Текст книги "Путь дурака"

Автор книги: Сотилиан Сикориский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 88 страниц)

Все молча смотрели на эту сцену.

Мастер простит тебя, если ты изменишься, – сказал Сантоша. – А пока ты поедешь санчом с Вонью.

Эта новость повергла Нараду в дикую депрессию, которая была продиктована двойным западлом: первое – быть санчо было убийственно для его раскабаневшей гордости, и второе – быть санчо у Вони Подретузной, которую он считал недоразвитой, тупой и, уж конечно, не достойной командовать таким великим Нарадой, ях он.

Последняя проверка

Ну, все говно, быстро на экзамен, соберитесь в экзаменационной комнате, – позвала всех Аза. Куча придурков, ковыляя, кое-как переползли в соседнюю комнату.

А сейчас, свиньи представьте, что Гуру Рулон ушел, покинул эту Землю, чем вы тогда займетесь? – спросила Ксива.

Все так и сели. По недоуменным рожам было видно, что никто не задумывался даже над этим вопросом, беспечно полагая, что счастливая жизнь с Гуру Рулоном будет вечно.

Ну что, Вонь Подретузная, отвечай, – сказала Аза.

Вонь стала напрягать мозги, которых впрочем, и не было, а потом кое-как промямлила:

Ну, если бы такое случилось, конечно, даже страшно себе представить, – стала она разыгрывать страдальческую мину, – ну тогда я бы…, – тянула она время, – вообще я умею шить, я бы шила вещи, так бы зарабатывала себе на жизнь.

Ебаный карась, приплыли, так вот ты чему научилась за четыре года в Рулон-холле – с негодованием сказала Элен. – Эх, и ничтожество же. Ни хуя так и не поняла.

Ну, Мудя, а ты че нам скажешь? – продолжила необычную беседу Ксива. Муд почесал затылок, поковырял в носу, похмурил брови и разродился наконец:

Ну, я бы сначала первым делом, посчитал, сколько у меня в кармане денег, хватит ли до дому доехать, – стал он строить из себя супер-практичного чувака, а сам того не подозревая, раскрывал всем свое ничтожество.

Ну, ну, так, свинья, – а что дальше? – спросил Нандзя, как дальше жить ты будешь после этого?

Ну, буду книги писать, – неуверенно промямлил Мудя.

Ха-ха-ха, ну ты и насмешил, – смеясь, сказала Элен. – И о чем это ты интересно будешь книги писать, а, гандон? О том, как мама жопу подмывала?

Ну, почему? – обиженно пробурчал Мудило. – Буду про Рулона писать, чему он учил, чтобы все узнали.

Да, представляю, что он там напишет, блядь да че ты там вообще можешь написать, если ты сейчас ни одного экзамена не можешь сдать, – взбесилась Аза.

Ты же нихуя не знаешь, что ты в своей книге напишешь, – не унималась Ксива.

Мудя своей тупорогостью только еще больше заставлял людей беситься на себя.

Ну, я же слышал, что Рулон говорил, то и напишу, неужели я совсем такой дурак?

Ты верно догадался, а ты что, лучшего о себе мнения был? – спросила Элен.

Но Мудя никак не хотел соглашаться с тем, что он ничего не знает, а продолжал мнить себя Наполеоном, воображать, что он пишет огромные тома книг как «Путь Дурака» и даже лучше, и все читают эти книги и ему, «Великому», поклоняются.

Все понятно с тобой, урод, – не выдержала Аза,– если ты такой Великий, зачем же тогда бы ты к маме поехал, с мамой книги что ли писать будешь?

Ну нет,– просто нужно же сначала какое-то время, чтобы адаптироваться, а потом все начать, – продолжал упорствовать во зле Мудя.

Эй, Гурун, давай теперь мы тебя послушаем, че скажешь, а? – спросил Гну.

Гурун пока слушал ответы своих собратьев, похоже продумал ебанутый план и раздухаренный, стал активно, эмоционально балаболить свой шизофреничный бред.

Ну, если такое случится, то я продолжу дело Гуру Рулона, я буду собирать группы людей, проводить костры, буду записывать аудио-, видео– кассеты, и слово Гуру Рулона будет услышано всеми.

Молодец, говно,– оборвала его Ксива, – мечтать ты горазд, дебил. Че же ты такой всезнающий не «б», ни «м» не можешь рассказать ни по одному экзамену, даже не знаешь о пяти шаманских душах.

Че же ты сейчас не создаешь видео, аудио кассеты, когда Гуру Рулон здесь, что тебе сейчас-то мешает? – спросила Аза.

Гурун задумался в поисках новых гнилых оправданий. И, наконец, придумал.

Ну, сейчас я не могу, есть другие дела и сейчас как-то все не так, я же делаю, что могу, – мямлил Лысый.

Эх, и ничтожества вы все. Столько лет в Эгрегоре, и ни хуя не поняли, кто вы есть на самом деле, – начал учебу Гну, – неужели вы до сих пор не осознали, что без Гуру Рулона вы просто ноль без палочки, кем вы были до Эгрегора, кем вы были без Гуру Рулона?! – уже с какой-то внутренней болью стал спрашивать Гну.

А ну, давайте отвечайте, – поддержала его Ксива.

Ты кем был без Мастера? – набросилась Аза на Гуруна.

Тот сразу опустил глаза вниз, заерзал на жопе и еле проговорил, тяжело вздохнув:

Хирургом в своем поселке, отцом семейства.

Говно, лекарь из села Лохня, – подытожила Ксива. – Так бы и сидел в своей деревне, света белого не увидел, спиногрызов бы своих выращивал, жене своей, бомжихе, прислуживал.

А сейчас по заграницам разъезжаешь, – поучал Сантоша, – не работаешь, на семью не батрачишь как папа Карло, все тебе в ноги кланяются.

А ты ни хера не ценишь, урод, только срешь, – разбесилась Элен и пренебрежительно пнула его ногой.

Ну, это же было раньше, – стал делать слабые попытки оправдаться Гурун, – а сейчас же я изменился.

Изменился? Это в чем интересно? – удивленно спросила Аза, – это тебе только кажется, что ты изменился, а на самом деле как был свиньей, так и остался, ты же все делаешь на энергии Гуру Рулона, пока ты в Эгрегоре, а останься один, опять в говно погрузишься, в котором и был.

Ты посмотри, – продолжал Сантоша, – стоило вас всех одних оставить на полгода, как вы сразу расслабились, новых книг не изучали за это время, разминки не делали, даже йогой никто не занимался, и ты после этого говоришь, что сможешь продолжить дело Рулона, урод!

Хватит уже обольщаться, говнососы, – разбесился Нандзя, обычно такой тихий и спокойный, – посмотрите, вы за это время даже реагировать правильно не научились.

Не можете посмеяться над собой, говна, – учила Ксива, – чуть что, сразу чморитесь, а Рулон как реагировал, а, уроды, отвечайте, ну?

Он наблюдал за собой, постоянно думал о духовном развитии.

Смеялся над собой, его даже за это называли «человек, который смеется».

Еще он постоянно любую ситуацию использовал для осознавания себя, хотел просветлеть, – говорили все наперебой.

Ну вот, что же вы-то так не поступаете, вы у кого учитесь – у матери своей или у Гуру Рулона? – задала вопрос Элен.

Все опять опустили головы и сникли.

А ты, Нарада, что отсиживаешься? – заметила Ксива, давай отвечай, что ты будешь делать без Гуру Рулона?

Ну, мы бы с Синильгой нашли место, где остановиться, поехали бы сначала к моим родителям или нет, лучше к ее, – стал решать неразрешимую проблему Нарада.

Ну все, блядь, уроды, – взбесилась Элен, – а вот Гну, в отличие от вас, сказал, что если бы он остался без Мастера, он пошел бы в пещеру, сорок дней постился и с молитвой умер, так как человек понимает, что без Мудреца он ни на что не способен, а чем в говне жить со всеми мышами, как быдло, то уж лучше умереть по-человечески с молитвой.

От такого знания все так и охуели и не могли даже слово проговорить. Уж о таком-то точно никто никогда не задумывался.

«Вот это ни хуя себе, – подумал Мудя, – я умирать-то точно еще не хочу, пожить охота, посвинить, порасслабляться, да, видимо, я совсем сгнил! Эх, где часть моя духовная, совсем запутался».

«Странно, зачем голодать и в пещере сидеть, – раскидывала своими куриными мозгами Синильга, – ведь можно петь, танцевать, не обязательно же батрачить на заводе».

А я не буду семейку заводить, – решилась она высказаться вслух, – я буду певицей, буду танцевать.

Ха-ха-ха, – засмеялись жрицы, – ну ты, блядь, и насмешила, корова.– Че же ты, мразь, до встречи с Рулоном ни хера не могла петь, у тебя даже слуха не было. Вспомни, кем ты была в миру, свинья? – спросила ее Аза.

Ну–у-у никем, я просто училась в школе и все, в своей деревне.

Ну, так вот, – продолжал Нандзя, – петь, танцевать тебя научил Рулон, ведь ты ничего не умела, ни наряжаться, ни краситься, полное деревенское уебище. Поэтому петь, танцевать ты можешь только пока ты с Гуру Рулоном, до тебя что, ни черта не доходит?

Но, видимо, до Синильги действительно ничего не доходило. Она думала, что это она такая Великая. Стоит ей выйти на сцену, как все будут у ее ног, но она не хотела признать, что у ее ног могут быть только пьяные бомжи, последнее говно, которое никому не нужно, что за этими стенами ее ждет не сцена, а помойка, серый быт и серенады бомжей.

Та-а-а-к, один будет деньги на телеграмму маме собирать, – подводила итоги Ксива, – другие будут решать к какой маме поехать, третий будет как параноик орать, что он новоявленный Гуру, четвертая будет швеей-мотористкой, – ну и быдло!!! Вот чему вы научились, нихуя не поняли и даже не пытаетесь понять!

***

В последний день костров Муде разрешили пойти на телефонку позвонить по делам. Кады он выперся на улицу, то хотел уже по привычке поползти на карачках, но вовремя опомнился и пошел на двух ногах, испытывая дискомфорт от такого непривычного способа передвижения и чуть не падая от головокружения. Навстречу попадались какие-то мыши, и Муду было прикольно зырить на их бессмысленные рожи и еле переваливающиеся туши. Он шел и ощущал свою сущность, и от этого весь мир воспринимался небывало обостренно и целостно. «Да-а, – подумал Мудила. – Какие замечательные практики мы проходим!» И тут же обосрался, представив, что остается на кострах еще на месяц.

Мимо него пробежали какие-то маленькие девчонки, и через минуту он услышал за спиной: «Эй ты, пидарас!» Мудон обернулся и увидел, что это они кричат ему, строя рожи и дразня. Но Муд против обыкновения даже не обиделся и не стал огрызаться, а похуярил дальше, наслаждаясь той легкостью, которая ощущалась внутри после мудрых практик Великого Рулона.

****

Каждый из участников «Страшных костров» в дальнейшем обрел свою судьбу: кто-то уехал вместе с Гуру Рулоном в Америку, во Дворцы и теперь помогает Просветленному Мастеру вправлять мозги всему Миру, а кто-то решил свои дни закончить на помойке жизни. О некоторых из них вы читали или прочтете в очередных томах всемирно известной книги «Путь Дурака», а об одном из долбоебов вы можете узнать прямо сейчас.

Секта ссунов

Как-то осенним московским вечером Гарик сидел на крыльце своего вусмерть остопиздевшего дома, где жило все мышиное семейство, в котором, к большому несчастью, ему надо было прожить еще, как минимум, года три до окончания школы. Бросить же школу и начать жить в свое удовольствие ему еще не хватало храбрости. А пока он сидел и с большим интересом, буквально впиваясь глазами в каждую строчку, читал недавно появившуюся на прилавках магазинов книгу «Путь Дурака 4-6». Не успев дочитать одну страницу, Гарик снова и снова возвращался к ярким картинкам на обложке книги и цветным вкладышам, стараясь вникнуть в каждую надпись, помещенную под ними.

«И ведь живут же где-то так люди, – думал про себя Гарик. – Эх, найти бы где-нибудь этого Рулона и у него учиться. Во, кайфно бы мне тогда зажилось. … Но как его найти…?»

– Эй, Гарик, здорово, ты че тут один сидишь? – заорал Диза, старый корешь Гарика, который тоже жаждал вступить в ряды рулонитов, – у меня есть хорошая новость для тебя!

– Да ну, валяй! – оживился Гарик, спрыгнув с крыльца.

– Короче, тут у нас недалеко от Арбата собираются ребята, вроде это новая какая-то секта, их местные «ссунами» прозвали, – начал запальчиво рассказывать Диза, пугливо озираясь, боясь, что кто-нибудь услышит.

– А че это у них название такое? – поинтересовался Гарик.

– Ну, говорят, что они практикуют туалетную нирвану, – поведал Диза.

– Нихуя себе, а это как? – удивился Гарик.

– Да, я думаю, мы на месте все увидим. А главное, все это устроил якобы один из бывших учеников Рулона, может он нам поможет самого Рулона отыскать или выйти на его ближайших учеников!

– Вот это круто! – обрадовался Гарик, – а где это их секта? Нас че туда пустят?

– Обещали, – обнадеживающе сказал Диза, – там пацаны должны были договориться. Вобщем, я сказал, что мы сегодня придем.

– Так пошли скорей, – быстро засобирался Гарик, сложив «Путь Дурака» в рюкзак и застегивая куртку……

– Кажется, где-то здесь, – шепотом проговорил Диза, когда они оказались возле какого-то дома, стоявшего на пустыре. Диза еще раз посмотрел на свой план, накарябанный ручкой и, запихав его в карман, стал заходить в один из подъездов. Гарик последовал за ним. Зайдя в подъезд, Диза тихонечко посвистел три раза и через некоторое время откуда-то снизу вышел длинный худощавый парень с лысой головой:

– А, это вы, ребята, ну, заходите, – сказал он. И они все вместе стали спускаться в какое-то подвальное помещение. Пройдя по длинному темному коридору, пацаны оказались в большом светлом зале, в котором уже собралось человек двадцать. Все мужики были в плавках, а бабы в купальниках. На трусах сектантов на самом сокровенном месте красовался знак «ОМ».

– А зачем это у них этот знак? – спросил Диза худощавого парня.

Это космический символ, как бы обозначающий, что, используя, мочеиспускательный аппарат, мы откидываемся в Нирвану. Вы сегодня можете посмотреть, как все это происходит, а потом и сами попробуете.

Пацаны стали дальше осматривать зал. Все в нем было как-то необычно: вдоль дальней стены стояли унитазы. Перед ними были расстелены маты.

Через несколько минут появился какой-то в желтой накидке тоже со знаком «ОМ» на том же месте, мужик лет 30 на вид, с полуприкрытыми глазами и начал пиздеть. Завидев его, все собрались в одну кучу с разных углов и, раскрыв рты, стали слушать.

– А это кто? – шепотом спросил Диза Длинного.

– Это Мудя, организатор секты ссунов, – сказал тот.

– Это он че, специально себе имя такое взял? – поинтересовался Гарик.

– Ну да, это же секта ссунов, – сказал Длинный, – а сейчас давайте подальше отойдем, а то уже все начинается.

Во всю мощь заиграла какая-то трансовая музыка, и сектанты пустились в неистовый танец. Каждый вытворял, что только мог. Полностью отпустив свое тело, свои эмоции, ссуны орали, визжали, плакали, смеялись. Кто-то кружился, кто-то катался по полу, кто-то ржал как сумасшедший, кто-то прыгал. Затем Мудя что-то выкрикнул, и все по команде ринулись к ящикам с пивом, которые стояли в углу. «Сибирский шаман», – прочитал на этикетке Гарик. Сектанты только и успевали одну бутылку выпивать за другой. Кто-то уже не в силах вливать в себя содержимое бутылок, валялся на матах. Несколько парней, держась за яйца, подползли к унитазам. Но тут предусмотрительно выбежала из комнаты вторая команда не участвующих в практике и стала отпинывать всех, кто лез к унитазам. Тем делать было нечего, они снова отползали на маты, катались, зажимая яйца, а потом опять ползли к унитазам, но снова оказывались отброшенными. Некоторые же продолжали глушить одну за другой бутылки пива. А один парень, не в силах больше терпеть, резко снял с себя трусы и ринулся к унитазу, но хранитель священного места его ловко оттолкнул. Но парень продолжал лезть, нарываясь на драку и, не выдержав, обоссался прямо на мате, обрызгивая желтым фонтаном близвалющихся. Тут же подбежала какая-то баба с тазиком воды и тряпками, и обоссавшемуся пришлось убирать свою мочу. По всему залу уже валялись опустошенные бутылки пива «Сибирский шаман». Раздавались визги, стоны сектантов, которые катались по матам уже пятый час в жутких муках, чтобы не обоссаться. Прошло еще несколько часов и Мудя, оглядев всех своих ученичков зорким взглядом, стал подходить к тем, кто уже, по его мнению, дошел до кондиции и давал знак, разрешающий поссать. Счастливчики кое-как доползали с помощью хранителей унитазов к заветному месту и, еле стоя на ногах, дрожащими руками пытались снять трусы. Кто-то был не в состоянии сделать даже и этого. Тогда трусы снимали с них хранители унитазов. И вот, освободив свои мочеиспускательные аппараты, сектанты с необычайным наслаждением начинали ссать, сссать и ссать, входя в божественный экстаз. После этого прямо со спущенными трусами они падали на маты с блаженными лицами, выходя в самадхи. Так случалась туалетная Нирвана.

ЧАСТЬ 3. СЕРГЕЙ В ГОСТЯХ У БРАТА ( NEW )

Сергей – Дурак!

Подойдя к крыльцу шикарного коттеджа, неудалый брат Рулона Сергей почувствовал, как некое чувство подавленности завладевает им.

«Вот это домино, так домино, ничего братец-то мой разжился, – завистливо подумал Серый, чувствуя, как начинают трястись колени, – нет, я не должен никому показывать, что я чем-то восхищаюсь. Ведь я – старший брат, я не должен ударить в грязь лицом, я должен вести себя достойно». Подумав так, Сергей тряхнул своей засаленной челочкой, подкрутил покоцанные усы, одернул грязными, обветренными от барахолки руками свою недели две не стираную рубашку и, сделав глубокий вдох и выдох, решился нажать на кнопку звонка. Минут через пять открылись ворота:

– А, Серега, заваливай, – радостно приветствовал его Гну, как всегда в своей дурачливой манере. Сергей тупо улыбнулся и молча зашел в ограду.

Перед ним открылся обалденный вид летнего сада с редкими сортами цветов, посаженными в виде тибетских мандал.

– Молодец, Серега, – весело завел беседу Гну, причудливо вышагивая по ровным тропинкам, – решился-таки стать лосем?

«Лось» – это было почетное звание в Рулон-холле, которым награждались особи мужского пола, проходившие практики просветления непосредственно у самого Гуру Рулона. Но на такой подвиг могли решиться лишь самые отважные, кто уже плюнул на свою значимость и все другие прибамбасы ложной личности. Стать «лосем» означало пожертвовать всеми своими заморочками и отдаться в руки Просветленного Мастера. И надо заметить, что далеко не каждый наставник мог стать лосем. Это было слишком болезненно для ложной личности. Потому все лоси, а именно Гну, Нандзя и Сантоша считались местными святыми.

– Да нет, я просто пришел в гости к брату, – пробубнил Сергей, суетливо то запихивая руки в карманы, то обратно высовывая.

– Ну-у-у-у,– протянул Гну, – хватит тебе на барахолке стоять, и так уже полжизни просрал, пора и отдохнуть, сколько можно работать?

– Ну, как же, у меня же жена, дети, – отождествлено как зомби говорил дурак, входя в огромный шикарно обставленный коттедж, похожий скорей на Дворец.

– Опять ты заладил про свою Ларису, – вклинилась в разговор Элен, с порога напав на «дорогого гостя». – Бросай все и вали к нам отдыхать.

– Бери пример с Гну, – поддержала ее Ксива, – он у нас целыми днями на параплане летает, на катере катается, ну чем не жизнь?!!!

Но Сергей только скривил кислую мину и, топчась на пороге, уже не знал, куда себя деть от такой красоты, в которую он попал, чувствуя, как зависть начинает глодать его от всего Великолепия, в котором жил его младший брат, он готов был провалиться сквозь землю. Заметив его нездоровую реакцию, Аза окинула дурака пристальным взглядом, сказав:

– Завидуешь, подражай! Смотри, как твой младший брат устроился.

«О, ни хуя себе, да как это я буду равняться на своего младшего брата, я что ли чмо, – думал обиженно Сергей, – и с чего это они взяли, что я завидую, больно надо». Но вслух сказал:

– У каждого свой путь. Ведь я тоже просветлеваю.

– Как это ты интересно просветлеваешь, сидя в семейке? – поинтересовались жрицы, – вот Будда, когда решил просветлевать, так он оставил и жену и ребенка, все свое богатство и отправился в джунгли.

– Естественно, у Будды была обеспеченная семья, жена с ребенком жили во дворце, а моя семья не может позволить себе такой роскоши, – сказал урод, как в лужу пернул.

– Ой, не могу, держите меня, я сейчас обоссусь, – никак не ожидая от Сергея такого выпада, заржал Гну. – То есть ты хочешь сказать что, если бы Будда жил в лачуге, то он бы подумал: «О-о, моя семья не обеспеченная, поэтому я не могу уйти в джунгли просветлевать. Я буду сперва обеспечивать семью, а потом пойду просветлевать, когда меня уже сожгут на костре или когда я буду лежать в гробу в белых тапочках»?

– Да-а-а, Сергей, похоже, ты за последние пятнадцать лет здорово продвинулся в своих духовных размышлениях, точнее, сдвинулся. Тебе нужно скорее бежать к буддистам и рассказывать о новой идее Буддизма, которая открылась тебе, – подъебала дурака Элен.

Сергей замялся, переминаясь с ноги на ногу, а потом придумал новое оправдание своему скотскому существованию:

– Просто я не убегаю от трудностей мирской жизни. В семье я отрабатываю карму.

– Ха-ха-ха, – заугарали жрицы.

– Да ты же не отрабатываешь, а нарабатываешь карму, – заявила Элен, любуясь своей шикарной внешностью в огромное зеркало с резной позолоченной рамкой.

– Это еще почему? – с умным видом спросил Сергей.

– Да потому что в семейке кроме говна ты ничего не можешь набраться, – подключился к беседе Нандзя, наворачивая вкусный торт со взбитыми сливками и свежими фруктами. – Посеешь привычку, пожнешь поступок, посеешь поступок, пожнешь характер, посеешь характер, пожнешь судьбу. А судьба это и есть карма. Так, какие ты хорошие привычки можешь посеять в семье?

Сергей почесал затылок, погрузившись в размышления. Видимо, за последние двадцать лет он никогда и не задумывался над жизнью, а просто твердил заученные из книжек фразы.

– Ну, я же преодолеваю себя, когда каждое утро в 4 часа утра занимаю место на барахолке в нулевом ряду. А потом я на 40-градусном морозе стою круглые сутки почти, ведь это тоже не легко. Терплю скандалы жены, – стал оправдываться Сергей.

– Вот именно. Все эти страдания бессмысленные и глупые, они тебе ничего не дают! – орала Элен. – Увидь, какие дурные привычки ты сформировал в себе за последние годы жизни. Вместо того, чтобы приучать себя каждый день вставать с восходом солнца, медитировать, делать асаны, пранаяму, молиться, читать духовные книги, ты выработал в себе дурную привычку стоять на барахолке. Ведь ты теперь не можешь не пойти на барахолку.

– Конечно, нет, – убежденный в своей правоте, заявил Сергей, – ведь это же мой долг, я должен содержать семью.

– Ха-ха-ха, да кто тебе сказал, что это твой долг? Что и кому ты должен? – спросила Ксива, украшая аккуратно уложенные волосы яркими искусственными цветами. – Ты что, не понимаешь, что это просто программа. Хватит уже быть ишаком, батрачить на семейку, пора начинать жить для себя.

– Ну, нельзя же быть эгоистом, это не хорошо, – нашел новое объяснение своей тупорогости Сергей.

– Да ты же и есть самый настоящий эгоист, – обрадовал его Гну, – ни себе не даешь развиваться, ни жене, и детей дураками делаешь.

– Как это? – возмутился дурак, – я наоборот все ради них делаю, стою на барахолке, чтобы накопить денег для их учебы.

– Да, на кой хуй им сдалась твоя учеба? Чему их могут научить в институтах и лицеях, там их могут сделать только полными идиотами. Кому нужны эти логорифмы, формулы, все это не нужно в жизни, – сказала Ксива, – вот если бы их там научили гандон одевать, хуй сосать, тогда другое дело. Вот лучше приводи своих дочерей к нам на костры, мы тут их всему быстро научим.

От одной только этой мысли Сергей затрясся: «Вот этого я точно никогда не сделаю. Не дай бог, сюда попасть моим дочерям, братец их окончательно развратит, нет, ни за что, вырастут еще какими-нибудь проститутками, будут делать, что вздумается, а кто в старости мне кашу жевать будет?»

– Что ты позеленел от страха, – прочитал гнилые мысли Сергея Гну на его ебальнике, – боишься, что твои дети здесь станут нормальными, яркими, активными, а не рабочим быдлом, как ты? Ты же просто уничтожаешь их, идиот.

– На самом деле ты работаешь просто на программу, – сказала Аза, – тебя мама в детстве укладывала рядом с собой и тихо так на ушко напевала: вот вырастешь, Сереженька, заведешь семью, внучат мне подаришь и будешь самым счастливым человеком в мире. И так каждый день. Вот ты и вырос такой завнушенной овцой. Бери пример с Гуру Рулона, начинай просветлевать. Дочерей приводи на костры, мы их сделаем жрицами, сам давай, лосем становись, и все у тебя будет, посмотри вон, лоси у нас как у Христа за пазухой живут, ни хуя работать не надо, зато все есть.

– А че они делают? – недоуменно спросил Сергей, даже и не представляя, как можно жить, совсем не работая.

– Ой, ты знаешь, Серега, – стал прикалываться Гну, – целыми днями фрукты, торты жру, сейчас вот надо на водных лыжах идти кататься, а потом на хаммере по горам, – вот такая трудная жизнь у меня.

Все рулониты так и покатились со смеху, только Сергей, покраснев от стыда, не знал, в какую дыру себя засунуть, так как его закостеневший образ отца семейства не давал радоваться вместе со всеми, а тем более осознавать истину, которая в этот момент передавалась ему в такой веселой, непосредственной форме. Дурак настолько отождествился с программой примерного семьянина, что просто не мог уже себя представить в какой-либо другой роли, он не был способен даже и подумать о том, чтобы начать жить как Гну, просто бросить все и начать отдыхать.

Это где такое видано, чтобы человеку вот так, ни с того, ни с сего предложили всю жизнь отдыхать за чужой счет?

«Я че дурак, буду я бездельником что ли? Нет, так нельзя, что обо мне люди-то подумают, скажут: «младший брат – дурак, вот и старший туда же». Нет!» – думал дебил Сергей.

– А я вот целыми днями хожу на разные секции, – стал рассказывать про свою «нелегкую» жизнь Нандзя, – то на УШУ, то на плавание, то на скейте катаюсь. Не жизнь, а одно мучение.

Все снова заржали, наблюдая за реакцией Сергея. Но вместо того, чтобы вместе со всеми высмеивать свою глупость, Сергей начал рьяно отстаивать мышиные принципы:

– Ну, это вы сейчас говорите, пока молодые, – погуляете, погуляете, а потом за ум-то возьметесь, – сказал он с умным ебальником.

– Это тебе бабушка так говорила? – прикалываясь, спросил Сантоша.

– Ну, почему? Это мой жизненный опыт, – заявил философ хуев. – Все так живут нормальные люди.

– Но смотри, Серега, ведь Рулон живет ни как все, но лучше всех, почему бы и тебе так не начать жить? – спросил Гну, раскручивая педали тренажера-велосипеда.

– Просто у нас с ним разные пути, – опять взялся за свое Сергей, боясь сам себе сказать правду.

– Да ты бы лучше честно сказал, что тебе программа дороже всего на свете, что ты готов жертвовать своим развитием, отдыхом, всем хорошим ради осуществления хуйни, – прямо заявила Ксива, – и ты лучше будешь морозить свои яйца на барахолке, чем станешь лосем и будешь купаться и есть черешню. Все, что ты сейчас сказал – это лишь оправдание твоего невежества. А признаться себе в этом ты боишься, так как правда вызовет в тебе сильный дискомфорт – как это так, я всю жизнь жил, следуя четко программе и вдруг сказать, что я не прав, перечеркнуть все свои бессмысленно потраченные годы.

– Нет, это не правда, – красный как рак, чуть ли не закричал Сергей, не нужно меня учить, я выбрал свой путь в жизни и не собираюсь ничего менять, меня устраивает моя жизнь.

– А точнее, этот путь выбрал тебя, – метко поправила его Элен.

– Что ты имеешь в виду? – не понимая, спросил придурок, нервно трясясь.

– У тебя не было выбора, – тем временем продолжала обучение жрица, разрисовывая свои холеные ногти, – тебе указали путь, пнули, и ты попер, как безвольная овца. У тебя даже и мысли не возникло, что можно жить как-то иначе.

– Хотя ведь рядом с тобой рос поводырь, – заметила Аза, – а ты даже и не заметил этого. А ведь ты был одним из первых, кто услышал истину от Гуру Рулона.

– Ну, ладно, хватит уже разглагольствовать, – стал в очередной раз убегать от больной для него темы Сергей, – я что-то есть хочу, есть у вас что-нибудь похавать?

– Да жратвы навалом, – сказал Нандзя, наблюдая за телодвижениями Сергея, который тут же полез в холодильник как у себя дома и только хотел взять кусок колбасы, как тут же был остановлен.

– Вообще–то у нас все спрашивают, – сказала Ксива.

– А это еще зачем? – удивился неуч.

– Не забывай, что у нас здесь не посиделки и не тусовка, а Рулон-холл, в котором каждая ситуация является обучающей. И когда ученик учится все спрашивать, он постигает одну из истин, которая гласит: «Просить не надо уставать, а то устанешь ты давать». Так как мыши внушают, что просить стыдно, нехорошо. И чучик вырастает зашуганным, закомплексованным, и будет подыхать с голоду, но никогда не попросит, так как ему в детстве сказали, что это плохо. А вот Марианна гибко проявлялась, она отбросила всю мышиную хуйню и могла так попросить у человека, что ради нее готовы были свернуть целые горы. Так что, Серега, давай, проси!

– Ну, считай, что уже попросил, – нагло заявил Сергей.

– Ну, считай, что ты уже поел, – ответила Элен, и все заржали.

– Да ну ладно вам, ребята, – дайте пожрать, – тупо стал ныть Сергей, настолько он стал костным, привык, что все ему на блюдечке приносили. И теперь его ложная личность не давала ему просто по-человечески попросить жрать. Надувшись, придурок уселся на пол.

– Посмотри, сейчас обида завладевает тобой, – стал Гну помогать дураку в осознавании себя, – отследи, какая часть внутри тебя сейчас включилась, почему ты не можешь проявиться алертно. Но Сергей полностью уснул в своей обиде, что уже ничего не хотел слышать. Понимая трудность, с которой Сергей столкнулся в этой нелегкой практике, жрицы решили пойти ему навстречу.

– Ну, хорошо, не можешь просить, тогда хоть порадуйся, – более мягко сказала Ксива, – у нас такое правило, что никто без экзаменов не жрет. И у всех свои индивидуальные экзамены на проработку тех или иных слабых качеств. Ведь еду тоже надо заслужить.

– Нахера это нужно? – недовольно спросил Сергей.

– Смысл в том, чтобы каждое действие было направлено на развитие, – стала объяснять Аза, – но так как человек – это безвольная скотина, которая постоянно отождествляется со множеством своих слабых частей, и без пинка не хочет развиваться, то некоторые духовные практики привязываются к еде. Пока не сдаешь экзамен на развитие, не жрешь. А жрать человек, естественно, захочет, а значит и практики будет делать. Так что давай, радуйся, это же не сложно.

– Давай, Серый, давай! – стали его поддерживать рулониты.

«Вот, блин, влип, а, – думал Сергей, – надо что-то делать, чтобы не опозориться, че, сложно что ли порадоваться» – подумав так, он встал, распрямил плечи и, натянув резиновую улыбочку, стал подпрыгивать, изображая радость. Но эта радость у него была похожа больше на припадок шизофреника.

– Радостней, веселей, – подбадривали его жрицы, держась от такого зрелища за животы.

– Га-га-га, – базлал сорокалетний придурок, уже не зная, как перекосить свой ебальник, чтобы он всем показался радостным.

– Фу, ну я уже устал радоваться, – сдался Сергей, вытирая со своей сморщенной морды пот, который от такого усердия лился градом, – ну че, я уже, наверное, заработал.