Текст книги "Чудеса и чудовища (СИ)"

Автор книги: Тай Ронис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

Напор ослабевал, но слишком медленно. Эгон умирал, это было ясно: кровь уже не попадала в его желудок, а вытекала через рану в шее, но он был намерен сражаться до конца, до последней капли крови – чужой и своей. Нора попыталась столкнуть его с себя, но она и сама слишком ослабла.

– Не смешно! Не смешно!

И Даб снова вгрызся в шею своего бывшего хозяина, но не для того, чтобы выпить его крови, а чтобы откусить кусок и выплюнуть. А потом ещё раз. И ещё.

Нора перестала осознавать, что происходит, просто в какой-то момент поняла, что на ней лежит холодный труп кровососа, а его челюсть, сомкнувшаяся на её шее, так и не разжалась.

– Даб, помоги мне, – сипло сказала она. – Только не оттаскивай его, а попробуй разжать челюсть…

Рядом раздался всхлип. А потом смутная тень исчезла, как будто никого рядом и не было.

– Даб?

А может, действительно не было.

Может, брат ей просто привиделся с самого начала, чтобы избавить от невыносимого чувства потери и вины.

А была ли вообще битва? И эта встреча с Эгоном…

– Я позвал Винцента, – жалобным голосом сказал Даб. – Он умеет делать, чтобы было весело…

Нора попыталась вздохнуть, но у неё не получалось. Весь мир сомкнулся на теле мёртвого монстра, присосавшегося к её шее.

– Разожми ему зубы, – попросила Нора свою счастливую галлюцинацию. – Попробуй вставить между ними нож, только осторожно.

– Ладно.

Даб возился, и каждое его движение усиливало боль Норы. Каково же было искушение расслабиться и сдаться! Но это было бы глупостью. А они с Арпадом договорились: без глупостей. На этот раз точно.

– Даб, ты рядом, или это… – она хотела сказать «галлюцинация», но само собой вырвалось: – шутка?

– Не шутка. Я здесь.

«Хорошо, – подумала Нора. – Значит, мне не кажется, и он действительно пытается оторвать от меня Эгона. И я не лежу беспомощно в долине между посёлком людей и логовом кровососов». Что-то хрустнуло в её шее, и острая боль разлилась по всему телу.

– Подожди, не делай этого, – сипло прошептала она.

Сквозь затуманенный мозг до Норы всё-таки дошло. Эгон – не Даб, шутить не будет. Скорее всего, он прокусил не только кожу, но и какой-нибудь крупный сосуд. А значит, как только его чёртовы зубы исчезнут, Нора истечёт кровью. Это тоже было бы глупостью.

– Беги в посёлок, Даб. Тут, недалеко. Может, у них есть целитель.

– Я позвал Винцента, – сказал Даб. – Он сказал, что очень быстро прилетит.

Нора снова попыталась вздохнуть, но у неё опять не получилось. Это было смешно и грустно – застрять в таком положении со слабоумным мальчиком, который, скорее всего, вообще не понимает, что происходит.

– Винцент далеко, как ты мог его позвать? Как он нас найдёт?

– Далеко и не далеко. Это не шутка. Он дал мне хвост саламандры, ты что, не видишь?

Сбоку действительно блестели какие-то странные отсветы, но до этого момента Нора не придавала им значения – мало ли что привидится. Она моргнула раз, другой. Блеск не исчез, хотя его источник оставался вне её поля зрения.

«На бредовую галлюцинацию рассчитывать нельзя, – подумала Нора. – Надо придумать, как выкручиваться. Без целителя я умру. Отрывать его зубы нельзя. Значит, придётся таскать их за собой. Вместе с головой. А вот туловище этой твари мне не нужно».

Она начала ощупью искать нож. Где-то рядом должен быть, это точно. Да, вот, между рёбрами… Нора вытащила нож, вслед за ним выплеснулась холодная загустевшая кровь.

Резать мягкие ткани шеи было довольно легко, хотя и противно. Но чего не сделаешь ради выживания! Каждую минуту Норе приходилось напоминать себе, ради чего она продолжает борьбу, почему не может остановиться… Но всё равно довольно скоро все причины исчезли у неё из головы. Осталось одно лишь упрямство и смутное воспоминание о том, что эти причины когда-то существовали.

С позвоночником пришлось повозиться. Ощупью Нора нашла зазор между позвонками, и, используя лезвие как рычаг, попыталась оторвать их друг от друга. Каждое движение отдавалось острой болью в шее, и возиться пришлось довольно долго, но и с этим она справилась. Ещё раз убедившись, что голова Эгона больше не держится на туловище, Нора попыталась спихнуть его с себя. Но безуспешно. Кажется, предел выносливости достигнут.

«Эх, не знаешь ты всех своих возможностей, – сказала она сама себе. – Спорим, если бы тело этого падлы сейчас вскочило и побежало, ты бы нашла в себе силы преследовать его?»

У неё не было сил даже на смех. Она просто уныло отметила про себя, что если хватает сил на иронию, то хватит и на то, чтобы добраться до целителя. Надо только вылезти из-под этого коченеющего трупа.

Когда она снова начала копошиться, дело пошло на удивление легко. Приглядевшись, Нора поняла, что Даб помог ей отпихнуть тело. А что, тоже выход. Помогали же ей воображаемые дозорные искать монстров, почему бы воображаемому брату не помочь ей выжить?

– Хорошая шутка, Даб.

В темноте она не видела его выражение лица, но почему-то подумала, что он радостно ухмыляется.

Левая рука Норы была почти бесполезна – запястье безвольно болталось, а пальцы плохо слушались. Правой она стала придерживать голову кровососа, чтобы не рвала ей жилы, и попыталась привстать. Хотя бы опереться на камень. Вот так, уже неплохо. Теперь бы ещё подняться и пойти… куда?

В непроглядной тьме невозможно было увидеть, в какой стороне поселение людей. Нора позвала дозорных…

– Что это? – не сдержала она удивления.

Слева от неё было логово кровососов, справа деревня людей. А далеко впереди были люди и кровососы, вместе, и они быстро приближались.

– Где? – спросил Даб.

– Вон там. Чуть левее чем прямо передо мной.

«Прямо-тень-лево», – сказал бы Винцент.

– Это они! – обрадовался Даб, схватил хвост саламандры и стал отчаянно им размахивать. – Как быстро!

– Перестань, – попыталась остановить его Нора, а потом подумала, что её собственная галлюцинация даже при желании не сможет её выдать врагам.

А потом она увидела большую надвигающуюся во тьме тень. Как огромное яйцеподобное облако, которое приземлилось на камни, чтобы немного отдохнуть.

Нора дышала, как предписывал инстинкт выживания, моргала, как было положено при её степени озадаченности, и таращилась на людей, выпрыгивающих из небесной машины.

Первым к ней подоспел Арпад. Несколько секунд он просто таращился на неё в свете хвоста саламандры, а потом счастливо улыбнулся.

– Ну, красавица, хоть картины пиши! – а потом обернулся и крикнул: – Меридит, осторожно, тут зрелище не для слабонервных!

– Когда это я была слабонервной? – спросила та с некоторой, впрочем, настороженностью в голосе.

Арпад подошёл к Норе и обнял её за плечи.

– Всё будет хорошо, Чудо. Ещё немного потерпи.

– Да сколько хочешь, – сказала Нора, но голос ей отказал – раздалось лишь жалобное сипение. – Я уже умерла, торопиться некуда.

– Эй, детка, ты чего? Не надо так шутить.

– Я шучу и не шучу, – Нора подмигнула Дабу, и он уставился на неё с восхищением. – Я умерла и не умерла. Сечёшь, Арпи?

Он резко выдохнул и сказал почти строго, насколько он вообще умел имитировать эту интонацию:

– Так, Нори, ты ещё недостаточно здорова, чтобы так «шутить и не шутить». Меридит, можешь с ней уже что-нибудь сделать?

– Нора, посмотри на меня, – попросила госпожа Мьют, кладя руку её на щёку. – Надеюсь, на этот раз ты не будешь возражать?

– На этот раз не буду. Хотя я к этому парню уже начала привыкать. О, Арпад, помнишь двухголового? Как думаешь, он бы оценил?

Арпад истерически заржал, Нора тоже нервно хихикнула и почувствовала, что всё, в глазах темнеет, хотя заметить это на фоне темноты ночи было непросто.

– Нора, сосредоточься, – сказала Меридит с ноткой строгости. – Успеешь ещё навеселиться.

– Нет, правда, давай его оставим, – она потрепала Эгона по макушке непослушными пальцами сломанной руки. – Я буду заплетать ему косички и…

– А как мы целоваться будем? – перебил Арпад с такой озабоченностью, словно они всерьёз обсуждали возможность обзавестись питомцем. – Попросим его отвернуться?

Нора застонала от смеха, и даже Меридит улыбнулась, но потом её лицо стало строгим.

– Винцент, убери Арпада, а то я за себя не отвечаю. Нора, соберись. Смотри на меня.

Нора поглядела в карие глаза, которые в окружающей тьме казались непроницаемо-чёрными. А потом острая боль пронзила руку, затылок, живот и шею. Она хотела бы закричать, но не могла: воздуха в лёгких было недостаточно. А потом наступила тьма.

Очнулась Нора здесь же – она узнала камень, за которым пряталась от Эгона, прежде чем напасть. Кто-то возился с головой монстра. Кажется, теперь её распиливали на части.

Ей сразу захотелось обсудить происходящее с Арпадом, но он наблюдал за процедурой с таким напряжённым вниманием, что даже не увидел, что Нора пришла в себя. Но зато это заметила госпожа Меридит.

– Как ты? – сочувственно спросила она. – Очень больно?

– Терпимо, – пробормотала Нора. Она чувствовала себя почти нормально: во всяком случае, ничего кроме шеи у неё не болело, а крайнее истощение было всего лишь усталостью.

– Я смогла поправить всё, кроме шеи, – сказала Меридит. – Я не могу к ней подступиться, пока в неё вцепилась эта штука.

– Ну так если вы сразу можете залечить – может, просто оторвать её?

– Есть риск, что ты вырубишься и умрёшь за считанные секунды. А мне для работы нужно твоё сознание, понимаешь? Так что постарайся больше не отключаться.

– Ладно.

Нора вздохнула. Теперь у неё это получалось, и это было невыразимо приятно.

– Сколько я охотился – ни разу такого не видел, – мрачно сказал Арпад. – Держу пари, никто ни здесь, ни на борту – тоже.

– Ты проиграл пари, – сообщил девичий голос, и Нора узнала летописца Джинни. – Урд мне рассказывала про одного из своих бывших напарников, Новси Гамеша, с ним произошло что-то похожее. Правда, спасти его не удалось…

– Очень своевременная справка, – холодно сказал целитель Рассо, и Нора поняла, что это он возится с головой Эгона.

– А та девочка, Ингви, – вспомнила Нора. – Что с ней?

– Жива, – с готовностью ответила Джинни, словно чтобы реабилитироваться за неуместную историю. – Она без сознания, но это просто кровопотеря, так что скоро очухается.

– Это хорошо, – выдохнула Нора и прикрыла глаза всего на секунду, но Меридит тут же подёргала её за ладонь:

– Нора, держись, ещё немного. Рассо, что скажешь?

– Пара минут. Из чего же он сделан, падла? Точно ведь не обычный гемофил. Оттащить бы его к алхимикам…

– Оттащим, – пообещал Винцент. – Только девочку извлечём из его пасти, а то какая-то она совсем пожёванная.

– Ну, «девочка» его тоже неплохо покромсала, – сказал Арпад.

– Даб? – осторожно позвала Нора, опасаясь, что никто не отзовётся. Она так и не разобралась, как здесь оказался Винцент, да и многие подробности произошедшего от неё ускользали, но именно этот вопрос ей хотелось выяснить прямо сейчас.

– Что, Нора? – он опустился на корточки рядом с её головой и пытливо уставился в её лицо.

– Это шутка или не шутка? – спросила она.

– Шутка и не шутка, – серьёзно сказал он.

– Эй, ребята, у меня галлюцинации? – спросила Нора, ни к кому конкретно не обращаясь.

Несколько секунд стояла такая тишина, что она испугалась. Но затем Меридит осторожно погладила её по волосам и сказала:

– Нет, девочка моя, вот прямо сейчас ты в здравом уме. Твой брат рядом, и вы оба будете в порядке.

– Но если бы Меридит была галлюцинацией, она сказала бы тебе именно это, – ехидно заметил Арпад.

– Ты, как галлюцинация, меня тоже не разочаровываешь, – ответила ему Нора и облегчённо выдохнула.

Через несколько минут возня над головой Эгона закончилась, и Рассо объявил:

– Всё, можно вынимать. По очереди?

– Да, – сказала Меридит. – Нора, готова? Сосредоточься на мне и старайся оставаться в сознании, хорошо?

Нора честно старалась соблюдать инструкцию, но жуткий хлюп и хруст, с которыми нижняя челюсть Эгона покинула её шею, отвлекли её всего на секунду, а потом появилась боль, а через секунду она усилилась многократно… Изо всех сил Нора цеплялась за этот грешный мир, за эту реальность, в которой материализовалась её счастливая галлюцинация.

– Умница. Хорошо. Ещё раз.

А потом снова то же самое, и уже хочется послать всех к провальщикам, но нельзя, потому что обещания надо выполнять. А сдаться сейчас было бы глупостью. И надо ещё проверить, выполнил ли Арпад свою часть их договорённости. Ну и что, что он здесь, жив и здоров, может, его как раз Меридит и привела в чувство, только немного раньше?

Почти весь следующий день Нора спала. Лишь вскоре после рассвета проснулась, чтобы слегка перекусить, напиться воды и указать Винценту несколько направлений, где она ощущала гарнизоны гемофилов, а потом снова уснула без задних ног. Ей казалось, что её снова накачали транквилизатором, хотя никак не могла взять в толк, за какие такие грехи – вела-то она себя более-менее сдержанно.

Во второй половине дня она пришла в себя, снова подкрепилась и поняла, что больше всего на свете хочет увидеть Даба: просто чтобы убедиться, что он ей не примерещился, ну и выразить свой восторг относительно его «шутки». Впрочем, всё получилось не так быстро: примерно час ей пришлось ждать, пока Винцент освободится. Они с Агом времени зря не теряли, а с максимальной скоростью «обрабатывали» гемофилов, которые были ещё не в курсе гибели Эгона. Когда он вернулся на борт, усталый, но довольный, Нора решила подождать ещё немного, чтобы он мог спокойно отдохнуть и подкрепить силы, тем более что вслед за ним вошёл Арпад, с которым Норе тоже было что обсудить. Однако Винцент, заметив её, первый проявил инициативу, осторожно взял её под локоть и повёл по коридору.

– Идём, пошушукаемся.

Они пошли не в зал, а в личный кабинет Винцента – небольшую, не слишком уютную комнатку, которой явно пользовались не слишком часто. Нора уже успела понять, что глава клана Мьют был человеком демократичного и практического склада, личный кабинет и бюрократические процедуры были ему без надобности. Тем страннее, что именно здесь он решил поговорить с Норой.

– Всё в порядке? – спросила она, едва за ними закрылась дверь.

– Да, не волнуйся, я просто не хотел, чтобы нас отвлекали, – сказал Винцент и тепло улыбнулся. – Присаживайся.

Они расположились в невысоких мягких креслах, и Нору снова потянуло в сон, хотя она проспала больше двенадцати часов. Но она заставила себя взбодриться: сколько можно отдыхать-то?

– Вчерашняя большая операция прошла лучше, чем мы ожидали, но, к сожалению, не без потерь. Четверых наших людей Меридит не успела спасти. Ещё двадцать два человека пострадали от потери крови, но они восстановятся в ближайшие дни. Это, конечно, печально, но поверь моему опыту: для такой заварушки результат более чем хорош. А всё благодаря тому, что ты их нашла, и мы сумели застать их врасплох. Даже представить себе не могу, как бы мы искали их в этих горах. Эгон был не дурак: никто из его людей не знал о расположении всех гарнизонов, а они ещё и перемещаются всё время. Точно говорю: была бы нам ещё одна «кровавая десятилетка», если бы не ты.

Нора смущённо и невесело усмехнулась. Она услышала то, о чём Винцент умолчал вслух: кроме этих четверых погибли ещё десятки гемофилов и миньонов, которые сражались только потому, что их вынуждали к этому шантажом, угрозами и сверхъестественным гипнозом.

– Мы же продолжим работу, верно? – спросила Нора. – Ведь осталось ещё множество их убежищ…

– Да, конечно, но дальше будет легче. Во-первых, их идейный вдохновитель исчез, а трёх его ближайших сторонников мы взяли в плен. Не исключено, что удастся развязать им языки, но даже если нет… Думаю, мы довольно быстро отобьём у них охоту убивать людей. Но это уже вопросы политического и пенитенциарного характера, и лично я не вижу смысла обсуждать их прямо сейчас.

Нора неуверенно кивнула. По большей части ей действительно было плевать на судьбу кровососов: им не позволят обижать людей – вот и всё, что ей нужно было знать. Но среди гемофилов были и те, кто её интересовал очень сильно. И она решилась спросить:

– А как насчёт Цеплин? Кто-нибудь… выжил?

Её голос прозвучал жалобно и нерешительно, и Нора тут же прокашлялась, устыдившись собственной мягкотелости.

– Да, – сказал Винцент. – Среди всех пленных и спасённых мы обнаружили девятнадцать миньонов и восемь гемофилов, которые, как мы предполагаем, раньше были номадами Цеплин. Мы будем продолжать работу, постепенно перемещаясь на север, и через пару дней доставим их в Ункуд. Там им будет предложена реабилитационная программа, а счетоводы решат, как лучше обойтись с обращёнными. Сама понимаешь: с одной стороны, они нарушили закон, поддержав Эгона и питаясь по его правилам; с другой – они сами жертвы насилия и шантажа. Но ты можешь быть спокойна: им никто не навредит. Это бессмысленно как с точки зрения нормальной человеческой морали, так и политических соображений.

Нора и сама догадывалась о чём-то подобном, но его слова окончательно её успокоили.

– Я бы хотела с ними увидеться, – сказала она. – Это возможно? Хотя сначала я бы хотела пообщаться с Дабом.

Винцент задумался. И хотя его лицо ничего особенного не выражало, Нора занервничала. Но прежде чем она успела что-то спросить, он заговорил.

– Собственно, об этом я и собирался поговорить с тобой. Остальное как-то само собой всплыло, если ты меня понимаешь… – Он вздохнул, как будто мог ещё несколько часов разглагольствовать на отвлечённые темы, лишь бы не переходить к главному, но потом всё же сообщил: – Дело в том, Нора, что Даб опять сбежал. Сначала он согласился быть нашим гостем, а потом, когда я привёл ему миньона, чтобы он подкрепил силы… он исчез.

– Как это? – озадаченно переспросила Нора. – Я не понимаю, как он мог просто исчезнуть?

– Видишь ли… твой брат вовсе не так прост. Как и ты сама, впрочем. Я успел перекинуться с ним парой слов прошлой ночью, и знаешь… – Винцент замялся, будто не был уверен, что это стоит говорить вслух, но всё же решился: – Мне кажется, нам не нужно о нём беспокоиться. Он будет в порядке и объявится, когда будет готов.

– Готов к чему? – спросила Нора, начиная раздражаться. – О чём вы говорили?

– Нора, пожалуйста, выслушай меня, не перебивая. Я понимаю, что тебе трудно смириться с тем, чего ты не можешь понять, это нормальное свойство человеческого разума. Но некоторые вещи стоят того, чтобы просто принять их как должное, без объяснений. Как я уже сказал, Даб – особенный. То, что мы наблюдали, эти его «смешно – не смешно», «было – не было», сначала казалось обычной чепухой спятившего от страданий ребёнка. Даже когда он внезапно исчез из закрытой комнаты, я ни о чём не догадался, хотя и понимал, что Эгон не просто так оставил мальчика в живых. И только прошлой ночью, когда он, весь в крови, появился из ниоткуда и заявил, что – цитирую: «Нора живая не живая, не смешно» – а потом, с грехом пополам, объяснил, куда лететь, я понял, что он, пожалуй, самый удивительный манипулятор аномалиями из всех, кого я когда-либо встречал.

– Манипулятор аномалиями? – озадаченно переспросила Нора.

– Сложное название для непонятных явлений, – махнул рукой Винцент. – Моя любимая супруга исцеляет людей и сама не знает как; ты находишь монстров; я чувствую, где нужно моё присутствие; мой брат помогает людям успокоиться… Всё это мы называем этим словосочетанием, но не придавай словам большого значения. Суть в том, что когда мы тебя вытащили и я получил возможность в спокойной обстановке поговорить с твоим братом, я начал понимать, что творится в его голове. «Здесь и не здесь» – это не бред, это его ощущение. И, снова цитирую: «Выбирать трудно, но иногда получается». В его сознании мир непостоянен, он… как будто чувствует близкое присутствие альтернативы, и, если припечёт, может развернуть всё по-своему. В частности, между «здесь и не здесь» он выбрал второе – и исчез из запертой комнаты. Потом между «Нора и не Нора» он выбрал первое, и оказался рядом с тобой.

– Смешно и не смешно, – пробормотала Нора.

С одной стороны, тот факт, что бред оказался не признаком сумасшествия а просто своеобразным проявлением его способностей, был обнадёживающим. В конце концов, она сама бурно обсуждала происходящее со своими дозорными, хотя для окружающих это должно было выглядеть, по меньшей мере, странно. С другой стороны, страшно подумать, чего может наворотить маленький голодный гемофил с поразительной способностью выворачивать реальность наизнанку.

– То есть в любой момент он может просто выбрать версию, что Эгон «не умер» вместо того факта, что он «умер». Или, если встретится с кем-то из охотников, кто ему не понравится, может сделать выбор между «существует» и «не существует»…

– Вот в этом я как раз сомневаюсь, – сказал Винцент. – Если бы всё было так просто, мы бы услышали о нём намного раньше, и Эгону не пришлось бы прятать своих людей по горам и пещерам. Я полагаю, Даб может решать только за самого себя, и только в том случае, когда это не противоречит его желаниям и убеждениям. Может, у него и путаются мысли о том, где именно он находится, но вряд ли он забудет, что самолично принял участие в убийстве своего бывшего хозяина.

– То есть вы думаете, что он не опасен? – спросила Нора.

– Вообще-то ничего такого я не говорил, – сказал Винцент. – Он опасен, ещё как, в первую очередь – для себя самого. Но я действительно думаю, что тебе не нужно искать его, сломя голову, и гильдии охотников я тоже ничего подобного не предложу. На то есть несколько причин. Первая понравится тебе меньше всего, поэтому с неё и начну: вряд ли мы что-то сможем с ним сделать, если он этого не захочет. Ну, сама подумай, что мы можем противопоставить его «здесь и не здесь»? Если мы с ним вдруг встретимся, единственное, на что мы можем всерьёз рассчитывать – это то, что он сам захочет остаться рядом.

– Пока что не похоже, что так будет, – мрачно сказала Нора. – Он меня нашёл, как я поняла, по приказу Эгона. А потом в его голове что-то «переклинило» и он зачем-то позволил себя схватить. Если то, что вы говорите – правда, он мог уйти от нас сразу же…

– Мог и не мог, – сказал Винцент, хитро ухмыляясь. – «Переклинило» его, как ты выразилась, только из-за того, что ты его сестра, даже несмотря на четыре нелёгких для вас обоих года. Честно говоря, не знаю, чего в нём больше: братской любви или слепого следования отцовскому наказу подчиняться тебе, но факт остаётся фактом – он старался шутить так, чтобы тебе было смешно. Скажешь, нет?

Нора медленно кивнула. Обстоятельства встречи с Эгоном сейчас вспоминались смутно, но она до сих пор помнила то неприятное чувство обречённости, когда она думала, что драться ей придётся с ними обоими. Но потом Даб её удивил: его юмор действительно стал намного более смешным.

– Это ещё одна причина, по которой я считаю, что Даб нам не враг: он готов следовать твоим ценностям. Незадолго до его первого побега мне тоже удалось с ним немного поболтать, и я всё удивлялся его расспросам: что смешно, а что не смешно. И только прошлой ночью он мне признался, что выспрашивал это, чтобы тебя насмешить. И он считает, что ему удалось.

Нора улыбнулась, теперь уже более расслабленно. Преданность Даба была очень трогательной: жаль только, что она сама сделала так мало, чтобы её заслужить.

– И последний – на мой взгляд, самый занимательный – факт в пользу твоего брата. Ночью, когда я понял, что он изнывает от голода, я привёл к нему миньона, но он отказался питаться кровью. Мол, это не смешно, и он не хочет быть кровососом. Никакие мои увещевания не помогли, он просто не поверил, что не сможет обходиться без крови. Думаю, он намерен сделать выбор между «быть» и «не быть» гемофилом. Честно говоря, я не знаю, каковы его шансы. Но до вчерашнего дня я и мгновенные перемещения на десятки миль считал невозможными. Так что, где бы он ни был, и чем бы всё ни закончилось, я уверен в его благих намерениях. Вот и всё.

Нора закрыла лицо ладонями и вздохнула. Даб её удивил, ещё как. Было бы просто замечательно, если бы он снова стал человеком, вот только охотники в один голос утверждали, что мутация в гемофила необратима. Даже госпожа Меридит утверждала, что это не болезнь, которую можно вылечить, а природный феномен, пусть даже не до конца изученный.

– Спасибо, – сказала она, ещё не до конца понимая, что вкладывает в это слово. За брата, за спасение остатков племени, за помощь, которую оказала Норе Меридит? Всё это было частью их общей битвы, в которую каждый делал свой посильный вклад. Скорее всего, это было «спасибо» за откровенный разговор, в ходе которого кое-что усложнилось, но многое прояснилось.

Взглянув в лицо Винцента, Нора поняла, что он услышал даже то, чего она не произнесла вслух. Услышал, принял благодарность, поблагодарил в ответ, а теперь нуждается в отдыхе. Всё было просто.

Нора поднялась и покинула кабинет. О Дабе она всё ещё беспокоилась, но уже не так сильно, как раньше.

Некоторое время она стояла посреди коридора и думала, куда податься. Возвращаться в свою каюту не хотелось: она и так провела там слишком много времени, отсыпаясь после основательной пробежки, кровавой драки и весёлых шуток. Можно было навязаться Арпаду и напомнить, что он обещал научить её играть в устет. Но он недавно вернулся и наверняка ещё не успел привести себя в порядок, так что к нему можно будет наведаться позже. Нора решила направиться на кормовую палубу. Пусть машина пока что стоит на твёрдой земле, то место само по себе достаточно удивительное. Оно как будто привыкло к восторгам гостей и само начало излучать это лёгкое чувство.

Но ей было не суждено уединиться, впрочем, она не так уж этого и хотела. У левой стены, прямо рядом с широким окном, сидел Аг и курил трубку, выдыхая дым в крошечную форточку.

– Никому не говори, что ты это видела, – серьёзно сказал он, потрясая трубкой. – Меридит ненавидит запах дыма и всегда выгоняет всех курить на улицу, но мне что-то неохота лезть под дождь.

Действительно, за последние полчаса погода резко изменилась, но это было даже неплохо: создавалось странное впечатление, что дождь может смыть с лица земли следы недавних жутких событий.

– Буду молчать, как рыба на допросе. Как вы себя чувствуете?

Аг был одним из тех, кого вчера оглушили, а потом приложились к шее, поэтому в сегодняшней операции он не участвовал, восстанавливая силы.

– Отлично, – отмахнулся он. – Мог бы уже сегодня побегать, но с Меридит дешевле согласиться, чем спорить, да и логово было почти шуточным. А ты сама?

– Примерно так же. – Она села на пол у противоположной стены и открыла такую же маленькую, почти незаметную форточку и вдохнула освежающий запах дождя.

– У меня к тебе просьба, – сказал вдруг Аг. – Поговоришь с Гетой? Она места себе не находит из-за того, что упустила тебя вчера.

– Конечно, – ошарашенно отозвалась Нора. – Я, честно говоря, думала, что это были вы.

– Я был совсем в другом месте, – сказал Аг. – У нас вышла заминка с гемофилами, которые контролировали миньонов. Они спрятались, так что мы не могли их вывести из строя. Тебя прикрывали Арпад и Гета. Точнее, пытались. Арпада «снесли» почти сразу – он так и не понял, откуда к нему прилетело. А Гета просто отстала и не смогла сориентироваться. Она услышала, когда ты кричала на вершине перевала, но пока она поднялась, уже и след твой простыл.

– Понятно, – покачала головой Нора. – Не думаю, что ей есть в чём раскаиваться. Я бы и сама упустила Эгона, если бы не чувствовала его присутствие.

– Просто скажи ей то же самое, – попросил Аг. – Она отходчивая, и, скорее всего, не подаст вида, что что-то не так, но такие досадные неудачи подкашивают её уверенность в собственных силах. Сделаешь?

– Разумеется.

Нора задумчиво уставилась в окно, на поток густой мороси, который под разными углами склонялся то в одну, то в другую сторону, повинуясь воле переменчивого ветра. Некоторое время они молчали, не мешая друг другу наслаждаться созерцанием, но когда Аг докурил и собрался уходить, Нора решила сделать признание. Пару минут назад она вдруг кое-что вспомнила, но колебалась между желанием быть честной и возможностью распоряжаться своей свободой. Не то, чтобы она эту возможность собиралась использовать, но её наличие оказалось весьма приятной неожиданностью.

– Мой контролирующий браслет не работает, – сказала она. – Я вчера об этом как-то забыла, а теперь вдруг поняла, что я на самом деле была очень далеко от вас или от того, кому вы дали парный…

– Тоже мне новость, – перебил Аг, глядя на неё снисходительно и немного насмешливо. – Скажу тебе по секрету, он «не работает» с самого Ункуда. Тебе просто не полагалось об этом знать.

– Почему? – озадаченно уточнила Нора.

– Ну, знаешь, я же не идиот. Я знал, куда мы идём, и что может произойти. Было бы глупо ставить твою жизнь в зависимость от моего благополучия. Представь себе: уносим мы с тобой ноги от банды каких-нибудь особо резвых кровососов. Я отстаю. А ты, что же, тоже должна погибнуть, только потому, что браслет тебя не отпустит? Глупость какая.

Нора невесело усмехнулась, вспомнив, как Аг демонстративно передавал Честеру «парный» браслет, который, как теперь стало ясно, был бутафорией. Впрочем, все правильно: она действительно могла наломать дров, если бы знала, что её ничто не удерживает.

– Ну и, конечно, что-то наподобие вчерашнего я тоже предполагал. Глупо было бы бегать в таком бою парой, как сиамским близнецам. Всё-таки здорово, что ты не дала этой твари уйти, хотя, как на мой взгляд, это был слишком рискованный шаг.

Аг, наконец, ушёл, а Нора осталась смотреть, как обиженно супятся горные макушки, а деревья приветливо машут ветвями дождю. Плавно и неспешно они начали отдаляться: небесная машина отправлялась в новый путь.