Текст книги "Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сильвия Лайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 56 страниц)

Арлин повернулась к нему, испытывая серьезные опасения насчет того, что осталась с ним здесь совершенно одна. Звать вновь смотрителя не хотелось ни капли, а вот в том, что тролль вновь не разозлится, она была вовсе не уверена.

Тролль тем временем все сильнее хмурился и начинал рычать, понимая, что клетка в любом случае не позволит ему дотянуться до феи. Арлин буквально кожей ощущала его растущий гнев. В больших глазах снова начала зажигаться бессмысленная, безумная ярость.

Как только стало ясно, что тролль вот‑вот снова взбесится, девушка подскочила и поспешила убраться прочь из хозблока. Как бы ни было ей жаль его, она понимала, что, не будь решетки, он бы убил ее, не задумываясь. И не факт, что фейское очарование ее бы спасло.

Арлин слишком хорошо знала, как сходят с ума те, кто, как и она, принадлежал другому миру. Не этому, лишенному магии и наполненному людьми, для которых они были монстрами. А другому, который по какой‑то причине выкинул их из себя, как умирающая рыба, перед смертью отбрасывающая икру.

Уже поднимаясь вверх по лестнице главного корпуса академии, девушка размышляла обо всем случившемся. Стоило признать, несмотря ни на что, второе занятие тоже прошло удачно, как и первое. Хотя, казалось, гадкий Рейнар Рес сделал все, чтобы сегодня она выглядела глупо.

Арлин злилась, но допускала, что дракайн просто не подумал о том, как ей будет сложно. Для опытного преподавателя не составит труда вместо лекции провести практику. Или наоборот. Опытный преподаватель всегда знает, как увлечь слушателей, и чем их заинтересовать.

Вот только она не была таким преподавателем.

Как бы она ни оправдывала для себя Рейнара – все равно продолжала злиться. И с этими мыслями внезапно повернула вовсе не в свои комнаты, а в сторону ректората, в котором в такой поздний час наверняка было уже совершенно пусто.

По крайней мере Арлин на это надеялась.

Она хотела забрать то, что принадлежало лично ей. То, что все еще делало ее уязвимой жертвой в руках дракайна.

Ее флакончик с искусственной кровью.

После Черной проверки прошло уже достаточно времени, чтобы можно было не опасаться за оставленные на инструментах Рейнара мельчайшие следы ее собственной крови. А вот флакончик со странным содержимым, обладающим особыми свойствами, мог принести некоторые проблемы. При желании – много проблем.

Конечно, в случае чего, еще нужно будет доказать, что флакон принадлежит ей, а не кому‑то еще. Вот только иногда паладинам не нужны доказательства. А потому такую важную улику необходимо забрать.

Кроме того флакончик был очень удобным в использовании, и Арлин к нему привыкла. Во время своих прошлых Черных Проверок она использовала именно его. С ним же она тренировалась проходить эти проверки дома. Пальцы привыкли откручивать маленькую крышечку, ладони помнили очертания бутылька, и Арлин могла пользоваться им с закрытыми глазами.

Поэтому уже толкая дверь ректорского кабинета, фея была уверена, что все делает правильно. Проскользнув внутрь, она быстро осмотрелась. Здесь было тихо, огонь в камине давно погас, но угли все еще едва заметно потрескивали и были горячими.

Никого не обнаружив, Арлин решила действовать по обстоятельствам. Судя по всему, Рейнар был где‑то поблизости, возможно даже в соседней комнате. Фея понятия не имела сколько здесь помещений. Она решила двигаться бесшумно, а в случае обнаружения сказать, что специально пришла. Мол, планировала рассказать, чем закончилась практика, о которой ей никто не удосужился сообщить.

Флакон было найти не так то просто, к сожалению. Несмотря на то, что фейская природа помогала Арлин не издавать ни звука и быть не громче весеннего ветерка, в поисках это не играло никакой роли. Девушка очень надеялась на легкий магический фон вещицы, на слабое волшебное излучение, которое приобрел предмет после многократного взаимодействия с зельем. Своим внутренним чутьем она обязана была безошибочно обнаружить его.

Однако, обойдя кабинет по кругу с выставленными перед собой ладонями, Арлин поняла, что в этом помещении его просто‑напросто нет.

В этот момент слева раздался резкий треск и словно какая‑то вспышка. Девушка испуганно повернула голову, уверенная, что боковым зрением видела в камине два круглых огненных глаза.

Однако сейчас там было пусто, только угли все еще тихонько тлели, будто не желая окончательно гаснуть.

Арлин глубоко вздохнула, но сердце отказывалось успокаиваться, все еще нервно стуча. По‑хорошему, ей нужно было бы как можно скорее покинуть кабинет и вернуться сюда в другой раз.

Однако она лишь вернулась к тому же стеллажу с книгами, с которого начала в самом начале своего обыска. А затем ее взгляд уперся в маленькую картинку в рамке. На ней высокий и статный ректор Рес обнимал за талию хрупкую девушку в красном платье.

Щеки Арлин вспыхнули.

Она так и застыла у шкафа, раздраженно разглядывая наглого улыбающегося мужчину и даму в его объятиях.

Под желудком появилось неприятное, жгучее ощущение.

Арлин стиснула зубы, представления не имея, какая ей вообще разница до всего этого, и почему она продолжает тут стоять и глазеть на личные вещи ректора. И еще более непонятно, почему она схватила несчастную картинку и крепко ее сжала…

А в следующий миг от двери раздался знакомый низкий голос, заставивший ее вздрогнуть и резко развернуться, выныривая из неприятной задумчивости:

– Что это вы тут делаете, сьера Вейер?.. – спросил Рейнар, подозрительно улыбаясь. Возмутительно нагло – как показалось Арлин. И еще более неприемлемо, потому что он вдруг вошел в кабинет и… закрыл за собой дверь на замок.

По позвоночнику Арлин прокатилась горячая дрожь. А в следующий миг стекло, защищающее картинку, треснуло у нее в руках, и она тихо вскрикнула, потому что по пальцам потекла кровь.

Рейнар замер в дверях, сжав губы и прищурившись. Его взгляд упал на ее ранку, горящие глаза проследили за тем, как Арлин выронила стекла и тут же сунула пальцы в рот.

Фея нахмурилась, разозлившись на саму себя. Сперва схватила зачем‑то эту несчастную картинку, затем распереживалась, а теперь и вовсе испугалась ректора, которого вообще‑то все это время ждала. Она ведь должна была высказать ему все, что думала о той практике, которую ей пришлось вести! У нее совершенно официальная причина визита! Вот только руки вздрагивали, губы сжались, а где‑то под желудком словно свилась кольцами ядовитая змея.

Арлин отвернулась от мужчины, который, кажется ждал от нее ответа. И ничего не сказала.

Однако, как ни странно, Рейнар больше не переспрашивал. Фея лишь услышала тихие шаги за своей спиной, а затем горячая рука обхватила ее запястье.

Арлин медленно повернулась, повинуясь движениям мужчины, который потянул ее на себя. Он продолжал держать ее ладонь, слегка поглаживая пальцы чуть ниже раны. И, встретившись с теплыми желтовато‑карими глазами, девушка мгновенно забыла о боли.

– Все в порядке? – спросил Рейнар негромко, не отрываясь глядя на нее, и с этим неотрывным вниманием внутрь Арлин словно проникало что‑то горячее.

Теперь девушка и сама не знала, в порядке ли она. Только что она была полна желания возмущаться и, наконец, сказать, что на самом деле думает обо всех домогательствах господина директора и о его совершенно возмутительном поведении.

И вот она стоит рядом с ним и не может вымолвить ни слова. Только чувствует, как обволакивает ее саму жар его тела.

Однако Арлин все же заставила себя хотя бы кивнуть.

– Как прошла практика? – спросил тогда Рейнар, отпустив ее руку и невозмутимо отойдя в сторону шкафа. Ему требовалось поставить туда какую‑то книгу, которая все это время была у него.

И вот, когда колдовская близость мужчины перестала обволакивать Арлин, ее все же прорвало:

– Почему вы не предупредили меня о практике заранее? Я выглядела совершенно неприемлемо! Я конечно понимаю, что едва устроилась сюда, и, в общем‑то, только благодаря вам…

Она вдруг сбилась, погрузив пальцы и растрепав и так далеко не послушные яркие волосы.

– Кстати, я так и не поблагодарила… – пробубнила она, вдруг покраснев. – За вашу помощь.

– Называй меня на “ты”, ‑ каким‑то низким, подозрительно негромким голосом сказал Рейнар.

Арлин подняла голову, вновь посмотрев на него, и увидела, что его лицо совершенно серьезное. Без капли флирта или иронии. Кроме того легкая мрачность, застывшая на нем, наталкивала на мысль о том, что мужчину что‑то злит, но он тщательно это скрывает.

Фея выдохнула, сжав губы и продолжила, стараясь не замечать дрожь, скользнувшую по спине:

– Спасибо вам, что помогли мне. Вы знаете, что без этой проклятой розы таким, как мы, приходится туго…

Каждый раз, называя его на “вы”, она словно пыталась подчеркнуть статус, который их разделял. И те отношения, которых они обязаны были придерживаться.

И каждый раз Рейнар мрачнел все сильнее.

– Однако, – продолжала она, стараясь перейти на официальный тон, и даже отвернулась от мужчины, – я считаю, что мы должны придерживаться отношений “ректор‑преподаватель”, и никаких иных. Я бы не хотела выслушивать о себе нелицеприятные истории, случайно очутившись за спиной какого‑нибудь болтливого студента… или студентки.

Рейнар приподнял бровь, но ничего не ответил.

– По академии поползут слухи, – говорила она, сжав руки в кулаки. – И кто‑нибудь может заинтересоваться нашей… моей природой.

– В нашей академии не запрещены связи ни между преподавателями, ни между студентами, – будто промежду делом сообщил ректор. – Это не школа с неоформившимися подростками. А учебное заведение для взрослых людей, которые сами могут ответить за свои поступки.

Рейнар сцепил руки за спиной, глядя на Арлин сверху вниз. В такой позе он выглядел еще более угрожающе. И вообще в данный момент ректор производил странное впечатление. Он вроде бы не приставал к ней, как в прошлые разы, однако и не говорил, что не собирается этого делать.

Иногда Арлин и вовсе чувствовала себя глупо, потому что словно бы говорила о том, чего и нет вовсе.

Она вдруг занервничала, почувствовав себя загнанной в угол.

– Вы не должны вести себя так… словно я ваша собственность, – уже не так уверенно говорила она. – Словно раз вы помогли мне получить эту розу, – она нервно ткнула в брошь, прикрепленную на платье под левым плечом, – то я теперь обязана за это расплатиться.

Рейнар ничего не ответил. Он просто шагнул к ней.

Широкая мужская фигура стала ближе на один шаг… но Арлин стало горячее градусов на сто.

Она резко втянула воздух и замерла, а Рейнар снова негромко проговорил, взрывая у нее сноп искр под кожей:

– Называй. Меня. На “ты”.

Арлин вскинула подбородок, плотнее сжав губы, словно собиралась сражаться.

И не мудрено: он не стал оспаривать ее слова! Будто согласился с тем, что она обязана расплачиваться за должность!

‑ Вы обращаетесь со мной неподобающим образом! – воскликнула она, ощущая, как молчание Рейнара давит на нее и сгибает, заставляя покориться. – Я – ваша подчиненная, а не… что вы там себе надумали…

Мужчина снова ничего не ответил. Не спорил и не подтверждал ее слова. Он просто сделал еще один шаг.

Казалось, всего пару минут назад он стоял возле нее так близко, что их тела почти соприкасались. В начале разговора, когда он держал ее за руку. Но именно сейчас, когда он медленно надвигался на нее, как хищник на жертву, она чувствовала себя не в безопасности. Именно сейчас от каждого пройденного им метра ей становилось все хуже.

Жарче.

От нервов Арлин прикусила губу, а затем вдруг начала лепетать то, что совсем уж не относилось к делу:

– Вон, даже благородные герцоги, которые вот‑вот войдут в свиту короля, приветствуют меня, целуя кончики пальцев, а вы обращаетесь со мной, как с животным! – воскликнула она, чувствуя, как сердце стучит в горле.

После этих слов глаза Рейнара ярко вспыхнули.

– Это кто это целовал вам кончики пальцев? – опасно тихо спросил он. – И за какие такие заслуги?

– А вот… Не ваше дело, – промямлила она, осознав, что ляпнула лишнего. Вряд ли этот рассказ мог успокоить дракайна.

Арлин позорно искала путь к отступлению, выискивая глазами, куда спрятаться.

Но единственный в кабинете стол, за которым можно было скрыться, стоял за спиной мужчины, чья агрессивная мощь вдруг стала ощущаться почти физически.

– Арлин… – то ли рыча, то ли мурлыкая, протянул Рейнар, и от звуков ее имени, произнесенного его голосом, фея снова ощутила слабость.

– Я сказала – не ваше дело, сьер Рес!

– Я просил называть меня по имени, Арлин, – обманчиво‑мягко напомнил он, обжигая ее взглядом из‑под бровей. – Но если ты сейчас же не ответишь, кто целовал тебе руку, то, в принципе, можешь называть как хочешь. Хуже тебе уже не станет.

Фея хлопала глазами, не в силах сглотнуть ком в пересохшем горле.

– Последний шанс, жемчужинка, – мягко обволакивал голос Рейнара, что глядел на нее, не отрываясь, словно пытался заколдовать.

– Что?.. – отрешенно выдохнула она, тоже не в состоянии отвернуться или ответить хоть что‑то.

А в следующий миг мужчина каким‑то неведомым способом преодолел разделяющее их расстояние и оказался прямо напротив нее. Схватил, отведя руки в стороны и вниз, сделав Арлин совершенно беззащитной. Перехватил одной ладонью ее запястья, а второй прижав ее за талию так сильно, что легкие феи покинул весь воздух.

– Поздно, – прорычал он ей в губы. – Время закончилось.

И с силой поцеловал.

Ноги мгновенно стали ватными, в голове стало необъяснимо пусто, словно все мысли разом покинули ее. Как крысы, оставили тонущий корабль.

Фея тихо выдохнула, когда ощутила, как горячий язык проник в нее, властно раздвигая губы, подчиняя себе. С наглостью и самоуверенностью, так свойственной Рейнару. С возмутительной дерзостью, которая… сводила с ума Арлин.

Она мягко высвободила руки, и мужчина позволил ей это, безупречно чувствуя ее. Понимая, что она сделала это не для того, чтобы вырваться. А для того, чтобы, отрывисто дыша, погрузить пальцы в его распущенные волосы, падающие на глаза и в огненном свете из камина блестящие горячей медью. Она сжала руки в кулаки, с силой стискивая его мягкие пряди и тем самым прижимая к себе. Ближе и ближе, позволяя ему целовать себя жарче и сильнее.

Рейнар словно окончательно потерял себя. Забыл, где находится и что он делает. Его глаза были закрыты, каждая мышца звенела напряжением, а руки жадно блуждали по ее телу, словно одновременно лаская так, как ему давно хотелось, и ища возможность содрать проклятое платье. Его грудная клетка вздымалась отрывисто и быстро, а с губ то и дело доносился звук, напоминающий тихое, сдерживаемое рычание. От него Арлин хотелось улыбаться, и… позволять Рейнару больше и больше.

Ее разум затуманился от его поцелуев, кровь в венах закипела, заставляя фею чувствовать себя пьяной, сумасшедшей. Она опустила руки, расцепив пальцы и скользя ладонями по пылающей коже мужчины. По сильной широкой шее, на которой начала проступать черно‑золотая пыль, по грудной клетке, скрытой тонкой рубашкой…

И в этот момент Арлин вдруг замерла. Рейнар почувствовал ее реакцию мгновенно, отстранился, всматриваясь в изумленные глаза феи, которая пальцами трогала его нагрудный карман…

Он опустил взгляд на происходящее и вдруг… улыбнулся.

– Ты носишь мой флакон с собой? – тихо воскликнула она, подцепляя бутылек за прозрачный камушек, вделанный в крышку.

В тот же миг Рейнар перехватил ее руку, сжав ее горячей ладонью и заставляя отпустить находку обратно.

– Ношу, – кивнул он, и на его лице появилось выражение темной веселости.

– Но зачем? – ахнула она. – Это же опасно!

– Потому что знаю: одна хитрая феечка обязательно захочет его вернуть.

– Но… – ахнула Арлин, широко распахнув глаза от такой наглости. А затем вдруг прищурилась, не отрываясь, глядя на мужчину, и быстрым движением высвободила руку, нырнув ею обратно в карман Рейнара.

Флакон был у нее!

Оставалось только скрыться с места преступления. Сделать хотя бы пару шагов в сторону…

Вот только она не успела. Как только добыча оказалась у нее, Рейнар перехватил ее запястье, крепко сжал, девушка вскрикнула, и ее кисть сама собой раскрылась.

Рейнар подхватил флакон, но не стал убирать его, а лишь с ухмылкой повертел им перед глазами девушки.

Арлин стиснула зубы, чувствуя, как внутри все закипает. Но, как ни странно, не от злости или раздражения. А от кипучего желания достигнуть цели. От жажды победить, что неведомым образом смешалась в ней с пламенем, разожженным ласками Рейнара.

Дракайн дразнил ее. И фея была готова к его игре.

– Я буду драться, – вдруг проговорила она, неожиданно улыбаясь одними уголками рта.

– Дерись, – пожал плечами Рейнар, и его губы растянулись еще шире. – Давай, попробуй забрать, – подначивал он ее, склонив голову на бок. – Если получится – отдам.

А затем наклонился к ней, едва не заставив ее отпрянуть, и на ухо прошептал:

– Слово дракайна…

Горячий воздух, сорвавшийся с его губ, обжег кожу феи, заставив покрыться мурашками. А в следующий миг она уже метнулась к нему, хватая кончик флакона, но пальцы сцепились лишь на руке Рейнара, который тут же прижал ее к себе и коротко поцеловал. Это был дерзкий жалящий поцелуй, оставляющий в теле Арлин сходный с ядом эффект.

Девушка попыталась толкнуть своего неожиданного соперника, заставить его потерять равновесие, но с таким огромным мужчиной это было сложно провернуть.

И тогда она прикусила губу, снова хитро улыбнувшись. А затем еще раз выдохнула капельку фейского флера.

Розоватый дым окрасил воздух и вошел в легкие Рейнара.

Не то чтобы Арлин была уверена, что ей это поможет. Она лишь надеялась, что, может быть, в этот раз, после тролля, ее чары подействуют на дракайна лучше прежнего. Впрочем, на особый эффект она не рассчитывала.

Однако Рейнар тихо вздохнул, медленно моргнув, и когда его веки вновь поднялись, его глаза стали желтыми, как солнце.

– Это нечестный прием, Арлин Вейер, – проговорил он хрипло, и впился губами в ее шею, оставляя на ней сильные жаркие поцелуи. В тех самых местах, которые, казалось, у феи самые чувствительные.

Арлин вздрогнула, невольно закрывая глаза и подаваясь вперед. С губ едва не сорвался стон. Дыхание застряло в горле.

Однако, открыв глаза, Арлин поняла, что, пусть таким путем, но ее фокус сработал! Рейнар уже не пытался бороться с ее руками, он опустил кисть с флаконом вниз, стараясь прижать им ее к себе поближе.

Стоило признать, Арлин это нравилось. Но ее жажда победы была сильнее голода, рвущегося навстречу ласкам дракайна. В венах уже бурлила страсть и желание перевоспитать его. Желание ощутить триумф.

Поэтому она ловко подставила Рейнару подножку и прижалась к нему сильнее, чтобы он потерял равновесие, а она успела вырвать флакон. Затем чуть надавила на него всем телом, и…

В итоге получилось все не так, как планировалось. Рейнар, конечно, ее хитрость раскусил. В последний момент он убрал ее ногу и каким‑то образом перевернул Арлин так, что именно она начала падать назад от собственного приема.

А Рейнар последовал за ней.

Уже у самого пола он подхватил фею, упершись одной рукой в ковер, а другой обнимая ее. И теперь вышло так, что вся нижняя часть его тела лежала на ней, а сам он с интересом опустил взгляд на ее грудь, натянувшую ткань платья.

– Слезь с меня, – хрипло проговорила фея, слегка раздосадованная произошедшим, но раскрасневшаяся от того, в каком положении оказались они оба.

– И не подумаю, – низким, вибрирующим голосом ответил Рейнар, иронично приподняв бровь. А затем добавил: – Кстати, классный прием был. Мне понравился.

– Что? Ах ты… – фыркнула фея и тут же тихо застонала, потому что губы дракайна обхватили прямо сквозь ткань вершинку ее груди.

Это было уже слишком для самообладания Арлин. Она еще могла контролировать свое дурацкое, ничем необъяснимое притяжение к этому мужчине, когда он не касался ее, но сейчас… Кровь мгновенно закипела, прилила к щекам, ударилась в виски громким пульсом, пьянящим головокружением. Фея тяжело дышала, чувствуя, как скручивается узлом где‑то под желудком, как будто горячими кольцами обхватывает низ живота. Она вцепилась пальцами в его волосы, не отталкивая Рейнара, а скорее прижимая его к себе, отклоняясь назад, с трудом втягивая воздух сквозь сжавшееся от спазма горло.

– Сладкая, какая же ты сладкая, Арлин Вейер… – прошептал мужчина, мгновенно ощутив ее реакцию, что явно только усилила его сумасшествие. Его руки блуждали по ее телу так, как будто в этом не было ничего особенно. Будто это было самое естественное состояние в мире.

И что ужаснее всего – Арлин ощущала то же самое.

Вот только она вовсе не планировала сдаваться и отказываться от первоначальной цели. А целью ее был флакон с зельем.

А потому, едва дыша от поцелуев, которые становились все горячее, фея все же заставила себя немного прийти в сознание. Затем, не слишком понимая, чего в ней больше в данный момент: хитрости или страсти, она высвободила руки из мягких как шелк волос мужчины и заставила его перекатиться на спину. Сама же очутилась сверху.

Это оказалось настолько приятно – почувствовать, как Рейнар поддается ее желаниям, что на миг Арлин снова забылась. Она опустила голову и накрыла его рот поцелуем, тут же ощутив, как его руки стискиваются на ее бедрах, а сам он тихо рычит, прикусывая ее за нижнюю губу.

Голова кружилась, от каждого нового прикосновения Арлин становилось все жарче. Все сильнее росла жгучая неудовлетворенность, желание, погасить которое мог, казалось, только Рейнар Рес.

Но флакон…

В какой‑то момент Арлин больно прикусила себя за щеку, чтобы хотя бы на миг отрезветь, и тут же опустила вниз руку, словно поглаживала мужчину по груди. На самом же деле она тянула ее к карману на его рубашке.

Оставалось всего каких‑то пара сантиметров… И вот она уже нащупала его под тканью…

Но и тут в последний момент Рейнар перехватил ее ладонь. Он оторвался от ее губ, и Арлин замерла, увидев, как уголки его рта дрогнули в улыбке.

Он распахнул глаза, светящиеся огненным золотом, и медленно поднес ее кисть к губам.

А затем медленно, глядя только на нее, казалось – прямо внутрь нее, поцеловал ее кончики пальцев…

Как будто говорил этим: “Вот, я делаю как тот парень у тебя на практике. Я делаю лучше, чем он. Абсолютно все – лучше…”

И в этот момент, чувствуя, как тысячи маленьких обжигающих иголочек проникают в ее тело от каждого прикосновения его губ, Арлин склонна была согласиться.

Рейнар все делал лучше…

Она даже не думала, что на кончиках пальцев могут концентрироваться столь чувствительные зоны. Но вот они. И вот ее уже бьет мелкая, жгучая дрожь.

– Маленькая хитрая Арлин, – промурлыкал мужчина, по очереди погружая в рот подушечку каждого ее пальца. – Очень маленькая… И очень хитрая…

А в следующий миг вдруг перевернул ее на спину и снова оказался сверху, полностью окружая ее собственным телом, так, что было не выбраться.

– Как тебе не стыдно, коварная фея? – прошептал он, вдруг размещая собственное бедро между ее ног и надавливая так, что у девушки из горла сам собой вырвался стон. – Обманывать доброго, милого, простодушного беднягу ректора?

‑ О! – выдохнула на это Арлин с легким возмущением, одновременно ужасно краснея от ощущений, которые начала испытывать. – Уверяю тебя, я никогда не обманывала господина Дербиша Ласкерс‑он, – ответила она, имея в виду старого семидесятилетнего ректора, которого Рейнар и сменил на своем посту.

Рейнар фыркнул и покачал головой, целуя ее в уголок губ, а затем в шею.

– Ай‑яй‑яй, – проговорил он чуть хрипло. – Я имел в виду вовсе не господина Ласкерс‑он.

И снова надавил бедром на точку, от которой девушке становилось все горячее.

Арлин отрывисто выдохнула, едва не вскрикнув. Глаза застилало от желания, которое буквально лишало ее управления собственным телом. И все же, несмотря на то, что одну ее руку продолжал удерживать Рейнар, она юркнула второй к его карману, и, пока он был занят шепотом и ласками ее уха, все же схватила флакончик.

От радости, что у нее получилось, она едва не вскрикнула, вот только выбраться из‑под тяжелого сильного тела не было никакой возможности.

И, если уж говорить откровенно – желания тоже не было. Желание было совсем другое. Горячее, пьянящее, сводящее с ума. Подкрепляемое странными, умопомрачительными движениями Рейнара, который терся об нее, касался ее так, что пламя внутри увеличивалось с каждой секундой.

Арлин пыталась сдвинуть ноги, скинуть с себя жесткое от напряжения и голода мужское тело, но получалось лишь еще хуже. Они словно боролись, лежа на полу, и каждое новое скольжение их тел дарило ей новый разряд молний по нервам. Проклятое бедро Рейнара продолжало давить на нее, и задравшаяся юбка давно не служила препятствием.

Перед глазами все затуманилось. Арлин уже едва хватала ртом воздух, когда Рейнар, не глядя, перехватил ее ладонь за запястье. Та тут же разжалась, выпуская флакон.

Рейнар продолжал целовать и ласкать ее, как будто от этого зависела его жизнь. Или ее. Или их обоих. И Арлин казалось, что они дышали в унисон.

Тогда ее рука вдруг сама опустилась вниз, вольно или невольно коснувшись напряженно топорщащейся ткани ректорских брюк.

Рейнар резко выдохнул, снова скользнув по самым чувствительным точкам, заставляя фею вцепиться в его плечо и почти жалобно застонать. Но ту самую руку не убрать, а лишь качнуть ею сильнее.

– Проклятье, Арлин, – прорычал вдруг он. – Перестань…

– Ты перестань, – едва сумела проговорить она и тут же с закрытыми глазами нашла его губы, в которые и впилась так же жарко, как это сделал и он сам.

Они целовали друг друга с таким упоением, словно первый раз в жизни ощущали настоящую страсть. Словно в первый раз в жизни почувствовали себя живыми. Они касались друг друга, как подростки, которым вдруг стало можно. Так же жадно и неистово, но не переходя более глубоких рамок. Как будто каждый из них считал, что все это случайность, и на самом деле вовсе ничего между ними не происходит.

Ну и что с того, что они катаются по полу, пытаясь друг друга побороть? Это ведь всего лишь игра, ведь так?..

Ничего больше…

Тем более что ни оторваться, ни прекратить никто из них уже просто не мог. Остановиться сейчас казалось гораздо хуже проигрыша.

Это длилось всего пару десятков секунд… и бесконечно. Но в какой‑то момент натянутые пружины желания, внутреннего голода, свернувшегося спиралями внутри них, казалось, разорвались одновременно. Они оба широко распахнули глаза, глядя друг на друга так, как будто их обоих выбросило на берег из морской пучины. Словно они задыхались, умирали… умерли. И вдруг воскресли. С губами, которые все еще соприкасались. С дыханием, рвущимся из груди так, точно им чудом удалось избежать смерти.

– Какого тролля, Рейнар?! – воскликнула Арлин, едва поняла, что произошло, и еще сильнее покраснела. Теперь уже от стыда.

Гнева не было. Злости или раздражения тоже. Только смущение и неловкость, которые можно было резать ножом, рубить топором и ломать кувалдой. Все равно не сломаешь.

А Рейнар, казалось, собирался улыбнуться. Только в последний момент не стал, опасаясь, что это выведет Арлин из себя. Он просто встал и протянул ей руку, помогая подняться.

Фея, конечно, предложением воспользовалась, но тут же отпустила его ладонь и стала поправлять чудовищно измятое платье. Про прическу и говорить нечего – она как была ужасной, так и осталась. Короткие кудрявые волосы торчали во все стороны, как диковинный розовато‑алый одуванчик.

Рейнар так ничего и не ответил ей. Однако, когда Арлин вновь посмотрела на него, оказалось, что он протягивал ей ее несчастный флакон.

Не веря своим глазам, фея взяла вещицу и сжала в ладони.

– Вот так вот легко? – переспросила она, не понимая. Совершенно сбитая с толку.

– Мне он ни к чему, – пожал плечами Рейнар, не сводя с нее прямого, пронизывающего взгляда, под которым Арлин отчего‑то почувствовала себя неловко.

– А… – фея открыла было рот и тут же закрыла обратно, отвернувшись, потому что смотреть на ректора неожиданно стало тяжело.

Взгляд случайно упал на каплю крови на полу у шкафа, между разбросанными осколками. На ее собственную каплю крови.

– Там… – она протянула руку, вспоминая, что, вообще‑то, недавно повредила палец. – Там нужно убрать…

Она мямлила довольно невнятно, но, как ни странно, Рейнар мгновенно понял, что она имеет в виду вовсе не битое стекло, которое портит чистоту ректорского кабинета.

– Я приберу, не беспокойся.

– Это может меня выдать…

Рейнар приподнял бровь и тут же ответил:

– Неужели ты думаешь, что паладины, которым, кстати, тут нечего делать, если все же и окажутся у нас в академии, начнут припадать к полу и проверять каждую подозрительную каплю аж десятком реагентов?

Сказал и все же направился к шкафу. Открыл дверцу, достал оттуда какой‑то бутылек и откупорил крышку.

По противному едкому запаху, донесшемуся до Арлин почти сразу же, она узнала растворитель для дезинфекции. Им часто пользовались после Черных Проверок, потому что он уничтожал все опасные остатки процедуры.

Рейнар протянул руку и просто вылил пару струек прозрачной гадости прямо на пол. На осколки и каплю крови Арлин.

– Вот и все, – закупорил крышку и убрал обратно в шкаф.

– Спасибо, – кивнула фея, задумчиво разглядывая пальцы и пытаясь вспомнить, на каком из них вообще был порез. Сейчас все они выглядели абсолютно здоровыми, что странно. Быстрой регенерацией феи никогда не обладали. В этом они были сродни людям.

– Ладно, я… пойду, – пробубнила она тогда, обнаружив, что ректор, сцепив руки за спиной, смотрит на нее странным, почти осязаемым взглядом. Словно хотел сказать что‑то, но не знал как. А, может, не решался.

Арлин же все еще чувствовала себя крайне неловко, и ей ужасно хотелось скрыться от блеска его желтовато‑карих глаз.

– Конечно, – наконец кивнул Рейнар спокойно. Словно с неохотой.

После этого разрешения, Арлин почтительно склонила голову, словно приветствует благородного главу академии, а не мужчину, с которым только что каталась по полу, и затем резко развернувшись, скрылась за дверью.

Она ужасно хотела прижаться спиной к гладкой стене коридора и отдышаться. Дать себе возможность нормально соображать, ведь именно это у нее получалось чрезвычайно плохо, стоило лишь оказаться с Рейнаром в одной комнате.

Тем более, чутившись в одиночестве прохладе и полумраке, Арлин попыталась понять, какого тролля у нее так жжется область на груди, возле самого сердца. Это стало ощущаться только сейчас, когда жар тела спал.

Однако, вернуть на место “уехавшую крышу” Арлин не удалось. Как только дверь за ней захлопнулась, она столкнулась лицом к лицу с необычным мужчиной.

Казалось, он был прямой противоположностью Рейнара Реса. Чуть выше среднего роста, стройный и гибкий, с узкими плечами, но крепкими, тугими, не такими крупными мышцами, как у дракайна. Незнакомец широко улыбнулся и поклонился Арлин чуть ниже, чем это положено. На светлом лице блестели светло‑голубые глаза, на которые падала короткая челка бледно‑серого цвета. Строгий синий костюм с гербом академии на остром воротничке говорил о том, что перед девушкой один из преподавателей. Причем явно принадлежащий к элите заведения, ведь у Арлин‑то своей формы не было.