Текст книги "Опасности прекрасный лик"

Автор книги: Уинслоу Элиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

Ларк кивнула, ощущая себя предательницей. После ужина они прошли в холл. Оркестр играл любимые мелодии прошлых лет, несколько пар танцевали, прижавшись щекой к щеке, на сверкающем полу. Прежде чем пригласить Ларк на танец, Дом заказал коньяк.

На какое-то время она забыла обо всем на свете, кроме того, что она танцует в его объятиях.

Когда они вернулись за свой столик и сели, Дом сказал:

– Никогда не мог себе представить, что захочу жениться на ком-нибудь так сильно, как хочу жениться на тебе.

– Это что, предложение? – подзадорила Ларк.

– Нет, – ответил Дом. – Это констатация факта. Я не могу сделать предложение, пока не разведусь, как положено.

«А я не смогу принять его, пока не окажусь вне опасности», – подумала Ларк.

– Мне всегда казались идиотами мужчины, которые хотели жениться, – задумчиво произнес Дом. – Но я наконец понял, в чем заключается причина такого желания.

– И в чем же она? – поинтересовалась Ларк.

– Жизнь без тебя не имеет смысла, – торжественно ответил Дом.

Ларк вспомнила слова Карла о том, что Дом испытает именно такое состояние, когда встретит ее. Откуда Карл это знал?

– О чем ты сейчас думаешь? – спросил Дом.

– Что ты все еще почти не знаешь меня. Откуда же у тебя такие чувства?

– Я и сам этому поражаюсь.

ГЛАВА 69

А тем временем Джонни проводил крайне неприятный вечер в обществе Джастина Грума. Начался он с многократного употребления мартини, и к настоящему моменту Джонни, борясь с опьянением, пытался убедить Грума, что не знает, где находится Пенни.

– Ты уверен, Джонни? – спросил Джастин. Лицо его казалось еще более дряблым, а глаза меньше. Он вызывал у Джонни отвращение.

– Клянусь, повторил он. – Откуда? Я едва знал ее, а к тому времени, когда у нас стали налаживаться дружеские отношения, я бросил ее в беде безо всяких объяснений, позволив всем думать, что она повинна в убийстве.

Маленькие глаза Грума стали холодными, как лед.

– Я готов был финансировать этот фильм только в том случае, если ты раздобудешь мне Пенни.

– Но я не знаю, где она.

– А Эмми ты спрашивал?

– Пенни нет, Джастин. Она сбежала четыре года назад.

– Тем не менее, она где-то поблизости. Знаю, что поблизости. Я найду ее. А когда найду, она пожалеет, что появилась на свет.

Чувство вины захлестнуло Джонни. Если бы он встал на сторону Пенни, то вдвоем им удалось бы предать Грума в руки правосудия. Но он трус, и всегда был им. Джонни уставился на Джастина.

– В таком случае, ради нее самой, надеюсь, что ты никогда не найдешь ее, – сказал он. – Эту кампанию в газетах развязал не я, Джастин, но, клянусь Богом, ты заслужил все свои неприятности. Между нами секретов нет. Мне известна правда, а тебе известно то, что она мне известна. Только из-за того, что я трус, нам нет нужды притворяться друг перед другом. Ты мерзавец, и ты мне отвратителен.

Покачиваясь, он направился к выходу. Липкий соленый воздух на улице словно ударил его в лицо. Джонни с ног до головы покрылся потом.

– Надеюсь, что ты тоже не «исчезнешь», – прошептал ему в ухо Грум. – Если я узнаю, что ты от меня скрываешь…

Джонни повернулся и быстро пошел прочь. Ему было физически тошно от этой встречи и стычки с Джастином Грумом.

Джастин Грум вылетел обратно в Рио на следующее утро, но в Бразилии он пробыл еще несколько дней. Он окончательно убедился, что ни Дом, ни Джонни не знают, где Пенни, и что ни тот, ни другой не инициировали утечку информации в газеты. Вернувшись в Нью-Йорк, он тут же направился в свой офис и позвонил Тони в «Уитфилд коммьюникейшнз».

Она как раз закрывала офис на уик-энд.

– Мне надо повидаться с тобой, – сказал Грум. – Приезжай ко мне в офис.

Было пять часов вечера, пятница.

– Неужели нужно именно сейчас? – спросила Тони. – Я встречаюсь в восемь с Пьером и хочу сначала заехать домой.

– Это важно, – сказал Грум и повесил трубку.

Тони приехала к нему в офис. Грум был один.

– Насколько я понимаю, существует лишь один способ прекратить в печати эту компанию, которая погубит меня, – без предисловий начал он. – Для этого необходимо найти эту девчонку, Пенелопу. Я знаю, что инсинуации в мой адрес насчет убийства Вайолит исходят от нее. Она решила погубить меня. Но я ей не позволю. Ее нужно найти и остановить.

Тони уже была по горло сыта навязчивой идеей Грума разыскать Пенни. Лично она была уверена, что девочка погибла. Никто в самом деле не исчезает так вот просто. К тому же если Пенни действительно считает, что Грум виноват, то почему бы ей просто не появиться и не выдвинуть против него обвинения?

Однако работа Тони как раз и заключалась том, чтобы быть дипломатом, поэтому она в течение часа всячески потакала Груму с его задумками и планами, с каждой минутой испытывая к нему все большее презрение.

– Даже если мы и найдем ее, то как ты собираешься предложить ей прекратить рассказывать репортерам все эти истории?

– Найду способ, – произнес Джастин таким зловещим тоном, что Тони буквально содрогнулась.

– Что ж, я сделала все, что могла, – сказала она. – Единственный человек, который заявляет о своей близости к источнику – а мы не можем быть уверены, что речь вообще идет о Пенни, – это Эмми Элсон. А она не выдаст свой источник, даже если от этого будет зависеть ее жизнь. Это не в ее характере.

– Черт с ней. Черт с ними со всеми! У тебя есть какие-нибудь соображения?

– Да, есть. Притуши свою ненависть к несуществующей девушке, с которой ты встречался всего несколько раз много лет назад. Забудь о ней. Продолжай свою кампанию в реалистическом духе. У тебя падает рейтинг популярности.

– К черту рейтинг! Должен же быть способ выследить ее. Этим делом занимается пять частных сыскных агентств, и ни одно из них не дает ни единой зацепки, а только предлагает проверить всех хирургов, которые делали пластические операции в стране в тот год, когда она исчезла. Ха!

Тони посмотрела на свои часы. Был уже восьмой час. Она устала от этого разговора.

– Мне надо идти, Джастин. Рабочий день кончился. Может быть, за выходные дни я что-нибудь да придумаю.

– Твой рабочий день не кончится до тех пор, пока мы не решим этот вопрос.

– А что тут решать? Продолжим то, что и делали. Ты будешь и дальше искать ее, а я буду защищать тебя от прессы. – Тони встала. Сейчас все казалось ей показным и ненастоящим в этом роскошном офисе, куда она входила с такой гордостью, когда начинала работать в «Уитфилд коммьюникейшнз».

– Если ты сейчас уйдешь, то я тебя уволю, – злобно сказал Джастин. – Совещание кончается только тогда, когда я говорю об этом.

Посмотрев на него, Тони поняла, что оказалась на перепутье. Словно прохладной, освежающей водой обдала ее мысль о путешествии на яхте по Карибскому морю с Пьером. Накануне ночью они снова говорили об этом. Пьер пытался уговорить ее продать свою квартиру. Он уже продал свои арендные права на мансарду. Ему хотелось оставить Нью-Йорк не обремененным ничем. Тони уже от многого отказалась после встречи с Пьером, и каждый раз, когда она избавлялась от чего-то, ей становилось легче, она ощущала себя сильнее, а не слабее. Ушла ее спортивная красная «мазда». Она даже отправила свою норковую шубку активистам Общества защиты животных, чтобы они могли пользоваться ею во время своих демонстраций против ношения мехов.

Единственной вещью, от которой Пьер запрещал ей избавиться, и был в этом вопросе непреклонен, стало ее соблазнительное нижнее белье.

Он хотел уехать этим же летом. Вообще-то Тони не сомневалась, что он уехал бы один, если бы она решила остаться. Пьер не брал частями. И ему была бы не нужна женщина, которая отдает себя лишь наполовину.

Однако карьера по-прежнему держала Тони в своей власти. Тони уже раз отказалась от нее, чтобы жить с Домом, и последствия оказались катастрофическими. За этот год, который она проработала в «Уитфилд коммьюникейшнз» после своего возвращения туда, Тони восстановила свою независимость и уверенность в себе.

Ей не хотелось вновь терять их.

К тому же она по-прежнему любила свою работу. Она строила этот дом день за днем, кирпичик за кирпичиком. Джастин Грум играл на ее честолюбии.

Но, возможно, эта игра уже сыграна. Пьер сказал: «Пошли его к черту», и Тони была потрясена, потому что это свидетельствовала о том, что он не понимает, насколько заботит Тони ее карьера.

Тем не менее она решила высказаться теперь же.

Джастин снова заговорил:

– У меня есть такое подозрение, что этот ублюдок Дом знает, где девчонка. Во время нашей последней встречи он был со мной довольно холоден. Возможно, Дом как раз один из сообщников этой сучки Элсон.

– Если бы Дом действительно думал, что ты убил Вайолит, а вину возложил на Пенни, то он не стал бы прибегать к грязным приемам, чтобы наказать тебя. Он бы горы своротил, лишь бы отдать тебя под суд.

– Ха!

Тони колебалась долю секунды. Ее мать и отец были бы в отчаянии, друзья были бы потрясены.

Но будто Пьер стоял у нее за спиной, как скала, как основание для строительства жизни, которая может быть гораздо менее пустой, чем ее нынешняя жизнь.

– Спокойной ночи, Джастин.

Тот вспыхнул.

– Я тебе серьезно сказал: если ты сейчас уйдешь, я уволю тебя.

Тони подобралась, как для прыжка в ледяное озеро с высокой скалы. Вода будет страшно освежающей.

– Пошел к черту, – спокойно сказала она и направилась к двери.

ГЛАВА 70

Грум смотрел вслед Тони, но не видел ее. Он был настолько поглощен своей идеей разыскать Пенни, что не замечал, как мир рушится вокруг него.

Совсем не исключено, что Пенни сделала пластическую операцию. Грум был озадачен тем, на какие средства ей удалось сделать такую операцию, однако если бы она не изменила лицо, то ФБР наверняка бы ее уже разыскало.

Он вернулся мыслями в прошлое. Насколько он помнил, в ФБР были уверены, что Пенни уехала из страны. Но как? Как? Она забронировала билет на рейс до Лондона по украденной кредитной карточке, однако билет так и не был востребован.

Удалось ли ей каким-то образом добраться до Англии? Но почему именно Англия?

Он знавал в Лондоне одного хирурга, занимавшегося пластическими операциями. Карл Белламон входил в их троицу вместе со Стивом Уитфилдом и самим Грумом. Их пути разошлись после смерти Стива.

Вряд ли Карл мог знать хоть что-нибудь о таком ничтожестве, как Пенелопа Хаутен. В Англии он считался одним из самых престижных хирургов в области пластической хирургии. У Пенни никогда бы не хватило средств обратиться к нему, даже если бы она его знала.

Тем не менее Карл может навести на ее след. Когда-то они были близкими друзьями. Хотя, возможно, Карл уже и забыл о нем.

Грум снова снял трубку.

– Оператор, мне нужно позвонить в Англию.

Когда ему удалось дозвониться до дома Карла – и сообразить, что там сейчас раннее воскресное утро, – ответил женский голос:

– Алло?

– Мне нужен Карл Белламон, – сказал Грум, размышляя, что это за девушка с ним говорит. В прошлом он подозревал, что Карл был «голубой».

– Простите, но Карл здесь больше не живет. Он переехал в Калифорнию.

– А у вас есть номер, по которому я бы мог связаться с ним?

– А кто его спрашивает?

– Джастин Грум, его старый друг из Нью-Йорка.

– О, далековато. Одну секунду, пожалуйста.

Грум услышал какой-то стук и шарканье. Его поразило, насколько хорошо теперь стала работать международная телефонная связь. Когда он был моложе, приходилось часами ждать, пока соединят, а потом кричать сквозь помехи.

– Он в больнице «Гора Синай» в Лос-Анджелесе. Сейчас у меня под рукой нет его номера.

– Он болен?

– Да, Карл у них на излечении.

– Спасибо большое за вашу помощь. Как вас зовут?

– Изабелла. Я присматриваю за домом в его отсутствие.

– Спасибо, Изабелла. Я ему скажу, что разговаривал с вами.

В больнице «Гора Синай» Грум поджидал лифт, чтобы подняться на второй этаж, где лежали смертельные больные. Там находился и Карл. Грум не предупредил его о своем приезде. Он смотрел, как через парадное вошла и направилась к лифтам поразительно красивая женщина. Она кого-то смутно напомнила Груму, затем он вспомнил, что это подружка Дома, та самая, которая пытается протащить весьма нелестный телефильм о его персоне. Что она тут делает? Грум инстинктивно нырнул за угол, чтобы скрыться из виду.

Женщина вошла в лифт; двери закрылись.

Грум проследил за огоньком, затем бросился к лестнице.

Задыхаясь, он добрался до второго этажа. Женщина шла по коридору спиной к нему, потом вошла в какую-то палату и закрыла за собой дверь. Грум последовал за ней.

На закрытой двери он прочитал фамилию: «Белламон».

Грум уставился на дверь. Откуда подружка Дома знает Карла? Случайное совпадение? Возможно.

А может, она выяснила, что Карл знал Пенни, и пытается выудить побольше сведений для своего сценария?

Во всяком случае он не хотел разговаривать с Карлом в присутствии посторонних. Грум спустился вниз по лестнице и стал нетерпеливо ходить по приемной. Через стеклянную стенку ему были видны приходящие и уходящие посетители.

Когда Ларк наконец вышла, с ней был Дом. Грум задумчиво нахмурился. Выходит, и Дом знает Карла?

Неужели и это совпадение?

Он смотрел им в спину, пока они шли через вестибюль. Походка Ларк была настолько узнаваемой, что у Грума перехватило дыхание. Можно надеть маску, вспомнил он, но спину свою не замаскируешь.

От возбуждения у него аж голова закружилась.

Грум подождал, пока они благополучно вышли через парадное, а затем направился наверх. Он постучал в дверь Карла и заглянул в палату.

– Можно войти?

На кровати лежал изможденный старик. Он взглянул безо всякого интереса, затем с трудом попытался сесть.

– Джастин! – воскликнул он.

– Привет, Карл. Рад, что ты меня узнал. Я услышал, что ты тут, и дай, думаю зайду. Чувствуешь себя неважно, а?

– Поверить не могу, что это ты.

Джастин Грум посмотрел на больного.

– А я не могу поверить, что это ты. Что ты тут делаешь?

– Умираю. А ты что?

Грум придвинул стул.

– Теперь, после смерти Сьюзан, думаю, мы можем снова стать друзьями, – начал он.

Глаза Карла сузились.

– Нет, что ты тут на самом деле делаешь?

– Гм. Я пытаюсь разыскать женщину, которая исчезла много лет назад. Она была моим близким другом. Есть мнение, что она могла сделать пластическую операцию, а также что она могла уехать в Англию. Мы надеялись, что ты сможешь помочь нам напасть на ее след.

Карл снова погрузился в подушки.

– Прости, но даже если бы я мог помочь вам напасть на ее след, мои досье и записи совершенно секретны. Уверен, что ты это понимаешь.

– Разумеется. Я ожидал от тебя такого ответа. Но тем не менее нам есть что обсудить. Например, я знаю, что ты болен. Возможно, я смог бы помочь тебе.

– Мне теперь никто не поможет.

– Но медицина делает невероятные успехи. Ежедневно испытываются новые лекарства.

– Это мне известно. Я и так уже испробовал больше, чем положено.

– Есть такие лекарства, к которым ты не имеешь доступа, а я имею. Заметь, я тебе ничего не обещаю. Я просто хочу, чтобы ты знал о том, что мы можем прийти к соглашению.

– Даже если бы ты смог принести мне чудесное исцеление, не думаю, что я смог бы помочь тебе, – холодно сказал Карл. – Я со своими пациентами не обсуждаю подробности их биографии. Если эта девушка захотела изменить свою внешность, то, без сомнения, она пришла ко мне под чужим именем.

– Я думал, что мы могли бы порыться в тех пациентах, которые были у тебя в то время, когда она исчезла. Ты бы мог описать характер повреждений…

Карл начал уставать. Он прекрасно понимал, кого и зачем хочет разыскать Джастин Грум.

– Уходи.

Грум разозлился.

– Ты пожалеешь об этом.

– Я слишком стар и болен для этого. Мне есть о чем жалеть и помимо сделок с подонками.

Двое мужчин долго смотрели друг на друга с ненавистью, которую носили в себе многие годы. Затем дверь отворилась, и вошла Ларк.

– Я забыла свой кейс, – начала было она и тут же запнулась при виде Грума. – Вы! – вскричала она.

Грум поднялся, глядя на Ларк. На мгновение ее голубые глаза чрезвычайно напомнили ему кого-то из знакомых. В них он заметил знакомое выражение шока и ужаса.

Он любезно улыбнулся Ларк.

– Я узнаю вас, – сказал он и с удовлетворением отметил, что лицо ее стало белым. – Вы подружка Дома. Ну, как дела со сценарием?

– Прекрасно, благодарю.

– Я, пожалуй, пойду, – сказал Джастин. – Приятно было повидаться с тобой, Карл. Возможно, я еще загляну. – И повернулся к Ларк. – Может, подбросить вас куда-нибудь?

– Нет, спасибо. На улице в машине меня ждет Дом.

– Передавайте ему от меня привет. Я в городе ненадолго, поэтому не уверен, что смогу ему позвонить.

Грум вышел.

Ларк подошла к постели Карла.

– Зачем он сюда приходил?

– Искал тебя.

– Но почему он пришел к тебе? Откуда он мог узнать?

– Не знаю. – Карл был уверен, что Грум узнал Ларк. – Я знаю лишь, что тебе с этого момента надо быть крайне осторожной. Такие люди, как он, беспощадны.

– Ты думаешь?..

– Без сомнения.

Ларк взяла свой кейс, стараясь не выдать своего страха.

– Ты выбился из сил. Я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи, Карл.

– Спокойной ночи.

Ларк шарахалась от каждой тени, пока бежала к машине Дома, поджидающей ее на улице. Она прыгнула в салон и поспешно захлопнула дверцу, нажав на кнопку блокировки.

– Ларк! С тобой все в порядке?

Она сидела, дрожа. Затем рухнула в протянутые руки Дома и разразилась необычными сухими рыданиями.

* * *

Вернувшись в свой номер, Грум позвонил Эмми Элсон в «Манди уик». Секретарша соединила его тут же.

– Как дела? – спросил он приветливо.

– Очень хорошо, благодарю.

– Вы знаете девушку по имени Ларк Чандлер?

– Нет, а что?

– И никогда не слышали о ней?

– Нет. А кто она?

Грум не знал, как расценивать ответы Эмми. Может быть, врет? Он не знал, как ему вести свои расспросы дальше.

– Это новая девушка Дома. Она написала проект сценария к фильму обо мне. Боюсь, что значительная его часть основана на ваших статейках.

– Мне очень жаль, но нет, я с ней никогда не встречалась.

– И на том спасибо. Извините, что побеспокоил, – сказал Грум.

– Всегда готова услужить вам, – очень вежливо ответила Эмми.

Джастин Грум положил трубку, лихорадочно соображая. Больше он ни в чем не был уверен.

И тем не менее он был почти уверен. Он вспомнил о той английской девушке, которая подошла к телефону в доме Карла в Лондоне. Если Пенни уехала в Лондон, то девушка может послужить ключом к разгадке. Все равно какой. Поиск он начнет оттуда.

ГЛАВА 71

Как-то ближе к вечеру, когда Ларк собиралась уходить из офиса, раздался междугородний звонок.

– Меня зовут Мигель Гарсия-и-Рейес. – Мужчина говорил с сильным латиноамериканским акцентом. – Недавно мне довелось беседовать с одним человеком о фильме про мистера Джастина Грума, который, как я понимаю, вы хотите сделать.

– Да?

– Возможно, я смогу помочь вам в плане финансовой поддержи производства этого фильма. Эта тема меня интересует.

– Откуда вы об этом узнали?

– От Уолтера Арнима. У Уолтера есть один экземпляр сценарного плана, и он одолжил его мне.

Уолтер Арним был актером, с которым Ларк недавно познакомилась и который попросил у нее посмотреть проект сценария.

– Мне хотелось бы встретиться с вами и переговорить об этом, – сказала Ларк. Когда вас устроит?

– К сожалению, сейчас у меня дела в Субрике, что на юге Франции. Вас не слишком затруднит, если я приглашу вас туда в качестве своей гостьи? Я оплачу ваш перелет первым классом до Парижа с пересадкой на рейс до Марселя. Таким образом мы сможем, не торопясь, обсудить наше дело.

– Я слишком занята, чтобы брать отпуск.

– Вы смогли бы прилететь сюда на уик-энд?

– Возможно, и смогла бы. – Ларк была в затруднении. – Мне надо подумать, а затем я перезвоню вам.

– Надеюсь, вы будете думать не слишком долго. У меня такое чувство, что мы оба окажемся в выигрыше от нашей встречи.

– Скажите мне номер телефона, по которому я смогу с вами связаться, – сказала Ларк. – Я позвоню вам сегодня после обеда.

Повесив трубку, Ларк позвонила по внутренней связи Розе и попросила ее зайти к ней в кабинет.

– Мне только что позвонил человек, который утверждает, что он кинопродюсер и заинтересовался одним моим сценарием. Не имею ни малейшего представления, действительно ли он тот за кого себя выдает, или нет.

– Как его зовут?

– Мигель Гарсия-и-Рейес.

– Португалец? – предположила Роза. – Или, может быть, из Бразилии? Я о таком не слышала. Он в Голливуде?

– Не думаю. Он звонил из Франции. Экземпляр моего сценарного плана ему дал Уолтер Арним. Наверное, он знает о нем больше.

– Посмотрим, что мне удастся о нем узнать.

Зазвонил телефон. Ларк подняла трубку.

– Алло? О, привет, Дом.

Роза выскользнула из кабинета. Ларк рассказала Дому о телефонном разговоре.

– Неужели ты и в самом деле думаешь поехать туда? – спросил Дом.

– Разумеется, я думаю об этом. Но пока еще не решила.

У Дома появились подозрения.

– Уж слишком это все звучит неестественно.

– Я понимаю. Но, возможно, все нормально.

– Если ты окончательно решила ехать, то, думаю, я мог бы сопровождать тебя, – неохотно сказал Дом.

– Правда? Тогда это все меняет. Хорошо, я звоню ему. Ты сможешь уехать в следующую пятницу?

– Да, это было бы замечательно.

После того как вопросы, связанные с поездкой, были обсуждены с Мигелем Гарсия-и-Рейесом, Ларк сделала маленький пируэт. Возможно, скоро фильм будет отснят, и миллионы людей узнают правду о Груме. Все завертелось с газетных статей. Она же, Ларк, нанесет ему последний сокрушительный удар.

– А что сказал твой друг, когда ты сообщила, что я приеду тоже? – спросил Дом вечером.

– Он как будто удивился. По-моему, ему это не понравилось. Но он не возражал.

– Хорошо.

Дом должен был во вторник вылететь в Сан-Франциско на совещание.

– Я вернусь самолетом утром в пятницу, мы встретимся в аэропорту в полдень. Рейс ведь в два?

– Да, это было бы прекрасно, – сказала Ларк.

По каким-то причинам утром в пятницу в аэропорту Сан-Франциско были введены повышенные меры безопасности. Множество рейсов отложили, включая рейс Дома.

– В чем дело? – поинтересовался он у служащего возле билетной стойки.

– Повышенная степень готовности, сэр. Такое случается.

Дом решил позвонить Ларк из зала вылета пассажиров и предупредить ее, что опаздывает. Он бросил свой чемодан на багажный конвейер и направился сквозь личный контроль. Как только контроль был пройден, сотрудница службы безопасности ухватила его за локоть.

– Минутку, сэр, – вежливо сказала она.

– Какого черта?

– Нам надо кое-что проверить. Пройдите, пожалуйста, сюда.

Цепко ухватившись за его руку, она провела его к другой стойке. Появилось еще двое охранников. Один из них открыл чемоданчик Дома и порылся в содержимом. На свет появился «Смит и Вессон» 32-го калибра.

– Это принадлежит вам?

Дом уставился на оружие.

– Нет.

– И у вас нет на него лицензии?

– Дома у меня есть «сорок пятый», – сказал Дом. – Он зарегистрирован. Этот револьвер я никогда раньше не видел.

– Боюсь, вам придется пройти с нами.

Дом не волновался: человеку с его положением в конце концов поверят. Беда заключалась в том, что на это может уйти несколько часов.

– Мне необходимо быть в Лос-Анджелесе, чтобы успеть на двухчасовой рейс во Францию, – пояснил он. – Говорю вам, что никогда раньше не видел этот револьвер.

– Вы оставляли свой чемодан хоть на какое-то время без присмотра, после того как прибыли в аэропорт?

– Чемодан лежал на кресле, пока я ходил за чашечкой кофе. Он все время был в поле зрения, но, боюсь, я не следил за ним. Наверное, эту «пушку» туда кто-то подбросил.

Сотрудники службы безопасности были вежливы, но непреклонны: он не может сесть в самолет.

– В таком случае мне необходимо позвонить, – раздраженно сказал Дом, надеясь, что Ларк еще не ушла из офиса.

Его отвели в помещение службы безопасности. Пока Дом звонил, при нем находился сотрудник службы.

– Роза? Ларк еще не уехала? Хорошо. О, вызови ее с совещания. Это важно.

– Извини, но совещание проходит в Бель-Эйр, – ответила Роза. – Хотя она сказала, что прежде чем ехать в аэропорт, забежит в офис.

– Я застрял в Сан-Франциско. Мне не удается сесть на рейс, о котором я говорил. Попроси ее попробовать перенести наш вылет более поздним рейсом, хорошо? Тебе это будет не трудно.

– Разумеется, – сказала Роза.

– Подожди минутку. – Он взглянул на охранника. – Как, по-вашему, это может занять более нескольких часов?

– Вполне.

– Роза? Переключи меня на Бет, ладно? – Он подождал. – Бет, это Дом. Я все еще в Сан-Франциско. В течение ближайших нескольких часов мне может понадобиться адвокат. Свяжись со Стивом Коллиером, хорошо? Скажи ему, чтобы он был готов вылететь сюда. Мне чертовски не хочется провести уик-энд в тюрьме.

– Что случилось?

– Я точно не уверен, но у меня есть сильное подозрение, что кому-то не хочется, чтобы в этот уик-энд я вылетел во Францию вместе с Ларк.

Совещание в Бель-Эйр затянулось. Ларк вынуждена была сразу после него отправиться в аэропорт. Чемоданчик с ее спальными принадлежностями лежал в багажнике машины, поэтому у нее не было причин возвращаться в офис.

В зале ожидания первого класса для нее оставили два сообщения. Одно было от Розы, с просьбой позвонить. Второе от Дома.

«Задержался на совещании, – прочла она. – Не смогу поехать с тобой. Все равно, удачи тебе».

Ларк огорчилась. Она позвонила в свой офис, но Розы на месте не оказалось. Ларк решила позвонить Дому на его автоответчик.

«Привет, Дом, это Ларк. Жаль, что ты не смог поехать со мной. Я позвоню, когда прилечу на место, и сообщу тебе номер телефона. Вернусь в понедельник».

Полет в Париж взволновал ее так же, как и первый ее полет на самолете: Ларк обожала летать. В Париже она остановилась на ночь в отеле «Георг V», где мистер Гарсия-и-Рейес забронировал для нее номер. На следующее утро она вылетела в Марсель рейсом «Эр-Франс». Маленький самолетик низко летел над красивым пестрым одеялом полей и деревушек. А потом, как только они подлетели к огромной Марсельской гавани, она увидела сказочную лазурь Средиземноморья.

Мистер Гарсия-и-Рейес ждал ее на летном поле. Приветливые карие глаза излучали радость по поводу встречи с Ларк.

– Мой автомобиль стоит тут.

За терминалом их поджидал запыленный джип. На переднем сиденье сидела ослепительная рыжеволосая женщина, поразительно напоминавшая кого-то.

– Привет, Ларк! – помахала рукой эта женщина.

Ларк тихонько вскрикнула. Это была Изабелла, фотомодель, с которой она познакомилась на ужине у Карла в Лондоне несколько лет назад.

– Привет! – воскликнула Ларк. – Не ожидала встретить тебя тут. Что ты здесь делаешь?

– Я в гостях. Не правда ли, это самое шикарное место в мире? Забирайся.

Она подвинулась, чтобы Ларк смогла сесть рядом с ней на переднем сиденье. Когда машина громыхала по прибрежному шоссе, которое перешло затем в ухабистую проселочную дорогу, Ларк поинтересовалась:

– А как же вы познакомились?

– Через общих друзей, – ответил Мигель.

Ветерок с моря трепал его жидкие оранжевые волосики.

– В этой части света все знают друг друга, – весело добавила Изабелла. – Здесь рай.

Они проехали мимо огромной ветряной мельницы, крылья которой медленно вращались от теплого слабого ветерка. Ларк была возбуждена.

– Какое странное совпадение!

– Такое случается, – сказал Мигель.

– Мы остановились в таком роскошном доме, что тебе и не снилось, – жизнерадостно щебетала Изабелла. – Тебе он понравится. Там полно киношников – актеры, актрисы и тому подобное. Я так удивилась, когда Мигель сказал, что ты тоже приедешь. До нас тут доходили слухи, что у тебя дела в Голливуде идут в гору.

– Пожалуй, так.

– Я живу в доме Карла с момента его отъезда. Он не собирается его продавать? Я все надеюсь услышать от него об этом.

Не будучи уверенной, насколько Изабелла осведомлена о болезни Карла. Ларк дала уклончивый ответ, но она была рада услышать его имя.

Они въехали на крутую гору, оставив позади гавань. Когда Ларк посмотрела вниз, у нее перед глазами внезапно возникло неприятное видение – лицо Джастина Грума, глядящее из океана. Ларк неуверенно моргнула, и видение пропало.

– Ну вот мы и приехали. – Мигель резко остановил джип. – Добро пожаловать в Субрике.

Ларк отбросила мысли о Груме и повернулась, чтобы рассмотреть дом. Он располагался на утесе, нависшем над аквамариновым океаном.

– Замечательно.

За чемоданами вышел мужчина с проседью. Он кивнул Ларк, не сказав ни слова. Изабелла взяла Ларк за руку, и они вошли в сад, а потом пересекли широкий внутренний дворик. В одном углу его стояли стеклянный стол, несколько стульев и большие желтые зонтики. На низких стенах алыми и розовыми брызгами цвели бугенвилии и азалии.

Внутри дома благодаря высоким потолкам и толстым каменным стенам было прохладно и тихо. Но, несмотря на безмятежность этого места, Ларк охватил озноб, когда она ступила внутрь. Она на мгновение застыла в вестибюле, размышляя, как поступить дальше. Изабелла оглянулась на нее.

– Идешь?

– Да.

Ларк прошла за ней по нескольким деревянным лестницам и вдоль узенького коридора.

– Вот твоя спальня, – объявила Изабелла, открывая дверь.

Ларк оглядела комнату с побеленными стенами. Полированный письменный стол, шкаф и узкая кровать составляли всю ее обстановку. Изабелла распахнула окно. Вдалеке Ларк разглядела залив Субрике и простирающееся за ним сверкающее море.

– Ты, должно быть, помнишь, как познакомилась с Мигелем, – сказала Ларк, поворачиваясь к Изабелле.

– Я была с подругой в Каннах. Там мы и познакомились, как все люди. Он очень хороший.

– Когда ты сюда приехала?

– Несколько дней назад. А что?

Ларк смущенно сказала:

– Так странно. И все остальные тоже остановились здесь?

– Разумеется. Полный дом гостей. Ты со всеми познакомишься позднее, на коктейле.

– А кто они? Назови мне их имена.

Тут они услышали, как внизу Мигель зовет Изабеллу.

– Извини, мне надо идти. Пора идти на нудистский пляж. Ты не хочешь?

Ларк покачала головой.

– На коктейль собираются к пяти. Все страшно хотят тебя видеть. Ванная в конце коридора, если хочешь принять душ. У меня несколько иное представление о роскоши, но я смирилась с этим ради того, чтобы остаться. Ну разве здесь не чудесно?

Изабелла ушла. Ларк подошла к окну и посмотрела на улицу. Послеполуденное солнце залило своими лучами раскинувшийся внизу сад. Никого не было. Большего покоя нельзя было и представить.

Душ оказался лишь разбрызгивателем, торчащим из шелушащейся стены. Не было и душевой занавески, а имелось лишь сливное отверстие посреди чуть наклонного пола. Все, включая полотенце, которое Ларк достала из чемодана, промокло, как только она включила душ. Тем не менее она наслаждалась тепловатой водой, брызжущей по всему помещению. Почувствовав себя посвежевшей, Ларк отправилась в свою комнату, чтобы переодеться.

С собою Ларк привезла немного вещей. Помимо дорожного костюма захватила джинсы, белую шелковую блузку, туфли и легкий жакет на вечер. Ларк закалывала свои длинные волосы, когда Изабелла приоткрыла дверь и сунула в комнату голову.