилась Лина преображению хозяйки. – Были красивой, а стали ещё красивее.

Не без удовольствия Ника согласилась. Выглядеть Руз стала милее: чёлка скрыла высокий лоб, черты лица смягчились, стали женственнее.

К платью она подобрала украшение. Примерив подвеску, подаренную госпожой Лейфде, и брошь, полученную от Ван дер Ваала в обмен на картины, остановила выбор на подвеске. Не отказала себе в удовольствии надеть серьги-капли и полюбоваться ими – необычайно нарядными и в данном случае неуместными. Образ дополнили шатлен госпожи Маргрит и золотые часы-луковица. Росинка любимых духов – и можно спускаться в кофейню.

– А мазь? – Лина указала на баночку, доставленную от лекаря.

– После, – отмахнулась Ника.

Смешивать нежный аромат духов с остро пахнувшей мазью сомнительного происхождения она не станет. Уж лучше поставить на гематому пиявки. Они её и обезболят.

**

Заведение закрылось на перерыв час назад, а в зале было оживлённо. Постояльцы отобедали, но расходиться не торопились. Женщины толпились у шкафа-витрины. Без стекла он выглядел сиротливо, будто его лишили одёжки.

Нику встретили восторженными возгласами. Женщины обступили её, наперебой справлялись о её самочувствии, спрашивали, как выглядели злодеи, слишком ли было страшно, и каким чудесным образом в кофейне в столь поздний час оказался господин Ван дер Меер?

Подобного вопроса Ника не ожидала. Импровизировала на ходу:

– Милые дамы, вы правы. Если бы мой компаньон не проходил мимо и не увидел, что происходит в кофейне, то, скорее всего, я сейчас не стояла бы перед вами. Господин Ван дер Меер вернулся из Харлингена и спешил в караульню встретиться с капитаном ночного дозора Аланом Матфейсеном, чтобы узнать, как обстояли дела во время его отсутствия. Как видите, окна в заведении большие.

Она выразительно перевела взгляд с одного окна на второе, затем на превосходные дорогие портьеры, красиво их обрамлявшие и которыми окна ещё ни разу не закрывали:

– В тёмное время суток при горящих свечах с улицы видно всё, что тут происходит. Вот господин Ван дер Меер и увидел. Счастливая случайность, так сказать, – подытожила не без тревоги.

Напрасно беспокоилась. Её версия не вызвала ни вопросов, ни сомнений, а женщины на все лады принялись восхвалять мужественного и неустрашимого морского офицера. О возможном поджоге никто не спросил. Впрочем, кроме Кэптена и Ники об этом никто и не знал, а Хенни и остальная прислуга увидели в устроенном грабителями беспорядке естественный разгром.

Ника успокоилась. Живое участие постояльцев в делах кофейни и гостевого дома приятно согрело душу. Выезд госпожи Марравельт с прислугой виделся случаем единичным.

– Прошу минутку вашего внимания! – девушка повысила голос, чтобы её услышали мужчины, сидевшие за столом. – Сегодня вечером после закрытия кофейни приглашаю всех вас сюда отметить моё чудесное спасение. Будут вино и сладости, – сообщила торжественно.

– И господин Ван дер Меер будет? – спросил кто-то.

– Будет, – ответила Ника. Как бы ни было, а за выручкой он явится.

– И господин капитан будет?

– Обязательно, – заверила, зная, что Алан обязательно придёт перед закрытием кофейни. – Обсудим с ним создавшуюся ситуацию.

Дебора стояла за барной стойкой. Обычно в конце смены Ника сама забирала деньги из денежного ящика, однако женщина подала ей уже готовый мешочек с выручкой.

– Собиралась занести вам. У вас, в самом деле, всё хорошо? – спросила она тихо, всматриваясь в лицо хозяйки.

В её голосе и во взгляде было столько тепла и неподдельного участия, что у Ники на глаза навернулись слёзы. Она вздохнула:

– Не стану кривить душой – испугалась до чёртиков. До сих пор отойти не могу, держусь изо всех сил.

– Понимаю вас, – Дебора положила руку на предплечье хозяйки и легонько сжала. – Вы очень отважная.

Ника благодарно улыбнулась:

– Пожалуйста, задержитесь на полчаса. Мне нужно с вами поговорить.

Она прошла к входной парадной двери и осмотрела задвижку на предмет взлома. Та оказалась целой. Дверной колокольчик тоже звонил – Гуго успел его отремонтировать. Девушка хорошо помнила, как открывала задвижку на двери, ведущей во внутренний двор, затем на калитке, чтобы впустить Ван дер Меера. Помнила, как они закрывались в обратном порядке.

Картина проникновения преступников в дом вырисовалась сразу же – их кто-то впустил. Этот кто-то или сам открыл им парадную дверь, или оставил её открытой. Поэтому был испорчен дверной колокольчик. Оказалась незапертой и дверь, ведущая из коридора в кофейню. Либо сообщник грабителей, а попросту наводчик, забыл её закрыть, либо в случае непредвиденных обстоятельств бандиты собирались воспользоваться вторым выходом.

От мысли, что в доме есть наводчик, Нику передёрнуло. Кто им мог оказаться, даже в голову не приходило. Лихорадочно, по очереди она перебирала всех работников и тут же без малейших сомнений отметала подозрения.

Бена и Дебору привёл Ван дер Меер. Ни к ним, ни к их работе претензий у Ники не было. Ответственные, порядочные, выручка – стювер к стюверу.

София, Тёкла, Ида?.. Нет, точно не они. Не потому, что их привела Хенни. Ника чувствовала, что ни одна из них на подлость не способна.

Горничные и поломойка? Пусть они проработали в гостевом доме недолго, но их выбирала госпожа Маргрит. А ей в выборе прислуги можно довериться полностью. Первого встречного без положенных рекомендаций она уж точно на работу не взяла бы.

Никто из постояльцев на роль сообщника грабителей также не подходил. Наводчик должен остро нуждаться в деньгах, а постояльцы – все господа состоятельные.

Ника осмотрела дверь, ведущую в коридор. Замок цел, на нём ни царапины.

Осталось выяснить у Хенни, в котором часу накануне вечером она закрыла дверь в кофейню, кто к тому времени уже покинул дом и где она держит свой комплект ключей, чтобы понять, кто мог им воспользоваться.

Глава 51

В кухне было непривычно тихо. Пахло жареным луком с морковью и пряными приправами.

Ида подметала пол. София подавала Тёкле грязные тарелки, та их очищала от остатков пищи и составляла в глубокую миску с горячей водой. Хенни перемешивала в котле тушёную капусту с копчёными колбасками. Увидев Нику, подхватилась, оставила работу и поспешила к ней:

– Сейчас-сейчас, хозяйка. Что будете есть? Вот, исключительно для вас приготовила.

Она поставила на стол перед девушкой глиняный горшочек и сняла крышку:

– Томлёный в молоке рис, как вы любите. Мёд подать или распаренный изюм?

Ника ощупала взглядом пояс кухарки. Связки с ключами на нём не оказалось:

– Поем позже. Идём со мной, – кивнула на выход.

Хенни застыла на месте:

– Что-то случилось?

– Идём, я тебя надолго не задержу.

– А что случилось?

Камору Хенни не запирала. Ника вошла, втянула в неё кухарку и плотно закрыла дверь. К допросу приступила без промедления:

– Где ты держишь второй комплект ключей? Почему не носишь с собой?

Хенни отступила от хозяйки и растерянно прогудела:

– Мешают же… тяжёлые… бренчат, путаются под руками, – суетливо сдёрнула накидку с огромного гвоздя, вбитого в полотно двери. – Вот они, все тут. А что случилось?

На гвозде, в самом деле, висела большая связка ключей. Если искать, то найдёшь. Ника сняла её, взвесила на ладони, перебрала. Ключ от нужной двери оказался на месте. Уточнила:

– Постоянно здесь висят? – подозрение, что она в ком-то жестоко ошибается, разъедало душу.

– Да, висят. А что случилось-то?

– И дверь в камору ты не закрываешь, – констатировала Ника очевидный факт.

– Зачем закрывать? – таращила глаза Хенни.

– Понимаю так, что брать у тебя нечего.

Кухарка на секунду задумалась, быстрым взором прошлась по скудной обстановке каморы и бросилась к ложу. Приподняла тощую перину, запустила руку куда-то вглубь, пошарила и вытащила потёртый кожаный кошель. Дрожащими руками высыпала на ладонь золотые и серебряные монеты и с облегчением вздохнула:

– Всё на месте, хозяйка. Да что случилось?

Ника потрясла связкой ключей:

– Кому-нибудь их вчера давала после закрытия кофейни? – ключом незаметно мог воспользоваться любой, как и без труда вернуть его на связку. Хенни на зависть крепко спит.

Кухарка села бочком на ложе и напряжённо выпрямилась:

– Не давала, хозяйка.

– Сама кладовые отпираешь, когда нужно продукты взять или поручаешь кому?

– Ну... – Хенни задумалась. – Гуго давала, чтобы бочку с мукой в кухню выкатил. Опять же непременно ему даю, когда в ледник за пивом спускается. Тёкле давала, когда... А что случилось? Пропало что-то?

Ника остановила взгляд на задрожавших руках кухарки:

– Вчера вечером дверь в кофейню ты закрывала?

– Я.

– Точно помнишь?

– Да. Непременно ключом два оборота делаю, – она показала, как именно проворачивает ключ в замочной скважине. Обомлела: – Что-то плохое случилось, да?

– Кто мог взять ключи у тебя без спроса? – глупость спросила – взять мог кто угодно.

– Взяли, да? И что-то унесли? – Хенни обмякла, сгорбилась, плечи опустились. – Вот ироды. А кто что взял?

– Во сколько дверь в кофейню вчера запирала? Кто к тому времени уже ушёл?

Хенни задумалась:

– София ушла. Как пол помыла, так и ушла… Гуго ушёл раньше её… Ида ушла вместе с Софией. Тёкла ушла последняя. Поздно вчера ушла.

Ника мысленно продолжила список: Лина уходит до закрытия кофейни, Бен уходит сразу же после сдачи выручки, задерживается редко. Горничные и поломойка уходят в восемь часов вечера. Круг подозреваемых значительно сузился.

Хенни уже не допытывалась, что случилось. Сидела тихо и не спускала настороженных глаз с хозяйки.

– Понятно, – протянула Ника, снимая нужный ключ со связки. – Никому не говори, о чём я с тобой говорила. Поняла? Молчи, – повторила твёрдо и дождалась, пока та кивнула.

Вернув связку на гвоздь, девушка вышла из каморы. Следом выскочила Хенни. Увидев, что хозяйка идёт в кофейню, растерянно залепетала:

– Вы куда, а поесть? Со вчерашнего вечера ничего не ели.

Ника в кофейню не вошла. Открыв дверь и увидев, что Дебора разговаривает с Беном, дождалась, когда женщина посмотрела на неё и показала знаком, что будет ждать её на заднем дворе.

Клетка с Жакуем висела на прежнем месте. Нахохлившийся попугай сидел на жёрдочке и, казалось, дремал.

Ника легонько постучала по прутьям:

– Привет, красавчик. Давно не виделись.

Жако встрепенулся, посмотрел на хозяйку одним глазом и отвернулся.

Не услышав ставшего привычным карканья, Ника осмотрела каменное ограждение и тополь. В обозримом пространстве вороны не было.

– Бадди! – позвала она и прислушалась.

Не услышав ответа, дотянулась пальцами до алых пёрышек на хвостике попугая и погладила их:

– Скучаешь? Подружка и дружок бросили тебя?

Жакуй не отреагировал.

– Эй, – Ника легонько потянула его за хвостик. – Поговори со мной. Тебя бросила Вроня? Носом не вышел? Или твой хвостик действует на неё, как красная тряпка на быка?

Вспомнив, как Лина говорила о высиживании птенцов, ласково продолжила:

– Не хандри, пернатый. Скоро появится твоя любимая. Высидит воронят, выкормит их и снова станет прилетать к тебе в гости. Ну, давай, поговори со мной. Скажи: Вр-роня.

Попугай вдруг вытянулся на жёрдочке, замахал крыльями и зычно выдал:

– Зар-раза!

Ника от неожиданности отпрянула. Не сразу поняла, что он произнёс слово на русском языке. Где он мог его услышать, терялась в догадках. Но услышал же и запомнил!

– Согласна, – улыбнулась она. – Зараза и есть. Сочувствую тебе. Ты здесь такой же иностранец, как и я… на птичьих правах. Меня тоже бросили, – тяжело вздохнула. – Давно тебя кормили?

Жакуй повернул голову и посмотрел на неё, как Нике показалось, с сочувствием.

– Переживём сию утрату, как думаешь? Поедешь со мной во Францию?

– Вы собрались уехать во Францию? – на крыльцо вышла Дебора. – А кто будет присматривать за кофейней и гостевым домом?

– Вы, – выпалила Ника. – Если, конечно, согласитесь.

Взяла женщину под локоть и повела к скамье. Усадила рядом с собой. Слышала Дебора весь её разговор с птицей или последнюю фразу – не столь важно. Так или иначе, а в ближайшие дни о разрыве Руз с нуворишем не станет судачить только ленивый.

Оглядываясь на Жакуя, Ника понизила голос:

– Об этом и хочу с вами поговорить.

– Разве я смогу? – удивилась Дебора, скосив глаза на руку хозяйки, сжимавшую её предплечье.

– Почему нет? Не боги горшки обжигают, – Ника смотрела в бледное лицо женщины. – До обеда будете работать в кофейне, а после обеда решать вопросы относительно гостевого дома. Поверьте, это совсем несложно. Если пожелаете, можете остаться лишь на должности управляющей гостевым домом. Продавщицу в кофейню подыщем другую.

Ждала реакции Деборы, но та обескуражено молчала. Её лицо медленно заливал нежный румянец; красивые глаза повлажнели.

– Давайте обсудим ваше жалованье, – не давала опомниться ей Ника. – Если будете заниматься только делами гостевого дома, сами понимаете, больше вот этого я платить вам не смогу.

Она написала цифру в новенькой книжице, висевшей на цепочке шатлена. Кстати, удобная штука, когда нужно что-то в срочном порядке пометить, а тетради под руками нет.

– Если станете совмещать работу в кофейне и часа три работать по управлению делами гостевого дома, то станете получать...

После означенной цифры Дебора густо покраснела, надо полагать от удовольствия, и Ника поняла, что уровень зарплаты женщину более чем устроил.

– Я буду работать и там, и там, – подтвердила она предположение хозяйки.

– Уверены? Нелегко будет.

– Вы же справляетесь, работая и на кухне, и по дому, и в гончарной мастерской. Меня всё равно дома ждать некому.

– Давайте поступим так: сейчас вы пойдёте домой, отдохнёте и всё хорошенько обдумаете. Если примете положительное решение, то сегодня придёте к закрытию кофейни. Я представлю вас постояльцам в качестве новой управляющей. С завтрашнего дня начну вводить вас в курс дела.

– Понимаю. Ваше замужество... – Дебора осеклась и опустила глаза.

Ника поняла, что женщина услышала последнюю фразу её разговора с Жакуем.

– Попрошу вас о моём отъезде во Францию никому не говорить даже по секрету.

Дебора вскинула на хозяйку тревожные глаза:

– Да, разумеется.

– Если вы сегодня не придёте, я пойму. На наши дальнейшие отношения это ни в коей мере не повлияет.

– Я приду.

Они простились до вечера и Ника с облегчением вздохнула.

– Ну что, идём домой? – спросила она у попугая.

– Жакуй хочет жрать, – напомнил он, раскачиваясь на жёрдочке.

– Кто бы сомневался, – улыбнулась Ника. Не удержалась от замечания: – Надо говорить не жрать, а есть. Понял?

– Руз! – услышала она оклик Дэниэла.

Брат спешил от калитки, держа в одной руке большую корзину, а во второй – свёрнутый в трубку лист плотной бумаги.

– Я приходил к тебе, – сказал на ходу.

– Мне доложили. Привет, братишка, – обняла его Ника.

За ограждением тоскливо залаял Бадди.

Жакуй встрепенулся, скрипучим голосом прокричал:

– Гаргулья! – и радостно залаял в ответ.

– Нужно было его взять, – рассмеялась Ника, снимая клетку с крюка. – Пусть бы пообщались, а то Жакуй заскучал.

– В другой раз, – ответил Дэниэл. – Я сегодня с ним к реке ходил. Он сильно устал. Обратно нёс его на руках. Хотел тебя с нами позвать, но ты... Всё же хорошо? – осмотрел сестру с пристальным вниманием.

– Как видишь.

– Слышал, что тебя ударили.

Ника рефлекторно потёрла шею:

– Всё проходит, пройдёт и это. Идём наверх, – пропустила его в коридор. – Эскиз панно принёс?

– Ага. И вот бабушка тебе фрукты передала. Сегодня утром доставили. Смотри, чего тут только нет.

– Ого, виноград, гранаты? Спасибо.

– Там ещё есть разные орехи и... в общем, увидишь.

– Откуда такая роскошь?

– У бабушки свой давний поставщик. Если тебе нужно, то я могу вас свести. Хотя… ты же едешь со мной во Францию. Едешь? – с нетерпеливым ожиданием уставился на неё.

– Иди, – подтолкнула его Ника. – В мастерской поговорим, без свидетелей.

На площадке второго этажа девушка замедлила шаг.

– Подожди, – остановилась и задержала Дэниэла. – Давай-ка заглянем к одной постоялице. Съезжает. Кое-что уточнить у неё нужно.