Текст книги "Марш Обреченных. Эстафета"

Автор книги: Вадим Климовской

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Брехт нетерпеливо мотал головой, Чуйз наоборот приник к земле, насторожено и опасливо.

– Чуйз, ты чего?

– Странно, я чувствую магию! Вокруг!

– Не понял? Это Хорвут! Барон Хорвут! Его люди рядом!

– Возможно… – Чуйз боязно зыркал по бокам, выискивая неизведанных врагов.

Фигура шустро отделилась от размашистых теней деревьев, едва угадываемых при лунном свете. Тонкая, верткая и безгранично уверенная в себе, приближающаяся к предателям ровным шагом, слегка утопая в снегу.

– Кто это? – не выдержал Брехт.

Чуйз прямо готовился ударить по неизвестному, на ладонях расцвели языки пламени.

– Брехт? Чуйз? – силуэт скользнул в рассеянный свет.

Брехт тяжело сглотнул.

Чуйз оставался наготове.

– Я сквайр Чельссер, барон Хорвут рад вас приветствовать в своих владениях! – Придирчиво, с некоторым сарказмом высказался человек.

– Мы также, – за всех ответил Чуйз, Брехт мог поклясться, что визитер издевался и придирался.

– Задание выполнили?

– Отчитываться тебе или барону? – надменно отрешил сквайра маг.

– Можно и мне, но если желаете то… барону!

– Нас приведут к господину Хорвуту?

– Пожалуйста, милости просим! – с не меньшим сарказмом и приглашающим, комичным жестом рук, указал на дебри Вельможного леса Чельссер, границу владений барона Хорвута.

* * *

– Конвар! Конвар! Демоны Зоргана, где Конвар?

– Ваша милость, мейстер…

– Живо Конвара ко мне! Живо!! – Барон Хорвут пылал гневом и неугасимым темпераментом. Ранее утро наступило для аристократа еще в серой полутьме рассвета, когда солнце только-только подумывало подниматься над горизонтом и развеивать зимние тени. Хорвут спешил, абсолютно наплевав на то, что кто-то еще не успел проснуться и расшевелиться в такую рань. Барон никогда не ставил принципов и поблажек даже своим верным "псам" – сквайру Чельссеру и мейстеру Конвару Гарсту. Попавший под горячую руку солдат из охраны, тут же получив нагоняй, умчался выполнять приказание.

Хруст снега под тяжелыми сапогами и из утреннего тумана выплыла мрачная фигура мейстера Конвара Гарста.

– Я к вашим услугам, господин барон! К сожалению, пришлось задержаться, проверял караулы!

Лицо вельможи посерьезнело.

– Что-то случилось?

– Чельссер пока не вернулся…

– Вот как? Возможно, наши партнеры подвели или на зверя, на какого напоролись?

– Вполне возможно. Все могло случиться, барон. Только Чельссер – воин матерый, вряд ли бы попался в пасть твари?

– Отправь отряд, пускай прочешут территорию Королевского леса до Северного тракта!

– Уже распорядился от вашего имени, господин барон!

– Молодец. Тогда распорядись, чтобы подготовили карету, мы после завтрака отправляемся в путь.

– В путь? Можно полюбопытствовать, господин барон, куда?

– Тебе можно, Конвар, в Эльсдар.

– В Эльсдар?! – Даже такой закаленный волк как мейстер Гарст стушевался, слегка побледнел, пораженный не на шутку. Святая святых эльфов не то, что не хотелось туда носа совать, а являлось крайне опасным мероприятием подходить на близкое расстояние. Покинутая остроухими родина династии Эльсдинов хорошо помнила боль, причиненную дайкинами и до сих пор хранила жуткие ловушки и опасности.

– Карету через полчаса, Гарст! Немедленно!

Конвар сорвался с места, не выполнение приказа было равносильно смерти, особенно тогда, когда барон был ужасно нервным и раздраженным.

В имение вельможа влетел смерчем, весть о пропаже сквайра тяготила и душила тревогой, Хорвут гонял прислугу и орал без причины. В течение пятнадцати минут накрыли стол, Хорвут позавтракал зажаренными куропатками, соленьями и вареной картошкой, на удивление скромно и без стеснений, не разжигая перед отъездом скандала на поваров, полностью игнорируя меню, обильно запив пищу молодым вином. Стражник из караулки застал его милость, барона Хорвута, уже поднимающегося из-за стола.

– Чего тебе?

– Ваша милость, сквайр Чельссер с людьми вернулся…

– Замечательно, я их сейчас встречу, – Хорвут не задержался в резиденции ни на минуту больше, дела ждали его решительных действий!

Рассвет развеял утренние сумерки и туман, слабое солнце облизало замерзшие и заледеневшие крыши усадьбы и пристроек. С конюшни вывели лошадей и запрягли их в подготовленную к пути карету. Кони гарцевали и били копытами, чувствуя скорую свободу и прогулку. Жеребцы застоялись в стойлах – рвались на волю.

Хорвут направился к мейстеру Гарсту.

– Где Чельссер?

Конвар обернулся на окрик господина.

– В караулке. Есть серьезные донесения для нашей разведки…

– Сперва я должен узнавать все новости и подробности, а потом уже мои офицеры! – Разгневался барон.

– Слушаюсь, барон. Виноват, – мейстер кланялся.

– Ваша милость!

Он и сам уже слышал топот сапог, обернулся и встретил сквайра в свите двух незнакомых людей.

– Позволь узнать, Чельссер, это и есть те самые доверенные партнеры?

– Они самые, господин.

Хорвут присмотрелся к усталым и измученным дорогой лицам. Союзники на диво оказались людьми военными, судя по различиям на погонах, первый состоял в звании лейтенанта, а второй – носил на плечах плащ ало-серого цвета, что указывало на вторую степень магии штабного адепта. Хороши партнеры! А главное – не из простых чинов.

– Что ж господа, справились со всеми поставленными задачами? Были в процессе работы трудности?

Ответ взял магик.

– Не особенно…

– Прекрасно. Отдыхайте. Ждите моего возвращения. Награда будет, как обещано – в золоте!

Глаза заблестели, "перебежчики" услужливо поклонились.

– В дорогу, Гарст!

– Ваша милость, я остаюсь в имении? – Позволил побеспокоиться сквайр.

– Конечно, нет, Чельссер, что за глупости! Живо в карету! У нас много дел!

– Ваша милость, мы прибыли!

– Скажи извозчику, пускай подъедет к границе!

– К САМОЙ ГРАНИЦЕ, господин барон?? К ГРАНИЦЕ?! – Не сдержал изумления мейстер Конвар Гарст.

– Именно, Гарст! Именно!

– Извозчик! – Заорал подручный вельможи, высунув голову в окно кареты. – Давай к… границе!

Секундное замешательство, видимо на козлах тоже не могли поверить в услышанное, долго переваривали, затем не менее нервно, мужик подстегнул жеребцов. Лошади заартачились, но под ударами хлыста, сорвались с места и потащили карету к размытой полосе девственного леса.

Граница Эльсдара!

Граница эльфийской родины!

Покинутая и заброшенная площадь земли, усыпанная руинами и заполненная вечной болью.

Черта, за которой погибший мир Вечного леса.

Извозчик дрожащими руками дергал поводья, дрожащими руками правил экипаж в глубину непроходимых снежных навалов, с суеверным опасением внимал мертвую лесную тишину. Казалось, его страхами был, одержим только он один. Остался сам с собою перед немыслимой тяжестью, которой являлась мутная занавесь барьера Эльсдара.

Испокон веков, также как и нынешний Эль-Фарон, величественный некогда Эльсдар, оставался до сей поры окружен магическим барьером. После того, как маги Северного Королевства Людей нашли возможность перешагнуть через лиловую черту защиты эльфийского народа, дни остроухих критически оказались сочтены. Эльфы пали под неудержимым натиском батальонов дайкинов. Внешняя и внутренняя защиты полностью развалились под стрелами и клинками латников. Неожиданность и внезапность сыграли злые шутки – Эльсдар пал. Те немногие эльфы, которым удалось быстротечно спастись, прочь уносили свои ноги и горечь поражения, под гнетом обстоятельств и времени, династия разделилась на два лагеря – династия Эльсдинов, древнего рода, а также – амбициозного и молодого Дома Альринов, поклонников новых взглядов и житейских направлений в Общине эльфов. С тех времен два лагеря остроухих редко общались и встречались между собой, полностью избегая каждый свое существования, эльфы непросто ценили историю, они ее лелеяли, потому многие до конца и не поняли выскочку Альрина.

История – она способна отстраивать судьбы существ столетиями, а иногда, в роковые мгновения, творить бесчинства в краткие удары заблудившихся в жизни сердец.

Что и произошло с долгожителями эльфами! Они историю свою писали тысячелетиями, сотнями веков, а катаклизм пронесся практически в один день! За один день армия людей смогла смять укрепления лесного народа, согнать с насиженных мест, и погнать, словно одичавшее стадо овец прочь! Прочь с Эльсдара, в поисках спасительных островков, в глубь зорганских земель, позабыв высокомерие и гордость.

Люди забыли победы, ибо тяжкий труд помнится, когда трудишься над ним каждый день, а на его место приходит легкое воспоминание бесчинства и мародерства. Человек хочет помнить только хорошее, и исключительно приятное. О том, что расплата могла прийти незамедлительно, думать никто не хотел, дайкины пожинали плоды былой славы, былого могущества, такого незабываемого, еще державшегося в голове.

Эльфы же направляли силы и разум на месть.

Зорган затаился, предчувствуя расчетливую развязку остроухих…

– Пр-руу! – Извозчик остановил коней, прирос к козлам, боясь пошевелить и пальцем.

– Приехали? Точно приехали! Чего молчишь, дед, ведь приехали же?

Возница и вправду молчал, глаза приросли к плавающему мареву, водной неспокойной глади, вставшей перед каретой в каких-то пяти метрах. Лиловый кисель начинался сразу же за снежным холмом, после кривой березы, вдоль рядов заиндевевших кленов и чуть дальше, молодых посадок орешника. Слегка взбаламученная, играющая шаль шелка, поднимающаяся до самих вершин старых дубов. Сквайр Чельссер первым слетел со ступенек кареты, усталость, как рукой сняло. Эльсдар! Магия мейдринских чародеев превратила завесу в видимую преграду. В такие края ему давненько не доводилось хаживать! Проще себя вели Конвар Гарст и барон Хорвут, им случалось на родину эльфов ступать частенько.

– Что стряслось с извозчиком? Примерз к козлам? Ваша мило…

– Оставь его, Чельссер! Магия!

– Магия?! – Сквайр попятился, шарахнулся от мути, потянулся к мечу.

– Успокойся. Мы свои. Колдовство бьет по чужим, мы же свои. Нас не тронет. Ясно?

– Точно.

– Не давай повода в том ей усомниться! – ухмыльнулся барон, направляясь к эльфийской черте.

Мейстер Гарст стоял на месте, возле открытой настежь дверцы кареты, даже и шага не сделав вслед за удаляющимся Хорвутом. На отмену от напарника, Чельссер поступил иначе, поплелся за господином.

Услыхав за спиной шаги, Хорвут раздражительно оглянулся, увидел следовавшего за ним Чельссера, гневно прикрикнул:

– Куда прешься? Стой на месте! Нет! Вернись к экипажу! Конвар, пригляди за ним! Вот остолоп!

Сквайр глупо и комично застыл, пожимая плечами и разводя руками, Хорвут не удосужился проверить выполнение указов, мигом скрылся в глади лиловой пелены.

Конвар ждал возвращения Чельссера и… барона. Кони вялые и испуганные топтались на месте, извозчик спал, утонув в чудном и обвораживающем сне. Налетевшие на верхушки деревьев варханы, незаметно и жадно принюхивались…

Холод – липкий и сжимающий тело!

Боль – колющая и ноющая, словно вгоняют в нервный узел длинную иглу.

Давление – стискивающее сердце и мозг в кулак.

Хорвут вынырнул, поскользнулся и растянулся на животе в зарослях крапивы. Обжегся. Выругался. Попытался подвестись хотя бы на колени. Обжег ладони и руки. Снова грубо и смачно выругался. Наконец, наплевав на ожоги, умудрился задрать голову и осмотреть обстановку. Сказать, что обстановка удовлетворила глаз – значит, наплевать на самолюбие, и что немало важно, осторожность. А она ему точно не помешала бы.

Барон Хорвут оказался в осеннем лесу, ярком и красочном. Теплом и упоительном. Ялины росли практически на каждом шагу, где-то взгляд натыкался на одинокие вербы и березы. Справа начинались ровные посадки фруктовых массивов, Хорвут видел первые ряды и уходящие в глубину шеренги. Удивительно как точно и гармонично эльфам удалось соединить природу и рукотворный шедевр парка в одно целое. Лесной народ имел множество талантов, но общение с матушкой природой – не единое мастерство остроухих. Скорей ответное достоинство их многочисленных пороков! Хотя человеческая раса не была тем же исключением, чем являлись в итоге долгожители.

Продираясь сквозь усыхающие кустарники и заросли, Хорвут отметил тот факт безжизненности, что не присущий прародине Общины эльфов. Конечно же, после бегства лесного народа, и мародерства дайкинов, Эльсдар вымер. Утратив навеки былое величие и красоту. Как увядает сорванная роза, так и умирает покинутый дом, оставленный на одиночество и роковое вымирание. Последними жителями Эльсдара стали – время и ялины.

Тонкий полумрак окутывал мраморные и каменные руины админзданий, обросших плющом и лианами, Хорвут не пытался, и вспомнить каким все здесь было раньше: прекрасным и ослепительным, дворцы эльфийской знати. Что представлял собой Дворец Эльсдина в минувшие годы правления и жизни? Расцвет величия! Прошло всего два с половиной года, а девственный лес пожрал все напоминания эльфийской цивилизации: дворцовые стены, храмы, резиденции Магического Круга, колонны и статуи, усыпальницы Вечного сада, казармы эльфийских войск – все!! Даже жилища эльфов! Барон не замечал воздушных мостков и домов, устроенных на каждом ялине. Все! Все погубил девственный лес! Все уничтожили разросшиеся вокруг молодые ялины! Словно величественные стволы служили для остроухих санитарами и пожирателями покинутых мест. Хорвут насторожился, он пришел на зов, на магический призыв эльфийского союзника. Барон доверился остроухому, потому что больше довериться не было на кого, даже на своих верных друзей. Весть из Мейдрина застала его на охоте. Герцог Альвинский стал жертвой покушения. Убийцей оказался приближенный к его свите человек – это обстоятельство полностью насторожило Хорвута. После чего он решил рискнуть. Пойти на марьяж с эльфийским выродком.

Под ногами захрустел гравий, Хорвут глянул под ноги, но из-за полумрачной пелены, смог разглядеть только белые остовы отдельных фрагментов. Прошел несколько десятков метров и вышел на довольно ровную, не заросшую сорняками, площадку. Гравий? Барон внимательно присмотрелся. Нет не гравий! Кости! Множество белых, словно отполированных костей! Ужас!!

Дрожь пробрала тело, прошлась по спине.

Устойчивое чувство – за ним усердно наблюдают, усилилось в десятки раз. А следили еще с первого его шага.

Хорвут не выдержал, едко заметил пустоте:

– Может, хватит караулить? Шпионов здесь нет!

– Может, хватит, а может, и нет! – ответил мелодичный голос с легким акцентом.

Эльф?! Точно эльф!

– Выходи! – приказал Хорвут.

– Я не один…

– Что?! Ты еще кого-то привел? – ошарашился вельможа.

– Только нужных тебе… людей, – усмехнулся невидимый собеседник.

Хорвут заозирался в поисках схрона, надеясь на то, что эльфы не окружают его, и он успеет ускользнуть в ближайшие хащи кустарников.

Мелодичный трезвон.

Барон попятился, ему показалось, что компаньоны просто нагло и умело, потешаются над ним. Медленные шаги к стене обросших лианой кустов, барон, наплевав на уговоры, пятился, главное – спасти собственную жизнь.

– Постой, человек, не спеши! – в тоне не чувствовалось прежних сарказмов.

Хорвут насторожился из ближайшей череды развалин, выскользнула фигура, размытая и невесомая, она не касаясь земли, поплыла навстречу барону, застывшему на месте, в смертельном недоумении, Хорвут четко различил очертания пришельца и удивился увиденному, – жидкие длинные волосы, уложенные сзади в прическу, морщинистое, далеко немолодое лицо, и живые, пронзительные глаза. Тонкая фигура застыла перед бароном в ожидании и нетерпении. Одежда, привлекла внимание Хорвута, не больше, чем окружающие развалины Эльсдара, но барон отметил изысканность и богатство украшений и драгоценностей, тонко переплетающихся с шелком. Перед ним явно предстал далеко незаурядный эльф или его предок.

– А где остальные представители вашего рода? – несколько грубо подметил Хорвут.

– Они будут слышать весь наш разговор, если это тебя так волнует? Присоединяться, как только возникнет в том необходимость.

Хорвут криво скривился, очередные игры остроухих. Ладно!

– Я, как и в прошлый раз, прошу у вас помощи, исходя из последнего общения и уговора, рискнул прибыть на вашу бывшую родину. Такой подвиг совершить для меня стоил не малых сил, так что будьте любезны, уважаемые, приступим сразу к делу!

К несказанному удивлению, призрак эльфа остался спокойным к его словам, ответил без излишних эмоций:

– Община эльфов разделилась, человек. В наших советах давно нет понимания и гармонии, и тому виной ваша победа над нашим народом. – Эльф промолвил слова абсолютно без упреков и намеков, словно перед ним стоял не участник былых штурмов Эльсдара, а посторонний свидетель. – Я собрал лишь тех, кто жаждет перемен! Кто стремится к Вечной свободе! Посмотри, человек, что случилось с нашим Эльсдаром? Он – мертв! И всему вина ваша алчность и всепожирающая жажда к власти! К собственности! В итоге вы ушли – Эльсдар вам не покорился. Родина эльфов извечно принадлежала только эльфам, вам этого было не понять до нападения на Эльсдар и также после мародерства, господин барон. Подумайте над тем смыслом, вы пришли за помощью и мы! МЫ ЭЛЬФЫ, ответили на вашу просьбу! Согласились выручить вас из беды!

Горькая ухмылка остроухого.

Может в тот момент, Хорвут и пожалел, что осмелился пойти на столь опрометчивый и рискованный шаг, но отступать, к сожалению, уже поздно и некуда.

– Мне не у кого просить союза, я остался совсем один…

– Так же как одиноки и мы! Тогда нам по пути!

– Позвольте объяснить?

– Мы слушаем.

Несколько странный ответ, ведь перед Хорвутом стоял лишь одинокий собеседник. Барон мысленно отмахнулся от причуд высокомерных, перед ним и так стояли не простые задачи.

– Герцог Альвинский временно оставил свой пост, судя по всему, от его имени Северным Королевством управляет канцелярия. Южное Губернаторство Лафим еще вспоминает мне старые счета и не пошевелит даже пальцем, чтобы прийти мне на помощь. А ближайшие соседи по землям ополчились, увидев в ситуации удобный момент для выяснения территориальных вопросов. Графы Земан и Халоут – самые первые и отъявленные соперники за раздел власти и имений. – Барон замолчал, прикидывая, есть ли смысл вспоминать оставшихся в стороне союзников или на них надеяться, последнее дело?

Призрачная физиономия эльфийского чиновника размякла в воздушном эфире, Хорвут невольно отшатнулся, вдруг расценив поведение остроухого, как акт пренебрежения и отказа, от ранее договоренных позиций. Хорвут ожидал любую развязку. Воздух завибрировал и из сумрачной пустоты, одна за другой явились три бестелесные фигуры. Фигуры эльфийских бунтовщиков.

Хорвут воочию увидел тех, кого два с половиной года назад давил и резал, и кто по иронии судьбы мог протянуть руку спасения. Барон терялся в догадках, какие высокие и руководящие посты занимали или занимают эльфы, но уже для себя внутренне решил идти на любые разумные уступки высокородных.

Призрак-эльф снова обрел ясную и видимую оболочку, приблизился к барону на расстояние вытянутой руки.

– Познакомься, дайкин, перед тобой основатели нового рода династии, последователи павшего Дома Эльсдинов! – величественно представил остроухий. – Советник Ромулл Вирдан из Дома Альринов. Советник Жальен Вормат, а также – генерал Карольт Римз. Перед тобою – советник Урф Сульян, – все мы представители павшего рода династии Эльсдинов.

Хорвут кланялся особо, не запоминая и не вдаваясь в имена, вряд ли ему они были столь важны. Ему нужны их действия, а не высокие титулы.

– Как я уже говорил тебе, человек, – для высокородного чиновника абсолютно было наплевать, какой титул и пост занимал барон Хорвут! – Мы должны сперва заключить договор, а затем уже принимать какие-нибудь шаги! Правильно?

Кивки остальных участников. Урф Сульян обратился к барону:

– Вы готовы подписаться под договором?

– Сначала, я должен с ним ознакомиться!

– Ну, разумеется! Пожалуйста, – советник по мановению руки материализовал сверток пергамента из воздуха и протянул вельможе. – Читайте!

Хорвут взял в руки удивительно древний и пожелтевший клочок бумаги, осторожно, боясь, чтобы лист не рассыпался в прах, развернул его. Неужели у эльфов не нашлось под руками более плотной бумаги? Вгляделся в буквы и с раздражением понял, что ничегошеньки не понимает! Вероятно эльфийский язык? Только приоткрыл рот для возмущения, когда гипнотическая сила приковала его к витиеватым иероглифам. В мозгу зазвучал голос:

– Хорвут… Хорвууут…

Барон подался навстречу ровному скользящему шрифту.

– Хорвуууут… Хорвуууут…

Маняще с призывом звал голос.

– Хооооорррвввууууу…

Он погрузился в топкий и мутный транс.

– Я так долго ждал тебя, уже потерял надежду на связь…

– Ккто… тты? – испугано и растеряно ошарашился барон.

– Твой спаситель. Эльфы нуждались в помощи и я их не оставил в беде. Они получат все и больше для своих целей…

– Они хотят расквитаться с людьми? С дайкинами? За Эльсдар?

Высокомерный смешок, так похожий на эльфийский.

– Дайкины?! Община эльфов осталась без короля, и главное противоборство завяжется среди Совета Эль-Фарона, а также Дома Альринов. Нет смысла воевать с людьми, если под боком может разгореться междоусобица, не правда ли?

– Но ведь я пришел за помощью?

– Ты хочешь развязать войну со своим народом?

– На меня давят! Графы соседских земель ополчились против меня и готовят наступление…

– Если события не будут мешать нашим общим планам, мы тебе поможем.

– Как я могу знать, мешают схватки за Королевский и Вельможный леса, вашим планам или нет? – сорвался на внутренний крик барон.

– Очень просто, господин барон, откройте свое сознание, и я все узнаю быстрее вас!

– Магия?! Проклятая магия!

– Вы боитесь магического контакта, но пошли на союз с эльфами, не находите слишком необдуманный шаг с вашей стороны?

– У меня нет выхода! – снова повторил барон с оттенком паники.

– Выход всегда есть! Из любой ситуации, просто иногда его не видят или не хотят видеть! – спокойно вкладывал в слова железную убежденность неизвестный.

– Не могу рассчитывать на своих друзей…

– Если вы не можете, уверено положиться на друзей, значит у вас, их вовсе нет!

– Как вы поступите с моими врагами?

– А как бы вы поступили с ними, барон Хорвут?

– Избавился от них навсегда!

– Считайте, что это мой ответ!

– Тогда мой вопрос… ответьте на него, и я протяну к вашим рукам свое сознание. Ответите?

– Спрашивайте.

– Кто… вы?

– Баркл.

– Баркл? Я не знаю никакого Баркла? – растеряно прошептал в уме Хорвут.

– Есть прекрасный случай познакомиться, не стесняйтесь, барон!

– Вы обещаете мне помощь?

– Возможно, даже больше…

– То есть?

– Покровительство. Зорган не так уж тесен.

Хорвут изумлено задумался. Зорган?! Зорган??

И он, неожиданно для себя, открыл свое сознание…

Злобный и протяжный вой всполошил пичуг и снегирей, Кирчик панически натянул поводья, конь закружился и загарцевал на одном месте, словно собака, пытавшаяся вцепиться в собственный хвост.

– Тьфу ты, бешеный! Стоять! Стоять, кому говорю!

Кирчик вдавил в бока шпоры, затравлено огляделся на две стены лесных чащ. Интересно, с какой стороны завывало? С правой или с левой?

Пять минут назад еще при свете затухающего дня, он спокойно покинул селение Рябки и собирался гнать по Северному тракту быстрее ветра, пока истошный вой не застал его у границы Вельможного леса, гонец проверил заряженный арбалет, легко ли вынимается из ножен меч и только после этого, слегка успокоился.

Ветер прошелся по кронам деревьев, обивая снежные комья, разметая в крошку и сдувая сарафан на Северный тракт. Кирчик поежился, когда жмут легкого снега, набился за шивороты и ударил в лицо. Конь опять боязливо загарцевал и заржал.

Гонец остервенело, выругался и погнал жеребца по едва видимой дороге, пуская коня в бешеный галоп, Кирчик мог поклясться, что в вое ему отчетливо послышались гибнущие и смиренные нотки…

Гибнущий и умирающий вой…

* * *

Еще с раннего утра Сермену показался наступающий день особым и необычным, словно его выдернули из сизого тумана, надавали пощечин, поставили на ноги и, влив дозу спиртного, объяснили, что именно в этот день ему пора приходить в себя, возвращаться из нереального бытия. Пробуждаться из сюрреалистического мира, в ясный мир серых и тусклых красок, но в тот же час – настоящий и поражающе обыденный свет Зоргана. Сермен Коршун вынырнул и забарахтался наплаву, осматриваясь на окружающие пейзажи с ошарашенным изумлением. С трудом, скрывая пространные взгляды по сторонам. Колам и Богдаш выжили благодаря магическому исцелению, ирония случая, так распорядилась, что в лице магии и откровенной жестокости, человек может не только погибнуть от последствий магических продуктов техники, а также – получить полное и грамотное лечение. Успешно восстанавливающий организм, вопрос только в другом – может ли магия излечивать душу? Сермен наперед знал четкий ответ – вряд ли.

Те припарки и ритуалы, что провели над ним магики, залечили лишь телесные раны и ушибы, душу, и сознание они восстановить, к сожалению, не смогли или не умели. Так же произошло и с Верховным магом Орестом Бартольдом, архимаг постепенно начал приходить в себя, вот, правда, духом был очень слаб, быстро уставал и впадал в беспамятство, по словам архимага поискового отряда Герна Курта, там, на поприще между Молочными Пиками и Кроличьим лесом господин Бартольд слишком много отдал физических сил, сколько и духовных, а также истратил неимоверно много внутренней энергии. Непозволительно много.

Начальник Тайной службы по прошествии четырех дней никак не мог избавиться от ночных кошмаров, каждую ночь его донимал один и тот же ужас – ущелье в Молочных Пиках. Гибель адептов Томиша, Бернарда и Абрахама. Магики отдали жизни за чью-то халатность? За чью? Сермен дал себе слово выяснить сие обстоятельство и привлечь виновного к ответственности. В то, что и сам он, и его советник Богдаш, могли навеки остаться в холодных тоннелях и быть съеденными чудовищами, старался не думать. Именно на третью ночь архимаг Курт подошел к кутающемуся от холода Коршуну и, испросив разрешения, присел на край расстеленной мешковины. Сермен кутался в меховые подкладки и отделанные козьи шкуры.

– Вы не можете заснуть? Вас мучают кошмары?

– Да, пришлось повстречаться с вашими тварями. Интересно у вас много такого добра развелось?

Архимаг вгляделся в лицо чиновника, пытаясь выявить скрытый сарказм. Но физиономия Коршуна пылала решительностью и суровостью. Сейчас старшему "коршуну" было далеко не до шуток и издевок.

– Как только князь Лестор удвоил атаки на Орден Северных Магов, вот тогда Ложа Бессмертных приняла ключевой шаг к созданию многочисленных семей верльвов. Но уже потом выяснилось, что контролировать их будет очень тяжело, с начала этого года, мы принялись сокращать их число, сказать, что преуспели в этом деле, значит, не сказать ничего!

– То есть вам не получилось истребить этих тварей?

– Мы и не истребляли их, господин Коршун, у нас нашелся более эффективный метод борьбы с размножением ползущих гадов.

– Можно полюбопытствовать какой? – не сдержал интереса начальник Тайной службы.

– Думаю, вы заслужили такое право!

Еще бы! Сермен Коршун напряг все силы, чтобы не броситься на архимага и не сдавить его горло. А как хотелось услышать сдавленные хрипы самоуверенного магика!

– Мы прекратили кормить верльвов. Сократили рацион пищи. Чудовища в последствие приступили к поеданию друг друга. Между ними затянулась борьба за выживание. Естественный отбор. Слабый погиб от зубов и клыков сильнейшего, практически также как у людей.

Вот значит, кем они стали? Кем стали Абрахам, Томиш и Бернард? Всего лишь удачливым пополнением рациона пищи для ползущих тварей! Естественным отбором, так сказать.

И вновь, как в первый раз, ему стоило неимоверных усилий, чтобы не рвануть вперед, не передушить в приступе ярости гортань мессира Герна Курта.

– Почему верльвы вырвались из подземелий крепости, мессир архимаг? Ведь, по словам покойного Абрахама, верльвы были заточены в бестиарии и не могли самостоятельно вырваться на свободу, без прямых указаний и приказов магов? То есть ваших?

Глаза Герна Курта сузились до узких щелочек, в интонациях Сермена проскользнуло обвинение и упрек, перерастающие в гнев. Коршун терял над собою контроль, готовый в любую секунду сорваться с места и наброситься на Курта.

К их немалому облегчению, разговор резко оборвался, оборвался на щекотливой теме, но Сермен знал, он еще вернется к болезненным вопросам и тогда не только архимагу Курту, но даже Ложи Бессмертных предстоит ответить по заслугам.

Их прервал тихий и настойчивый голос аколита-часового, Герн Курт повернул голову на оклик, извинился перед Серменом и для собственного утешения, покинул общество начальника Тайной службы.

Сермен отметил, что после резкого и нервного разговора с руководителем поискового отряда, ему вообще будет крайне трудно уснуть, даже с постоянными ночными кошмарами в придачу. Коршун решил потеплее одеться и проведать Богдаша с Коламом. Адепта и советника уложили в палатке, обеспечивая теплом и уходом. Сермен покинул расщелину между двумя кусками скал, когда-то бывшими единым целым и, обогнув пылающий костер, разведенный адептами, приблизился к одной из палаток. Возле входа дремало двое магиков, клевавшим носами. Коршун осторожно приблизился на расстояние трех шагов. Один из спящих вздрогнул, приподнял голову и слегка, откинув капюшон, всмотрелся в лицо начальника Тайной службы. Кроме скользкого интереса и равнодушия, на юном лице, лежала печать усталости:

– Ваша тайность, вы к советнику Богдашу?

Ну не к вам же на огонек?

– Как себя чувствует мой помощник?

– Вполне нормально. Не жалуется.

Он бы вам жаловался! Наделали делов, идиоты!

– Я хотел бы увидеть Богдаша и… Колама.

Возможно, к советнику его и впустили бы, но вот к раненому адепту, чувствовалось, что вряд ли. Как никак, а Колам аколит Ордена Северных Магов, а не служащий Тайной службы Мейдрина. И отказать начальнику простой адепт не осмеливался, посему завязалось неловкое молчание, виновником которого оказались молодой маг и, конечно же, Сермен Коршун.

– Вам лучше всего испросить разрешения у мессира архимага, он распорядился никого не впускать в палатку к раненым.

Сермен повернулся на голос, со стороны расстеленных вещмешков на него смотрело каменное и чересчур уверенное лицо мага, решительное и бесстрашное. Коршун невольно поежился.

В поисковом отряде насчитывалось шестнадцать адептов, включая архимагов и старших магов, напрасно он мог рассчитывать на какое-то соперничество, в случае прямых разногласий между господами чародеями. Сермен вовремя принял на заметку это серьезное обстоятельство и поспешил воспользоваться советом адепта.

Молча, без лишних слов, Сермен ушел в темноту, помня, что мессира архимага вызвали именно к караульным постам. Сейчас, когда опасность агрессии со стороны князя Лестора оставалась в силе, магики с особой настороженностью выбирали ночлежки и скрупулезно охраняли свой сон. В эту ночь они засели в расщелине, в виде чашеобразного котлована на высоте двух километров от земного ландшафта, Сермен еще удивлялся, как природа могла создать такую рану в горной породе? К его не малому интересу архимаг Курт тут же объяснил невиданное горожанином доселе явление, – оказалось, что расщелина появилась в результате не капризов природы, а, наоборот, в ходе пробных исследований Ордена Северных Магов. Три десятка лет назад круг архимагов проводил экспериментальные изучения в области боевой магии и тогда полигоном испытаний, стали близлежащие горы Молочных Пик. Тогда же Коршун полюбопытствовал, как далеко еще подниматься к крепости Ордена Магов? Герн Курт довольно быстро ответил – как только они преодолеют вершины этой гряды, так сразу увидят перед собой крепость. Уточнять месторасположение обители северян, Коршун не стал, не осмеливаясь навлечь на свою голову негативных лишних эмоций, сославшись в душе на то, что в свое время, сам все увидит собственными глазами.