Текст книги "Марш Обреченных. Эстафета"

Автор книги: Вадим Климовской

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)

Зрелище ослепило и ударило по натянутым нервам.

– Тва-арии!! – Зло прошипел Доварт.

Другие смолчали, но с каким трудом.

Зорба распяли! Распяли на грубо сколоченном кресте, стоило лишь дико изумляться, как нелюдям, удалось спеленать и обезвредить подмастера, подающего широкие возможности не только в магии, но и в боевых искусствах. Тем ни менее – храмовника пленили, отрубили от источника внутренних сил, оковали по рукам и ногам, и с помощью магических обрядов пригвоздили к необструганным толком брусьям, переплетенных крест-накрест. Диковинней всего было то, что черты лица сковывала маска абсолютной покорности, а губы – грубо, будто неумелым портным были пробиты не иголками, а даже сапожным ножичком, оставляющим широкие порезы, без малейшей жалости. В раны продеты толстенные, шерстяные нитки. Что придавало картине устрашающего и шокирующего вида. Зорб не только не мог пошевелиться, но даже двинуть пальцем. Довершало все – босые, обледенелые ноги. И глаза!..

Блуждающие и живые глаза!

Только они казались не умершими, островками реальности и жизни на одре жертвоприношения!

– Смерть тва-аряям!! – Доварт и не собирался успокаиваться.

– Полная боевая готовность!

Главы храма Хизельмаш Брамт и Доварт почти одновременно отдали приказы.

Старшие мастера дублировали команды.

Подмастерье, ученики и рекруты потянулись к магическим силам, каждый к своему внутреннему дару. Многие из них были готовы пустить в ход все свое умение и мастерство.

Воевода Хесам также, как и в прошлый раз, ощутил на себе пристальные и изучающие взгляды притаившегося врага. Кровавые угольки тянулись бездонными пропастями. Старались любой ценой добраться до их душ сквозь бездну Воронова Ущелья, окружающий скалу, на которой разместилась цитадель храма. Из недр Кишки Змеи исходила испепеляющая, пожирающая разум опасность.

– Они не наступают? – Герман Зольт, наконец-то, разорвал дребезжащую под порывами ветра, паузу.

– Ждут нашей реакции, – резюмировал Родемир.

– И мы тоже будем ждать? Дадим подмастеру Зорбу умереть?! – Выпалил старейшина Доварт.

Ему парировал Брамт.

– Вы уверены, что он еще жив? Я не чувствую в его жилах жизненной силы…

– Все равно его необходимо освободить! Не оставлять же Зорба в руках этих подонков? – Доварт был непререкаем и верховный старейшина не смог с ним не согласиться.

Подмастера Зорба следовало освобождать, вырывать из плена.

– Готовьте группу для контрнаступления!! Воевода Хесам!

– Да, великий мастер.

– Лично возглавите ударный отряд! Мы вас прикроем.

Хесам не обдумывал и не осуждал решений старейшин, быстро и четко набрал добровольцев из числа обстрелянных и готовых к бою бойцов, препоручил все свои обязанности на начальника караула, а сам, без оглядки и упреков, с головой окунулся в предстоящий бой…

Может быть, каждый второй храмовник чувствовал западню. Чувствовал, что акт жертвоприношения всего лишь расчетливый способ заманить их в хитро расставленную ловушку? Правда, какой в том секрет, если о задумке догадываются многие? Скорей злостный враг надеялся на самоотверженность храмовников к каждому воину, и на то, что старейшины и воевода впитывали в разум каждого индивидуума, в старшего мастера, в мастера, подмастера, ученика и рекрута – бойцы храма Хизельмаш своих не оставляют!

Вот и теперь, Хесам во главе со старшим мастером Донратом, подмастером Аротом и тремя еще молодыми учениками, кто нервно, а кто довольно уверено, ждали, пока крепостной мост, опустится через ущелье.

Только замаячил провал Гребня и крест жертвоприношения, а воевода Хесам уже был наготове, два широких ятагана в его руках словно ожили, завертелись смертоносными мельницами, обещая месть и смерть дерзким противникам.

– К оружию! – Резкая и короткая команда.

Донрат и Арот столь же стремительно последовали за Хесамом, ученики без лишней суеты и с нарочитой уверенностью. Караул прикрывал магией и стрелами, в узких бойницах засели арбалетчики, на крепостной стене старейшины уже готовили широкий контрудар.

Они были готовы к непредсказуемым ситуациям.

Готовы отбить и наказать злодеев, решившихся на безумный шаг.

За смерть храмовников враг уже был приговорен к тотальному истреблению, невзирая на политику и сан.

Храм Хизельмаш всегда платит по счетам…

Скользкими, серыми тенями, они разошлись на карнизе Гребня Ворона, двое заняли фронт, еще двое – фланги, старший мастер Донрат и воевода Хесам мгновенно занялись телом Зорба. Жизненная сила на удивление едва ли теплилась в посиневшем от холода теле подмастера, те лохмотья, что висели на нем, абсолютно не спасали от колючего и знойного ветра. Кровяные пятна на форме и штанах при более детальном осмотре сопоставили, что серьезных увечий храмовник все же не получил, значит, получил кто-то другой? А Зорб лишь умудрился в борьбе вымараться.

Чья кровь на обмундировании догадывался не один только воевода Хесам, но также и его подчиненные.

– Осторожно освобождайте его руки, и… – начальник боевого гарнизона осекся, голос молодого ученика оборвал Хесама на полуслове.

– К нам кто-то приближается?

Этого стоило и ожидать! Они к таким действиям и стремились.

– Держите кольцо! Зорба надо вытащить!

Враг не таился. Показывал высокомерную уверенность. Темные балахоны – маги!

С единственного взгляда на них, Хесам распознал врага.

Грэтем!

Колдун Грэтем!

Приспешник Лестора со своими ублюдками!

Хесам от бешенства скривился.

– С каких это пор пиявки Лестора соизволили покинуть свое гнилое болото и приползти на брюхе под наши стены?

Голос старика заскрипел от удовольствия.

– Как только вы потеряли уверенность и хватку Хесам. Ваш орден вымирает воевода, а старейшины – жалкое подобие былого величия. Скажи правду мне и вот этим мальцам, что держат в руках оружие, достоин ли храм Хизельмаш того, чтобы за него гибнуть? Скажи, насколько велико то искусство, которое вы преподносите своим ученикам, чтобы за него отдавать свои годы молодости? Или за всем стоит банальная нажива? Много вы дерете из господ дворян за привилегию в ученичество? А что даете взамен? Смерть?! – Грэтем ликовал, никто не ожидал такой словесной атаки, даже воевода Хесам.

Ему удалось пронять не только молодое дарование, но в придачу Донрата и Арота. Их готовность к бою поостыла.

– Наше учение действительно борьба со смертью! Борьба с таким отребьем, как ты, Грэтем! Чему учите вы? Как бить в спину? Выращивать монстров и убийственные заклятья? Что даете вы, Грэтем, вместе с князем Лестором? Что?!

– Ой, какие мы праведные! Я всегда ждал этого момента, воевода Хесам! Ждал удобного случая помочиться на ваши гербы и штандарты в Ониксовой зале! Вперед адепты!! За князя Лестора!!

Пергаментная физиономия чародея исказилась в чудовищном оскале. Нечеловеческая натура любимца Лестора вырвалась на волю. Маги княжества уже читали боевые арканы.

Пальцы Арота едва освободили запястья рук Зорба и приступили к шее и ногам, когда яростный вихрь снежного потока резанул по корпусу и лицу, оставляя скользкие, но ощутимые порезы. Донрат не успел прикрыть сотоварища, зато выложился в ответном выпаде. Адептов Грэтема накрыла волна жаркого пламени, а пока те строили оборону, ученики Хизельмаша пошли в холодную рубку с мечами наголо.

Наступление храмовникам удалось и два наемника Лестора, получив раны, скорчились на камнях. Остальные ушли в поспешную защиту, так собрано, но не вовремя не поспевая за основными силами Хесама.

Воевода попытался тараном штурмовать энергетический заслон адептов, но Грэтем лишь в очередной раз выбранился. Обменявшись грязными ругательствами, обе стороны успокоились и выжидающе, напряжено, продолжили следить друг за другом.

На коротком козырьке сосредоточились две мощные силы, готовые извергнуть против своих противников колоссальную мощь.

– Арот, ты готов?

– Он не дышит!

– Недоноски!! Выродки!! – Хесам закипал. – Вы ответите за его жизнь! Вы ответите за всех умерших наших бойцов по вашей вине!

Холодные и мерзкие издевки в ответ.

– Хизельмаш к бою!! – Чего же молчат старейшины?..

Донрат и Хесам ударили сперва по защите, и когда кокон перед адептами и колдуном лопнул, врезались веером жалящих клинков.

Отбить сталь противника. Уйти от плетения мага. Развернуться по траектории – погрузить лезвие ятагана в презренную плоть врага. Добить вторым лезвием по горлу. Голова наемника покатилась в сторону зева пропасти.

Ятаганы свистят упоенные кровью.

Рядом пролетела шипящая цепь эмбраго Донрата, впилась в незащищенное горло противника, ввязло в хрящи, и под призывом мастера, отправила жертву в последний полет.

Храмовники в разрез слов Грэтема побеждали, методично и уверено уничтожая одного врага за другим. Очередь подходила к самому колдуну. Правда, старикан ничем не выказывал своих эмоции. Трусость или боязнь. Закрадывалось запоздалое и пугающее предположение, что исход боя еще далеко впереди.

Так и получилось!

Когда окровавленные тела сподвижников Лестора конвульсивно дергались в предсмертных судорогах, а Грэтем с двумя адептами был зажат в Кишку Змеи, Хесам почувствовал острую и нагнетающую опасность. Она набросилась ошеломляюще стремительно и коварно.

Твари, несущие боль и смерть, воевода даже не успел их толком рассмотреть. Так молниеносно и быстро накинулись на них гады!

Огромные, со стальным отливом шкуры, даже источали угрожающий нимб в полумраке Откосых гор.

Когти прочертили широкие следы на кожаных латах Хесама, и только тот факт, что воевода успел уйти в сторону, от резкого броска зверя, спасло ему жизнь. Реакция и удача!

За спиной уже слышались крики ярости и боли. Хесам врезаясь в острые камни и перекатываясь на руки, сознанием понимал, что кто-то опять гибнет.

Догадка ужасом, а затем – шоком накрыла его.

Ворота! Ворота в храм!!

– Закройте ворота!! Закрой…

Поздно! Он увидел, что они опоздали, как твари рванули на обитый железным листом деревянный мост, как цепи натянулись и поползли вверх, увлекая за собой ворота и… смертельных существ.

Два гризолоида вцепились в массивные кольца цепи, в попытках перекусить кованое железо. Пока в них летели арбалетные болты, стрелы и заклинания. Многих успехов не принесло – сталь плохо брала их шкуры, а магия – только бесила и дразнила! Иммунитет и природная устойчивость играли свое – звери побеждали защитников храма.

Первым беду увидел Герман Зольт.

– Всех мастеровых во двор! Твари сейчас будут там!

В оправдание его слов еще две фигуры монстров проскочили карниз, перелетели пропасть, ворота и ворвались во внутренний двор Хизельмаша.

– Бейте тварей!! – Орал Имран Брамт, выхватывая вековой эмбраго и фамильный меч.

Звон коротких порталов…

Крики мастеровых…

Неуверенность подмастерья и учеников…

Паника рекрутов…

Бой!..

– Огонь!

– Огонь!

– Огонь!

Три ряда арбалетчиков и лучников, меняя друг друга на фронтонной крепостной стене, разряжали в противника смертоносные стрелы. Орали во все горло старшие мастера. Орали мастеровые отрядов, заставляя, подмастерье и молодняк прийти в себя от панического ужаса. Начальник караула Корбал из кожи вон лез, чтобы привести в действие караульную стражу. Паника душила мозг, сковывала нервы и парализовала суставы. Люди, которые несколько минут назад казались хладнокровными и выученными бойцами, при виде атакующих тварей, превращались в беспомощных истуканов.

Гризолоиды молниеносно уворачивались от жал арбалетных болтов, стрелы едва ли царапали шкуры зверей, отскакивая от мощных торсов, словно от стальных лат. Наконечники болтов, выпущенные стражниками с максимальной прицельностью, впивались в бока животных, но не причиняли вреда не больше, чем комары мамонту. Гризолоиды отгрызали древки болтов мощными челюстями, словно орехи. Нападать не спешили, видать ожидали удобного момента или случая. С трудом верилось, что у таких устрашающих монстров, могут быть мозги. Верилось или нет, но противник терпеливо сносил яростный обстрел храмовникам, не предпринимал стремительных действий, с показательным равнодушием относясь к выпадам бойцов Хизельмаша.

Такой передышкой воспользовались старейшины храма, объединившиеся со старшими мастерами на главном мосту фронтона крепости. Имран Брамт воссоединил и сцепил внутренние силы, более подготовленных мастеров-магов в единый ударный кулак, а Родемир, Зольт и Доварт наполнив энергию воздушным потоком, отправили убийственный сгусток смерти, в одну из замерших, посреди крепостного двора, скалящую тварь.

Концентрическое ядро ураганного воздуха было настолько мощным, что снесло гризолоида с ног и, протащив, десятка два метров, оставило лежать в обездвиженном состоянии пару ударов сердца, пока неистовая тварь не пришла в себя. Бока зверя лоснились стальным блеском, ран и увечий от удара магов животное не понесло, но движения и реакция гризолоида ощутимо угасли. Что с таким желанным нетерпением и ожидалось – сконцентрированная магическая сила единого кольца, вполне могла соперничать с непробиваемостью животных.

Имран Брамт запылал от удовольствия и надежды, когда сплоченная атака прошла с успехом. Значит, тварей все же можно достать?

– Зольт! Родемир! Всех магов наверх! Разделиться на группы и атаковать врага стихийной магией! Вперед!!

Команды понеслись одна за другой.

Фронтонный мост заполнили мастера и подмастерья те, кто успешно мог работать с внутренней силой и мечом. А те, кто только переступил грань обучений – стояли спина к спине на подступах к казармам и самого храма.

Второй монстр рычал и скалился, огрызаясь на стрельбу арбалетчиков и лучников.

– Удар на полную мощность! Не жалеть сил! Ого-о-онь!!!

По команде Брамта, три группы храмовников по двадцать человек, ударили магией по разъяренной нежити. Гризолоид словно ждал и чувствовал, в самый последний момент, зверь совершил гигантский прыжок в бок и основная сила удара, только раздробила угол каменой кладки стены.

– О Аллон! Тварь ушла от нас!..

– Готовьтесь снова!

– Нет! – Обрезал Доварт. – Ударим сообща – вместе с нами!

Брамт согласно скривился.

– Неизвестно сколько их? Возможно и не один десяток?

– Мастеровые не справятся одни, их все равно придется поддержать! Порознь нас перебьют!

– Хорошо. Бьем, сплочено и по команде!

Без последующих пререканья – старейшины ввязались в группы мастеровых, потянулись к источникам, возвели узоры из бушующей энергии и когда потоки сил собрались над головами храмовников, выпустили тайфун смерти на волю. Воздушная лавина затопила зев главных ворот, разнесла решетку, заклинившую на полпути, каменные стены, железные цепи и мост через Вороново Ущелье. То, что враг не устоял на пороге обители, никого не расстроило, а наоборот привело неистовый восторг. Союзный! Объединенный! Жалящий стихией удар – способен остановить и свергнуть с пути ужасного противника! Кто об этом мог подумать?

Там где не справились бойцы секретов, справились все маги Хизельмаша, скованные в одно, спаянное верой и силой, кольцо!

– Старейшина Доварт, мы разрушили мост и решетку, тогда как выдержим колдунов Грэтема?

– А они еще под стенами храма? Неужели не разбежались от страха?

Доварт ликовал. Остальные естественно позабыли о панике.

– Тела храмовников на той стороне, они могут попасть в руки тем выродкам! И снова шантаж!

– Корбал, снарядите отряд, воевода и павшие воины должны немедленно быть переправлены под защиту стен храма, даже если они мертвы. Честь храма, прежде всего!

– Слушаюсь, старейшина Брамт!

Доварт поспешно отвернулся. Имран Брамт снова вступил в должность главного старейшины. Опять принимал командование на себя.

– Цепь лучников на всю ночь. Сторожить каждый участок стены. Стены! Ворота…

Последующие события многим показались сном. Сном, наполненным кошмаром и ужасом. Липучее и тягучее чувство страха, ворвалось во многие сердца бойцов, без нарочитой разницы, будь-то рекрут или старейшина.

Неуловимый цокот когтей по голому камню и прерванная тишина, опасностью…

Могучий противник возник из-за парапета крепостной стены. Кто мог подумать, что тварь способна зависнуть на такой высокой высоте, в таких экстремальных условиях, цепляясь одними когтями? Тем более если противник не один, а двое!..

Два монстра разделились по обе стороны моста фронтона, выждали момент и напали. Оставалось загадкой – выполняли ли два других зверя отвлекающий маневр? Слаженным, интеллектуальным механизмом, действовали в ходе развернувшегося теракта? Для раздумий и дискуссий, увы, времени не нашлось. Твари обрушились в ряды храмовников смертоносными таранами – круша и убивая.

Шеренги арбалетчиков и лучников едва ли были способны открыть заградительный огонь, чтобы не причинить вреда своим же бойцам, а также выбрать удобные позиции для применения оружия. С крепостных террас вести бой и поражать мечущие цели на фронтоне, стало для храмовников немыслимой задачей.

– Бейте тварей!! Бейте же их!! Старейшины в опасности!!

Одиночные выстрелы посыпались под командованием начальников отрядов.

Вихрь схватки захлестнул фронтон.

Гризолоиды сеяли смерть!

Тело Родемира раскромсанное пополам, перелетело через узкий парапет и, кувыркаясь, устремилось в последний полет. Вслед за ним еще шестеро бойцов нашли свою смерть…

Зольт, Брамт и Доварт сошлись спина к спине, как в давние времена, когда враги Хизельмаша снова и снова пытались навязать чужую волю. И теперь, бесстрашие на лице, соперничающее с презрением к трусости, хозяева храма бросились в бой без намека на слабость.

Мечи в руках пляшут и рассекают леденящий воздух. Эмбраго свистят и полосуют бока зверей. Магия звенит и сгущается перед великими вождями.

На крепостной стене уже ни один десяток тел изуродованных и разодранных храмовников. Мясо и кровь. Внутренности и ужас боли на участке сражений. Кто остановит смерть?

Тройка старейшин, бросаются в бой!

Звери шипят, щерятся, но отступают. Противник оказывается им не по зубам. Стремительность в атаке пронеслась, теперь схватка проходила на равных правах.

Клин воздушного потока разорвал сумерки надвигающейся ночи, бой с чудовищами отнял все силы и время, в схватках и ожиданиях, прошел весь день, а наступит ли следующий, оставалось болезненным вопросом?

Магический кулак отбросил одну тварь, зато снес с парапета другую. Гризолоид заревел адским ревом и совершил в воздухе кульбит, уносясь в зев пропасти. Его более удачливый "дружок" припадая на задние лапы, бросился на старейшин.

Круг Хизельмаша раздался по сторонам, пропуская в центр стальных вихрей подраненного врага. Мельницы Зольта и Доварта не подпускали на опасное расстояние зверя, зато Брамт под опекой выживших мастеровых, сконцентрировал очередной вихрь, и как только, рубаки оттеснили монстра в зону удара, впечатал в гризолоида окончательную порцию магии. Шкура твари не выдержала и разметалась по краям огромной раны, из которой хлестким потоком, заливая камни, разлилась густая темно-красная кровь. Так ужасающе похожая на человеческую!

В немой прострации бойцы Хизельмаша застыли на продуваемой стене. Мост фронтона навевал картину омерзения и шока. Мастерскую мясника после кровавой бани!

Брамт окровавленными пальцами вытер пот с лица, разводы крови подчеркнули грубые черты его физиономии.

– Собрать всех живых, закрепиться на башнях и стене! – И более устало закончил: – не подпускать врага…

Оцепенение как рукой сняло.

Зашевелились Зольт и Доварт, мечи прятались в ножнах, эмбраго – на широкие, кожаные пояса.

– Старейшина Брамт…

Имран нервно обернулся и встретился с решительным взглядом начальника караула. Оставалось удивляться, как офицеру удалось избежать смерти?

– Что еще?

– Колдуны Лестора…

– Что?

– Они показались на Гребне.

– Лучники к бою, Корбал!

Грэтем решился на отчаянную атаку? Другого объяснения не существовало. Только единственный противник – колдуны.

Мог ли старик и его приспешники, очертя голову пойти в атаку?

Мог! Правда, не один!

Храмовники увидели, как из темноты Кишки Змеи, словно из завесы тумана, выступили еще две четвероногие фигуры, налившись очертаниями боевых и мощных живых машин – гризолоидов.

– Аллон всесильный! Так сколько же этих тварей?

Брамт проглотил вязкую слюну. Теперь им точно смерть! Они едва устояли перед четырьмя монстрами, а хватит ли у них сил на еще двух мразей и колдуна с адептами? Можно было предугадать ответ заранее.

– К оружию!! За храм!! За Хизельмаш!!

Скорость и стремление к битве гнали инстинктом тела гризолоидов.

Они первыми воспользовались фактом внезапности, даже не раздумывая, бросаясь в полет над сокрушительной пропастью. Зубами, вгрызаясь в разрушенные основания моста. Карабкаясь и влезая в пролом крепостных ворот. Изворачиваясь от покрывала стрел. Избегая тяжелых ударов арбалетных болтов и не замечая на их прицельное попадание. Руководствуясь лесторской подсознательной манипуляцией – истребить храм Хизельмаш под корень!

Наверное, в их яростных атаках и действиях старейшины прочитали свою роковую гибель? Опасность?

Ибо порталы хлопками и яркими вспышками гасли на фронтоне и загорались во дворе.

Если твари ворвутся в казармы и храм, если преодолеют плац и понесут смерть в учебные корпуса, тогда вряд ли их там кто-то остановит!

Зольт увернулся. Мечом полоснул по лапе. Ушел от когтистой пятерни. Ударил по задней лапе. Извернулся, рубанул по боку зверя…

Безумное шипение и рык.

Ложный выпад.

Зверь отпрыгивает – наносит жесткий мах передними.

Когти достают Зольта – глубоко и болезненно!

Он кричит от страха и… разочарования!

Неужели смерть?!

Брамт и Доварт на долю мгновений опаздывают с помощью.

Мастеровые несутся в битву за ними…

Мелькают сталь и магия, но уже невозможно организовать общую агрессию против врага. Уже ряды прорваны, а потери столь невосполнимы.

– Дова-а…

Брамт захлебывается кровью…

Тварь отбивает фамильный меч, тот уносится в ночь и теряется в мясорубке. Эмбраго впивается в шерсть зверю, но тому безразлично на жалкие укусы.

Монстр откусывает главе старейшин голову!

Тело конвульсивно бьется на плитах.

Доварт пытается уйти, ведь кроме собственной жизни, еще есть что спасать, – рекруты и подмастерье.

Но смерть опережает и его!

Удар подкашивает ноги, а зубы существ находят парализованное тело. Он умирает быстро, даже не успев ужаснуться от боли.

Твари уничтожили потенциальных врагов, тех, кто оправдано и расчетливо мог причинить им вред. Тех, кто остановил четверку лидеров, кто чуть не обернул вспять планы Грэтема и Лестора. Но к удивлению не устоял перед хладнокровной живучестью и адаптацией к магии врага.

Грэтем сиял, ликовал, как ликовали защитники храма, он понимал, что князь будет доволен. Что повелитель отблагодарит его, бросив в награду сладкую и долгожданную кость.

– Бейте всех!! – Грэтема перекосила гримаса радости. Радость бурлящей силы и непобедимости. – Всех!! Живых не брать!!

Звери, не останавливаясь, влетели в ряды храмовников, им безразличны эмоции людей, наплевать на эйфорическое состояние старикана и адептов, они неслись вперед! Вперед – выполнять чуткие руководства Лестора.

В бурлящем хороводе сражений никто и не заметил, куда пропало бесчувственное тело воеводы Хесама?

* * *

Матеус летел!

Мчался на крыльях, будто лесной нимф. Перелетал и перепрыгивал через разлапистые корни ялинов, полусгнившие стволы дубов и вязов, что одиноко и сиротливо встречались в Эльфране. В эльфийском лесу среди магии остроухих, привычные человеческому глазу деревья, уживались с трудом и нехотя. Природа уступала месту чванливому нраву и повадкам лесного народа. Все, что было противно и дико для эльфов, редко зарождалось под их боком, чаще всего прихоти высокородных долгожителей брали вверх, над естественными законами Зоргана.

Матеусу ровным счетом на экзотику Эльфрана было наплевать. Что его больше всего беспокоило, так это – поведение преследователей. Чувствовалось, что остроухий компаньон прямым словом – провел его! Других слов в данной ситуации не подберешь.

С какой такой радости его зажимали в кольцо призраки-браши? И почему они преследуют Матеуса с таким остервенением? Оставалось однозначной загадкой.

Или впереди мастера клинка и магии ждал замыкающий западню клин брашей, либо – существа ведут храмовника к лежке Лайка, чтобы раз и навсегда разделаться с обоими врагами?

Опасения бурлящим потоком разбивали здравые мысли и заставляли Матеуса бросаться в безумный темп бега, в безуспешной попытке спасти свою и жизнь друга. Как противостоять лесным стражам, он пока еще не знал, но надеялся к началу боя, хотя бы организовать достойную магическую защиту. Надеяться и на то, что эльфы выпустят его с бесчувственным Лайком на плечах – глупо и безнадежно. Эльфран поглотит их останки, можно было в этом не сомневаться.

Тени брашей мелькали неясными смазанными силуэтами. Порой Матеусу они казались фантазией его болезненного воображения, коварными миражами расшалившегося сознания. Но стоило вспомнить хватку призрачных рук, как тут же в разум врывался страх и переживания о неминуемой встрече.

Силуэты то растворялись, то проскальзывали сквозь кустарники и заросли папоротника, крапивы, дикой ежевики и лиственницы. Сомнамбулами преследовали мчавшегося на последнем дыхании Матеуса. Только мертвые порождения магии могли, уверено держать такой бешеный темп. Только жаждущие крови твари, ни разу не отстав и не потеряв его из виду.

В очередную заросль крапивы Матеус ворвался метеором, головой вперед. Обжегся и зашипел, проклиная весь белый свет. Проломился сквозь высокие стебли сорняка и уже сломя голову выбрался из колючей чащи, очень поздно и не вовремя углядел, как обрывается земля и местность переходит в неглубокий овраг. Оставшиеся десятки метров до убежища Лайка, мастер клинка и магии преодолел кубарем, еще звонче и громче ругаясь и поминая остроухих выродков.

С комьями земли, песка и травы, он на пузе съехал к сокрытому ветками провалу берлоги. Очухавшись и с особым трудом отдышавшись, подвелся на ноги. Быстрый осмотр привел к единой мысли – лежанка Лайка в целости и сохранности. Вот только на месте ли сам начальник Откосых гор? Жив ли он и здоров? В коме еще?

Матеус прислушался к преследователям…

Странно! Не брашей? Не эльфов? Может, потеряли след?

Вряд ли!

До жути не верилось в то, что эльфы могли потерять след в своем же лесу. Небось, идут попятам?

Матеус не стал мешкать. Схватил стебли папоротника, ветви ялинов убрал в сторону и в надежде ринулся в лаз. Берлога расширялась и уходила вниз, в темноту, не оставляя сомнений, что когда-то в ней жил очень крупный зверь. Но для мастера мысль показалась далекой и не столь важной, его ужаснула другая и более чудовищная – где Лайк?

Где тело начальника Откосых гор?

Храмовник поддался в нору. Земляная лежанка, еще видны следы примятых листьев, притоптанных и утрамбованных сучков, в свежую землю, а также четкие полосы на грунте от рук и ног, когда тело мастерового тянули в глубокие недра узилища. Оставалось загадкой, что или кто, утащил в подземную нору бесчувственного Лайка? Зверье или браши? Неужели храмовник стал добычей для хищника?

Грудь Матеуса обожгла жгучая ярость.

Руки безвольно потянулись к клинку, но предусмотрительный эльф заранее успел разоружить храмовника. Матеус остался один на один с врагами только с возможностью опереться на магию. Правда многое ли она могла в чащах Эльфрана? В лесах эльфов действовали и правили только законы остроухих…

Мастер клинка и магии понимал, что зверье, утащившее Лайка, следует немедленно догнать, и если бесчувственный соратник на то время и погиб или стал жертвой хищника, то, как правило, за его смерть хоть непременно надо наказать. Гибель храмовника не должна обойти виновного стороной. Смерть за смерть!

Матеус не долго думая, вновь бросился в скорый темп, но теперь ему приходилось постоянно ползти и изворачиваться от свисающих над головой корневых жгутов, насекомых и жуков. От настырных обитателей недр Эльфрана ожидать приходилось чего угодно, и потому Матеус заблаговременно потянулся к дару и привлек на свою сторону легкую защиту от кровожадных лапок и щупалец. Мастер с опасением переживал, что если на него так рванула мелкая мерзость, то, что же ожидало беспамятного Лайка и неизвестного похитителя?

Думать худшее Матеус запретил себе наотрез.

Его потуги и старания не пропали даром, и лаз вскоре расширился до человеческих размеров, Матеус распрямил плечи и осветил туннель янтарным светом плетения. Впереди резко ход убегал вниз, и насколько глубоко, можно было только теряться в догадках. Позади – нора сужалась и медленно устремлялась на поверхность. Странно! Кто же на самом деле сотворил подземную пещеру? Браши? Скорей всего они! Тогда Лайк попал в лапы призраков?

Мастер не стал себя корить догадками, с новым приливом сил ринулся на поиски соратника. Преследование брашей и эльфов, во всяком случае, не ощущалось. И пока оставались шансы на жизнь, существовала вероятность удачи обмануть злодейку смерть.

В следующий момент пещера круто ушла вправо, а затем снова вниз. Так внезапно, что Матеус во второй раз испытал прелести полета и кувырков. Его спасла реакция и мастерство, он в последний миг извернулся и ушел от столкновения с монументальной колонной. Но это не спасло его левое плечо, он приложился рукой и левым бедром о гранитные плиты.

Долгое время не мог прийти в себя. Полет выбил измученные нервы и силы. Хорошо, что не последовало атак и нападений, в глубинах Эльфрана можно было ожидать чего угодно.

Как только сознание прояснилось – Матеус призвал янтарную полусферу и огляделся. Огляделся и обомлел. Дыру лаза он разглядел в стене, она смотрелась чудно и необычно, на фоне гротескной красоты величия рукотворной галереи. Расколотая мраморная плита, крошки раствора и песка, пролом, зияющий провалом в стене, на уровне два, два с половиной метра над полом. Вот откуда довелось вывалиться Матеусу! Хорошо хоть дыра оказалась в стене, а не в потолке, а сам потолок, – Матеус задрал голову и осветил магией рельефы колонн, снова обомлел, – потолок возвышался не меньше, чем на пять метров в вышину. Одуреть, куда его привела злодейка судьба?

Оставалось уточнить здесь ли неизвестный враг и тело Лайка?

Шатаясь и скрипя от боли, Матеус подвелся на ноги, плюнул на все опасения, расширил диапазон действия полусферы почти до максимума. Янтарный свет разрезал вековечную темноту готической галереи. Колонны, колонны, колонны и еще раз колонны…

Поражало, чья рука могла создать такой подземный шедевр?

Ответ скользнул в голову сам собой. Конечно же, эльфы! Кто еще как не остроухие, могли сотворить такую красоту, граничащую с их подлостью и коварством? Мастерство и искусство! Рука об руку со злодейством.

В центре колонны украшались барельефами, причудливыми фрагментами живописи и пейзажа. Эпизоды расцвета молодости и величия династии Эльсдинов, которую так скоротечно и безоговорочно оборвал Матеус. Только теперь он осознал, что поспешил и поддался слабости тяжести ответственности за жизни соратников, что следовало потянуть время, поторговаться. Что поделаешь? Стрела спущена и цель поймана! Король Эльсдин Эльрих мертв!