Текст книги "Естественно, магия (СИ)"
Автор книги: Валентин Искварин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 45 страниц)
Виктор вышел из белочки с распечаткой в руке. И зачем он всё это распечатал? Разве только посмотрел, как работает компактный принтер фирмы с безликим названием «Электроприбор». Главное он уже понял: управление предприятиями, возможность жёсткого реагирования в критических ситуациях, подставные лица, склонность к скрытности – всё вместе даёт так называемую организованную преступность. Или мафию, по-простому. Причём, навряд ли простых «бандитов, доящих трусливых лавочников».
Не доходя до остановки, он забежал на контейнерную площадку и выбросил ненужные листки – бросать их в урну показалось неосмотрительным. Следующее действие окончательно оформилось в голове.
Мафию по компьютеру не найдёшь. На то она и мафия. Нужен живой информатор. Знающий город старожил, который не гнушается слухов, сплетен и сомнительных знакомств. Например, с неизвестными парнями, потерявшими память посреди сквера! Опять же, дядя Федя не полезет в сеть. Скорее всего, это будут именно слухи да личный опыт. В общем, то, о чём не стоит знать полиции, но что может отложиться в цепкой памяти предприимчивого бродяги.
Собирался дождь, и Виктор забежал в удачно попавшийся на глаза магазин одежды. Вышел он, переодевшись в новые серые штаны, неброскую бежевую рубашку с коротким рукавом и серую с коричневым куртку «на рыбьем меху». Однако тучки ещё ползли с запада, не собираясь пока проливаться. Вдали на шоссе показался автобус N1, идущий в центр города. Искушение рвануть бегом через все восемь полос Виктор в себе подавил: так никто из окружающих не делал и, судя по всеобщей апатии, не сделает – не стоит выделяться. Спокойно перейдя шоссе по сигналу светофора, он дошёл до остановки. Через десять минут сквозь начинающийся ливень в карман подрулил N12.
Автобус вспарывал дождь зализанным лобовым стеклом. Кондукторша пробежала по салону, захлопывая форточки. Виктор, чуть подпрыгнув, закрыл люк на крыше, чем заслужил «merci» от работницы транспорта. На сем добром слове он разменял пятьсот империалов, оплачивая проезд.
Через пять остановок дождь иссяк. Ещё через одну Виктору, мысленно продолжавшему играть в шпиона, захотелось выбросить старую одежду где-нибудь в неприметном месте. Он выскочил из автобуса и, зайдя во двор, отыскал мусорку.
До «Победы Стихии» его довёз S14.
В парке дяди Феди не оказалось, но около его «гнезда», заботливо укрытого тентом, тёрся некий тип. Тип заметил Виктора и просительно протянул грязную руку со смертельно почерневшим ногтем на указательном пальце.
– Подай монетку дедушке Лёше, внучок.
Тоже бродяга, но рядом с ним дядя Федя смотрелся бы щёголем.
– Вы не знаете, где дядя Федя? – без обиняков спросил Виктор, не желая длить общение с неприятным субъектом с бегающими глазками и лицом пропойцы.
– А это уже услуга, – хитро заулыбался старичок, выразительно тряхнув кистью.
«А мог бы и поболе заработать, крохобор близорукий!» – Виктор вытащил империал и подбросил в воздух, чтобы тот упал на ладонь алчному старику. Довольно глянув на монету, нищеброд спрятал её в карман дырявой ветровки и ответил, разведя руками:
– Не знаю я, где Федька, мил человек.
И дедок подошёл к вещам дяди Феди. Виктор не был особо счастлив от потери империала, но возражать не стал: деньги пришли достаточно легко, а шуметь сейчас было не в интересах молодого мага.
– Но он мне… деньжат задолжал, – пробормотал бродяга, приподнимая тент и вынимая из кучи рюкзак.
– И сколько же он вам должен? – поинтересовался Виктор, догадываясь, что даже если байка про долг – правда, ничто не мешает дедку прихватить лишка. «Может, и не моё это собачье дело, но как-то неправильно всё складывается. В конце концов, как посмотрит информатор на то, что я дал обворовать?»
– П-полтиник, – выговорил дедушка, видимо, не ожидавший такого вопроса.
– Тогда лучше бы вам положить вещь на место: она стоит рублей двести, не меньше, – и Виктор сделал шаг вперёд.
Дедок отскочил в сторону и угрожающе окрысился.
– Тебе-то что за дело?
– Помог он мне… – Виктор огляделся, но ценителя живописи всё не было видно. – Думаю, он скоро вернётся и выплатит вам долг.
– Отдаст он, как же! – тяфкнул бродяга. – Шёл бы ты по-хорошему отселя, щегол грамотный!
– А зачем вы мне грубите, дедушка?
К сожалению, дедуля был в том состоянии, в котором даже тщедушный алкаш опасен для окружающих.
– Ah, tu t'souvient des roubles…* – промямлил дедуля, приближаясь. В прищуренных глазах старика засветилась отменная ненависть.
– J'ai le memoire d'elefant*, – прошептал Виктор. А, ты помнишь рубли… – У меня отличная память (фр.).
Дедок, вроде бы совсем «не боец», бросился с удивительным проворством, нанося удар кулаком в левый висок мага. Правая рука Виктора взлетела на блок, но ответный удар левой не доставал до живота противника.
И тут подошла заготовленная хитрость: в его левой руке затаился крохотный заряд, который слетел с ладони, когда маг разжал кулак в конце удара, маскировавшего заклинание.
Дедок упал и сложился, жалко заскулив.
– Витька!?
К месту разборки на всех парах мчался дядя Федя. Услышав голос своего «должника», «взаимодавец» попытался встать, но, оценив своё убогое состояние, с обречённым стоном снова повалился на брусчатку.
– Ах ты, выкидыш ондатра! – узнав деда Лёшу, заорал дядя Федя. – Витьк, эт' ты его припечатал? – спросил счастливый владелец сохранённой собственности.
– Пришлось…
– Жаль, не насмерть… – бродяга еле сдерживался, чтобы не отвесить доброго пинка товарищу по цеху. – К моим вещичкам присматриваешься, падаль!?
– Tu m'en payeras, espece d'merde, – медленно поднимаясь, прошипел старикан. – Toi aussi, choit sale.
– Moins sale que toi, l'ordure ancient, – презрительно бросил Виктор. Ты мне поплатишься, говнюк… И ты, грязный щен. – Не такой грязный как ты, старое дрянцо.(фр.).
– Хорошо сказано, mon vieux! Именно дрянцо и именно старое, – с удовольствием подытожил дядя Федя.
Старик поднялся, сделал два шага прочь, держась за живот. Потом обернулся, ненавидяще взглянув на коллегу. Затем несколько секунд посверлил глазами сволочного юнца, показал спину и, в вялой попытке сохранить достоинство, неспешно побрёл прочь.
– Вали отсюда, пьянь! – прикрикнул дядя Федя.
Но дедок и не подумал ускориться. Виктор тронул плечо своего информатора и махнул рукой в сторону похмельного дебошира. Бродяга кивнул и тоже махнул рукой, исполнившись царственного великодушия.
– Ну, так чего тебе? – спросил довольный дядя Федя, когда дед Лёша скрылся из виду. – Ишь ты! Да ты приоделся, я смотрю! Неужто амнезия прошла?
– Увы, – Виктор развёл руками. – Просто повезло с разовой работёнкой.
Бродяга почесал затылок.
– Везучий ты! – заметил дядя Федя уважительно, зная по опыту, что удача приходит только к тому, кто тщательно подготовил её приход. – Эх, как знал, что ты снова заявишься! – и мужичок похлопал Виктора по руке перед тем, как сесть. – Раз уж ты моё добро спас, то я…
– Не стоит, чес-слово! – Он сделал то, что следовало сделать, а полный бумажник денег располагал к честности и даже к щедрости. – Я заплачу, не беспокойся!
– Это ж сколько ты денег нагрёб за эти дни! Ежель ты сейчас так развернулся, так кем до амнезии был!?
Виктор чуть не сболтнул, что «никем», но понял, что тогда это не амнезия получается, и пожал плечами.
Ещё через пару фраз Виктор рассказал о деле, а бродяга всё более удивлялся, слушая подробности. А поняв, долго соображал, зачем бы молодому удачливому парню спонадобились серьёзные люди.
– Знаешь, чего я те скажу… – дядя Федя ещё подумал, как это сказать, и, наконец, выдал: – Само собой, есть такие. И уж конечно, за ручку с бродягами они не здороваются. На самом деле, – мужичок перешёл на шёпот, – где серьёзное дело, там и серьёзные люди, – и он со значением покачал головой.
– Надо же… – от разочарования Виктор не сдержал сарказма.
– Да не! Просто всё повязано такими узлами, что ай-ай. И полиция, и бойцы, и воры. И нашего брата подвязывают ихими глазами работать.
А вдруг и Орден имеет осведомителей среди бродяг!? И этот добрый дядечка…
– Да ты за меня не боись, – заверил дядя Федя. – Я вот – только погоду мерить железяку с собой таскаю! – бродяга вытащил и предъявил блестящую металлическую сферу со стеклянным окошечком и какими-то шариками внутри. – Не платят ни черта, но зато с блюдца всё бесплатно и быстро, так что полтинник в месяц чистой экономии получается.
Хорошо, что этот бродяга такой лапочка. А другие? Вот, дед Лёша тот же: ни на секунду не побрезгует донести! Как славно, что магический удар незаметно пришёлся…
– О, кстати! – заметивший что-то необычное в своём приборе, дядя перехватил его поудобней и нажал малозаметную кнопочку, после чего удовлетворённо убрал его обратно в рюкзак. – Этот – точно погодный: в прошлый раз тож' в аккурат перед дождём взбрыкнуть решил. В общем, чо я те думаю… надо поспрашать по гильдиям.
– Что – прям вот так и спросить, мол, не знаете ли вы этих самых… серьёзных?
– Ага. Иль боишься, что они прямо к серьёзным с доносом и побегут?
– Ну, вродь того…
– Эт' ты брось. Если наш брат не шибко разборчив, так на то мы и бродяги. В нормальных гильдиях всё по-приличному. – И он принялся загибать пальцы, описывая обстоятельства. – За репутацией своей и гильдия следит, и за своими сама приглядывает. Да те же серьёзные, кому есть что скрывать, как контракт заведут, так все у пришедших репутацию смотрят. Потому что, ежель ты клиента продал – всё: не видать тебе ни движенья по службе, ни заработка пристойного. Будь ты хоть пятнашкой в гильдии, – а больше, чем картошку в поле от сусликов охранять, ничо не дождёшься. Да-да! Так всё и есть. И вот я тоже с них пример беру: коли ты у меня клиент, то я про тебя нем, как могила! Чуешь?
Виктор почуял. Дело дядя Федя говорит. Виктор сдержал усмешку, чувствуя, как простые слова объяснений бродяги проникают в его мысли, переделывая их на свой лад. Только как бы всё это… оформить, что ли.
– Ну, допустим.
– «Допустим» опустим. Я сейчас заказ-контракт набросаю – так к тебе всякая мелочь гильдейская и прибежит. Могу число принимающих завязать: чтоб не завалило тебя. Со сколькими враз поговоришь? Я думаю, человек пять, больше не надо.
– Э… хорошо, но им же платить надо, а я расценок не знаю, – Виктор развёл руками.
– Этой мелочи дать по полтиннику – уже неплохо будет, – взялся прикидывать бродяга. – А если после работы их собрать, так и вообще нормально! Коли кто чего ценного расскажет – вдвое заплатишь. И ещё: мелкие могут в тебе долгого заказчика увидеть. Молодые, сам понимаешь, хотят в жизни чего-то. Так я даже, пожалуй, покумекаю да и намекну, но чтобы без твоих непременных обязательств. Как ты на такое посмотришь?
– Ну, пожалуй…
– К слову, ты ж такой контракт и сам создать можешь!
– Лучше уж в… ты.
– Ну, как скажешь, мил человек. Тогда посиди рядышком, а я поковыряюсь. Может, и верно делаешь, что не хочешь выпячиваться: ежель чего, с бродяги-то спрос завсегда не велик…
В ожидании, Виктор вытащил сыр, отломил порядочный ломоть для своего информатора, отметившего подношение удивлённым поднятием бровей, и по кусочку принялся поглощать подарок Галии.
Дядька печатал, правил, снова печатал, начисто стирал написанное, желая совершенно угодить дорогому клиенту. Наконец, через полчаса с лишком показал результат своих трудов, подав блюдце.
Контракт-привлечение NP0015-V-10-06. Бойцам, Ворам, Лекарям.
Анонимный запрос известного (кат. секр.: 00012). Вознаграждение среднее. Премия по результатам. Возможен длительный найм, безопасность не гарантируется. Встреча в 17:30, сквер «Победа Стихии».
Исходящий от: VAGA04619.
Входящий для: ________, ________, ________, ________, ________
( младшим бойцам, ворам, лекарям ).
Виктор посмотрел, всё ли верно записано. Да, всё так. Потом посмотрел, что же не так. Почти всё!
– И кто ж в здравом уме на такое польстится? Давать неизвестно кому информацию без гарантии безопасности! И что за категория секретности?
– Польстятся, вот увидишь, – дядька махнул рукой, как Карлсон, утверждающий, что у него на чердаке десять тыщ паровых машин. – К тому же, если присмотреться, безопасность не гарантируется только при найме. К примеру, пойдёшь ты к серьёзным – и кто что гарантирует? А так – всё честно. А по секретности так те разъясню. Префектура за разглашение преследовать не станет – ставим нолик; правительство и другие какие служивые – ещё нолик; общества всякие не станут – опять нолик. По гильдиям просто средненький уровень ставлю – репутация всё ж на кону. А с тобой… – бродяга отломил кусочек сыра и задумчиво пожевал. – Ты вон за чужие вещи вступился и этому пропойце так выдал, что тот калачиком валялся. Так вот я и подумал: коли тебя по доносу не повяжут – и убить можешь… невзначай…
Виктор только рот открыл на такое заявление. Он? Убить!? Да с чего такой дикий вывод!?
– А ты глазками-то не моргай, – сказал бродяга весело. – Тебе нужны серьёзные. А у них с этим всё без затей. И ты уверен, что их собою заинтересуешь. Денег ты нагрёб за три дня… тыщи две, не меньше. Наказываешь сразу и не шибко о том печалишься. Если ты сам не серьёзный, то станешь им, помяни моё слово. И я тебе это – пойми! – с крайним уважением говорю.
Задатки мафиози, да? Хотя, с точки зрения этого бродяги всё чертовски логично получается. Виктор молча переваривал свалившееся откровение. Он хочет выйти на магов, которые как бы по уши незаконные. И хочет с ними, как минимум, сотрудничать. Быть может, стать чьим-то учеником. Выйти на загадочную Лиру, которая, кстати, на мафиози ни на грамм не похожа. В общем, лезет он во что-то тёмное. И поневоле. И тут говорят, что у него тот самый талант. Бедааа…
– Во-от, ща у нас… – бродяга глянул на стелу, – Тринадцать сорок. Тебе три с лишком часа гулять. И уж поверь, будут тебе младшаки гильдейские!
Виктор рассеянно полез за деньгами, но дядя Федя остановил, сказав, что около семнадцати надо проверить, кто примет контракт, а уж там и расчёт, на котором бродяга по-прежнему не настаивает.
Маг оглядел сквер. Красиво, спокойно, но сидеть тут три часа может, разве что, только дядя Федя. Потому Виктор откланялся и побрёл прочь.
Он немного пошатался по северной части города, почему бы не сходить на юг?
25. ПривлечённыеЕго считали занудой. Даже Лёха.
Различие было в том, что Лёха произносил это слово в его адрес хоть и в шутку, но с отчётливой ноткой уважения. Потому что ничто, кроме занудства и упорства, не смогло бы помочь взять четвёртый уровень за два года. К тому же глава отдела отчего-то сильно недолюбливал всё семейство Менабде.
Сейчас Лёха отступил на шаг и поднёс рапиру ко лбу.
– Вах, я труп, – утомлённо констатировал Лёха. – А мне ещё на дежурство вечером тащиться…
– Как скажешь, – ответил Вахтанг, пожав плечами. – Митяя подменяешь?
– Ага…
Лёха вытер пот футболкой и пошёл в душ. Вахтанг подобрал брошенную на лавку рапиру, вогнал её на вешалку и отправился следом. Сегодня что-то не хотелось ни метать ножи, ни стрелять из лука.
– Вах, всё-таки ты головою скорбный! – перекрикивая шум воды, сообщил Лёха.
– С чего ж сейчас-то? – спросил Вахтанг без особого интереса.
– Разбирать запросы по типам – по-моему, пустая трата времени.
– Каждый принятый запрос – это своя история, это люди, обстоятельства! – настойчиво возразил Вахтанг. – Это истории успеха! Смотришь всё по человеку – и то, что надо – как на ладони! Потом берёшь одну, начальную, которая дала ему первый рывок по карьере сделать. И смотришь похожие…
– Только тебе могло в голову прийти… – Лёха усмехнулся.
– Значит, только я быстро выдвинусь.
– Кстати, как успехи?
– Я не тороплюсь: я же один такой зануда…
– Тогда смотри вот, что я нашёл! – выключив душ, Лёха пошёл к своим вещам с полотенцем на бёдрах и достал блюдце. – Интересно, что скажешь.
– Прочтешь? Я пока помоюсь…
Пока блюдце просыпалось, Алексей оделся. Затем выбрал последние запросы и сообщил погромче:
– Запрос известного. Требуются низшие чины трёх гильдий. Там-парам, секретность по гильдии и заказчику… о! по заказчику – высшая! Так, золотых гор не обещают, туманно намекают на длительную работу. Заказчик неизвестен, запрос составлял бродяга. Что скажешь, Вах?
– Навскидку двоих помню, которые похоже начали, – собиратель историй явно заинтересовался. – Калинин взял пятнадцатый уровень в двадцать восемь лет, Халиков – в двадцать семь.
– И чо, пойдёшь?
– А зачем я тогда всё собирал!? Конечно, пойду! И тебе советую. Там количество мест указано? – спросил он с беспокойством.
– До пяти персон. Вот прямо так и пойдёшь? с первого объявления?
– А чем оно хуже второго или третьего?
– Ладно, лови свою удачу, – Лёха пожал плечами и отложил в сторону блюдце. – А я, пожалуй, не стану в эти игры играть.
– Ну и зря, – сказал Вахтанг, включая душ. И, перекрикивая шум воды, добавил: – Не закрывай объявление! Я отмечу приём!
– Как скажешь! – крикнул Алексей, качая головой.
Вахтанг вышел из душа через три минуты и отметил заказ входящим.
* * *
Анна Ильинична, крупная светловолосая дама в светло-зелёном халате и в туфлях на низкой подошве, лекарь десятого уровня, просматривала карточки новых больных, когда раздался стук в дверь и сразу оборвался. Нетерпеливый, недисциплинированный гильдейский практикант-реаниматолог влетел в кабинет.
– Ан'Ильиньшна, разрешите на обед?
– Пётр, стучать в дверь, чтобы предупредить о своём приходе, и дождаться разрешения войти, – скучным голосом ответила лекарша. – Вы постоянно забываете о втором пункте. Сейчас я могу вам разрешить разве что сесть со мной – разбирать истории болезни!
– Но ведь уже… – принялся протестовать практикант.
– А я, между прочим, ещё… – она постучала ногтем указательного пальца по столешнице и покачала головой. – Мало того, что вам это говорит женщина, так ещё и ваш руководитель! Нет, это положительно безобразие! – воскликнула она, видя на лице Петра лишь вагон недовольства. – Определённо! Если вам так немилы истории болезни – займитесь обработкой запросов на длительное лечение. Поверьте, урок послушания и хороших манер вам куда нужнее своевременного употребления пищи!
– Да, к-конечно.
«Гадкая старушатина! – подумал Пётр и уселся к терминалу, вмонтированному в соседний стол. – Ну, ничего: тут, небось, как обычно, два инвалида да один пуховый платок. Из-за неё я буду на обед опаздывать!? Щас!»
Инвалидов не оказалось, но старушки наверстали недостачу клиентов. Пришлось отправлять на печать все три истории болезни, сверяться с графиком сдачи анализов Заречной Клиники, с расписанием приёма, с уже записанными пациентами…
Только к половине пятнадцатого Пётр, недобрый, как беременная акула, проверил собственные дела. Одно сообщение. И то – не предложение найма, а мусор какой-то. Диспетчер, видно, напутал. Ну, значились там лекари вместе с пронырами и металлистами. А ему-то этот «запрос известного» на кой?
И тут Пётр обратил внимание на время: в семнадцать с половиной, в центре города! Это ж отличный предлог сбежать пораньше с опостылевшей практики! Лекарь тут же пометил заказ как входящий.
– Анна'льиньшна, я закончил со стационарными.
– Что ж, хорошо, – начальница глянула на часы и удивилась: – Ой, а времечко-то летит! Ступайте тогда покушайте, да возвращайтесь: надо…
– В-вы знаете, тут заказ поступил, – заметил Пётр извиняющимся тоном. – Мне рекомендовали принимать заказы, ну… знаете…
– И с чем же вы хотите на сей вечер удалиться, милый юноша? – наставница сузила глаза и подпёрла ладонью подбородок, постукивая пальцами щеке.
– Тут… – «Вот зараза! Знает же, какой вопрос задать! И в голову-то ничего не приходит. С другой стороны, с неё станется проверить…» – Запрос известного, по всем трём гильдиям, как раз для младших…
– И возможен наём на длительное время?
– Да… – слабо ответил стажёр, понимая, что зря про это заговорил. Но, опять же, не говорить – совсем странно получается: словно он действительно хочет свободно вечерком пошататься да ещё и денежек заиметь.
– Пётр, я уже говорила вам… – наставница безнадёжным тоном разочарованной воспитательницы начала, было, тираду, но бросила. – Говорила я вам, что, при вашем апломбе, вы, уж извините, не самый квалифицированный стажёр. Вдобавок, с крайне несерьёзным отношением к работе. И, судя по всему, полагаете, что жизнь вам позволит менять работодателей, как перчатки?
– Я так не полагаю…
– Значит, вам нужно непременно проверить память, а то и сразу пройти курс ментальной терапии! На сегодня вы свободны. Я прослежу, чтобы бухгалтерия за этот день вам начислила две трети положенного оклада. Спешу заметить, что я ещё весьма мягка и терпелива: я не стану давать негативных отзывов о вашей работе. Пока не стану!
– Спасибо.
«Старая грымза! Шантажировать она меня будет. Ха! Всё у меня будет, бабушка! Хоть упишись в отзыве: плевали нормальные люди на твою писанину!»
– Засим, не смею вас доле задерживать. Вас, несомненно, ждут лёгкие деньги и блистательное будущее!
«Каркай, старушка, каркай!» – думал лекарь, выходя к столику приёмного покоя.
Дверь захлопнулась, и он не услышал, как наставница печально и брезгливо пробормотала:
– Безнадёжный случай. Эти глупые мальчики всё думают… – лекарша махнула рукой. – Ах, не стоят они твоего внимания, Анна Ильинична… – и вернулась к своей бумажной работе.
* * *
Девичник удался. Она повеселилась, даже будучи организатором. И Митька молодец – не подкачал. И подвальчик удачно подвернулся – как специально для таких бурно-келейных мероприятий. Даже то, что от Катькиных денег ей достались всего-то четыре сотни, не портило настроения. В общем, только один вечер работы. Ну, да: ещё пара репетиций с танцором Митяем, согласования с кафе, декорации… в общем, на самом деле, пришлось побегать и повертеться.
Но главное – Катькины счастливые глаза! И, кстати, опыт.
В двадцать лет замуж. Куда она так торопится!? Женька не раз задавала этот вопрос и себе, и ей. От неё ответ был неизменен: «Он – тот самый!» – что значило «тот, о котором я мечтала», «тот, с которым я буду счастлива», и всё в таком духе.
– Эх, Катька, Катька! – с этими словами Женя поднялась с постели сегодня чуть за полдень. – Ну, удачи тебе, подруга!
Велимир, Катькин жених двадцати четырёх лет, боец шестого ранга, красив и представителен. И самовлюблён. Но это уж личные Женькины наблюдения. Говорить это подруге можно было, пока у той здравый смысл ещё не отшибло окончательно. Но тогда Женька парня этого не знала, а сейчас уж – увы. Улетит птичка певчая за суженым в своё Балаково – и поминай, как звали.
Пропищало брошенное заряжаться блюдце: кто-то захотел пообщаться. Расплатилась она вроде как со всеми. Значит, либо Катькины «спасибки», либо… О! батяня может стучаться! Аппарат зарядился, так что Женька спокойно отцепила блюдце от зарядника и уселась обратно на кровать, сложив ноги калачиком.
Точно: в нижнем правом углу экрана мигает лысеющая голова отца. Женя дотронулась до экрана, и голова уехала влево и вверх, выкатив короткую строчку:
ДД! К Д?
П! Н, только проснулась.
Праздник удался? 66
Батяня хоть и немолод, а очень любит пользоваться числами настроения.
На отлично! Теперь заказы могут пойти! Катька делала заказ запросом, так что всё здорово.
Молодцом, доча! Как мамка?
Бухтит помаленьку.
Уж могла бы и перестать.
Не-а, не могла бы. 99 Не умеет ,9.9,
Печально. Ты-то себе парня не подыскала часом? Если что, мне говори уж, не стесняйся… 60
Ой, бать, не постесняюсь! 6.6 А вообще, что-то хлопотное это дело – бардом работать!
Эт тольк по началу. 25
И сколько лет это начало? 96
Как повезёт… 25 Я ж, сама знаешь, шесть лет крутился, пока в люди не выбрался.
Не выдержу…
Тогда мужа ищи правильного. С твоей работой легко найдёшь!
Ага. То-то ты второй раз так и не женился… 97
А я не тороплюсь, как твоя Катюха. 76
Ой! Что-то гильдейское лезет…
В правом нижнем углу замигал синий конвертик. Женя щёлкнула по нему. Запрос. Требуются младшие воры, лекари, бойцы…
Ну и открывай…
Воры требуются. 34
Давай номер!
P0015-V-10-06.
Доча, ты чо, маленькая? 00
В смысле?
Подтверждай и иди не думая!
Но ведь воры ж…
Тут все! 77 Ты в воровской гильдии, а им не до мелочей: по всем гильдиям лупят! Иди! 17 Чтоб мне треской быть, полтинник срубишь, да ещё и накормят задарма!
А если от меня толку не будет?
И тебе до того дело? 00 А если будет? 66
Циничный ты, батяня… 76
От барда и слышу! 77
Ну, коли так, ладно, пойду!
Только помни: в таких мелких делишках секретность – это всё. Даже мне не рассказывай, если не велят! Вот сходишь по сорока таким заказам – будет у тебя стаж в секретности – заживёшь припеваючи! Пусть этот заказ всего лишь Р. Три Р – это как один М. Три М – один А… и так далее! 88
Весельчак ты.
Профессия такая. Поболтаешься – расскажи общее впечатление, но не больше: тренируйся секретничать. Думаю, тебе понравится. И мамке скажись, куды побежала: чтобы не звала посреди дела. Усекла? 77
Как скажешь, бытяна.
Ой, батяня!
Смешная оченьпятка! Ладн, бегу: начальник зовёт. Не пропадай! 60
Ага! 73
Женя подумала ещё пару минут после разговора, борясь с неуверенностью. А вдруг она не будет знать того, что требуется!? Впрочем, опытный батяня знал, что говорил: «А вдруг – будешь?» И тут она пошла на маленькую сделку с нерешительностью, попытавшись впутать случай третейским судьёй. Закрыв глаза, шлёпнула по экрану с красным и зелёным квадратом всеми десятью пальцами.
И посмотрела на блюдце. Заказ теперь входящий для неё.
Женя вздохнула и побрела на кухню – пить чай и кушать шоколад.
