Текст книги "Моя прекрасная убийца [Сборник]"

Автор книги: Тобиас Уэллс

Соавторы: Дафна Дюморье,Хансйорг Мартин,Уильям Гарнер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

17

– Владелец дома и горничная, разумеется, знали Лотус и Тинкер, но те слишком недолго жили здесь, чтобы запомнились их регулярные визитеры.

Паркс был за рулем, а Кнут сидел рядом.

– Значит, миссис Кон никогда не приходила с кем-то вдвоем?

– Вероятно, приходила, – ответил Кнут. – Но поднимались они в квартиру порознь.

Паркс кивнул.

– В таком большом доме этого достаточно, чтобы никто ничего не заметил.

Они приехали к спортзалу. Паркс еле нашел, где поставить машину. Они пересекли улицу, вошли в вестибюль и спросили дежурного, который драил цементный пол, где находится кабинет Грайбэла.

Дежурный указал концом швабры:

– Дальше, под трибунами. Напротив раздевалок. Идите, там сразу найдете.

Они последовали его указаниям и вскоре очутились перед зеленой металлической дверью без всяких надписей. Кнут открыл ее, и они вошли в пустую приемную, по стенам которой были развешаны большие фотографии, отражавшие жизнь команды. Среди них то и дело попадались снимки Шелдона и Лотус Кон, пожимающих руки игрокам или с улыбкой державших кубки.

Следующая дверь была приоткрыта, и Кнут заглянул в кабинет.

– Мистер Грайбэл? Вы ждали нас?

– Проходите!

Тренер «Бостонских Рыцарей» был коренастым мужчиной. Он напоминал скорее тяжелоатлета, чем баскетболиста. Кнут, как ни старался, не смог представить его бегающим по площадке. Прежде чем возглавить «Рыцарей», он тренировал команду колледжа, вспомнилось Кнуту. Что же, может, и не каждый баскетбольный тренер сам должен играть в баскетбол в молодости.

– Садитесь, пожалуйста. Извините за беспорядок.

Грайбэл расторопно очистил для них два деревянных стула, убрав с них почту и стопки фотографий.

– Моя секретарша в отпуске. На Багамах. Когда ее нет, в кабинете начинается ералаш.

Грайбэл занял место за своим рабочим столом, и Кнут сказал:

– Я вам уже говорил по телефону, что хотел бы узнать, как Лотус Кон относилась к команде.

– А я вам уже объяснил, что рассказывать особенно нечего.

Грайбэл пытался изобразить полное спокойствие, но Кнут почувствовал, что тот волнуется. Надо думать. Он – тренер, и не хочет, чтобы у его игроков были неприятности. Кнут решил не тянуть резину и прямо сказал:

– Ходят слухи о Дэймоне Криди и миссис Кон.

– Криди? – Грайбэл что-то поискал на письменном столе, нашел коробочку с сигарами и закурил.

– Какие слухи? – спросил он наконец.

– Что он и миссис Кон были дружны.

Грайбэл принялся яростно сосать свою сигару.

– Криди – человек в команде пришлый. Он ездит с нами, готовит репортажи для радио. Но в остальном он – посторонний. Мне кажется, он развелся с женой. Да, точно, развелся. А уж как у него складываются отношения с другими женщинам, мне неизвестно.

– А миссис Кон ездила куда-нибудь с командой?

Грайбэл энергично замотал головой.

– Нет. Шелдон ездил с нами почти всегда, а она – ни разу.

– Видимо, у вас не принято брать жен, когда вы играете на выезде?

– Очень редко. Только в особых случаях.

Паркс вмешался в разговор:

– Скажите, а жены игроков команды живут здесь, в Бостоне, когда сезон?

– Большинство. Миссис Боддлэй, правда, осталась в Канзасе. У нее тяжело заболел ребенок.

– Миссис Боддлэй? Это жена Ленни Боддлэя? – Паркс сделал пометку в книжке.

– Да. Но не стоит делать никаких выводов. Ленни очень порядочный человек. Я бы даже сказал – чрезмерно порядочный.

– Есть в команде холостяки? – спросил Паркс.

– Формально – да. Например, Чарли Тофф. Но у него довольно близкие отношения с одной певицей. Сейчас я не припомню ее фамилию.

– А еще кто? – Паркс приготовился записывать.

– Разумеется, Генри Дарлинг. Генри – наш самый известный холостяк.

Кнут подождал, пока Паркс тщательно все запишет.

– Но я должен предостеречь вас, чтобы вы не делали ошибочных выводов и относительно Генри, – поспешил сказать Грайбэл. – Во-первых, он живет вместе с Тэдом Тауэром, а его в команде прозвали Пастором. Кроме того, мне известно, что у Генри есть подруга. Она профессионально играет в гольф. Живет в Линнфильде. Значит, и он тоже не свободен.

– Как ее зовут? – спросил Кнут.

– Келли Хорват. Она довольно известная спортсменка. Может быть, вам уже доводилось слышать о ней.

– Он с ней виделся в последнее время?

Поколебавшись, Грайбэл сказал:

– Конечно. Она недавно была на отборочной игре. Я видел ее.

– А что вы лично можете сказать о миссис Кон, мистер Грайбэл?

У Паркса была привычка круто менять тему. Кнут мог себе представить, насколько это сбивает с толку.

И в самом деле, Грайбэл заморгал и удивленно посмотрел на них с Парксом.

– Лотус всегда была очень любезна с моей женой. Она нередко приглашала ее к себе на вечера и всегда заботилась, чтобы моя жена чувствовала себя как дома. Я одобрял это, потому что очень занят, а жена скучает порой.

Кнут бросил взгляд на часы. Самое время наведаться в Линнфильд. Только бы Келли Хорват была не в отъезде.

Они нашли ее на площадке для гольфа. Погода, как показалось Кнуту, стояла довольно холодная, но мисс Хорват в своей спортивной форме – блузке и короткой юбке, как видно, ничуть не боялась мартовского ветра.

– В это время года туристы предпочитают играть в гольф на юге, – пояснила она, когда Кнут сделал ей комплимент по поводу ее выносливости. – А я люблю пустые площадки.

Она была очень высокой – почти такого же роста, как Кнут. Лицом похожа на уроженку Скандинавии. Пшеничного цвета волосы коротко стрижены. Глаза зеленые. Когда Кнут попросил ее рассказать им о Генри, она повела их в пустую раздевалку на краю площадки для гольфа, где они могли укрыться от ветра.

– Я думала, мы поженимся, – сказала она, уставясь в цементный пол. – Я надеялась на это.

Она взглянула на Кнута со слабой улыбкой.

– Для меня проблема – найти мужчину, рядом с которым я чувствовала бы себя маленькой. С Генри это получалось. И мне нравилось.

– Вы говорите о ваших отношениях в прошедшем времени.

Она резко, по-мужски, пожала плечами.

– Для меня это уже прошлое. Шесть месяцев мы с ним не виделись наедине.

Кнут бросил быстрый взгляд на Паркса и спросил ее:

– Почему? Вы поссорились?

– Он стал реже приезжать. Сначала я думала, что мешают командные дела. Я уехала на юг, на турнир, а после возвращения, как обычно, позвонила ему. Но все время никто не отвечал, хотя я знала, что их команда в городе. Но я еще ничего не подозревала. В конце концов, этот мужчина мне не принадлежал – пока не принадлежал.

– Вам так и не удалось поговорить с ним?

– Конечно, удалось. Я – человек настойчивый и прямой. Я попросила Тэда Тауэра оставить записку для Генри. Он и тогда не позвонил. Я снова стала искать его по телефону. Наконец, нашла. Он взял трубку, и я сказала: «Привет, это Келли». А он в ответ: «А, Келли! Привет! Как дела?» Й я сразу поняла, что все кончено.

– Он ничего не стал объяснять?

– Как же. Принес обычные в таких случаях извинения. Очень трудные игры, много тренировок и тому подобное. Я попрощалась с ним и решила больше не звонить. Мертвое чувство лучше похоронить и не выкапывать из могилы.

Ее кроссовки поскрипывали, когда она переступала по цементному полу раздевалки.

– Но ведь вы бывали у него на играх.

Она снова потупилась.

– Да. На площадке он просто великолепен, особенно под щитом. Я люблю наблюдать за ним.

На обратном пути в город Кнут сказал Парксу:

– Может, это так, а может и нет… Муж, по всей вероятности, не устраивал Лотус. Некоторое время она имела связь с Дэймоном Криди, но примерно шесть месяцев назад нашла нового друга – видимо, Генри Дарлинга. Дэймон разведен, живет один – не было проблем, где встречаться. Но Генри делит квартиру с Тэдом Тауэром. Следовательно, жилье племянницы превращается в гнездышко для свиданий.

– Я считаю, мы должны поглядеть на этого Тэда Тауэра.

Паркс кивнул, не отрывая взгляда от дороги.

– Да. А потом мы проведем маленький мужской разговор с Генри Дарлингом.

– Вопрос: какую причину он мог иметь для убийства? Потому что она не соглашалась оставить Кона ради него? Или, может, она ему наскучила, но уходить не хотела?

Кнут пожал плечами.

– Возможно, мы выясним это в непринужденной беседе с Генри Дарлингом.

18

Генри дома не оказалось, и Кнут решил побеседовать пока с Тэдом Тауэром. Тэд был много старше других членов команды, и все игровое время он проводил на скамейке запасных. Ростом он значительно уступал Генри, жидкие его волосы начали седеть. В дополнение ко всему он носил очки и имел крайне благочестивое выражение лица. Все это вместе и объясняло его язвительное прозвище «Пастор».

– Вы пришли из-за убийства Лотус? – осведомился Тауэр, когда гости сели.

– А что вы можете сказать о ней? – ответил вопросом на вопрос Кнут.

– Говоря честно, много о ней я не думал. К основному составу команды я не принадлежу, как вы знаете. Меня терпят – и все. А я уже скоро буду слишком стар для этого вида спорта. Порой я спрашиваю себя – не держат ли меня только затем, чтобы я приглядывал за Генри?

Кнут закинул ногу на ногу.

– А что, за Генри надо приглядывать?

Тауэр усмехнулся.

– Это большой ребенок. Очень большой – но ребенок. Причем его имидж любимца болельщиков включает такое затянувшееся детство. Если за ним не приглядывать, он вполне может проспать центральный матч сезона.

Кнут уловил в голосе Тауэра нотки зависти.

– Как у него складываются отношения с женщинами?

Стекла очков Тауэра сверкнули.

– Обыкновенно. Жениться он еще не готов, если вы это имеете в виду.

– Но он был дружен с Келли Хорват…

Тауэр наморщил лоб.

– С Келли Хорват? Ну, здесь все о’кей. Если бы он созрел для брака, ему следовало бы жениться именно на такой женщине. Когда умерла его мать, он был совсем еще маленьким. Стало быть, ему нужна женщина материнского типа.

– И он что, ищет такую женщину?

Тэд задумался.

– Да, пожалуй, нельзя сказать, что он общается только с такими женщинами. Но те, с которыми у него надолго, – именно этого типа.

Кнуту не казалось, что Лотус Кон принадлежала к подобной категории женщин. Но что с того. Сейчас уже точно не выяснишь.

– А вы знаете, где он сейчас?

Тауэр покачал головой.

– Когда я днем пришел домой, его уже не было. А когда уходил утром, – он еще спал.

– У Генри есть связка ключей? – спросил Паркс.

Тауэр удивленно поднял брови.

– Да, ключи от машины. Ключ от квартиры. А почему вы спрашиваете?

– Скажите, а никаких новых ключей у него не появлялось? Вы не видели? Наверное, его связки ключей сейчас здесь нет.

– Да. Если он уехал на машине. Я посмотрю, но едва ли-

Он встал, вышел в другую комнату и вернулся, качая головой.

– Нет, ключи с ним.

– Звонили ли Генри женщины? – сменил тему Кнут.

– Разумеется. Чаще всего – Келли Хорват.

– А кроме нее?

– Вы, наверное, имеете в виду Лотус Кон? – Он пожал плечами. – Я как-то и не думал об этом.

– Вы бы узнали ее голос по телефону?

Он долго колебался, прежде чем ответить.

– Мне кажется, узнал бы. Я не могу сказать наверняка, но, скорее всего, узнал бы.

Он подумал еще немного и решительно:

– Нет. Она точно не звонила ни разу.

«Как же они тогда договаривались о свиданиях?» – подумал Кнут. Конечно, Генри мог звонить ей, а когда трубку брал Шелдон, придумывал какую-нибудь отговорку. Но в такого рода делах связь не может быть односторонней. Каким же способом Лотус могла связаться с Генри?

– В день, когда была убита Лотус – это был последний день сезона, – вы находились в спортивном зале вместе с другими игроками команды?

– Да.

– И у команды был перерыв около четырех часов вечера?

– Вроде бы так.

– Куда вы пошли в перерыв?

– Домой.

– Вместе с Генри?

– Нет.

– А вам известно, куда направился он?

– Нет. Он мне сам не сказал, а я его никогда не спрашиваю.

– А когда вы снова вернулись в спортивный зал, как он выглядел? Как себя вел?

– Я не особо обращал на это внимание. У меня травма локтевого сустава, и перед игрой я был на процедурах– мне делают подводный массаж.

Паркс подался к нему.

– А как он играл в этот вечер? Так же хорошо, как всегда?

– Мне доводилось видеть и лучшие его игры. Но в конце сезона мы все выматываемся. – Он снова пожал плечами. – Если я правильно понял, вы подозреваете Генри, что он мог убить ее. Мальчик, конечно, не ангел. Но и не дьявол.

Кнут поднялся.

– Передайте ему, пожалуйста, что мы хотели бы поговорить с ним. Скажите ему, что он должен прийти в отделение полиции и спросить Паркса или Северсона.

Тауэр тоже встал.

– Хорошо, я передам ему. Но мне кажется, что вы пока что-то путаете.

– Если и так, пусть поможет нам разобраться. Лотус Кон кто-то убил. Самоубийство исключено.

– А что вы думаете о ее муже? Или о Дэймоне Криди?

– Значит, и о Дэймоне Криди вам известно. Видимо, о нем знает вся команда. Как вы думаете, Шелдон знал тоже?

– Я уверен. Он не мог не знать.

– Может, просто смотрел сквозь пальцы. Или не желал знать, – предположил Паркс.

Может, и так, а может, и нет, – подумал Кнут. – А мы все бродим вокруг да около, хотя уже давно могли быть у цели.

19

Я закончила говорить с Ки и в сердцах бросила трубку. Черт! Я так и не смогу объяснить им, какую ловушку хочу подстроить для убийцы Лотус. У меня просто нет возможности. Миссис Кон вертится на кухне и варит куриный суп, а Леонард лежит в комнате на диване.

Они тоже провели эту ночь в доме дяди Шелдона. Я не раз давала им понять, что и сама справилась бы с заботами о нем, но они проигнорировали мои намеки и остались.

К счастью, дядя Шелдон чувствовал себя неплохо. Выиграв схватку с Гертрудой, я отнесла ему поднос с завтраком. Он сидел, подложив под спину подушки, был бледен, но есть хотел.

– Тинкер! – По нему было заметно, что он действительно рад меня увидеть.

– Доброе утро, дядя Шелдон. Как вы чувствуете себя сегодня?

Он сказал, что немного лучше, а когда увидел яйца и молочный коктейль, вздохнул.

– Очень красиво выглядит. Гертруда всегда так готовила яйца, когда мы были женаты.

– А Гертруда и приготовила этот завтрак, – объяснила я.

– Гертруда еще здесь?

– И Леонард тоже.

По его лицу я так и не поняла, доволен ли он этим обстоятельством или нет. Когда он начал есть, я извинилась и спустилась вниз, чтобы еще раз позвонить своим друзьям. Мак уже ушел в университет, но я застала Ки, который так и не понял моих иносказаний, а на предложения ответил отказом. Мне определенно надо было, чтобы меня кто-нибудь отвез по моим делам. Я обратила свой взор на Леонарда, который по-прежнему лежал на диване. А что? Почему бы и нет?

Подойдя к Леонарду, я сказала:

– Я тут подумала и решила. Очень хочу посмотреть один из твоих фильмов.

Он так и уставился на меня.

– Это что еще за новый поворот?

– Просто я заинтересовалась, – сказала я.

Он недоверчиво поглядел на меня.

– Нет, тут дело нечисто. Что ты задумала? Говори!

– Я же тебе объяснила, – сказала я и как можно невиннее заморгала. – Что тут такого? Должна же девушка знать, чем занимается на работе мужчина и каково его хобби.

Я поглядела ему прямо в глаза.

– Как же иначе она сможет узнать, любит она его или нет?

Он все еще сомневался.

– Слушай, не пытайся меня провести.

Я пропустила его реплику мимо ушей.

– Где у тебя фильмы? Дома?

Он встал с дивана.

– Некоторые.

– Ты не мог бы устроить для меня частный просмотр?

– Когда? – спросил он и провел рукой по небритому подбородку.

– В любое время, – небрежно сказала я. – Хоть сегодня!

– А почему бы и нет? Где моя мать?

– В кухне.

– Скажи ей, пусть сделает нам завтрак.

– Я уже позавтракала.

– Тогда пусть даст что-нибудь перекусить мне. А я тем временем одолжу у своего старичка безопасную бритву.

– Ему сегодня уже лучше.

Леонард ухмыльнулся.

– Это хорошо.

– Почему ты говоришь это с таким странным выражением лица?

Он ухмыльнулся снова и вышел из комнаты. Может, я чувствую себя так неуютно в его присутствии потому, что не всегда способна проникнуть в его мысли. С другими людьми мне это почти всегда удается.

На кухне я как раз говорила Гертруде, что Леонард не прочь позавтракать, когда зазвонил телефон.

– Я подойду, – сказала я и вернулась в комнату.

Звонила Эмили, откуда-то с другого конца Америки.

Об убийстве она еще ничего не знала. Пришлось сказать ей, разумеется, подготовив ее. Она была потрясена до глубины души.

– Какой ужас! Моя бедная сестра была так плоха, что я не могла выкроить и минутки, чтобы заглянуть в газеты…

– Вы вернетесь? – спросила я.

– Да, я купила билет на сегодня.

– Другая миссис Кон привезет вас из аэропорта, – сообщила я.

– Другая миссис Кон?

– Ну, первая жена мистера Кона.

Вот и способ спровадить из дома Гертруду. Когда Эмили снова будет здесь, Гертруде не удастся и дальше разыгрывать из себя заботливую мать семейства.

– Но я ее никогда не видела, – сказала Эмили озадаченно. – Как же я ее узнаю?

– Такая полная. Серая голубка в белом парике. С локонами.

– А как я узнаю ее? – спросила Гертруда, когда я сообщила ей новость.

– Она выглядит так, будто ее вообще нет, – объяснила я. – Надо трижды оглядеться, прежде чем заметишь ее существование.

Дядя Шелдон, еле передвигая ноги, спустился на кухню.

– Поднос с посудой я оставил в спальне, – сказал он.

– Возвращается Эмили, – известила я его. – Гертруда ее встретит.

– А я завезу Тинкер в университет, – сказал Леонард и подмигнул мне.

– Все идет через пень-колоду, – вздохнул дядя Шелдон.

– Не волнуйся, дядя, – улыбнулась я. – Все опять будет в порядке.

– Надеюсь, мне удастся найти дорогу в аэропорт, – Гертруда сняла с плиты кастрюлю с куриным супом. Суп пах просто замечательно. Я с удовольствием бы его попробовала, но Леонард уже проявлял нетерпение.

– Тебя может отвезти Коннолли, – сказал Гертруде дядя Шелдон, и тут же спохватился. – Ах, я совсем забыл, он же уехал в Ирландию еще до того, как она умерла…

– Вам следует выезжать никак не позже одиннадцати, – сказала я тете Гертруде.

– Не хочешь ли ты тарелочку супа, Шелдон? – спросила она, пропустив мои слова мимо ушей. – Тебе это пойдет на пользу.

– Господи, Гертруда, да ведь я только что поел!

– До скорого! – Леонард взял меня за руку и потянул из дома. – Если тебе потребуется какая-нибудь помощь, папа, позвони мне.

– Что ты тут повышаешь на меня голос! – громко сказала у меня за спиной Гертруда. – Я только хотела позаботиться о тебе.

Дядя Шелдон сварливо ответил:

– Боже, я ведь уже начал забывать твою идиотскую привычку всех насильно кормить, чтобы решить все проблемы. Не приходится удивляться, что я заработал с тобой язву и стал таким толстым.

– До свидания, – сказала я, стоя в дверях. – Позвоню тебе позже, дядя Шелдон.

Потом обернулась к Леонарду и добавила:

– Подай мне, пожалуйста, пальто. Оно в шкафу, в передней.

Дебаты на кухне между тем продолжались.

– Зато я не забыла твоих идиотских привычек! – парировала тетя Гертруда. – Всегда ворчишь, как старый медведь. Слова доброго от тебя никто не слышал!

Я снова заглянула на кухню и увидела, как Гертруда снимает фартук и в сердцах бросает на стол. Леонард, держа мое пальто, махал мне из передней.

– До свидания! – повторила я максимально приветливым тоном.

И на этот раз была-таки услышана дядей Шелдоном. Он вышел из кухни и положил руку мне на плечо.

– Ты славная девочка, Тинкер. Заботишься даже о таком старике, как я.

Я встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.

– Это совсем и неправда, дядя Шелдон. Ты вовсе не старик.

Леонард все время загадочно ухмылялся, пока мы шли к машине.

Мы уже почти доехали до центра города. Я сказала как можно непринужденнее:

– Высади меня у моего дома.

Леонард искоса глянул на меня.

– Я думал, ты хочешь поучаствовать на частном просмотре в предельно узком кругу.

– Перед этим мне требуется принять душ и переодеться.

– Мне тоже.

Он снова стал смотреть на дорогу, что было своевременно, так как движение в центре всегда очень сильное. Я откинулась на спинку сиденья, обдумывая свой очередной шаг. По моему мнению, полиция уже могла бы убедиться, что дядя Шелдон занимает не первую строчку в списке подозреваемых. Я лично поставила бы на эту строчку Дэймона Криди.

Задумавшись, я не заметила, как мы остановились. Оказалось, машина стоит вовсе не у моего дома. Я спросила:

– Куда это мы приехали?

– Ко мне домой, – ответил Леонард. – Это ближе. Ты можешь подождать, пока я переоденусь. Потом поедем к тебе.

– Но я прямо сейчас хочу домой! – запротестовала я. – Мне надо привести себя в порядок. Кроме того, я уже два дня не ходила на лекции, я должна подготовиться к университету.

Он снова загадочно ухмыльнулся.

– Когда ты едешь в моей карете, лошадьми правлю я, принцесса. Пойдем со мной.

– Я могу поехать и на такси! – сердито сказала я, хотя и не знала, сколько у меня с собой денег. Но проверять не хотела, пока он смотрит.

– Ты что, боишься? – спросил он с вызовом.

– Чего это? – с таким же вызовом ответила я.

Но, если признаться честно, он был не так уж неправ. Я немножко побаивалась его. А вдруг он убийца?

– По крайней Мере, я смогу от тебя позвонить? – спросила я, чтобы как-то себя успокоить.

– Разумеется.

Он обошел машину и открыл мне дверцу. И опять ухмылялся так, будто читал мои мысли!

Лифт поднялся на третий этаж. Выйдя из него, Леонард выругался. Дверь квартиры перед нами – наверное, его дверь – была приоткрыта. Замок выломан, на коврике валялись щепки. Леонард бросился в квартиру. Когда я вошла туда вслед за ним, он уже был в кладовке, где на множестве стеллажей хранились его фильмы. Аккуратненькие круглые коробочки серого цвета теперь валялись раскрытыми на полу, а спутанная пленка змеилась повсюду.

– Что здесь произошло? – озадаченно спросила я.

Он не ответил, а начал поднимать коробки и читать этикетки ка них. Тихо ругаясь, он сворачивал пленки и раскладывал их по коробкам.

– Кто-то, как видно, сильно торопился просмотреть некоторые из твоих фильмов, – сказала я задумчиво. – И чего же не хватает?

– Откуда же я знаю? – сердито произнес он. Он выпрямился и принялся напряженно размышлять. Потом проверил все названия на плоских кассетах с фильмами и, когда закончил, тихо вздохнул и замер.

– Ну и что же? – поинтересовалась я.

Леонард быстро прошел мимо меня в гостиную.

– Пойдем, – бросил он на ходу. – Я отвезу тебя домой.

– А разве не лучше было бы сначала позвонить в полицию?

– Позвоню позже.

Мозг мой напряженно работал. Ага! У него был фильм про какую-то женщину. И он пропал!

Я решила взять его на пушку и сказала наугад:

– У тебя был фильм про тетю Лотус. Ну конечно! Когда ты начинал снимать свои порнофильмы, она была еще совсем юной манекенщицей. И ей нужны были деньги. Или вам с ней…

Он с яростью повернулся ко мне – я даже подумала, что он меня ударит.

– Сама не знаешь, что мелешь! Если и дальше будешь себя так нагло вести, нарвешься на большие неприятности.

– Шантаж? – продолжала размышлять я вслух. – Какова цель этих фильмов? Знал ли дядя Шелдон, что у тебя есть фильм про тетю Лотус?

Мы уже выходили на улицу, и он волей-неволей взял себя в руки. А меня вдруг пронизал страх. Ведь если он шантажировал тетю Лотус, многое становилось на свои места. После встречи с клиентом или до нее он мог договориться о встрече с Лотус в моей квартире. И она, возможно, сказала ему: «Леонард, больше я не заплачу тебе ни пенни».

– Не было ничего такого, чем можно было бы шантажировать Лотус.

Леонард заговорил теперь спокойно и медленно.

– Мой отец знал об этом фильме. Я рассказал ему о нем еще до того, как он женился на ней. Хотел расстроить эту свадьбу. Но его ничего не могло остановить. Он сказал, что каждый человек хоть раз да совершил ошибку в жизни. Он был в гневе, просто рвал и метал. Обругал меня самыми последними словами, а потом ушел и поторопился жениться.

Я пристально смотрела на него.

– А она знала, что дядя Шелдон что-то знает о порнофильме?

Он брезгливо ухмыльнулся.

– О, конечно! Даже издевалась надо мной позже: «Ты не смог мне помешать выйти за него. Ты вообще ни па что не способен».

Он отвернулся.

– Она была просто ужасной женщиной.

– Ну, я думаю, ты тоже достаточно ужасный тип.

Он больно сжал мою руку.

– Ты из той же породы коварных диких кошек, – сказал он, будто размышляя вслух. – Опасное отродье.

– Не говори глупостей, – ответила я.

Через пятнадцать минут мы остановились около моего дома. Он не сказал ни слова. Только сидел и смотрел сердито. Ждал, пока я выйду.

– Куда же ты поедешь сейчас? – спросила я, уже поставив одну ногу на тротуар. – Ты знаешь, кто украл фильм?

Он не ответил.

– Если ты не скажешь прямо сейчас, я сама позвоню в полицию, – пригрозила я.

Опять никакого ответа.

Я медленно вышла. Его машина взревела мотором и рванулась прочь.