Текст книги "Тридцать дней (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 39 страниц)

– Не покидай меня.

– Почему? – спросила я.

– Я без тебя не выживу, Ирис.

– Почему? – дыхание перехватило от невероятной догадки. Я застыла, ожидая ответа, и он последовал:

– Я люблю тебя.

Нежный, заботливый, любящий, страстный. Таким оказался мой муж. Не помню, кто я и откуда, не помню, мечтала ли о ком-то прежде, столь же сильно, как об этом мужчине, но ему я отдала себя без остатка, не желая вспоминать о своей прежней жизни. Вайторис стал для меня центром моего мироздания. Наверное, где-то остались мои родные, и я обязательно однажды найду их и покажу лучшего мужчину на свете, взявшего меня в жены, а пока… Пока я растворяюсь в своем обожаемом супруге без остатка. И всё, что я знаю о своем прошлом – это то, что я маг-землевик. Сейчас этих знаний вполне хватает. А как я оказалась в реке, откуда меня вытащил возлюбленный, уже неважно. Важен лишь он и наша любовь.

– Сделай мне подарок, любимая.

Я выныриваю из омута упоительных ласк.

– Какой? – на моих устах улыбка. Я готова отдать ему всё, что у меня есть.

– Подари мне тех зверей, что порой кружат вокруг тебя. Если, конечно, тебе не жалко…

– О, нет! – восклицаю я со смехом. – Всё, что принадлежит мне, принадлежит и тебе. Мне приказать им, чтобы они служили тебе?

– Не совсем, – с улыбкой отвечает Вайторис. – Мы вместе изменим их. Согласна?

– А это возможно?

– Я объясню тебе, – Вайтор подхватывает меня на руки и относит к ложу. И как только моя спина касается прохладной простыни, мир исчезает за огненным вихрем страсти моего супруга…

– Бесконечный Хаос, – выдохнула я и порывисто обернулась к Скаю.

– Жена, – бесплотным эхом отозвался водник.

Я испытующе глядела на Аквея, вдруг испугавшись бледности на мгновение покрывшей его лицо. Но вот краски вернулись на лицо водника, и он отмахнулся:

– Ерунда. Брак заканчивается со смертью одного из супругов. Он убивал тебя несколько раз. Даже если женился несколько раз, сам же эти узы и уничтожил. В последний раз он сотворил из тебя рабу. Да к Тьме! Плевать мне на прочие обряды и ритуалы, мы прошли слияние.

– Скай, – позвала я с улыбкой. – Он искал разные способы привязать меня. Любовь, брак, дружба, служение ему. Это всё не имеет значение. За всю свою долгую жизнь я только раз соединила себя с мужчиной по собственному желанию, и этот мужчина

– ты. Не думай о том, кем я считала его в очередное возрождение. Меня больше угнетает то, что я отдала ему своих стражей и в своей слепоте помогла сотворить из них чудовищ с возможностью размножения. Браннеры не подчиняются никому, кроме Вайтора. Даже я, их создатель для них никто. Они уже однажды гоняли меня по лабиринту в черном замке, когда я решила проявить собственную волю и вместо уничтожения, как велел Вайторис, вершила суд, щадя и оправдывая. После этого я уже не смела нарушить приказ.

– Почему они огненные? – спросил Скай. – Он ведь утерял к тому времени дар сотворения.

Только сейчас я заметила, что мы стоим, и воины подъехали к нам, ловя каждое слово. Я не стала делать тайны из истории создания браннеров, потому ответила, невзирая на чужие уши:

– Меняла стражей я. Соединила их с сутью Вайториса. Он подсказывал, что и как я должна сделать. Знания с даром не исчезли.

– Соединила с огненной стихией, – понял Аквей.

– Да. Но не только. Я связала их на энергетическом уровне.

– Как это? – вмешался один из леоров.

– Долго объяснять, – улыбнулась я. – Это связано с природой Созидающих. Мы можем видеть не только существующую реальность, но и ее энергетическую основу, сами токи силы. На этом уровне я и связала измененных стражей с Вайтором. Очень хотелось угодить… – я кривовато ухмыльнулась. – Пока не вспомнила, кто я на самом деле, и кто лишил меня моих близких и самой жизни.

– И что тогда случилось? – спросил Войтер.

– Должно быть, попыталась уничтожить убийцу…

– Но вновь была убита им и возрождена пустышкой без памяти, – мрачно продолжил Скай.

– Услышала очередную сказку и поверила в нее, пока не начала возвращаться память, – закончила я и тронула поводья.

– И сколько он так убивал вас и возрождал, госпожа? – окликнул меня Войт.

– Пять раз за девятьсот лет, – ответил за меня Аквей. – Закончили разговоры. Вперед!

Он нагнал меня, но следом уже летел новый вопрос:

– Зачем он заставил вас убивать, лейда Ирис? Если вы можете сотворить жизнь, то возможно ли ее отнимать?

Я остановилась. Вопросы – хорошо. Это лучше шепотка за спиной и хмурых взглядов. Пусть спрашивают, сплетни и догадки принесут лишь вред. Скрывать мне нечего. Я увидела, что мой водник готов осадить своих леоров, но я отрицательно качнула головой и развернула Цветика мордой к отряду.

– Созидающие берегут жизнь и забрать ее могут, только имя обоснования, иначе дар исчезнет. Вайторис дал мне такое обоснование – слово Господина закон. Он говорит, я исполняю. Так он воспитывал меня в последнее возрождение.

– А зачем сделал убийцей?

– Он не только сделал меня убийцей, он уничтожил во мне всякие чувства. Стыд, совесть, сочувствие, любовь. Всё это вело к очередному витку воспоминаний. Через убийства отдалил от людей. Сделал ненавидимым всеми изгоем, приложил старания, чтобы не позволить мне завязать с кем-то дружбу. Это тоже могло спровоцировать воспоминания. У меня не было питомца, не было тех, с кем могла поговорить. Не было права покинуть господина дольше, чем того стребовал его приказ. Только он, всегда он один и никого больше. Он – хозяин, я – его клинок. Верная псина, живущая догмами, которые хозяин вложил ей в голову. Но Вайторис допустил ошибку, первую за четыреста с лишним лет после последнего возрождения, и Скай пробудил то, что так упорно подавлял лже-господин.

– Зачем вы ему, госпожа? Он вас… любит? – это вновь был Войтер.

Злой смех Аквея стал ответом на вопрос младшего леора.

– Любит?! – воскликнул Скай. – Он живет, благодаря Ирис. Она его ключ к бессмертию и могуществу! Она – ключ к жизни всего нашего мира! Не станет ее, Вайторис исчезнет, а вместе с ним и мы все. Надеюсь, этого достаточно, чтобы осознать всю ценность вашей госпожи. Я даже рад, что вы, наконец, оказались готовы услышать ее историю. Теперь вы понимаете, что должны беречь ее пуще собственной жизни. Не по моему приказу, а по собственному разумению. Если остались вопросы, вы зададите их после.

Воины склонили головы, повинуясь словам господина, и отряд возобновил движение. Наши питомцы, нетерпеливо ждавшие, когда мы тронемся с места, вновь помчались вперед, то набрасываясь друг на друга, то снова устремляясь вперед. Я некоторое время наблюдала за ними, с тоской вспоминая своих стражей. Их я создала под руководством и наблюдением отца в период, когда Созидающие начали борьбу за меня. Правда, впервые воспользовалась бестелесными зверями, чьей сутью была чистая сила земли, только тогда, когда Вайторис пришел, чтобы забрать мою жизнь. Великолепные звери, призванные охранять меня, были извращены и отданы негодяю и убийце. Тьма…

– Ты не осознавала себя, – негромко произнес Скай, легко уловивший мои переживания. – Не стоит себя корить за то, что делала, когда находилась во тьме забвения.

– Ты прав, – ответила я. – Просто… грустно. Ты ведь видел их в изначальной сути, и знаешь, во что они превратились. Такие же бездушные и покорные чудовища, каким была я. Порой мне кажется, Вайторис отравляет сам воздух своим дыханием.

– Из согревающего огня он превратился в ненасытное смертоносное пламя. Честолюбие стало для Созидающего топливом. Оно пожрало душу, творившую жизнь, не оставив даже угля от былой сути. Но мы погасим это пламя, оно слишком долго полыхает за стенами его логова, уже не принося ни тепла, ни пользы. Одни только разрушения.

– И вновь ты прав, жизнь моя, – улыбнулась я.

– Как всегда, – хмыкнул водник.

– Честолюбие может превратить мирный ручеек в бушующий океан, – усмехнулась я, насмешливо поглядывая на зазнайку.

Он перегнулся с седла и произнес завораживающим глубоким голосом:

– Только в твоих объятьях, ягодка.

Я закатила глаза, но вскоре рассмеялась, ответив игриво:

– Сегодня ночью ты был всего лишь рябью на озерной глади.

– А вот это уже оскорбление, – насупился водник. – За него придется держать ответ.

– Мне опасаться или надеяться?

– Ох, доиграешься, лейда Аквей, – прищурился Скай. – Закончим с делами, и ответишь за все сполна. Пощады не будет.

– Даже не надейся на мои мольбы, – хмыкнула я.

– Завяжу тебе рот, чтобы их не слышать.

– Кажется, мой рот, леор Аквей, вам чрезвычайно нравился.

– Я найду, чем его заменить. Хвала Высшим Силам, они одарили женщину достаточным количеством потаенных местечек для излияния страсти.

– Пошляк! – возмутилась я, вдруг отчаянно краснея.

– Правда? А еще сегодня ночью называла находчивым и жадным до удовольствий…

– Ясноокая Ирис. Повелитель воды.

– Вот Тьма, зачем так подкрадываться, Оэн?! – возмущенно воскликнул Аквей, когда к нам подлетел айр и опустился прямо перед мордами Цветика и Бурана. Жеребцы остались спокойны, им приходилось проходить и не через такое. – Мы вели важную беседу, не предназначенную для чужих ушей…

– О, – летун сложил крылья и возвел глаза к небу. – Не знал, что люди держат в секрете то, чем мужчина и женщина…

– Довольно, – сухо велел Скай. – Забудь о том, что услышал.

– Мои уши закрыты и память чиста, Повелитель воды, – заверил айр. – Элдры уже в сборе. Триги еще не подошли.

– Они ждут, когда я открою им врата, – ответил водник, спешиваясь.

Он снял меня с седла, покосившись на Войтера. Тот с интересом рассматривал айров, и до господина и его жены молодому воднику не было никакого дела.

– Ты злопамятен? – спросила я, пряча улыбку.

– Я внимателен, – ответил Аквей, по-хозяйски обнял меня за талию и увлек за собой, предоставив леорам разбираться с нашими жеребцами.

Мы находились на равнине без единого деревца. Открытое пространство простиралось, насколько хватала взгляда. Подсохшая из-за прямых солнечных лучей трава тихо шуршала под ногами. Я подняла взгляд к бесконечному голубому небу, совсем такому же цветом, как глаза Региниса. Редкие облака почти не двигались по небосводу. Реальность вдруг показалась мне нарисованной картиной, и мы были нарисованы на этом полотне. И огромный круг высоких камней, внутри которого расположились белокрылые мужчины, гармонично дополнял пейзаж. И когда появилась водяная арка, из которой вышли зверолюди, это стало очередным мазком, лишь дополнившим общую композицию. Само место дышало какой-то мистической мощью. От нее сердце замедляло свой бег, дыхание прерывалось, и говорить хотелось только шепотом.

Даже озорники Шейг и Венн вдруг притихли. Они осторожно подбирались к каменному кругу, настороженно разглядывая входивших туда. Наконец совсем остановились. Шейг уселся и тихо заскулил, переставляя передние лапы, змей свил кольца, поднял над ними голову и застыл, не издав ни звука.

– Невероятно, – выдохнула я. – Что это за место?

– Здесь элдры собираются на свой Совет, – приглушенно ответил Скай.

– Сумасшедшая мощь, – я прикрыла глаза, насыщаясь ощущением силы. – А в древности? Что было здесь в древности?

– Я не знаю, – пожал плечами водник и поежился. – Странное ощущение. Кажется, меня сейчас разорвет на части.

– Откройся, – улыбнулась я. – Не пытайся защитить себя от внешнего потока, прими его, пропусти через себя.

Аквей остановился, закрыл глаза. Я видела, как подергиваются мышцы его лица, будто Скай пытается сопротивляться непривычному ощущению.

– Так и с Гранями? – спросил он чуть хрипловато.

– Да, похоже, – ответила я и накрыла его плечи ладонями. – Просто расслабься, это не страшно.

– Договоришься, ягодка, – проворчал Аквей, вдруг судорожно вздохнул и распахнул глаза, сиявшие энергетическими всполохами.

– Не пытайся удерживать, просто пропусти поток сквозь себя, – шепнула я.

И мой водник расслабился. Он встряхнулся, вновь ощущая себя свободно, и произнес только одно краткое:

– Уф.

Уже входя в каменный круг, я продолжала думать об энергетических потоках, заполнивших пространство. Нужно будет изучить это место из подпространства, если, конечно, Скай позволит мне это. Такой выброс неспроста…

– Оэн, – позвала я, всё еще находясь во власти размышлений.

– Я здесь, ясноокая Ирис, – айр вынырнул перед нами со Скаем.

– Почему вы выбрали это место для Советов?

Крылатый недоуменно посмотрел на меня. Он пожал плечами и оглянулся назад, словно искал ответ на лицах своих товарищей.

– Что тебя смущает? – тихо спросил Аквей.

– Пока не знаю, – ответила я. – Но такой мощный поток чистой энергии должен иметь смысл. Нужно подумать… Любопытно, это единственная точка выхода силового потока наружу, или же имеются подобные источники?

– Это может быть важно?

– Не знаю, но… Меня терзают сомнения, только я пока не могу облечь их в форму, – я выдохнула и потерла виски. – Подумаю после. Сейчас у нас иные заботы.

Аквей кивнул, соглашаясь, но сам еще некоторое время прислушивался к токам силы, о чем-то напряженно раздумывая. И когда началось представление элдров и тригов, явившихся с вожаком, пришлось заставить себя собраться и оставить размышления. И все-таки рассеянность не отпускала. И пока Скай держал слово, в который раз повторяя то, что мы уже говорили магам, пока выслушивал мнения собравшихся, я вновь погрузилась в свои размышления…

– Любое сотворение, естественное или намеренное, имеет начальную точку. – Папа держит на коленях широкую дощечку, на которой закреплен лист бумаги. Он снова будет писать свои формулы. Эту часть наших занятий я не люблю, но строгость моего учителя не позволяет увильнуть. – Смотри, малыш, перед нами чистый лист

– ничто. Мы можем нарисовать на нем дом, можем нарисовать цветы, можем нарисовать звезды. Но любой рисунок начнется с начальной точки, который превратит ничто в нечто. – Я наблюдаю за тем, как отец ставит в центре чистого листа точку. Грифель упирается в маленькое черное пятнышко и начинает движение. Папа рисует лепесток, затем второй, еще и еще, и вот уже в центре листа расцвел простенький цветок. Отец поднимает на меня взгляд. – Теперь мы можем двигаться дальше и продолжить наш рисунок. – У цветка появляется ножка, на ней листики. Затем рядом вырастает еще один цветок. – Понимаешь, что мы сейчас делаем? Мы развиваем наш нарисованный мир, дочь. Так же и с Сотворением. Собираемся ли мы создать отдельную особь, ложную реальность или целый мир. Всегда необходима изначальная точка.

– Из ничего создавать невозможно, – возражаю я, вспоминая другой урок.

– Верно, Ирис, – улыбается папа. – Пустота порождает лишь пустоту, но абсолютной пустоты не бывает. Она всегда заполнена энергетическими токами разной степени интенсивности. В случае с нарисованным миром, грифель стал нашим потоком силы, благодаря которому мы начали творить. Сейчас я объясню тебе сам процесс образования. Он берет следующий чистый лист, и я вздыхаю. Теперь точно формулы…

– Бесконечный Хаос, – я порывисто поднялась с места, не сразу заметив, что в каменном круге повисла тишина. На меня смотрели айры, триги, леоры. – Прошу простить.

– Ирис, – позвал меня Скай.

– Мне нужен тот, кто знает, что было здесь в древности, – я прошлась по айрам нетерпеливым взглядам.

– Это место Совета элдров, – не особо уверенно ответил один из летунов.

– Но что было до этого? – я огляделась и указала взглядом на остатки каменных плит под ногами. – Это явно создавали люди. Идеальный круг. Камни расставлены на равном расстоянии. Следы строения на лицо. А если оно было возведено, то имело какой-то смысл. И почему именно здесь? Как давно это было?

– Да что так взволновало тебя? – в недоумении спросил Аквей, поднимаясь с места.

– Древних строений полно по всему миру. Если бы мы задались целью, то нашли бы немало следов…

– Но само место. Скай! – возбужденно воскликнула я. – Оно слишком напоминает изначальную точку! И если это так, то этот мир начал свое рождение отсюда. И тогда было правильно начинать создавать Грани именно здесь, пользуясь потомками энергии, уже прошедшей преобразование. Это же естественный вариант заготовки для Сотворения мира, которые создавали Созидающие в его родном мире. Отец мне рассказывал об этом. А если так, то почему они, обученные творцы, использовали для плетения основы подпространство с его непредсказуемыми токами Изначальной Силы? Что помешало? Уж не это ли строение, стоявшее здесь? Созидающие не могут разрушать ради Сотворения. Ну не могли же они не найти этого места!

– Тогда почему так сильно отдалились? – задумчиво произнес Скай. Все, кто находился в каменном круге, молчали, переводя взгляд с водника на меня и обратно. – Пусть тут стояло это строение, пусть Созидающие не могли захватить это место, но потоки разливаются далеко. Я чувствовал их давление, еще не доехав досюда. Почему они не начали формирование Граней на границе? Или поток становится слишком слабым для Сотворения?

Я поджала губы, обняла себя за плечи и прошлась по каменной площадке под взглядами собравшихся мужчин. Дельный вопрос. Зачем ушли далеко от энергетического выплеска? Самоуверенность? Собственные расчеты, построенные на Изначальных токах? Почему не воспользовались самым удобным вариантом? Не могли ведь творцы начать творить, не исследовав мир. Не могли не найти этого места. Тогда почему взялись работать с энергией, заведомо зная, что результат может быть непредсказуем? Ведь если у нас есть заготовка под создание нового мира, значит, можно создать…

– Новые Грани, – сдавленно прошептала я.

– И возвратная волна, как строительный материал, да? – хрипло спросил Скай, оказавшийся за моей спиной.

Я порывисто обернулась к нему, встретилась с шальным взглядом глаз-озер и кивнула.

– Но если выйдет нечто подобное? Что если мы повторим опыт первых творцов? Тогда мир окажется между жерновов, – Аквей утер ладонью пот, выступивший на лбу.

– И мы не знаем, почему они не воспользовались основой, несмотря на то, как щедро она сама течет в руки, – глухо отозвалась я. – Ах, кто бы ответил…

Шальная, глупая мысль вдруг завладела моим сознанием. Я вновь сорвалась с места, меряя шагами каменные плиты. Аквей с тревогой наблюдал за мной, и когда я стремительно обернулась к нему, мотнул головой:

– Не вздумай. Ирис, не вздумай!

Я вернулась к нему, взяла за руки и заглянула в глаза:

– Потом будет некогда спрашивать, – жарко заговорила я. – Только сейчас. Вместе. Ты будешь охранять меня. Пожалуйста, Скай! Отец расскажет мне о прошлом, но ответит ли он на вопросы не о моем прошлом?

– Ты собралась к… Нему? – водник до конца осознал, что я задумала, и стиснул мои запястья. – Ополоумела? Ирис, нет!

– Да послушай же меня, – я попыталась вырваться из захвата. – Я не приближусь, ты станешь для него преградой. Помнишь его горящий замок? Стань вновь рекой, раздели нас. Мы уже знаем, что там он совладать с нами не в силах, тем более, сейчас.

– Почему именно та реальность?

– Там он услышит призыв. Ты станешь преградой меж нами, но услышать его ответ я смогу. Это важно, Скай! Возможно, мы стоим на пороге спасения этого мира! Если то, о чем мы говорили, возможно, значит, больше не будет угрозы от отката, мы сможем перенаправить его сюда. Скай! Но пока мы не знаем причины, по которой творцы пренебрегли самым лучшим место для создания Граней, мы не осмелимся сделать этот шаг. Ну же, жизнь моя! Если появится угроза, мы покинем ту реальность и вернемся в Истинную.

– С чего ты решила, что он расскажет тебе? – хмуро спросил Аквей.

– Я не буду спрашивать у него совета. Лишь хочу узнать, почему они начали Сотворение в наиболее неподходящем месте. Только и всего. К отцу он не даст прорваться, но там…

– Тьма, Ирис, – раздраженно ответил Скай. – Ты хоть понимаешь, что ты рискуешь всем за несколько дней до сражения? Нам осталось сделать пару шагов, и мы можем избавиться от Вайториса и опасности для мира.

– Поэтому и спешу, – я прижалась к нему. Мгновение слушала, как учащенно бьется сердце моего супруга, а после вновь посмотрела в глаза: – Мы не дадим ему и шанса, чтобы забрать меня. Доверься…

Водник поднял глаза к небу. Он не хотел идти у меня на поводу, я это видела, но терпеливо ждала. Наконец, Скай выругался и шумно выдохнул.

– А если после уничтожения рыжего твой отец сможет ответить?

– А если не сможет? Скай, мы будем вечно привязаны к Граням, чтобы охранять этот мир от уничтожения. Не скажу, что я готова умереть быстро, но и жить вечность не имею желания. Всё, что имеет начало, должно иметь и свой конец. Любой путь однажды заканчивается, а блуждать по кругу удел истинных богов. Ты хочешь, чтобы твоя жизнь превратилась в бесконечное рассеивание откатов? Ты хочешь пережить их, – я обвела рукой пространство вокруг себя, – их детей, правнуков? Кто знает, во что мы сами превратимся через пару тысяч лет? Не хочу становиться той, в ком будут видеть врага всего сущего. Не хочу превращаться в Вайториса.

– Ты им точно не станешь, – улыбнулся Скай, вновь привлекая меня к себе. – Я послушаюсь тебя. Но если мне что-то не понравится…

– Вытащишь нас в то же мгновение, – ответила я.

Водник вздохнул:

– Мне до зубовного скрежета не нравится твоя идея. Но в ней есть зерно истины. – Он обернулся к напряженно застывшим участникам сегодняшнего Совета: – Не расходитесь, мы вскоре вернемся и продолжим.

– Куда вы уходите? – Рварн вскочил с места. – Я слышал имя выродка! Я хочу идти с вами!

– Мы должны оберегать нашу Мать! – айры тоже оказались на ногах.

– Господин, мы ваши телохранители, мы не отпустим… – заговорили леоры.

– Готова? – тихо спросил Скай, я кивнула, и реальность изменилась.

Передо мной рокотала широкая река, на другом берегу полыхал черный замок. Огляделась, водника уже рядом не было, но я чувствовала его, и это успокаивало. Протяжно вздохнув, я простерла в сторону правую руку, и берег изменился. Землю тряхнуло, и меня понесло вверх. Утес, только что созданный мной, навис над рекой, и ее яростные волны ударились в каменную твердь.

– Всё хорошо, жизнь моя, – негромко произнесла я. После приложила ладонь ко рту, и мой голос разнесся по ложной реальности громовым раскатом: – Вайторис! Вайторис!!! – и уже тише: – Покажись, мразь.

Он появился. Спустя несколько томительных минут из замка вышла черная тень. Красные волосы вспыхивали в отблесках огня, и казалось, что голова Вайториса тоже пылает, как и стены проклятого замка. Я ждала, когда он подойдет к самой кромке воды.

– Ты успела соскучиться по мне? – крикнул Вайтор, и я разглядела на его лице улыбку.

Что мне хотелось в этот момент? Мне хотелось вцепиться в его физиономию и разодрать ее в клочья. Зло не может быть столь прекрасным, оно должно быть уродливым и мерзким, как душа, таящая его. Тьма! Да мне просто хотелось уничтожить его, хотелось, чтобы он прошел через все мои агонии, чтобы испытал хотя бы сотую доли той боли, которую успел причинить не только мне. Но ничего этого я сделать не могла, потому, подавив бессильную злобу и ненависть, я заставила себя вспомнить о том, зачем пришла сюда.

– Мне нужен ответ, – крикнула я.

– Какой ответ, нежная моя? Почему жена не рядом с мужем? – насмешливо спросил Вайторис, и река вздыбила воды, облив огневика с головы до ног.

– Я рядом со своим мужем, Вайтор, – сказала я, кривовато ухмыльнувшись, когда лже-Вечный открыл рот, судорожно вдохнув от неожиданности. – Теперь я, наконец, знаю, что значит быть любимой, но я хотела поговорить не об этом.

– А как же Регин и Айер? Разве же ты не знала с ними, каково быть любимой? А я, Ирис? Я ведь к твоим ногам весь мир положил.

– Ты украл у меня память, я забыла, как быть любимой кем-то кроме моего супруга, – я постаралась сохранить равнодушный вид. – О твоей любви я слышать не желаю. От твоей лжи сводит зубы.

– И все-таки ты дорога мне…

– Я знаю, Вайтор! – выкрикнула я. – Без меня ты не выживешь. Я – ключ к твоему бессмертию.

– Как низко ты ценишь меня, – усмехнулся убийца.

– Я вообще тебя не ценю, Вайторис – убийца и предатель!

– Вспомнила?

– Многое. Почти всё, но я не буду спрашивать тебя о том, чего еще не помню. Я хочу знать лишь одно – почему вы не воспользовались начальной точкой? Почему сотворили Грани из Изначальных токов?

– Ищешь ключик к спасению этого мирка? – усмехнулся Вайторис. – Бесполезно. Мы два тысячелетия с лишним его искали.

– Ты не ответил.

Вайтор усмехнулся своим мыслям, тряхнул волосами, но все-таки ответил:

– Мы нашли три источника, которые можно было считать за начальную точку. Один источник посреди океана, на него наткнулся Регин, когда шел по следу Силы. Второй нашел я, он оказался на месте действующего тогда вулкана. На третий набрел Тер, там стоял храм языческого бога. Мы хотели использовать третью точку, но дикари не позволили нам приблизиться.

– А границы распространения Силы?

– Это был слабый источник. Мы даже не были уверены, что его можно считать за начальную точку. Нам пришлось покинуть землю, на которой стоял храм, потому что жрецы объявили нас святотатцами и объявили награду за головы.

– А первые два источника?

– Еще хуже, чем Изначальная Сила. Не было статичности. Мы не смогли точно определить точку выхода энергии на поверхность. К тому же, что лава, что океан неудобны в работе. Вода для меня, огонь для Регина. Храм был почти идеален, если бы источник был силен. Мы выбрали центр между тремя точками. Грани создавались в самом сердце треугольника, чьими вершинами стали точки выхода энергии.

– Но использовали Изначальную Силу…

– Стихийной не хватало на Сотворение, решили дополнить Изначальными потоками.

– Постой! – я вскинула руку, осмысливая сказанное. – Три точки выхода, но начальной может быть только одна?

Вайтор отставил ногу в сторону и скрестил на груди руку.

– Начальная одна, но чем больше площадь сотворения, тем больше шансов на появление вспомогательных источников. От начальной их отличает то, что со временем источник иссякает и закрывается, начальная продолжает выплескивать энергию, пока формирование мира не заканчивается. После того, как закроется и начальная, прекращается энергетическая подпитка. Созидание переходит в разрушение, и когда силовой слой истончается, мир умирает. Это не менее долгий процесс.

– Модель рождения и смерти однотипна, – кивнула я. – Я помню, отец рассказывал.

– Тогда должен был обучать и про вспомогательные источники.

– Папа был хорошим учителем, тебе это хорошо известно, – сухо ответила я и задала новый вопрос: – Возможно ли усиление энергетического выплеска в точке, где раньше источник был слабым?

– Если закрылись вспомогательные источники, или один из них. И если то, что поглощало силу, исчезло. – Вайтор вдруг стал задумчивым. – Место, где стоял старый храм? Там усилился поток? Полторы тысячи лет назад, пока стоял храм, выброс по-прежнему был слабый… Хочешь перенаправить поток из Отражений?

– Это ведь возможно, да? Почему вы…

– После того, как рост Отражений увеличился, мы уже не рисковали делать лишних движений, – скорей машинально ответил Вайторис. – Если ты перенаправишь откат, Отражения перестанут скапливать энергию и по силовому запасу сравняются с Истинной Реальностью, а я лишусь своей подпитки… Нет, маленькая, не выйдет. Этого сделать я тебе не позволю.

– Отправишься уничтожать источник? – осклабилась я. – Давай, Вайтор! Довольно сторожить Грани, словно злобный пес! Выберись из замка…

– И ты отомстишь мне? – Вайторис покачал головой и вдруг воскликнул с яростью: – Как же я устал от тебя, Ирис! От тебя и твоего пронырливого папаши! Если бы не поганец Тер, ты бы ела с моих рук. Но раз уж нельзя иначе, тогда начнем всё заново.

Земля вдруг задрожала, зазмеились трещины, прочертив дно стремительной реки, раскололи утес, и наверх понеслась обжигающая лава. Вокруг заплясали языки пламени, подбираясь все ближе, захватывая в ловушку. Река, озаренная огненной лавой, заполнившей дно, взбугрилась высокими волнами. Они поднялись почти до края утеса, но прыгнуть вниз я не успела, огонь отрезал путь.

– Да пошел ты, Вайторис, – ухмылка вышла злой.

Трещины, повинуясь мне, сошлись, отрезая путь лаве. Река бросилась на огонь, гася его, и я бросилась вниз. Вода подхватила меня, утянула за собой, унося прочь из лже-реальности, а еще через мгновение мы со Скаем вернулись в центр языческого храма. Он с силой прижал меня к себе и отчеканил:

– Больше никаких безумных идей.

– Скай, он может уничтожить источник, – не слушая, с тревогой произнесла я. – Вайторис – Разрушитель, ему это под силу.

– Он не решится оставить свой насест, – не особо уверенно произнес Аквей. – Если мы подозреваем, что он может уничтожить нашу надежду, то рыжий боится, что мы можем выманить его и уничтожить связь с Гранями. Вспомни, он всегда брал тебя именно этим. Запугивал, ты верила и сама шла в ловушку. Нужно найти другие источники, возможно, они еще не закрылись.

– А возможно, открылись новые, – немного успокоившись, ответила я. – Из-за Граней мир поглощал много энергии, если формирование еще не закончено, значит, могли появиться. В любом случае, лучше заканчивать Совет и уходить отсюда. Мы еще не готовы к встрече с ним в Истинной Реальности.

– Эта мысль здравая, – кивнул мой водник. – Соберемся позже и в другом месте.

Спустя четверть часа мы уже стояли под воротами замка в Долине трех озер. Айры разлетелись по своим селениям, триги ушли через Водные врата. Скай не стал испытывать судьбу и открыл вторые, которые вывели нас в долину. Однако у источника теперь располагалось озеро, и если бы Вайторис появился, мы бы узнали об этом. Однако ложный бог не спешил уничтожать хрупкий шанс для нашего мира. Похоже, Скай вновь оказался прав, и Вайтор решил не рисковать. Ну что ж, пусть так и будет.

Глава 18. День двадцать первый

– Шейг! Помогите!

Пронзительный визг из-за двери, державшийся на высокой ноте, подкинул нас со Скаем с кровати. Земля просыпалась, и рассветные лучи еще только позолотили верхушки деревьев, а замок уже гудел потревоженным ульем. В коридор выскочили не только мы с Аквеем. Тетушка Тей сонно терла глаза, по лестнице грохотали шаги стражи. Испуганно выглядывали из-за углов слуги. Венн растянулся вдоль стены и усиленно спал, Искра… Искра осталась в кресле, наплевав на все происшествия.

На полу на животе лежал начальник стражи, мощный детина с лицом, заросшим щетиной, и этот высокий пронзительный визг принадлежал поверженному великану. Над ним навис Шейг, исходивший на любовь. Мое создание уже обмусолило бедолагу с ног до головы, но всей полноты чувств еще не выказал. Стоило начальнику стражи попытаться уползти, как громадная лапа прижимала его к полу, и вылизывания продолжались.

– Господин, – просипел бородач, – он хочет сожрать меня.