Текст книги "Путь дурака"

Автор книги: Сотилиан Сикориский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 88 страниц)

Теперь весь холодильник провонял твоей тряпкой! Что, Мастер должен есть вонючие продукты из-за тебя, паскуда?! – бесновалась Элен. – Ну-ка, давай, жри эту тряпку теперь!!! – и она яростно бросила тряпку прямо в рожу трясущемуся Муде.

Муд смиренно взял тряпку и стал запихивать ее в рот. В этот момент внутри него забесились разные чувствишки – от обиды и злости до раскаяния и готовности просветлевать. Говна, как водится, оказалось, больше. Муд весь натянулся и во всю мочь своего мудизма принялся индульгировать и жалеть себя. Тряпка дальше горла не лезла, и Муд не знал, че ему делать.

– Давай-давай, жри! – прозвучал беспощадный и холодный голос Элен. – Будешь знать, как оставлять вонючую тряпку в холодильнике Мудреца!

Она не стала ждать, пока тупой придурок дожрет тряпку, и ушла по своим делам. Муд расценил это, как разрешение не доедать тряпку, и пополз на свое рабочее место с кляпом во рту. «Че за хуйня! Почему я должен есть тряпку? – забесились мозги идиота. – Я ведь не настолько провинился! Подумаешь, холодильник чуть-чуть пропах!» Так свинья бесилась и обижалась еще минут пятнадцать, пока, наконец, не стала вспоминать, зачем он тут находится. «Ебкарный боб! Хуй ли я такое чмо!!! Можно же совсем, бля, по-другому реагировать на енто! Сука, я когда был ребенком, я только радовался таким играм, нахуй! Ползал на карачках и брал в рот всякую хуйню мамаше назло! И как мне енто нравилось, пиздец! Я же был на седьмом небе от счастья! Вот и сейчас надо бы мне также начать реагировать, и тогда мне станет хорошо! Круто! Буду дальше так ползать с тряпкой во рту мамкиной хуйне назло!»

То и дело кто-то вдруг исчезал где-то на кухне, и дверь там закрывали. А через полчаса он появлялся весь взмыленный и растождествленный в доску. Муду было жутко любопытно, куда енто они все ходють. И дождался. Позвали его самого. Злые как волки Аза и Ксива завели его в кухню, и Муд жопой почуял, что ща че-то будет.

Ну, давай, рассказывай, какой хуйней маялся, пока был далеко от Мастера? – злобно спросила Аза.

Мудя сел на измену и растерялся. Мыслишки зашныряли в башке, ища, че бы такое рассказать безобидное, чтобы побыстрее отстали.

С людьми плохо работал, мало им объяснял мудрость…

Это мы и без тебя знаем! Ты давай то, что мы еще не знаем, рассказывай! – наехала Ксива.

Подчиненных плохо гонял, позволял свинить, э-э… – очко Муди разыгралось не на шутку.

Блядь!!! Ты че, гондон, пытаешься че-то скрыть! Мудрец все видит! Давай, правду выкладывай! – заорала Аза. – Быстро приседать!

Мудя начал приседать и тут же про себя заныл, шо и так седня еще целую адскую разминку надо будет вытерпеть, а ноги уже еле держат, а тут еще заставляют приседать.

Так ты может, посговорчивее станешь, – издевательски бросила Ксива. – Давай колись, почему люди жалуются, что как Мудя где-то побывает, так там какое-то говно начинает твориться? У людей возникают сомнения, а Истина ли это? Нужен ли мне Путь Дурака? Это так ты несешь Знание Мастера?! Так ты помогаешь людям идти к Богу?! – уже в припадке гнева орала Ксива.

Муд заебался приседать и уже плохо соображал, но надо было че-то отвечать, и он пыжился изо всех сил разделять внимание между телом и пиздежом.

Виноват, исправлюсь, – мрачно промямлил Мудон, пыхтя и пытаясь вызвать жалость.

И че, это все, че ты может сказать, говносос?! – подключилась Аза.

Я совсем рассвинился, перестал думать о Мастере, о служении Силе, перестал делать сверхусилия и работать над собой, – кое-как Муду удалось вызвать в себе горестное состояние, чтобы начать говорить искренне.

Та-ак, еще что? – взгляды ближайших учениц Рулона выражали полное презрение.

Начал думать о мирском, сука! Обольстился собой, своей гордостью ебаной! Начал воображать, что уже дохуя достиг, а на самом деле только деградировал! Постоянно искал удовольствий, вместо того, чтобы помнить о просветлении, быть монахом в миру. Думал, как бы пожрать повкуснее, поспать подольше, потрахаться, – работа тела дала более сущностное состояние, и Мудозвон почувствовал раскаяние. Хотя всякие говняные мысли самооправдания продолжали крутиться в башке и не давали целостно разрушать ложную личность.

Качать пресс! – скомандовала Аза, и Мудила обрадовался смене нагрузки. На секунду ему показалось, что скоро все закончится, но не тут-то было:

Рассказывай, говнюк, почему Дырку портишь? Почему постоянно с ней спишь? Ты че, бля, уже семейку с ней создал? – спросила Ксива, и у Мудона внутри похолодело – такого вопроса он не ожидал.

Нет… Я в последнее время уже с ней не сплю, – стал оправдываться идиот.

Че пиздишь! – зашипела Ксива. – Бога пытаешься обмануть?! Тебе че Рулон сказал? Не спать ни с кем, сохранять энергию! А то так быстро пачкуном станешь!

Ясно! Виноват, исправлюсь! – выдавил Муд, пытаясь оторваться от пола.

Мало того, что сам нихуя не развиваешься, так еще баб портишь! Вместо того, чтобы учить человека нормальным вещам, ты, скотина, взращиваешь в ней поебень!!! Ты че, козел, вообще нюх потерял?! Тебя чему Мастер учил?! Этому что ли учил?! Ты видел, чтоб Рулон с кем-то спал?! Да он близко никого не подпустит! Потому что он служит Силе! А ты служишь своему херу, кобель ебучий! – бесилась Ксива.

Когда практика закончилась, Мудон выполз из кухни весь взмыленный и в жопу растождествленный и вспомнил, как ему хотелось узнать, чем это они там занимаются.

Супер Соляр Гуруна

Эй, Гурун, а ну, ползи сюда, – подозвала лысого Элен.

Гурун, который в этот момент старательно выжимал последнюю пару трусов и лифчик, от чего изрядно вспотел, услышав, что его зовет жрица, второпях бросил уже почти отжатое белье обратно в тазик с грязной мыльной водой и опрометью на своих четырех поскакал к Элен, как верный пес.

Тебе новое задание, – резко бросила Элен, – из большой комнаты сверни палас, выйди на улицу, потряси и возвращайся обратно.

Есть, будет сделано, – браво ответил уже надроченный Гурун.

Через десять минут должен вернуться с чистым паласом, за каждую просроченную минуту получишь по десять памятных гыч, понял, свинья? – назидательно сказала Ксива, выпуская Гуруна за дверь.

Так точно! Служу Эгрегору! – ответил Гурун, продолжая стоять на четвереньках с паласом на спине.

Ты по лестнице тоже в «ракасане» спускаться будешь, чтобы мышей всех повеселить? – поинтересовалась Ксива.

Эх, скотина, виноват, не осознан, – опомнился придурок и поднялся на свои задние лапы.

Как только Гурун с паласом скрылся за дверью, Ксива тут же закричала:

Эй, говноеды, а ну, быстро все сюда.

Куча свиней, как всегда уснувших в своих поганых мыслишках, нехотя стали выходить из своих сновидений. Мудя, наводя порядок на книжных полках, случайно, а может совсем даже и не случайно, наткнулся на порнографический журнал с картинками и, не помня себя, отождествлено разглядывал здоровые жопы и сиськи, уже забыв о боли в коленях, о бурлящем от голода желудке. Услышав, что всех зовут, он бережно засунул веселый журнальчик с краю на последнем ряду книг, чтобы при возможности продолжить свое любимое занятие. Ну, а пока, тяжело вздохнув, пополз к толпе.

чу-Чандра в это время, ползая на карачках, делала вид, что моет пол, махая тряпкой туда-сюда. Вдруг она наступила своей передней лапой на осколок зеркала и, обрадовавшись такой находке, стала упорно разглядывать свой вспотевший ебальник, не смотря на то, что была вся растрепанная, грязная и вонючая после трех дней в поезде и четырех дней «страшных» костров. При этом она стояла на карачках, выпятив задницу, одной рукой держала половую тряпку, а другой этот микроскопический осколок зеркала и прихорашивалась, мечтая о пьяных бомжах. Но и ей пришлось на время оторваться от столь «важного» дела и присоединиться ко всей компании.

Синильга же, как всегда, околачивалась на кухне. На этот раз она пыталась через водо-очищающий фильтр набрать воду в трехлитровую банку. Для этого она поставила банку в раковину, засунула в нее шланг от фильтра и ушла драить унитаз. Когда Синильга напевала какую-то ебанутую песенку, она вдруг увидела пробегающий мимо туалета ручей воды.

«Еб твою мать», – опомнилась безмозглая и поскакала на кухню, где банка уже давно переполнилась, шланг от фильтра выпрыгнул наружу и теперь радостно заливал всю кухню и уже коридор. С охуенной скоростью черепахи Синильга стала пытаться собрать воду тряпкой в таз, удивляясь, что воды почему-то не становится меньше. Так она удивлялась, пока до нее не дошло, что надо все-таки выключить кран. Но ей так и не удалось закончить свое занятие, так как надо было ломиться в зал, где уже все собрались и ждали только ее.

Нарада же пытался прославиться приделыванием ручек к плательному шкафу. И так и сяк он старался прикрутить маленькую ручку, которая никак не хотела держаться. Долбоеб исколупал отверткой уже все возможные дырки, свернул всем шурупам шляпки, но ручка никак не хотела приделываться. Тогда Нарада, как человек с ушами, растущими выше бровей, решил посадить злосчастную деревяшку на супер клей. Но пока он откручивал колпачок тюбика, клей уже потек на его пальцы, которые моментально склеились между собой, и он не мог их теперь расцепить. Когда всех позвали, Нарада в этот момент старательно пытался ножницами отделить один палец от другого.

Вонь Подретузная тем временем битый час все никак не могла разгладить огромную юбку одной из жриц. Юбка состояла из множества больших складок и воланов, поэтому пока Вонь разглаживала одну часть, мялась другая. И вот только у нее стало что-то получаться, как она услышала, что всех зовут, и, боясь примчаться последней, чтобы не получить очередной гычи, Вонь плюнула на все свои труды и, скомкав юбку, бросила ее в угол мяться дальше.

Когда все-таки толпа придурков, мнящих себя не бог весть кем: генералами астральной разведки, Наполеонами, повелителями миров и прочее, прочее, прочее, а на деле не способные сделать даже самые элементарные вещи, о которых было описано выше, наконец-то собрались в зале, Ксива заговорила:

Ну, что, свиньи, хочу вас обрадовать новой практикой, но на этот раз она будет веселой для вас. Завтра Гурун будет закладывать свой соляр, но сам он, конечно, не справится с этой задачей, так как машина она на то и машина. Потому вы, духовные братья и сестры, должны будете ему в этом помочь, сделать так, чтобы он не только запомнил этот день на всю оставшуюся жизнь, но и вспомнил себя и распрощался со своей раздутой ложной личностью.

Но так как Гурун у нас не просто Гурун, – добавила Аза, – а «президент», то и соляр у него должен быть не просто соляр, а супер-соляр.

Ну что, поняли, хуесосы? – спросила Элен.

Так точно, – последовал ответ.

А теперь за дело, ползком марш! – скомандовала Ксива.

Всю вторую половину дня жрицы давали Гуруну самую трудную физическую работу. Не успевал он закончить одно, как нужно было кидаться за другое. При чем, ни на минуту он не оставался один, а постоянно находился под присмотром одной из жриц, которая то и дело подгоняла его.

Быстрей, быстрей, Гурун, можешь не успеть просветлеть.

Двигай ягодицами, дыши глубже.

Нечего халтурить, в гробу отдохнешь.

Целью было измотать Гуруна так, чтобы он впал в глубокий физический сон. И это удалось. Не успели объявить отбой, как Гурун первый взял спальник, тут же рухнул.

«Вот это крутые практики перед закладкой Соляра, – думал он, – сегодня за счет интенсивного физического труда у меня не было даже времени о чем-либо подумать, особенно о плохом, я практически весь день смог находиться в моменте здесь и сейчас. И хоть тело мое вымоталось, но зато ум такой чистый и на душе радостно, значит, закладка Соляра началась успешно». Подумав так, Гуру закрыл глаза и с блаженным выражением лица отрубился.

Рулониты, радостные, что все идет по плану, вооружившись тюбиками с зубной пастой, улеглись по своим местам и решили выждать еще некоторое время, чтобы приступить к осуществлению своего замысла.

Эй, уже пора, – два часа спустя стала расталкивать чу-Чандра всех рулонитов, которые тоже не плохо вымотались за день и уже были в отключке.

Вставайте же, идиоты, – стала она расталкивать дураков. Но, видя, что никто не собирается вставать, взяла брызгалку и стала брызгать водой всем в рожу.

А-а-а-а, – заорал Нарада, обосравшись очередного на него нападения.

Да, не ори ты, козел, Гуруна разбудишь, – зашипела на него чу-Чандра.

Наконец-то все проснулись, кроме Гуруна, и приступили к своим обязанностям, как и было все спланировано днем раньше.

Эй, Мудя, Нарада, переверните его мордой вверх, – скомандовала шепотом чу-Чандра, видя, что Гурун уткнулся рылом в пол, – только смотрите осторожно, а то проснется.

Нарада с Мудей чуть было дотронулись до Гуруна, намереваясь его перевернуть, как тот сам заворочался и оказался харей вверх. чу-Чандра, решив убедиться, что Гурун все так же крепко спит, аккуратно подняла верхнее веко его левого глаза и посмотрела на зрачок. Зрачок был абсолютно неподвижен, что означало, что Гурун в этот момент видит двадцатую серию сна «Гурун – президент». Потому Мудон с Нарадой уверенным движением открыли свои тюбики и, щедро выдавив бело-зелено-красную массу зубной пасты себе на ладони, стали делать Гуруну основательную косметическую маску. Несколько слоев они наложили на лоб, щеки, подбородок и настолько увлеклись этим занятием, что принялись уже замазывать все щели.

Э-э-э, осторожно, вы зачем ему нос и рот замазываете, он же так совсем не проснется и сорвет все веселье, – остановила их Вонь.

И вот, через минут семь весь ебальник Гуруна был в плотной маске из зубной пасты с отверстиями для глаз, ноздрей и рта. Рулониты, еле сдерживаясь от смеха, чтобы не обоссаться, так как экзамены ночью сдавать было не кому, а туалет, как обычно, был закрыт на замок.

Да, так он больше похож на президента из музея восковых фигур, – прикололась Синильга. И все тихо заржали. Гурун же, как ни в чем ни бывало, продолжал храпеть. Не теряя времени, заговорщики принялись за следующее действие. Снова повернув Гуруна на бок, Синильга с Вонью накинули капюшон спальника поверх головы Гуруна, так что он теперь оказался полностью внутри ватного мешка, и принялись старательно пришивать капюшон к самому спальнику, так, чтобы Гурун никаким образом не мог из него вылезти.

Фу, вроде все, – сказала Вонь, завязывая последний узелок.

А теперь спать, завтра предстоит бурное веселье, – сказала чу-Чандра, и все отрубились.

Утром рулониты проснулись от странного мычания, кряхтения и сопения.

Эй, уроды, скорее вставайте, – первая проснулась Вонь Подретузная, – а то пропустите рождение «президента».

Нечто движущееся болталось в мешке, явно пытаясь вылезти наружу, при этом издавая какие-то возгласы.

Ебаный карась, где это я? – послышался голос из мешка.

В жопе у негра, – любезно ответил Мудя, и все заржали.

Черт бы вас побрал, выпустите меня отсюда, зачем вы это сделали? – бесновался Гурун, пытаясь вырваться то через один конец спальника, то через другой.

А ты думаешь, когда погань тебя из пизды высирала, тебе легче дышалось? – спросила его чу-Чандра, – давай, прилагай усилия с самого рождения, иначе в жизни ничего не добьешься.

Да, да, и первое усилие Гуруна будет заключаться в том, что он сейчас будет делать разминку, не вылезая из спальника, – объявила Элен, которая, услышав радостные вопли рулонитов, поспешила присоединиться к общему веселью.

Вот это здорово, – обрадовалась толпа придурков новой практике.

Итак, разминка началась. Гурун, все так же находясь в спальнике, стал пытаться приседать. Но так как спальник постоянно путался под ногами, и к тому же в нем было темно, «новорожденный» постоянно терял равновесие, и каждое приседание заканчивалось проламыванием пола задницей, которую он изрядно отбил на пятидесятый раз упражнения. С таким же успехом Гурун проделал все последующие упражнения, и в конце концов он так вспотел, что весь спальник был мокрый, дышать уже было практически нечем, а зубная паста с его ебальника стекала в рот и в ноздри, придавая еще большую остроту ощущения, и теперь Гуруну оставалось только ловить кайф от собственного же ароматического потовыделения.

Выпустите меня из этого чертова спальника, я уже задыхаюсь, – заныл «президент», а потом, включив свою духовную часть, подумал: «А классная, вообще-то, практика на концентрацию, где бы я еще так попрактиковался. Нет, я больше не буду тратить свою энергию на механические реакции: на псих, обиду, а лучше полностью сконцентрируюсь на разрывании этого мешка. Ведь, если на таком маленьком действии у меня включаются негативные эмоции, то как же я буду дальше просветлевать. Ведь Рулон семь дней в туалете сидел, молился и ничего, а я почему так ничтожно реагирую? Нет, хватит уже быть механичной машиной, – и Гурун, собравшись и сконцентрировавшись, отстранился от отрицательных мыслей и эмоций, и стал целостно разрывать мешок.

Пришло время рождаться, – сказала Ксива, – давай, Гурун, вылезай, если жить хочется.

Под общий смех и возгласы Гурун стал из последних сил прорывать шов, чтобы вырваться наружу. Акт рождения продолжался еще минут десять и, наконец, бордовая, измазанная в зубной пасте, распаренная ряшка Гуруна с окосевшими глазами, взъерошенными тремя волосинками и потом обтекающей лысиной все-таки появилась на свет Божий.

Уа-о-у-и, – радостно заорали рулониты и зааплодировали. Но Гурун, не в силах стоять на ногах, одурманенный свежим воздухом, где стоял, там и рухнул.

Э-э-э, но, но, че-то ты рано завалился, – сказала Аза, – это только начало. А сейчас у вас следующая практика – кто вперед всех соберется на пробежку.

– А кто будет последним, тот сегодня будет голодать, – добавила Ксива, покосившись на Гуруна, который, судя по всему, не собирался голодать, потому, услышав последнюю фразу, сразу пришел в себя и ринулся к шкафу с одеждой. Толпа рулонитов разобрала свои вещички, а кое-кто уже успел выйти на улицу. Но для Гуруна и эта процедура оказалась не самой простой. Когда он открыл шкаф с одеждой, то его рожа изобразила некую смесь усмешки и недовольства, так как его одежда, которую он с трудом узнал, была несколько в странном виде. И без того потрепанная куртка теперь была похожа на «чудо-дерево». Чего на ней только не было: воздушные шарики в виде использованных гандонов, веселые тампаксы, приделанные за веревочку, налипшие жвачки, обертки от конфет, туалетная бумага, разноцветные веревки и прочая дребедень, а также наклейки с крупными надписями: «ПРОСНИСЬ, ТЫ СЕРИШЬ», «Я – ДУРАК», «Я – РЕЗУЛЬТАТ СТЕЧЕНИЯ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ И ВМОНТИРОВАННЫХ В МЕНЯ СУМАСБРОДНЫХ ЖЕЛАНИЙ», «ЕШЬ, ПЕЙ, ВЕСЕЛИСЬ, ЖИВИ ОДНИМ ДНЕМ», и так далее, и тому подобное. Его ботинки, измазанные какой-то бело-серой массой, похожей на цемент, были связаны между собой шнурками и прицеплены торчащим концом шнурка к нижней пуговице куртки. Шапка же «новорожденного» была так же прицеплена к куртке только за поднятый воротник и была трудно узнаваема, так как, судя по всему, из нее пытались сделать голову лося. К верхней части шапки были приделаны рога, сварганенные из проволоки и обмотанные бинтом, а по обе стороны шапки торчали прокладки, служившие ушами сымпровизированного лося. Козырек шапки был опущен вниз, и три сквозные отверстия в нем служили глазами, носом и ртом лося. Теперь Гуруну следовало сходу изучить всю эту хитровыебанную конструкцию, напялить ее на себя и радостно ломануться на утреннюю пробежку.

Ой, ну, как же я во всем этом побегу, – завозгудал Гурун, – меня же все обсмеют.

Молча, – сказала чу-Чандра, – ты же хотел быть как Рулон?

Хотел, – признался Гурун.

Ну, вот сейчас у тебя есть великолепная возможность. Это тебе первая практика на растождествление с ложной личностью. Ведь Рулон не просто так просветленным стал. Вспомни, какие практики ему Буля с Соломой устраивали, как ему пиджак на левую сторону вывернули, истоптали как следует, обваляли и повели с бабами знакомиться.

Так что, Гурун, мы тебе белой завистью завидуем, что ты вперед всех нас просветлеешь, – поддержала чу-Чандру Синильга.

Но, глядя на кислую харю Гуруна, трудно было сказать, что он был в восторге от такого просветления.

Ну что, выяснили, кто последний? – спросила прибежавшая Элен. Но, посмотрев на толпу одетых рулонитов и на Гуруна, кое-как напялившего на себя «чудо-курточку» и пытающегося залезть в шапку лося, она, еле сдерживаясь от смеха, сама все поняла.

Да, Гурун, видимо тебе сегодня придется еще и поголодать, – с деланным сожалением произнесла жрица, похлопав его по лосиной голове.

Есть, будет сделано, – уныло ответствовал новоявленный лось.

Конечно, жрицы специально устроили этот конкурс на голодание, заведомо зная, что Гурун окажется последним, так как очистить свою физическую оболочку в день закладки соляра было так же полезно для него.

«Ебаный хуй, и с какого-такого перепугу сегодня все решили надо мной так приколоться, я че лысый, – думал Гурун, щеголяя по улице в своем новом прикиде, – ой, то есть я че рыжий», – тут же исправился он, вспомнив о своей лысине.

Демонстрация всех разновидностей мышей, шедших на заводы исполнять свой мышиный долг невольно оглядывались на «человека-лося» с надувными шариками-презервативами, и их глаза становились как совковые железные рубли. Но Гурун, уже не обращая на них внимания, напрягал свои мозги, чтобы разгадать тайну столь большого внимания к нему со стороны духовных братьев и сестер: «И чего это они именно сегодня говорят про соляр, и про то, что меня мать высрала из пизды…»

Эй, Муд, – позвал Гурун близбежащего Мудю.

Чего тебе, лосиная голова? – оглянулся Мудон, чуть не ебнувшись в лужу.

А сегодня какой день? – поинтересовался Гурун.

Ясно какой, день рождения «президента», – проинформировал его Муд.

«Япона мать, так у меня по натуре сегодня день рождения, – наконец-то дошло до лысой башки, так как за последние дни просветлевающих практик у него настолько сдвинуло «крышу», что он забыл обо всем на свете, – так мне же надо молиться, каяться, чтобы сильную программу заложить на год, – стал рассуждать запоздало высравшийся на свет, – ну, ладно, теперь я попробую осознать все последующие практики. Надеюсь, мне не придется весь год ходить в этом охуительном костюмчике, – подумал Гурун, поправляя свои уши-прокладки, – хотя, почему бы и нет. Еб твою мать, сколько мышей на меня таращатся. Буду отрешаться», – подумав так, Гурун стал концентрироваться в межбровье, пытаясь не реагировать на мнение окружающих и постепенно ему стало это удаваться, – Я не тело, я не чувство, я не ум, я свидетель, я свидетель, – давал себе он внутренние установки, щеголяя по лужам в моднячем прикиде.

После пробежки просветление суперсоляриста продолжалось.

Вобщем так, Гурун, сегодня тебе скучать не придется, – сказал Нандзя, – во-первых, весь день ты будешь все за всех делать, вырабатывая качества смирения и трудолюбия. Делать ты должен все безупречно, а когда тебя будут в чем-то обвинять, то ты должен браво и радостно отвечать «Виноват, исправлюсь!» или «Есть грех!». А делать ты будешь абсолютно все: мыть обувь, посуду, готовить еду, стирать носки, трусы, лифчики, мыть пол, чистить ковры, ремонтировать розетки, шить занавески, гладить полотенчики, перебирать ягоду, зашивать чулки и колготки, стирать простыни, а потом высушивать их утюгом и еще массу, массу интересных вещей, – закончил Нандзя.

А для того, чтобы все эти действия не были механичными, а более или менее осознанными, каждый час ты будешь менять способы передвижения, – продолжила наставления Ксива, – к примеру, первый час ты будешь ходить задом, второй час – на кортах, третий час – на четвереньках, четвертый час – прыгать на одной ноге, пятый час – ходить с завязанными глазами, шестой – делать все только левой рукой и так далее.

И каждые полчаса ты будешь делать пятнадцатиминутную разминку, – добавил Сантоша, – дай теперь рапорт, как понял.

«Дать рапорт» означало, что человек должен повторить все услышанное. И пока Гурун пытался это осуществить, то его язык все время заплетался от волнения, ноги подкашивались, глаза все с большей интенсивностью лезли на лоб, а пот бежал уже десятью ручьями.

Ну, что ты так волнуешься, – стала его подъебывать чу-Чандра, – ты же хотел быть президентом, просветленным, всемогущим, вездесрущим. Легко себя воображать не бог весть кем, а теперь пришло время показать на деле, кем ты являешься.

Пока Гурун впопыхах выполнял все вышеперечисленное, параллельно он должен был еще признаваться во всех своих грешках.

Ты что, Гурун, думаешь супер-соляр это так просто? – начала Элен. – Ошибаешься. Сейчас ты должен быть максимально правдив и искренен, если хочешь, чтобы твое дальнейшее просветление шло в правильном направлении. Понял, свинья?!

Так точно! – как можно радостней ответил Гурун, пытаясь с завязанными глазами отобрать грязный рис от чистого.

«Вот это классная практика на открытие третьего глаза», – подумал он про себя, замечая, как на внутреннем экране начинают уже появляться разные яркие цвета.

Тогда отвечай, – продолжила Элен, – как ты срал в последнее время, как Бога обманывал.

Ну, когда я оказался далеко от Учителя, то есть, когда я уехал в Россию, а Учитель в это время был в Штатах, то я подумал, что волен делать, что захочу.

Так, так, и что же ты задумал на этот раз? – поинтересовалась присоединившаяся к беседе Ксива.

«Ой, что-то страшно мне рассказывать всю правду, – затрясся идиот, – ведь меня могут очень сильно наказать…..Да, еб, твою мать, сколько я могу врать себе и другим, сколько я могу обманывать Бога, ведь я же так никогда и не просветлею. Ну, и пусть ругают меня, пусть наказывают, пусть хоть палками бьют, если это нужно для моего развития, иначе я так на всю жизнь останусь мамочкиным сынком, – услышал Гурун голос духовной совести внутри себя, – если я сейчас, в день закладки соляра буду врать, то так и подохну, как скотина. Я устал уже от лжи, поэтому с сегодняшнего дня я буду говорить только правду, прежде всего себе и Богу. И начну прямо сейчас, тем более, что Гуру Рулон и так все знает про мое говно».

Ну, вобщем, у меня есть такой грех, – начал он свою обличительную речь, на этот раз все так же с завязанными глазами, пытаясь нащупать в холодильнике нужные продукты и выложить их на поднос, – я позавидовал Гуру Рулону, подумав: «Ну, чем я хуже. Чем я не Гуру. Раз у Гуру Рулона получается учить огромные толпы Земли, раз он во всем преуспел, то, значит, и у меня получится». Подумав так, я собрал несколько молодых баб, решив, что теперь я их всему обучу и буду проводить такие же встречи – «костры», как Гуру Рулон, но чтобы совсем не повторяться, я назвал свои встречи не «костры», а «тлеющие угольки».

Ха-ха-ха, ну ты и придурок, – прикололись жрицы, – лучше бы ты их назвал

«мутные мозги» или «опухшие яйца». Да, даже название другое не мог придумать, тоже мне всемогущий Гуру.

Виноват, оказалось, что я могу только подражать, а сам ни на что не способен, – признался Гурун, не заметив, как залез пальцем в масло.

Э, осознанней, болван, – одернула его Ксива, – ну, и че дальше, рассказывай.

Когда все бабы собрались, – продолжал Гурун, – и как обычно на кострах стали поедать торты, фрукты и мороженное, тут завалил я и, подражая Гуру Рулону, стал придуриваться и корчить из себя больного старичка. Бабы, конечно, охуели, так как для них это было неожиданно. Тут я им предложил помолиться, и когда все склонились в поклоне, то я быстренько переоделся в женское платье, напялил на себя женский парик с бантиком и уселся в кресло.

Да, видимо у тебя крыша капитально после «костров» протекла, – заметила Элен, – че ж ты к психиатру не обратился?

Гурун на это только тяжело вздохнул и продолжил:

Да, сейчас я понимаю, что когда увидел Рулона в женском прикиде на первом для меня «костре», я принял его за сумасшедшего, а когда он появился на следующем «костре» в дурдомовской пижаме, то тут у меня мозги совсем заклинило, и я подумал: «Так вот что от меня так долго и тщательно скрывали, Гуру Рулон, оказывается, просто психически больной», – разоткровенничался лысый пень, – а потом я впал в другую крайность и решил сам проделать то же самое.

Н-да, вот ты до чего додумался, идиот,– сказала Элен, – а тебе не пришло в голову, пидор ты сельский, как по твоему «шизофреник» может просветлевать целый мир и спасать миллиарды людей?!!!

К сожалению, нет. Только позже до меня дошло, что Просветленный не имеет закостеневшего образа и может абсолютно свободно перевоплощаться из одной роли в другую, специально разрушая шаблоны восприятия у учеников, так как у Гуру Рулона уже нет ложной личности, – буровил «президент» хуев.

Ну, хоть что-то до тебя доперло, как до утки на десятые сутки! Ну, и что дальше-то было, когда бабы увидели в таком виде тебя? – поинтересовалась Ксива.

Когда они подняли головы, – продолжил Гурун, – то от неожиданности раскрыли рты и застыли, не зная, как реагировать. Потом, когда они немного очухались, я стал им рассказывать про мамкину программу, про поиск бомжей, про то, что нужно заниматься тантрой….

Ага, а сам поди при этом уже обкончался десять раз, – заметила Ксива, – видали мы таких тантриков, как ты.

Услышав такую реплику, Гурун потерял ориентир и уронил фарфоровую вазочку с соусом на пол. Вазочка разбилась, и весь соус мило покрыл прикид Гуруна в красное пятнышко.

Упал, отжался, – жестко скомандовала Элен.

Есть, будет сделано, – ответил недотепа и, отжавшись, продолжил свое повествование.

Видя, что меня все радостно слушают и веселятся, я совсем разошелся. Энергия просто шарашила в башку, и я уже не контролировал себя. Тогда я решил устроить этим бабам начальные практики просветления. И, сказав на ушко своей помощнице некоторые указания, стал наблюдать осуществление своего замысла. Тут она, моя помощница, взяла самый большой торт со стола и, подходя к каждой бабе, стала размазывать его прямо по роже. Бабы были шокированы, но я вовремя все обозначил, сказав, мол, сейчас у вас идет духовная практика, наблюдайте, что внутри вас происходит. И они стали радоваться, что их морды измазывают тортом. А последней девчонке она одела торт на голову и размазала по всей длине ее волос. Та сначала чуть было не разревелась, но когда услышала, что я говорю, чтобы они вошли в состояние ребенка, то рассмеялась.

Да ты же просто обезьяна Бога, – заявила Элен.

Да, вместо того, чтобы помогать Рулону, вон каким позором ты занялся, ну, ты и мразь, и чем же закончился весь этот цирк? – сказала Ксива, – где это ты интересно видел, чтобы Гуру Рулон кого-то тортами измазывал?

Нигде, – признался лысый придурок, – это я уже совсем себя не контролировал.