Текст книги "Естественно, магия (СИ)"

Автор книги: Валентин Искварин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 45 страниц)

8. Взрывы

– Нет, это безобразие! – добрался сквозь муть в голове голос негодующей наставницы.

«Красавчик, подъём! Мамочка сердита!»

Виктор поднялся на ноги. Дохловатенькие ножки, следует отметить, трясущиеся и замедленно реагирующие на приказы. И она туда же! Он виноват в своём состоянии!? Пёс знает, что творится с организмом.

– Ты напился вечером!? – ярилась Лира. – Какая вопиющая безответственность!

– Нет, это вопящая несправедливость! – сварливо парировал ученик. – Я не мог заснуть и принял снотворное! Кто ж знал-то, что оно так подействует?

И вообще: он сюда не на работу ходит!

«Действительно. Дай-ка я тебя почищу, дружок», – предложила телепатка и, не дожидаясь согласия, запустила некий процесс.

Бодрость влилась в тело, взвинтила тонус мышц, прояснила голову и успокоила нервы. Виктор начал заваливаться вперёд, но легко выбросил ногу в полушаге и вернул себе устойчивость. Ну, спасибо!

«Не за что. Работайте, сударь!»

Он о чём-то хотел спросить у Лиры, но… забыл напрочь. Может оно и к лучшему. Вопрос вроде был не самый простой. Успеется: не последний день живём – сейчас куда полезней поучиться.

– Снова Хранительница, – прошептала Лира. – Неужели…

– Что – «неужели»?

Для старой волшебницы наставница чертовски плохо справлялась с эмоциями. Беда в том, что и информации оговорки эти почти не давали.

– Неужели она тоже считает тебя очень способным учеником? – ответила Лира через полминуты. Не особо искренне прозвучало. Снова какая-то полуправда. Раздражает уже… – Итак, сегодня займёмся созданием боевого артефакта.

– Зачарованием? – без нужды уточнил Виктор.

– Хорошо, что тебе знакомо и это понятие. Вот только откуда ты его узнал?

– Из компьютерной игры, – Виктор пожал плечами. – В Сиродииле это каждый заключённый умеет.

– Игра? – озадаченно повторила Лира. – Ком пью… что?

– Э…

– Не важно, – по-деловому прервала волшебница языковую штудию. – Времени у нас совсем мало. Итак, вот тебе материал. – Туман у ног ученика расступился, открыв лук и колчан со стрелами. – Зачаруй стрелу.

– А чем? Огнём, водой, воздухом, кислотой, на пробой доспеха?

Надо определиться с видом зачарования, если уж готовых рецептов ждать не приходится.

– Чем угодно, выбери сам.

– Ну, ладно…

Японский даэдрот! Его снова кидают на проблему, как на амбразуру! Опять тяп-ляп что-то придумывать. Наставница совсем не требовательна до качества. Словно сделал ученик ещё одно заклинание хоть как-нибудь – и уже можно канкан плясать от радости. Ах, да! Для неё же создание заклинаний – уже чудо. Об этом, вроде, Хранительница говорила. Вот, у Виктора хотя бы смутное понимание… теории магии… кажется, есть. Эти провалы в памяти через раз тоже раздражают!

Ладно, нечто подобное он уже делал, когда возвращал лучнику стрелу с полным дружеским приветом. Но тогда заряд был приляпан кое-как, всего лишь корректировал наведение на цель и был готов изничтожиться в считанные секунды. Сейчас нужно установить нечто более долговечное.

Виктор всё же вспомнил основной принцип Люция: магия движется. А надо, чтобы она держалась! О! вращение постоянно по форме, но остаётся движением: волчок движется, Земля движется. Хм? Остаётся надеяться, что это вращение удастся зацепить за артефакт.

Ученик чародейки начал вращать пальцами правой руки клочок тумана и через полминуты получил стабильный свёрток, длиной и формой похожий на прабабушкино веретено, в котором угадывалась порядочная скорость. Затем быстро перехватил его левой рукой, а правой поднял стрелу. Свёрток распушился до формы небольшого вихря, немного потеряв динамику, пока наползал на наконечник. Но уже на древке Виктор загладил и ускорил вихрь, перед тем, как запихнуть его под маленькую четырёхгранную железяку.

Расчёт был прост: стрела попадает в цель, наконечник давит на древко, дополнительно сжимая вибрирующий кокон, поток нарушается, энергия давит, куда может. В частности, она реактивно стащит наконечник с древка, придав ему ускорение для увеличения пробивной силы, и, вероятно, разнесёт и саму железяку. Этакий кумулятивно-фугасный заряд.

Сгорая от нетерпения, ученик взял стрелу за оперение и подбросил к потолку что было сил.

Окрик Лиры «Виктор, ты что делаешь!?» совпал с пониманием: он сморозил нечто сильно неумное! Маг-недоучка рванулся вперёд, подальше от эпицентра будущего взрыва, но через два прыжка пребольно стукнулся пальцами правой ноги о какой-то выступ, зло рыкнул и покатился кубарем по камням. Позади него в пяти метрах раздался взрыв. Полетело каменное крошево, туман разметало, отбросив стеной и расчистив пол ещё на пару метров перед магом! Интересно, как выглядит волшебная мантия, пока горе-волшебник кувыркается по камням да укрывается от взрывной волны? Наверняка, не особо солидно.

– Виктор, ты цел!?

– Ш-ссс, вашими молитвами, наставница, – прошипел ученик и сел, чтобы осмотреть пальцы ноги.

«Но в ловкости тебе не откажешь! – сквозь мысленный серебристый смех «высказалась» телепатка. – И реакция хорошая, кстати, – очень серьёзно сделала комплимент Хранительница. – Я так и думала, что это у тебя с молодости. У меня получалось быть быстрой только по дури…»

– Не пугай меня так больше!

– Да я и сам приужахнулся… – сообщил Виктор, ковыляя к месту взрыва.

В неглубокой воронке мирно покоились лук и стрелы.

«Чтоб долго не искать, – пояснила телепатка. – Тебе же мало будет этого эффекта».

Действительно! Он как раз подумал зачаровать вторую стрелу: добавить к взрывному элементу комплекс самонаведения из самого первого заклинания – магического удара. А то работаешь-работаешь – целых две минуты, ха! – а какой-нибудь криворукий лучник возьмёт да и промажет! Досада выйдет. «Гарантируем стопроцентную доставку смерти вашему противнику. Со стрелами от Виктора ты всегда победитель!» Есть, конечно, в этом и что-то неправильное. Сперва Кольт всех уравнял, потом появляется самонаводящееся оружие. К тому же, например, возьмёт мальчик папин лук, посмотрит на кошечку да спустит тетиву: кошечка на стенах, мальчик в слезах, предки в шоке. Или не в кошечку прицелится…

Но ведь он же не планирует выпускать серийно подобные штуковины! Так – потренироваться, не более того. Хотя зачем тренировки, если не для того, чтобы влиться в некую практику? И эту тему придётся отложить до подходящего случая: что такое настоящие боевые схватки с участием магов?

Виктор поёжился. Подумалось ещё, что тут бы встрять Хранительнице с весёлыми пояснениями, но Дремлющая Красавица молчала.

На второй раз процедура заняла чуть больше минуты. Поддержку доводки на цель удалось «запитать» от взрывного элемента. Со временем, наверное, сила удара ослабеет. «Время годности: сорок два дня со дня изготовления. За дальнейшее падение мощности изделия производитель ответственности не несёт».

– Можно мишень выставить?

Лира сотворила зелёную крестовину. Виктор намеренно держал лук так, чтобы без доведения стрела прошла метрах в трёх от мишени.

– Я не воин, но, по-моему, ты рискуешь промахнуться, – предостерегла волшебница.

– Я собираюсь промахнуться, – гордо ответил Виктор и спустил тетиву.

Стрела вильнула и вошла в центр, зелёный студень перестал существовать. От места взрыва туман разлетелся сферической волной, иссякшей в шести метрах от эпицентра…

«И всё равно тебе чего-то не хватает», – высказалась телепатка под восторги Лиры.

«Я хотел о чём-то спросить вас обеих, но никак не могу вспомнить, о чём. О чём-то важном».

– Отлично! Ну, а теперь я могу вручить тебе вторую страницу Письма, – торжественно сообщила наставница. И, как о сущей безделице, спросила: – Кстати, ты что-нибудь понял из первой?

– В том-то и дело, что… не помню… – поморщившись, признал Виктор. – Но, как я вроде бы понял, я правильно изучаю магию, хотя и не с начала.

– То есть? Мы же занимаемся простейшими заклинаниями.

– Но сначала надо дать имена стихиям… – ученик несколько смешался: в голове остались только обрывки выводов, а рассуждения, приведшие к ним, словно бы выдрали с синапсами!

– Улучшение есть – уже хорошо, – успокоила Лира, поторапливаясь всё более. – Вот, у тебя есть… – сопровождая её слова, заплясал пятнами и померк свет, – …всё Письмо.

Снова стало светло. Да, теперь оно целое, сказало Виктору шестое чувство.

«Старушка тебя опять пеленать собирается. Кажется, это я виновата в твоей мелкой амнезии: пока снимала раздражение и всякую дрянь, зацепила кусочек памяти, повисший на эмоциях».

«Как ты это делаешь?» – спросил Виктор быстро-быстро, видя начало заклинания блокировки.

«Сам догадаешься со временем, – «отмахнулась» телепатка. – Сейчас держи кусочек бодрости. И свою память; уж извини, чистить её возможности нет, поскольку у меня самой с мозгом проблемы, так что тебя твоими же эмоциями и посечёт».

«То есть всего лишь задержка получилась?» – догадался Виктор.

«Увы. Давненько не практиковалась, – посетовала манипуляторша. – Ну, забирай своё добро».

Но помимо добра в возвращённом оказалось несколько крайне серьёзных неприятных моментов! То ли от активного наложения трёх заклятий, то ли ещё от чего…

«Демон! Оёёёёй, вот я дура-то! – чуть не взвизгнула телепатка. – Ты ж на каком взводе пришёл! Красавчик, не дёргайся: сейчас всё объясню!»

Но Виктора было не остановить: надо задавать вопрос не изворотливой хозяйке грота, которая легко соврёт, прочитав варианты ответа в его мыслях, а наставнице!

– Лира! – проорал он. – Как существует Гильдия!? Знают ли о вас власти!?

– Аъ… – крякнула в эфир наставница. И уже из-за поднявшихся ветвей блокирующего заклинания попыталась ответить: – Это сложный вопрос… о нас… догадываются. Завтра об этом поговорим! Виктор, всё будет в порядке!! Верь мне!!!

– Как бы не… – гневно начал ученик.

9. Последняя страница

Под звон колоколов из мобильного телефона, под щебет за окном, под шум в голове и предощущение тошноты… Виктор перевалился на бок, свесился с кровати. Его вырвало на коврик.

– Чудно, – выдохнул он минутой позже. – Нечленораздельно, но эмоционально.

Как-то буднично и естественно закрепилось простое правило: ошибка в условиях заклинания – получи удушье, незавершённое заклинание – вот те и рвота. Логика магического травматизма. Предупреждение: будь осторожен, ученик чародея, ибо ты сам будешь расхлёбывать последствия своих ошибок.

Виктор метнулся в ванную за тряпкой и ведром с водой. Вернувшись, придушил вновь зазвонившие колокола в телефоне, убрал грязь, сцапал коврик, дотащил его до ванной, обсыпал в тазике стиральным порошком и некоторое время наблюдал, как белый порошок становится неравномерной белой пеной.

Лира не смогла увильнуть от ответа. Всё плохо! Маги – гонимые существа, и чем быстрее он от них отделается – тем лучше! Если понадобится, он не будет спать несколько ночей, пока не разберётся с тем, как именно его вызывают в грот! И порвёт связь, вытащит якорь, за который его волокут на урок, куда бы этот якорь ни воткнули.

План простой. Но после того как он развяжется с волшебницами, надо будет продолжать жить. В этой жизни всё вполне удобно и предсказуемо: работа устраивает, учёба идёт своим чередом, отдельная от семьи крыша над головой обходится недорого. Особых пожеланий пока нет…

Мысль о том, что есть в этом мире ряд положительных моментов, успокоила Виктора. Отчего и проблемы с магами несколько приуменьшились. Да-с, эксперименты по освобождению от этой братии и сестрии надо провести так, чтобы не повредить всему хорошему, что у него уже есть. А «сову эту мы ещё выясним»*: конечно, он найдёт способы жить с магией тихо, чтобы место Виктора Самойлова под солнцем стало ещё теплее. Почему бы и нет?

* M. Булгаков «Собачье сердце».

– Значит, быстро на электричку, тормоз камазный!

На экспресс можно попасть на вокзале или на первой остановке – Безымянке. Второй вариант даёт зазор в шестнадцать минут, а учитывая, как он уже задержался, время до цели увеличится всего на четыре минуты…

Кросс, метро, опять кросс и – станция. Всё же спасибо телепатке за заряд бодрости! Виктор пропрыгал по лестнице с тощим рюкзаком и тубусом, как положено Колобку, только что сбежавшему от Бабушки. Самочувствие оказалось настолько превосходным, что идти пешком даже не хотелось!

Ещё не так жарко: солнце, давно выпрыгнувшее на вахту, ещё не до смерти отравило теплом майское утро. Виктор бежал мимо вязов и ясеней, по-мальчишески радуясь слаженной работе организма. Ни на секунду не замедляясь, он перебежал дорогу, специально пренебрегши светофором: из-за бега – машины казались снулыми жуками, траектории которых так весело было рассчитывать и так легко избегать фатальных пересечений со своей.

Что-то забрезжило в голове сквозь беззаботное мелькание домов, людей и деревьев, когда Виктор вприпрыжку спускался к станции метро. Он чувствует себя лучше, чем вчера! У турникета оформился вопрос: что, если блокировка не успела завершиться? Сила движется. Что случится, если внезапно изъять направляющий её движитель? Мерзостная тошнота отчётливо указала на факт сбоя. Вдруг у этого сбоя есть и такое вот приятное последствие? Исключительно здоровое ощущение не может быть только результатом ободрения, полученного от телепатки. Точно-точно, и телу, и мыслям сегодня куда вольготней, чем давеча!

С колотящимся сердцем он впрыгнул в вагон. Как же вовремя, госпожи волшебницы! Как своевременно сработал будильник, выдернувший ученика из ваших цепких лап! Одно дело – рвать кокон изнутри, вылезая из личинки, как стрекоза. Есть, конечно, вариант: собирать силу для действий медленно, полагаясь на диффузию сквозь стенки зелёной тюрьмы. Но это будет долгий и кропотливый процесс, к тому же наступающий на грабли, описанные Люцием: нечего корить силу зазря. Совсем другой компот – использовать уже существующую прореху!

Эх, надо будет расчехлить вторую страницу Записки. Но – в поезде: знаем мы, как иное чтиво затягивает.

От Лиры он получал только указания: сделай одно заклинание, теперь другое. От Люция Виктор уже почерпнул много больше: рассуждение о сути силы и набор методических замечаний – если отбросить всю высокопарность и архаизмы. А дальше… не зря ж волшебницы говорят, что у него талант!

Выйдя из метро, он сверился с часами. Времени хватало на покупку беляша у бабульки, что торгует в ста метрах от станции. Однако перед её лотком столпилось аж трое покупателей: пожилая дама, какой-то расползшийся вширь мужик лет за пятьдесят и невысокая тоненькая брюнеточка. Продавщица нерасторопна, так что минут пять будет потеряно. Ну и пёс с этим беляшом! – Виктор быстрым шагом двинулся к станции.

Он успел купить билет, и через минуту вдали показалась стремительная тёмно-зелёная гусеница электрички. Подлетев, она выдохнула и осыпала воздух неразборчивой болтовнёй. Войдя в вагон и сев слева, у окна, Виктор увидел ту брюнеточку, отчаянно бегущую по пешеходному мосту с сумочкой в одной руке и маленьким бумажным свёртком – в другой. Электричка снова выдохнула, готовясь к броску по скорому объездному пути, затем неумолимо стала набирать ход. Опоздавшая опустила приподнятые на бегу руки и остановилась, печально провожая взглядом уходящий поезд.

«Успеть поесть: успеть или поесть? С другой стороны, я-то остался голоден…»

Но когда голод мешал работе? Пожалуй, только на первом курсе, с непривычки к лихим учебным нагрузкам, перекосам и цейтнотам. Итак, что там с Письмом? Две страницы закрыли полупрозрачной кисеёй почти весь обзор. Виктор взялся за чтение новой.

О теле твоём.

Тело твоё больше твоего понятия. Познай жизнь силы, и того довольно будет. Но и тело знай. В глубину входи от других тел. На них смотри, дабы себя узнать. Не пренебреги удачей другого тела, но рассмотри, как сможешь. Только родичей его спроси, и одари их, дабы не стали злы, несмысленные.

Вот, брат твой есть богатство знания твоего. После жизни первой на тело его смотри, ибо вот оно, твоё же. Так же состариться можешь, но не о том думай.

Дурно, если тело слабо. Если сложено плохо. Если не ловок ты. Если не слушает тебя тело, ты и силе форму дашь непослушную. Форма искривится и сила тебя не послушает.

Разум без тела есть призрак, тело без разума тоже есть нежить. А нежить жизни не приемлет, силе форму не даст.

Потому упражняйся телом. Но не всегда единообразно. Ибо это косно тоже. От однообразия мутится ум. Потому больше пяти вёсен одного и того же не делай.

И вот ещё послушай. Я делал однажды семь вёсен одно, но разум мой помутился, когда я четыре энергии свивал. Четыре вошло в меня, но три вышло. И с тремя по четверти четвёртой. И четверть во мне осталась. Так жена, меня любившая, погибла, и сам я болен был пять вёсен. Не зная того, ей ту четверть последнюю отдал.

Потому не будь одинаков, чтобы ни себя, ни других без смысла не губить.

О желаниях твоих.

Себе не противься, но знай своё желание. Всякое желание в себе изведай. Добра ли кому желаешь, зла ли. Себе ли чего, или другому. По закону идёшь, или против него, или сам закон творишь, всё о себе знай.

Желание из тела идёт, как любовный пыл. Что прежде пришло, не важно. Может влечение в чувство прийти, может разум к чувству, а от него и влечение пойдёт. Но всё от тела. Знай желание, знай и порыв свой всякий.

И сон всякий знай. Тело твоё чувствует. И живёт оно же, и движимо своей силой.

Как сила, что к тебе пришла, пройдёт через тебя, так и жизнь из тела выйдет, по спине пройдёт и войдёт в разум, чтобы родить желание.

Стыдится глупый, стыд скрывает его от себя. А сокрытое стыдом возвращает неполное о себе познание. Ты же знай, как мудрый, что многое в тебе, и стыдиться ничего не моги. Ибо множество желаний тебе разных для множества знаний. И даже одного желания не познав, стать можешь, как глупый.

Потому из тела своего изыми желание и познай его, и будешь мудр.

И последнее знай. Что в желании жизнь. В жизни сила. Не ломай желания, но по силе проведи его. Сила разуму поможет, и желание по тебе пройдёт, изыдет и тебя не искривит.

О границах желаний.

Есть простая граница желанию. Это если не можешь желанного получить.

Есть иная граница. Когда не надо того желанного тебе по разумению.

Есть третья граница. Когда желание знаешь, когда ненужное отбросишь. Отбрось ненужное, нужное добавь. Но сразу ни по желанию, ни по разуму не делай.

Отдай сперва телу. Пусть оно согласится. Как согласится, новое желание даст. Взяв из тела желание, поняв, переработай его. Потом ты его же по-новому телу отдаёшь. Так закручивают желания. Но помни, что, закрутив в себе желание, ты его сильнее делаешь в новом. Долго с телом не говори, но уже знай, что оно примет. Ибо от долгого разговора большую силу дашь желанию и управить им не сможешь.

Исток желания есть тело. Граница желания есть разум. Форма границы есть опять тело. И разумом же через тело силу пропусти по новому желанию, тогда сделаешь всё правильно.

И будешь счастлив, познав суть. И славен будешь, познав силу.

Листки свернулись и исчезли. Виктор поморщился. Бывает такое – он сам столкнулся с этой проблемой, когда писал курсовую: настолько ужимаешь текст, что смысл корячится, ломается, обижается и убегает куда-то за буквы – не выволочь.

Что же можно сразу вытащить из этого сумбура? Магу следует внимательно относиться к своему телу: гимнастика, все дела. У тела есть желания, и их следует осознавать. И ещё: твой брат – богатство знания. Люций всерьёз полагает, что пережить брата с помощью магии – плёвое дело, почти естественное… при всей сверхъестественности. Пять вёсен – как одна неделя!

И снова накатило ощущение убийственной серьёзности случившегося. Магия – сила: можно творить невозможное и смотреть, как мельтешат года, столетия, эпохи, оставаясь неизменным. Только не забывай менять упражнения да не свивай неосмотрительно по четыре стихии – и всё будет шоколадно! За десятилетия безбедной жизни можно достигнуть немыслимых высот в обществе, не сильно задумываясь о карьере, о том, что впереди всего-то двадцать-тридцать лет на то, чтобы обеспечить себе сколь-либо безбедную старость в этом не самом совершенном из земных государств. Чего же успел достигнуть Древний до того, как сбежал из созданной им Гильдии? И что натворил за двести лет, оставшись в одиночестве!? И представить жутко.

Дух без тела есть призрак. Не о Дремлющей ли Красавице он говорит? Она сама намекала, что у неё есть проблемы с телесной ограниченностью. И даже от чего-то предостерегала. Но это – потом, когда у молодого мага появятся силы и умения, чтобы творить опасные глупости. Сейчас всё меркнет перед необходимостью снять блокировку.

Если в ней есть прореха, то – в завершающей фазе – над головой, около головы. Пожалуй, следует обратиться к начальным инструкциям Древнего: выйдешь, повернись, зри силу ветра. Хоть что-то можно будет сделать по правилам, а не бросаться наудачу клочьями тяжёлого тумана!

Виктор снова с раздражением вспомнил уроки Лиры. Сделай то, сляпай это, думать будешь потом, блин! Почему было сразу не дать Записку? Не обратила внимания, старушка? Не восприняла как инструкцию? Привычка, видать, сыграла, ограниченность, косность. Остаётся надеяться, что ученик не успел сильно себя подпортить, развиваясь наугад. Интересно, кстати, кто учил Люция? И вообще, что было первым: яйцо или курица?