Текст книги "Юстиниан Великий : Император и его век"

Автор книги: Станислав Чернявский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 51 страниц)

8. СВОД ЗАКОНОВ

В ноябре 533 года вышел сборник «Институции» – краткое и четкое изложение принципов права. В декабре того же года – «Дигесты» (собранные в систему извлечения из сочинений римских юристов, работа над ними началась, как мы говорили, задолго до восстания «Ника»). Еще через год, в ноябре 534-го, была закончена вторая редакция Кодекса.

Что же нового имелось в законодательстве Юстиниана и почему оно пережило своего создателя?

Законодательство, как мы уже говорили, объявляет всех людей Равными перед Богом. Рабство не поощряется. Но… на этом революционность Юстиниана вроде бы закончилась. Он не может немедленно объявить рабов свободными, потому что боится гражданской войны. Юстиниан – сторонник порядка и революции «сверху». Поэтому в законах прописываются условия, при которых рабство оказывается невозможным. Поясним.

В Византии оставалось некоторое количество рабов, как и во всём тогдашнем мире, включая маздакитский Иран. Рабство – неотъемлемая черта Средневековья. Но Юстиниан как христианин был против рабства. Его законодательство пытается облегчить участь рабов и дать им возможность уйти на волю. Власть господина ограничивалась, владельцу было запрещено убивать даже собственных рабов, а уж за убийство чужого раба или изнасилование рабыни грозила суровая казнь. За заслуги перед государством или раскрытие тяжких преступлений рабы теперь получали свободу без согласия господина. К таким случаям относились, например, выдача фальшивомонетчика и дезертира, предотвращение похищения девушки и еще многое другое. Юстиниан увеличил число поводов для освобождения подневольных людей. Скажем, если господин завещал рабу часть имущества, он тем самым отпускал его на волю. Раб получал свободу, если уходил в монастырь. В юридических спорах, касавшихся его освобождения, раб мог выступать в качестве юридической стороны.

Однако отечественные историки словно ослеплены и постоянно подчеркивают, что как раз эта, социально ориентированная часть законодательства Юстиниана писалась для отвода глаз, тогда как сам император действовал в интересах рабовладельцев и богачей. Но это противоречит всем историческим источникам, которые говорят о правлении Юстиниана!

Несколько странно на этом фоне выглядит ограничение в правах зависимых крестьян – колонов, приписных, «рабов-с-пекулием» (пекулий – земельный участок, на который иногда сажали подневольных людей). Например, им запрещалось без разрешения господина вступать на гражданскую службу или записываться в войска, они не могли быть субъектами всех имущественно-правовых сделок. Эта часть Кодекса написана явно в интересах крупных землевладельцев, но соблюдалась ли она? И сколько зависимых крестьян имелось в империи? Должно быть, поначалу эти законы были встречены магнатами на ура, но вскоре пришло отрезвление. Судя по сочинению Прокопия, Юстиниан продолжал непримиримую войну с латифундистами. Теперь император боролся с магнатами не только с помощью стасиотов, но при поддержке государственного аппарата. Он понимал, что Ромейская империя – сложный организм, и столкнулся с проблемой многоукладности экономики. Поэтому, с одной стороны, император поощряет свободное крестьянство и предпринимателей, а с другой – выстраивает жесткую вертикаль власти, уничтожает крупное частное землевладение, существенно расширяет объем государственной собственности (это касается земледелия, промышленности и оптовой торговли) и активно регулирует цены – иногда чтобы обеспечить беднейшие слои доступными товарами, а иногда – чтобы выкачать побольше денег из населения на государственные нужды. Он хитер, приветлив, разговаривает с вельможами тихим учтивым голосом, но не щадит никого. Латифундистов либо убивают, либо заставляют отказаться от латифундий. Соответственно, колоны освобождаются или получают статус государственных крестьян.

Продолжим о Кодексе. Юстиниан уравнял в правах всех православных граждан; это не касалось лишь варваров-федератов, живших на территории Ромейской державы. Слишком свежа была память о том, как федераты захватывали западные области Гесперии, брали Рим, угрожали Константинополю. Они оставались чужаками и как следствие – не могли получить полных прав гражданства. В этом император был прав. Взамен он оставил варварам широкую автономию: федераты жили по своим законам и вели хозяйство так, как привыкли. Принудительной нивелировки пришельцев не было. Из них не пытались сделать ромеев, и это тоже правильно.

Особое отношение у Юстиниана к солдатам – защитникам империи. По этому поводу не раз ворчит Прокопий: мол, император слишком многое прощает своим воякам. Следовательно, статьи Кодекса, посвященные военным, отражали реальное положение дел.

Солдаты получали несколько привилегий. Например, им позволялся развод в случае длительного отсутствия, причем все имущественные выгоды брака сохранялись за воином. В случае смерти без завещания (на войне такое бывает) всё имущество погибшего переходило к детям, а не к государству.

Женщина как создание Божье получает равные с мужчиной права. Законы Юстиниана давали ей право на приданое, ограничивали власть мужа и его претензии на распоряжение этой частью совместного имущества. Наконец, они гарантировали возврат приданого в случае расторжения брака. Ясно, что к этой части законодательства приложила руку базилисса Феодора, за что ей должны быть благодарны все жительницы империи.

Далее, император уничтожает римские пережитки, связанные с институтом «фамилии» – патриархальной семьи. Специалистам хорошо известно, что в римскую эпоху глава семьи обладал огромной властью над женой и потомством. Крестьянский император стремился покончить с этими пережитками старины. Теперь облегчалось освобождение детей из-под власти семейного патриарха, а родство по мужской и женской линии давало одинаковые права на наследство. Наконец, провозглашалась свобода брака вне зависимости от знатности и общественного положения одного из супругов. Юстиниан, Феодора и их единомышленники хотят освободить людей от условностей и действительно строят новое общество. Но это касалось только «своих», ромеев. Ариане и иудеи отчетливо осознавались византийцами как чужие. Поэтому браки с ними были запрещены. Кроме того, христианство наложило печать на представление о семье и браке: например, были затруднены развод и повторная женитьба. Но мы не вправе упрекать византийцев VI века за то, что в вопросах морали они мыслят иначе, чем мы.

Очень важный момент: при анализе юридической системы Юстиниана не следует путать Кодекс (который был ближе к реальности) и Дигесты (которые представляли выписки из древнеримской науки). Кроме того, законодательная деятельность не прекратилась после издания Кодекса. Юстиниан постоянно совершенствовал законодательство и издавал новеллы – новые законы, которые, по его мысли, должны были улучшить жизнь подданных, хотя, разумеется, не всегда улучшали.

В общем, Кодекс стал огромным шагом вперед и сделался мощным орудием борьбы за новую Византию. Это не значит, что он был совершенен и не имел недостатков. Их оставалось множество. Он зафиксировал лишь первые шаги по строительству державы, известной под условным именем Византия.

9. ПОВОРОТ НА ЗАПАД

Каков был общий итог революции и последовавшего за нею восстания «Ника»?

Лидерам цирковых партий император больше не верил, но эти партии были еще сильны. Их могущество сойдет на нет лишь в VII веке, после арабского нашествия.

Вместо демов царь сделал ставку на сотрудничество с Православной церковью. Этим объясняется его постоянное вмешательство в церковные уставы, о чем мы еще поговорим, этим же вызвана его забота о церковной иерархии, изложенная в ряде законов-новелл. Церковь сплотила общество.

Вторым средством, которое помогло сплотить граждан, были войны, хотя сиюминутным следствием восстания стал, наоборот, мир.

Вскоре после подавления столичного мятежа удалось подписать договор с персами. Юстиниан велел сдать иранцам спорные крепости. В итоге ромеи возвратили Фарангий и крепость Вол, заплатили деньги, а персы вернули ромеям укрепления в Лазике. Тему переговоров завершает Феофан Исповедник. «В исходе ноября, – пишет он под 532 годом, – возвратился к императору Юстиниану патриций Руфин из своего посольства в Персию с мирным договором. Юстиниан принял известие о заключении мира с великою радостью, одобрил все статьи договора, и таким образом оба государства снова стали наслаждаться спокойствием». Но это не значит, что Юстиниан отказывался от завоевательной политики. Он просто переносит активность с востока на запад. Царь задумал восстановить Римскую империю в старых границах. Идея возрождения единой империи, вовремя вброшенная в массы, захватила воображение людей.

Из этого поступка некоторые ученые выводят целую теорию о том, что Юстиниан как латиноязычный «римлянин» был ориентирован на Запад и не считался с делами Востока. Даже такой авторитетный византинист, как Ф. И. Успенский (автор самой обширной на сегодня сводной работы по истории Византии в пяти томах), полагает, что Юстиниану следовало бы не тратиться на восстановление Римской империи, а добить персов. Это утверждение можно оспорить.

Войны с персами показали примерное равенство двух империй. Шаханшахи Кобад и Хосров разными способами сумели «встряхнуть» Персидскую империю. Один для этого использовал революцию, а другой – контрреволюцию с частичным восстановлением старых порядков. Юстиниан быстро понял, что иранские войны – напрасная трата сил и средств. Император предпочитал действовать иначе: натравливал на Иран его соседей и пытался таким образом ослабить персов. Кроме того, базилевс понимал, что для войны с иранцами не хватает ресурсов: людей и денег. То и другое он думал найти на Западе.

Из истории Юстиниан хорошо знал, что Римская империя распадалась несколько раз, но ее снова и снова удавалось восстановить. В VI веке Гесперия делилась на шесть больших областей: Британию (ее постепенно захватывали англосаксы), Галлию (франки), Испанию (там обосновались на севере – свевы, а в остальной части – вестготы), Африку (захвачена вандалами и берберами), Италию и Паннонию (их присвоили остготы). Восстановление империи Юстиниан начал с африканских владений.

Часть третья ВАНДАЛЫ И ГОТЫ

ГЛАВА 1. ГИБЕЛЬ ВАНДАЛОВ

1. ПИРАТСКОЕ КОРОЛЕВСТВО

Многие ученые осуждают Юстиниана за то, что он начал наступление на Запад. Но это осуждение – результат аберрации, искажения действительности. Император захватывал не современные страны Европы и Африки, а провинции Западной Римской империи, занятые варварами и населенные вялым равнодушным народом под названием «вельски». Варваров было немного, правили они плохо и держались в покоренных областях только за счет инертности местного населения. Они были чужаками, запрещали римлянам носить оружие и не допускали к власти. Они исповедовали арианство, в то время как подавляющее большинство вельсков от Паннонии до Испании хранило верность православию. Наконец, варвары вырождались. Родиной готов была Скандинавия. Родиной вандалов – берега Вислы. Первые переселились в Италию, вторые – в Африку. Смена родины не пошла им на пользу. Чужая природа мстила переселенцам. Оторванный от корней этнос гибнет. Перерождение варваров скоро почувствовали покоренные ими римляне и стали интриговать в пользу ромейского базилевса. Простолюдины отказывали хозяевам в повиновении и мечтали о власти «крестьянского императора» Юстиниана. Римская знать тоже вступила в тайные сношения с византийцами. Прежде всего против варваров стали выступать, как водится, местные интеллигенты: ученые и философы…

Следовательно, Юстиниан начал византийскую реконкисту не на пустом месте. В Гесперии его ждали и знали. Он восстанавливал разрушенный западными варварами римский мир. Первыми на пути ромеев оказались вандалы.

Изначально они жили в Южной Прибалтике, но во время Великого переселения народов оправились на поиски новой родины. Приключения вандалов в Восточной Европе – отдельная интересная тема, но она увела бы нас слишком далеко от Византии эпохи Юстиниана. Скажем лишь, что в V веке вандалы явились на Средний Рейн. Туда же пришла орда аланов, спасавшаяся от натиска гуннов. Аланы подчинили вандалов и часть свевов, живших в Швабии, после чего форсировали Рейн, разграбили Галлию, перевалили Пиренейский хребет и очутились в богатой Испании, но там перессорились. Началась взаимная резня племен, в которой победили вандалы. Они заняли южную часть Испании. Сегодня это область Андалусия. По одной из гипотез, изначально она носила имя Вандалусия – страна вандалов.

Эти события вкратце описаны в нескольких сочинениях – у Орозия, Идация, Исидора Севильского. Обобщение выполнил современный российский историк Ю. Б. Циркин в отличной монографии «Испания: от античности к Средневековью». Из этих книг читатель может узнать подробности кровавых событий варварской эры.

Понятно, что бандитские замашки варваров и крайняя жестокость при подавлении восстаний привели к острой вражде с местным населением. Вандалы чувствовали себя как на вулкане и подумывали о том, чтобы убраться из Испании. Куда? Ответ пришел неожиданно: в Африку.

Сорокалетний вандальский конунг Гензерих (428–477), или Генрих, покинул Испанию и переселился в Африку вместе со всем своим народом и остатками аланов. На прощание он разграбил свои испанские владения.

Готский историк Иордан дает краткое, но выразительное описание внешности и характера Гензериха. «Был он невысокого роста и хромой из-за падения с лошади, скрытный, немногоречивый, презиравший роскошь, бурный в гневе, жадный до богатства, крайне дальновидный, когда надо было возмутить племена, готовый сеять семена раздора и возбуждать ненависть». Любимым занятием конунга были пиратство и грабеж, потому что ни он сам, ни его воины делать больше ничего не умели.

Африканский наместник, римлянин Бонифаций, выступил навстречу вандалам, но был разбит. Римское правительство предложило Гензериху foedus – федеративный договор. Конунг получил по договору всю западную часть африканских провинций (435 год), но вскоре вандалы разграбили их, двинулись на восток, захватили Карфаген и Триполи.

Гензерих создал в Африке пиратское королевство, отобрал часть земель у латифундистов и снес почти все стены городов, чтоб уберечься от бунта, ибо понимал: местное население его не любит. Этим воспользовались коренные жители Северной Африки – берберы (они же мавры или маврусии византийских источников). Туземцы захватили западную часть вандальских владений. Гензериху удалось удержать лишь несколько крепостей, самой западной из которых был Септем (Сеута). Затем начались пиратские набеги вандалов на Италию. В 455 году они даже разграбили Рим, где уничтожили большое количество предметов искусства, подарив миру термин «вандализм». Хромой король занял Корсику, Сардинию, Балеарские острова. Могущество вандалов достигло высшей точки.

Когда начинался очередной набег, Гензерих выходил в море и вступал в беседу с кормчим. Кормчий спрашивал:

– Против какого народа плыть?

– Плывем против тех, на кого прогневался Бог, – отвечал Гензерих.

Чтобы отличить себя от православных, завоеватели-вандалы строго хранили свою веру: арианский вариант христианства. Она стала религией господ, пропуском в высший свет.

Последние императоры Гесперии неоднократно обращались к византийцам за помощью, чтобы вернуть Африку. В конце концов базилевс Лев Мясник снарядил военную экспедицию против вандалов (467). Ею командовал Василиск – тот самый, что после смерти Мясника поднимет мятеж против его преемника Зенона.

Во время кампании в Африке Василиск зарекомендовал себя с самой плохой стороны: медлил, вступил с врагом в бесплодные переговоры. Пользуясь этим, Гензерих сжег византийский флот своими брандерами. Экспедиция провалилась. Поговаривали, что Василиск получил от вандалов 2000 литр золота за измену.

Что касается Гензериха, то он умер в 477 году, ненадолго пережив гибель Гесперии. Старый конунг создал агрессивную разбойничью державу, которая наводила страх на всё Западное Средиземноморье.

2. ВАНДАЛЬСКИЕ КОРОЛИ

Умирая, Гензерих оставил завещание: пускай власть переходит к старшему в роде.

После Гензериха конунгом стал его второй сын Гунерих (477–484), ибо старший отпрыск конунга – Гензон – к тому времени умер. Гунерих (Гюнтер) был абсолютно бездеятельный мужчина 50 лет. Он прославился лишь тем, что оказался тираном в собственной семье. Этот конунг взял в жены дочь короля вестготов. Брак вышел неудачный. Жену и детей конунг попросту ненавидел. Наконец он однажды отослал супругу домой с отрезанными ушами и носом. Официальная версия гласила, что женщина собиралась отравить Гунериха. Вестготы стали врагами вандалов.

Жившие в Африке римляне ждали от своих господ защиты от берберских набегов, но вандалы совершенно не желали брать на себя обязательств по защите населения. Половина старых африканских провинций Рима подверглась разгрому со стороны мавров и обезлюдела. Владения вандалов в Африке сократились примерно вдвое. Впоследствии Юстиниан так и не сможет восстановить прежние границы римской Африки.

Разочарованные римляне стали бежать из страны или вступали в заговоры против германцев. Гунерих ответил репрессиями. Он, пишет Кесариец, «был самым жестоким и несправедливым гонителем христиан Ливии. Он принуждал их принимать арианскую веру, если же обнаруживались не желающие подчиняться ему по доброй воле, тех он сжигал живыми или предавал смерти разными другими способами; многим он велел отрезать язык до самой гортани, они еще в мое время жили в Византии». Прокопию вторит Григорий Турский. «Человеку не исчислить, сколько было убито во времена его правления христиан за одно имя Христово».

Григорий приводит историю, как одна юная набожная римлянка отказалась перейти в арианство. Ее силой погрузили в купель. Тогда девушка загрязнила воду «испражнениями своего чрева», как выражается наш церковный автор. Непокорную пытали, а затем отсекли голову.

Гунериху не хватало людей для управления королевством, поэтому конунг и попытался перекрестить часть местной элиты в свою веру. Попытка провалилась.

После смерти Гунериха власть перешла к Гундамунду (484–496), сыну Гензона и внуку Гензериха. Этот король безуспешно воевал с маврами и пытался примириться со своими православными подданными. Перед смертью Гундамунд передал престол брату. Его звали Тразамунд (496–523). «Очень красивый внешне и одаренный большой осмотрительностью и великодушием» – так характеризует его Прокопий. При нем возобновилось наступление на православие. Конунг готов был даже простить уголовные преступления, если совершивший их православный человек принимал арианство.

Примерно в 500 году он заключил союз с королем остготов Теодорихом Великим и женился на его сестре Амалафриде. Теодорих послал с ней 1000 готов в качестве телохранителей и еще 5000 оруженосцев. Ко всему прочему Теодорих подарил сестре укрепленный порт Лилибей на Сицилии.

Тразамунд получил покой, дружбу остготов и уверенность в завтрашнем дне. Его признал даже византийский император.

После этого конунг попытался перейти в наступление против вождей берберов, но потерпел разгром. Границы химерного королевства еще более сузились, а Тразамунд вскоре умер.

Некоторые историки Нового времени пытались представить варваров носителями «прогрессивного» начала, но это неправильно. Никакого прогресса не было. Вандалы постепенно превратились в паразитов и поставили захваченную страну на край гибели. Они не смогли выполнить элементарные функции: обеспечить собираемость налогов и их эффективное расходование на нужды безопасности, социальное развитие и т. д. Каждый мог пострадать от грабителя, от берберов, которые угоняли население в рабство и отпускали за выкуп, от тех же вандалов… Платой за относительную свободу был постоянный риск и нестабильность. Сегодня ты богат, завтра можешь потерять всё в результате набега берберов, произвола властей или того, что потомки вандальских пиратов решили вдруг забрать твою собственность.

История циклична. За жестокими правителями обычно следуют мягкие, а после кровавой диктатуры наступает оттепель. После смерти Тразамунда власть над вандалами досталась Хильдерику (523–530) – его родичу, который по старшинству обладал правом на трон. Несмотря на воинственное имя (хильд – это война, брань), новый конунг оказался довольно мягким человеком. Хильдерик был уже в возрасте. Прокопий несколько раз зовет его «дряхлым». Всякие гонения на инакомыслящих конунг прекратил. Хильдерик приходился сыном Гундериху и внуком – великому Гензериху. Однако потомок воинов не унаследовал свирепость и решительность своих предков. Возможно, дело испортила примесь римской крови. Мать Хильдерика была дочерью римского императора Валентиниана III (425–455); ее увезли вандалы после набега на Рим в 455 году. Хильдерик отказался от союза с готами и искал дружбы византийского императора. Сперва конунг снесся с базилевсом Анастасием, а затем с Юстином (и даже чеканил изображение Юстина на своих монетах, то есть признал себя сателлитом империи).

Тем временем готы, жившие в Карфагене, попытались организовать военный переворот. Они группировались вокруг вдовствующей королевы Амалафриды. Их поддержала партия, которую условно можно назвать «старовандальской»: она хранила чистоту традиций и не смешивалась с римлянами.

Хильдерик и его сторонники вовремя раскрыли заговор. Крамольники были перебиты, Амалафрида попала под арест, а затем была убита. Это произошло не позже 525 года. После этого Хильдерик окончательно переориентировался на Византию во внешней политике. Он «был ближайшим другом и гостем Юстиниана, который, еще не будучи базилевсом, правил государством по своему усмотрению, так как его дядя Юстин был очень стар и не очень опытен в государственных делах», замечает Прокопий. Юстиниан и Хильдерик обменивались ценными дарами. Ромеи усиливали свое влияние в Африке. Может быть, в то время Юстиниан подумывал о мирном присоединении остатков этой провинции. Во всяком случае было ясно, что государство вандалов обречено, вмешаются византийцы в его судьбу или нет.

Среди вандалов был один герцог, который уступал по знатности только самому Хильдерику. Звали его Гелимер. Он приходился правнуком Гензериху, был сыном царевича Гилариса и внуком Гензона. В более поздние времена таких людей звали «принцами крови». По вандальскому закону он должен был наследовать Хильдерику.

Гелимер изысканно одевался, любил роскошь и сочинял музыку, но при этом был воинствен и обладал огромной популярностью среди «старовандалов». Перетянув на свою сторону королевскую дружину, он совершил переворот и завладел царским дворцом в Карфагене. Конунг Хильдерик, его брат Евагей и главный полководец Оамер были арестованы (530 год). Гелимер (530–534) сделался королем.

Юстиниан узнал об этом и тотчас отреагировал: в Карфаген отправились послы с письмом императора. В нем говорилось:

«Ты поступаешь безбожно и противно завещанию Гизериха, держа в заключении старика, твоего родственника и царя вандалов… силою захватив власть, хотя немного спустя ты смог бы получить ее по закону. Не продолжай же дальше действовать преступно и не заменяй имени царя прозвищем тирана, которое ты получил из-за того, что не подождал короткое время».

Гелимер отпустил послов без ответа. Юстиниан написал еще раз, угрожая войной.

Гелимер ответствовал: «Если ты хочешь нарушить договор и идти против нас, мы встретим вас всеми силами, какие только у нас есть».

Послание германского конунга взбесило базилевса. Африка уплывала из рук. Тогда-то Юстиниан, по словам Прокопия, и задумал прекратить войну с персами, чтобы напасть на вандалов. Для пиратского королевства пробил последний час.