Текст книги "Естественно, магия (СИ)"
Автор книги: Валентин Искварин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 45 страниц)
Эти сутки перевернули всё. Сделали из молодой перспективной главы квартета беглянку и преступницу.
Вчера Марина до одиннадцати нежилась в постели. Правда, одна. Но это – дело наживное. Был Влад – и кончился. Будет кто-нибудь другой. То есть, тем воскресным утром так казалось.
А потом всё понеслось. В двенадцать – срочный вызов. Вводная с неуёмным Владом и его докучливыми вопросами. Оно и так-то безумно, что их в первое задание выставляют с бухты-барахты, так ещё и третьим квартетом! Влад нудил о том, что на хуторе происходит что-то невразумительное: информатор юлит, лекарша заболела. Марина даже подумала, по возвращении в офис, составить начальству представление об этой пораженческой болтовне.
Задуматься заставили две полосы переменной ширины и глубины по сторонам дороги – следы активного заклинания, работавшего километра три. Затем застывшая, ровная, почти высохшая лужа из почвы и камня, которую предпочли объехать по целине. Жутковатое место: будто если встанешь в середину, то мигом улькнешь до земного ядра…
Последнее предвестие – ощетинившаяся молниями группа деревьев, намекающая: мы знаем о вас, незваные гости, и готовы дать отпор. Олег еле успел дать команду действовать по тактическим картам, после чего связь умерла. Дальше были две минуты, за которые полегли оба старших квартета. Возможно и быстрее. Стремительная тень рвала оперативников в клочья. А потом села около Алисы Георгиевны… и, как позже выяснилось, стала лечить.
Виктор говорил что-то несусветное о смерти, и Марина почти поверила, потому что реалистичных объяснений увиденному не находилось. Потом он предложил выбор, который разделил её и Влада. Видимо, навсегда.
Определились, кто с кем едет. У съезда к злополучному лесочку – непонятно как замороченный голем, раздавивший фургон, пропажа оружия. Снова езда, молодая до невероятия Лила и весёлая Женя почти не разговаривали. Вдруг стрельба, встряска, все бегут, Виктор помчался убивать выжившего техника, бойцы вытаскивают из машины красивенького молоденького Сашеньку.
Марина не сразу поняла, что Виктор уже вернулся; уже убил, то есть – оглушил, снайпера. И снова, словно бы ей единственной сделал предложение, от которого она не смогла отказаться: помочь спасти красивого мальчика и так попытаться стать «своей» в этой жизнерадостной компании, посмотреть, как это маг – и лечит!
Но донорство далось нелегко. Кусок чего-то, вырванный будто бы из самой её души умелой рукой, вроде бы потом вернулся на место, но будто ещё не прирос.
И сейчас она проснулась, задыхаясь. С другой стороны, если этот Виктор возвращает молодость двухсотлетним старикам, то уж с этим… как-нибудь… со временем… Не хотелось бы стать инвалидкой из-за порыва самопожертвования.
Большая часть команды, включая спасённого Сашеньку, собралась у другой машины за завтраком. Авто младшего квартета отсутствовало вместе с… Лилой и…тем шустрым бойцом, на «М». Наверное, поехали за высшим бардом, мастером находить приключения.
Тело требовало прогуляться, голова – осмотреться, и Марина осторожно вышла из машины. Солнце недавно поднялось над перелеском, но росу высушить успело. Поле, на котором они находились, было неестественно ровным. А деревья, подходя кое-где к некоторой, лишь им видной, границе, наклонялись, тянулись вперёд, но не могли её пересечь. Вдали серели бетонные постройки с черными провалами окон. Волшебница пошаркала кроссовкой. Под тремя сантиметрами травы и земли оказался бетон. Странное место.
Она пошла ко второй машине. Её заметил Дрейк и тронул за руку Виктора. Виктор улыбнулся и кивнул ей. Саша увидел жесты магов и обернулся. Здоровый и счастливый. Поцеловал её руку, тихонько сжал в своих ладонях.
– Спасибо!
– Пожалуйста.
Красивое, хорошее начало. Не так, как с Владом. В Саше больше непосредственности и независимости, подкупающей простоты. Ему не надо говорить глупости вроде «давай дружить»: он уже дружит.
– А вот и Лила с палочкой-выручалочкой! – сказал Виктор, вставая.
– Не «с палочкой», – возразила Женя, хихикнув.
Высший бард оказался высоким полноватым мужиком чуть за сорок. Выскочив из машины, он принялся жать руки всем подряд, обнял дочь, после чего громогласно возвестил:
– Доброго всем утра! О! и этот тоже лысый! – бард ткнул пальцем в омолодившегося старшего мага. – И как вы умудрились!? – и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Дай-ка угадаю, доча, Витька – вот! – и безошибочно указал на мага-целителя.
Виктор бросил взгляд на девушку и кивнул.
– Наслышан я о вас, молодой человек! Честно скажу, без воли на то моего начальника, который что-то вельми скрытен стал в последнее время!
– Мы готовы выслушать ваш рассказ, уважаемый бард! Да незадача у нас вышла, и мы весьма на ваши способности надеемся.
И он кратко поведал о проблеме.
– О! Ну, тогда времени у нас предостаточно! Так как затрудненье ваше уже в прошлом.
– Чего!? – Лила грубо вклинилась в обмен любезностями.
Остальные удивились молча.
– Полностью и абсолютно! Кораблик есть. Да такой, что закачаетесь! И отлично к ситуации подходит. Потому присесть бы нам, а то сказку надо чинно сказывать.
– По такому приятному случаю можно и присесть.
Следом за Виктором уселась и вся команда. Бард окинул собравшихся цепким взглядом, подмигнул дочке и полушёпотом бросил:
– Молодца, доча: видного человека подцепила!
– Батяня… – угрожающе процедила Женечка.
– Всё, зубоскалить и не думал, это ж токмо комплиментик обоим вам, – Андрей замахал руками и плюхнулся на травку. – Так вот, друзья мои! Ещё до того, как вас печальные события настигать стали, я приметил, что начальник, – а он меня ко всем делам своим подпускает – заперся как-то в кабинете – и ну-давай на блюдце служебном что-то щёлкать. Ну и подглядел я своими способами имячко: Виктор Самойлов. А через пару дней оно же в некрологе мелькает, да в купе с именем дочурки моей любимой! Ну, я, понятное дело, давай волосы рвать везде, где достал. И у начальника – тоже.
– Представляю, – Виктор с сочувствием развёл руками.
– Сомневаюсь, – бард крайне серьёзно покачал указательным пальцем. – Но не виню, ибо смерть – такая штука, что с каждым может случиться. А с некоторыми, как выясняется, и не раз. Но, пока Лилка не сообщила мне радость, прямо скажем, не до смеха было.
– Андрей, хватит уже воду мутить! – не выдержала витиеватости воровка.
– Можно и прямее, коль желаете. Ну, всё у неё выяснил, всё понял, всех простил – себя, кстати, тоже, – он скроил печальную физиономию и склонил голову в сторону Жени. – Дышу ровно, сижу прямо, о перспективах мыслю да о событиях. И тут – предупреждают меня! Ну, я подобрался, по сторонам зыркать стал. Часу не проходит – начальнику моему звонок по служебке! Лёня что-то задёргался на стуле, ответил там, де, «Андрей обедать отправился, скоро не покажется», угукнул, трубку повесил и мне так: «Во что вляпался, Андрюха?» И тут я смекаю, что по мою душу пришли. Отвечаю, мол, не я вляпался, но сухим выйти вряд ли получится. Ну, он мне: «Вот и тикай, покуда сух!» Я перемещаюсь к чёрному входу, чин чином диспозицию меняю, раздумываю, как бежать буду. Куда – уже известно, – он указал на Лилу. – А на чём – вопрос. Но недолго я решал. Яхта есть у нас в управе. И из особо доверенных – я да Лёня. Ну, я огородами в порт, сигаю внутрь кораблика, мотор завёл да против течения и дернул. Это, чтоб увидали меня. А там за острова да левым бережком – к вам. Стало быть, с корабликом.
Воровка закрыла лицо руками, провела ладонями до рта, открыла глаза, посмотрела на Андрея, покачала головой. И расхохоталась. За ней засмеялись и все остальные.
– Правда, с довеском получилось. В трюме девчонка-механик заперта. Больно уж буйно она на неожиданный отход среагировала.
Лила и Дрейк от такой новости аж разрыдались со смеху.
– Вам смешно, а мне – по уху! – Андрей вздохнул, не вызвав ни капли сочувствия. Дождавшись, пока хохот стихнет, бард продолжил: – А уж пока на рейде стоял – прилетает альбатрос с письмом. Лёня мне пишет! – он вынул из нагрудного кармана хрустнувшую промасленную записку и зачитал: – «Сказал им, что ты только в столицу рванёшь. Но без кудесника лучше не возвращайся».
Бард внимательно посмотрел на Дрейка, Лилу, Виктора, скользнул взглядом по бойцам, глянул на дочку и, вздрогнув, уставился на Марину, всё ещё одетую в форму оперативника Ордена. Волшебница в который раз почувствовала себя очень неуютно.
– Не хочу прослыть тупым, но чувствую себя в тупике! Если вы что-то знаете об этом звере, кроме того, что он в древности что-нибудь недоброе князьям пророчил, то поделитесь уж с бедным, гонимым бардом!
– Я слышала это словечко, – призналась Лила, – но чертовски давно было дело. Что-то совсем из юности. То ли чей-то разговор подслушала.
– «Кудесником нельзя стать», – поддержал Дрейк. – Так Элеонора говорила, когда видела, что я продолжаю бить баклуши и не интересуюсь продвижением в магии. Так и помню её тоскливые вздохи. Особенно после катавасии с Большим розыгрышем.
– Кстати, а не расскажет ли кто, где эта девушка одёжку притырила? – не вынес неопределённости бард.
– На базаре, за десятку! – Нельзя попускать таким вот гнусным намёкам. Она рискнула всем, перейдя на сторону магов! А теперь заезжий вертопрах будет окончательно портить ей жизнь среди беглецов!?
– Марина добровольно присоединилась к белой партии, – вот Виктор и подвёл черту под её статусом. Что не помешало ему оставаться в глубокой задумчивости. – А ответ на ваш вопрос о кудеснике мне кажется менее интересным, чем сам факт вопроса.
– Складно сказано, мой юный друг. Но знаешь ли ты этот ответ?
– Ответ-то знаю. Это я.
– В смысле!?
– Больше ничего необычного, непонятного, связанного с Орденом и известного вашему начальнику, который, как я понимаю, и редактировал мою анкету в тайне от вас сразу после моего появления… – Виктор перевел дух, потер подбородок и закончил фразу: – не происходило.
Волшебница стояла, не зная, что и думать. Бард говорит о «кудеснике», но она, бывшая сотрудница Ордена слышит об этом впервые! Сколько же всего от них скрывали! Впрочем, может, и не так упорно скрывали. Снова вспомнился Влад, насторожившийся с самого начала вводной. А ведь источники его знаний были не шире, что у волшебницы. Значит, Влад всего лишь добросовестно покопался в том, что ему предоставили. Но кроме него и Веры Анисимовны никто не насторожился! Отвыкли быть бдительными. Клятва, которую произносили при вступлении в Орден, давно стала пустой формальностью.
– Вот теперь мы знаем, как следует называть этого самородка! – обрадовался Дрейк.
– Да ладно тебе! – удивился бард.
– Полагаю, этимология тут не сложная. Кудесник – это тот, кому известно нечто тайное, сокровенное, – решил развеять недоверие Виктор. – Например, тот, кто сумел понять Послание Люция и применить эти знания. Но в Симбирск я, уж извините, прямо сейчас не сорвусь: дела-с, знаете ли, заботы нежданные…
Так Виктора искали давно!? В голове Марины снова всплыли непонятые тогда откровения Влада. Очень давно искали кудесника! Задолго до объявления волевой противофазы в начале месяца! Если бы волшебница прислушалась к бывшему любовнику…
Нет. Не сунься она осматривать место битвы, её бы не взяли в плен, но главного было не изменить: Виктор легко победил старшие квартеты. Вернуться с сообщением о разгроме значило бы безвозвратно испортить карьеру.
– Марина уже видела меня в деле, а вам, Андрей, я мог бы показать кое-что, – он поднялся, подал руку улыбнувшейся Жене. – У меня есть эффективный способ изменения внешности. Беглецу да хорошему человеку это может быть весьма полезным. Вы сказали, у вас есть корабль?
– Точно-точно! – подхватил Дрейк. – Отличная мысль!
– И вода понадобится, – добавила Лила.
– А мне оно понравится? – снова засомневался Андрей.
– Непременно, батяня!
Машины двинулись к реке. Через хвойный лес, по плавным дугам дорожной развязки, по дороге, кажется, на Ставрополь, по грунтовке, похожей на звериную тропу. Марина смотрела из окна на клёны и орешник. Такая глушь всего в нескольких километрах от родного, шумного и уютного мегаполиса!
Вдруг закололо в груди, и следующий вдох получился судорожным и болезненным. Через минуту неприятные, злые ощущения отпустили. Вспомнилась размолвка с Владом. Он был необычно решительный, почти грубый. Ах, всё это ни к чему, ах, она не умеет слушать, ах, он устал выполнять её капризы. Глупец. Даже рассориться порядком не смог. Только «бу-бу-бу» да банальные фразы тоном «я все решил». Захоти она – от его решимости через полчаса и следа бы не осталось!
Уже две или даже три недели она встречает утро в одиночестве. Ну и хватит! Молоденький, сильный, красивый Сашенька станет отличной заменой упрямцу-лекарю.
Машина подпрыгнула на кочке и с трудом вписалась в поворот. Лила относилась к собственности Ордена безо всякой бережливости. Даже этот автомобиль скоро канет в реку, или что там с ним сотворят предприимчивые присные Виктора.
Лента лесной дороги подошла к щебёночной насыпи, зажевав часть белых камушков. Колёса агрессивно прошуршали, втаскивая железное тулово по склону вверх.
На короткое мгновение Марина почувствовала натугу, с которой двигатель вертел механизмы под капотом: так же отчаянно вдруг застучало сердце волшебницы. Воздух встал, застрял на пути в лёгкие, но повернуться, чтобы облегчить дыхание, не получалось. Мысли спутались, как в последнее мгновение перед долгожданным сном после тяжёлой работы.
Когда ещё один толчок подбросил автомобиль, Марина уже уснула и бессильно упала на сиденье.
76. НастяОт воспоминания о том, как сильные мужские руки затолкали её в машинное отделение, остались смешанное ощущение. Сильные руки самца – это, конечно, хорошо. В определённой ситуации: когда мужественное сталкивается с женственным, и женственное с удовольствием уступает. Или, когда мужчина галантно перетаскивает даму через ручей, рубит дрова, волочёт что-нибудь, сравнимое с массой собственного тела. И посмотреть приятно, и подумать о чём-нибудь соответствующем – тоже. Во всех иных случаях мужская сила оскорбительна.
Настя испробовала все способы взлома, жалея, что пошла в лекари, а не в воры. Не помогала даже матерщина. Сумку с инструментами этот паршивец у неё отобрал.
М-да, совсем не так представлялось ей начало ещё одной ленивой рабочей надели на приколе. За предыдущие полмесяца она вылизала весь корпус и только что не перебрала с нуля двигатель. Так что ни одной чинильной железки в машинном отделении не осталось. Досада-то какая!
Вчера ввечеру она дремала в своей каюте и не услышала, как этот мерзавец вошёл на корабль и пробрался на мостик. Проснулась вместе с машиной, которая, тоже сонная и непрогретая, была вынуждена отваливать от причала и куда-то мчаться. Героизм и возмущение погнали Настю на нос. Те же чувства выдали угонщику плюху по уху и рассказали всё, что пришло в голову.
Правда, на этом активные действия и завершились. И теперь можно было вволюшку строить планы мести, мысленно писать гневные служебные записки, в цветах и красках расписывая немыслимый произвол.
Хорошо хоть этот подлец не оставил её без еды и без воды. Правда, спать пришлось в шуме, а гадить в иллюминатор.
Пробуждение тоже не задалось: взвыла турбина, заработали механизмы, выдвигающие крылья. Настя, изрядно струхнув, наблюдала в иллюминатор, как корабль, ведомый неумелой рукой, тяжело выполз из воды и с трудом перелетел через плотину. После чего «Пегас», резко потеряв подстилающую поверхность, провалился в воздушную яму и через несколько секунд грузно плюхнулся кормой в воду Парижского водохранилища.
В морду наблюдательнице плеснуло литров пятнадцать. Она снова рассказала всему миру о том, как несправедливы были к ней последние сутки, а мир снова проигнорировал её крепкие и точные изречения.
Через полчаса горе-мореход въехал в пляж и собрал подводным крылом что-то твёрдое. Орать Настя не стала. Уже не скрываясь, этот сорвиголова прогремел бегом по палубе и умчался куда-то на твёрдую землю. Если этот гад вернётся, эх, и схлопочет он немало! А если не вернётся?
Не помрёт, конечно, девочка Настенька в заточении, но сердце кровью обливается, стоит подумать, что придётся отламывать деталь от двигателя и крушить ею дверь! С досады и печали лекарша снова улеглась спать.
Разбудила её открывающаяся дверь. Воспоминания поползли по синапсам, собирая в теле требуемый заряд адреналина. Но вошёл не сорокалетний толстячок, а вполне приличный парнишка, её ровесник. Тем не менее, Настя вскочила.
– Анастасия, – обратился к ней парень с леденящим спокойствием и непререкаемой требовательностью. – Нам срочно нужна ваша медицинская помощь.
– Кому это – нам!? – лекарша не без труда отстроилась от холодного наваждения: не надо ею помыкать!
– Девушке из моей команды очень плохо, – проигнорировал вопрос парень. – Я сделал, что смог, но ей нужен осмотр специалиста-медика. Ваша с Андреем вендетта подождёт, хотя я предпочёл бы примирение.
– Какое ещё примирение!? – заорала Настя и попыталась оттолкнуть визитёра. Но парень стоял, как вкопанный. – Ах так?
Пока она произносила заклинание парализации, он смотрел на неё со спокойным сочувствием. Когда же заклинание ухнуло в пустоту, улыбнулся. Ладно, попробуем по-другому.
Оплеуха тоже не дошла до цели. Кулак вляпался во что-то вязкое, и неодолимая сила потащила руку вниз.
– Что за пёс знает что!?
Доведя кулак до её бедра, принуждение истаяло, и тут же пришло безразличие.
– Ну ладно, – озадаченная Настя решила дать мести остыть. – Где пациентка?
– На берегу, – на улыбающуюся маску заглянула обеспокоенность. Парень указал рукой на дверь. – Прошу вас.
Нос «Пегаса» нависал над мелководьем, и прыгать вниз, поднимая брызги и рискуя подвернуть ногу, совсем не хотелось. Настя обернулась к провожатому.
– Позвольте помочь вам спуститься.
– Да уж, неплохо бы.
– Если взять вас на руки, вы кусаться не станете?
– Чтобы ты меня уронил?
– Логично. Ну так…
– «И за борт её бросает»?
– Не беспокойтесь.
– Ну, давай, Стенька!
Чем дальше, тем интересней! Парень подхватил её, как если бы в ней было шестьдесят грамм, а не кило! Рук она не почувствовала, словно её держал не человек, а робот-погрузчик с довольно мягкими поролоновыми захватами.
Когда робот подпрыгнул вместе с ней, оттолкнувшись от палубы так, что та скрипнула…
– Стеееенькааа!
Приземлились они метрах в десяти от воды, причём, значительного сотрясения, которого опасалась Настя, не было: поролоновые руки спружинили, а под ноги и голову словно подложили мягкие подушки. Только воздух подпрыгнул в лёгких и на долю секунды засбоил мозжечок. Стенька аккуратно поставил её на ноги.
– Это было мощно! Ну, куда бежать?
– Вот за тот холмик, – робот указал на поросшее ивами песчаное возвышение. И в несколько нечеловеческих прыжков туда умчался.
Чувствуя себя странно, не сказать – глупо, Настя побежала, огибая порядочные рытвины, оставленные парнем. Если он думал её заинтриговать, ему это полностью удалось!
За холмиком простиралась низина, разрезанная невысокой насыпной дамбой, у подножия которой стояло с десяток мужчин и женщин, среди которых оказался и обидчик. Злость придала дополнительное ускорение. Однако, подлетев к ухмыляющемуся толстячку, Настя натолкнулась на невидимую стену, отбросившую её на метр назад.
– Пациентка, – настойчиво напомнил робот.
Девица лет двадцати четырёх, лежавшая на травушке, была бледна, дышала поверхностно, но находилась в сознании. Тонус мышц – так себе, в правом глазу небольшое кровоизлияние.
Лекарша задала обычный набор вопросов и получила ничем особо не примечательные ответы.
– Состояние стабильное, слабое подозрение на инсульт или другое внутреннее кровоизлияние, что в её возрасте не характерно, – резюмировала она увиденное и услышанное. – Точнее не скажу: нужна амбулатория или длительное наблюдение.
– Понятно, – прискакавший на корабль парень, похоже, был главным в этой странной компании. – К сожалению, придётся ограничиться наблюдением, а я попытаюсь помочь своими силами. Благодарю, Анастасия!
– Спасибо, – печально прошептала девица. Диагноз её ничуть не развеселил.
– Тогда – моя обещанная плата! – заявила Настя, вставая на ноги.
– Ещё одна тонкость, – извиняющимся тоном встрял главный. – Боюсь, вам придётся побыть нашей гостьей до тех пор, пока Марина не пойдёт на поправку.
– А если я откажусь? – спросила лекарша, уперев руки в боки.
– То станете «хорошо охраняемой гостьей».
– Что-то не улыбается, – Настя вздохнула. Выбора не было. Что ж, хоть условия свои выставить! – Тогда мне надо, – и она стала загибать пальцы, – денежное вознаграждение в размере двойного оклада, жратву за счёт заведения, отдельную койку и в ней парня на предмет естественных утех.
Робот поперхнулся смешком. Обидчик же выбросил руку вверх и прогоготал:
– Я согласен!
– А с тобой, старый хрен, я ещё не закончила!
– Возможно, и не придётся, – снова нарисовался робот, умеющий смеяться. – Андрей, я говорил об одной процедуре. Сейчас самое время её провести.
– И потом ещё раз в ухо получить? – толстячок скроил печальную физию. – Но ради «естественных утех»…
Трое парней рассмеялись, одна девица и пациентка заулыбались, а ещё одна укоризненно произнесла:
– Батяня! – но гадкий дядька уже исчез вместе с главным.
Ладно, можно и ещё чуть-чуть отложить обещанную оплеуху: больно уж всё интересно!
Пока наглец Андрей и робот – как выяснилось, Виктор – уединялись где-то, Настя перезнакомилась со всеми. Трудно было представить более безумную компашку. Четыре бойца, два мага, волшебница из Ордена, бард с дочкой-бардом и воровка. И вот она ещё, лекарша.
Настя давно решила ничему в этой жизни не удивляться, поскольку самым удивительным в мире она считала себя саму: механика, медика и лекаря в одном лице. Но последние двадцать часов у этого принципа разошлись швы. В жизнь вдруг вернулся интерес!
Он впал в кому вскоре после присвоения седьмого уровня в гильдии. Он чуть ожил с началом работы на «Пегасе», изредка просыпался силами редких нескучных любовников.
И вот, он, кажется, по-настоящему ожил! Пусть даже прикрыв ягодицы мнимым принуждением и клятвой Гиппократа, она стала самой настоящей пособницей государственных преступников. Среди которых изредка цветёт галантность, которые умеют от души смеяться, если стало смешно, и для этого им даже не нужно повышать уровень алкоголя в крови! Которые опутаны какой-то восхитительной, неподвластной пониманию магией!
И тут Настя вдруг почувствовала себя последней сволочью: она-то сейчас изо всех сил скрывает своё любопытство, разговаривает со всеми, как письма пишет. Даже печальная, постепенно отходящая от шока волшебница более открыта и непосредственна. Вот, она сидит на траве рядом с рослым чуть худощавым парнем. По всей видимости, своим будущим любовником – Настя давно научилась подмечать эти осторожные, хитрые шажки, которыми порядочные девчонки приклеиваются к понравившимся им мальчикам. Когда-то и она была такой, пока не познала огонь восхитительной животной страсти.
Как паяцы из шкатулки, выпрыгнули Виктор и… Андрей!? А где пузико!? Где растрёпанная седеющая шевелюра!?
– Ну, давай свою оплеуху! – с готовностью и обречённостью статный двадцатилетний красавец подошёл к ней в одежде, висящей на нём, как на вешалке.
Не-е-ет, бить его расхотелось…
