Текст книги "История социальной работы в России. Хрестоматия"
Автор книги: Wim Van Drongelen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)
Страховой закон 1912 года и его практическое применение
…По закону 1912 г. выдача пенсий и пособий рабочим при потере трудоспособности от несчастного случая, а также семьям при потере кормильца, как и по закону 1903 г., входила в обязанности предпринимателей. Различие заключалось в другом: если по закону 1903 г. ответственность за обеспечение рабочих лежала на каждом отдельном фабриканте, который обязан был сам расчитываться с рабочими или страховать их в акционерных страховых и взаимных страховых обществах, то по закону 1912 г. рабочие в обязательном порядке должны были страховаться во вновь создаваемых для этой цели страховых товариществах, помимо находившихся в руках предпринимателей.
Закон 1912 г. внес ряд изменений и в практику страхового обеспечения рабочих. Так, среднегодовое число рабочих дней, от которого зависел размер пенсий и пособий, было увеличено с 260 до 280, что в известной мере приближалось к среднегодовой норме времени работы промышленных предприятий (в 1905 г. среднегодовое время работы на предприятии составляло 287,5 дня). В некоторых случаях (при полной потере зрения, обеих рук или ног) пенсия повышалась до размеров полной заработной платы. Кроме того, закон 1912 г. устанавливал для женщин-работниц 6-недельные пособия по случаю родов в размере от половины до полной заработной платы…
Новым в законе 1912 г. было также то, что теперь рабочие страховались и на случай болезни. При этом, как и раньше, забота о лечении рабочих лежала на предпринимателях, которые должны были бесплатно предоставлять рабочим необходимую медицинскую помощь.
Выдача пособий по болезни имела место и до 1912 г., но тогда это всецело зависело от воли предпринимателя, и пособия выплачивались преимущественно за счет штрафного капитала, причем размеры их были мизерны. Добавим, что в 1905–1906 гг., когда некоторые предприниматели стали впервые выдавать рабочим пособия по болезни, подобные выплаты имели место лишь на 1987 предприятиях, преимущественно крупных, где было занято 586,5 тыс. рабочих.
По закону 1912 г. обеспечение рабочих по болезни было возложено на создаваемые для этого больничные кассы. Капитал для выдачи пособий составлялся из взносов рабочих в размере от 1 до 2 % заработной платы (в зависимости от числа участников больничной кассы и решения собрания ее членов), а также приплат промышленников, равных 2/3 общего взноса рабочих. Выплату пособий по болезни больничные кассы начинали с четвертого дня заболевания. Рабочий же, застрахованный в установленном порядке на случай увечья, получал пособие со дня несчастного случая. Пособия по болезни должны были выплачиваться в течение не более 26 недель, а при повторных заболеваниях – не более 30 недель в году. Вследствие несчастного случая пособие выдавалось в течение первых 13 недель, а затем, по установлении степени трудоспособности, увечному рабочему назначалась пенсия, выплата которой ложилась уже на страховые товарищества… Пособия по болезни или увечью устанавливались законом в размере от 1/2 до 2/3 заработной платы при наличии неработающей жены и малолетних детей, а во всех остальных случаях – в размере от 1/4 до 1/2 заработной платы. Пенсии при полной потере трудоспособности устанавливались законом 1912 г., как и законом 1903 г. в размере 2/3 средней заработной платы из расчета 280 рабочих дней плюс натуральные выдачи (продукты, квартира), если они имели место, а при частичной – в зависимости от степени утраты трудоспособности.
Действие закона 1912 г. распространилось только на Европейскую Россию и Кавказ, тогда как на остальной территории продолжали действовать правила 1903 г.
Отечественная история. 1995. № 5. С. 74–75 (дано по кн.: Басов Н.Ф. Практикум по истории социальной работы в России. – М., 1999. С. 110–112).
Социальная защита военнослужащихЕще Петр I в одном из своих указов заверил офицеров, унтер-офицеров и рядовых солдат, что за «долговременные труды воинские» государство не оставит их без социальной помощи, а указами от 22 марта 1716 г. и 29 июля 1719 г. официальным властям предписывалось выплачивать офицерам, ушедшим в отставку по ранению, увечью или старости, «некоторое жалованье для пропитания по их смерть», а уволенные из армии по тем же причинам солдаты определялись для «прокормления» в богадельни.
Традиции социального призрения отставных военнослужащих были продолжены и развиты в послепетровское время. В XIX в. одной из основных форм их социального обеспечения являлись пенсии. На основе Общего Устава о пенсиях право на получение государственной пенсии предоставлялось прежде всего офицерам и чиновникам военного ведомства по нормативам, единым для всех государственных служащих. Соответствующие пенсии получали офицеры и чиновники, прослужившие от 10 до 20 лет, от 20 до 30 лет и от 30 до 35 лет.
Наряду с этим отдельным категориям служащих военного ведомства государственные пенсии назначались по особым положениям. Это относилось к служащим военно-учебной части, где полный оклад пенсии устанавливался не за 35, а за 25 лет службы и 50 %-ный оклад пенсии – за 20 лет службы. На основании особого положения назначались пенсии служащим военно-медицинского ведомства: полный пенсионный оклад они получали за 30 лет, а половинный оклад – за 20 лет военной службы.
При определении сроков назначения пенсии время, проведенное офицерами в боевых действиях, увеличивалось вдвое. Служившие в отдаленных краях России офицеры и чиновники военного ведомства получали право на сокращение пенсионных сроков в зависимости от разряда местности. В местностях 1-го разряда два дня службы считались за три, 2-го разряда – три дня за четыре, 3-го разряда – четыре дня за пять дней службы.
Военному министру, членам Военного Совета, членам Главного военного суда, командующим войсками военных округов, корпусным командирам, начальникам главных управлений военного министерства государственные пенсии назначались специальным личным распоряжением главы государства. Все остальные генералы, штаб-офицеры и старшие офицеры получали пенсии в зависимости от чинов или разрядов должностей. В военном и морском ведомствах оклады государственных пенсий по чинам в конце 90-х годов XIX в. устанавливались в следующих размерах: полному генералу и адмиралу – 1430 руб. в год, генерал-лейтенанту и вице-адмиралу – 1145 руб., генерал-майору и контр-адмиралу – 860 руб., полковнику – 571 руб., капитану первого ранга – 571 руб., капитану и капитан-лейтенанту – 345 руб., поручику и мичману – 290 руб. в год.
В соответствии с разрядами должностей государственные пенсии назначались чиновникам военного ведомства, а также генералам, штаб-офицерам и старшим офицерам, занимавшим административные должности.
Что касается «нижних чинов», то правом на пенсию пользовались только унтер-офицеры и отставные нестроевые солдаты старшего разряда, состоявшие на сверхсрочной военной службе. За 20 лет сверхсрочной службы при увольнении в отставку они «награждались» пенсией в размере 96 руб. в год или им выдавалось единовременное пособие 1 тыс. руб. Пенсии выдавались как самим военнослужащим офицерского состава и указанных «нижних чинов», так и их семьям в случае смерти кормильца при условии, что последний имел право на пенсионное обеспечение.
Получившие ранение и ставшие инвалидами военнослужащие, принятые под попечительство Александровского комитета о раненых, могли рассчитывать на пенсии из так называемого инвалидного капитала. Размеры пенсий зависели от чина и тяжести ранений, которые подразделялись на два класса. Высшие пенсии назначались в сумме 1716 руб. инвалиду 1-го класса и 1143 руб. инвалиду 2-го класса. Низшие пенсии составляли 300 руб. офицеру или чиновнику с ранением 1-го класса и 170 руб. с ранением 2-го класса. Раненые и ставшие инвалидами «нижние чины» получали пенсии за ранение 1-го класса 120 руб. в год и за ранение 2-го класса – 60 руб. в год.
Заметно, что особой заботой правительства пользовался начальствующий состав армии и флота, получавший высокие пенсии. Пенсия в целом обеспечивала старших офицеров. В то же время нельзя не заметить, что пенсионное право распространилось только на унтер-офицеров и солдат-сверхсрочников старшего разряда. Весьма незначительными были пенсии «нижним чинам», инвалидам с ранением 2-го класса – 5 руб. в месяц, вдовам и сиротам военнослужащих, имевших право на пенсии, – 3 руб. в месяц.
Справочное пособие по социальной работе. – М., 1997. С. 36–37.
П. ВласовЗа службу и раны – содержание
Социальная помощь отставным военным начала складываться гораздо раньше, чем представителям других сословий. Наиболее ранней формой социальной помощи воинским чинам была раздача поместий.
Другой формой благотворительности по отношению к военным являлся выкуп пленных. Дошедший до нас самый древний законодательный акт благотворительного значения касается репатриации пленных. Князь Олег в 911 году заключил с Византией договор о взаимном выкупе пленных: «Буде случиться россиянину видеть в чужой земле полоненного грека или греку россиянина, выкупать оного и отсылать в свою землю, получив за него цену, или цену вменить в дань». В сборнике соборных решений, называемом Стоглавом, также имеется статья, посвященная выкупу пленных. Соборным уложением Алексея Михайловича 1649 года был введен особый налог «на искупление пленных»…
Система здравоохранения на Руси также начала складываться с обслуживания царского двора и войска. Перед войной с Польшей Алексей Михайлович организовал лекарскую школу, готовившую лекарей, костоправов для армии. Этим же целям служил учрежденный Петром I в 1706 году госпиталь с госпитальной школой – первое в России высшее медицинское учебное заведение. Во время войн для раненых обычно устраивались временные госпитали, а монастырям предписывалось принимать на призрение увечных воинов.
После изгнания польско-литовских захватчиков из Москвы у Никитских ворот патриархом Филаретом был основан так называемый больничный монастырь, где находилась больница для раненых и увечных воинов. Царь Алексей Михайлович указывал призревать раненых и увечных воинов в госпиталях, а кроме того требовал: «которых людей, будучи на войне ранят тяжелыми и легкими ранами, и тех людей лечити докторам и лекарям царским бесплатно, да им же за раны и за службу давать царского жалованья по 5 рублей человеку. Воинским чинам, призревавшимся в монастырях и получавшим пищу и одежду, против братии выдавать ежегодно по 1 рублю 30 копеек денег, а из хлебных запасов четверик толокна, получетверика гороху, четверик овсяных круп, 10 гривен соли и недельные братские хлебы по одному на человека».
15 июля 1663 года был издан указ о назначении вышедшим из плена раненым денежного и кормового жалованья, причем впервые была сделана попытка установить объем оказываемой помощи в зависимости от тяжести ранения. В 1665 году была основана богадельня для престарелых и увечных воинов, которая была причислена к Московскому Греческому Николаевскому монастырю. В 1670 году по указанию Алексея Михайловича возле Воздвиженского монастыря, на территории современного музея архитектуры, был устроен аптекарский двор, где получали бесплатное питание и медицинскую помощь раненые солдаты.
Деятельность Петра I в области общественного призрения касалась прежде всего оказания помощи увечным воинам…
Указом от 9 февраля 1710 года было предписано, чтобы «престарелые и увечные офицеры, урядники и солдаты, признанные еще годными к службе, рассылались по губерниям для обучения рекрутов, а потерявшие способность служить определялись в богадельни». В следующем году вышел указ, согласно которому стали создаваться инвалидные команды для охраны границ от морового поветрия, то есть от чумы. Однако основной формой призрения отставных военных, как и прежде, оставалось содержание в монастырях. В мае 1722 года был издан указ, предписывающий монастырям строить странноприимницы и лазареты для престарелых, увечных и больных…
Петр I устроил в селе Преображенском полотняную (парусную) фабрику, на которой работали матросы, списанные с кораблей. Это была своего рода богадельня, где непригодные для морской службы моряки получали приют и посильную работу.
В царствование Анны Иоанновны появляется еще одна форма призрения отставных военных, названная поселенной. С давних пор поселения служили для формирования армии и одновременно являлись формой призрения, поскольку отставные военные продолжали пользоваться наделом и после отставки. Известно, на Руси издревле существовала форма кормления, заключавшаяся в том, что отставных военных в награду за службу рассылали по городам и волостям, жители которых были обязаны поставлять им необходимые для жизни припасы…
В царствование Екатерины II некоторое время сосуществовали обе формы призрения отставных военных: монастырское и поселенное. В начале своего царствования она отдает предпочтение монастырской форме. Но позже выходят указы, согласно которым в монастырях и богадельнях оставались только весьма престарелые и увечные, а унтер-офицеры и рядовые, способные нести воинскую службу, определялись в гарнизоны и другие службы. «Тех же, которые никакой службы нести не могут, но находятся в таких непрестарелых летах, что могут жениться и на поселении умножать общую сельскую экономию, то таковых отсылать на поселение – в Казанскую губернию, на Сибирскую линию и другие губернии, где есть пустующие земли»…
С середины XVIII века утверждается призрение отставных военных в особых богадельнях – инвалидных домах. В Генеральном регламенте о госпиталях от 24 декабря 1735 года глава X посвящена призрению отставных воинских чинов, страдающих неизлечимыми болезнями, слепых, глухих, немых, безруких и безногих. Хотя они и не нуждались в лечении, их принимали в госпитали, один из которых открылся в 1740 году в Новгороде в архиерейском доме. В том же году князья Куракины основали военную богадельню в Москве…
Учрежденная в 1776 году в Москве Екатерининская богадельня давала приют прежде всего отставным военным. Для офицеров в 1777 году в Москве был открыт инвалидный дом в усадьбе, купленной для этого у графа Салтыкова. В 1817 году в Екатерининской богадельне было организовано Александро-Алексеевское отделение для инвалидов – нижних чинов, основанное на капитал в 100 тысяч рублей, пожертвованный князем Алексеем Долгоруковым и его супругой княгиней Александрой…
Наряду с правительством попечением о раненых воинах и семьях погибших занималась также такая общественная организация, как Комитет вспомоществования раненым воинам (Комитет о раненых), основанный Александром I в 1814 году в память Кульмской победы, получивший позднее название Александровского комитета. Этот комитет назначал пенсии и содержал военные богадельни. По его представлению отставные военные назначались на гражданскую службу.
…Александровский комитет вспомоществования раненым представлял собой общественную организацию, существующую исключительно на благотворительные пожертвования. Для пополнения инвалидного капитала поведено было взыскивать определенный процент с наградных, удерживать из столовых по одной копейке с каждого рубля. Каждый театр обязан был давать раз в год бенефис в пользу увечных.
Несмотря на то что правительство не отпускало комитету дотации из государственного казначейства, он располагал значительными средствами, позволявшими оказывать помощь десяткам тысяч раненых и их семьям. К концу XIX столетия инвалидный капитал составлял 32 миллиона рублей, а годовой оборот достигал 5 миллионов.
Указом от 5 мая 1816 года инвалиды Отечественной войны 1812 года получили привилегии при замещении служебных должностей в различных ведомствах. Перечень этих должностей был довольно широк. Штаб– и обер-офицеры по представлению Александровского комитета получали должности полицмейстеров, городничих, смотрителей богоугодных заведений, комиссаров пограничных карантинов, земских исправников и т. д.
В ведении Комитета о раненых состояли военные богадельни: Чесменская близ Петербурга, Измайловская в Москве и Лопухинский инвалидный дом в Порховском уезде Псковской губернии, в общей сложности около тысячи мест. Кроме того, за счет инвалидного капитала содержалось свыше 350 инвалидов в гражданских богадельнях.
Власов П.В. Благотворительность и милосердие в России. – М., 2001. С. 247–259.
Г. ШвиттауТрудовая помощь в области государственного призрения
В истории призрения бедных у всех культурных народов и во все времена можно наблюдать две резко очерченные эпохи: одну – первоначальную, когда масса нуждающихся еще не подвергается никакой дифференциации, ни в представлении отдельных лиц, ни в общественном самосознании, и другую эпоху, – позднейшую, когда все с большей отчетливостью выступает перед человеческим сознанием необходимость различения отдельных видов нужды и отдельных категорий нуждающихся.
В тесной связи с этим процессом дифференциации нуждающихся в истории всякого народа стоят три основные момента, определяющие собою главнейшие формы призрения бедных. Такими моментами являются: господство личного чувства милосердия и покоящаяся на таком чувстве частная благотворительность по отношению ко всем нуждающимся без различия; другим моментом, более поздним, выступает государственная репрессия как мера борьбы против нищенства, и наконец, еще позже, выступает третий момент – трудовое начало; этот последний момент, с одной стороны, устанавливает право бедного на призрение, с другой – налагает на общество обязанность оказывать такое призрение всем тем, кто или еще не подготовлен к трудовой деятельности, или временно лишен возможности осуществлять таковую, или, наконец, уже неспособен вовсе к ее осуществлению. Во всех этих случаях трудовое начало создает ту почву, на которой постепенно возникает и развивается рациональная система общественного призрения, а с ней – и одна из главнейших форм призрения бедных – трудовая помощь.
Три момента в истории призрения бедных в России.
Принцип милосердия как основа призрения бедных, покоящийся на чисто индивидуальных требованиях морали и религии, безраздельно господствовал всюду, где дело помощи бедным сосредоточивалось исключительно или преимущественно в руках представителей церкви.
Основной предпосылкой этого момента служит, по выражению проф. Ключевского, «необходимое условие личного нравственного здоровья». Другими словами, этот момент – непосредственное личное милосердие – имеет целью не столько поддержку нуждающегося как таковую, сколько личную благотворительность, т. е. он служит выражением личного религиозного чувства («нищелюбия»)…
Как характерный признак ранней ступени развития дела призрения бедных этот момент находит себе внешнее выражение в факте подачи милостыни, при отсутствии какого бы то ни было критического отношения к условиям нужды. Полное пренебрежение к вопросам этого последнего рода санкционируется представителями христианского вероучения и возводится даже в догмат…
В истории призрения бедных в России этот принцип господствовал почти безраздельно в течение восьми веков, т. е. от введения христианства до образования централизованной государственности в XVII в. Вместе с тем для России – это эпоха первоначального призрения бедных, т. е. эпоха, когда в умах отдельных лиц и в общественном самосознании господствовало еще нетронутое сомнением и критикой убеждение в необходимости существования как бы освященного церковью института нищенствующих как «братьев по Христу».
Этот момент и до настоящего времени служит руководящим началом в деле призрения бедных со стороны церкви и личной благотворительности; как выражение «нищелюбия» этот момент в сильной степени поддерживается у нас преимущественно среди сельского населения, определяя собою формы помощи натурой, столь характерные в области крестьянского призрения.
Второй из указанных выше моментов – государственная репрессия – предполагает уже довольно высокую степень развития государственности, когда эта последняя берет на себя выполнение очень сложной функции – по обеспечению общественного благосостояния и внутреннего правопорядка. Эта стадия в развитии дела призрения бедных знаменуется первой, пока еще чрезвычайно общей попыткой продифференцировать всю массу нуждающихся с тем, чтобы по отношению к одной ее части установить государственную санкцию делу оказания помощи, а по отношению к другой – принять суровые меры к ее искоренению («лукавые прошака»). Это – переходная эпоха. Она начинается у нас с развитием и централизацией государственной власти в XVII веке и характеризуется, с одной стороны, вмешательством государства в дело призрения бедных, с другой – началом сомнения и критики по отношению к институту нищенствующих как однородной и во всех своих частях равноценной массе нуждающихся.
Происшедшая в общественном самосознании дифференциация нужды и нуждающихся, встретясь с новыми требованиями государственного управления, привела к необходимости признания наряду со старым принципом милосердия еще нового начала – репрессии и борьбы. Приложение этого нового начала стоит в связи с предпринимаемыми в это время попытками расчленения истинных бедняков от притворно нуждающихся; если первые заслуживают сожаления и милосердия, то последние, как «обманщики», не только не заслуживают этого, но к ним, как к таковым, считают нужным прилагать меры карательного и репрессивного характера. Признание этого расчленения со стороны государства несомненно знаменовало новый поворот в официальной политике призрения, так как на место освященного церковью «института нищенствующих» был выдвинут совершенно новый вопрос о «нищенстве» как социальном бедствии, требующем решительных мер к его подавлению.
Третий момент – трудовое начало – для полного своего осуществления необходимо предполагает такую ступень развития общественности, при которой уже твердо устанавливается представление о специализации различных функций государственной власти, в частности специализации функций в области попечения о нуждающихся, не только в смысле их поддержки в уже наступившей нужде, но и в мерах к предупреждению наступления нужды в будущем. На этой стадии общественного призрения дифференциация нуждающихся достигает своего высшего предела и соответственным образом начинает развиваться принцип специализации мер и способов помощи. Это – стадия современного менового хозяйства с его строго развитыми свободой в выборе занятий, свободой передвижения, концентрацией значительных масс населения в больших городах и промышленных центрах и т. д.; все это приводит к господству нового момента – трудового начала – в деле призрения, а с ним и специфической формы этого последнего – трудовой помощи.
В России трудовая помощь как форма призрения работоспособных нуждающихся хотя и зарождается уже очень рано, однако до XIX века она вовсе не является выражением вышеуказанного принципа – трудового начала, т. е. выражением новой формы общественного призрения. Такой характер трудовая помощь получает лишь после того, как государство передает отправление некоторых своих функций, в том числе призрение нуждающихся, в ведение общественных и частных организаций. С отказом государства от непосредственной деятельности в области призрения бедных эта последняя расчленяется между частными, церковными и общественными организациями, причем более старый принцип милосердия все более и более уступает место более новому принципу – трудовому началу. Вместе с этим по мере развития и углубления этого принципа все более расширяется и самое понятие общественного призрения, пока, наконец, включая все более в сферу своего влияния различные меры предупредительного характера, эта область обществоведения не подходит почти вплотную к другой области, известной под названием «социальной политики».
Итак, три установленные основные момента призрения бедных – милосердие, репрессия и трудовое начало – имеют каждый свою особую сферу приложения – в деятельности церкви, государства и общественных организаций – и свое специфическое значение в истории и системе призрения бедных во всякой стране. С полною отчетливостью эти принципы обнаруживаются и в истории призрения бедных в России.
Швиттау Г. Трудовая помощь в России. Ч. I. – Пг., 1915 (дано по кн. Антология социальной работы. Т. 3. – М., 1995. С. 213–216).
