Текст книги "Естественно, магия (СИ)"
Автор книги: Валентин Искварин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 45 страниц)
Шар плюхнулся в воду, вязко хлюпнул и начал вращаться. Всё быстрее и быстрее, пока Виктор от кувырканий не потерял контроль над ним, и щит не распался. К счастью, скорость уже упала километров до двадцати, и кудесник всего лишь приложился с размаху лицом и грудью об водную гладь. Инерция утащила его ещё метра на полтора в глубину.
Виктор вынырнул, радостно наполняя лёгкие свежим воздухом. Куда улетел Танк – неизвестно. Пока вертелись, как в белки в колесе, телохранитель нечаянно пнул охраняемую персону по рёбрам. После чего их траектории разошлись.
– Начальник! – раздался над рекой вопль бойца.
– Подчинённый! – заорал Виктор.
Есть своя музыка, своя приятность в этом слове. Подчинённый бултыхался неподалёку в стороне заката и, услышав отклик, поплыл навстречу.
Люди, которые от тебя зависят. Которые смотрят на тебя, ловят каждое твоё слово. Разве это не воодушевляет?
Странно. До сих пор не особенно воодушевляло. Впрочем, всё меняется. Те же люди.
Действительно: что делать с такой оравой, когда кризис миновал, и неплохо бы затаиться?
А он миновал? Хорошо бы. Надо ещё проверить, как дела в Ахтубинске. Очень уж сильны были похоронные настроения у Михаила. В остальном он пока не ошибался.
Как сказать…
– Давай ласты сделаю, чтобы плыть веселей!
– Очень кстати! – обрадовался Танк.
Плывя на спине, они в несколько минут добрались до берега. Боец выбрался на песок и вытащил клинок из ножен, проверяя его сохранность.
– И всё-таки ты сумасшедший, Витька.
– Альтернативно мыслящий, – Виктор усмехнулся. – Но приводнение на скорости надо будет отрепетировать.
– Без меня, если можно, – Танк хохотнул и поднёс перстень к губам. – Настя, как там у вас?
– Живы! – радость в голосе лекарши была какая-то горьковатая. – У нас всё плохо. То есть, не совсем всё…
– Через минуту будем, – холодно отозвался Виктор. Ордену всё же хватило подлости навалиться на базу Узурпаторов. Выжившим Чёрным будет, о чём пожалеть!
Вечер в мокрой одежде среди волн, песка, ив и осин. Уже здесь прохладно и не очень уютно. А там – снова неведомые беды. Виктор почувствовал усталость. Постоянная концентрация на разрозненных объектах, чувство опасности – подтачивают и силы, и волю.
Внутренний голос порекомендовал расслабиться и не торопиться. Виктор даже удивился тому, насколько апатичным и бесчувственным стал этот незримый советчик. Из мстительной пчелы он разом превратился в сонную дрозофилу!
Ну уж нет! Пусть и нескоро, в меру возможностей, но надо двигаться: кудесник продолжает оставаться решающим аргументом в противостоянии Ордену, и никакие самые расчудесные кудели не сравнятся с фактором личного присутствия.
Прыжками в пределах видимости, в последних лучах вечера они понеслись навстречу неприятностям.
Виктор прискакал к воротам, а не сразу на плац, чтобы оглядеться. Почему-то мысль связаться со всеми через электро-магильники пришла с серьёзным запозданием. Он лишь использовал векторы колец, чтобы определить, куда схватка расшвыряла членов его команды. Женечка где-то в здании рядом с Моавом. Влад – вне базы, на западе; там же Марина и Саша. Настя в медпункте, в том же направлении Михаил.
– Что делать? – Танк рвался в бой.
– И кто виноват? Разведай, что с нашим любовным треугольником. Сейчас тебя заброшу. Я – к остальным.
– Шли!
Сама мысль забросить кого-то куда-то – новаторская, не говоря уж о её осуществлении. Но и первая пришла, и второе получилось с легкостью! Танк улетел. Авось сыщет пропажу. Теперь – к Женечке!
В здании. Виктор прыгнул по вектору на второй этаж, так как почувствовал возвышение. Мимо! Первый этаж? Снова в молоко. Лестница за углом.
Стена разворочена, кирпичи и куски штукатурки на ступенях. Между пролетами на куче мусора – неподвижный старший боец, прикрывший собою её…
Очередь из автомата сквозь проем. Пули завязли в щите. Виктор метнул в сторону стрелка три полумесяца и сбежал к раненным. Встал на колени.
Девушка обхватила в беспамятстве сломанное левое предплечье правой рукой. Насколько сильна контузия – не определить. Моава потрепало, кое-где броня не выдержала, виднелась кровь в поверхностных ранках. Возможно, несколько ребер треснуло при падении, но голова и конечности целы.
Сзади пролетело нечто и упокоилось в обломках. Кудесник обернулся, бездумно подхватил щитом гранату и послал обратно настырному метателю. До земли она не долетела.
Он упаковал бесчувственные тела в коконы и прыгнул к Насте.
В блиндаже на одном из столов лежал некто, укрытый с головой. Лекарша не взмахнула руками, не засуетилась, а молча указала на две свободные кушетки. Когда Виктор аккуратно уложил свою ношу, Настя спросила:
– Живы?
– Да. Контузия, – в тон ей коротко ответил кудесник. И указал на стол.
– Михаил. Выстрел издалека, насмерть.
– Ясно. Разберешься?
– Да.
– Ухожу.
Коротко, быстро. Каждый делает своё дело: он убивает, она лечит. Потом будут объятия, радость и слёзы. Сейчас есть тревожный симптом: все четыре кольца соратников просто молчат. Андрей вообще где-то не близко. Что тут творилось? Ладно, это тоже потом.
Восстановить направление отправки Танка. Прыжок через запылённый плац к воротам.
Запад, азимут двести пятьдесят девять, сто шестьдесят три метра.
Услужлив внутренний голос и точен, как компьютер! Но пусть перемещение будет последовательным: до поворота переулка, а затем на юг чуток.
Тупик. Старый ангар метров восьми высотой по правую руку и стена прямо и слева.
На кой пёс этот аппендикс? Стоп! Враки всё это!
Кстати, иллюзия отлично рушится слабым электрическим разрядом…
Вечер озарений, честное слово! Переохлаждённый пар взвился по сторонам, искрясь при соприкосновении с пылинками, разрывая морок. Вот, открылся вид на вседорожник, снесший передком хлипкие сетчато-фанерные ворота. Справа в сплошной стене проявился въезд в ангар.
Входи аккуратно: это западня. Скорее всего, по диагонали засел стрелок.
«Мало ли я пуль остановил?» – возразил Виктор осторожному внутреннему голосу.
«Разные пули бывают. Тебе ли не знать!»
«Может, скажешь ещё, почему колечки не отвечают, госпожа интуиция?» – спросил Виктор, продолжая удивляться шизофреническому диалогу.
«Щиты тоже разные бывают…»
«Привет со съезда крыш!» – поразился кудесник, выпуская на разведку иллюзорного двойника.
Тренькнула короткая очередь и увяла, а истерический мужской голос взвизгнул:
– Сам выходи, падаль белая! – знакомый голос! И как раз из северного угла.
– Или что?
– Или одной ведьмой станет меньше!
– И чего ты хочешь?
– Похоронить Смерть! – и безумец расхохотался.
Ах да, Смерть. Это же тот самый упёртый боец, у которого девушка – воровка!
«Вот и делай добро людям! Тупой вояка по уши куделями обвешан! Блок перемещения, круговой щит да наверняка ещё и круги стихий».
«Круговой, говоришь? Значит, сверху защиты нет?»
«Нестандартный ход мысли, но ведь и впрямь нет! Какие идеи?»
«Прыгнуть к стропилам и уронить сверху что-нибудь громоздкое!»
«Смотри красотку не зашиби да спасителя своего».
«А я канал спуска сделаю».
«Тонко. Там бетонные фермы, но если схватить прямо здесь кирпичик потяжелее…»
– Выходи уже, гад! – заверещал псих.
– И ты меня убьешь?
– Не сомневайся!
– Что случилось-то?
– Стерва эта… случилась! – голос парня чуть не сорвался в рыдания. Марина убила его подругу-воровку. Печально, ох и печально!
– Соболезную…
– Мне не соболезнования твои нужны! Выходи!
«Как же просто тобою манипулировать!»
«Есть такое. И ничто хорошее не остается безнаказанным».
«Но выйти придется: отсюда никакого обзора».
«Тогда выйду, раз деваться некуда».
«На щиты особо не надейся. Готовься подкинуть кирпичик на голову этому недоноску».
«Спасибо за подсказку…»
В сонме иллюзорных копий себя Виктор вышел из-за угла.
Мрачное пустое помещение с мертвым краном на рельсах под потолком.
– Сучий шустряк! – заорал психопат и начал стрелять.
Виктор отпрыгнул, понимая, что может опоздать. Нет, удалось! Сляпанные глиной четыре кирпича подвисли над стрелком в пяти метрах и начали своё движение вниз.
В ту же секунду парень переключился с толпы двойников на невидимого кудесника.
«Кость. Задета, – успел подумать Виктор, падая на правый бок, чтобы снять нагрузку с пробитой ноги. Горло издало хрип, когда до тела дошло, насколько же болезненным бывает огнестрельное ранение. – И артерия задета».
Тепло расползалось по икре, изливаясь мягким ватными толчками.
«Ставь перетяжку под колено! Потом будешь с сосудами возиться, хирург-самоучка!» – заорал внутренний голос, тоже хлебнувший боли.
Виктор так и сделал. Он всё-таки закупорил артерию, а затем освободил кровоток. Кажется, так надо…
«В зеркале проверься, если кажется».
«А креститься?»
«Что делать?»
108. ПодкидышВ голени засел большой ноющий зуб. Даже подвывающая челюсть. Настя не слишком усердствовала с болеутоляющими. Надо лечиться, лечить всех остальных, решать, что делать дальше.
«Уходить надо. Избавляться от балласта – и пропадать в неожиданном направлении».
«Знаешь что, внутренний голос, это всё начинает становиться ультра-странным!»
«Что ж тут странного? Многие люди ведут внутренний диалог…»
«В котором каждый собеседник знает что-то, чего на знает другой?»
«Э… например?»
«Ты не знаешь, что такое «креститься», я не знал, как отправлять другого человека в телепорт».
«М-да, как ты правильно заметил, ничто хорошее не остается безнаказанным, – под черепом словно бы кто-то вздохнул. – Значит, мне никак тебя не убедить в том, что мы с тобой – грани одной личности?»
«Кроме того, мой эгоизм не простирается так далеко, как твои советы. Но это ещё мелочи, – в продолжение монолога росла уверенность в собственной правоте. – Главное – различие в памяти».
«Могу привести тебе примеры того, как раздвоение личности блокировало некоторые области памяти…» – слабо возразило альтер-эго.
«Не угадал, подкидыш! Не тот случай. Вопрос о «перекреститься» – это не забытый рецепт черничного пирога!»
«Быстро же ты меня раскусил…»
«Кого – меня?» – спросил Виктор, с опасением предчувствуя ответ.
«Меня, коллега! Уж извини за вынужденное соседство… – образ печального вздоха. – Так получилось…»
«Тёзка!?»
«Я. Подозреваю, что твой хитрый перстенёк работал с электрическими матрицами мозга: он же мог мысли пересылать».
«И ты в последний момент наложил свою матрицу на меня!?»
«Не я. Сама спрыгнула в момент взрыва. Видимо, эффект разрушения артефакта. И, кстати, не получилось ни сращивания, ни замещения: мы существуем параллельно и одновременно. Может, дело в том, что я левша? Был левшой…»
«Та-ак, тогда у меня только одна мысль остаётся: как выгнать безбилетника?»
«Знаешь, я даже тебе скажу. Только второй раз умирать очень не хочется. Это больно и досадно. Как же я тебя, хитреца, недооценил!»
«А варианты?»
«Ну, например, ты мог бы меня переместить в другое тело».
«И иметь те же неприятности сызнова? Нет уж, спасибо!»
«Есть возможность сделать меня неспособным к магии, – мысль выглядела слёзной мольбой. – Я бы с удовольствием просто понаблюдал! Хотя бы несколько годков… чтобы свыкнуться со смертью, что ли…»
«Даже и не знаю, что тебе ответить…»
«Я знаю, что ты ответишь. И сразу же скажу «спасибо»! Твой мозг – просто коробка с конфетами!»
«А твой?»
«Мой – с дерьмом. У меня была магически скомпенсированная эпилепсия. С таким багажом далеко не уедешь. Жуть, сколько времени и сил убил, чтобы научиться вот эти ограничения обходить! А вылечить так и не смог. Во-от, ты мне сочувствуешь. А у меня и с сочувствием проблемы были».
«Сейчас расплачусь».
«Зря сарказм тренируешь. У меня вот только он и оставался. Да ещё с магическим ростом эмоциональный фон закрепляется…»
«Бедный ты калека».
«Урод, – безжалостно уточнил Викки. – Но достаточно многого добившийся, несмотря ни на что!»
«Что-то ты больно добрый стал: советы дельные даёшь. И самокритичный чересчур. Аж не верится!»
«Трудно быть злюкой, – мысль-смешок, – сидя в коробке с конфетами. Потом, я успел немного поразмыслить над своим положением».
«Но к остальным ты по-прежнему относишься, как я заметил».
«Так то – остальные! И, прости уж зануду, команда у тебя всё-таки раздутая. Много случайных людей, которые и сами уже не прочь слинять, держатся только из пустой преданности да оттого, что податься некуда. Предложи им разбежаться, пообещай устроить на новом месте – с радостью отвалят».
«Преданность…»
«Не все, кстати. Девчонка твоя крепко прилипла, боец-спаситель тоже. Да напарник его. Вот их и оставь. А другие даже зла на тебя держать не будут, ещё и поблагодарят за весёлые каникулы».
«Как у тебя всё просто!»
«Жизненного опыта больше, с людьми разными повертелся – насмотрелся. Это обычные люди: без особых стремлений, без чувства миссии».
«А ты?»
«О! у меня была жажда власти! Большая такая, откормленная!»
«И хочешь сказать, что сейчас пропала?»
«Мне бы с собой разобраться…»
«А уж там…»
«Вряд ли будет что-то «там». Я же отчасти и с этой мыслью хочу себя в магии ограничить по условиям, так сказать, досрочного освобождения. От того, как я власти хотел – одни проблемы. Вот, с тобой, миролюбцем, поцапался».
«У меня такое ощущение, что это не единственное из последствий…»
«Что есть, то есть, – повинился Викки. – Ты, вон, моей ярости хлебнул – так уйму народа положил».
«Да уж…»
«Но от меня теперь только польза будет. Обещаю! Да, знаю, доверять мне непросто. Хочешь, прямо сейчас в довесок к обещанию скажу, как меня отселить можно?»
«Ну, колись…»
«У высших лекарей есть заклинание изгнания. Слетаешь к своей знакомой – и порядок…»
«Хм, так и подмывает…»
«А если не торопиться, то я тебе ещё много полезного расскажу!»
«Ладно. Торопиться не стану. Но и ты надолго среди конфет не устраивайся!»
«Спасибо, коллега!»
Чистая такая, благодарная радость. Эк его перетряхнуло!
Снова к реальности, к ноющей, раздражающей боли.
«Могу отключить болевые рецепторы!»
«Помолчи чуточку, ладно? Боль – знак нездоровья. Как мне себя чинить, если боли нет?»
«Конечно. Умолкаю…» – и действительно смолк: отключился, истаял.
«И не пытайся вертеть моими мыслями!»
Послушный кивок в ответ. Чудеса!
«И хватит копаться в моей памяти: я себя от этого странно чувствую».
Тихое сожаление, обещание послушания. Сказка! Что ж он таким покладистым при жизни не был?
Виктор открыл глаза и медленно поднялся с кушетки.
– Витька! – Женечка вскочила со стула. Рука на перевязи, под глазами синяки, правая скула пожелтела от удара. От резкого движения Женю повело, пришлось схватиться за спинку стула.
– Привет!
Три четверти объятий. Радость от встречи, от близости возлюбленной омрачил чуть заметный мысленный вздох сожаления. Как же это неприятно – быть на виду в такие личные, романтические моменты! Почувствовав раздражение Виктора, Викки снова пропал с горизонта. Надо бы побыстрее избавиться от него, сколь бы он ни обещал быть тактичным и полезным.
IIIc. Наследник
Я служу. Это моё право.
Я знаю. Это моё свойство.
Я предотвращаю. Это моя прихоть.
Я не наказываю. Мне никто не должен.
Я разрушаю. Нравится?
Обет Разрушителя.
109. Построение
Подлатать, собрать силу, очистить, запустить восстановление. Подлатать, собрать, запустить…
«Ловко получается!»
Виктор кивнул.
«Открыл на практике, – он не стал возражать против нарушения молчания безбилетником. – Пока сбоев не было. Сам поражаюсь, если честно».
«Я заметил, что ты дозируешь воздействие».
«Иначе получается омоложение. Так магия возвращает локальное состояние тканей…»
«А в больших дозах омолаживает организм, запуская восстановление на генетическом уровне! Это гениально, честное слово!»
«Да, потенциальная золотая жила, – уловил Виктор направление мысли. – Но есть и проблемы».
«Как и с любой магией, – согласился Викки. – Люций – феерический надувала! Хотя, с другой стороны, с людьми иначе нельзя».
«За примерами недалеко ходить…»
«Увы. Ладно, снова умолкаю…»
Так или иначе помятыми оказались практически все. Только за полдень получилось передохнуть.
Андрея следовало поблагодарить за замолчавших снайперов, Настю за расторопность, Моава за самоотверженность, и так далее. Но общим гнетущим фактом стала смерть Михаила: внезапная, бескомпромиссная. В пуле Викки узнал свою работу…
Старого мага похоронили на небольшом острове. Двое охранников сиротливо постояли над временной могилой хозяина, потом отрешённо сообщили Виктору, что старик обещал упомянуть его в завещании. Кудесник не нашёлся, что ответить, и просто кивнул. На память пришла фраза умирающего священника из фантастического телесериала: «Не важно, во что ты веришь. Главное – верь!»
Оставаться в Ахтубинске? Бессмысленно и тягостно. Виктор собрал команду на острове, определённом объявлением под застройку.
– Я не знаю, – неуверенно начал Виктор, – кто и чего желает от жизни. Некоторые из вас более-менее сознательно решились на это приключение, но для других оно стало неожиданностью, случайностью, помехой…
– Ты хочешь сказать, что приключение это твоё закончилось? – задала Настя наводящий вопрос.
– Более-менее. По крайней мере, закончился кризис.
– Я вот тебе поражаюсь, зятенька! – Андрей хохотнул. – Такие дела творил, столько народу вокруг себя собрал, а сейчас мнешься, как красна девица!
– Ну, так я же не знаю, чего вы хотите, что планируете! – воскликнул Виктор. – Вдруг вы подумаете…
– Что – поматросил и бросил? – с недипломатической откровенностью закончил бард. – Я не подумаю, Настька, надо полагать, тоже. Лично у меня только одна просьба: явился бы ты пред светлы очи начальника моего да поведал бы обо всём, чтобы мне до конца моей второй молодости за «Пегаса» не расплачиваться.
«Вот. А ты боялся».
– Ладно, тогда прямо ставлю вопрос: кто хочет пойти своей дорогой? Естественно, оставаясь в моем поле зрения, со средствами связи, чтобы я мог прийти на помощь в случае осложнений…
– Я хотела бы, – Марина вздёрнула подбородок. – Но я волшебница, и больше ничего не умею…
– Мы разберемся с этим, – ответил Саша. Повзрослевший, сильный духом, уверенный в себе Саша. – Мы хотим вернуться домой.
– Хорошо. Кто-то ещё?
– Виктор, я хочу завершить здесь дела, а потом, через недельку, через месяц придумаю, как жить дальше, – высказался лекарь.
– Отлично.
– Мы остаёмся с тобой, – Моав пожал плечами. – Да и дома надо будет кое-какие винтики подкрутить, чтобы Дрейк не был в обиде.
Женечка подошла и взяла Виктора за руку. Можно и без слов.
«Этот лекаришка…»
«Что с ним не так?»
«Да ничтожество полнейшее! Я б его давно изничтожил, будь моя воля».
«Парни Михаила признают Влада за главного. Разберется тут – и…»
«И всё! Он ни к чему не способен! Лекарь шестого уровня – это ж смех, что такое!»
«Не все ж такие продвинутые, как ты да я!»
«Я наводил о нём справки, когда его брали. Так вот: он точно знал, кто ты, ещё до того, как поехал в деревню! И не стал ничего добиваться. Только ныл, пока с квартетом на машинке ехал».
«А его кто-нибудь послушал бы?» – засомневался Виктор.
«Да не в этом суть! – распалялся призрак под черепом. – Он же даже не попытался!»
«Ты против него что-то имеешь? Лично ты?»
«Против всех тряпок и размазней!» – рявкнул Викки, явно кривя душой.
«Тогда придётся вырезать девять человек из десятка по всему миру», – заметил Виктор, пытаясь вернуть собеседнику здравомыслие.
Вместо ответа вышло нечто иное: левая рука кудесника начала самопроизвольно подниматься! Причём движение это не желало останавливаться от прямого волевого усилия!
«Что за фокусы!?»
«Это… надо… сделать…» – по сознанию промчался образ человека, краснеющего от натуги, будто отдирающего что-то тяжеленное от земли.
Виктор, боясь, что может проиграть эту дуэль, страшась, что часть его тела совершит нечто непоправимое против его воли, схватил непослушную левую руку правой. И для верности обернул обе щитом.
Помогло! Призрак быстро терял силы – какую-нибудь запасённую психическую энергию, не важно, что! – и, кажется, начал осознавать, насколько серьёзно подпортил себе репутацию в глазах хозяина.
Команда наблюдала за застывшим кудесником безмолвно, словно боялась вмешаться. И хорошо, что они хранили молчание…
«Итак, тёзка, – мысленно прошипел Виктор поверженному сопернику. – Официально сообщаю: я спать не буду, пока не вышвырну тебя из своего мозга, сознания и жизни!»
«Прости, коллега! Прости! – совершенно искренне принялся умолять мысленный повстанец. – Я виноват, но…»
«Я больше так не буду? Это, дружок, для детского сада! Если уж очищать землю, то – от таких как ты: наглых, подминающих под себя всё, как вирус!»
«Не убивай меня! Прошу! Только не убивай меня второй раз!»
Рука вроде расслабилась, но напоминала о прошедшем напряжении болью в перетруженых мышцах. Виктор выдохнул. Огляделся и натужно улыбнулся команде, чтобы показать, что всё в порядке.
«Я подумаю, – пообещал он. – Но это произойдёт уже сегодня! И ты мне поможешь правильно от тебя избавиться, если хочешь жить. А до того времени будешь сидеть тихо и трусливо, как ёж под кактусом! Всё понятно!?»
«Да, конечно…»
Виктор потёр руку.
– Кажется, я ещё не вполне пришёл в себя, – кудесник бледно улыбнулся. – Но… в общем… хорошо бы поторопиться. Сколько времени потребуется на сборы?
Эх, нищему собраться – только подпоясаться. Не так, чтобы совсем нищему: «выходное пособие» всё-таки есть с чего выплатить. Однако…
