Текст книги "Юстиниан Великий : Император и его век"

Автор книги: Станислав Чернявский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 51 страниц)

9. ТЕЙЯ

Теперь нужно было добить врага в Северной Италии. Там оставалась еще одна база готов: город Тицин (Тичино). Туда бежали остатки войск, разбитых при Тагине. В числе спасшихся были Индульф и племянник Тотилы – Тейя. Последнего выбрали королем. Это произошло в июле. Тейя (552) будет править всего несколько месяцев и погибнет уже в октябре.

Оставались другие мелкие отряды готов, разбросанные по стране. Часть из них обороняла Рим, и Нарсес атаковал Вечный город.

Тотила, когда был жив, выстроил укрепления вокруг мавзолея Адриана вплотную к старой стене, свез туда всё самое ценное и оставил гарнизон защищать именно эту импровизированную цитадель.

К стенам Рима евнух привел не более 10 тысяч солдат. Готов было несколько сотен. Дальнейшая осада превратилась в фарс. «Всей линии римских укреплений вследствие ее величины не могли ни ромеи штурмовать, ни готы охранять, – вспоминает Прокопий. – Разбившись на отряды, первые штурмовали, где придется, а вторые – отражали в зависимости от обстоятельств».

Наконец евнух атаковал сразу четырьмя отрядами в разных местах. Пока три отряда отвлекали внимание готов, четвертому сопутствовал успех. Ромеи оседлали стену и теперь могли открыть любые ворота. В сражении наступил перелом в пользу ромеев, Вечный город вновь оказался у них в руках.

Остатки готов укрылись в мавзолее Адриана. Нарсес обложил мавзолей. Готы были полностью деморализованы и готовы сдаться под гарантию неприкосновенности. Ромеи никогда не отличались злобой и не воевали на истребление. Нарсес дал гарантии, и гарнизон мавзолея капитулировал. Так Рим в пятый раз перешел к византийцам, а Юстиниан мог отпраздновать пятый триумф. Нарсес послал императору ключи от ворот Вечного города. Юстиниан через своих агентов распространил информацию, что с падением Рима власть готов над Италией кончилась. Собственно, так оно и было.

Готские гарнизоны покидали мелкие крепости и уходили на север. По дороге они беспощадно избивали мирное римское население. Естественно, позднейшие историки всю вину за эту резню взвалили на Юстиниана. Отряды готов терпели одно поражение за другим.

Тейя видел, что обстановка стремительно меняется в пользу ромеев. Единственное спасение заключалось в союзе с франками.

Австразией по-прежнему правил Теодобальд. Тейя отправил к нему послов, предлагая союз «и обещая великие сокровища», как пишет Кесариец. Они были накоплены за 10 лет систематического грабежа Италии. Часть этих сокровищ Тотила оставил в Тицине, другую часть – в южном и сильно укрепленном городе Кумы в Кампании. Начальником гарнизона Кум был брат Тотилы. Византийский историк Агафий Миринейский называет имя этого брата – Алигерн. По-германски было, вероятно, Хильдегер. Помощником при нем состоял Гермоген, один из византийских перебежчиков.

После долгих размышлений король Теодобальд дал уклончивый ответ послам Тейи, а сам принялся собирать войска. Однако цель этих сборов была никому неясна.

А в Италии продолжались военные действия. Нарсес направил отряд для осады Кум. Тейя прервал переговоры с франками и бросился с остатками войск на юг – спасать сокровища. Здесь к нему подошел флот, еще остававшийся у готов после всех поражений.

Евнух с большим искусством и знанием дела перегородил все дороги так, что Тейя оказался в ловушке на берегу Тирренского моря. К Кумам ему прорваться не удалось. Красивым маневром Нарсес свел на нет судорожные метания конунга. Готы оказались заперты в амфитеатре, который образуют Везувий и соседние горы у Неаполитанского и Гаэтанского заливов. Здесь они оказались как в крепости. Осада продолжалась три месяца. Наконец к византийцам пришла крупная эскадра из Сицилии, и их перевес на море стал очевиден. Тогда командир готского флота изменил Тейе и перешел на сторону Нарсеса вместе с экипажами и кораблями. После этого византийцам достались Корсика и Сардиния. Тейя приказал отступить в глубь горного кряжа.

10. НА МОЛОЧНОЙ ГОРЕ

Конунг остановился возле Молочной горы. По-латыни это название звучит как Mons Lactarius. Она была расположена неподалеку от Везувия и входила в систему прибрежных гор. Нарсес ограничился блокадой. Горная дорога трудна и опасна. Зачем губить людей?

Готы страдали. Муки голода становились всё сильнее, франки не приходили, Нарсес вел осаду, вариантов для маневра не было. Становилось как никогда ясно, что вся готская стратегия по ограблению Италии, придуманная Теодорихом и логически завершенная Тотилой, потерпела крах. Что оставалось готам? Погибнуть. Варвары выступили против ромеев.

Сражение началось рано утром. Тейя вышел в первый ряд с копьем и щитом. Вокруг короля собрались телохранители и ближайшие родичи. Здесь и начался главный бой. Византийцы стремились убить Тейю, понимая, что его смерть означает конец войны. Одни метали в него дротики, другие старались достать копьем.

Битва продолжалась целую треть дня. Король дрался, как атлет на арене. В его щит вонзилось 12 копий, рука затекла, Тейя не мог защищаться от ударов. Он позвал одного из своих щитоносцев. Телохранитель принес щит, и Тейя быстро сменил его. На какое-то мгновение грудь короля приоткрылась, и ловкий ромей с силой метнул дротик. Удар был такой силы, что пробил доспехи Тейи и поразил их обладателя прямо в сердце. Тейя умер мгновенно.

Вокруг тела убитого короля произошла короткая схватка. Византийцев охватил какой-то бесшабашный порыв, и они оттеснили врага. Мертвому Тейе отрубили голову и водрузили ее на острие копья, чтобы всем показать: король остготов погиб. Впрочем, этот устрашающий жест не помог. Поутру готы выстроились и опять сражались до самой ночи.

Но жажда жизни оказалась сильнее. Варвары направили к Нарсесу делегацию для переговоров о мире. Готы сообщили: они поняли, что борются с Богом и «чувствуют противоборствующую им силу». Ввиду этого готовы сложить оружие в обмен на амнистию. Нарсес был счастлив, что победил.

Договорились, чтобы готы взяли свои деньги, ушли из Италии «и больше уже никогда не вели войны с римлянами». Когда соглашение было составлено и утверждено, из расщелины Молочной горы вышла тысяча готов под предводительством Индульфа. Это было всё, что осталось от армий Витигеса и Тотилы.

Вымышленный Индульф из «Руси изначальной» уехал далеко на восток и поселился на берегах реки Рось. Настоящий Индульф тотчас нарушил клятву, удалился в Тицин и перешел на сторону франков.

Юстиниан мог вздохнуть спокойно. Его стратегия принесла успех. Оба Рима – италийский Вечный город и Второй Рим на Босфоре – находились в пределах одного государства. Империя возродилась.

«Так… на восемнадцатом году закончилась эта война с готами, которую описал Прокопий», – завершает Кесариец свои сочинения, посвященные войнам Юстиниана. Однако царствование великого императора продолжалось, до его конца было еще далеко. Империю ждали новые войны, победы, поражения, испытания.

К счастью, императору повезло с писателями. Сочинение Прокопия продолжил другой автор – Агафий Миринейский (536–582). Он не столь колоритен, как Кесариец, но обстоятелен и оттого незаменим для каждого историка, который берется писать о последнем периоде жизни Юстиниана.

Агафий родился в Миринее в Малой Азии. Он был сыном адвоката, но не пошел по пути правоведения: Юстиниан оставил многих юристов без работы. Агафий стал поэтом и прославился как автор эротических стихотворений. Однако душа просила иной славы. В то время как вся страна поднялась на борьбу против внешних врагов, а герои– византийцы агрессивно расширяли империю, Агафий Миринейский со своими любовными стишками считал себя человеком второго сорта. И тут в его руки попадает книга Прокопия «О войнах». Молодой поэт зачитывается ею, как и все византийцы того времени, и берется продолжить. Для современных историков решение поэта стало подарком судьбы. Хорошо образованный, умный и патриотичный Агафий оставил прекрасный источник для изучения той эпохи. К сожалению, его труд не закончен. Вероятно, Агафий пал жертвой очередной вспышки чумы.

Итак, в 552 году император находится на вершине могущества. Но это не значит, что наступил отдых. Нужно устроить управление Италией, укрепить дунайскую границу, урегулировать отношения с персами, разобраться с франками… к тому же появилась еще одна проблема, которую базилевс держал в поле зрения. Начались смуты на дальнем западе – в государстве вестготов.

Часть шестая
НА ВЕРШИНЕ ВЛАСТИ

ГЛАВА 1. ВИЗАНТИЙЦЫ В ИСПАНИИ

1. ВЕСТГОТЫ

После того как византийцы разгромили остготов, новым противником на Западе стали вестготы, создавшие свое королевство на Пиренеях.

Мы не имеем возможности подробно рассказать об истории появления вестготов в Испании. Да это и не нужно. Изданы главные источники для изучения этого периода. Всё, что необходимо прочесть, – несколько последних страниц сочинения Орозия «История против язычников», а также два небольших труда испанских сочинителей римского происхождения: «Хронику» Идация и «Историю готов, вандалов и свевов» Исидора Севильского. В наше время историю вестготов исчерпывающе описал известный советский и российский ученый Юлий Циркин, с обобщающими выводами которого можно согласиться. Интересующего читателя мы отсылаем к его монографии «Испания: от античности к Средневековью».

* * *

В 50-е годы V века вестготы заняли большую часть Испании. На северо-западе Пиренейского полуострова еще раньше обосновались свевы (швабы), на северо-востоке обрели независимость баски. В самом королевстве вестготов нормальным состоянием были анархия и смута. Оно оказалось такой же химерой, как Остготское или Вандальское королевство. Поэтому постоянные кризисы, династическая резня и междоусобица шлейфом тянулись за историей вестготских владык.

Православное испанское население не любило своих господ-ариан. Варваров было тысяч сто вместе с семьями, они жили в основном вокруг Барселоны в современной Каталонии да в Септимании у побережья Средиземного моря. Несколько раз против готов поднимали восстания так называемые багауды (кельтское слово, означавшее «борцы») – испанские крестьяне. Однако местные латифундисты договорились с варварами, отдали им часть земель и предали своих же земляков– багаудов. Принцип этнического единства больше не работал. В Испании жили два народа: помещики и крестьяне, причем те и другие были друг Для друга бесконечно чужими. Лишь южные города сохранили известную автономию. Готские безобразия не нравились их жителям. Южные испанцы хотели вернуться в состав Римской империи и вели тайные переговоры с Юстинианом.

Сами варвары стремительно вырождались, причем не только в политике, но и в быту. Один из последних королей вестготской династии Балтов, Амаларих (по материнской линии – внук Теодориха Великого), швырял навозом в собственную жену, а однажды собственноручно избил до крови. Об этом пишет франкский хронист Григорий Турский. Супруга происходила из династии «длинноволосых королей», и Амаларих обвинил ее в шпионаже в пользу франков. Франки вторглись в Испанию, Амаларих потерпел поражение, бежал в свою столицу Барцинон (Барселону) и был убит телохранителем. Королем стал его приближенный Тевдис (531–548), имя которого мы упоминали в книге несколько раз.

Тевдис (Тьюдо) – человек из знатного остготского рода, бывший телохранитель Теодориха Великого, посланный в Испанию опекать Амалариха. Здесь опекун женился на богатой римлянке и получил в приданое огромные латифундии, навербовал собственную дружину и был достаточно силен для того, чтобы провозгласить себя королем после смерти опекаемого конунга.

Центр власти Тевдис перенес на юг. Сперва его столицей была Барселона, затем Толет (Толедо), а в последние годы Гиспалис (Севилья). Конунг пытался подчинить южные испанские земли, и в этом состояла единственная цель его политики. На юге Испании существовали полусвободные римские города. Тевдис лишил их вольностей и расставил в Южной Испании своих графов. Туда стали переселяться вестготы. Римляне роптали, но ничего не могли сделать вследствие полного вырождения. На современном языке это называется «взвешенная политика», когда наглости варваров противопоставляются невнятные рассуждения о том, что необходимо «сохранять стабильность». Латифундисты и чиновники дрожат за свои богатства, чернь дезорганизована и борется за выживание. С таким народом можно делать всё, что угодно. Кто-то надеялся на Юстиниана, но в свои силы римляне уже не верили.

…Тевдис с тревогой следил за расширением Византии. Поначалу он осторожничал. Когда вандальский конунг Гелимер попросил о помощи, Тевдис отказал. И правильно сделал: полуразрушенные вандальские владения стали легкой добычей византийцев. Но вскоре начались Готские войны. Тевдис, будучи остготом по крови, счел нужным вмешаться и помог соплеменникам. Он прислал в Северную Италию отряды тяжелой конницы для войны с византийцами, которые помогли одержать последним остготским королям ряд побед.

Эти короли были родственниками Тевдиса. Его племянником являлся Хильдебад, правивший остготами в 541 году. В свою очередь, Тотила приходился племянником Хильдебаду (был сыном его брата). Тейя и Алигерн – племянники Тотилы (впрочем, они правили уже после того, как Тевдис был убит), то есть перед нами очень знатный готский род, который захватил власть в Испании и Италии.

Тевдис предоставил поддержку Хильдебаду, но Юстиниан немедленно договорился с провизантийски настроенным парижским королем Хильдебертом, и тот повел большую армию франков в Испанию. Вестготы были каплей в многомиллионном море испаноримлян. Франки превосходили готов численностью, тем более что мобилизовали в войско православных галлоримлян. Поэтому вторжение оказалось очень опасным.

Хильдеберт сперва пошел на север, напал на независимых басков и захватил их столицу Памплону, а оттуда двинулся на принадлежавший вестготам город Цезаравгуста (Сарагоса). Вестготов застали врасплох. После короткой осады Сарагоса пала (об этом сообщает Исидор Севильский). Григорий Турский осведомлен хуже, по его версии город отбился. Вероятно, причиной путаницы стало то, что вскоре после падения Сарагосы франки потерпели поражение от вестготов и вернулись восвояси. Их разбил герцог Теодегискл (или Теодегизел), который командовал восточной армией. Вероятно, готам удалось использовать преимущества своей тяжелой кавалерии против франкской пехоты. Но ресурсы франков были велики, и уже в 542 году их новое войско явилось в Испанию. Тогда сам король Тевдис пришел на берега реки Эбро и атаковал франков. Тем временем герцог Теодегискл окружил франков и нанес им новое поражение. Войска «длинноволосых королей» убрались за Пиренеи и прекратили войну. Тогда же родич короля Тевдиса, Тотила, захватил Италию. Вестготское королевство получило передышку.

Тевдис воспользовался ею своеобразно. Подчинив большую область Бетику на юге Испании, король стал соседом византийцев, которые владели Северной Африкой. Тевдис переправил небольшую армию через Гибралтарский пролив и захватил византийский Септем (Сеуту).

Юстиниан слишком ценил свои западные приобретения, чтобы уступить. Они были удобным плацдармом и связующим звеном между империей и живущими в Южной Испании римлянами. Базилевс прислал в Сеуту подкрепления, они выбили вестготов.

Неудачи подорвали авторитет Тевдиса. Против него организовал заговор популярный среди вестготов герцог Теодегискл. Тогда Тевдис попытался сблизиться с испано-римлянами. Он даже принял императорскую фамилию Флавий, как сделал в свое время Теодорих Великий. Это означало, что для вестготов Тевдис был конунгом, а для римлян – сенатором и патрицием, облеченным властью. Возможно, король пошел на это под влиянием своей римской жены, но это его не спасло. Мы видим в поведении Тевдиса те же черты, что привели к гибели остготов в Италии. Там Теодориху наследуют про-римски настроенные Амаласунта и Теодат. Здесь сам Тевдис из варварского короля превращается в цивилизованного и либерального монарха, любящего римлян. Этническая химера пытается выжить любой ценой.

Но противоречия между арианами и их православными подданными никуда не делись. Если король покровительствовал одной партии, другая выступала против него. Герцог-арианин Теодегискл убил Тевдиса в 548 году. Более неудобного времени для этого трудно было придумать. Африканский префект Иоанн, ставленник Юстиниана, как раз покончил с остатками мятежников в Карфагене. Тотила находился в стратегическом тупике в разоренной Италии. Испанские римляне с нетерпением ждали освобождения от власти чужаков-ариан, ограбивших Пиренейский полуостров и отобравших часть земель у прежних владельцев.

2. «ГОТСКАЯ БОЛЕЗНЬ»

Автор церковной истории франков Григорий Турский не удержался от черного юмора: он пишет о «готской болезни», которая заключается в убийстве королей. Практически ни один король вестготов не умирал своей смертью. Либо он погибал на поле сражения, либо становился жертвой заговора. Новым королем сделался Теодегискл (548–549). Несмотря на полководческие способности, этот вояка оказался никчемным правителем и вскоре утратил власть вместе с жизнью. Кстати, имя короля было вроде бы остготское, мы встречаем такое же у одного из остготских принцев – сына конунга Теодата.

За свое короткое правление Теодегискл заработал устойчивую репутацию насильника и развратника. Не исключено, что у него закружилась голова от власти. Но вестготы-придворные недолго терпели эти безобразия: король был убит во время пира.

Варварская аристократия выбрала из своей среды нового короля – знатного вестгота Агилу I (549–554), который презирал римлян, не любил византийцев и демонстрировал свою приверженность арианству. Это была попытка вестготов отказаться от компромисса с порабощенным населением Пиренейского полуострова. Она едва не привела к гибели королевство. Но, к сожалению, не привела, хотя его ждали жестокие потрясения.

Агила был бездарен, бескомпромиссен и труслив. Он прекрасно знал, что властью готов больше всего недовольны на юге страны, в Бетике. Здесь было много римских городов, население которых ненавидело варваров. В каждом крупном городе заседал свой сенат, в каждом имелись группы уважаемых людей – торговцев, домовладельцев, интеллигентов, которые поддерживали контакты с византийцами. Благо теперь до Византии было рукой подать – стоило лишь переплыть Гибралтарский пролив, и ты оказывался в Сеуте и Тингисе (Танжере) – ромейских городах.

Многие историки не устают повторять заклинание о том, что в Византии жилось тяжко, что власть варварских королей была легче. Но до сих пор никто не мог объяснить обаяния власти Юстиниана и притягательности идеи империи. Византия не была чем-то закрытым, туда ездили купцы и сенаторы, да и простые римляне могли совершить путешествие. Они возвращались восхищенными этой империей, тянулись к ней и готовы были отдать жизнь ради единства. А ведь еще недавно было не так, и римлян переполняла безысходность… Впрочем, в Испании дела обстояли сложнее, чем, скажем, в Италии. Здесь население выродилось сильнее. Поэтому в центре страны, в Толедо, оно сохраняло равнодушие. Зато на южной окраине, в Бетике, византийское влияние было очень сильным. Тогда Агила развязал войну с этой окраиной. То есть король воевал с собственными гражданами, которые недовольны его правлением. Знакомая ситуация для вырождающегося режима!

Сегодня Южная Испания – это лучшее, что есть на полуострове.

Именно здесь – душа страны. Красивейший портовый город Малага, расположенный на берегу уютной бухты, раскинувшаяся в горной долине Гранада с прекрасным садом Альгамбра на горе, откуда открывается великолепный вид на десятки маленьких домов средневекового квартала, окрашенных в белый цвет… Если пересечь горные хребты, можно очутиться в долине реки Бетис и посетить восхитительную Севилью с ее готическими соборами, узкими улочками и усыпальницей Колумба. А к востоку от нее Кордова. Река разделяет ее на две части – старый и новый город. Новый похож на все современные городки, а в старом прелесть арабской архитектуры причудливо сочетается с суровым стилем западного Средневековья. Городские кварталы соединяет так называемый «римский» мост, но построен он опять же в Средние века.

Конечно, древние города Испании выглядели совсем иначе. Скорее о них могут дать представление окрестности каталонской Таррагоны с их акведуком или ее исторический центр с амфитеатром, на котором недавно закончились реставрационные работы. От римских домов и дворцов, к сожалению, в Таррагоне ничего не осталось. Но они были, и в VI веке здесь теплилась жизнь.

Конунг напал на Кордубу (Кордобу, Кордову) и Гиспалис (Севилью). Первый город атаковал лично, во второй послал знатного герцога Атанагильда с крупным войском. Это произошло в 550 году, когда Юстиниан собирал армию для окончательного покорения Италии.

И вот – в Южную Испанию пришла война. Первым делом готы начали глумиться над православными реликвиями и осквернять храмы. «Начав войну против города Кордобы, Агила, в знак презрения Католической веры, повредил церковь благословенного мученика Ацисклия. В разгар борьбы с горожанами Кордобы этот недалекий человек осквернил священное место захоронения Ацисклия останками своих врагов и их лошадей. За это святые покарали его», – пишет Исидор Севильский.

Агила столь зверствовал при наведении порядка во время своей «антитеррористической операции», что Кордова восстала. Да еще как! Горожане собрали ополчение, напали на вестготов, отобрали у них награбленное добро и выгнали остатки вражеских войск из города. Это удалось сделать в ходе уличных боев, ибо в открытом поле готская кавалерия превосходила римлян. Агила потерпел серьезную неудачу. «В этой кампании он потерял и сына, убитого вместе со значительной частью армии, и огромные сокровища», – замечает Исидор.

Итак, король оказался вне городских стен с остатками войск и почти без денег. Это не могло понравиться его дружине. Знатные варвары тотчас вспомнили про «готскую болезнь» и стали искать замену Агиле. Замена нашлась мгновенно. Ею стал герцог Атанагильд, который находился в Севилье со своими отрядами. Он поднял открытое восстание в 551 году перед этим вступил в сношения с императором Юстинианом и попросил помощи. Агила с остатками войск обосновался в Эмерите (Мериде), пытаясь прикрыть свои центральные и северные владения. Он не мог платить жалованье воинам и утратил всякий авторитет.