Текст книги "Естественно, магия (СИ)"
Автор книги: Валентин Искварин
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 45 страниц)
Тёма маялся от безделья в наблюдательном бункере диспетчеров.
Бессмысленное круглое сооружение в который раз нагоняло не самые приятные ощущения. Если оно такое бетонное и защищённое, то за каким бесом эти стёкла? Толстенные, многослойные, но, ежели гидроплан промахнётся и крылом заденет, то бетонная крыша окажется прямёхонько на макушке дежурного. Был случай в Балаково, помним-боимся-скорбим.
Маленький человечек сидел на привинченном к бетонному полу вращающемся табурете; их называли креслами, но спинка высотой в фут только добавляла неудобства. Тёма сидел и ковырял ножичком кусок тополиной коры… ещё один кораблик. Осточертели уже кораблики, но тут, на вершине плотины ни о чём другом не думалось, так что – в коллекцию, во флотилию, стоящую в шкафчике комнаты отдыха.
Чёрные волосы поседели за десять лет этой дурацкой работы, глаза покраснели от третьей подряд бессонной ночи. От наблюдения. Взгляд привычно поднимался от поделки каждые сорок секунд и оглядывал водную гладь, подсвеченную прожекторами. Жена Ленка, тощая, насмешливая и ворчливая, не раз похихикивала над этой особенностью, остающейся с Артёмом ещё на двое суток после недельной вахты. Зачем вообще люди женятся?
Вторник – самая спокойная ночь на неделе. Пара гидропланов: в 20:17 и в 21:34 сверху, – уже ушуршали. Казанская «шестёрка» пойдёт из Баку только в 3:49. И утренняя парочка – после девяти.
Молодой напарник Аркаша дрых в нижней комнатке. Днём его исправно хватало и на дело, и на всяческую дурь вроде купеческих авантюр. Последний финт: обмен тридцати пяти вяленых катранов на семь бочек соляры. Хорошо, конечно, что гадкий запах покинул сторожку, но кому этот горе-коммерсант всучит соляру? Место-то такое, что все со свистом пролетают!
Не, Аркаша может метнуться по бережку на своём железном коне, либо в доки прокатиться. Но за эти рейды уж пусть будет добр расплатиться. Чего бы такого с него стребовать? О! Карасей в кляре. И, скажем, картошечки хрустящей. Жаль, пива не попьёшь…
Тёма посмотрел на часы и проверил горизонт. Сверху видимость отвратительная: две из трёх ламп в прожекторе накрылись утром от дождя. Аркашка удружил: додержал включёнными до полудня. И слесарь ухитрился простыть. Эх… хорошо, что сегодня вторник. Ещё тринадцать минут – и среда…
Левая половинка корпуса катамарана готова. Теперь шкурочкой пройтись да резаком внутри вырубить. Звуки за приоткрытым окном скрадывались, но что-то всё же насторожило Артёма. Он вгляделся в темноту вверх по течению. Кажется, ходовые огни. Да, определённо.
Белый, как все корабли и леталки, аппарат был похож то ли на летучую мышь, то ли на ящерицу с непомерно большим и низким воротником. И он приближался. Небыстро, не больше тридцати метров в секунду, но шел со всей серьезностью, стремясь соскочить с плотины.
Непорядок! Форменное безобразие! Малым кораблям и гидропланам в ночное время предписывается профилактическая остановка!
Нежданное развлечение разом сбросило сонливость и сплин. Артем схватил переговорник и щелкнул тумблером на панели.
– Неопознанный корабль малого тоннажа! Требую немедленно пристать… – этот наглец уже перемахнул через плотину! Ладно, пусть будет… – к правобережному вахтовому дебаркадеру для… – дежурный замялся. А для чего, собственно? Чтобы узнать о том, что они белены объелись? – Для проверки судового журнала. – Ну вот, глупость ляпнул.
Динамик еще похрипел, живя своей электрической жизнью, пока Артем не щелкнул тумблером. Затем подбежал к люку, нажал на педаль. Пятьдесят килограммов железа приподнялись и откинулись к стене, лязгнув по ограничителю. Дежурный сбежал по лестнице, с удивлением понимая, что уже очень давно ему не приходилось бегать.
Аркаша заворочался на диване. Лежебока! от крика и грохота и мертвый вскочил бы!
– Эй! – окликнул Артем и хлопнул напарника по плечу. – Подъём наверх! Я пошёл с нарушителями разбираться.
– А? Чо? – Аркаша попытался симулировать беспробудность.
– На вахту, лодырь! – рыкнул старший по смене Артём.
А случись действительно что-то серьёзное? Хотя, что, например? Выскочив из башни, Артём глянул вниз. Хм, дисциплинированные нарушители попались: летучая мышка сложила крылья и как раз закладывала солидную разворотную дугу. Ну и славненько, можно не торопиться. Мужчина оседлал свой любимый четырехколесный грунтовик, продул двигатель и не торопясь тронул вперед по пандусу.
Съезд к нижней пристани не любили ни машины, ни люди: щебень, кое-как залитый бетоном. Только грунтовик не жаловался, с характерным хрустом подпрыгивая на неровностях дороги. Одна беда: тень от дамбы.
Артём уже стоял на дебаркадере, а кораблик, превратившийся из летучей мыши в выдру, ещё подходил, красиво и уверенно лавируя по трём постоянным водоворотам, мешающим даже днём подходить к пристани. Капитан, видать, мужик бывалый: не всякому доверят такую необычную игрушку!
Девчонка, появившаяся в проеме двери, бросила чалку, когда до кнехта оставалось ещё метров шесть, и, что самое удивительное, – попала. Бедовый народец на кораблике. Канат подтянулся сам, и выдра встала, как вкопанная, ювелирно притёртая к пирсу.
– Штурмана кликни, – велел Артём девчонке.
Какой-то шорох за спиной заставил его обернуться, но сзади было пусто, только световые пятна от корабля чуть елозили по пирсу.
– Вообще-то это я – штурман! – заявила девчонка, сходя на берег. – Капитан сейчас подойдет. Что ещё за проверка судового журнала? «Судовой журнал проверяется и сдается в порте приписки в конце сезонной навигации», – процитировала она, уперев руки в боки.
Права девчонка-штурман. От необходимости оправдываться за глупость избавило появления третьего лица. Парень появился внезапно и ловко выпрыгнул на пирс.
– Вечер добрый. Вам журнал нужен ведь для внесения в проходной реестр? – спас Артёма догадливый паренек. И это капитан!?
Юнец вынул из-за спины журнал и подал для проверки. На форзаце значилось: «дизель-теплоход «Александр Кляксин», порт приписки – Мюнхен». И внутри на первой страничке скорым женским почерком: «Год 2010. Навигация с 7 мая по. 19 мая: Париж, верх – японцы, 6. 22 мая: Париж, низ – москвичи, 12. 7 июня: Богатырь, рейд – детский выезд, 9». После этого – только порты захода с пометкой «заправка»; последний – Балаково.
– А здесь-то с чем? – спросил Артём. Судовой журнал, конечно, заполняется в свободной форме, но тут всё как-то… непривычно.
– Дык вот тех деток, – молоденький капитан потыкал пальцем в строчку от седьмого июня, – и везём! Как они нас… – и парень тем же пальцем принялся пилить шею.
– M'sieur le cap! – крикнула в проём двери какая-то шалунья ещё помладше этих двоих. – Peut-on acheter de la cerise ici? Le cuire ne nous cert rien!* – и тут же пропала куда-то; изнутри донёсся весёлый смех. * Капитан! Можно здесь купить вишни, а то кок нам ничего не даёт (фран.).
– И вот такое «вуаля» круглые сутки! – посетовал капитанчик. – Яхта разве только чудом жива! Того и гляди по винтику разнесут!
Да… не повезло пареньку. И кораблик-то новенький, а такая дурка на борту!
Отличная мысль пришла внезапно: как бы помочь бедолагам? Лещ с ними, с нарушениями! хотя и с детками-то поаккуратней бы?
– Понятно. Ну, вы нежней летайте-то. Правила, они ж для безопасности писаны!
– Это-то конечно! – замахал руками паренёк. – Увидали разрешёнку – и почесали, как угорелые: детки к морю хотят, все мозги обглодали! – Тут же парень принялся чесать в затылке. – А не скажете ли, где бы тут подзаправиться? Идём-то полным ходом, солярочка кушается страх как…
Странный выговор парня гравировал в голове наблюдателя сочувствие и расположение. А ведь можно запродать беднягам Аркашкины бочки!
В четыре рейса грунтовика с прицепом бочки были доставлены от сторожки. Присутствие признательного, тронутого заботой капитана веселило не хуже вина. Двадцатилетние «ребятишки» высыпали на берег – размяться да подсобить с заправкой.
Через час опечаленные расставанием Артём и Аркаша махали вслед отходящей выдре. Ловкий капитан как по ниточке прошёл между двумя завихрениями, каждое из которых, обычно мешавшее кораблям, только ускорило это алюминиевое чудо!
Возмутители спокойствия показали корму. Там, где должно было красоваться название, расплывалась грязновато-синяя клякса. Через минуту корабль скрылся за поворотом реки.
Так и запишем: ««Александр Кляксин» заходил для заправки».
Куда запишем? Зачем? Чтобы все узнали об Аркашиных купеческих забавах?
– Ой, выручил ты меня, брат Тёма! Куда бы я ещё соляру девал!?
– Соляру? – не понял Артём.
– Ну да, – пробормотал, оглядываясь, Аркадий. – А зачем тут прицеп?
– Слушай, а что мы стоим тут, как два пенька? – Вопросы странно множились, отупляли, не давали сосредоточиться. Надо было что-то сделать. Но что именно – поди припомни!
– Дядь Тём, – пожалобился Аркашка, – я спать хочу…
– Ну так поехали! – Артём скривился от наплывшей головной боли.
Через четверть часа оба уснули. Продолжалась среда. Хорошо, что такая спокойная.
Артёма, завернувшегося в спальник, разбудило солнце. На диване посапывал Аркаша. Что!? Артём подскочил, как ужаленный, и побежал на рабочее место. Уфф! Среда! Ещё только 8:43! Багдад – Казань только в 10:26 пройдёт!
И как он только сплоховал-то так!? Или Аркашка дежурил? Нет, тогда Тёма спал бы на диване. Что за ерунда?
Часть III. Кудесник
IIIa. Искатель
– Что ты думаешь о страхе?
– Я видел страх.
– А переживал?
– Как то, что не должно повториться.
Тайны Разрушителя.
85. Недоброе утро
Удачный получился заход. Топливо заканчивалось, могли бы и не дойти, да и бочки – штука полезная. Две сразу же опустошили, скормив соляру прожорливой машине, а остальные пока бросили в зале. Тащить их в машинное отделение никто в ночи не решился.
И разошлись спать. На посту остались Моав и Танк: Насти хватило тщательно скрываемых треволнений с поддельным журналом. Можно было тысячу раз говорить о том, что мужикам-дежурным основательно прополоскали мозги, о том, что её имя ни разу не прозвучало. Но всё же барышня переживала своё участие в подлоге удручающе серьёзно.
Это вызывало сочувствие и уважение. Благодаря этим двум эмоциям Виктор заснул на две минуты позже, чем если б размышлял только о своём. Вот, что подумают в каком-нибудь департаменте гражданского флота, узнав о проходе несуществующего «Александра Кляксина» через Волжскую плотину? И главное: насколько скоро у них появится повод об этом подумать?
Дзанг!
Корабль встряхнулся от ощутимого удара и переполошил команду. Яхта стала быстро терять скорость, пока не плюхнулась на брюхо, вызвав сосущее ощущение в животе у просыпающегося Виктора. Натянув джинсы, он поспешил на мостик. Бегом: движение-то нелинейное и с замедлением, так что ну их, эти прыжки.
Моав стоял у пульта, подняв руки в позе «какого демона случилось то, что случилось?» Танк шарил по программе самодиагностики корабля.
Прибежала Настя, отшвырнула Танка, Моав увернулся от оплеухи. Ни диагностика, ни расспросы ничего не выявили. Просто был удар, и сразу начали гасить скорость. Сбрасывали сами, так что движок должен быть невредим.
– Должен быть, должен быть… – сердито бормотала Настя. – Сейчас проверим.
«Пегас» пошёл на разгон. Виктор заметил, что Саша тоже насторожился, когда нос едва ощутимо рыскнул влево. На скорости около десяти Насте пришлось подруливать для удержания прямого курса. А перед самым выходом на водное крыло корабль, перестав слушаться руля, рванул влево, но, не выдержав крутого поворота, тут же завалился на правый борт!
– Что вы наделали, кошкины дети!? – вскрикнула лекарша, поднимаясь с пола.
– Покорёжена левая сторона крыла! – выдал диагноз Саша.
– Плавник поймали, – предположил Виктор.
Настя печально согласилась, что, коли это было подтопленное бревно, вины на навигаторах, шедших почти вслепую, никакой.
– Ладно, пойдём в водоизмещающем до Ахтубинска, – раздраженно резюмировала она. – Сама поведу. Всё равно между островами лавировать…
Утро настало поздно. Тучки над портом долго держали в сонном плену и кудесника, и команду. Ахтубинск, названный в честь несуществующего теперь рукава реки, встретил усыпляющим покачиванием на морской мелководной зыби.
У пирса отирался какой-то тип, спокойно, но настойчиво ожидая, когда из яхты кто-нибудь появится. Виктор решил выйти сам, с эскортом из двух увязавшихся за ним бардов. Привыкнув к ритму качки, все трое выпрыгнули на берег.
– Налог на причал, – без обиняков сообщил невысокий тип в безрукавке, на кармане которой висел медный, местами позеленевший значок-якорь.
– И в чьей же собственности находится порт? – громко поинтересовался Андрей.
– В государственной, – скучным голосом ответил сборщик. – Судно малого тоннажа, сто семнадцать империалов в сутки.
– Вот простоим – и заплатим! – весело отозвался бард.
– Будет сдача? – Виктор предпочел не тратить тишину на пустяки.
– Нет, – пожал плечами мужичок.
– Тогда полтораста, сдачи не надо и с вас известное.
– Только два вопроса, – чуть оживился сборщик.
Виктор протянул деньги и спросил:
– База снабжения катеров и яхт где?
– Заправка? Продукты? Запчасти? Ремонт?
– Я задал вопрос, – тонко улыбнулся кудесник.
Дядька совсем повеселел и довольно подробно описал все по пунктам.
– Спасибо. Второй вопрос: места объявлений публичных контрактов в городе.
Дядька внимательно поглядел на хитрого паренька. Ответ включил в себя все гильдии, мэрию и четыре известных сборщику доски объявлений.
– Еще раз спасибо.
Сборщик окинул троицу любопытным взглядом, развернулся и пошел к группе двухэтажных административных зданий.
– Толково! – похвалил Андрей. – Будь ты дипломатом, далеко пошёл бы!
– Ну, на то и уповаю.
Заход в док означал бы потерянный день и порядочные деньги, потому Виктор решил сперва попытаться отремонтировать крыло самостоятельно. Его группа расселась на бетонном возвышении, маскируя погружение. Раздевшись до плавок, кудесник посмотрел на щиток, запрещающий купаться, присел за бетонной чушкой и нырнул в невидимость.
Повиснув на краю пирса на руках, он опустил ноги в прохладную воду. Градусов двадцать. Значит, у него на ремонт минут десять-пятнадцать, пока холод не станет проблемой.
Виктор соскользнул в пучину. Ноги не коснулись дна: у причала было более трёх метров глубины.
Дискомфорт пришёл внезапно, как воспоминание о невыключенном утюге. Не сразу стало понятно, что же не так, но, стоило выплыть на поверхность… невидимость! Под водой воздуха совсем немного, а потому заклинание, имеющее воздушную основу, теряет свой материальный базис. И развеивается.
– Круто… – пробормотал кудесник.
Женечка с берега глянула вниз, обернувшись на голос, но Виктор показал ладонь в успокаивающем жесте, и девушка отвернулась, чтобы и дальше изображать вялую беседу с Танком и Моавом.
Он обдумывал проблему водного дыхания ещё на корабле. Вариантов немного. Первый: телепортация малых объёмов воздуха в определённую полость, этакий принудительный газообмен. Но сама телепортация имеет воздушную основу, и канал издохнет при недостатке того же материального носителя.
Второй: свёрнутый в трубку щит. Тоже есть вопрос о стабильности. Плюс неудобство от необходимости контролировать раздвижение и изгиб трубки, а следить придётся: вдохнёшь разок водицы – можно и не всплыть! Кроме того, при работе на глубине давление-то растёт! Так что вдыхать замучаешься.
Третий – создать концентратор воздушной стихии и втащить под воду. Для более-менее длительного погружения надо хотя бы парочку кубометров воздуха. Пусть даже удастся ужать его в десять атмосфер, но всё равно это – двести литров почти пустоты, которые надо притопить, то есть иметь груз около двухсот килограммов. Фантастично.
А казалось бы, такая простая задачка! Оставался последний вариант, способ использования которого пока так и не придумался. Надо сделать жабры. Как-то.
Что делают жабры? То же, что и лёгкие: поглощают кислород, перетаскивают в кровь. Только – в воде. Растворяют, наверное, в слизи какой-нибудь, и ползёт он потихоньку: рыба-то хладнокровная и мозгов чуть-чуть, кислорода надо мало. Сколько кислорода в воде?
Виктор вытащил ладонь и быстренько её высушил. Затем, придерживая плёнку воздуха, засунул её в воду. И позвал воздух. За секунду на кисти вспух такой пузырь, что удерживать его под водой стало ощутимо непросто: литров пять. Воздуха достаточно для дыхания!
Переложив мембрану на рот и нос, Виктор ушёл под воду.
Почти три метра под поверхностью. Движение воды протаскивает взад-вперёд на ладонь-другую. Повреждённое крыло. К счастью, не вмятое, а только погнутое, даже сварка цела.
Попытавшись почти привычно создать усиление, он чуть не потерял мембрану: воздушные щупальца метнулись к рукам и ногам, стремясь занять место ослабленной стихии! Виктор тут же прервал заклинание. Жаль-жаль. А не получится ли такая же манипуляция с водой?
Сейчас, полностью погруженный в воду, Виктор испытал иные ощущения по сравнению с фокусами вроде молний или создания сети. Сильные, полные! Вода ластилась к рукам, стихия обволакивала, увлекала, желая участвовать в новой игре.
В итоге форма получилась более лаконичной. Только работала медленно, что для кропотливого, тонкого ремонта – в самый раз.
Конечно, на берегу начали беспокоиться: не каждый день случается, что друг уходит без приспособлений под воду на десять-двенадцать минут. Соорудив магические ласты, Виктор подплыл к берегу, подпрыгнул и ухватился за бетон.
86. Город у моря– Значит, хочешь заняться контрактами в этой глухомани? – Андрей веселился, только что не подпрыгивая на ходу.
– Надо осмотреться, – пожал плечами кудесник. – Последний контракт прошел «на ура», так почему бы не продолжить, если найдётся что-то подходящее?
– И что бы тебе подошло?
– Не знаю. От строительных работ до поисков пропавших, может, и ещё что будет… – Виктор развел руками. – Пока не знаю. Главное – деньги и возможность анонимности.
– Строительство? – удивился бард.
– На том и поднялся.
Андрей повторил пару раз последнее слово.
– Интересное выражение.
– О, да.
По просьбе Танка, кудесник рассказал в подробностях о доме у оврага.
На доске оказалось только два объявления. Одно – подготовка площадки для строительства парка развлечений на острове Жареный. Второе – на ликвидацию преступной группы «Узурпаторы».
– И что же тебе подойдет?
– Подробности нужны, – Виктор досадливо поморщился. – Денежки, конечно, неплохие: и сорок, и восемьдесят. Но – всё на виду. Я думаю, попробуем поискать то, что нам надо, а потом вернёмся и прощупаем почву.
– А не боишься, что кто-нибудь уведёт лакомые кусочки? – шутливо обеспокоился Моав.
– Ну, давай, ответь ему! – подзуживал бард.
– Бумага выцвела. Денежки ждут нас уже месяц, не меньше. Подождут ещё дней пять.
– Наблюдательный, – с уважением отозвался Андрей.
Дозаправка. Забавно, насколько легко это прошло. Не потребовали документов ни на яхту, ни на права управления. Может, и излишняя предосторожность, но ведь мало ли, кому соляра понадобилась: беглым преступникам, террористам! С другой стороны, контроля и так предостаточно, а преступников тут считают «по пальцам одной головы».
Хотя вот, полиция скидывает охотникам за головами контракт. Тоже непонятно, насколько такая практика распространена. Полиция не рискует своей головой, а дело делается. Но приговаривать заочно – тоже не дело! А ведь это именно приговор: позволять вершить правосудие неизвестно кому! Да ещё и вероятность ошибки вольных стрелков, по идее, совсем не нулевая. Как полиция проверит, что сумма трупов та самая, и стоит заявленной суммы денег? Странный мир. Кстати, любопытно, как бы встретил Дрейк объявление о вознаграждении за ликвидацию группы «Драконы»? Бизнес-то у него всё-таки сероват…
Снова деньги. Да, свободные деньги Дрейка. Или всё ещё те, что заработала партия Виктора? Да, пока ещё те. Но пора уже стремиться к самостоятельности. Ведь он же может себе её позволить! Даже сейчас, будучи беглецом. Да, сможет. Постарается.
Вечер ещё не подкрадывался, когда «Пегас» отошёл от Ахтубинска. Лучше бы, конечно, вести поиск по свету, ведь прийти к Астрахани они смогут лишь в сумерках, и особо надеяться на скорую удачу не приходится. Разве только способ маскировки Гильдии окажется сильно крикливым.
Пока оставалась часть пути, отравленная бездельем и ожиданием.
Виктор с Женечкой сидели в зале, держась за руки, когда из своей каюты вышла Марина, а за ней – серьёзный и задумчивый Саша.
Волшебница, решительная и гордая, пододвинула стул и села напротив кудесника и Жени. Саша сел рядом и чуть сзади.
– Виктор, надо узнать, как дела у Влада.
– Точно! – спохватился кудесник. – Мы что-то совсем про него забыли! Вызывай прямо сейчас! Только ожидание будет… астрономическое.
– Жаль, – пробормотала Марина
– В смысле? – не понял Виктор.
– Скорее бы, – пояснила Женечка, и Марина кивнула.
Отклика пришлось ждать около пятнадцати минут. За это время Виктор соединил камушек Марины с четырьмя магильниками и предупредил Влада о гигантском запаздывании.
– Привет, Марина! – голос лекаря был задорен, чувствовалось, что он стосковался по общению. – Я думаю, что Виктор с тобою рядом, так что сообщу, что следую его инструкциям по перемещению и смене мест наблюдения. Хотя за мною вроде никто охотится. – Молчание секунд на двадцать. Ага, я угадал. В общем, рассказываю. Сходил на хутор, познакомился со старшей коллегой. Трансформация впечатляет! Снимаю шляпу! Погулял по окрестностям. Из города, по-видимому, сперва выслали разведчицу, не отличающуюся наглостью и самонадеянностью. Из аналитиков, Катенька, стажёр. Воровочка в магазин заходила, справлялась о новостях и, надо полагать, всё происходящее передавала в Орден через зрячий захват с блюдца. Довольно быстро уехала обратно. Вчера к вечеру приехала кавалькада наших, посмотрела на рощу и коттедж.
– Отлично, Влад! Я сейчас попробую ускорить сообщение. Продолжай.
– Сегодня пошли на приступ, взяли дом. Кажется, не погнушались пулевого оружия. Купол над залом разрушили, выбили почти все стекла, варвары. В обед штурмовали рощу. Не знаю, чего ты там такого оставил, но издалека выглядело сильно! Кажется, потеряли троих. Я заметил, что за бойней наблюдала та самая безумная лекарша-оборотень из Центра. Марина расскажет, если надо. Очень сильная тётка, точно – высшая. Говорят, превращается в огромную фиолетовую лису. Она, как в Париж прибыла, так главной и остаётся. По крайней мере, она и уровнем, и должностью повыше провинциала будет.
Виктор посмотрел на Марину, та кивнула.
– Да, сообщение получил! Связь действительно ускорилась! Вот сейчас Орденцы откатились, – Влад явно вел «прямой репортаж». – Оп-па! Они использовали взрывчатку! разворотили четверть твоих насаждений. Впрочем, их можно понять.
– Влад, не подходи слишком близко, – ещё раз предупредил кудесник. И, словно услышав, Влад продолжил:
– Я слышал о системе оповещения о магической активности. Создается сеть артефактов, фиксирующих магические возмущения. Наверняка, несколько штук притащили и сюда, так что я пока остаюсь на предельной дистанции наблюдения через бинокль, чтобы не попасться с этим камушком: мало ли. Вот, кажется, защиту вскрыли. Входят в рощу. Вспышки. Да, Виктор, я понял. Жду сигнала к началу переговоров. Думаю, они после этих твоих сюрпризов дозреют. Ух ты! А вот и Ленка с Колюней, из нашего квартета! Живы-здоровы и не в опале! Это радует. В общем, пока рассказывать больше нечего.
– Береги себя! – Виктор посмотрел на Марину, но та отрицательно покачала головой: раздумала говорить что-либо. – Конец связи.
Он ещё подождал, пока последние слова достигнут адресата, и разорвал канал.
– Хорошо, – волшебница успокоилась.
Что хорошо? То, что Влад о ней и думать забыл, весь в шпионаже? Что ж, пожалуй. Как отреагируют Чёрные, когда лекарь выскочит как чёртик из табакерки с предложением поговорить с кудесником?
– Расскажи об этой лекарше, – попросил он Марину.
Мало. Очень мало удалось узнать от волшебницы. О системе слежения она вообще не догадывалась. Похоже, только Влад интересовался тонкостями оперативной работы. Жаль, что он выбрал другой путь…
