Текст книги "Текущая реальность (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 46 страниц)

Думаю, переговоры начались и велись задолго до Миссии Дэвиса: с 33-го года – сразу после прихода Гитлера к власти. Ну, или чуть позже – на год-два, не важно. Он же. как доверенное лицо самого Рузвельта – приехал лишь проконтролировать сам процесс. Ну и возможно «ударить по рукам» за него, при заключении устного – «джентльменского соглашения».

А что же произошло дальше?

Ключевая фраза для понимании этого, находится в вышеприведённом секретном письме-отчёте личного посланника Рузвельта Государственному секретарю:

«Предполагалось, что выборы состоятся в мае. Но они были отложены».

Советская партийная бюрократия не захотела провести даже видимость демократических реформ, отбоярившись лишь новой – Сталинской конституцией. А оздоровительные чистки государственного аппарата и вооружённых сил, вылились в вакханалию беззакония – когда «чистили» списками и без всяких «процессов» под наблюдением личного посланника Президента США.

А это дало лишние козыри врагам группы интервенционистов-социалистов в американском истеблишменте. Углубление советско-американского сотрудничества приостановилось из-за давления противников социалистов-интервенционистов, а затем…

До поры ж времени Рузвельт и его команда терпели – делая вид что ничего не замечают. Ведь, СССР им был всё ещё нужен как военный союзник в войне за передел мира, как поставщик «пушечного мяса». Но затем Советско-германский «Пакт о ненападении» – заставил подумать об том, что «обезьяна» и, тот – кто должен забрать у неё «каштаны» – договорились «кинуть» хозяина из Белого дома, через известный «болт». Затем Зимняя война показала, что Красная Армия не способна «забрать каштаны» даже у самой маленькой и недоразвитой макаки из подвида ленивцев – не токмо у накаченного стероидами «Made in the USA» самца горилла, которым на поверку оказался Вермахт…

Зачем такой союзник?

Именно из этих соображений, а вовсе не из гуманитарных и было объявлено «Моральное эмбарго». Пришлось Америке помогать Британии, хотя по всему видать, сперва это в «грандиозный» План не входило. Как и Франция, она должна была пасть, чтоб её колонии были «приватизированы» новым геополитическим лидером…

Но случилось то, что случилось.

Советско-американские отношения начали улучшаться после ноябрьского визита Молотова в Берлин, после которого стало ясно, что никакого советско-германского военного альянса не будет…

То есть, самого страшного не произошло.

Однако, остался вопрос: а способен ли Сталин отобрать «каштаны» у Гитлера?

Стоит ли возобновить прежние отношения с Советским Союзом, стоит ли ему помогать материально?

***

А теперь требуется успокоиться, честь поудобнее и немного пораскинуть мозгами:

«Что понял Рузвельт и посвящённая в его «Грандиозный план» часть американского истеблишмента – социалисты-интервенционисты, то бишь, из происходящих в СССР с середины января сего года?

20-го января – случился «подкремлёвский катаклизм», в результате чего в земных недрах навсегда скрылся Мавзолей с телом Ленина и практически вся высшая советская партийная элита…

Американцы – тупые, это да!

Но круглых идиотов среди них – не более средней величины всех видов «хомо сапиенс» и, естественно им стало враз ясно-понятно, что это – завершающая стадия «чистки» госаппарата.

Далее, на внеочередном – XIX съезде, прежде правящая и всёрешающая компартия была сведена до уровня Святейшего синода при государе-императоре все Руси. Многопартийность отсутствует, зато в самой ВКП(б) – разрешены фракции и дискуссии.

В Советское правительство пришли совершенно другие люди, а на Чрезвычайном IX Всесоюзной съезде Советов СССР – Иосиф Сталин был выбран Председателем Президиума Верховного Совета СССР…

То есть стал легитимным главой государства – как например, сам Рузвельт.

Конечно, выборы были не прямыми (в Штатах, кстати, такая же бодяга) и не тайными – депутаты голосовали поднятием рук… Но как говорится – «в каждой избушке» – свои игрушки».

Главное, что?

Рузвельт и его команда со стопроцентной уверенностью решили, что Сталин про «джентельменское соглашение» помнит и намерен выполнять его и в той части, что касается «обезьяны». Единственно, что может этому помешать – это отсутствие кой-каких «прибамбасов» для ловли этого довольно шустрого животного, намеренного присвоить и сожрать вытащенные из камина «каштаны».

И я их получу – так или иначе, рано или поздно. А кроме того, могу рассчитывать и на ещё кой-какие – дополнительные преференции…

Поняв всё это, я издал звук облегчения:

– ФФФУУУФФФ!!!

С полчасика посидев откинувшись на кресле – отдыхая буквально закипевшими от напряжения мозгами…

Затем, с прищуром глядя на висящую на стене карту – на правую нижнюю часть её, и подумал вслух:

– А не пора ли начинать наглеть? Другой-то такой возможности может и, не представиться…

Глава 7. Искусство невозможного: Спи, Китай!

Песня «Москва-Пекин» (1949 г.):

«Русский с китайцем – братья навек.

Крепнет единство народов и рас.

Плечи расправил простой человек,

С песней шагает простой человек,

Сталин и Мао слушают нас…»³⁶.

Гао Ган ( Gāo Gǎng) – китайский партийный и государственный деятель, председатель Госплана КНР (1952—1954):

«Мао Цзэдун изобретателен, ловок. За простоватостью этого рыхлого, вялого человека – огромная целеустремленность и четкое знание своих целей, а значит – врагов и союзников. Для Мао Цзэдуна мы не идейные союзники, а орудие, которым он рассчитывает пользоваться для решения собственных целей. У Мао Цзэдуна органическая неприязнь к Советскому Союзу. В Советском Союзе, несмотря на все его заявления о дружбе, он видит идейного недруга». 

Наполеон Бонапарт:

«Китай спит. Пусть он спит всегда, потому что, когда он проснется – содрогнется весь мир».

Не знаю, да в принципе и, знать не хочу, сколько там лет начитывает история Китая – четыре тысячи как брешут историки, или всего лишь тысячу, что звучит наиболее правдоподобно…

Суть не в этом, а том, что в первой половине XX века – единой китайской нации не было, от слова «вообще».

И это неоспоримый факт!

Мало того, даже так называемые «ханьцы» (великоханьцы, народ Хань), составляющие по разным оценкам от восьмидесяти пяти до девяносто двух процентов всего населения страны – вовсе не являются единым этносом, ибо не владеют единым китайским языком. Последний, так называемый «путунхуа» (мандарин) – был разработан на базе пекинского диалекта лишь при Мао Цзэдуне в 1955-м году и с тех пор – , с тем или иным успехом повсеместно насаждается.

Это примерно, как если бы с целью создания единой советской нации, всё население Советского Союза заставили бы учиться и общаться – даже не на «великом и могучем»…

А на эсперанто.

А ведь были такие смелые предложения в лихие 20-е годы…

Были!

Среди так называемых «великоханьцев», существовало от десяти до двадцати пяти местных диалектов, имеющих все признаки самостоятельных языков. И дело зачастую обстояло намного печальней, чем даже в случае с «братскими» русским, украинским и белорусским народами…

Их представители, если конечно не «включают тупого» – прекрасно друг друга понимают.

Рисунок 9. Легенду про Вавилонское столпотворение, авторы Ветхого Завета возможно писали с Китая.

Жители же соседних китайских провинций «понимали» друг друга так же – как к примеру, поляк без переводчика «понимает» германца, а француз – испанца или итальянца.

А что тогда говорить о южных или северных этносах?

А ведь кроме собственно ханьцев, в Китае проживало ещё около пятидесяти пяти наций и народностей: маньчжуры, чжуан, хуэй, мяо, уйгуры, тибетцы, туцзя, монголы… И так далее.

А теперь вопрос, что называется «на засыпку»:

Как это всё работает?

Управляется, в смысле?

Ведь, даже Объединённая Европа XXI века – это полная жоппа в этом отношении?

Если не повторять тот бред, что несут официальные историки, первыми китайцев объединили пришедшие откуда-то с севера маньчжуры (чжурчжэни, джугары) – народ относящийся к тунгусской группе языков, как например – эвенки, чукчи или камчатские коряки. Завоевав территорию от Монголии на севере до Вьетнама на юге, от Тихого океана на востоке и до Тибета на западе, эти дальние родственники наших мирных оленеводов – поставили во главе этой конгломерации народов свою императорскую династию, а получившееся государство назвали «Поднебесной империей».

Маньчжурская династия, худо-бедно правила «Поднебесной Империей» несколько столетий, но к концу XIX века, её «пассионарность» сошла на нет. В результате внешнеполитической самоизоляции, приведшей к отсталости во всех отношениях… Внутренних мятежей и гражданских войн… Развязанных европейцами двух «Опиумных войн», Первой китайско-японской войны, Боксёрского восстания и ведущейся на его территории Русско-японской….

Китайское государство ослабло до полной недееспособности и, с ним случилось то – что и должно было случиться, при таком раскладе. В октябре (какой-то прямо роковой месяц для монархий!) 1911-го года произошло вооруженное восстание, затем как это водится – революция. В результате маньчжурская династия Цин была свергнута, а Китай был объявлен республикой.

***

«Хотели как лучше, а получилось как всегда!».

С полным на то основанием мог бы сказать лидер китайской буржуазной революции Сунь Ятсен (Сунь Вэнь или Сунь Чжуншань), приплывший накануне китайского Октября из Японии…

На чём?

На блиндированном пароходе, надо полагать³⁷.

Именно потому, что получилось – не совсем то, что хотели, китайские историки назвали это событие не «Великой китайской революцией» – по примеру европейцев…

А «Синьхайской революцией».

Ибо, произошло оно в «Год свиньи»– «синь-хай» на одном из китайских диалектов.

После «Революции в год Свиньи» («Свиной революции», «Революции свиней» – кому как угодно), на постимперском пространстве бывшей «Поднебесной» начался длительный временной период, который те же китайские историки позже назовут «Эпохой перемен».

Не только Сунь Ятсен, но и рядовые китайцы – тоже заметили что «что-то пошло не так» и, с тех пор выражение:

«Желаю тебе жить в «Эпоху перемен!»» – стало настоящим проклятием в «пост-поднебесном» пространстве и нет проклятья, зловещей этого… Даже своему злейшему врагу, китайцы очень редко желают этого.

Короче, практически сразу же после «Революции свиней», единая при Маньчжурской династии страна распалась на множество частей во главе с местными авторитетами, у которых в нужный момент под рукой оказалась группа вооружённых отморозков той или иной численности.

Отец «Революции свиней» – Сунь Ятсен, умер в 1925-м году (практически одновременно с В.И. Лениным!) и, номинальным правителем страны стал считаться продолжатель его дела, лидер самой крупной китайской политической партии «Гоминьдан» (Китайская национальная партия) – Джеки Чан… Ээээ…

…Пардон, оговорился: Чан Кайши.

Но провинции подчинялись ему постольку – поскольку он мог заставить делать это. А вот с последним – дело обстояло не совсем, чтобы совсем благополучно…

А точнее – очень и очень хреново.

Неизвестно чем было дело кончилось и, существовал бы вообще на карте мира Китай – по меньшей мере как единое целое, или он бы превратился в некое подобие не к точи помянутого СНГ… Но на помощь Гоминдану (партии китайских буржуазных националистов, напомню) вдруг поспешили…

Кто бы вы думали?

Правильно: советские воины-интернационалисты!

И на моего Реципиента в данном случае, этого свалить нельзя, как это привыкли делать: по меньшей мере до 1929-го он не обладал властью над Коминтерном, в коем безраздельно банковал Григорий Зиновьев со товарищи. А помощь китайским буржуазным националистам, шла именно оттуда. Как и Китайской компартии, надо отдать должное.

Так и напрашивается на язык бессмертное:

– Дебилы, бл@дь!

Но дело наверняка не в умственных способностях Гришки Питерского и его гоп-компании с характерно звучащими фамилиями: Куусинен, Димитров, Френкель, Мануильский…

В Китае бодались за влияние великие европейские державы и США и, все они вместе – с не по годам быстро растущим, жутко прожорливым азиатским «драконом»…

С Японской империей, то бишь.

Последняя, после незнаменитой Русской-японской и особенно – русской Гражданской войны, через своих марионеток контролировала Маньчжурию и мечтала о территориях южнее. А в дальнесрочных планах самураев, было не много не мало:

«Азия для азиатов!».

Конечно, сравнить мощь Японии с мощью ей оппонентов, это как сравнивать тигрёнка со стадом половозрелых слонов…

Но были и проблемы.

США проводили политику «изоляционизма» и невмешательства в дела происходящие вне Американского континента. После Великой европейской войны, у великих европейских держав не было лишних средств, для сколь либо серьёзной помощи Гоминдану.

И те и другие, искали дурачка, который за них таскал бы каштаны из китайского огня.

И такой «дурачок» нашёлся!

Этот факт говорит о том, что в руководстве Коминтерна – по крайней мере половина руководства работала на западные спецслужбы.

Пришла дельная мысля:

«Пожалуй, надо взяться за «сокровенное», ещё оставшихся в живых комминтерновцев – Куусинена в первую очередь и, хорошенько с ними «побеседовать». Глядишь, что-то очень интересное для себя узнаю».

***

Как бы там не было, получив оружие, снаряжение и военных советников от нашей страны, Чан Кайши начал так называемый «Великий северный поход». К ноябрю 1926-го года, Национальная освободительная армия (НОА) под его руководством одержала верх над двумя из трёх основных конкурентов на верховную власть. А в марте 1927-го, взяла Нанкин, где было создано новое Национальное правительство Китая – немедленно признанное великими мировыми державами и в первую очередь СССР.

10 октября 1928-го года Чан Кайши стал Председателем Национального правительства Китайской республики.

В итоге на пост-китайском пространстве сложилась описанная ещё великим Ульяном Шекспиром классическая ситуация, когда «мавр сделавший своё дело, должен уйти».

В благодарность, Чан Кайши разгромил советское посольство, взашей выгнал из армии советских военных советников и начал массовую резню своих коммунистов и им сочувствующих…

Так называемая «Шанхайская резня».

Сколько тогда погибло красных китайцев – точно не известно: кто и когда их, китайцев, считал³⁸?

Наконец, с декабря 1928-го и по ноябрь 1929-го года, на Дальнем Востоке (точнее в Маньчжурии) происходили события известные как «Конфликт на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД)». И несмотря на одержанные военные победы, эта важнейшая железнодорожная магистраль – способная приносить чистого дохода по 50-ти миллионов золотых рублей ежегодно, была за чисто символическую плату уступлена марионеточному правительству Маньчжурии.

Это тоже – результат советско-китайской дружбы.

Некоторые «альтернативно одарённые» особи – которых среди историков почему-то особенно много, не моргнув глазом утверждают, что наша помощь Гоминдану шла из опасения агрессии Японии против советского Дальнего Востока…

Это – писец лютый, товарищи!

Они, вообще владеют предметом, с которого кормятся за счёт бюджета и причём – кормятся очень неплохо?

Японская армия сидела на том самом Дальнем Востоке с 1918-й по 1922-ё год и потом добровольно убралась оттуда.

Почему?

«Ведь от тайги до британских морей

Красная Армия всех сильней…»?

Ой, это даже не смешно!

Да потому что поняла, что ловить там совершенно нечего. Ресурсов северней Амура много, кто б спорил… Но из-за по-зверски сурового климата, малой численности населения и находящихся в первобытном состоянии коммуникаций, их добыча обходится слишком дорого.

И вот с какого скажите великого перепуга, едва выведя войска – японское руководство вновь бы планировало их ввод?

Были среди самураев психически больные личности и, в японские 30-е – число их зашкаливало за грань между добром и злом³⁹. Но вовсе не они определяли внешнюю политику «Страны восходящего Солнца»…

А кто?

Секрета в этом нет: как и в любой стране, экономически резвившейся до стадии империализма – крупные японские промышленные картели, нуждающиеся в сырье и рынках сбыта. И в конечном итоге, искать они и то и другое – они решили в Китае, а не в Сибири. Даже несмотря на такое благоприятное условие, как неудачи СССР в первую половину войны с Германией.

А вот бескорыстно помогая Гоминдану, кремлёвское руководство сильно осложняло советско-японские отношения и даже провоцировало островную империю на войну…

Ради чего, интересно?

Или правильнее было бы спросить:

В чьих интересах?

В интересах населяющих Советский Союз рабочих и крестьян? Трудовой интеллигенции?

А если подумать?

А если хорошенько подумать?!

***

Однако, не долго музыка играла!

Очень недолго…

Отступившие в горы войска коммунистов провозгласили там Китайскую Советскую Республику и отбили четыре похода НОА направленных против них. В центре подняли голову «милитаристы», в Пекине было образовано сепаратисткое правительство Янь Сишаня и вспыхнула «Война центральных равнин».

А в 1931-м году, Япония открыто оккупировала северную часть Китая – Маньчжурию, создав там марионеточное государство «Маньчжоу-Го» (Великая Маньчжурская империя) со столицей в Синьцзине.

Фактически это новообразование контролировалось Японией и целиком следовало в русле её политики…Но надо отдать самураям должно: формально Маньчжоу-Го имело все атрибуты суверенного государства – армию, признания и диплитические представительства многих государств, свою валюту и так далее… Во главе государства, японской администрацией был поставлен последний китайский император из маньчжурской династии Цин – Айсиньгёро Пуи.

Или просто – Император Пу И.

На этом не закончилось!

С 1932-го года, Япония последовательно и настойчиво оккупировала китайские провинции лежащие южнее. В 35-м было подписано официальное японо-китайское соглашение, признающее японскую оккупацию ещё двух провинций и создание там ещё одного «независимого» государства – «Восточный Цзи», со столицей в городе в городе Тунчжоу, которое тут же подписало экономические и военные соглашения с Японской империей. Возглавлял Восточный Цзи некий Инь Жугэн – китаец, бизнесмен, получивший японское университетское образование и женатый на японке.

К 1937-му году «Страна восходящего Солнца» контролировала все территории к западу, северу и востоку от Пекина.

Но всё равно, плять, мало!

И с широкомасштабного вторжения самураев в пределы Центрального Китая, начинается Японо-китайская война 1937—1945 годов.

***

В «реальной истории», хитрую задницу Чан Кайши в частности, и «единый и неделимый» Китай в целом – опять спас всё тот же Советский Союз и, его немудрое – не желающее учиться на своих же ошибках, руководство. С маниакальным упорством достойного лучшего применения, оно раз за разом мирило китайских коммунистов Мао Цзэдуна и буржуазных националистов Чан Кайши… Предоставляло обеим сторонам оружие, технику, боеприпасы и военных советников…

Одних только советских лётчиков в рядах Гоминдана насчитывалось около двух тысяч, что превосходит количество тех же среди испанских республиканцев.

И наконец в 1945-м году, Советская Армия разгромила Квантунскую Армию и изгнало японских оккупантов из Северного Китая.

После Второй мировой войны же, полуразрушенный Советский Союз помог уже коммунистическому Китаю выиграть Гражданскую войну, выгнав Чан Каши с его Гоминданом на остров Тайвань… Помог китайским «братьям» создать вполне себе современную промышленность – способную выпускать танки, реактивные самолёты и, даже ядерное оружие и средства его доставки.

Что он получил взамен, не считая конечно верблюжьих одеял, термосов и спортивной обуви?

Перечисляю:

Конфликт на Даманском.

Автоматы Калашникова, пулемёты ДШК и РПГ-7 с клеймом «Made in China», из которых стреляли афганские моджахеды по нашим воинам-интернационалистам.

Необходимость в самый разгар Холодной войны, держать на Дальнем Востоке мощную группировку войск.

«Китайскую карту», разыгранную администрацией США.

Водку «Урумчи», электронику и ширпотреб, за которые из нашей страны по дешёвке вывозился лес-кругляк, нефть, чёрные и цветные металлы…

Но это напомню – была «реальная история».

А в «текущей реальности», единый и неделимый Китай – не упирался мне не в одну из многочисленных частей организма Реципиента.

И ещё: я очень хорошо знаю, понимаю значение и всегда руководствуюсь главным правилом для попаданцев всех эпох и народов:

«Паровозы надо давить тогда – когда они ещё просто чайники».

***

Сказать по правде в «своё время» я Китаем и его историей интересовался постольку-постольку. Поэтому перед встречей с Мао – ещё не ставшем «Великим», проштудировал справочку любезно предоставленную мне Департаментом иностранных дел СССР.

Осенью 1931-го года на территории десяти советских районов Центрального Китая, была создана Китайская Советская Республика, во главе Совета народных комиссаров которой встал Мао Цзэдун, входящий тогда лишь в Политбюро КПК. Позже он был даже в опале, партией руководили другие личности. Это, так называемые «28 большевиков» – группа молодых функционеров во главе с неким Ван Мином, проходивших обучение в московской школе Коминтерна.

В 34-м войска Гоминдана окружили эту территорию и пришлось Красной Армии вместе с населением, совершив поход в шесть тысяч километров – укрыться в труднодоступных горных районах провинций Шэнси и Гансу, создав здесь так называемый «Освобождённый район»… Просуществовавший практически в неизменном виде одиннадцать лет, до разгрома Советской Армией Квантунской Армии на континенте и окончания Второй мировой войны.

Вот с этого – «Великого похода» и начинается собственно, возвышение Мао Цзэдуна. Ибо, «подготовленные» коминтерновцы во время него жидко обосрались -заметно чья «школа», а Мао наоборот – показал себя настоящим врождённым лидером и народным вождём.

Однако не сказать, что дальше всё было гладко и сейчас положение Мао Цзэдуна в партии – неоспоримо и непоколебимо, как лидера Коммунистической Партии Китая и Главы Освобождённого района…

Как и в ВКП(б), в верхушке КПК шла постоянная грызня за власть. Особенно его авторитет пошатнулся после создания по настоянию из Москвы так называемого «Второго объединённого фронта» – нового альянса с Гоминданом. И после так называемого «Сианьского инцидента», когда в январе 1941-го года войска Чан Кайши – вероломно нарушившие перемирие, истребили командный и личный состав подконтрольной коммунистам 4-й армии.

Во имя совместной борьбы с японскими захватчиками, настояли на перемирии с Гоминданом из Москвы…

А отвечать перед своими кому?

Правильно – товарищу Мао!

В «реальной истории», примирили стороны опять же – из Москвы, потвердев правильность курса без пяти минут «Великого кормчего» на сотрудничество коммунистов со столь коварными союзниками…

В «текущей же реальности», из Москвы – молчок.

И среди высокопоставленных китайских товарищей, начался ропот и брожение:

««Старший брат» чем-то недоволен. Уж не нашим ли Мао, не так понявшим или намеренно исказившим мудрейшие советы товарища Сталина насчёт «Второго объединённого фронта»?».

На место главы КПК метили многие, в первую очередь всё тот же ставленник Кремля – Ван Мин, которого Мао Цзэдун травил, травил (в том числе и в прямом смысле этого слова), да так и недотравил.

По крайней мере, так из справки Департамента иностранных дел СССР следует.

Вот Мао и бросив все дела, примчался в Москву на первом же попутном самолёте, чтоб подтвердить курс и укрепить полномочия. То, что у него действительно «пригорело», можно понять зная, что в «реальной истории», Сталин и Мао Цзэдун – впервые встретились лишь…

В 1949-м году.

***

Только глянув на Мао Цзэдуна, я понял: это настоящий великий(!) политик – до которого «настоящему» мне – как от Москвы до Пекина «раком». В равных условиях, он бы подтёрся мной и даже не заметил бы – кем собственно говоря, подтёрся.

Однако у меня имеется одно очень важное преимущество, которого нет у «без пяти минут» Великого кормчего…

«Послезнание».

Из него я знаю, какая он сволочь, а вот он про меня – совершенно ничего не знает.

После всех официально-дипломатических церемоний, мы с ним остались с глазу на глаз в Кремлёвском кабинете: Мао Цзэдун разговаривал на русском – почти так же свободно, как и на родном диалекте китайского.

Долго молчали, внимательно изучая друг друга… Очень долго.

Так обычно кобели принюхиваются, прежде чем рвать друг друга.

Лидер китайских коммунистов «сморгнул» первым, осторожно начав с дифирамбов в мой адрес:

– Учитель…

Я перебил его, соскочив и в свою приложив ладонь к груди, слегка поклонился:

– Не может представитель цивилизации – которой уже четыреста тысяч лет, называть товарища Сталина «Учителем». Ибо, в то время когда в Китае Великую стену строили и философские трактаты писали, даже в Матери городов русских – в Ладоге, всего лишь лягушки квакали. То, чему мы – русские учимся, вы уже забыли!

Надо знать психологию этого народа. Настоящий китаец может на чём угодно клясться, но национализм переходящий в шовинизм – это его мировоззрение, впитанное с молоком матери. «Поднебесная империя» в его понимании – это пуп Вселенной. А все остальные нации, кроме его собственной – это дикари и варвары.

Я говорю вслух лишь то, о чём он думает – ничего больше. И тем самым даю понять что не только знаю его как облупленного – но и читаю мысли…

А это очень напрягает!

Не давая ему рот открыть, на полном серьёзе:

– Это мы, русские и другие народы СССР – должны учиться, учиться и ещё раз учиться у великого китайского народа. А ко мне, о Великий! Можно обращаться просто и незамысловато – «товарищ Сталин».

Пока тот не пришёл в себя, показывая на имеющийся на столе самовар и прочие атрибуты безалкогольного застолья, предлагаю:

– Давайте я за Вами поухаживаю, а затем мы за чаем, обсудим кое-какие интересующие обе стороны вопросы.

И не слушая его самых горячих заверений, приступил к делу…

Как мне пояснили наши китаеведы, в Поднебесной пьют чай не просто так – для утоления жажды, а в ритуальных целях. Например, предлагая чашку чаю, в китайском обществе выражают почтение старшим. Там, в зависимости от предлога и обстоятельств чаепития, разновидности завариваемого чая и так далее – вплоть до достатка его участников, существует очень много разных способов заварить чай и мне рекомендовали один из них.

По инструкции от знатоков китайских чайных церемоний, в чашке «чаоу» завариваю зеленый чай – которой нежнее, чем черный чай или «улун», и для заварки используют не очень горячую воду.

«Чаоу» – это целый набор, включающий чашку, крышку, блюдце. Его используют как сам по себе, также и в сочетании с чайными чашками. Как для повседневного чаепития, как для отдельных ситуаций.

Меня этот способ привлёк множеством манипуляций, за которыми трудно уследить, особенно за разговором.

Сперва я налил в чаоу горячую воду из самовара, чтоб нагреть чашу. Вылив воду, я положил в неё листья заварки и ополоснув их уже немного остывшим кипятком, вновь слил его. Затем заполнив «чаоу» на две трети, закрыл крышкой и выждав секунд двадцать, разлил по фарфоровым чашкам…

Естественно, не забывая молоть при этом языком:

– …Культуре чаепития, мы – ррруссские, научились у китайцев. Научимся и другим искусствам.

Заговорщически подмигнув:

– Например, правильно смешивать некоторые травы, входящие в состав заварки.

Встревоженно вдыхая аромат, тот:

– Мы используем только чистые листья!

Недоумённо:

– Разве? Мне про Вас другое рассказывали… Врут, поди!

Протягиваю чашку и, когда тот со всем почтением взял её в руки, как бы между делом поинтересовался:

– Как здоровье товарища Ван Мина, кстати? Говорят, он перепил у Вас в гостях чая и тяжело заболел?

Ещё не ставший «великим» Мао, вдруг вздрогнул и выронил чашку на стол.

Как вроде уже говорил, Ван Мин был ставленником Сталина, хотя и не оправдал его надежд – уступив лидерство в КПК сидящему передо мной человеку. И Мао не мог не подумать, что я в отместку решил травануть его.

Он, конечно, не прав: если решу устранить с политической арены этого типа (а я это рано или поздно решу), то это произойдёт без всяких там «чайных церемоний». В этот раз лишь хотел припугнуть и по реакции вижу, что в этом преуспел.

И этот страх перед товарищем Сталиным теперь будет в нём всегда, хотя и не так долго: после Великой Отечественной войны – этот товарищ должен исчезнуть с политической арены и, вообще – с Белу свету, оставив после себя доброе имя в памяти наших народов.

Иначе никак нельзя.

В подтверждении моим мыслям, потерявший самообладание Мао Цзэдун, панически воскликнул:

– Извините, товарищ Сталин!

И стал кланяться, как китайский болванчик.

С ярко выраженной досадой и неудовольствием, хотя и в довольно дружеском тоне – мол, «не сцыте, товарищ»:

– Ничего страшного, такое иногда бывает со всеми.

Наливаю себе в чашку чая и сделав пару глотков и, уже совершенно в другом тоне:

– Вытрете салфеткой своё свинство товарищ Мао Цзэдун и пожалуй, приступим к делу.

Естественно чая, я ему больше не предложил.

***

Дождавшись завершения ликвидации «свинства», перехожу к тому, ради чего собственно говоря я согласился с ним вообще разговаривать. Сделав ещё глоток, с прищуром гляжу в глаза:

– Советский Союз помогал Китаю практически с самого момента своего возникновения, нередко действуя даже в ущерб своим интересам. Вы согласны с этим, товарищ Мао, или имеете какие-то другие соображения на этот счёт?

Тот, опять с поклоном:

– Согласен, товарищ Сталин. Но если вспомнить бескорыстную помощь китайских интернационалистов в годы вашей Гражданской…

Перебиваю:

– Мы про неё помним и всегда помнить будем. И когда-нибудь, обязательно воздадим сторицей!

Непроизвольно для меня, это получилось довольно двусмысленно и, мы оба на некоторое время замолчали.

Первым нарушил молчание я:

– Советский народ и в дальнейшем будет помогать братскому китайскому народу, но в данный момент он сам нуждается в помощи.

Подойдя к висящей на стене огромной карте, очерчиваю указкой территорию контролируемую Третьим Рейхом:

– Германия объединила всю Западную Европу и этим летом надо обязательно ждать «крестового» похода на Восток. Как Вы сами должны понимать, товарищ Мао Цзэдун, это – очень опасный противник! Война будет очень ожесточённой и под большой вопрос будет поставлено само существование нашего государства. А если погибнет Советский Союз, то большой крест надо будет поставить – не только на международном коммунистическом… Но и на национально-освободительном движении!

Мао, улыбаясь:

– Всё же я верю, товарищ Сталин, что Красная Армия обязательно победит в этой войне.

Повысив голос:

– Я тоже в это верю! Но если китайский народ поможет советскому народу – я буду не только верить, но и твёрдо знать.