Текст книги "Любовь - только слово"

Автор книги: Йоханнес Марио Зиммель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 41 страниц)

Глава 8

Это самое проклятое время в моей жизни. Верену я могу теперь обнять, лишь когда уезжает ее муж. У меня нет денег. У меня нет машины. Тетя Лиззи пишет, что маме стало совсем плохо и что она, скорее всего, уже никогда не выйдет из лечебницы.

Если у Верены иногда после обеда появляется возможность, то она приезжает ко мне во Фридхайм. Но это совсем не то, что было прежде. Чрезвычайно осторожничая и всего пугаясь, мы гуляем с ней по лесу и вспоминаем, как хорошо нам было на Эльбе. Вспоминаем зеленые волны, Марциан, морской порт Аззуро. Иногда мы бываем у «Ангела Господня». Листья на деревьях уже меняют свой цвет, они становятся золотисто-красными, желтыми, коричневыми.

Этот год прошел удивительно быстро. Сестра Клаудия всегда очень радушно встречает нас. Мы сидим на скамеечке в глубине парка и держимся за руки, наслаждаясь каждой минутой. Мысли у нас об одном и том же: Верене скоро уезжать во Франкфурт, и мы сможем общаться только по телефону. Если вообще сможем.

Как-то раз в октябре, когда один из дней выдался теплым и солнечным, мы с Вереной сидели в парке на скамейке. И внезапно увидели, что кто-то направляется к нам через аллею. Сначала у меня мелькнула мысль, что это сестра Клаудия. Но тут я узнаю Геральдину. От неожиданности я даже подпрыгнул, она же, напротив, была совершенно спокойна.

– Здравствуй, Оливер! – сказала она приветливо. – Ты не хочешь представить меня госпоже Лорд?

Заикаясь, представляю Геральдину, которая присаживается на скамейку и исключительно по-деловому начинает разговор:

– Вы знаете, госпожа Лорд, это я украла ваш браслет. Я знаю, что вы любовница Оливера. Из-за вас он ушел от меня, но это его дело. Но, к несчастью, я все еще продолжаю любить его.

Осенний ветер шелестит в кронах деревьев, срывая с них листья, которые бесшумно падают на землю. Верена молчит. Я тоже. А Геральдина все продолжает:

– Я долго пыталась забыть свою любовь, но не могу! Осталось только одно средство, хотя мне самой противно и гадко от того, как подло я себя веду!

– Что вы хотите? – спрашивает Верена.

– Ваш муж сейчас в отъезде, не так ли?

– Да…

– Поэтому вы здесь. А послезавтра он возвращается, не правда ли?

– Откуда вам все это известно?

– Это мое личное дело. Итак, послезавтра я с ним обязательно поговорю.

– О чем?

– Госпожа Лорд, когда мы вернулись с каникул, Оливер был очень удивлен тем, как я загорела. Я рассказала, что целыми днями лежала на пляже во Флориде. Но это не так! Я вообще не была на мысе Канаверал!

– Так ты была…

– Ты что, перестал понимать немецкий язык? Мой дорогой папочка написал мне перед каникулами, что очень занят и что на меня у него не будет времени. Я не могла поехать ни к нему, ни к маме в Берлин. Потому что она позвонила мне и сказала: если я приеду, то ее второй муж подаст на развод.

– И что дальше?

– Я поговорила с Ганси. Он умный малый. Ганси посоветовал мне обратиться к господину Лорду. Вы знаете, кто это, госпожа Лорд?

Верена молчит.

– А господин Лорд предложил мне поехать на Эльбу.

– Не может быть!

– Это чистая правда! Если хочешь, то я могу доказать. Хочешь взглянуть на фотографии из порта Марциана, Портоферрайо? Мы сделали цветные снимки.

– Что значит – мы?

– Ах да, я совсем забыла сказать о том, что господин Лео познакомил меня с одним молодым человеком. Он работает в обменном пункте на вокзале. Его зовут Отто Вилльфрид.

– Мой… брат…

– Да, господин Лорд так и сказал, что он брат госпожи Лорд. Очень милый мальчик, и мы прекрасно провели с ним время!

– Вы вдвоем были на Эльбе?

– Ты что, плохо меня слышишь? Прошу прощения за откровенность, госпожа Лорд, но мы довольно крепко сдружились с вашим братом. У Отто как раз в это время был отпуск. Он так здорово фотографирует! Я, например, совсем не умею. Для этого господин Лео дал нам свой дорогой фотоаппарат. – Геральдина рассмеялась:

– «Четыре глаза видят больше, чем два», – сказал он нам при этом. – Но на самом деле наши глаза видели больше. Они видели все!

– Теперь мне все ясно…

– Мой братец – негодяй, способный на любую подлость… Вы сделали это ради денег?

– Нет, не только, госпожа Лорд. Я люблю Отто!

– Что? Да ты любишь всех подряд! Ты и с господином Лео закрутила бы, не окажись он достаточно благоразумным, чтобы не связываться с тобой! Где фотография?

– А их много! Мы отдали негативы господину Лео, это он их проявлял.

– Это его происки, признайся?

– Происки?

– Я имею в виду фотографии.

– Почему же происки? Люди всегда что-нибудь фотографируют…

– Проваливай!

– Хорошо. Я уйду, сокровище мое. Но тебя, конечно, будет мучить вопрос о том, зачем я приходила, раз господин Лорд и так через два дня получит фотографии? Во-первых, я очень хотела познакомиться с госпожой Лорд. С женщиной, которая смогла увести тебя, Оливер. А во-вторых, у тебя неплохой вкус, мой дорогой!

Глава 9

– Я вижу только один выход, – говорит нам сестра Клаудия.

– И какой же?

– Вы хотите пожениться?

– Да.

– Тогда вам следует сказать об этом господину Лорду, и как можно скорее. Вам следует опередить эту особу… Не помню, как ее зовут?

– Геральдина.

– Вам необходимо поговорить с господином Лордом до того, как это сделает она. А рассказать ему надо всю правду, чистую правду. Я считаю, что только так вы сможете рассчитывать на то, что муж отпустит Верену, а вам удастся избежать скандала.

Этот разговор происходит в большом и прохладном зале. В том зале, на стенах которого висят многочисленные назидательные надписи.

– А вам, госпожа Лорд, следует также иметь в виду, что в случае развода вы являетесь виновной стороной и не получите ни пфеннига от мужа.

– Это я понимаю.

– Тогда поторопитесь. Скажите мужу правду. Но прежде вам следует хорошенько подумать об одном обстоятельстве.

– О каком?

– Достаточно ли сильно вы любите друг друга! – говорит сестра Клаудия, потерявшая два пальца на допросе в гестапо. – Это необходимо учитывать, если вы не совсем уверены в своих чувствах. Ведь дело может принять плохой оборот.

– Мы абсолютно уверены, – отвечает Верена.

– У нас нет сомнений, – говорю я.

– Тогда поговорите с господином Лордом, – советует сестра Клаудия.

Глава 10

– Господин Лорд…

– Манфред…

Банковский воротила лишь небрежно отмахивается:

– Минуточку, подождите, дети мои.

Он вернулся два часа тому назад. Мы с Вереной уже ждали его на вилле во Франкфурте. Мы вновь сидим, как некогда раньше, перед камином. В этом году довольно рано похолодало, поэтому в камине горит огонь. Господин Лорд, улыбаясь, наливает только себе одному бокал крепкого виски, так как мы отказались пить.

– Мы не ваши дети! И я пришел, чтобы кое-что вам сообщить. Мы хотим сказать вам это прежде, чем вы узнаете от других.

Господин Лорд делает глоток и крайне небрежно заявляет:

– Я все уже давно знаю.

– И что ты знаешь?

– Все, что нужно знать, дитя мое, Верена.

– И как давно?

Манфред Лорд, иронически глядя на нас, задумывается, проводя рукой по седым волосам.

– Почти с самого начала, – беззлобно произносит он и делает еще глоток. – Оливер, вы действительно не хотите виски?

– Нет! Вы все лжете!

– Я лгу? – улыбка Манфреда Лорда становится еще мягче, и он подходит к окну. – Оливер, не могли бы вы подойти сюда и кое на что взглянуть?

Встаю и подхожу к нему. Вижу из окна осенний парк перед домом, рядом с дорожкой из гравия, усыпанной опавшими листьями, на въезде стоит мой белый «ягуар».

– Что это значит?

– А это значит, что вы можете забрать свою машину. Вот ключи и документы.

Он протягивает их мне, а я механически беру. Лорд начинает ходить по комнате взад и вперед.

– Видите ли, Оливер…

– Господин Лорд…

– Сейчас я говорю! А вы находитесь в моем доме. Мы не сможем договориться, если будем перебивать друг друга. Я продолжаю: человек в моем положении должен быть очень осторожным, и он не может вести себя недостаточно осмотрительно. Я, надеюсь, вы меня понимаете?

– Да, я думаю, что это так.

– На то, что вы думаете, мне наплевать! Прежде всего вы заблуждаетесь. Вы, например, думаете, что ваша подружка Геральдина сказала вам всю правду о том, что Лео собирался только сегодня отдать мне фотографии, сделанные на Эльбе. На самом же деле эти фотографии уже давно у меня. Лео отдал их мне, как только проявил. Зачем я так долго притворялся? Ваши умственные способности не впечатляют! Впрочем, и от Геральдины я тоже не в восторге. Она решила, что я действительно еще не видел этих фотографий. Но ей не терпелось, и она захотела ускорить события, для чего позвонила Лео и попросила его об этом.

– Позвонила? Когда?

– Это было позавчера, Оливер! Ну нельзя же, в самом деле, быть таким наивным!

Верена встала и собралась выйти из комнаты. Но Манфред Лорд толкнул ее в грудь, и она упала обратно в кресло.

– Ты останешься здесь! И выслушаешь все до конца! Я слишком долго молчал!

Все это он произносит без дрожи в голосе, спокойно, убийственно спокойно. Делает небольшую паузу, выпивает еще два бокала виски и продолжает:

– Думаю, что это вам необходимо послушать. Итак. Это довольно некрасивая история. Но разве может правдивая история быть красивой? Я знаю всех любовников своей жены. Сиди, дорогая! Разве я не ясно тебе сказал? Я прочел все письма, которые она получила, но забыла уничтожить. Я был в курсе всех телефонных разговоров.

– Это Лео, собака…

– Не говорите о нем так, дорогой Оливер! Лео преданный слуга своего хозяина. Он и ваши письма мне показывал, передавал пленки с записями ваших разговоров. И шантажировал тоже по моему поручению. У него доброе сердце. Мне нужно было подстраховаться, поэтому он вынудил вас заложить автомобиль и заставил отдать ему деньги, которые он, естественно, передал мне. Вы не смогли оплатить очередной вексель и лишились автомобиля. Но это еще не все, мой мальчик!

Я молчу.

– А теперь, когда я достаточно проинформирован, я выкупил ваш автомобиль в фирме «Коппер и К°». Я не собирался хранить у себя ваши деньги.

Верена нервно берет бокал и осушает его сразу наполовину.

– Вот видишь, дорогая, я же говорил, что тебе лучше немного выпить, – произносит Манфред Лорд.

Я тоже беру бокал. При этом мои руки трясутся так, что я даже немного пролил виски.

– Я поставил Лео задачу шантажировать вас, зная, как молодые люди бывают привязаны к своему автомобилю. А по степени вашей готовности поддаться шантажу и отказаться от автомобиля я мог судить, насколько серьезно вы относитесь к Верене. – Слегка наклонившись ко мне: – Вероятно, вы ее сильно любите?

– Да, я ее очень люблю!

– Я вас понимаю. Эта женщина достойна любви!

– Господин Лорд, я весьма сожалею, что злоупотребил вашим доверием и гостеприимством. Но так как сейчас пришло время откровений, я вынужден вам сказать, что Верена намерена оставить вас и выйти за меня замуж!

– Ну что же вы так кричите, мой дорогой Оливер! Я это уже давно знаю.

Глава 11

– Ты… ты все знаешь?

– Бедняжка, я что, напугал тебя? Поверь, Верена, я не хотел! Тебе нужно взять себя в руки. Посмотри на меня. Я же держу себя в руках, хотя мне сейчас, пожалуй, тяжелее, чем тебе, потому что…

– Откуда вы все это знаете? – спрашиваю я.

– Мой юный друг, вам явно недостает хороших манер. Что же вы все время перебиваете меня? У вас, конечно, свои понятия о хорошем воспитании… Итак, на чем я остановился? Ах, да… Мой юный друг, это по моему поручению Лео почти год преследовал вас. Я все знал о встречах в маленьком домике в саду. Я знал о ваших встречах в кафе. И знал о том, что вы не два дня до встречи со мной находились на Эльбе, а две недели. Я знаю, что вы спали в моем доме в день приезда, что вы с Вереной целыми днями проводили в море, в Марциане, морском порту Аззуро. Я знал, чем вы занимались в лодке и какие вели разговоры. Если хотите, можете сами послушать записи.

– Какие записи?

– Совсем недавно появились портативные высококачественные магнитофоны, и твой брат, Верена, подсказал мне эту идею. У парня золотые руки. Эти миниатюрные аппараты могут включаться и выключаться автоматически. Вот это чудо техники Отто и вмонтировал в твою лодку, дорогая. Записи получились превосходнейшего качества.

– Вот свинья!

– Но какая умная свинья, по сравнению, извините, с вами, Оливер. По этой же причине я и Геральдину не отпустил одну на Эльбу. Она тоже произвела на меня впечатление ограниченной особы. Но под руководством Отто, выполняя его распоряжения… Нет… нет… Я ею тоже очень доволен.

За окном тихо начинается дождь. Капли дождя падают на желтые деревья, желтый луг, посыпанную гравием дорожку, на мой белый «ягуар». Манфред Лорд продолжает ходить по библиотеке.

– Человек, занимающийся таким бизнесом, как я, должен быть предельно осмотрительным. Я уже говорил, но, повторюсь, каждый из твоих любовников был моим потенциальным конкурентом и мог стать для меня опасным, поэтому я на всех собирал досье. Но не для того, чтобы обвинить их в прелюбодеянии. Я и это тоже имел в виду, но не в первую очередь, это не было главной моей целью. Хотя это стало бы моим основным аргументом. Мне просто необходимо было держать их на крючке. – Господин Лорд рассмеялся. – Но было и единственное исключение – мой друг господин Саббадини! Мой лучший партнер! И именно ему ты отказала, из-за чего у меня сорвалось несколько хороших сделок. Понимаешь, радость моя? Но я не сержусь.

– Продолжайте дальше, продолжайте, – говорю я.

– Смотрю, это вас заинтриговало. Давайте еще! Когда вы летали к отцу, то я передавал с вами старинные книги, а ваш отец тоже посылал мне через вас антикварные книги. И вы наделали кучу снимков с книжных страниц.

– Откуда вы это знаете?

– От Геральдины.

– Но она не могла этого знать!

– Да, но вы, наверное, знаете юношу-калеку? Его, кажется, зовут Ганси. Так вот, он видел, как вы делали снимки, и все рассказывал Геральдине. А та, в свою очередь, с ее безответной любовью, все передавала мне. О, неверный!

– Ну и что дальше?

– Мой юный друг, никогда не говорите – ну и что. Мужчина, представший перед судом по обвинению в прелюбодеянии, никогда не сможет жениться на женщине, с которой он обманывал мужа. Даже в том случае, если она получит развод! О, я вижу, что вам необходимо выпить.

Глава 12

В библиотеке воцаряется гробовая тишина. Слышно лишь, как за окном идет дождь. Я сам наливаю себе в бокал виски. Господин Лорд стоит, прислонившись к стене, и торжествующе улыбается. Верена напряженно смотрит на нас обоих. Я чувствую, что пора действовать. Теперь настала моя очередь, и мне нельзя молчать.

– И к чему это все?

– Во-первых, мне дорога моя репутация! Во-вторых, это поможет вам добиться своего счастья!

– Добиться счастья? – Верена горько рассмеялась.

– Зря ты смеешься! Ты понятия не имеешь о том, как сильно я тебя люблю! Ты никогда этого не понимала и вряд ли когда-нибудь поймешь! А меня ты никогда не любила. Я это знаю!

– Манфред…

– Я был для тебя лишь ширмой. Последней защитой, последним пристанищем. Но я никогда не был твоим любовником! Поэтому с самого начала ты обманывала меня. Я понимаю, что нельзя заставить любить! Мне не повезло…

Либо он великолепный актер, либо на самом деле очень страдает.

– Я никогда так сильно не любил ни одну женщину. Я дал тебе все, что только мог!

– Мне ничего от тебя не надо! Можешь забрать все обратно!

– Я не хочу этого делать. Тебе нужно подумать о том, на что ты будешь жить дальше, если я соглашусь на развод. А сможет ли Оливер прокормить тебя?

– После Рождества смогу! – говорю я, а про себя думаю: «Это ложь! Хотя я надеюсь добиться у конкурентов отца задатка».

– Поверьте мне, я не сержусь на вас. Любовь – это святое чувство, и глупо против него бороться. Но поймите и меня! Я не хочу рисковать. Скажите мне, Оливер, положа руку на сердце: вы пустите в ход фотографии, если я не дам Верене развода?

– Конечно!

– Вот видите. И поэтому я требую – отдайте мне все фотографии и негативы, которые вы сделали. Все восемьдесят семь!

– Откуда вы узнали, что их восемьдесят семь?

– У вас был еще один прокол. Вы отдали пленки на проявку некому господину Эдеру во Фридхайме. Дела у господина Эдера шли неважно, и я предоставил небольшой кредит. Ну что? Рассказывать дальше?

– Не надо.

– И все же, про пленки и снимки. Вы видите, что мы работали одинаковыми методами. Вы мне отдаете сейчас же все пленки и фотографии, а я все то, что дали мне Лео и Отто, оставляю у себя. Вам я отдам только свою жену. Но если вдруг я узнаю, надеюсь, что до этого дело не дойдет, так как я считаю вас порядочным человеком, что у вас остались фотокопии, я немедленно подыщу толкового адвоката. А уж он сумеет грамотно использовать мои снимки и магнитофонные записи, чтобы ваш брак превратить в ничто! Ты меня знаешь, Верена! Подтверди, что моим словам можно верить. И ты знаешь, я сделаю это.

Верена кивает в ответ.

– Видите, Оливер? Моя жена умная женщина. А где, кстати, пленки?

– В надежном месте.

– Ну, я далек от мысли, что они хранятся у вас в ненадежном месте. Когда вы сможете их мне отдать?

– Половину получите, когда подадите на развод. А вторую половину – как только ваш брак с Вереной будет расторгнут.

– Согласен. Так когда же реально это может быть? Сейчас конец октября.

– Если вы в этом месяце подадите на развод, тогда вполне вероятно, что в январе суд вынесет решение.

– Отлично, Оливер, отлично. Тогда, может быть, втроем встретим Новый год? Ну хорошо, хорошо, я вижу, что вас не устраивает мое предложение и вы хотите быть вдвоем. – Он выглядывает в окно. – Да, кстати, теперь автомобиль вновь у вас. Он очень пригодится в холодное время года, когда больше нет садового домика, не так ли?

Вороны каркают, шумно хлопая крыльями, описывают круги в воздухе и летят в сторону города. Скоро пойдет снег, и хорошо тому, кто сейчас уже…

– А откуда стало известно про домик?

– От Отто. Он позволил себе записать на пленку несколько ваших встреч в этом сгоревшем садовом домике. Для этого он всего лишь прикрепил небольшой магнитофон к наружной стене. Очень чувствительный прибор, должен вам сказать, дорогой Оливер…

Глава 13

Возможно, в вас больше благородства, чем во мне, и вы, конечно же, не взяли бы «ягуар», а я взял. При таком стечении обстоятельств я бы считал себя идиотом, если бы отказался. В конце концов, меня же шантажировали!

А теперь о том, как развивались события дальше.

То, что произошло перед рождественскими праздниками, нельзя назвать ни плохим, ни хорошим. Погода стояла отвратительная. Два дня спустя после моего разговора с господином Манфредом Лордом Геральдина неожиданно перевелась в другой интернат. На прощание она подарила мне длинные зеленые бусы из бисера. И улыбнулась мне такой улыбкой, которую я никогда не забуду.

– Это тебе на память обо мне, сохрани их! Я не буду говорить, что они принесут тебе счастье! У тебя его достаточно! Я боролась за твою любовь нечестными методами, поэтому и проиграла!

– Геральдина, видишь ли…

Но она отмахивается:

– Ну все, проехали. Я слышала, что вы с господином Лордом все уже обговорили?

– Слышала, от кого?

– От моей новой любви!

– Кто же это?

– Отто, конечно!

– А он откуда знает?

– От господина Лео. Он говорил, что господин Лорд подает на развод и что у тебя есть нечто такое, что заставило его пойти на это. Я даже не знала, что у тебя есть такой компромат.

– Не ври, ведь это Ганси тебе рассказал!

– Ну хорошо! Я вру! А почему бы и не соврать? Я всегда тебе лгала! Ты отдашь теперь фотографии страниц господину Лео и женишься на Верене. Надеюсь, что аист принесет вам много маленьких очаровательных детишек!

Наш разговор проходит в здании школы. Мы слышим, что на улице сигналит автомобиль.

– Мне пора! Желаю удачи, мой дорогой! Прости, если можешь. Ведь, не желая этого, я способствовала твоему счастью!

Геральдина кивает мне. Она вновь прежняя Распутница с копной начесанных волос, наклеенными ресницами и с чересчур ярко накрашенными губами. Покачивая бедрами, Геральдина на очень высоких каблуках направляется к выходу.

Прости и ты меня, если сможешь! Но ты этого не сможешь никогда! Я в этом уверен!

Глава 14

Моей матери с каждым днем становится все хуже. Это сообщение я получил от директора психиатрической лечебницы, в которой она лежит. Она находится в состоянии полной апатии и не реагирует на окружающих. Врач попросил меня обязательно приехать на Рождество, так как она постоянно зовет меня. Я обязательно ее навещу. Из письма доктора можно было сделать вывод, что вряд ли она доживет до следующего Рождества. Рашид попросил разрешить ему остаться в моей комнате. Директор ему разрешил. Ганси больше со мной не разговаривает. Если я вхожу в комнату, где он находится, он тотчас же выходит оттуда. На машине я могу себе теперь позволить гораздо больше, чем раньше. А одна моя ложь сбылась, я рассказывал Верене про конкурирующие фирмы своего отца. Эти господа действительно обещали предоставить мне очень большую сумму в качестве задатка. К Новому году эти деньги будут у меня. А это значит, я смогу снять квартиру для Верены и Эвелин до того, как устроюсь на работу. Двадцать восьмого ноября господин Лорд идет со своей женой к адвокату и подает на развод. Двадцать девятого меня приглашают к господину Лорду. Верена достает половину фотокопий из сейфа и мы передаем их вместе с пленками господину Лорду. Он сначала внимательно рассматривает их в лупу, затем бросает в огонь камина, перед которым мы сидим, поднимает бокал и произносит:

– Нужно уметь проигрывать. Я, наверное, никогда не был хорошим мужем для Верены. Ах, да, я чуть было не забыл. Поднимитесь наверх, Оливер, и пожелайте Эвелин спокойной ночи. Надо потихонечку привыкать к обязанностям отца семейства.

Эвелин лежит в кроватке. Она буквально сияет, когда я вхожу, и протягивает свои ручонки мне навстречу:

– Дядя Мансфельд!

– Спокойной ночи, малышка!

И совсем тихо она шепчет мне на ухо:

– Мама сказала, после Нового года мы разведемся.

Я киваю.

– Спасибо, дядя Мансфельд, это уже невозможно выносить. Я тебе обещаю, что буду хорошо учиться и стану хорошей падчерицей.

– А я обещаю, что тоже буду хорошо учиться и стану хорошим отчимом.

Эвелин рассмеялась.

– Я тебе опять принес марципан. На этот раз ты возьмешь его?

– О да! Да! Да! – отвечает она и целует меня.

Восемнадцатого декабря начинаются рождественские каникулы. Пятнадцатого декабря Манфред Лорд уезжает по делам в Вену. Он звонит мне в интернат.

– Давайте не будем ломать комедию друг перед другом. Я знаю, что часто вы ночевали в моем доме, когда я уезжал. Если у вас перед отлетом появится желание поговорить с моей женой, считайте, что я приглашаю вас к себе.

– Господин Лорд, я…

– Не бойтесь, своих служащих я отпустил. Даже Лео. Вы будете с Вереной и Эвелин наедине.

– Я не знаю…

– Итак решено, я передам Верене, что вы придете к нам пятнадцатого. Я попрощаюсь с вами, Оливер, заранее. Всего хорошего вам и вашей семье. Прощайте.

Пятнадцатого декабря вечером я еду на Мигель-аллее. Идет дождь, дует ледяной ветер, и мы ужинаем втроем – Эвелин, Верена и я. Эвелин помогает накрывать на стол. Вдруг она говорит:

– А все же папа молодец, не так ли? Он разрешил нам собраться! Я от него такого не ожидала.

– Дорогая, в следующем году мы наконец будем вместе.