Текст книги "Изо всех сил (ЛП)"

Автор книги: Стюарт Слейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 41 страниц)

– Капитан, доклад с флагмана. Они получили попадание, пробившее броню, но урон небольшой. Капитан первого ранга Беранже вместе со сторожевиками скроются за островом Байданг и, собравшись вместе, нанесут удар по стоянке.

– Предполагается, что бомбардировщики не успеют сюда долететь, – пробормотал себе под нос де Киверкур, но заметил, как кивнул Бабино. Оба офицера осознавали угрозу тайских пикировщиков.

Через несколько минут "ЛаМотт-Пике", к которому стягивались четыре сторожевика, скрылся за островом Байданг и теперь направлялся на запад. В конце концов они соединились, сторожевики шли следом. В этот момент тайский броненосец вышел из-за острова Ко Май Си Яй. Его орудия выбросили фонтаны огня, четыре снаряда упали совсем рядом с крейсером. "ЛаМотт-Пике" набрал скорость, уходя на восток и оставляя медлительные авизо позади.

– Передача с флагмана. Там сказано, что сиамцы пытаются сбежать по этому проливу, и мы должны остаться здесь, чтобы задержать их. Флагман отправится на главную стоянку по восточному проливу.

– Чёрт его подери, почему он не может принять решение? Мы пытаемся обскакать время, а он дёргается туда-сюда, – Бабино уже было всё равно, кто его слышит. Он поднял бинокль, посмотрел на остров Чан и повернулся на северо-восток. Затем бросил взгляд на тайский броненосец. Она сменил курс и направился на восток.

– Вот идёт себе, решительный недомерок, и плевать ему на всех, да?

Несмотря на ситуацию, де Киверкур хихикнул.

– Знаете, мне, похоже, уже нравится их капитан. Он решил, что хочет сделать, и настроился на это. На таком примере стоит поучиться.

Таиланд, между стоянкой Ко Чанг и о. Ко Май Си Лек, броненосец береговой обороны «Тонбури»

Лейтенант Сунан ожидал, что «ЛаМотт-Пике» выйдет из-за острова в любой момент. Основываясь на его предыдущем поведении, он должен удерживаться на расстоянии около 15 километров, в более глубоких водах за пределами самой стоянки. Это было лучшая дистанция для «Тонбури», на которой его 200-мм орудия ещё сохраняли эффективность, а старые 155-мм на крейсере теряли её. Броненосец уже зарядил свои пушки и выставил на нужный угол, чтобы открыть огонь с минимальной задержкой.

На этот раз не сработало. "ЛаМотт-Пике" прокрался гораздо севернее, по мелководью. Сунан предположил, что между его килем и зубцами кораллов оставалась всего пара метров воды. И теперь их разделало не более семи километров. В гонке за первый залп более лёгкие и удобные 155-мм орудия выиграли. Залп практически в упор был разрушительным.

Сунан собрал себя с палубы. В ушах звенело от взрывов, из носа текла кровь. В "Тонбури" попало не менее четырёх снарядов. Бак корабля практически опустошило. Мостик был разрушен, фок-мачта и пост наблюдателя снесены. Он догадывался, что капитан Луанг не мог пережить попадания. Никто не мог. Он, пошатываясь, побрёл в резервную рубку, собирая по пути аварийную команду. Прежде чем лейтенант успел что-либо сделать, на броненосец обрушился второй залп. Передняя орудийная башня вышла из строя, стволы опустились – пропало питание. Ещё один снаряд отскочил от крыши кормовой орудийной башни. Еще два врезались в уже разрушенную надстройку, отчего у зенитных орудий вспыхнули пожары.

– Дайте ход. Запустите двигатели.

– Есть, капитан.

Будда всемилостивый, теперь я капитан.

"Тонбури" начал разворачиваться. Самоуверенные французы не потрудились поправить прицел, и выстрелы прошли мимо. Почти. Два 155-мм снаряда попали в корабль, разорвавшись на бронепоясе. Сунан почувствовал, как палуба наклонилась, ему показалось, что взорвался один из погребов, но, к счастью, только показалось.

Когда броненосец закончил разворот, стволы заклинившей кормовой башни наползли на силуэт "ЛаМотт-Пике". Артиллеристы воспользовались возможностью. Снаряды прошли мимо, но Сунан утешился тем, что его корабль всё ещё сражается. Он попытался довернуть "Тонбури" обратно, чтобы артиллеристы смогли дать ещё один залп. Два 200-мм снаряда, улетевших в сторону крейсера, вновь промахнулись. Сунан почувствовал, как корабль выровнялся, и стал набирать скорость. Битва почти закончилась.

– Идём на Ко Нгам. Там выбросимся на берег.

– Капитан, сверху!

Один из матросов указал в небо. Сунан увидел блеск утреннего солнца на крыльях "Хоуков". Ведущий сделал уже привычны переворот через крыло и вертикально пошёл вниз.

Таиланд, у стоянки Ко Чанг, французский сторожевик "Дюмон д'Юрвиль

– Воздух! Воздух! – закричали дозорные. Экипаж напрягся, помня о недавней атаке. На этот раз, однако, они наблюдали, как пикирующие бомбардировщики падают на «ЛаМотт-Пике». Первая пара бомб упала у бортов, так близко, что фонтаны воды коснулись корпуса. Третья бомба исчезла. Бабино запросил, что случилось. Ответ не заставил себя долго ждать.

– Сообщение от флагмана. Два промаха, одно прямое попадание 100-кг бомбы. Она не взорвалась, но близкие разрывы нанесли серьёзный ущерб корпусу, а машинное отделение пострадало от встряски.

Бабино посмотрел на крейсер. Он разогнался до максимальной скорости и заложил крутой поворот. Похоже, именно неожиданное изменение скорости и направления сбило прицел следующим бомбардировщикам, хотя их бомбы легли довольно близко. Тем временем появились ещё самолёты. Высоко в небе Бабино увидел строй из четырёх двухмоторных бомбардировщиков, направляющихся к сторожевикам, а скорости, чтобы уклониться от ударов так, как это сделал "ЛаМотт-Пике", у них не было.

– Капитан, флагман приказывает нам уходить на запад на предельной скорости, – офицер-связист сам принёс сообщение. Дозорные правого борта добавили ясности.

– Появились ещё два тайских торпедных катера. Они направляются к стоянке. И ещё больше самолетов.

– Вот и всё. Прикрытия у нас нет, и все тайские ВВС сейчас будут ходить у нас по головам. Беранже прав. Наше время вышло, – с отвращением сказал капитан де Киверкур, и посмотрел туда, где столб чёрного дыма обозначал положение броненосца. – Один корабль против пяти, и задержал нас больше чем на час. Он точно заслуживает того, чтобы вернуться домой.

Французский Индокитай, Янг Дхам Кхунг, 1-й пехотный батальон 9-й пехотной дивизии «Королевская стража»

– Идут, – тихонько передал ротный сержант Прича Будисаламат. Он видел, как между деревьями крадутся тени, и понимал, что атака вот-вот начнётся. Они ждали уже больше часа, но дальние дозоры сообщили, что у французов возникли трудности с выдвижением на передовые позиции. По-видимому, часть их подразделений заблудилась в лесу и сбила с толку другие. Прича, как городской человек, хорошо представлял, насколько легко потерять тропинку в такой чаще. Несколько дорожных знаков, прибитых к деревьям, облегчили бы жизнь, - подумал он.

Его гвардейцы подготовили линию обороны, как только могли за оставшееся время. Выкопали ямы и притащили деревья, чтобы обеспечить защиту от стрелкового огня. Майор Вути Виррабут поставил три свои пехотные роты по фронту, а четвёртую оставил в резерве. Сам линию организовали глубоко в лесу. Такой способ уже доказал свою ценность – артподготовка французов обрушилась на опушку, никого не задев.

Прича проверил пулемёты – оба "Виккерса", положенных роте по штату, и три дополнительных, переданных из батальонной пулемётной роты. С ними возникла небольшая проблема. Когда батальон восстанавливали, стрелковое оружие получили в дар от народного ополчения, корпуса "Дикие тигры"[469]. Поэтому «Королевская стража» ходила с винтовками Ли-Энфилд и пулемётами «Льюис» и «Виккерс». Всё это использовало английские патроны .303, а не 8x52, как остальная армия. Путаница с поставками боеприпасов уже случалась.

Вдоль позиций загрохотали взрывы ручных гранат. Прича сосредоточился. Следом обрушился шквал винтовочного огня. Белые штрихи трассеров мелькали вокруг. Было хорошо слышно, как пули бьют в брёвна, завывают рикошетами. Шум, по сравнению с недавней тишиной леса, оглушал. Пригнувшиеся силуэты подкрадывались к засеке, перелезая через поваленные деревья и собираясь в группки там, где идти было легче. Они и привлекли внимание пулемётчиков.

Прича знал, как обращаться с пулемётами водяного охлаждения. Ими можно медленно и методично водить по линиям атакующих, обязательно с пересечением секторов обстрела. Если сделать так, через паутину пуль никто не проберётся. Но в лесной местности это было невозможно. Видимость ограничена, а враг не надвигается стройными рядами – вместо этого они попадают в поле зрения поодиночке или небольшими группами. Пулеметчики сосредоточились на них, выбивая длинными очередями. Гвардейцы оставили их специалистам, занявшись одиночными целями. Прича вспомнил слова инструкторов, проводивших переподготовку батальона. "Пулемёты – убойное оружие. Задача пехоты – защищать пулемётчиков. Пока они стреляют, ваша позиция удержится".

– Перезарядка!

В одном из "Виккерсов" закончилась лента, а новый короб ещё не успели поднести. Как по волшебству, французы сосредоточились на бреши в стене огня. Они стали сползаться в сторону замолчавшего пулемёта, пытаясь добраться до него, прежде чем тот перезарядится. Подносчик, скрываясь за брёвнами, торопливо вскрывал короб.

– За мной, – Прича позвал троих, кто был ближе всего к нему, они рванули на помощь пулемётчикам, стреляя на ходу. Пули, похоже, попадали куда угодно, только не во врага – но это не имело значения. Сами выстрелы заставили французов сбавить прыть. Некоторые из них залегли за укрытиями, некоторые пытались стрелять в ответ, но трёхпатронные магазины винтовок "Бертье" быстро опустели. Прича выхватил старый британский револьвер, дважды нажал на спуск. Пули попали врагу в грудь, развернули его и отбросили на землю.

Этот старичок слона на жопу садит, – едва успел подумать сержант, когда над брёвнами, прикрывавшими пулемётчиков, снова появились французы. Они готовились забросать укрытие гранатами. Прича дважды выстрелил в них, тяжёлые пули отбросили людей. Как раз в этот самый момент «Виккерс» вновь загрохотал. Поток огня перехватил нападавших на открытом участке и скосил их.

– Молодец, сержант, – лейтенант Патма видел, что произошло, и не поленился при всех отметить действия Причи и его бойцов. Их маленькая контратака спасла пулемёт. – Расчёт должен вами пива.

Радостные возгласы, встретившие его слова, прервались криком предупреждения.

– Ещё лезут!

Теперь французы знали, где находятся пулемёты. Их атака сконцентрировалась на пулемётных гнездах. Вокруг них рвались гранаты, осколки вгрызались в брёвна, а часть всё равно залетала внутрь. Прича услышал крики в одном из гнёзд – граната попала прямо туда. Он побежал, стреляя из револьвера наугад. Пулемёт вышел из строя. Один человек из расчёта был мёртв, второму посекло лицо осколками, только третьему повезло. Видимо, станок принял на себя большую часть удара. Из руки сочилась кровь, но и только. Сам пулемёт слетел со станка, рубашка водяного охлаждения топорщилась пробоинами. Беглый взгляд наружу показал, что французы приближаются.

Прича подхватил пулемёт, обжигаясь о горячий ствол, взгромоздил его на треногу – как раз вовремя, чтобы накрыть французов длинной очередью. Их атакующий порыв иссякал, они попрятались кто куда, за деревья. Сержант осмотрелся. В основном, оборона держалась. Один участок немного сдал назад, там наступали при поддержке ручных пулемётов. Он подхватил "Виккерс", уложил его на бревна, окружавшие гнездо. Теперь можно было простреливать вдоль фронта. Вспышки пуль вокруг него, казалось, участились. Прича проигнорировал их и нажал спуск. Ствол перегрелся и едва только не светился. Сержант прицельно подавил позиции, с которых били французские ручные пулемёты. Капрал отделения, получившего неожиданное прикрытие, сумел отвести своих людей на исходные позиции.

– Сержант, подготовьтесь к отходу, – лейтенант возник, казалось, из ниоткуда. – Четвёртая рота создала запасную линию обороны в нашем тылу. Майор Анансонг собирает силы первой и второй рот, чтобы усилить левый фланг. Противник подтягивает бронетехнику.

Лейтенант ушёл, передавая приказ дальше. Прича воспользовался возможностью, чтобы оглядеть обстановку на поле боя. К его удивлению, солнце уже всходило. Перед позициями батальона как будто мясорубка прошла – десятки убитых и раненых в серо-голубоватой форме лежали повсюду. Фигур в тёмно-зеленом цвете тайской пехоты было гораздо меньше. Прича покачал головой, потом начал собирать людей. Как только он объяснил, что делать дальше, на французских позициях загрохотали разрывы. Полковая артиллерия прикрывала отвод двух рот, удерживавших этот участок фронта.

Взвод Причи под прикрытием покинул своё лесное укрепление и отошёл назад. Когда они проходили резервную линию обороны, то увидели, что четвёртая рота устроила здесь настоящую полевую крепость, с траншеями, блиндажами и валами. Получается, своей упорной обороной они дали им время сделать всё как надо.

К тому времени, как он со своим взводом достиг новых позиций, солнце взошло окончательно, и сержант смог увидеть больше. "Королевская стража" выиграла время и уселась в оборону. Рядом была небольшая деревушка – всего несколько деревянных домов и дорожная развязка. Лейтенант Патма развернул карту и позвал Причу.

– Мы здесь, на перекрёстке дорог №157 и 160. Мы получили известие, что французы подтягивают бронетехнику по 157-й. По меньше мере шесть броневиков AM-50[470] и шесть танков FT-17[471], все из колониальных сил. Плюс две неполные пехотные роты. Я приказываю остановить их здесь и отбросить. За нас отвечает майор Анансонг. Майор Вути берёт оставшуюся часть батальона и закрепляется наших старых позициях. Расставляйте людей на позиции, сержант, бой будет тяжёлым.

Возник вопрос, откуда брать материалы для укрепления окопов, решился просто. На брусья и брёвна растащили хижины. Следовало по возможности обезопасить четыре оставшихся "Виккерса". Прича уже понимал, что костяк обороны составят именно они. Те, у кого были лопаты и другие инструменты, копали стрелковые ячейки, а у кого не было, использовали стальные шлемы. Французов придётся встречать с тем, что успеют сделать.

Первыми появились три мотоцикла с колясками, оснащёнными ручными пулемётами. Первый скопытили сосредоточенным винтовочным огнём раньше, чем экипаж понял, что попал под атаку. Два оставшихся покинули машины, укрылись в канаве на обочине дороги и пытались отстреливаться. Взвод пулемётчиков принялся обмениваться очередями с французами. Дали детям новые игрушки, снисходительно подумал Прича. Подтянулись броневики, на самом деле шесть, и всё стало куда серьёзнее. Они разошлись в линию, прикрываясь небольшими неровностями. На них стояла старая, короткоствольная 37-мм пушка, стрелявшая низкоскоростным килограммовым снарядом. Тем не менее, они были достаточно опасны как средство поддержки пехоты.

Экипажи броневиков заметили, откуда стреляли "Льюисы". AM-50 перестроились для действия парами – одна двигалась, другая прикрывала, третья отходила. Техника может быть устаревшей, но экипажи точно знали, как с ней обращаться. Прича посмотрел на расчёт пулемёта рядом с собой. Они не открывали огонь, как было приказано, чтобы не отдавать свои позиции напрасно, но на самом деле – чтобы дать броневикам подойти поближе. В боекомплекте у них хранилась лента на сотню бронебойных черноголовых патронов, которые на 500 метрах пробивали 12-мм сталь. А у АМ-50 броня всего 7 мм.

Он услышал грохот пулемёта и увидел блестящие вспышки попаданий. Некоторые пули отрикошетили от наклонных стальных пластин, защищавших радиатор, но часть пробила их. Облако белого пара окутало переднюю часть броневика. Он свернул с дороги и замер в белёсой завесе. Второму повезло меньше – пулемётчик поймал его на развороте, поразив в борт. Пули пробили топливный бак, броневик загорелся, выбросив столб дыма. Дальше произошло то, чего Прича никогда раньше не видел. Подбитая бронемашина взорвалась – от жара сдетонировал боекомплект. Взрыв разметал обломки во все стороны, оставив только скрученный остов.

Это заставило заколебаться оставшихся, обстрел пулемётных позиций ослаб. Над головой засвистело, один из оставшихся AM-50 очутился в "заборе" разрывов. Пусть в батальоне имелись только старые 50-миллиметровые пехотные пушки, но для стрельбы по открытым целям их хватало. Броневик получил прямое попадание в отделение управления, застыл, экипаж торопливо его покинул, ползком укрываясь от винтовочного огня. Ещё один AM-50 стал жертвой бронебойной очереди "Виккерса". Со всей уверенностью ветерана Прича понимал, что левый фланг, доверенный "Королевской страже", держится отлично.

Французский Индокитай, Янг Дхам Кхунг, противотанковая рота 3-го батальона 5-го полка Иностранного Легиона

День шел неважно. Лейтенант Руль знал, что ротные броневики, атаковавшие левый фланг тайцев, отступили с большими потерями. Места, где догорали четыре потерянных бронемашины, до сих можно было найти по дымным кляксам, но к ним добавились другие. Лёгкие FT-17 пытались поддержать пехоту Легиона, появились тайские средние танки и вымели их с поля. Вся атака пошла наперекосяк. Бронетехника уничтожена, и наша пехота никуда не денется. Интересно, где сейчас тайцы? В прошлый раз, когда мы были в таком положении, они уже зашли к нам в тыл. Пехота Легиона упорно сражалась, отбивая тайские контратаки, и отступая где можно, но в целом французское наступление завязло.

– Есть новости, – майор Беллок появился так же внезапно, как и раньше, только форма его была запачкана землёй и копотью. Пехота 3-го батальона долбила позиции тайцев более четырех часов, но безуспешно. – Соединение "С" полковника Кадудаля почти разбито. 19-й корпус рассечён на части, полковник Келенк погиб. Журден, как думаете, что замышляют тайцы дальше?

– Единственная настоящая возвышенность занята нами, – вслух подумал Руль. – Они не могут использовать гребни высот для покрытия, как делали раньше. По крайней мере, если они собираются обойти нас с севера. Если они хотят устроить мешок, им придётся идти далеко на юг, в обход Пхум Кдола[472].

– Они пытаются загнуть наш левый фланг, мы пытаемся сделать то же самое с их флангом, – подытожил Беллок. Руль был единственным человеком из командного состава, кто сражался с тайцами раньше, и идеи лейтенанта обладали практической ценностью. – Направление, с которого они разбили соединение "С", соответствует такой схеме. А для нас?

Руль поднял в памяти те обстоятельства, с которыми уже сталкивался.

– Они попытаются прижать нас здесь, пока не отрежут от основных сил. Следует ожидать нападения с шумом, грохотом и натиском, но ничем более. Много огня, много артиллерии и пикирующих бомбардировщиков. Наземные силы атаковать нас не станут, пока не обойдут с тыла. Будет короткий промежуток времени, когда мы сможем уйти, разделившись и отступив на запасные позиции. Но если мы его прозеваем, то либо будем окружены, либо придется идти на прорыв.

Его перебил гул двигателей над головой. Руль наблюдал, как майор Беллок смотрит на бипланы в ясном утреннем небе.

– "Корсары". Есть только одна проблема, Журден. Полковник Жаком строго запретил нам отступать.

Гул сменился воем, знакомым всем, кто видел кинохронику боевых действий во Франции в прошлом году. "Корсары" падали почти вертикально, завывая сиренами. К облегчению Руля, целью была французская пехота в окопах переднего края. Противотанковая батарея пока оставалась необнаруженной, но было у него предчувствие, что обстановка скоро дойдёт до момента, когда он начнёт отрабатывать свою зарплату.

Перед ними из-под бомбёжки вырвались пехотинцы. Они кинулись в тыл, покидая позиции и спасаясь от грядущей битвы. Руль слышал их крики, когда они пробегали мимо.

– Танки идут! Нас предали!

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. "Корсары", сбросив бомбы, принялись гонять отступающую пехоту, что привело их намного ближе к расположению батареи.

– Спокойно, ребята. Сержант Амбруаз, расчёты должны быть готовы открыть огонь. 25-мм орудия работают по танкам. 7-5 молчит, пока пехота не подойдёт на прямой выстрел. Рядовой Корнель, вы свою задачу знаете, оставляю её на вас. Без пехотного прикрытия вся тяжесть этой атаки падёт на нас. Покажем им, на что способная регулярная армия.

Вслед за пикировщиками подтянулись наземные силы. Как сиамцам удаётся так быстро вызывать самолёты? Руль уже видел четыре 6-тонных танка в окружении солдат в зелёном. Они уже подошли достаточно близко – находись сейчас французская пехота на позициях, уже началась бы перестрелка. Но окопы были пусты. Тайцы крепко приучили противника, что тот сейчас будет бит.

– Цельтесь по двум танкам в центре, – передал Руль расчётам. Они тщательно отслеживали движение машин – первые несколько выстрелов преимущество всегда на стороне артиллерии. Лейтенант подождал, пока танки не подползли ещё, а затем отдал приказ "огонь".

Первые два выстрела не принесли результата. Один танк в последнюю секунду немного развернулся, и снаряд взрыл землю, разбросав камни. Сверкнула молния от рикошета второго попадания. Танки остановились. Было очевидно, что экипажи сейчас ищут, кто по ним стреляет. Руль понимал их затруднение – в отличие от более массивных и мощных 37-мм пушек, у 25-мм "Гочкиса" маленький силуэт и слабая вспышка. Если не знаешь, куда смотреть и где искать, то и не увидишь. Танки снова поползли, теперь пехотинцы скрывались за ними. Раздались ещё два щелчка – ещё два выстрела. Сейчас оба орудия целились в одну машину, и перебили ей ведущий каток. Танк понесло боком. Три других танка начали обстреливать расположение противотанковых орудий из башенных 47-мм пушек. Пехота бегом выдвинулась вперёд, стремясь найти и обезвредить противника.

Те, кто уцелел от пехотного взвода Руля, открыли огонь. Их ручные пулемёты косили тайцев. Лейтенант подбежал к расчёту 75-мм пушки и указал на поле.

– Вот, туда стреляйте!

7-5 гулко бахнула. Взрыв осколочно-фугасного снаряда разбросал атакующую пехоту. Противотанковые орудия снова выстрелили, их снаряды попали в танки, но отскочили от брони. Для своего размера 25-мм "Гочкис" был хорошей пушкой, но на таком расстоянии и против настоящей брони становился почти бессилен. 7-5 показала себя намного лучше. Расчёт зарядил бронебойный, и удар крупного калибра оказался разрушительным. Башня подлетела высоко в воздух. То, что осталось от корпуса, расселось в стороны и вспыхнуло. Когда исчез второй танк, а пехота, прижатая пулемётным огнём, залегла, атака прекратилась. Тайцы организованно отступили.

– Вот это отлично сейчас было, – появился майор Беллок. – Достойная оборона. Тем не менее, я должен сказать, что тайцы взяли Пхум Кьен Кес и разрезали шоссе №157 примерно в восьми километрах в нашем тылу. А к северу от нас пал Сисопхон. Все шесть наших батальонов отрезаны. Полковник Жаком приказал удерживать позиции. Остальные силы прорвутся из Баттамбанга и деблокируют нас.

Беллок и Руль переглянулись. Майор озвучил общую мысль:

- Мы оказались в поганом горшке, и сейчас нас зальют дерьмом.[473]

Французский Индокитай, Мунг Россей[474], 2-я кавалерийская дивизия «Белая лошадь», 2-й батальон

Дорога была с твердым покрытием. Чёрный асфальт, казалось, мерцал под дневным солнцем. В нескольких десятках метров, воды озера Тонлесап сияли точно так же. Огромное озеро простиралось почти от Баттамбанга до Пномпеня, разделяя Камбоджу пополам.

Вряд ли дорожные строители предвидели, что здесь будет такое зрелище. Пулемётная танкетка "Карден-Ллойд", слегка качнувшись на подвеске, остановилась на левой обочине. Следом встали грузовики пехотных батальонов и высадили людей. Здесь встанет оборонительный периметр. Путь из Чантабури не был труден – несколько французских блокпостов обстреляли, разбомбили и обошли. Единственной реальной проблемой оказался срок, выйти в эту точку следовало в строго определённое время. Батальон справился, и теперь мог отдохнуть. Зато о двух других полках дивизии нельзя было сказать то же самое. Они направлялись на восток, вдоль дороги, которую только что захватили, так как она являлась одной из пяти магистралей страны, и по ней шло снабжение для всей французской армии в Индокитае, собравшейся сейчас вокруг Баттамбанга.

Таиланд, Накхорн Пханом, операционная база 60-й эскадрильи

– Между «Хоук-75», на которых вы летали раньше, и P-36G нет большой разницы, – пояснял лейтенанту Сухарту американец в гражданском, прилетевший из индии всего спустя час после того, как сел лейтенант. – Вот почему мы сначала передаём вам именно их. P-40B появятся позже, когда у вас будет больше времени для переобучения.

Сухарт понимал, что говорит американец, даже раньше переводчика. 60-я эскадрилья начала с 11-ю "Хоук-75N", теперь их осталось пять. Двоих сбили французские истребители "Моран"[475], двоих огнём с земли. Ещё два погибли в авариях. Восемь машин, только что прибывших из Индии, были крайне необходимы.

– P-36G.

– Это индекс ВВС для "Ирокез IV". У них, не забудь, убираемое шасси. После взлёта убрать, перед посадкой – выпустить. В Индии из-за этого мы потеряли один самолёт. В крыльях установлены дополнительные пулемёты, теперь их шесть. Мы заменили французские 7.5 мм на британские "Браунинги" 7.62. Боекомплект стал немного меньше, но вырос вес залпа. Во всём остальном это такой же самолёт, только на 60 км/ч быстрее 75-го. На посадке ведёт себя точно так же, и ещё немного более манёвренный. Возьми и попробуй.

– Спасибо, – замешкался Сухарт.

– Бойингтон. Все зовут меня Папаня. Сколько у тебя сбитых?

Это был стандартный вопрос летчика-истребителя. Лейтенанту немного польстило, что его спросили – американец признал его своим.

– Самолёты на земле считаются? – Сухарт уловил косой взгляд и выругал себя за очевидную ошибку.

– Конечно нет.

– Пока три. Два "Морана" и бомбардировщик "Фарман". Последний сегодня ночью.

Бойингтон кивнул.

– Четыре здесь, все японцы. Когда станешь драться с ними, твоим основным противником будет "Накадзима-97"[476]. Их легко узнать по неубирающимся шасси. Вёрткие, как черти, но вооружены всего двумя пулемётами калибра 7.7 мм. «Хоук» легко справится с ними, если только не дашь затянуть себя в манёвренный бой. Есть более крупная версия, немного быстрее благодаря убирающимся шасси. И ещё видели новые «Мицубиси»[477]. Я не сталкивался с ними, но ходят слухи, что он очень быстрый, проворный и с крыльевыми пушками.

Пока переводчик переводил дыхание, Сухарт сам задал так волновавший его вопрос.

– Думаешь, мы будем сражаться с японцами?

Бойингтон огляделся. У него был строгий приказ не обсуждать политику, но он сказал себе, что это тактический совет для другого пилота-истребителя. Никакой политики.

– Будете. Два самых больших парня на районе всегда в конечном итоге устраивают бодалово. Япошки захотят вас изничтожить до того, как вы станете достаточно сильны, чтобы дать им просраться. Только кажется мне, уже поздно. В любом случае, приглядывай за их истребителями. Они любят тесные свалки. Пикируешь на них и уходишь, прежде чем они смогут затянуть тебя в манёвренный бой.

– То же самое сказал немецкий инструктор. "Высший пилотаж – для любителей. Пикирование, приближение, удар и отход".

– Рад это слышать. Хороший совет. А теперь самое главное. Здесь где-нибудь можно выпить?

Таиланд, передовой штаб Восточной армии

Развитие обстановки наглядно показывали карты на стенах. Принцессе всё это напоминало европейский «жареный завтрак». Баттамбанга обвели большим красным кругом, а сам город заштриховали, тоже красным. Это было жареное яйцо. К северу от него находился эллипс, с накарябанными внутри обозначениями, вытянутый вдоль маршрута шоссе №157. Это была сосиска. К северу от него располагалось несколько небольших кругов, отмечавших остатки французских войск под Тонлесапом – картофельные оладьи. То, что для Суриётай походило на завтрак, для французов оборачивалось военной катастрофой.

Шесть батальонов французской пехоты и артиллерийский батальон отрезаны и окружены к северу от Пхум Преав. Еще десять французских пехотных батальонов, три батальона артиллерии и выжившие из бронетанкового батальона окружены в Баттамбанге. Только два пехотных батальона остались на воле: 1-й батальон 5-го Королевского полка в Сьемриапе[478] и батальон тонкинских тиральеров в Кампонгтхоме[479]. Почти половина французских сил в Индокитае либо уничтожена, либо лишена иного выбора, как сдаться. С другой стороны, 9-я пехотная дивизия занята под Баттамбангом, вместе с полком из 11-й пехотной и полком из 2-й кавалерийской. Остальная часть 11-й или уже располагается вдоль Меконга, в ожидании японского нападения, или движется по шоссе №6 на Пномпень. К югу от Тонлесапа, по шоссе №5, в сторону Пномпеня идёт 2-я кавалерийская, за вычетом одного полка. Суриётай была уверена – они туда дойдут. Сил, способных остановить их, не осталось.

– И что скажет флот в своё оправдание? – её голос стал ледяным. Флотский офицер как раз ожидал вызова на доклад.

– Мы потеряли два торпедных катера. Броненосец береговой обороны "Тонбури" выбросился на отмель у Ко Чанга. Его отбуксируют в Бангкок для ремонта, сегодня во второй половине дня. Атака французов отбита, обстрел наших прибрежных городов предотвращён, – капитан Чуан Джитбхаткор ушёл в глухую оборону.

– Вы говорите о том, что произошло. А я спрашиваю, почему это произошло. Или объяснения, почему флот подвёл нас, нет? – тон принцессы ничуть не потеплел. По её разумению, имелась вполне очевидная причина морских потерь у Ко Чанга. Армия была переформирована, пополнилась молодыми, энергичными офицерами и командирами, выбранными по заслугам. ВВС образовались совсем недавно и не успели закоснеть. Однако флот всегда оставался в стороне от политических потрясений предыдущего десятилетия и не изменился. Он до сих пор действовал по старым схемам, а командные должности занимали офицеры, получившие их благодаря связям и родовитости. В вооружённых силах есть место для солдата-политика. Принцесса хорошо это понимала, так как сама была одной из них. Но военный-политик и способный военачальник – редкое сочетание. Как правило, эти таланты являлись взаимоисключающими.

– Нас превосходили по огневой мощи и численно. Наши корабли не могли достаточно быстро поднять пар до боевого режима. Идея броненосца-монитора с несколькими тяжелыми пушками в корне ошибочна – они не могут эффективно вести огонь по движущимся целям. Но даже при таком раскладе броненосец сдерживал пять вражеских кораблей более часа и спас остальную часть эскадры. Мы проиграли битву тактически, но стратегически, возможно, выиграли. Это будет зависеть от того, вернутся французы или нет.