Текст книги "Нежное создание 2 (СИ)"

Автор книги: Жанна Штиль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

«Зачем?» – Ника бросила вопросительный взор на Ван дер Меера. Напрасно. Полностью поглощённый разговором с Беном, он её не замечал.

Девушка с беспокойством осмотрелась, выискивая, что ещё в кофейне не так, как привиделось во сне.

Да всё было не так!

Кроме неверно расположившихся постояльцев и зашторенного окна в зале не ощущалось главного – атмосферы, которая объединяет собравшихся вместе людей, делает их встречу торжественной, яркой и незабываемой.

Ника не почувствовала в душе ни тепла, ни радости, ни умиротворения. Из всего несоответствия сну только близость смерти оставалась реальной. Смерть топталась рядом, кружила вокруг Ники, дышала в затылок. Её ледяное дыхание поднимало дыбом волоски на теле.

Чувство, что девушка живёт последние часы, усилилось. Вернулись холод и страх. Пропало чувство защищённости и безопасности, как и уверенность в себе и своём будущем. По напряжённому телу прокатилась ледяная волна дрожи; замёрзли руки, ноги. «Доспехи» под корсетом потяжелели, утолстились, до боли сдавили грудную клетку, впились в лопатки.

Менторский голос госпожи Марравельт она услышала не сразу.

– Госпожа Руз, голубушка, – позвала та громче и настойчивее. – Будьте столь любезны подойти к нам.

Ника сбросила оцепенение и прошла в VIP-зону. Женщины встретили её приятными улыбками с пожеланиями здравия и благоденствия.

– Госпожа Руз, господин Ван дер Меер не пожелал рассказать нам, как делают оттиски пальцев. Сослался на вас, голубушка, мол, вы знаете обо всех тонкостях сего дела не хуже его. О том, как можно увидеть отпечатки пальцев на стекле, я уже рассказала. Поведайте нам о дак… запамятовала, как вы говорили мне, – немигающим вопросительным взором уставилась на Нику.

– Дактилоскопия, – подсказала она.

Отыскала глазами Ван дер Меера. Он наклонил голову набок и учтиво ей кивнул, будто в приветствии, при этом ехидно усмехнувшись.

– Разумеется, расскажу, – девушка обвела женщин пытливым взором. – Особо и говорить нечего. Оттиски отпечатков пальцев могут быть получены с помощью чернил. Да-да, обычных чернил. Каждый палец с внутренней стороны ладони и саму ладонь смазывают чернилами и поочерёдно прикладывают к белому листу бумаги.

Взяв блюдце, Ника условно показала, что и как следует делать.

– Как видите, процедура простая и безболезненная. В итоге мы увидим на листе оттиски подушечек пальцев с узорами кожи и размер самой ладони, как бы вы это сделали на стекле. На листе дознаватели помечают, кому принадлежит оттиск, в чём подозревают его обладателя и подшивают подобные бумаги в папку. Таким образом собирается архив. Когда где-то свершается преступление и там есть возможность найти отпечатки, их сравнивают с уже имеющимися в архиве. При совпадении устанавливается имя преступника. Замечу, что отпечатки пальцев одного человека никогда не совпадают с отпечатками другого человека и с течением времени остаются неизменными.

Никто не догадался спросить, как снимаются отпечатки с предметов. И не надо. Ответить на сей вопрос Ника не смогла бы. Кто и когда изобретёт специальную клейкую ленту, на которую переносят отпечатки пальцев, она не знала.

– Вопросы есть? – спросила Ника и с улыбкой ответила: – Вопросов нет. Спасибо за внимание. Отдыхайте.

Если кто-то чего-то не понял, то уточнить не осмелился. Каждый хотел казаться умнее и сведущее, чем другие.

Победным взглядом девушка прошлась по расслабленной стати Ван дер Меера, облокотившего на столешницу барной стойки. Хорош, зараза, до невозможности! Правда, она не хуже его, если не лучше. При её знаниях и умении, она всегда будет на шаг впереди любого жителя этого мира.

Пользуясь паузой, Ника подозвала Дебору и представила её постояльцам как новую управляющую. Приняли её сдержанно.

Женщина приняла поздравления и поспешила вернуться за стол, где её ждал Алан. Он пододвинул ей чашку с горячим чаем и блюдце с печеньем. Дебора угощение приняла и посмотрела на капитана долгим многообещающим взором.

«Минус три», – мысленно чертыхнулась Ника. Кажется, между парочкой проскочила искра. В этой части сон совпал с действительностью.

– Вы куда-то уезжаете? – поинтересовалась госпожа Марравельт.

– У меня много иных, не менее важных дел, – ушла от ответа Ника.

Женщины понимающе закивали.

Стоило повернуться к ним спиной, как обострившийся слух различил имена Якубуса, госпожи Маргрит и Де Ваала. Постоялицы шептались о похоронах, о глубоком трауре хозяйки гостевого дома и насколько ей посчастливилось заполучить богатого и солидного жениха.

И здесь Ван дер Меер оказался прав: устраивать веселье в период траура крайне нежелательно.

О смерти бывшей жены Кэптена постоялицы не знали. Иначе бы вечер окрасился в иные цвета.

Глава 57

Постоялицы приглашали Нику посидеть с ними, испить вина, поговорить, но она отказывалась. При каждом незначительном движении напоминал о себе «бронежилет», как и о том, какую роль он играет.

Девушка старалась выглядеть спокойной и собранной. Со стороны так и выглядело, а что творилось в её душе, знала только она. Отравленная мыслями о смерти, Ника вдохнула густой аромат расплавленного воска и мёда. К нему примешались запахи еды. Подташнивало. Страх подступил настолько близко, что девушка готова была сдаться, сбежать, запереться в ванной и не выходить до утра.

Держалась из упрямства. Подбадривала себя: её не запугает какой-то там стрелок! «Бронежилет» остановит пулю. Если пуля попадёт в голову – смерти желалось быстрой и лёгкой, – Ника не успеет ничего осознать.

Сильное нервное напряжение не отпускало. Девушка часто поглядывала на открытую часть окна. Когда в очередной раз искушение закрыть его становилось невыносимым, она прохаживалась по залу. Подходила то к мужской компании, то к женской, спрашивала, чем их угостить, на вопросы отвечала односложно, отшучивалась сдержанно.

Подходила и к Алану с Деборой. Новая управляющая заметно устала, но уйти не спешила. В предверии перемен в своей жизни заметно волновалась. Её состояние выдавали глаза. Большие, не так давно безжизненные и грустные, сейчас они ожили, светились тёплым внутренним светом. Матфейсен не отводил от Деборы ласкающего взора.

Надо отдать должное постояльцам, они не наглели. Угостившись вином и фруктами, покупали пиво и закуски. Незаметно вернулись к вину, которое охотно велел продавать им Ван дер Меер.

Он не отходил от бармена, зорким взором следовал за компаньонкой.

– Доволен? – спросила она, облокотившись на барную стойку. Тянуло сесть, расслабиться, дать отдых ногам.

На вопросительный взгляд мужчины ответила:

– Ну как же, продаёшь вино, подсчитываешь будущую выручку. Мечтаешь сделать из кофейни забегаловку.

На её провокационный выпад Ван дер Меер не повёл бровью:

– Готов побиться об заклад, что за две фиаски вина уже проданных на розлив я выручил половину суммы, полученной за вечер от продажи пива.

– А если продавать вино в течение дня, то… – Ника брезгливо скривила губы. – Завтра кофейня станет твоей. Делай с ней что хочешь, но знай, вход на мою половину дома для тебя будет закрыт, – не забыла добавить каплю словесного яда.

Ни возражать, ни переубеждать Ван дер Меера она не собиралась – её позицию в этом вопросе он знает. Повлиять на решение полноправного владельца кофейни она бессильна, и зацикливаться на этом не будет. Уехав во Францию, Ника станет в Зволле редким гостем. Да и снова ссориться с мужчиной не хотелось. В их отношениях наметилось хоть и хрупкое, но равновесие.

Девушка не задерживалась долго на одном месте. Нервное возбуждение требовало движения, действий. Только так удавалось спрятать от окружающих дрожь рук, срывавшийся голос и полуобморочное состояние.

Ловила на себе частые взгляды Кэптена. Он перешёл за стол к Матфейсену и Деборе и оттуда наблюдал за ней. Его глаза мерцали таинственным светом, притягивали и одновременно пугали.

В какой-то момент поведение Адриана изменилось. Ника поняла, что он то и дело возникает на её пути. То берёт её под локоть и уводит в сторону, то неожиданно появляется перед ней, когда она поворачивается лицом к окну, то под любым предлогом следует за ней, стараясь обогнать, закрыть собой от чужих глаз.

В очередной раз почувствовав присутствие мужчины за своей спиной, Ника не выдержала.

– Не путайтесь под ногами, господин Ван дер Меер. Со стороны ваше повышенное внимание к моей скромной персоне выглядит неестественным, – проговорила она сквозь зубы, поворачиваясь лицом к окну. – Спугнёте стрелка, сделаете только хуже. Если ему нужна я, он всё равно дождётся подходящего момента. Уйдите с линии огня.

«Если ему нужна я», – мысленно повторила девушка, стараясь удержать ускользавшую мысль.

– Не преувеличивай, компаньонка, – усмехнулся Кэптен, отстраняя её в сторону, будто она мешала ему пройти. – Я веду себя должным образом, а вот ты…

– Стой, – проговорила Ника сипло и уцепилась в рукав его полукафтана. – А если ему нужен ты, а я случайно попаду под пулю?

Ван дер Меер вздёрнул бровь и посмотрел на собеседницу с сомнением.

– Адриан, если его цель – ты? – не унималась она. Стала между ним и окном. Вышло нечаянно, неосознанно, но мужчина среагировал незамедлительно.

– Глупости, – поменялся с ней местами. Повернул её настолько резко, что у Ники закружилась голова. – Нет никакого стрелка. Страхи твои надуманные, тебе приснился плохой сон.

Её блуждающий взгляд зацепился за скучавшую Дебору.

– Матфейсен где? – спросила Ника. – Как думаешь, если Де Ваал зашлёт к нему сваху и предложит свою дочь в обмен на титул, капитан клюнет?

Ван дер Меер внимательно прислушивался и присматривался к ней. Девушке показалось, что он подступил ближе и принюхался.

– Ну, выпила немного для храбрости, – не стала отрицать Ника. – Имею право.

– Руз, идём, я провожу тебя в твой покой. Напрасно тебя послушал. Ума не приложу, почему поверил тебе? Дивлюсь, как ты сумела заморочить мне голову?

– Как же, задуришь тебе голову, – хмыкнула она и непримиримо глянула в его глаза. – Ты бесчувственный, чёрствый, как прошлогодний пряник. Сухарь.

Кажется, именно так называют своих несговорчивых возлюбленных героини всех любовных романов. Почувствовав на локте мёртвую хватку Кэптена, прилюдно вырываться не стала.

Впрочем, в их сторону никто не смотрел. В VIP-зонах царило оживление. Мужчины перешли к женщинам. Слышались шутки и смех. София не успевала подавать кувшины с вином и закуски.

– Я не уйду, – возразила Ника. – С какой стати? Мы с тобой не пара, и указывать, что мне делать, ты не будешь. Отойдите от меня, господин Ван дер Меер.

– Ухожу, – вдруг отчеканил он и стремительно направился к выходу.

Ника опешила. Не ожидала, что Кэптен сдастся настолько быстро. Провожала его удивлённым взором. Поняв, куда он так резко заспешил – даже перестал хромать, – понимающе кивнула.

У входа в кофейню в ожидании своего начальника стоял Алан Матфейсен. Он что-то сказал Ван дер Мееру, мазнул по Нике невидящим взором и они вместе ушли.

Поведение капитана ночного дозора девушке не понравилось. В его всегда выверенных, неторопливых движениях чувствовалась неприсущая ему нервозность.

Ника сорвалась с места и последовала за мужчинами.

Они шли быстро. Матфейсен о чём-то негромко говорил своему начальнику, однако расслышать ничего не удалось. Девушка ускорила шаг. Дойдя до угла дома, остановилась. У тополя, росшего на той стороне улицы, а именно напротив наполовину зашторенного окна кофейни, стояли стражники и что-то вполголоса обсуждали. Увидев Ван дер Меера с капитаном, замолкли.

Не раздумывая, Ника направилась к ним. Подойдя ближе, увидела под деревом неподвижно лежавшего лицом вниз мужчину в чёрном плаще. Рядом валялась его шляпа. Ветер играл прядями редких волос на его голове.

Один из стражников держал мушкет.

– Зульский, – протянул его Матфейсену. – Новенький.

– Лёгкий, кремнёвый, – сказал второй стражник с завистью.

– Сошку с собой таскать не нужно, – подтвердил первый со вздохом.

Ника стояла за их спинами в двух шагах от убитого. Крупная дрожь сотрясала тело. Что мужчина, лежавший на мостовой, стрелок, было понятно без слов. Мёртвый стрелок.

Ван дер Меер из-подо лба быстро глянул на легко одетого третьего стражника, и тот ему незаметно утвердительно кивнул. Молодой, невысокий, подтянутый, крепкий, без оружия, с холодным бесстрастным взглядом, он не походил на остальных дозорных.

Кэптен поддел тростью шляпу мертвеца и распорядился:

– Переверните его.

Когда его приказ выполнили, Ника не сдержалась, вскрикнула:

– Готскенс! – и прижала ладонь ко рту.

Широко открытыми глазами смотрела на убитого. Почему она не догадалась раньше, что это Мейндерт Готскенс? Ей же снилась паутина, облепившая руки и лицо. Паучья паутина! Если бы она проанализировала свой сон, вспомнила мельчайшие детали, то настояла бы проследить за мужичком-паучком от самого дома.

Она всё ещё смотрела на убитого, когда Ван дер Меер схватил её за локоть, развернул к кофейне и насильно увлёк за собой. Хоть было и больно, но Ника осталась ему благодарной. Заставить себя тронуться с места она не могла – не держали ноги. Осознав, что оказалась права в своём пророчестве, она испугалась не на шутку.

Казалось бы, стрелок убит, и можно выдохнуть. Но девушку одолевали сомнения: есть ли третий участник преступного сговора? Госкенс мог выступать посредником между заказчиком и Якубусом.

Когда Кэптен довёл Нику до угла дома, она остановилась.

– Пусти! – попыталась вырвать руку из захвата. – Это ты приказал убить Мейндерта Готскенса?

– Не убить – привести приговор в исполнение, – жёстко ответил мужчина.

– Не поспешил? – девушка выдернула руку из ослабевшей хватки. – Ты уверен, что нет третьего, кто перекупал договоры займа?

– Уверен. Мои люди с утра следили за Готскенсом. Только что в подвале его дома найден отравленным второй грабитель, – Адриан замедлил шаг и тотчас спросил: – Ты знала, что Якоб занимался разбоем? – распахнул калитку.

Ника дёрнулась как от удара и прошмыгнула во двор:

– Узнала после его смерти, когда мы с госпожой Маргрит нашли его ларец с чужими украшениями, деньгами и векселями, которые я вернула тебе.

– Вспомни, он никогда не обмолвился о Матфейсене? Может, Матфейсен приходил к вам и они с Якобом запирались в его покое?

– За те два месяца, что я провела в доме, – не преминула напомнить, кто она, – Якубуса с Аланом не видела. Думаешь, они были заодно?

Ван дер Меер не ответил, остановился на крыльце. Крылья его носа раздулись, глаза сузились.

– Неправда, Алан не такой, – горячо возразила Ника.

– Откуда тебе знать, какой он? Даже если Матфейсен самолично не участвовал в разбоях, то знал о делах своего капитана. Знал и молчал.

– Пусть так, – сбавила она тон. – Ты не можешь его за это осуждать. Мир полон насилия, несправедливости, жестокости. Каждый в нём борется за себя, свою семью, любимых, за их безопасность и спокойствие. Якубус мог жестоко отомстить, а Алану есть кого терять.

– Мужчине не к лицу попирать свою совесть, желая избежать скорби. Малодушие постыдно.

– Легко говорить, когда тебе не угрожают смертью твоих близких, когда некого терять.

Адриан на шаг отступил от девушки и осмотрел её с ног до головы. Его губы болезненно скривились.

– Ты не Руз, – закачал он головой. – Ты ходишь не так, как ходила она, говоришь не так, смеёшься не так, думаешь не так. Всё делаешь не так. Ты, истинно, не Руз. Ты сама чего-нибудь боишься в этой жизни? – схватил её за плечи. Глядя в лицо, выдохнул: – Что ты устроила в кофейне? Почему пошла за нами? Если бы невзначай… – тяжело втянул воздух носом.

Держал, не отпускал, пожирал её лицо прожигающим взором.

Ника зябко повела плечами и тихо сказала:

– Ничего же не случилось.

Затеплилась потухшая искра радости: за неё беспокоятся! Её по-прежнему… любят?

– А если бы случилось, Руз? – мужчина тряхнул головой. – Или как тебя…

– Руз, – поддакнула она. – В этом мире я навсегда останусь Руз. Я уже привыкла, – в глазах блестели слёзы счастья.

Ван дер Меер вздохнул и направил девушку к двери.

– Всё закончилось? – спросила она. – Теперь я могу спать спокойно?

Ей не ответили. Трость Кэптена застучала в гулкой тиши коридора. Он ушёл в кофейню.

Вспомнив о «доспехах», Ника торопливо свернула в ванную. Водонагреватель и трубы обещали доставить через неделю. Плитка будет готова только через две. Ремонт в ванной следует закончить до отъезда во Францию. Пока девушка избавлялась от «бронежилета» и обтиралась влажным полотенцем, думала.

Душу наполнила тихая радость: несмотря на парадоксальную ситуацию, Ван дер Меер поверил ей и принял меры предосторожности.

Почему он закрыл большую часть окон, Ника поняла, когда увидела мёртвого стрелка под деревом. Кэптен усложнил ему задачу и лишил выбора – оставил для манёвра одно дерево. При закрытых окнах только стоя у этого тополя можно было увидеть, что происходит в кофейне. Выстрелить, добежать до угла и скрыться в переулке получилось бы не так быстро, как рассчитывал стрелок. И то при условии, если спрятавшийся в кроне дерева стражник по какой-то причине его не зашибёт. Шанса не оказаться пойманным, убийца не имел.

Ника вернулась в кофейню.

Постояльцы разошлись. София торопливо убирала столы, Ида мыла полы. В кухне гремела посуда.

Матфейсен и Ван дер Меер сидели за барной стойкой, пили вино и секретничали.

Ника подошла к ним со стороны прилавка, и мужчины уставились на неё. Она взяла кувшин с вином, налила полстакана. Как ни держалась, но руки дрожали, выдавая её внутреннее состояние.

– За успешно проведённую операцию, – отсалютовала поднятым стаканом и, не глядя на мужчин, выпила.

Поморщилась – вино не стало вкуснее, – взяла ломтик сыру, положила в рот и посмотрела на молчаливых собутыльников.

Они переглянулись.

Поскольку никто с ней не заговорил, девушка сказала:

– Скучно с вами, господа капитаны, – отошла и села за столик к Деборе.

– Алана ждёте? – спросила устало.

– Жду, – опустила та глаза.

Комментировать чужие отношения Ника не стала.

– Завтра рано не приходите. Хочу выспаться, – ноги ослабели, в голове зашумело.

Ника растёрла лицо ладонями и ушла в кухню. Дала работницам по гульдену, поблагодарила за сверхурочную работу, наказала Хенни не забыть закрыть все двери и поднялась в мастерскую.

Убрала письма, погасила в подсвечнике две свечи, оставив гореть одну, и какое-то время посидела за столом. Хмель выветрился. Уставшее тело обмякло, наполнилось тяжестью.

По непонятной причине Ника не находила себе места. Вроде всё закончилось, покушение на её жизнь или жизнь Кэптена предотвращено, а на душе легче не стало. Что-то мешало пойти в свою комнату, снять неудобную одежду, лечь в постель и забыться сном.

Девушка подошла к окну и открыла его. Вдохнула ночной воздух. Он похолодел, сгустился, потянуло сыростью. Ветер разогнал низкие облака и утих. Засветился тонкий серп молодого месяца, под ним далёким светом замерцали ночные звёзды. Аромат цветущих кустов усилился.

Из кофейни вышли Алан Матфейсен и Дебора. Капитан заботливо поддерживал свою спутницу под локоть. Слегка наклонившись к ней, слушал, о чём она говорила.

Ника подумала, что из них выйдет хорошая пара. Оба спокойные, уважительные, много повидали и испытали в жизни. Их совместная жизнь будет такой же тихой, размеренной и правильной, как их характеры.

Когда в мысли вклинились нечёткие удары трости по полу коридора, её сердце забилось сильнее.

Она не стала ждать вежливого стука в дверь – отворила её и отступила в сторону, пропуская ночного гостя. С удивлением опустила глаза на руки Ван дер Меера.

– Вот, принёс тебе подарок, как ты хотела.

– Ты запомнил, – рассмеялась она, принимая новый, пахнувший клеем и вощёной бумагой небольшой глобус.

– Сегодня доставили из Амстердама. Покажешь мне открытые новые северные земли. Покажешь всё и расскажешь обо всём. Не так ли?

– Расскажу.

Они стояли напротив друг друга, смотрели один другому в глаза и не двигались.

Ника слышала исходивший от тела мужчины жар. Аромат его парфюма окутывал душным облаком. Она вдыхала его и не могла надышаться.

– Уедешь? – от низкого голоса Кэптена её бросило в дрожь.

– Уеду, – ответила она, всматриваясь в его потемневшие глаза.

– Останешься, если я попрошу тебя остаться?

– Попроси, – блуждала взором по его лицу, залёгшей складке между бровями, сжавшимся губам.

– Прошу, останься, – услышала, что хотела: не во сне – наяву.

Она шагнула к нему, и он с поспешной горячностью прижал её к себе и торопливо заговорил:

– Руз или… мне всё равно, кто ты, откуда. Я люблю тебя… люблю вот такой, непослушной, порой вздорной, несносной. Если ты уедешь во Францию, я последую за тобой, буду там, где будешь ты.

Его ладонь легла на её затылок, другая прижала девушку к себе.

Глубокий поцелуй затянулся.

Ника растворилась в мужских объятиях, в его смелых прикосновениях, в обжигающем дыхании, потеряла счёт времени. Под сомкнутыми веками вспыхивали и гасли яркие разноцветные искры.

– Руз, – прошептал он и поцеловал её в висок. – Хочу спросить… объясни мне… – отстранился и посмотрел в её глаза. – Как?.. Как так вышло?.. Руз погибла здесь, тебя убили там. Как твоя бестелесная душа попала в тело Руз? Как нашла его? Как прошла сквозь время и смогла оживить мёртвое тело?

Ника качнула головой:

– Не знаю. Наверное, я знала, что встречу здесь тебя.

Она погладила его по щеке, скользнула ладонью к вороту рубашки, привстала на цыпочки и горячими губами коснулась его шеи. Прижала руку к его гулко бившемуся сердцу и выдохнула в ключицу:

– Останешься до утра?

Адриан вздрогнул, перехватил её руку, поцеловал внутреннюю сторону ладони и прижал к груди.

– Это безрассудно… – медленно, словно борясь с собой, отстранился. – Прости, я забылся, потерял голову. Сдерживаю себя с трудом, чтобы не поддаться… Руз, я не хочу, чтобы мой сын родился во грехе. Один год, нам следует подождать всего один год.

Ника вздохнула – он прав, но… ждать целый год, когда между ними рухнули все преграды и счастью ничего не мешает?! Ждать триста шестьдесят пять дней?!

Ван дер Меер что-то достал из внутреннего кармана полукафтана, взял руку Ники и надел на её указательный палец небольшое золотое кольцо с рубином круглой огранки – изящное и изысканное:

– Оно твоё. В знак моей безграничной любви к тебе. Руз, год, всего лишь год и я прилюдно смогу назвать тебя своей суженой.

Ника стояла в объятиях любимого, молчала и ощущала себя бесконечно счастливой. Сбылись её самые заветные желания и мечты. Больше нет преград, нет недосказанности, нет сомнений. У неё есть всё, чего можно пожелать от жизни: дом, семья, безбедное будущее, любимый.

Теперь она точно знала – она там, где быть должна, где ей хорошо и спокойно. Она любима и любимый рядом с ней.

Всё когда-нибудь заканчивается.

За одним периодом наступает следующий. Будет он легче прежнего или труднее, не столь важно – он будет другим.

За приятными хлопотами незаметно пролетит год.

Промчится лето с жарким солнцем и иссушающим ветром. Минует осень с молочными утренними туманами и прозрачным воздухом. Пройдёт зима с уютными вечерами и душевными разговорами у горящего камина.

Снова наступит весна с нежной майской зеленью, со стойким, усиливающимся к ночи цветочным запахом, с благоуханием буйно цветущих кустов акации, шиповника и сирени.

Будет венчание и будет первая брачная ночь. Ночь, полная страсти и неуёмных желаний.

В открытое окно будет заглядывать любопытная луна, а из дальних уголков сада ветерок донесёт чарующий аромат цветущей розы.

Весь мир исчезнет, останутся только двое – он и она.

Будет всё: знойная темнота ночи, запах мужчины, прикосновение его крепких ладоней, нега чувственных объятий.

Будут его губы на её губах, тяжесть сильного, напряжённого тела, стоны, слившиеся в один, переплетённые пальцы рук, общее биение сердец.

Задрожит раскалённый воздух, охватит тягучее мучительное томление, накроет душная волна блаженства. Он и она задохнутся от наслаждения минутами настоящей близости, когда две половинки станут одним целым.

Будет всё: алые от поцелуев губы, полувздохи, полупризнания, клятвенные обещания:

– Единственная… Любимая…

– Навсегда…

Конец