Текст книги "Трон знания. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Такаббир Рауф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

Адэр пересёк мрачный вестибюль и переступил порог самой холодной комнаты в замке:

– Нужен твой совет. – И разложил на столе навигационную карту.

Иштар слез со спинки кровати и, глядя на карту, вытер со лба пот:

– И эту в топку.

– Какие здесь неточности?

– Линия берега изменилась.

– Дальше.

– Что тебе надо?

– Ты знаешь, где находится гора Дара?

– С двумя вершинами? Знаю.

Адэр заскользил пальцем по чертежу:

– Ты можешь проложить маршрут из этой точки до горы?

– Не могу.

Адэр засунул руки в карманы пиджака и сжал кулаки:

– Почему не можешь?

– Мне надо видеть воду, форму волны… Кому я объясняю? – Иштар вновь залез на спинку кровати и принялся качать пресс.

– Ты говорил, что тебе нужен корабль и команда. Я дам тебе три шхуны.

– Что тебе надо?

– Надо, чтобы через два дня шхуны были возле Дары.

Иштар спрыгнул с кровати, покосился на зарычавшего Парня:

– Ты выпустишь меня из замка?

– Выпущу. На несколько дней.

– И разрешишь выйти в море?

– Да.

– На шхунах важный груз?

– Очень важный. Люди.

Несколько минут Иштар рассматривал Адэра. Наконец произнёс:

– Услуга за услугу.

Моранда вновь зарычал. Адэр притянул его к себе за ошейник:

– Говори.

– Ты исполнишь моё желание.

– Сколько тебе лет?

Иштар завалился на кровать и взял книгу.

– Какое желание? – выдавил из себя Адэр.

– Потом скажу.

– Это не мужской разговор!

– Я не умею сходу придумывать желания. Мне надо время.

– Я отпущу тебя в Ракшаду.

– Я подумаю.

Адэр судорожно соображал, как поступить. А ведь он может ничего не исполнять. Когда Иштар доставит ориентов в Лайдару, дело будет уже сделано.

Иштар словно прочёл его мысли:

– Это я рискую, а не ты.

Немного погодя пятеро охранителей и ракшад расположились в кузове грузовика на брезенте, которым были накрыты тюки с одеялами и одеждой. Иштар отказался надеть плащ. Скучившись наверху лестницы, слуги поглядывали на его голый торс и тихо переговаривались.

Эш залез на трактор. Вилар сел за руль грузовика.

Адэр похлопал ладонью по дверце, но грузовик не тронулся. Посмотрел на Вилара:

– Чего ждёшь?

– Сейчас поедем.

Вдруг Парень прижался к ногам и тихо заскулил. Адэр потрепал его по холке, оглянулся. По ступеням спускались Мун и Малика.

Старик закинул сумки в кузов – охранители спрятали их от дождя – и вместе с Маликой забрался к Вилару в кабину.

Часть 05

***

Иштар лежал в кузове грузовика и смотрел в студёное слезливое небо. Под спиной скрипели тюки с одеждой и одеялами, оголённую грудь холодил кусок брезента. Зима в Грасс-Дэморе отличалась от зимы в Ракшаде. На родине сейчас идут тёплые дожди. В садах зацветают еракли – деревья с лазурными цветами, и воздух наполняется пьянящим ароматом. Когда цветы опадут, у берегов Лунной Тверди начнётся сезон штормов. В ночь Лунной Тишины море утихнет, и Ракшада встретит новый год. Первый новый год без него…

Иштар шесть месяцев наблюдал рассветы и закаты сквозь решётку на окне. После тридцати трёх лет неограниченной свободы неволя стала серьёзным испытанием. Благодаря книгам и редким визитам Малики ему удавалось сохранять спокойствие и выдержку. Но когда Адэр разложил на столе навигационную карту и подарил надежду вырваться из четырёх стен, нервы сдали; Иштар покрылся пóтом и скрестил пальцы, чтобы не спугнуть случайное счастье. Он был готов взойти на шхуну, лодку, плот, бревно – на что угодно, лишь бы вновь услышать шёпот моря. Мысль о желании, как о плате за помощь, появилась внезапно. Изо дня в день Иштар строил планы мести за унизительный суд и понимал, что осуществить их сможет только после возвращения в Ракшаду. И вдруг такая удача! Не надо ждать целый год, не надо искать лазейки; у него будет желание, которое он использует против Адэра. Коварный замысел созрел ещё не полностью, был мутным, размытым, но Иштар уже знал, как отомстит.

От размышлений отвлёк яростный рёв мотора. Иштар выбрался из-под брезента и упёрся коленями в борт кузова. Колёса грузовика проворачивались вхолостую, вырытые ямы тут же заполнялись жёлтым месивом. Выбрасывая клубы дыма, трактор тащил машину из рытвины, а Иштар смотрел на металлический буксир. В любую секунду натянутые переплетения могут лопнуть, и трос срежет кабину. Жизни тех, кто в ней находится, висят на волоске. Иштара не заботили чужие судьбы, однако смерть угрожала женщине. Она – орудие мести. Ей умирать нельзя.

Иштар сказал надзирателям, что его укачало, и если они не позволят ему ехать на подножке кабины, он облюёт их с головы до ног. С равнодушным видом встретил насмешливые взгляды – пусть думают о нём, что хотят – и перебрался на висячую ступеньку. Надзиратели пересели под один борт. Их напряжённые позы и руки, сжимающие стенку кузова, говорили о готовности броситься вдогонку, если пленник решится на побег.

Иштар заглянул в кабину. Возле дверцы подпрыгивал на сиденье смуглый старик. Грузовиком управлял человек в промасленном ватнике, осанка и манера держать голову выдавали его знатное происхождение. Между стариком и шофёром сидела Малика.

Иштар открыл дверцу:

– Женщина! Поменяйся с дедом местами.

– Зачем? – спросил водитель, не отводя глаз от натянутого буксира.

– У меня реакция как у мухи, – ответил Иштар.

Водитель свёл брови:

– Малика, пересядь.

– Мне и здесь хорошо, – отозвалась она.

– Пересядь!

– Вилар, пожалуйста.

– Не спорь, дочка, – проговорил старик и приподнялся с сиденья.

Месиво из-под гусениц трактора брызгало на лобовое стекло грузовика и распахнутую дверцу. Прячась за ней, Иштар подставлял лицо дождю. Для полного счастья не хватало морского ветра, вкуса соли на губах и шаткой палубы под ногами.

Грузовик резко накренился набок. Трактор пыхтел, однако сдвинуть машину с места не мог. Грязь ещё глубже затягивала правые колёса, подбиралась к подвесной ступеньке. Иштар вцепился Малике в рукав и приготовился в любую секунду выдернуть её из кабины.

Из тягача выбрался черноволосый человек крепкого телосложения, пружинисто побежал по месиву:

– Все из машины!

Вилар открыл окно:

– Что случилось, Эш?

– Трос не выдержит.

Иштар спрыгнул с подножки – в сапоги хлынула вязкая жижа – и с трудом выбрался на твёрдую почву. Эш перенёс Малику на плоский камень. Поставил рядом с ней старика. Подозвал людей. Иштар слушал его приказы и понимал: Эш тронулся рассудком.

Один надзиратель забрался в трактор. Остальные упёрлись руками в правый борт машины. Тракторист поёрзал, покрутился, приноравливаясь к тесной кабине. Глядя в заднее стекло, посигналил, мол, готов. Эш схватился за раму грузовика, потянул вверх. Грязь чавкнула и словно вытолкнула из себя колёса. Эш присел, подставил плечо под кузов, крикнул: «Давай!» – и вместе с трактором медленно потащил машину. Иштар смотрел и не верил своим глазам; ещё минуту назад казалось, что в этой жизни уже ничто не сможет его удивить.

Наконец буксировочный трос провис, грузовик проехал без помощи трактора несколько метров и остановился. Иштар наблюдал, как Эш мыл под дождём лицо и руки, оттирал от глины куртку. Не слишком ли много для нищей страны людей с необычайными способностями? Ориенты плавают как рыбы, убивают криком и парализуют прикосновением. Теперь поразил ещё один народ. Иштар покосился на Малику. В ней тоже есть нечто, покрытое тайной. Она была единственной женщиной, которую он слушал, стараясь не пропустить ни слова, и на которую смотрел с необъяснимой жаждой. Как Малика и говорила, он не увидел в ней своего ангела, зато разглядел демона.

– Иштар! Ты никогда не мёрзнешь? – прозвучал грудной голос, и демон протянул когтистые лапы.

– Когда не думаю о холоде – нет.

Малика поёжилась, подняла воротник пальто:

– О чём ты думаешь сейчас?

– О желании.

– Будь осторожен, Иштар. Не всякое желание исполняется так, как ты хочешь.

Он повозил сапогом по глине:

– Ты знаешь, кто на шхунах?

– Знаю. Ориенты.

– Морской народ?

Малика кивнула. Иштар был готов ко всему, но только не к этому. Он должен помочь людям, которые взяли его в плен! К щекам прилила кровь, перехватило дыхание. Пытаясь вернуть контроль над телом и мыслями, Иштар запрокинул голову, закрыл глаза.

– Это имеет значение? – спросила Малика.

– Молчи.

– Посмотри на меня.

– Молчи, женщина!

– Посмотри на меня! Иштар!

Он зыркнул по сторонам. Надзиратели выливали грязь из сапог. Вилар и Эш проверяли крюки на буксировочном тросе. Немощный старик обматывал шарфом тощую шею.

Малика приблизилась к Иштару вплотную:

– Я даю тебе шанс сбежать.

– Ты? Мне?

– Сбежать как пена с тухлой воды. Как ручей с кучи мусора. Как краска с дешёвой картины. Как грязь с моего сапога. – Малика вздёрнула подбородок и, хотя была на голову ниже Иштара, посмотрела на него сверху вниз; в чёрных глазах скалился демон. – Дело не в людях, которым нужна помощь. Сейчас не важно, кто они. Важно, кто ты.

Взяла Муна под руку и повела его к грузовику.

Борьба с раскисшей почвой продолжалась целый день и добрую половину ночи. Машины остановились возле обрыва. Ручьи с шумом сбегали по склону. В свете фонарей не было видно ни ориентов, ни моря. Вилар посигналил, надзиратели походили вдоль крутого откоса, покричали, но никто не откликнулся. Было решено заночевать здесь, а на рассвете отправиться на поиски. Все улеглись в кузове грузовика среди тюков с вещами, укрылись одеялами. По брезенту барабанил дождь, под брезентом было душно и промозгло. Люди молчали; каждый тешил себя надеждой, что ориенты спрятались глубоко в пещерах и поэтому не услышали криков. И только Иштар пытался вспомнить, как выглядят цветущие еракли, но перед внутренним взором стояла решётка, а за ней гнулся под ветром голый сад.

Разбудила тишина. Путники скинули с себя брезент, на миг зажмурились. Белое небо раздалось вширь и вглубь; на смену ненавистному дождю пришёл снег. Он кружил медленно, тоскливо, как полупрозрачный рой оледеневших мотыльков.

Эш поднялся на ноги, осмотрелся:

– Лагерь сзади. Мы его проехали.

Не дожидаясь, пока развернутся машины, Иштар выбрался из грузовика и пошёл вдоль обрыва, взбалтывая сапогами грязь. В лёгкие врывался ядрёный воздух. Снежные мотыльки опускались на обнажённый торс и превращались в слезинки.

Побережье, некогда покрытое белоснежным мелким песком, сейчас ничем не отличалось от пустоши. Месиво плавно переходило в мутное море. В жидкой глине покачивались шесть лодок. В полумиле от берега виднелись очертания трёх шхун. Иштар расставил ноги, заложил руки за спину и направил взгляд на мглистый горизонт.

Машины затормозили на безопасном расстоянии от обрыва. Вилар отцепил от грузовика трос, присоединил к нему канат и сбросил вниз. Услышав шум моторов, из пещер высыпал морской народ в брезентовых костюмах и резиновых сапогах. Увидев наверху склона ракшада, толпа окаменела.

Эш приблизился к Иштару:

– Принимай командование. – И вручил котомку.

В ней оказались сапоги на меху, штаны с утеплителем, куртка на стёганой подкладке и рукавицы. Иштар переоделся не потому, что замёрз или вспомнил о правилах приличия – он не хотел запачкать грязью знаки воина на руках и плечах. Схватился за трос и, перед тем как соскользнуть на берег, поискал глазами Малику. Она сидела в кабине грузовика и о чём-то спорила с Виларом и Муном.

Толпа ориентов встретила Иштара молчанием.

– Кто здесь главный? – спросил он, заталкивая рукавицы за отворот куртки.

Вперёд вышел старый человек, снял с головы капюшон:

– Узнаёшь?

– Узнаю, Йола. Узнаю.

Старик натянуто улыбнулся:

– Зачем пожаловал?

– Йола! Идём, поговорим, – позвал старейшину Эш.

Пока старик и черноволосый силач беседовали в сторонке, Иштар рассматривал ориентов. На их лицах читались тревога, враждебность, недоумение, но не было смирения и покорности судьбе.

Эш и Йола подошли к Иштару.

– Мне не нравится решение правителя, – сообщил старик. Постоял, глядя на море. Стряхнув с волос снег, надел капюшон. – Но это решение правителя. Мы подчинимся.

– Шхуны старые, – отметил Иштар.

– Старые, – согласился Йола. – Поехали, посмотришь.

– Зачем? От этого ничего не изменится.

Йола хмыкнул:

– Не изменится.

– На шхунах женщины и дети?

– И немного стариков.

– Сколько человек?

– Пятьсот, – ответил Йола.

– Теперь считай, – сказал Иштар. – На каждом судне должна быть команда из пяти человек, в трюме сто сорок человек и провизии на три дня.

Йола потёр кончик носа:

– У нас цифры не сходятся. Команда из трёх человек, в трюме двести человек, провизии на два дня.

Иштар пожал плечами:

– Я сказал, как должно быть. Люди твои – тебе и решать. Если надумаешь взять моих надзирателей, учти: один боров – это два ориента.

Йола усмехнулся:

– Будешь говорить с моряками?

– Перед отплытием. И ещё… Подготовьте с десяток факелов.

Старик подошёл к толпе, затрещал на своем языке. Посматривая на Иштара, люди принялись обсуждать новость. Йола осёк их нетерпеливым жестом, сказал несколько коротких фраз. Ориенты переглянулись и побежали к пещерам.

– Упёртый дед, – произнёс Эш. – Но я его понимаю.

– А я нет, – откликнулся Иштар.

– Бывал возле Ветонского кряжа?

– Не приходилось.

– Близко к нему не подходи. Там везде рифы.

– Разберусь.

Эш потоптался на месте:

– Я никогда не встречался с ракшадами.

– Тебе повезло.

– Зато я слышал о вашем отношении к женщинам. – Эш воткнул в Иштара стальной взгляд. – Предупреждаю: в трюмах не ракшадки. Надеюсь, ты это не забудешь.

Он скривил губы:

– Постараюсь. – И отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Надзиратели скидывали с обрыва тюки с вещами, ориенты вытаскивали из пещер баклажки с водой, мешки и коробки с провизией. Часть провианта грузили на лодки, другую часть заматывали в парусину – их возьмут с собой те, кто будет добираться до Лайдары пешком. Вскоре лодки засновали между шхунами, распределяя груз и людей. Ближе к обеду небо посерело, снег повалил хлопьями. Еле ощутимый ветерок то и дело менял направление. Иштар бродил по размытой границе между грязью и морем, мрачно наблюдая за плоским хороводом снежинок над водой.

К нему подбежали девять ориентов, доложили, что шхуны готовы к отплытию, и вытянулись в ожидании дальнейших распоряжений.

– Рулевые, шаг вперёд, – приказал Иштар.

Из строя вышли три человека.

– Слушайте внимательно. Дважды повторять не буду, – сказал Иштар. – Идём кильватерной колонной. Снимаемся с якоря на левый галс, ложимся бейдевинд и вступаем под все паруса.

Люди смотрели на него с таким видом, словно он нёс околесицу.

– Что непонятно?

– Мы знаем, как надо вытаскивать якорь и поднимать паруса, – огрызнулся кто-то. – Объясни, какой колонной мы идём.

– Кильватерной. В кильватер друг другу. – Иштар с презрением посмотрел на моряков, которые ни черта не смыслили в мореплавании. – Нос в корму – так понятно?

– Понятно, – произнёс осанистый мужик. – А теперь ты послушай. Перед нами умничать не надо. Мы своё дело знаем. Твоя задача – говорить: «Лево руля, право руля, так держать, стоп». Остальное тебя не касается.

В другое время Иштар одним ударом выбил бы наглецу зубы, чтобы на всю жизнь запомнил, как надо разговаривать с ракшадом. Но сейчас смотрел на ориентов и понимал, что излишнюю самоуверенность и заносчивость кулаком из них не выбьешь. Их должно рассудить море.

– Что в вашем понимании – стоп? – поинтересовался Иштар.

– Поставить паруса так, чтобы шхуна оставалась почти на месте.

– Это называется «лечь в дрейф».

– Скажешь «стоп», мы поймём.

– Хорошо, – согласился Иштар.

– Вот и договорились, – произнёс осанистый моряк, кивком позвал приятелей за собой и потопал к лодке, в которой уже сидели Йола, Малика и Мун.

Иштар ухмыльнулся. Приключение обещает быть весёлым.

***

К удивлению Иштара, первый день прошёл без происшествий. Дул лёгкий ветерок, шхуны летели на всех парусах, разгоняя полупрозрачные облака снежинок. За бортом на шлюпбалке покачивались лодки. На палубе головного судна не было никого, кроме трёх моряков, ракшада и старейшины. Иштар стоял на носу шхуны и порой выкрикивал короткие команды. Малика приносила еду и воду. Потоптавшись рядом с Йола, возвращалась в трюм.

К вечеру резко похолодало, снегопад усилился. С наступлением темноты на корме встали два старика с факелами – они должны были подавать сигналы идущей сзади шхуне, на корме которой также заступили на дежурство два сигнальщика. Каждый час проходила смена вахты: чередовались женщины, старики, подростки. Йола избегал смотреть на Иштара. Видимо, понял, что зря не взял ещё двух крепких моряков.

Перед рассветом Иштар вытравил якорь-цепь на треть, снял куртку. Спустился по цепи и распластался над чёрной шероховатой водой. Слушая внутреннее и поверхностное дыхание моря, продолжал отдавать команды.

Утром снег повалил как из необъятной бездонной корзины. Не было видно ни неба, ни горизонта, ни идущего сзади судна. Факелы в руках сигнальщиков трещали и выплёвывали клубы дыма.

Иштар приказал лечь в дрейф и поднялся по якорь-цепи на борт. Побегав по палубе, вернул чувствительность телу. Из трюма появилась Малика. Иштар взял у неё бутерброд с сыром и отошёл к фальшборту. Облокотившись на планширь, посмотрел вниз – снежные завихрения скрывали море.

– Принести куртку? – спросила Малика.

Всматриваясь в белую пелену, Иштар отрицательно покачал головой.

Малика притронулась к его спине:

– Ты замёрз.

Иштар отшатнулся:

– Никогда больше так не делай!

– Ты чем-то встревожен. – Малика заглянула ему в лицо. – Да? Что-то не так?

– Иди к женщинам, – сказал он и, растирая грудь, направился на нос судна.

Спустя некоторое время начался опасный участок пути. Нависая над водой, Иштар выкрикивал команды и мысленно молил Всевышнего срезать верхушки рифов на тот случай, если он, великий воин, неправильно растолковал шёпот моря.

Раздался треск.

– Лечь в дрейф! – проорал Иштар и птицей взлетел на палубу.

Из трюма высыпали женщины и старики.

– Всем назад! – приказал Иштар и устремился на корму. Забрал у старика факел, завертел над головой. – Шхуна-2!

– У нас порядок, – донеслось из снежной пелены. – Это на последней шхуне.

Иштар грязно выругался:

– Нос в корму! Неужели непонятно?

– Лодки на воду! – раздалась команда Йола.

– Отставить! – крикнул Иштар и устремился на нос судна.

Йола бежал навстречу:

– Спускайте лодки!

– Отставить! – заорал Иштар. – Шхуна-2! Стоять на местах! – Схватил Йола за локоть, притянул к себе. – Я сказал: сто сорок человек в один трюм. Думаешь, почему я так сказал? Я объясню, если ты тупой.

– Мы их не бросим, – прохрипел старейшина.

– И на суднах будет по триста человек.

– Мы грузили больше.

– Сейчас мы в опасном районе. Приближается шторм. Пока забьём трюмы до отказа, пройдёт не один час. Перегруженные шхуны потеряют скорость. И первая же волна выбросит нас на рифы.

– Струсил? – выплюнул Йола. – Так и скажи, что струсил. Мы поймём.

– Думаешь, я боюсь смерти? Посмотри на меня, старик! Я боюсь смерти? – Иштар оттолкнул Йола. – Погибнут все или выживут четыреста человек. Это твои люди, старик, – тебе решать.

Йола кивнул морякам:

– Лодки на воду!

Через два часа потяжелевшие шхуны продолжили путь. Ближе к вечеру ветер утих, паруса безвольно повисли. Моряки без передышки поворачивали их, пытаясь поймать хотя бы малейшее движение воздуха. Все понимали, что утекает бесценное время. Иштар надел куртку, прошёл на нос судна. Заложив руки за спину, устремил взгляд на невидимый горизонт.

– Затишье перед бурей? – прозвучал рядом голос Малики.

– Женщина! Твоё место в трюме.

– Хватит, Иштар! Надоело!

Он передёрнул плечами.

Малика облокотилась на планширь, посмотрела вниз:

– Под нами рифы?

– Да.

– До Ветонского кряжа ещё далеко?

– Море искажает понятия расстояния и времени. В море всё по-другому.

– Понимаю.

– Не понимаешь.

– Тебе не нравится, когда женщина задаёт вопросы?

– Мне нравится, когда она молчит.

– Я никогда не была в море, – тихо проговорила Малика. – Я даже ни разу в нём не купалась. Скажу больше: я не ходила по песку. Смотрела на море с обрыва и мечтала, что когда-нибудь взойду на корабль и он унесёт меня далеко-далеко. А теперь мне страшно, Иштар. Вокруг тишина, а мне страшно как никогда. При мысли о шторме у меня трясутся поджилки.

Иштар повернулся к ней лицом:

– Чего ты боишься?

– Боюсь умереть последней. Боюсь увидеть смерть других людей. А в трюме все говорят, что с нами ничего плохого не произойдёт.

Иштар отвернулся. Ориенты неисправимы…

– Все говорят, что нет моряков лучше, чем ракшады, – произнесла Малика. – Тебе принести что-нибудь поесть?

– Я не голоден.

– Может, воды?

– Нет.

– Увидимся, Иштар – сказала Малика и побрела по заснеженной палубе.

Проводив её взглядом, он прошёл на корму:

– Шхуна-2!

– Чего? – откликнулись из непроницаемой белой поволоки.

– Слушай мою команду! Лодки закрепить по-походному.

– Это как?

Иштар выругался под нос:

– Опускайте штормтрап. Я иду к вам. – Подозвал Йола и моряков. – После шторма будете делать всё, что хотите. Я вам слова не скажу. А сейчас слушайте мои команды. Проверить наличие крюков. На палубе основать штормовые леера.

– Что сделать на палубе?

С трудом сохраняя спокойствие, Иштар ответил:

– Натяните тросы или канаты, за которые будут держаться люди во время шторма. Йола, подбери десять человек. Старики, женщины – не важно. Главное, чтобы у них были сильные руки и громкие голоса. В трюме есть переборки?

– Одна.

– А сети есть?

– Есть. Куда же мы без них?

– Обмотайте ими коробки, ящики, все опасные предметы и зафиксируйте в малом отсеке. Если остались мешки с вещами – высыпайте всё на пол. И быстро! У нас мало времени. Лодку на воду!

Посетив ведомую шхуну, Иштар вернулся на головное судно. Закрепил обе лодки по-походному – в случае необходимости стоит лишь отдать стопора, и шлюпки легко вывалятся за борт. Проверил, как сигнальщики завернули в куски брезента запасные факелы. Из трюма вышли женщины и старики, закутанные в одеяла. Иштар расставил их от носа до кормы вдоль леера. Людям предстояло выкрикивать по цепочке команды ракшада и передавать на вторую шхуну.

Нескончаемо валил снег, воздух стремительно темнел. Иштар смотрел на поникшие паруса и молил Всевышнего подарить боковой ветер. При попутном ветре судно с косыми парусами станет прытким, бойким, будет рыскать как гончая. Потребуются немалые усилия, чтобы удержать его между рифами. Всевышний услышал. Ткань гулко хлопнула.

– Всем занять свои места! – крикнул Иштар.

Команду повторили разные голоса, и она полетела над морем.

Иштар сбросил куртку и направился на нос судна. Соскользнул по якорь-цепи к зыбкой воде, раскинул руки:

– Держать полные паруса! Право руля!

Ветер пытался сорвать его с железной опоры, снег залеплял глаза, волны накрывали с головой. Иштар вскарабкивался чуть выше и вновь слушал море. Он впервые управлял такой древней посудиной. В Ракшаде, если парусник не имел двигателя, он обязательно был оснащён паровой рулевой машиной. А здесь не было даже подручных механизмов, только штурвал и примитивные шлюпбалки для спуска лодок.

После полуночи Иштар поднялся на палубу. Море штормило, но пока не вызывало тревоги. Опасный участок с подводными скалами остался позади. Шхуны летели над впадиной.

– Шхуна-1! Убавить парусов. Без моей команды курс не менять, – крикнул Иштар. – Шхуна-2! Право руля! Сигнальщики на левый борт.

Перекрикивая шум ветра и моря, ориенты повторяли приказы.

Иштар разглядел сбоку размытый свет двух факелов – второе судно теперь шло справа по борту :

– Шхуна-2! Выровнять курс. Строй фронта. Убавить парусов. Шхуна-1! Сигнальщики на правый борт.

Оба рулевые теперь видели огни на соседней шхуне.

– Всем! – крикнул Иштар. – Убрать верхние паруса. Вытравить якорь-цепь.

Малика накинула ему на плечи куртку, натянула на голову капюшон. Принесла кружку горячего чая. Шхуна поднялась на гребень волны и резко упала в ложбину. Иштар успел схватить Малику и вдавить её в фальшборт.

– Не обжёгся? – спросила она.

– Твоё место… – начал Иштар.

– В трюме, – закончила фразу Малика. – Я знаю. Ты не обжёгся?

Он посмотрел в кружку:

– Я даже не пролил.

– Может, отпустишь меня? Мне что-то давит в спину.

– Я за тобой нырять не буду.

– Я держусь.

Иштар сделал шаг в сторону.

– Мы на месте? – спросил рулевой.

– Почти.

Хватаясь за протянутый через всю палубу трос, к ним приблизился Йола:

– Зачем приказал кинуть якорь?

– До разгара шторма надо уцепиться за край впадины, – ответил Иштар.

– Шторм будет сильным?

– С перегруженными трюмами это уже не имеет значения. Любая волна может стать последней.

Йола посмотрел по сторонам:

– Где Ветонский кряж?

– Где-то здесь. – Иштар выпил чай, отдал кружку Малике и повернулся к Йола. – Шторм завтра не закончится. Чем будешь кормить детей?

– Малика, пошли, – сказал старик.

– Со мной останутся сигнальщики и моряки, – распорядился Иштар. – Остальных забирай, мне больше никто не нужен.

Малика взялась за штормовой леер и вслед за стариком пошагала к трапу. Вдруг судно дёрнулось, резко накренилось и развернулось носом к ветру.

– Шхуна-1! Опустить паруса, – крикнул Иштар и устремил взгляд на огни второго судна. Через минуту они замерли. – Шхуна-2! Опустить паруса! Всем! Задраить люки!

Часть 06

***

С недавних пор излюбленными местами для прогулок жителей столицы стали городок умельцев и главная площадь.

В городке появилась новая улица, которой дали имя мастера Ахе. В тяжёлое для страны время там, как ни странно, всегда было многолюдно и шумно. Иностранцы покупали украшения с необычными камнями. Зазывалы пытались переманить туристов в свои магазины. Из лавки в лавку сновали подмастерья. Горожане обсуждали новости. А вечером мастер Ахе угощал всех желающих горячим чаем. И пусть у большинства жителей столицы было пусто в желудке и в карманах, зато на душе становилось тепло.

Главная площадь, как и городок умельцев, дарила людям иное состояние души. Прохаживаясь по каменным плитам, горожане поглядывали на ратушу и чувствовали, как исчезает тревога. Правитель не бросил их, не сбежал в Тезар. Он здесь, рядом, за этими стенами. Вероятнее всего, за этим окном, в котором день и ночь горит свет. Правитель работает, не покладая рук, а значит, в стране скоро все наладится.

Адэр пролистывал свежие выпуски газет. Одни статьи поражали смелостью, в некоторых ещё чувствовалась осторожность, но те и другие приносили пользу. Рассказы очевидцев сильно отличались от очерков в широко известных изданиях. Тиражи ранее убыточных газет росли, следовательно, в Краеугольных Землях возрастал интерес к Грасс-Дэмору.

На глаза попался заголовок: «В Партикураме объявлено штормовое предупреждение». Адэр отложил газету, посмотрел в окно. Стёкла снизу были подёрнуты узорчатым инеем. Час назад на противоположной стороне площади виднелись дома, теперь они прятались за белой поволокой. Густой пушистый снег падал медленно, ровно. В Лайдаре сейчас тоже тихо. Её оберегает от ветров горный кряж. Шхуны, вероятнее всего, уже пришли. Ориенты, которые добираются до ветонских земель пешком, не сегодня-завтра войдут в Ворота Славы. Особых причин для тревоги нет. Тогда почему так колотится сердце?

В актовом зале горели люстры, в каминах пылал огонь. Советники расположились в первом ряду. Задние ряды заняли представители прессы. Те и другие нервничали, гадая, что задумал правитель на этот раз? Ясно было одно: война с «Миром без насилия» вступает в новую фазу.

Адэр поднялся на сцену, сел в кресло. Моранда окаменел рядом с хозяином.

– Проведём заседание Совета в ином формате. Сегодня обязанности моего секретаря будут исполнять господа журналисты, – сказал Адэр и посмотрел в окно.

Публика ждала его слов, а он, хмурясь, постукивал пальцами по деревянным подлокотникам.

– Мой правитель, – начал Орэс Лаел.

Адэр оторвал взгляд от снегопада:

– Как продвигается работа по перевозке грузов? Очень коротко.

– Тяжело, но справляемся. К разгрузке на складах привлекли горожан. Жалею, что не сделал этого раньше. Моя вина.

– Советник по вопросам правосудия, – произнёс Адэр. – Когда состоится заседание международного суда по делу о конфискованных предприятиях?

– Через два месяца, мой правитель, – отозвался Юстин Ассиз. – Первым будет рассматриваться дело о концерне Троя Дадье.

– Первым и последним, если мы одержим победу, – сказал Адэр. – Обратитесь за помощью к выпускникам и студентам университета, в котором вы проработали семнадцать лет. Пусть либо поднимут, либо опустят престиж самого дорогостоящего университета в Краеугольных Землях.

С задних рядов донеслись смешки. У журналистов хорошее воображение.

– Что с грабежами и мародёрством? – спросил Адэр.

– Единичные случаи, мой правитель, – откликнулся Крикс.

– Теперь ваша задача – предотвратить преступления. Увеличьте численность карательного отряда. Соберите всех мародёров со сломанными руками и гоните их по селениям утаптывать снег. Тем, кто откажется, – ломайте ноги.

Советники переглянулись, посмотрели на журналистов – пишущая братия с сосредоточенным видом скрипела ручками.

– Далее, – продолжил Адэр. – От гражданства Грасс-Дэмора отказались двадцать восемь родовитых фамилий. Старший советник, проследите, чтобы они освободили дома. Чем быстрее, тем лучше – это в их интересах. Советник по социальным вопросам, выберите десять особняков в разных районах страны и поселите в них людей, которые лишились крова из-за непогоды. И предупредите их: если они превратят дома в конюшни, будут пожизненно чистить общественные туалеты.

Кто-то из журналистов зашептал; со всех сторон зашикали.

– Все знают о наводнении в Тарии? – спросил Адэр, когда установилась полная тишина.

– Знаем, – прозвучало в ответ.

– Все знают, что перешеек соединяет Тарию только с Грасс-Дэмором?

– Знаем.

– Советник по международным вопросам, выберите два замка возле границы с Тарией и предложите пострадавшим временное пристанище.

Государственные мужи нахмурились. Кое-кто из журналистов похлопал в ладоши.

– И последнее. – Адэр поднял подбородок. – В Викуне начался голод. За последнюю неделю смертность в этой стране резко повысилась. «Мир без насилия» – сплочённый мир. Отвергнутые страны выживают в одиночку. Если мы не вмешаемся, ход истории никто не изменит. Приказываю направить в Викуну гуманитарную помощь.

Орэс вскочил:

– Мой правитель! Наш народ голодает…

Его голос заглушили бурные овации журналистов.

Адэр вернулся в кабинет, вызвал Мебо и велел ему съездить в гостиницу «Дэмор». Вскоре страж вернулся: Малики в гостинице нет. После недолгих колебаний Адэр отправил его в особняк Вилара, но и там Малики не оказалось.

На рассвете правительственный кортеж выехал из столицы.

***

Ветер усилился. Нос зарывался в волны, гребни захлёстывали палубу. Приближалось время сняться с якоря, лечь в дрейф и противостоять шторму при помощи руля и парусов. Моряки поглядывали на Иштара. Ранее они не отходили далеко от берега, шторм пережидали в тихой бухте. И то, что происходило сейчас, пугало их. Йола стоял в стороне, вцепившись в планширь. Ночь и густой снегопад стали серьёзной помехой; справа по борту то появлялись, то пропадали огни факелов.