Текст книги "Браслет"

Автор книги: Владимир Плахотин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

Воины опять стали бурно выражать готовность умереть за правое дело, а я подумал:

«Это что же получается?! Звёзды – в кучу, масса достигает критического предела и – привет! – получите свежеиспечённую чёрную дыру?!»

А на кой?

И спросить не у кого. Разве что у Кирюши?

Вряд ли он что-либо толковое скажет. Вон, как хвост поджал! Только и мыслей, что о сохранности собственной шкуры. Прямо на морде лица нарисовано. Согласен, что и мне эта тема не чужда. Но не настолько же?

Из задумчивости меня вывел всё тот же милый сердцу голос.

– А если кто из вас, – и Бей выразительно повёл глазами в мою сторону, – надумает валять дурака... – Я, не мигая, смотрел ему в рот, всем своим видом выказывая служебное рвение. – ...то расправа будет жестокой и мгновенной!!!

Мог бы и не говорить. Уже проходили. Служу Советскому Союзу!

Вот только интересно, почему сия гневная тирада была обращена лично ко мне? Неужто и впрямь слышит, чего у меня там, под черепушкой, творится? Или потому что самый зелёный? Тогда что же, выходит, весь тутошний контингент из одних «дедов» состоит? Весело! Перспектива попасть в их почётное число мне совсем не улыбалась. Я не собирался здесь надолго задерживаться.

Собравшись с духом, я вложил в свой голос как можно больше елея:

– А можно спросить?..

– Все вопросы после победы!!! – грубо отрезал Бей.

Вот так. Ни больше, ни меньше. «Победа!» И никаких тебе сомнений!

У моего Кирюши зенки из орбит повылазили. И я понял, что удостоился великой чести: предводитель, видать, не баловал своих «птенчиков» особым вниманием, воспринимая их как однородную массу.

*****

Мысль о том, что я стану участником бандитской операции по умерщвлению множества обитаемых миров, не давала мне покоя. Всё моё естество этому противилось. То, что миры обитаемые, я сомнению не подвергал, поскольку даже мне с моими ограниченными познаниями в астрономии это было известно: читал где-то в виде версии. Ну пусть это даже и досужие вымыслы землян, выдающих желаемое за действительное, но уже одно то, что Бей держит зуб на эти астрономические объекты, говорит само за себя. Сам-то он далеко не ангел.

Однако, как бы я ни трепыхался, что мне оставалось делать? Без браслета я никто и даже ничто. Хотя, с браслетом тоже не очень-то... Кирюша вон уверяет, что как только, так сразу, но радости от этого тоже ни на грош. Вообще-то – вру. С браслетом бы я чувствовал себя куда уверенней.

После инструктажа Бей опять куда-то исчез и наша клетка захлопнулась. Кирюша, нахохлившись, парил в сторонке и поглядывал на меня исподлобья.

Я демонстративно сунул руки в карманы и предался размышлениям. Вид моего соседа к душеспасительным беседам не располагал и я решил отложить это занятие на более отдалённую перспективу. Один чёрт – бестолочь. И бестолочь запуганная. Ничего толкового от него всё равно не узнать. Да и вид какой-то занюханный, хоть и кривит губы в ухмылке. Что-то я её не приметил, когда Бей тут политзанятия проводил. Тише воды, ниже травы был. А теперь вон опять...

И тут меня как будто по башке царапнуло: идея, значит, пришла. Меня частенько посещают такие вот озарения. А поскольку этот процесс неуправляемый, то и реализовывать её, идею, то есть, надо незамедлительно, не откладывая дела в долгий ящик.

«Сезам! – осторожно направил я свою мысль, как мне показалось, за пределы сферы. – Если ты меня слышишь, ответь мне так же телепатически».

И к великой моей радости в голове раздался бесплотный, лишённый тембра, голос:

«Слышу».

Кирюша, видимо, что-то, всё же, унюхал, хоть я и призвал на помощь все свои артистические способности, чтобы виду не подать. Он тихо хыкнул и, как бы между прочим, и, вроде бы, ни к кому не обращаясь, прогундосил:

– С огнём играем... ся...

Я состроил невинную физиономию:

– Ты это о чём?

– Сам знаешь...

Ну конечно! Как же я упустил это из виду? Мне даже досадно стало. Ведь если это тоже «браслетоносец», как он сам себя назвал, то работа, происходящая под моей черепушкой, для него – открытая книга!

Но позвольте! Почему же тогда я сам ничего не слышу?!

– Уметь надо! – многозначительно прищурился Кирюша, отвечая на мой невысказанный вопрос.

Однако! Такой оборот дела меня совсем не устраивал! Это что же получается?! Бей ко мне шпиона приставил? Заблокированного сексота?

Кирюше мои рассуждения пришлись не по вкусу. Он скривился и прошипел сквозь зубы:

– Ну, ты! С определениями полегче!

Надо же! Оно обиделось! Чувство собственного достоинства заимело!

Ну и чёрт с ним! Хай себе слушает. Мне сейчас важно связь с браслетом установить.

«Сезам!» – опять позвал я, уже не скрываясь.

«Чего изволите?» – раздался в моей голове всё тот же бесплотный голосок.

Я замер.

Что-то на Сезама не очень-то и похоже. Уж больно ехидно.

Я мельком взглянул на Кирюшу и сразу всё понял!

– Ах ты, мразь! – Я с силой оттолкнулся от стены, норовя вцепиться ему прямо в глотку. Но промахнулся.

– Но-но! – Он ловко поднырнул под меня и выплыл с другой стороны. – Уж и пошутить-то нельзя!

– Я те покажу «шутки»! – Вне себя от бешенства, я на полном серьёзе собирался жестоко разделаться с ним, однако, невесомость была явно не на моей стороне. Чего не скажешь о Кирюше. Чувствуя мой решительный настрой, он метался от стены к стене, довольно проворно ускользая от меня.

Не могу сказать, как долго мы так «развлекались». Я от огорчения совсем забыл о времени, во всех своих бедах обвиняя только соседа по камере.

В конце концов наше занятие было прервано: стены тюрьмы растаяли и на сцене нарисовался наш обожаемый Повелитель. Он проскрипел одно только слово:

– Вперёд!!!

*****

Звёзды рванулись навстречу и я вдруг с волнением ощутил, как по телу знакомо прокатилась волна микроскопических разрядов: браслет вновь был со мною!!!

Я с нежностью погладил дорогую штучку и возбуждённо воскликнул:

– Ну, теперь-то мы повоюем!

И прикусил язык. Но тут же сообразил, что моё восклицание можно расценить и как ржание застоявшегося боевого коня, а не как угрозу.

«Вот пусть так и понимают, – решил я и с замиранием сердца обратился к Сезаму: – Общаемся только мысленно. Усёк?»

В голове будто гонг прозвучал:

«ДА!!!»

Ну совсем другое дело! Это тебе не хилые мыслишки от Кирюшки!

«Только можно бы и малость потише. Чтоб голова не вразнос. Да и чтоб не все в Галактике знали, о чём мы тут с тобой..».

«Выполнено!» – отрапортовал мой Сезам с меньшей громкостью, но лязг металла в его голосе не исчез.

Ладно, не до того сейчас. Привыкну.

Разношёрстное воинство резво неслось по звёздному коридору, в дальнем конце которого туманным пятнышком светилась наша цель, разбухая на глазах.

«Мил дружок, – обратился я опять к браслету, – прежде всего позаботься, чтоб мои мысли и все наши с тобой переговоры остались между нами».

«Ментальная защита активизирована!» – отозвался он, ни секунды не колеблясь.

«Ну вот и умница!» – Я опять непроизвольно погладил браслет и тут уловил на себе насмешливый взгляд Кирюши, летящего неподалёку, в двух-трёх метрах от меня.

Меня слегка покоробило, но я тут же отмахнулся: начхать мне на его фискальные устремления! Мой Сезам со мною, а это круто меняет всё дело. Ещё не знаю, как и в какую сторону. Но, если хорошенько покумекать...

Туманное пятнышко, между тем, рассыпалось на отдельные звёзды, уже хорошо видимые невооружённым взглядом. Цель наша была близка, если судить по скорости, с которой мы пересекали Галактику. Если, конечно, это наша Галактика. Да, именно та, что с большой буквы. В чём я очень сомневался. Сдаётся мне, занесло нас, вообще, к чёрту на кулички.

Я поинтересовался у браслета, верны ли мои подозрения и получил обескураживающий ответ: шороху мы собирались навести именно в своём звёздном доме!

Забавно. Очень.

Однако, вернёмся к нашим баранам. Я – о своей идее. Как и все идеи, приходящие в виде озарения, она была совсем сырой и плохо оформленной практическими, так сказать, мелочами. Но в ней содержалась изюминка, греющая душу надеждой.

Всё представлялось мне довольно просто: браслет изготавливает моего двойника, безропотно следующего приказам Бея, а мы, то есть я и Сезам, смываемся.

Не знаю, правда, куда мы сумеем удрать от Бея (мне припомнилась его угроза и по спине побежали мурашки, резво постукивая каблучками), но попытка – не пытка.

Хотя, при неудаче попытки пытка неизбежна. Каков каламбурчик?

Вдруг меня пронзила внезапная догадка:

«А не на твою ли родину мы держим путь?»

Браслет был верен себе и потребовал уточнить формулировку вопроса.

«Тьфу ты, напасть! – вспыхнул я. – Как оно называется, это шаровое скопление?» – И я ткнул пальцем вперёд.

«По земному каталогу – NJC – 6539», – ответил Сезам.

«А то, где тебя изготовили?»

Ужасная догадка крепла во мне с каждым мгновением.

«По земному каталогу – NJC – 6539», – был ответ.

Так я и думал! Вот почему, и вот куда стремился Бей! Цивилизация, где изготавливают браслеты! Родина Христа в опасности!

Меня залихорадило: предупредить надо непременно!

Бей уже начал разворачивать своё воинство широким фронтом.

«Сезам! – позвал я, внутренне весь содрогаясь, как перед прыжком в ледяную прорубь. – Вперёд!»

Наивный я человек! Мне казалось, что Бей, увлечённый военными игрищами, не заметит моих приготовлений. Но – увы! Не помогла ни ментальная защита, ни скорость, с которой браслет кинулся выполнять мои «умные» указания.

Едва прозвучала последняя моя команда (не могу поручиться, что я не произнёс её вслух), как Бей резко обернулся ко мне и из его вытаращенных в боевом азарте глазищ в моём направлении вызмеились, как мне показалось, две чёрные, со стальным отливом, молнии!

Пространство вокруг меня сгустилось практически мгновенно, сковав меня в той позе, в какой захватило.

И – дикая боль! Она пронзила всё моё существо! Это было последнее, что я запомнил. Сознание мгновенно погасло...

*****

Приходил я в себя очень медленно. Я бы сказал: поэтапно.

Сначала возникло нечто. Нечто назойливое...

Казалось, жирная муха бьётся в стекло...

Потом осознал: это фраза...

Фраза из песни...

Из тех, что для ног...

На английском...

Что она означала, я понятия не имел, но надоела она мне изрядно. Пока я выкарабкивался на свет Божий, она выплыла на поверхность моих осоловевших мозгов и елозила по ним, не встречая никаких препятствий: мыслей не было. Голова представлялась огромным пустым залом, по которому из угла в угол эхом перекатывалось назойливое: «Ай вонна ду ю вонна бан!.».

Гулко и темно...

Я попытался приподнять тысячетонные веки и почувствовал, что у меня это получилось. Это усилие породило ворох цветных ярких сполохов, интенсивность которых быстро пошла на убыль.

И всё. Больше я не увидел ничего.

Полная темнота... Лежу...

Ослеп, что ли?..

Боль!!!

Попытка пошевелиться породила боль во всём теле!

Невероятным усилием воли я поднял руку и провёл по лицу. Что-то царапнуло. Поднял другую руку и ощупал запястье... Часы?..

И тут же, будто включили прожектор, память высветила: «Браслет!»

Следующей мыслью вспыхнуло: «Бей!»

Я обессиленно уронил руки на пол и почувствовал, как он мягко спружинил.

Итак, он, всё-таки, выполнил свою угрозу: изъял меня из обращения.

Тогда почему это оказалось не смертельно? Тяму не хватило? Или браслет самортизировал?

И почему я вновь ощущаю свой вес? Я что, в другом загоне? И он находится на одной из планет?

– Сезам!

Я не узнал своего голоса. Из горла вырвалось хриплое карканье.

Кроме идиотской песенки в ответ я ничего не услышал. Ни внутри, ни снаружи.

Мне стало тревожно.

– Сезам! Подай голос!

«Ай вонна ду ю вонна бан»...

Превозмогая боль, разлитую по каждой клеточке истерзанного тела, я попытался приподняться. После нескольких попыток, окончательно истощивших меня, это получилось. Я ощутил себя прислоненным к шершавой тёплой стене, такой же пористой и мягкой, как и пол. В глазах пульсировал красный туман.

Немного передохнуть...

«Ай вонна ду ю вонна бан»...

Чтоб тебя!..

Я качнул головой, чтобы вытряхнуть навязчивую безделицу, и цветные шары пчелиным роем поплыли перед глазами.

Подождав, пока они закончат свою пляску и уступят место красному пульсирующему мареву, я поднял правую руку и тщательно ощупал запястье левой.

Внешних изменений не было. А внутренних?..

– Сезам!..

В ответ лишь развесёлая не ко времени песенка.

М-да... Ситуация... Лучше не придумать...

Сгорела, стал быть, машинка Христова? Защищая, так сказать, и обороняя?..

Мне с ясной отчётливостью вспомнились чёрные молнии, которыми пальнул в меня Бей.

Выходит, Сезам всю силу удара принял на себя?

Спасибо, конечно...

Я погладил мёртвую машинку и пригорюнился.

Гляжу я на себя, друзья мои, и вникаю: меня всё глубже и глубже в дерьмо затягивает. Вы не находите? А?

Защиты лишён...

Бежать не удалось...

Самочувствие, как после мясорубки...

Да ещё и на «губу» угодил. Если не в дисбат...

А как всё цветисто и радостно начиналось: я и то, я и это! Всё человечество осчастливить собирался. Благодетель!

И споткнулся-то – буквально на первых шагах!

«Да оно, может, и вышло бы чего, не появись на сцене этот треклятый Бей!» – с досадой подумал я и тут же втянул голову в плечи, ожидая расправы: «откровения» подобного рода уже не раз отзывались дикой болью. Не любит Бей «славословий» в свой адрес.

Я сидел, прислушиваясь, каждую секунду ожидая болевого кнута. Потом расслабился: пронесло! Видать, занят Повелитель. Не расслышал.

«Ещё немного и буду дифирамбы петь, – невесело усмехнулся я. – Как Кирюша».

Вот уж чего-чего, а в роли раба я себя и представить не мог.

С щемящей тоской припомнилось, как торжественно дед вручал мне браслет. Какие перспективы рисовались!

И – на тебе! Черти в космос занесли. Исполнилась мечта идиота.

Н-да... Если пожить ещё придётся, будет что вспомнить! Кто где срок мотал, а я – на Галактической «губе».

"Ну вот, скажи честно, – занялся я самобичеванием, поскольку другого занятия не предвиделось, – во всей этой свистопляске с браслетом как ты справился с основной задачей, возложенной на тебя дедом? Да-да, не увиливай, я о благотворительности, о ней самой! Кому от твоих манипуляций стало легче жить?

Саньке? Я бы не сказал. Вот его-то, как раз, материальная сторона во всей этой истории с деньгами совсем не заинтересовала. Скорее, проблем добавила. Я уж не говорю о его жене...

Игорю?.. По-моему, тоже ничего хорошего не получилось...

Пашке?.".

Мне вспомнились его глаза, когда он прислушивался, как оживает его нога. Похоже, это единственное, чем я могу похвалиться. Да и деньги ему пришлись кстати...

И ещё вот Настя...

Я тяжко вздохнул. Сердце тоскливо сжалось: с тех пор, как я её обрёл, я только и делаю, что теряю. Придётся ли ещё увидеться?..

Но позвольте!

Позвольте, господа хорошие, а как же та картинка, что показал мне браслет? Или здесь опять какой-то подвох? Я же чётко и ясно увидел, что Настя ушла со мной-вторым!

"А, может, всё-таки, это штучки Бея?.. – неожиданно пришла мысль и всё внутри оцепенело.

Ведь мог же он предстать перед ней в моём обличье? Конечно мог! Уж превращаться-то ему – не фиг делать! Квартиру-то Настину как испохабил, помнишь? Как Бог черепаху! Такой Чудой-Юдой прикинулся! А уж мой-то портрет нарисовать...

Память услужливо преподнесла и деталь, на которую я тогда и внимания особого не обратил: ведь она сильно сомневалась, идти ей со мной-вторым, или нет.

Конечно, её понять можно: тут бы и я, да и любой другой растерялся, увидев перед собой с десяток похожих друг на друга Насть. Как в той сказке...

Ну конечно же! Чёрт побери, как это я сразу-то не допетрил?!

Теперь я уже в другом свете расценил и то, как подмигнул я-второй мне-третьему, наблюдавшему всю эту сцену: это выглядело теперь простой насмешкой! Издевательством!

Ой-ой! Как мне вдруг нехорошо стало!

Забыв про боль, я вскочил на ноги и забегал взад-вперёд в полной темноте, рискуя разбить лоб обо что-нибудь, находящееся в этом помещении.

Значит, Настю Бей умыкнул? Как же это я сразу-то?.. Ай-яй-яй!..

Я забегал ещё сильнее и вдруг простая и ясная мысль заставила меня резко остановиться: «А на кой?!»

Да! На кой чёрт ему моя Настя?!

Ладно, я – обладатель браслета. А она?

Меня можно как силу использовать. А её? Как средство давления на меня? Так у него имеются более существенные способы убеждения.

Нет, господа хорошие, тут что-то не вяжется!

Я вдруг почувствовал невероятную усталость, ноги мои задрожали, и, нащупав стену, я сел на пол, прислонившись к ней.

Похоже, что все мои проблемы оттого, что я слишком преувеличиваю значимость собственной персоны. Ну, с чего это я себе вообразил, что Бей будет возиться с Настей только ради того, чтобы шантажировать меня? Да у него даже ума не хватит опуститься до таких психологических вывертов! Ведь шантаж – занятие в своём роде интеллектуальное в сфере разбоя, требующее работы мысли и, если хотите, уважения к противнику. Мол, если только, так сразу! Лучше делай, как говорят!

А он? Пришёл и безо всяких там заумных штучек заявил, что я – его раб. Просто и понятно. И мозги напрягать ни к чему. Плевать, что сам «раб» о том – ни сном, ни духом.

И в самом деле. Ведь я – один из многих в его «коллекции». С чего ему особо мною заниматься? Много чести! Кинул в каталажку – и дело с концом!

Правда, «каталажка» какая-то интересная. Мягкая, с комфортом. Только с освещением напряжёнка.

Отчего-то мне стало весело. Наверное, от осознания своей ничтожности. Оказывается, и такое бывает.

Лишь бы с Настей всё было хорошо. И лишь бы на той картинке был тогда, действительно, я. А, если то был я, значит мы, всё-таки, выберемся из этой передряги! Рано или поздно! Где наша не пропадала!

Ага... И в какое дерьмо она только не вляпывалась...

– Эй! – осмелев, крикнул я. – Хозяин! Огоньку не найдётся?

Кричал я без особой надежды на ответ. Так, чтоб хоть как-то развеяться.

Но не успел я рот закрыть, как перед моей физиономией, прямо в воздухе возник сосуд, вернее – сосудик, формой напоминавший разрезанный пополам мяч для игры в гольф. Со дна его поднимался трепетный язычок пламени.

От неожиданности я вздрогнул и крепко зажмурился. Огонёк показался мне едва ли не светом прожектора. Глаза-то расслабились, к темноте привыкли.

Немного погодя, я приподнял веки. Лампада всё так же висела перед носом. Я осторожно протянул руку и провёл под и над светильником. Ничего. Потом – по бокам. Опять ничего. Он ни на чём не держался. Я обхватил его снизу пальцами, но – ни туда, ни сюда. Как гвоздями прибит.

«Чудеса твои, господи!» – подумал я и, привалившись к стене, громко сказал:

– Хозяин! Ты понял меня слишком буквально! Я имел в виду освещение вообще. В темноте оно не очень-то...

«Хозяин» будто того и ждал. Потолок и стены помещения медленно, будто щадя моё зрение, стали наливаться янтарным светом, сродни солнечному, весьма приятному для глаз.

Наконец-таки, я смог осмотреться. Камера моя представляла из себя небольшую, где-то три на четыре, комнатушку, обитую тем самым мягким и пористым материалом серого цвета. Естественно, серым оставался теперь только пол. Стены и потолок превратились в источники света.

И – ни намёка на дверь или окно.

– Ну, спасибо! – всё так же громко, как глухому, крикнул я.

– Пожалуйста! – раздался приятный мужской голос, и посреди комнаты возникла стройная, не лишённая атлетической слаженности, фигура светловолосого молодого человека, одетого в серебристый, отливающий металлическим блеском, комбинезон. В бирюзовых глазах пришельца светилась приветливая, чуть насмешливая, улыбка. – Оклемался? – просто спросил он и вздохнул: – Ну, наконец-то!

Я опешил от резкой смены декораций и весь напрягся, подозрительно прищурясь:

– Бей?!

Он коротко рассмеялся:

– Ну что ты! Бей скрылся. Нам его не удалось поймать. Но ты не волнуйся, – небрежно повёл он рукой, – это всего лишь вопрос времени!

– «Нам»? – враждебно переспросил я. – А вы-то кто?

Он улыбнулся:

– Те самые, к кому ты так стремился. – Пол позади него вдруг вспучился бугром и, мягко чмокнув, развернулся в кресло. Он степенно сел в него и сделал приглашающий жест: – Устраивайся. Надо поговорить. – И рядом с первым креслом выросло второе.

Я всё так же пристально и недоверчиво смотрел ему в глаза:

– Так что, я не у Бея в каталажке?!

– Нет, конечно! – Он добродушно усмехнулся, отчего в уголках глаз его собрались мелкие морщинки. – Ты на одной из планет того самого, как вы его называете, шарового скопления, которое Бей с вашей помощью собирался уничтожить. И обитателей которого, – добавил он, значительно приподняв указательный палец, – ты хотел предупредить, не смотря на опасность, грозившую тебе самому. Это, – он игриво шевельнул бровями, – делает тебе честь!

Я не верил своим ушам! Что он такое говорит?! Опасность миновала?! Это значит – свобода?!

От избытка нахлынувших чувств я едва не кинулся ему на шею. По-моему, на глаза даже слёзы навернулись.

– Ну-ну, – догадался он о моих намерениях. – Успокойся. Садись, поговорим.

Я осторожно присел на край предложенного мне кресла, поёрзал на нём, убеждаясь в его прочности, и только потом откинулся на спинку. Оно с готовностью мягко и заботливо охватило моё тело, плавно обтекая его очертания.

Я изобразил на лице внимание, хотя в голове ещё царил хаос, вызванный откровениями пришельца. Он с улыбкой наблюдал за мной.

– Прежде всего, давай познакомимся. Твоё имя я знаю. А меня зовут Танзу.

Он чуть наклонил голову, на что я в ответ пробормотал нечто нечленораздельное. В том смысле, как мне приятно. Хотя, я ещё не имел понятия, как мне на всё реагировать. Верить хотелось, но прежний опыт расслабиться не давал.

– Моё имя несколько непривычно для земного уха, но, – развёл он руками, как бы сожалея, – что поделаешь? Когда меня нарекли этим именем, о Земле, а, тем более, о России, как-то не думали... Однако – к делу! Беру, как у вас говорят, быка за рога.

Я занимаюсь вашим сектором Галактики, поэтому заботы о тебе поручили именно мне. Сразу оговорюсь: времени у меня немного, поэтому буду краток. Дела.

Насколько мне известно из блока памяти браслета, ты – его обладатель, как ты сам выражаешься, и при получении обязался посвятить себя благородному делу восстановления справедливости на своей планете?

Я медленно кивнул.

– Но с нашей стороны произошло небольшое упущение, и твоя деятельность, как, впрочем, и многих других, тебе подобных, была пресечена самым грубым образом. Ошибка теперь исправлена, и мы обязаны отправить тебя на Землю. В связи с этим мне поручено выяснить один вопрос: ты намерен продолжать свою деятельность после всего случившегося, или отказываешься и мы будем вынуждены искать другого кандидата?

– А браслет же... – начал я растерянно, как бы оправдываясь, но он перебил:

– С браслетом всё в порядке. Просто на время твоего выздоровления все его модули, кроме медицинского, были отключены. Их энергия была направлена на выполнение одной задачи: вытащить тебя с того света, как у вас говорят. Ведь в данный момент ты уже не испытываешь болевых ощущений?

Я прислушался к себе. А ведь и вправду! Всё утихло, да и голова работает вполне сносно.

– А что?.. Я был... это... Сильно повреждён? – с трудом подбирая слова, промямлил я, боясь услышать правду.

– Ты был мёртв, – просто, без обиняков, сказал Танзу. – Более того, тело твоё было распылено и заключено в... контейнер, назовём его так, с нулевым течением времени. Нам пришлось немало попотеть, прежде чем мы разгадали эту технологию. Силы зла неистощимы в своих фантазиях...

Вот оно что! Мне живо припомнился моментально застывший воздух в тот миг, когда я отключился.

– Ну? И каков же будет ответ? – напомнил Танзу о своём существовании. Он явно подгонял меня.

Я пожал плечами:

– Какой вопрос? Конечно – «да»!

– Отлично! – Он хлопнул себя по коленям и встал. – Тогда – делаем так!

Он сделал движение, будто брызнул на меня водой. Практически мгновенно я оказался облачён в такой же плотно облегающий серебристый комбинезон, какой был на нём.

«Ага! – сообразил я. – Тот самый! Что я видел тогда на картинке!»

И, что самое примечательное, присутствия его на себе я практически не ощущал.

– Придётся тебе это поносить, пока мы не справимся с угрозой. Эта экранирующая плёнка не позволит Бею засечь твоё положение в пространстве. Именно по излучению браслета он и нашёл тебя.

– А кто он такой?

Танзу поморщился:

– Это длинная история. Сейчас просто нет времени. Если вкратце, он – один из нас. Оступившийся.

– Ясно...

Надо было говорить о главном, но я не знал, как подступиться к теме, немилосердно жгущей меня изнутри. Дипломат из меня был никакой. Танзу выжидающе смотрел на меня, видимо прекрасно зная, что меня мучает. А я вдруг брякнул ни с того, ни с сего:

– А где же Иисус?

Танзу недоумённо приподнял брови, потом рассмеялся и погрозил пальцем:

– Не о том говоришь!

Потом лицо его посерьёзнело, он сел и промолвил с едва заметной печалью в голосе:

– Иисус – монада более высокой формации. Его тут нет. Он всегда занят. А здесь?.. Как бы это попроще?.. Здесь, скажем так, его техническая лаборатория. Всё, что требуется для дела – от инструментария до исполнителей – он находит здесь. А саму идею по Галактике несёт он сам и ему подобные.

– Разве их много? – поразился я.

– Вселенная безгранична и она неисчерпаема в своих проявлениях, – загадочно молвил он, отводя глаза. – Всякого хватает. – И вдруг спохватился: – Ты, я вижу, так и не осмелишься. Ведь по глазам видно – маешься.

Я густо покраснел.

– Ведь о подруге речь? Я правильно понимаю?

– Да... – еле выдохнул я и сразу весь потерялся. Сердце пульсировало где-то возле горла, при каждом ударе сотрясая всё моё существо.

Он понимающе улыбнулся и, совершенно по-земному, почесал в затылке:

– Тут есть, как это у вас говорят, небольшая закавыка. Время – такая вещь, с которой надо обращаться предельно осторожно. Поэтому в браслетах мы не встраиваем блок перемещения. Как ты уже успел заметить, возможен только визуальный контакт с требуемой точкой времени. Для большей безопасности и во избежание различных недоразумений. Такие вот, как ты, неопытные и зелёные агенты могут и дров наломать, поддавшись эмоциям.

Он остановился и, склонившись ко мне, добродушно улыбнулся:

– Надеюсь, ты не в обиде на мои слова?

Я пожал плечами:

– Какие могут быть обиды, если всё правда?

Он удовлетворённо кивнул и поднял указательный палец:

– Но в единичных случаях мы идём на уступки! Тебе сделали исключение, учитывая твои заслуги перед нашей цивилизацией.

– Но я же ничего не успел...

– Это не важно! Главное – движение души. Это уже много. Так что, – хлопнул он меня по плечу, – скоро увидишь ты свою Настю! Сейчас мы с тобой переместимся к Главному генератору, откуда ты и совершишь свой бросок в прошлое. Только имей в виду, – добавил он, пресекая мои попытки рассыпаться в благодарностях, – в твоём распоряжении будет всего лишь три минуты. Совет больше не дал, – развёл он руками, как бы извиняясь. – Надеюсь, ты успеешь за это время уладить свои дела?

Я с готовностью закивал, а он сказал, вставая:

– Ну, а потом – извини: дела! Я тебя покину. – Кресла наши свернулись и вжались в пол. – Так что, до дому – своим ходом. Не возражаешь?

Слов не было. Я молча тряс головой, заранее на всё согласный.

– Да, кстати! – встрепенулся он. – Хочу тебя предупредить. В ближайшие десять-двадцать лет вашу планету ожидают глобальные неприятности. – И, видя, что я собираюсь что-то спросить, поднял руки, как бы защищаясь: – Всё тебе расскажет браслет. Только умей задавать вопросы. А уж как реагировать – решать будешь сам: в твоих руках мощное средство. Сумей сделать правильный выбор! – многозначительно посмотрел он мне прямо в глаза. – А сейчас – нам пора!

Стены помещения растаяли. Мы оказались на платформе, в которую превратился пол моей то ли камеры, то ли больничной палаты.

Вокруг расстилалось море высокой изумрудно-зелёной травы. По голубому небу спешили барашки белых облаков, и, если б не два солнца, придававшие пейзажу некоторую странность, и стоявшие недалеко друг от друга почти в зените, можно было бы подумать, что мы на Земле, где-нибудь в степной зоне.

Платформа взмыла ввысь и понеслась по направлению к каким-то строениям, тёмной полосой видневшимся на горизонте. Ветер, напоённый запахом трав, трепал наши волосы. Движение платформы не ощущалось, если не считать встречного ветра, полёт был плавным и бесшумным.

По мере приближения к строениям, уже можно было разобрать и некоторые их подробности. Мы поднялись на порядочную высоту и оттуда, как на ладони, открылся вид трёх гигантских концентрических колец, раскинувшихся на несколько километров.

– Генератор? – спросил я у молчавшего всю дорогу Танзу.

Тот кивнул. Платформа пошла на снижение. Он посадил её точно в центре циклопического сооружения. Едва коснувшись почвы, она под нами растаяла и мы оказались по пояс в траве.

– Ну что, агент суперцивилизации, – чуть насмешливо улыбнулся Танзу, протягивая мне руку, – Как говорят у вас в России: даст Бог – свидимся!

– Постойте, – задержал я его руку в своей. – Откуда такое отличное знание русского языка?

– Положение обязывает! – сверкнул он ровными рядами голливудских зубов и тоже, как и платформа перед этим, растаял в воздухе.

Я остался наедине со своими переживаниями. Трава шумела и гнулась под упругими порывами ветра. Разноцветные солнца припекали немилосердно. Кое-где среди облаков я разглядел довольно яркие белесые пятна. Вероятно, ближайшие звёзды скопления, настолько яркие, что их видно даже днём. Вполне возможно, что я и ошибался, приняв за звёзды что-либо другое.

«Странно это всё, – рассеянно подумал я, оглядываясь кругом. – Так просто и обыденно, будто с приятелем, зашедшим на минутку, поговорил. Даже и вспомнить-то особенно нечего..».

И вдруг – как кипятком ошпарило: «А браслет?! Танзу так и не вернул его в нормальное состояние!!!»

Как это он выразился? «Отключили все модули, кроме медицинского». А домой-то я как попаду?!

– Сезам!.. – замирая от волнения позвал я. Даже в горле перехватило.

В мозгу ясно и отчётливо прозвучало:

«Слушаю».

Ф-фу, чёрт! Гора с плеч! Ай да Танзу! Ни слова, ни полслова!

– Ничего, Сезамчик, ничего, это я так, для профилактики. – Я шумно вздохнул и нежно погладил его: – Жив-здоров?

«Требуется уточнить формулировку вопроса», – отчеканил мой Сезам.

– Ну-ну! – хихикнул я, переводя дух. – Узнаю Одессу! – И, чтоб не осталось недоговорённостей в наших с ним взаимоотношениях, сказал: – Отбой!

Мир вокруг меня вновь показался праздничным и приветливым. Оставалась только одна, но самая главная проблема...

– Внимание! – раздался мелодичный, звучавший будто отовсюду, женский голос. – Приготовиться! Энергия будет подана через тридцать секунд земного времени!