Текст книги "Юстиниан Великий : Император и его век"

Автор книги: Станислав Чернявский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 51 страниц)

2. БИТВА ЗА ДАЛМАЦИЮ

Узнав об этом, Юстиниан форсировал военные действия. В ту пору император был здоров, энергичен, имел деньги в казне и людские резервы.

Основной план остался прежним: ударить по государству остготов с двух сторон. Группировка Велисария на юге Италии должна была атаковать крупный порт Неаполь. Северную группировку пришлось создавать заново. Юстиниан перебросил подкрепления в Далмацию и назначил нового командующего. Им стал начальник царских конюшен Константиан.

Юстиниан приказал ударить на Салоны с моря. Константиан прибыл в Эпидамн и задержался там, собирая войска и флот. Это было ошибкой: город не имел готского гарнизона. Но теперь, узнав о приготовлениях византийского флота, готы под началом вождя Гриппа вступили в Салоны. Впрочем, как покажут события, Грипп оказался слабым тактиком.

Константиан вышел в море со всем флотом и высадился в небольшой скалистой бухте неподалеку от противника. Здесь византийцы узнали, что готы покинули Салоны и выстроились на равнине для битвы на открытом пространстве, где могли использовать конницу. Константиан сообразил, что судьба преподнесла ценный подарок в виде Салон. Он беспрепятственно занял город. Постояв неделю под ее стенами, готы ушли в Равенну. Таким образом Константиан оказался обладателем всей Далмации и Либурнии (или, переводя на современный язык, – приморской Хорватии и Черногории). Он даже привлек на свою сторону часть готов, живших в этих местах.

При дворе короля Теодата вновь начался разброд. Кто-то бежал к византийцам, кто-то хотел сражаться до конца, прочие колебались. В это время поступили известия, что «длинноволосые короли» франков захватили Бургундское государство, уничтожив его правителей. Возможно, это означало, что готы оказались в кольце врагов.

…Ромеи разместили войска на зимних квартирах. Так закончилась первая кампания Готской войны. Дела византийцев обстояли блестяще, однако остготы оказались сильнее вандалов: уничтожить врага одной кампанией не удалось. Никто не мог знать, что для покорения Италии потребуется 20 кампаний.

3. ПОД СТЕНАМИ НЕАПОЛЯ

Велисарий собрал флот в Мессане, затем посадил воинов на корабли и перебросил их в Италию. Король Теодат направил несколько тысяч латных кавалеристов на юг Апеннинского полуострова для защиты побережья от византийцев. Этим войском командовал готский предводитель Эбримут, зять Теодата (он был женат на Теоденате – дочери готского короля). Эбримут явился к Велисарию и капитулировал вместе с войском. Многие готы придерживались в то время ромейской ориентации и совершенно разложились.

Велисарий посадил Эбримута на корабль и отправил в Константинополь. Император Юстиниан встретил перебежчика с распростертыми объятиями, осыпал дарами, почестями и возвел в звание патрикия империи. Император давал знак остальным готам: сдайте Италию и получите выгоду.

Велисарий дал войску короткий отдых в Регии, а затем выступил к Неаполю. Гаэтанский залив, побережье Террачины, Неаполь – это красивейшие места современной Италии. Солнечные долины, лазурное море с лодками рыбаков, нависающие над пляжами скалы, покрытые пемзой склоны Везувия – всё это мало изменилось за полторы тысячи лет. Переменился только Неаполь – в наши дни это огромный и скверный город, который завален мусором и контролируется местными мафиозными группировками…

Велисарий потребовал сдачи города, но полководцу ответили отказом. За стенами сидел готский гарнизон (800 человек), и он собирался сражаться. Его поддержали евреи, которых было много в Неаполе. Греки не имели права носить оружие, поэтому не могли возразить.

Осада заняла несколько недель. Наконец на помощь полководцу пришел счастливый случай. «У одного из исавров, – пишет Прокопий, – явилось желание осмотреть постройку водопровода, его интересовало, каким образом вода им доставлялась в город». Исавр залез в акведук, пошел вперед и наткнулся на большой камень. Его положили древние строители для безопасности. Человек здесь пройти не мог, но вода проходила. Однако щель можно было расширить. Воин вернулся в лагерь и доложил о своем открытии. Велисарий начал действовать. Ночью ромеи вошли в акведук, а оттуда проникли в город. Пока солдаты под началом исавра Энна маршировали в брюхе водопровода, ромейский гот Бесс подошел к стенам и «троллил», как сказали бы сейчас, готскую стражу. Стражники отвлеклись, стали препираться с Бессом…

Вдруг из двух башен на стене раздался условный сигнал – звук труб. Это означало, что ромейский отряд вышел из акведука и занимает стены. Велисарий скомандовал начать штурм. Вскоре солдатня уже ворвалась в город. Неаполь пал.

Утром в город вошел сам Велисарий. Он запретил насилия, но разрешил грабежи.

– Бог дал нам победу и великую славу! – гремел он, обращаясь к солдатам. – Город считался неприступным, но мы его взяли! Не проявляйте к неаполитанцам бесконечной ненависти и вражду к ним не продолжайте за пределы войны.

Сказав это, Велисарий освободил женщин, детей и всех остальных пленных… «Не испытавших никакого насилия», – добавляет Прокопий, явно глумясь над своими читателями и издеваясь над заказчиками книги.

В плен попал весь готский гарнизон. Неаполь на полтысячелетия стал византийским.

4. РОМЕИ ИДУТ НА РИМ

В Риме и Северной Италии нарастало беспокойство. Готы перестали доверять Теодату.

Говорили, что конунг тайно сторговался с Юстинианом о продаже Италии. Теодат стал чувствовать себя столь же неуютно, как чувствовала Амаласунта перед своим свержением.

Наконец король отправил крупную армию для похода на юг. Она остановилась в Лациуме, в местечке под названием Регата в 56 километрах к югу от Рима. Здесь была равнина, удобная для конной стоянки. Иордан называет эту местность «Варварские поля».

Сам Теодат замешкался. Возможно, он выехал из Равенны, но задержался в Риме, где было неспокойно. Пользуясь отсутствием короля, готы подняли мятеж. Армия собралась на Варварских полях и выкрикнула королем Витигеса, незнатного военачальника лет сорока. Вероятно, его подлинное германское имя звучало как «Витциг». Иордан сообщает, что он был оруженосцем (armiger) Теодата. Самого Теодата объявили вне закона. Узурпатор подослал к королю убийцу по имени Оптарис.

Когда-то Оптарис сватался за девушку, «богатую наследницу, выдающуюся красотой», как пишет Прокопий. Молодые люди готовились сыграть свадьбу. Однако был и другой воздыхатель, который подкупил короля Теодата. За хорошую взятку конунг отнял невесту у Оптариса и выдал замуж за соперника. Можно представить себе гнев молодого человека, которого король разлучил с любимой.

Оптарис настиг Теодата, сбросил с коня и убил, «как бы принося в жертву какое-либо священное животное». Это произошло в ноябре 536 года. На готском горизонте взошла новая звезда. Конунгом стал Витигес (536–540).

Король повел армию на север и вступил в Рим. Здесь он арестовал приверженцев Теодата, включая Теодегизела (или Теодегискла) – сына убитого конунга.

Затем Витигес отправился к папе римскому. Им оставался Сильверий, сторонник готов. Используя его влияние, конунг хотел воздействовать на сенат и народ. Папа обещал помощь. Собрали патрициев и сенаторов. Витигес обратился к ним с речью. Конунг напомнил о славном времени правления Теодориха Великого «и усиленно советовал им относиться дружественно к племени готов», как говорит Прокопий. Затем взял с них клятву верности. Одним из самых влиятельных сенаторов того времени был патриций Цетег. В ту пору он возглавлял сторонников Византии в Риме, но против Витигеса выступить побоялся.

И всё же король чувствовал себя неуютно в древней столице. Арестовав ненадежных людей и заручившись клятвами остальных, он ушел в Равенну. Это несколько удивило остготов. Они-то свергли Теодата в надежде, что его преемник будет храбро оборонять крупнейший город Италии и остановит ромеев, но вместо этого получили приказ уйти. Король оставил в Риме большой гарнизон в 4000 бойцов. Гарнизоном командовал гот Левдерис.

В Равенне Витигес женился на принцессе Матасунте, дочери Амаласунты, девушке 16 или 18 лет. Таким образом он породнился с семьей Амалов и обеспечил себе легитимность. Прокопий считает нужным заметить, что брак был совершен «против воли» девушки. Однако ее согласия никто не спрашивал.

После свадьбы король занялся делами. Фронтов было четыре: в Провансе против франков, в Паннонии против лангобардов, в Далмации против византийцев, но самое главное – в Центральной Италии против Велисария. На первых трех направлениях предполагалось держать оборону. На третьем – наступать. Конунг рассчитывал уничтожить Велисария, ликвидировать фронт в Италии, а затем выбрать, где нанести следующий удар.

Первым делом отправили послов во Франкию. Этой страной правили «длинноволосые короли» – наследники великого Хлодвига. Королевство было собственностью правящего рода, и после смерти одного из сыновей остальные производили новую дележку земель.

Длинные волосы считались признаком принадлежности к королевской семье франков. Византийский историк Агафий Миринейский пишет, что представители царствующего дома вообще не стриглись. Это наверняка преувеличение, но волосы они действительно отпускали длинные. Короли расчесывали их на пробор и тщательно ухаживали за своими шевелюрами: мыли, опрыскивали благовониями и разве что не завивали. Остальным франкам было запрещено носить длинные волосы, но предписывалось стричься в кружок.

Готы предложили франкам Прованс и деньги в обмен за помощь против Византии. «Длинноволосые короли» выслушали готских послов благосклонно и согласились взять деньги вместе с провинцией. Витигес отправил золото, франки его приняли и поделили «пропорционально величине власти каждого из них». Короли Франкии (это еще не Франция) «согласились быть в высшей степени дружественными готам и тайно послать на подмогу воинов помощь, но не франков, а из подчиненных им племен. Заключить открыто военный союз во вред римлянам они не могли, так как немного раньше они согласились оказать помощь в этой войне императору», сообщает Прокопий. Однако и сделанного было достаточно. Витигес считал, что им одержана крупная дипломатическая победа. Он отозвал готские полки из Прованса и пополнил свои войска ополченцами из других племен. Армия оказалась крупной. К нему пришли пешие отряды ругов и баваров, примчались готские всадники с берегов реки По, явились наемники… Что касается Прованса, то он стал добычей «длинноволосых королей». Это отсрочило вторжение франков в Италию, но не отменило его.

* * *

Пока Витигес собирал войска и вел переговоры с франками, Велисарий готовился идти на Рим. В Неаполе он оставил 300 пехотинцев под началом Геродиана, послал гарнизон и в соседние Кумы. «Других крепостей, кроме как в Кумах и в Неаполе, в Кампании не было», – поясняет Прокопий.

Затем Велисарий повел армию на Рим. Сенаторы во главе с Цетегом предложили готам удалиться, грозя восстанием. Готы ушли, хотя сам начальник гарнизона Левдерис почему-то остался. Его арестовали. «Случилось, что в один и тот же день Велисарий с императорским войском входил в Рим через ворота, которые назывались “Азинариями” (Ослиными), а готы уходили оттуда другими воротами, носившими название “Фламиниевых”», – пишет Прокопий. Он говорит далее, что «вечный город» был взят имперскими войсками в декабре 536 года. Сенаторы вручили Велисарию ключи от города. Велисарий отправил ключи Юстиниану вместе с пленным Левдерисом. Одновременно он просил подкреплений, так как вынужден был оставлять гарнизоны и таким образом ослаблял главную армию. В Риме у него было примерно 7000 солдат.

Полководец подробно описал императору ситуацию в донесении, которое отправил в Константинополь. Вернее, писал Прокопий, а Велисарий только вносил правки. Главное, ради чего сочинялось письмо, было в конце: полководец просил подкреплений.

«То, что нами совершено до сих пор… пока находится в блестящем состоянии, – писал Велисарий. – Что же последует потом, я хотел бы, чтобы оно было еще лучше для твоих дел. <…> Итак, да будут нам посланы оружие и солдаты в таком количестве, чтобы в дальнейшем в этой войне наши силы соответствовали бы силам неприятеля. <…> Римляне сейчас относятся к нам дружественно, но если их бедственное положение, как это и естественно, будет продолжаться, они не задумаются выбрать то, что для них лучше. <…> Смотри же сам, принесет ли тебе какую честь такая смерть Велисария».

Послание дошло до адресата и чрезвычайно взволновало Юстиниана. Император прекрасно понимал, что на карту брошено очень многое. Провалить войну из-за недостатка сил на фронте было нельзя. Тогда пропали бы все вложения в первую экспедицию, пал бы престиж правительства. Наверняка начались бы религиозные смуты… Следовательно, требовались деньги и люди, чтобы продолжать Готскую войну. Юстиниан приказал как можно быстрее собрать войско и флот. Начальниками этой экспедиции стали опытные византийские офицеры Валериан и Мартин, только что вернувшиеся из Африки. Они отправились на Апеннины в декабре 536 года, в канун зимнего солнцеворота. Было холодно, в море свирепствовали шторма. Пришлось зазимовать в Акарнании – области к югу от греческого Эпира. Базилевс дал знать об этом Велисарию. Полководец получил гарантию того, что ему помогут.

Византийцы подлатали стены, вырыли ров. Укрепления означали, что Велисарий не собирается вести маневренную войну, а хочет выиграть кампанию с помощью обороны.

Полководец не прекращал переговоры с остготами. Один из их военачальников, Пидзас, сдал Велисарию половину области Самний (совр. Абруцци) и часть Кампании, прилегающую к морю. Внутренние области Самния остались под контролем Витигеса. На сторону ромеев перешли все города Апулии и Калабрии, населенные греками. В распоряжении готов остались Равенна, Тоскана, Лигурия с Генуей и Миланом, а также Венетия. Это было всё, что уцелело от огромных владений Теодориха Великого. Государство остготов просуществовало еще меньше, чем королевство вандалов, – всего одно поколение.

5. НАСТУПЛЕНИЕ ГОТОВ

Пока готы мешкали и собирались с силами, Велисарий продолжал наступление на их земли.

Бесс занял без боя Нарнию – самый укрепленный город в Тоскане. Другой полководец, Константин (не нужно путать его с упоминавшимся выше Константианом, это разные люди), подчинил Перузию (Перуджу) – тогдашнюю столицу Этрурии. Окрестные маленькие города, расположенные в Апеннинских горах, наперебой стали сдаваться ромеям.

Витигес послал отряд, чтобы вытеснить византийцев из Тосканы. Готы попытались занять Перузию, но в предместье их встретил Константин. В схватке готы полегли почти все.

Витигес наконец понял, что пришло время выступить против Велисария самому и дать решающее сражение. Конунг двинулся на Рим, чтобы завершить войну в Италии одним ударом. По словам Прокопия, он вел с собой 115 тысяч воинов; «из них было много конных, одетых в кольчуги». Большинство историков воспринимает эту цифру некритически, хотя она сильно преувеличена. Ясно, что готская амия превышала силы византийцев, но насколько? Определить это невозможно. Однако 115 тысяч солдат для VI века – фантастическое число.

Кроме того, Витигес направил войско и флот в Далмацию, но византийский магистр Константиан собрал полки и у местечка Скардона нанес поражение готам. Те отступили к далматинскому городу Бурну. Вскоре к варварам подошли крупные подкрепления: франки позволили Витигесу набрать наемников в землях подчиненного им Швабского герцогства. Швабы (они же свавы, свевы, алеманны) поставляли франкам превосходную пехоту. Этих наемников Витигес перебросил в Далмацию.

Далматинская армия Константиана была относительно невелика. Он отступил. Готы и швабы дошли до Салон и взяли город в осаду. С моря приплыл неприятельский флот, чтобы замкнуть кольцо. Константиан вышел из гавани и разбил готскую эскадру, так что ромеи могли беспрепятственно получать продовольствие. Осада стала бессмысленной.

А главная готская армия выступила из Равенны против Велисария под началом самого короля. Витигес перешел Апеннины на юге Тосканы и оказался в окрестностях Вечного города. На расстоянии 14 стадий от Рима его остановило препятствие: мост на реке Тибр. Предусмотрительный Велисарий соорудил здесь башню, укрепил мост воротами и поставил стражу, а затем лично выехал навстречу готам во главе небольшого отряда кавалеристов, чтобы помешать переправе. Под Велисарием был великолепный конь: дымчатый с белой мордой. Варвары называли таких коней балан. Военачальник был надежно защищен доспехами, поэтому готы метили в благородное животное, пытаясь поразить его дротиками. Поднялся крик:

– Цельтесь в балана!

«Отсюда, – вспоминает Прокопий, – это слово разнеслось по всему войску готов… оставив всех остальных, большинство стало бросать копья в одного Велисария». К счастью, ни одно копье не попало в цель.

Завязалась схватка. Византийцы обратили в бегство готский авангард, вырвались из ловушки и ночью примчались в Рим, покрытые ранами и кровью врагов.

6. ОСАДА

Началась оборона Рима. Пожалуй, это наиболее славная страница в биографии Велисария. Римляне сражались неохотно, главную тяжесть борьбы вынесли византийцы. Чтобы подбодрить местных граждан, они выдумывали самые невероятные истории.

«В это время самнитская молодежь, – рассказывает одну байку Прокопий, – в большом количестве пасшая стада в своей стране, выбрав из своей среды двух крепких телом молодцов и назвав одного из них Велисарием, а другого Витигесом, велела им бороться друг с другом. Они вступили в ожесточенную борьбу, и случилось, что Витигес, побежденный в ней, упал; в шутку толпа ребят повесила его на дереве. Но тут случилось, что появился волк, и вся молодежь бросилась бежать, а повешенный на дереве Витигес, так как ему пришлось подвергнуться такому наказанию слишком долгое время, умер. Когда это стало известно самнитам, они не наложили никакого наказания на молодежь, но, считая это предзнаменованием будущего, были убеждены, что победителем в этой войне будет Велисарий».

Вполне возможно, что эти пропагандистские россказни придумывал сам Прокопий, а люди Велисария распространяли среди римлян.

Вскоре подошли войска Витигеса и обложили город. Тотчас выяснилось, что «огромная» армия готов даже не смогла расставить караулы у всех ворот Рима, коих было четырнадцать. Для атаки выбрали только один, хотя и большой, участок на севере, от Фламиниевых до Пренестинских ворот. Между ними было еще три въезда в город, загражденных воротами. Готы выстроили здесь шесть укреплений и начали готовиться к штурму. Все приготовления делались на восточном берегу Тибра, в виду знаменитого Мильвийского моста. Немного позже готы выстроили седьмое укрепление на западном берегу. Таким образом, еще двое ворот оказались под угрозой: Аврелиевы и Транстиберинские. Этот участок назывался Неронова равнина. Произошло несколько стычек, а затем готы отважились на штурм.

Когда римляне увидели движущиеся к стенам осадные башни и тараны, сердца их наполнились страхом. Это чужая война! Велисария называли бездушным и бесстыжим.

Остготы приблизились к городскому рву, Велисарий натянул лук и выстрелил. Полководец попал точно в шею облаченному в панцирь готу. Получив смертельную рану, гот упал навзничь. Римские ополченцы сразу изменили предпочтения в пользу Велисария и подняли невероятный крик, полагая, что небо ниспослало счастливое знамение. Если бы они знали, насколько ошибаются… Рим выдержит пять осад в эту войну, и многие из его жителей распрощаются с жизнью.

Велисарий опять пустил стрелу и – вновь пристрелил гота. «Римляне считали, что враги уже побеждены», – иронизирует Прокопий. Тогда Велисарий приказал пустить в ход все метательные орудия, а отборным лучникам велел стрелять в быков, которые волокли осадные башни.

Лучники византийцев работали на редкость эффективно. Они перестреляли всех быков, и осадные башни встали. Всё это произошло у Саларийских ворот. Витигес отчаялся и решил произвести атаку в другом месте. Он заметил, что рядом с Пренестинскими воротами стена понижается. Это место римляне называли «Вивариум».

Наконец, еще одна колонна готов напала на Аврелиевы ворота. Перед ними находился мавзолей Адриана: тот, что сегодня носит название Замок Святого Ангела. Он отстоял от укреплений примерно на полет камня, пущенного из пращи.

Начальником этого мощного форта Велисарий поставил Константина. Ему же поручалась охрана соседней стены, которая имела слабый гарнизон римских ополченцев. Река здесь протекала у самых стен, и Велисарий не ожидал серьезной атаки в этом месте.

Но внимание Константина готы отвлекли ложной атакой. Ему доложили, что враги пытаются перейти через Тибр. Военачальник спешно двинулся туда. В это время готы бросились на приступ ворот и мавзолея.

Готские воины имели на вооружении луки, стрелы и копья. Правда, лучники из них были никудышные, поэтому варвары, как обычно, полагались на ближний бой. «Они шли, выставив перед собою большие четырехугольные щиты, ничуть не меньше, чем плетеные щиты персов», – вспоминает Прокопий. Подойти к стенам удалось незаметно – колонну штурмующих прикрыла галерея, примыкавшая к храму апостола Петра.

Заметив врага, ромеи выставили балистру – метательное орудие, которое стреляло только по фронту. Готы обошли его, обезопасив себя. Обычных стрел и копий они не боялись: от выстрелов надежно защищали большие щиты.

Готы сами начали обстреливать врага. В то же время они окружили мавзолей и пошли на штурм. Засевших там ромеев охватил страх. Но когда враги пошли на приступ, испуг защитников уступил место решимости. Правда, при этом они совершили акт вандализма. Византийцы стали ломать великолепные мраморные статуи, украшавшие мавзолей, и метать глыбы в головы врагов, карабкавшихся на стены при помощи приставных лестниц. Эту картину с горечью описывает Фердинанд Грегоровиус в своей «Истории города Рима в Средние века», и мы разделяем его скорбь. Шедевры античного искусства погибли, но гарнизон выжил; штурм у Аврелиевых ворот провалился. В других местах неприятелю тоже не удалось прорваться.

Сам Витигес атаковал Вивариум с его низкой стеной. Готские воины уже взобрались наверх и сражались врукопашную. Командовавший здесь Бесс послал к Велисарию за подмогой. Велисарий лично поспешил на опасный участок вместе с подкреплением. Найдя воинов в смятении, полководец громовым голосом стал выкрикивать ободряющие восклицания. Его появление произвело чудесное действие на солдат: к ним вернулось мужество.

Витигес заметил, что стена Вивариума в одном месте расселась, и приказал готам подрыть или пробить ее. Велисарий спокойно наблюдал за действиями противника и стягивал силы к соседним воротам. У ворот собрались отборные воины, «в панцирях и с одними только мечами в руках». Готы пробили стену, но тут их ждал сюрприз: за нею оказалась вторая стена. Велисарий послал отряд под началом офицера Киприана, и ромеи устроили бойню: зажатые в Вивариуме готы практически не могли сражаться. Их перекололи и перестреляли. Готские отряды смешались, начали отступать. Этого и ждал Велисарий. Он приказал открыть ворота, сделал вылазку и атаковал противника во главе кавалерии с мечами наголо. Готы дрались в пешем строю, непривычном для них. Да и строя не было, все бросились кто куда. Ромеи гнались за беглецами и уничтожали их без счета. Добрались до метательных машин неприятеля. Велисарий велел их сжечь. Взметнувшееся пламя еще больше напугало готов, и они продолжали бегство.

У Саларийских ворот произошла аналогичная сцена. Ромеи сделали вылазку, напали на варваров, рассеяли их и уничтожили осадную технику. «Пламя высоко поднялось во многих местах около стен, – любуется Прокопий, – и готы стали отступать от всех укреплений». С обеих сторон поднялся крик: ромеи торжествовали, а варвары впали в панику. «В этот день у готов погибло тридцать тысяч, как утверждали их начальники, а раненых было еще больше», – пишет Прокопий. Правда, Кесариец сам понимает абсурдность этой цифры и осторожно ссылается на оценку готских «начальников». Думаю, цифру как обычно смело можно делить на десять. То есть готы потеряли убитыми около трех тысяч бойцов. Если вся их армия составляла 30–40 тысяч человек, это действительно громадная цифра. Тем более что посчитаны только убитые, а были и раненые. В общем, готы понесли крупное поражение, а Велисарий защищался блестяще. Это была битва при Даре в «западной» версии.

Сражение продолжалось с утра до поздней ночи. В темноте зловеще догорали костры из сожженной осадной техники. В Риме царила радость: защитники выпивали горячительные напитки и горланили победные песни; готы залечивали раны и оплакивали убитых.

А византийская пропаганда продолжала неутомимо работать. Прокопий приводит очередное сообщение из этой серии. «В это время в Неаполе случилось вот какое событие. Там на площади находилось изображение Теодориха, короля готов, сделанное из каких-то камешков, очень маленьких, но разных цветов. У этого изображения как-то еще ” при жизни Теодориха развалилась голова… очень скоро после этого пришло известие о смерти Теодориха. Восемь лет спустя камешки, образовавшие живот, внезапно развалились, и тотчас последовала смерть Аталариха… Прошло еще немного времени, упали на землю камешки около половых органов, и Амаласунта, дочь Теодориха, окончила свою жизнь… Когда готы приступили к осаде Рима… на этом изображении выпали все камешки от бедер до самого конца ног… и римляне, принимая в соображение это обстоятельство, утверждали, что на войне войско императора одержит верх <…>. В Риме же некоторые из патрициев огласили предсказания Сивиллы, утверждая, что опасность для Рима будет продолжаться только до июля; что предсказано, будто тогда явится у римлян некий император, благодаря которому Рим в дальнейшем не будет ничего бояться со стороны готов».

С помощью этой чепухи удавалось кое-как поддерживать энтузиазм италийцев. Ни на что другое они не реагировали.