Текст книги "Между Сциллой и Харибдой (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 63 страниц)

– Я мзду не беру, американец. Мне за державу обидно!

Тот подумал-подумал и добавил ещё «зелённых». Потом ещё… Потом ещё…

Проникновенно – ничем не хуже героя «Брат-2», говорю:

– Ты думаешь, американец – сила в деньгах? Нет, не в деньгах… Сила в правде!

Тот, люто густо покраснев от плохо скрываемой злости:

– Каковы твои условия?

Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Лёд тронулся…

– Во-первых: ты расскажешь мне всю правду. Для чего тебе Анна Ивановна?

Поменжевавшись, тот нехотя процедил сквозь зубы:

– Ваши военные рассматривают принятие её… Ээээ… «Пролэтарки» – как полевой формы для армии.

Я чуть в осадок не выпал…

«ВЫСТРЕЛИЛО»!!!

Первая моя «прогрессорская заклёпка» выстрелила!

Однако и вида не подав:

– А ты здесь при каких делах?

Молчит, затем довольно нехотя:

– Через… Ээээ… Через нужных людей я могу сделать так, что ваш стиль примут. Заказы, как сами понимаете – достанутся нашей Корпорации.

Интересно, интересно… Или как говорила попавшая в Страну Чудес Алиса: «Всё страньше и страньше». Приходилось читать конспирологические теории о многочисленных «агентах влияния» в большевистской верхушке.

Правда или нет?

Увы, нет у меня «методов» проверить такое предположение… А дедукцией Шерлока Холмса, я к сожалению не обладаю. Так что будем считать, что на лицо – всего лишь готовящийся коррупционный сговор.

– Почему бы вашей Корпорации просто не «скопиратить»?

– …Что?

– Украсть идею – ведь, патента на этот стиль нет.

Энергично машет головой:

– Будь мы в Амэрике, я бы так и сделал. Но там этот стиль не пойдёт. У вас же… Очень специфические условия для бизнеса! Эта леди может поднять ненужный шум и…

Понятно: в России, без всяких юридически-правовых заморочек – могут просто «послать» правообладателя по «горящей путёвке». Впрочем – он мне до конца не откроется, чувствую. Нашёл способ как подоить наш Наркомат обороны, но сцука – ни с кем делиться не торопится.

Ладно, не очень-то и, хотелось – не иголки же ему под ногти загонять?

* * *

Встав, походив и затем усевшись вновь на своё место, прямо глядя в глаза нагло заявляю:

– У меня встречное предложение, мистер Гейдлих: за право правообладания – мне требуется контроль над «Русско-американской индустриальной корпорацией». Тебя не напрягает моя тавтология, Иохель?

Реакция была вполне предсказуемой:

– Ты – сумасшедший?

Прозвучало, скорее – как утверждение или приговор, а не вопрос:

– Напротив: я нахожусь настолько в здравом уме – что даже сам иногда удивляюсь.

Прозвучало библейской истинной – изрекаемой самим Иисусом… Что перевесит?

Кажется, эту битву я проиграл – подрывается и направляясь к двери:

– Наш разговор окончен, мистер Свешникоу!

Ну, что ж… Не фортануло у меня с ним – да фиг с ним. Вдогонку, как бы рассуждая вслух:

– Ты – первый американец, с которым общаюсь. И первое же моё разочарование в американцах в целом, мистер…

Останавливается, впрочем – не оборачиваясь:

– Почему?

Продолжаю рассуждать вслух:

– …А может и не американец ты вовсе – а самозванец с украденными или поддельными документами.

Хватается за ручку двери:

– Всё! Хватит с мэня этого брэда. Я уезжаю…

С отчётливо слышимой ноткой неподдельного восхищения, как тинэйджер об любимом супергерое:

– Настоящий – «стопроцентный» американец, обязательно спросил бы – что я предлагаю ему взамен «РАИК», а потом – торговался бы за каждый цент.

Чуть спустя, с нескрываемом пренебрежением добавляю:

– А ты – не американец, а фуфло! Даже, если у тебя документы правильные.

Видно, его это хорошо «зацепило» – покраснел коренным жителем САСШ из резервации и набычился – ещё не до конца истреблённым ковбоями бизоном…

Хорошо ещё, в драку не полез!

Возвращается и вновь усаживается за стол переговоров. Смотрю – лезет к себе в карман: думал, сча достанет большую кнопку с надписью «перезагрузка», но это всего лишь карманные часы:

– Хорошо. Говори, что предлагаешь мне за «Корпорацию». Но у тебя ровно одна минута!

Без всякой ненужной прелюдии – партнёры и так уже достаточно возбуждены, начинаю:

– Я тебе предлагаю самое дорогое на этом свете – информацию.

Заметно напрягается:

– Например?

– Например, на ваших президентских выборах 4 ноября – победу одержит Калвин Кулидж.

Кстати, этот обессмертит своё имя тем, что даст американское гражданство вышеупомянутым индейцам. Интересно, а насколько это их осчастливело?

Не моргнув глазом, тот:

– Это очевидно: ведь он был вице-президентом при Уоорене Гардинге и после его смерти выполняет президентские обязанности. У тебя – всё?

Чертыхнувшись в душе, продолжаю:

– Погодь ещё минутку… Наш стиль, говоришь у вас в Америке «не пойдёт»? Спорное утверждение, конечно, ну да ладно.

Захожу с главного» козыря» – раскрываю перед ним принесённый с собой альбомчик:

– А вот такой стиль в Америке «пойдёт»?

Глаза на лоб, челюсть об колено:

– Что это?

– Это то, что будут носить в следующем… Или возможно, даже уже в этом году.

Всю ночь корпел, глаза красные – как у кролика-блондина… Ведь, у меня имеется и программа по компьютерному моделированию одежды. Плюс нашлось достаточно старых фотографий, чтобы с них нарисовать множество эскизов и рисунков моды 1925 года. Конечно, компьютерная графика отксеренная на лазерном принтере – по сравнению с «хроноаборигентской»…

ЭТО – ПРОСТО АБЗАЦ!!!

– Нравится?

Разглядывая, спрашивает деловито:

– Чья работа?

Лыблюсь, на все тридцать два:

– Если скажу – моя, ты поверишь?

Осматривает меня с ног до головы, как будто видя в первый раз:

– С большим трудом…

– Ну, а тогда зачем тебе знать?

И тут мистер Гейдлих конкретно завис… Согласен, ему надо подумать. Однако, мыслительный процесс нельзя оставлять без присмотра – иначе партнёр по переговорам может додуматься до чего-нибудь нехорошего:

– Иохель! Кстати, а не пойти ли нам с тобой пообедать? А потом продолжим наши переговоры в более подобающем месте – в моём офисе.

Это произвело нужное впечатление:

– У тебя есть свой офис?

Вероятно, сперва он решил что я – просто ловкий и наглый пройдоха. Однако, пройдоха с офисом – это уже не пройдоха, а ловкий делец – а это меняет весь расклад.

– А по мне, это разве не видно? Хахаха!

– Хахаха!

– Ты где остановился?

А где он может остановиться? Конечно же:

– В «Красном трактире»…

– Как раз по пути.

Мой кабинет «Технического консультанта» торгово-промышленного кооператива «Красный рассвет», как известно – находился там же.

– Вот там и перекусим, а после поговорим, – встаю и не давая опомниться, беру его под локоток, – как тебе наша – русская кухня, партнёр…?

* * *

Об человеке судят по одёжке, верно?

Об бизнесмене судят по его офису!

Мой рабочий кабинет «Технического консультанта промышленно-торгового кооператива «Красный рассвет»», выглядел не особо роскошно – но по-деловому и слегка «роялисто».

Попав в него, держащийся несколько скованно-настороженно мистер Гейдлих – сперва соляным столбом окаменел, затем произнёс протяжное «Ваааууу» и его разом отпустило.

– Присаживайся, Иохель! Чувствуй себя как дома, но не забывай что ты в гостях.

Зря сказал!

Проигнорировав вторую половину фразы, не спросив разрешения, тот достаёт толстую сигару и аккуратно обрезав её кончик специальными ножницами и, чиркнув об столешницу – закуривает от длинной спички.

Ну, сейчас он ещё и ноги на стол закинет!

Не имея привычки уступать инициативу – первым закидываю ноги в берцах на стол, выставив на всеобщее обозрение подошву:

– Ну, что? Начнём?

На мгновенье изумлённо расширив свои карие семитские очи, мистер Гейдлих напустив облако ароматного дыма – внимательно-изумлённо рассмотрев мою топовую обувь, последовав моему примеру и, лишь тогда – слегка жуликовато прищурившись, спросил:

– Предлагаешь партнёрство?

Отвечаю «по-одесски»:

– Я разве похож на негро-американца – бесплатно на тебя пахать, Иохель?

– Ты хочешь какой-то процент, эээ…?

– Моё имя Серафим… Нет, я по мелочи не тырю, американец! Мне нужна ваша Корпорация – вся целиком и, желательно – на блюдечке с голубой каёмочкой.

На секунду скосив глаз на лежащий на столе альбом:

– Думаешь, оно того стоит, Серафим?

– «Думаю»? Думают лузеры, Иохель! Надеюсь, тебе не надо объяснять – кто это такие. Я же стопроцентно уверен: если вовремя запатентовать, это будет стоить тех старых русских фабрик – которые вы на жалкие гроши профсоюзов швейников, напичкали купленным на рождественской распродаже оборудованием…

А то я поверю, что американцы – благодетели куевы, привезли в Россию суперсовременное швейное оборудование!

Не возмущается, значит – это действительно так.

Смотря Змеем-искусителем, продолжаю:

– …И даже, ещё останется значительная сумма – для реализации следующих наших с тобой проектов.

Тот, захлопав ресницами, растерянно смотрит на альбом и забыв про свою сигару, разевает рот:

– Wow! У тебя ещё что-то для меня есть?!

Сигара выпадает, но я будучи начеку – успеваю её поймать и вставить обратно в открытый рот, не перепутав концы.

Всплёскиваю руками:

– Святая простота! Он, считает что после этой пустячной сделки – которую можно рассматривать лишь как «меморандум о намерениях», мы с ним расстанемся – даже не попрощавшись…

Горестно от него отвернувшись, причитаю:

– Да с таким менталитетом – тебе бы на Привозе, даже б не доверили точёными из полена чле… Хм, гкхм… Буратинами торговать!

Тот сперва, как в первый раз осмотрев мой кабинет и особенно – «роялистые» офисные принадлежности под «крокодила» на столе, слегка склонив голову на бок:

– У тебя, ещё есть что-то предложить мне, Серафим? Что именно?

* * *

К сожалению, инфа по Соединённым Штатам – у меня случайно-фрагментальная, а правдоподобность её в ряде случаев – весьма сомнительная. В частности, есть пара книжек по «Великой депрессии», но сведения в обеих разнятся – зачастую прямо диаметрально противоположным образом.

Зато, я вовремя догадался скачать книгу Харфорда Тима «50 изобретений, которые создали современную экономику». Конечно, большинство «ништяков» из этого списка уже реализованы – такие, как книгопечатание, порох, компас, глобус и тому подобное. Другие пока нереальны – типа поиска в «Гугл» или видеоигры, или непонятны для меня – как компилятор…

Особенно было жаль изобретения этилированного бензина – запатентованного буквально вчера!

Прям, буквально волоса на… Угадайте с трёх раз где: голова то у меня – лысая! …Рвал, когда узнал, что опоздал на этот праздник жизни.

Но с пяток, или даже с десяток изобретений, причём таких – какие однозначно не пригодятся в условиях Советской России ещё добрых семь десятков лет, вполне можно застолбить. Если начинать с самых простейших – это не потребует больших первоначальных инвестиций.

Другой, более интересный и злободневный вопрос: а не «кинет» ли меня этот американец «одесского» происхождения?

Прекрасно осознаю, что вполне может быть!

Да, даже если «кинет», то что?

Эти изобретения всё равно – рано или поздно, кем-нибудь – да будут сделаны. Дам я этому американцу во втором поколению на них наводку и он меня надует – или не дам и, их изобретут в своё время те – кто и должен это сделать…

Что совой об пень, что пнём об сову – примерно одно и то же!

Было с десяток миллионеров в Штатах – теперь вместо них будет один-единственный мультимиллионер…

Какая мне или моей стране, разница?

Я абсолютно ничем не рискую, играя в эту «русскую рулетку»!

А вот если у меня с ним получится более-мерее взаимовыгодные отношения, если он будет со мной делиться хотя бы жалкими десятью процентами от полученной прибыли…

Просто голова кружится от сказочно-радужных перспектив!

* * *

Глаза в глаза:

– Иохель! Я хочу предложить тебе… АМЕРИКУ!!!

– «Амэрыку»? – от волнения его акцент стал просто зашкаливать, – ты прэдлагаешь мне поиметь Амэрыку?!

«Поиметь»…

Ржу, не могу!

С самым серьёзным видом:

– О, ЙЕС!!! Её самую. Стать самым влиятельным, самым богатым, самым успешным бизнесменом в Америке – это на мой взгляд и, есть – «поиметь» Америку.

– «Самым богатым»?!

– Ну хорошо – в первой десятке, я несколько погорячился.

Готов биться об заклад, как триста еврейцев на Синае – я купил его с потрохами!

Весь осыпавшись пеплом, докурив сигару, за неимением пепельницы, мистер Гейдлих затушил окурок в любезно подставленном мною горшке с фикусом и, вернувшись с небес на обетованную землю:

– Скажи ещё – я стану первым президентом-евреем…

Пальцем в него, как с плаката:

– ТЫ СКАЗАЛ!!!

А, что? Если правильно воспользуется моей инфой о «Великом депрессняке» – то запросто!

– Ещё скажу, что я стану первым человеком – поставившим на это деньги у букмекера. Хахаха!

– Хахаха!

Посмеявшись, Иохель Гейдлих посерьёзнел:

– Давай не будем забегать так далеко вперед, Серафим.

– Не вопрос, Иохель! Сперва реализуем наш «меморандум о намерениях», а дальше видно будет.

Переговоры в тот день шли долго, до самого ужина – после которого, мы с ним расползлись по своим «норам» – как дождевые червяки после марафонской дистанции.

Этот ж… Этот американец жид… Еврейского происхождения, с меня буквально – все жилы вытянул!

Я ему тоже вдоволь мозги «полюбил» – доведя чуть ли не до геморроидального припадка с попыткой суицида в особо извращённой форме. Но на следующий день к обеду – когда я пошёл на значительные уступки (хахаха!), мы пришли к взаимно приемлемому консенсусу.

Затем ещё через полтора дня, после затянувшегося весьма и весьма конструктивного срача, мы с ним набросали приблизительный план по переходу «Русско-американской индустриальной корпорации» под контроль «группы российских акционеров-инвесторов». Конечно, это «группой» буду я и мои «виртуальные клоны». Как это сделать – ещё думать и думать надо, но железобетонно уверен – у меня получится.

Мистер Гейдлих, оправдания мои не обманул: он сумел составить и затем навязать мне свой план так, что кроме альбома с моделями одежды – срубить себе хорошенький гешефт за мой счёт. Когда я под это дело подписался – он враз пришёл в хорошенькое расположение духа и расслабился – считая, что надул меня. Однако, мысленно рисую ему народную индейскую избу и про себя жизнерадостно похохатываю:

ФИГВАМ!!!

Конечно же, я деликатно промолчал об «лохматом тазе» – которым накроется его «РАИК» в конце следующего года, в результате затяжной забастовки рабочих-швейников в САСШ и финансового краха «Объединённого союза работников швейной промышленности Америки» (ACWA). Поэтому имею все основания считать, что мистер Гейдлих в этой истории – будет выглядеть полным лабухом.

Ну, что ж…

Бизнес, есть бизнес!

Когда перед его отъездом уже прощались, мне в голову пришла ещё одна идейка:

– Иохель, дружище, послушай… Чтоб нам с тобой почаще встречаться и общаться – не вызывая ничьих подозрений, я хочу – чтобы «РАИК» построила в Ульяновске фабрику готового платья «под ключ». Скажем так… Ээээ… На пятьсот швейных машинок.

Взяв его за пуговицу и смотря прямо в глаза:

– Только, уже никакого оборудования с пунктов сбора вторсырья! Всё должно быть самое современное и новейшее. Это можно оформить как концессию – чтоб обойти государственную монополию на внешнюю торговлю. Расходы фифти-фифти: ваше оборудование, наши – коммуникации и производственные здания.

К этому времени в архитектурно-строительном отделе «ОПТБ-007» уже перешли на проектирование промышленных зданий.

Затем, до чего-нибудь докопавшись – концессию можно будет расторгнуть, как это неоднократно делалось «в реале». Чего, например, мне будет стоить организовать забастовку в Ульяновске?

Раз плюнуть!

А вполне возможно, концессию можно будет использовать и использовать – для дел довольно далёких от нужд швейной промышленности.

Надолго зависает, но хорошенько подумав – говорит уклончиво:

– Я не обладаю полномочиями решать такие вопросы. Но я могу внести твоё предложение в Контрольном Совете и его… Как это по-русски?

– «Пролоббировать»?

– О, йес!

– Йес, йес… ОБХСС!

– Эскюз ми, не понял…?

– Непереводимый местный фольклор, Иохель… Не парься особо.

Аппетит, как говорится приходит во время еды и меня вновь осеняет:

– …А небольшую, но высокопроизводительную обувную фабрику? Скажем так… Ээээ… Полмиллиона пар обуви в год?

Через секунду урезал осетра: в Советской России – дефицит обувной кожи. Животноводство ещё не восстановилось после двух войн подряд и, произойдёт это не скоро – даже если мне удастся отменить (тьфу, тьфу, тьфу!) сплошную коллективизацию.

Уточняю:

– Обувной цех на сто тысяч пар обуви в год.

Нижегородскую губернию обую – и то ладно.

Хотя, имеется в задумках – пораньше познакомить хроноаборигеннов с знаменитой кирзой. Население, до сих пор рассекает в каких-то опорках – порою проявляя удивительную находчивость и изобретательность в деле самообеспечения обувью.

Тот, пальцы веером:

– Хотя, «РАИК» не имеет никакого отношения к обувной промышленности…

Пусть не имеет отношение, но через концессию на швейную фабрику – можно привести оборудование хоть для атомной электростанции, главное – табличку правильную на нём повесить и в «сопроводиловке» нужные буквы написать. Если таковое в Америке уже имеется, конечно.

– …Но если ты найдёшь «мани», всё будет о’кей, партнёр:

Что он сказал?

«Мани»?

МАНИ!!!

«Money, money, money

Must be funny

In the rich man's world

Money, money, money

Always sunny

In the rich man's world! [39]39
  «Money, Money, Money» – песня о женщине, которая много работает, но, похоже, не может много заработать, поэтому мечтает о том, чтобы быть с состоятельным человеком. Как и большинство песен ABBA эта песня была написана Бенни Андерссоном и Бьорном Ульвеем.


[Закрыть] ».

Тексты самых популярных песен зарубежной эстрады всех годов у меня есть. Надо только найти того, кто смог бы переложить их на ноты, а потом…

Это Клондайк!

– Иохель! А нет ли у тебя на примете толкового продюсера в области эстрадной музыки?

– Мюзикл?

– Он самый.

– В Америке всё есть.

Бодренько так:

– Тогда деньги найдём, партнёр.

Хорошо знакомы ещё по «лихим девяностым» русский бизнес: договариваются о сделке, потом один ищет товар – а другой деньги.

Не привыкать!

После этого, ваще: из самых тёмных подземелий души – вылезла уже давно знакомая «жаба» и стала вместо меня квакать:

– Иохель, дружище… Хочу вот наладить производство в СССР канцелярских принадлежностей: копировальной бумаги, скоросшивателей, дыроколов, анилиновых чернил, стальных перьев, скрепок, кнопок.

Всё это добро в Советской России, славной своей раздутой бюрократией – в данный момент не производилось, а импортировалось на сумму в пять миллионов(!) золотых рублей в год.

Ещё не успел американец ответить, как я несколько заискивающе, предъявляю следующую хотелку:

– Иохель, друг! Небольшую производственную линию по туалетной бумаге, а…?

Весь многонационально-многострадальный Советский народ (в том числе и ваш покорный слуга) – в лучшем случае вытирает жоп…пу газетами с портретами вождей, а в худшем – ходит в обосранных сзади подштанниках.

И будет ходить так – ещё очень долго!

Человек в таком состоянии, чувствует себя обосранным и очень сильно собой недоволен. Недовольный же человек, как правило – своё недовольство вымещает на других и, государство среди «претендентов» – на первом месте.

В обоих случаях, это подрывает идеологические основы государства – не хуже, чем все вражеские «радиоголоса» вместе взятые. Так до сих пор, я не пойму: почему на это – до самого 1991 года, никто не обратил внимание[40]40
  Главный герой не прав: в 1937 году, как только Сталин расправился с врагами народа – производства туалетной бумаги в СССР тут же было налажено. Правда, особой популярностью она не пользовалась – ибо велика сила привычки ходить обосранным.


[Закрыть]?

Не иначе как в политическом руководстве СССР – затаился не разоблачённый вовремя троцкист!

Тот, с понимающей улыбкой:

– Сделаем, партнёр!

Мистер Гейдлих, достал блокнот и карандаш и, перекатывая сигару из одного кончика рта в другой:

– Пожалуй, я буду записывать… Что ещё?

– Ээээ… Мне нужно купить несколько недорогих, но обладающих бойким пером журналистов в американских англоязычных газетах, которые читают эмигранты из России.

Покрутив головой, как будто ему вдруг стал тесен воротничок:

– Это будет проще всего.

– И первым делом, Иохель, найди мне хорошего букмекера. СРОЧНО!!!

– Зачем?

Мне нечего скрывать от своего американского партнёра:

– Чтоб, сперва поставить на Калвина Кулиджа. А потом… На тебя!

– ХАХАХА!!!

– ХАХАХА!!!

Присоединяясь к его жеребячьему ржачу и, отвезя его и переводчика на полустанок, мы расстаёмся… Надеюсь друзьями и, надеюсь – ненадолго.

* * *

«Деньги-деньги дребеденьги

Позабыв покой и лень

Делай деньги! Делай деньги!

А остальное все дребедень!»[41]41
  Текст песни из советского мультика «Остров сокровищ».


[Закрыть].

Деньги, деньги… Дребеденьги. Постоянно над головой висит угроза финансового банкротства…

Идея насчёт инфы про крах РАИК – шаг за шагом выкристаллизовывалась в моей голове, а затем через компьютер материализовывалась в чёткий план действий на бумаге.

Да, что там «РАИК» – мелочь пузатая!

По малому замахиваться – только ладонь отшибёшь.

«На бумаге» всё вырисовывается довольно классно, но конечно – даже при помощи Иохель Гейдлиха, такое мне без денег не поднять, не осилить…

НЕ ПРОВЕРНУТЬ!!!

А ведь кроме того – мне швейную фабрику, обувной цех, цех туалетной бумаги, канцелярских принадлежностей… На заокеанского партнёра надейся – а сам не плошай.

Наконец, мне – мой «завод-заводов» и ещё много чего надо строить!

Попаданец без денег, это не прогрессор вовсе – а как паровоз без воды: жалкая, никчемная, бесполезная личность – годная только на лесоповале топором махать.

В поиске заветных бабосиков я пошёл уже знакомым путём – обратившись к старому, хорошо мне известному «инвестору». Политика большевиков в части валютных операций была крайне непоследовательной. Осенью 1923 года спекулянтов валютой стали зажимать, а весной 1924 – вновь расслабили гайки и, в обоих случаях – я заранее предупредив Ксавера, получил свою долю.

Однако опять, блядь, мало!

Разговор, скажем честно – не из лёгких, состоялся в доме Ксавера, за столом в той же комнате где мы с ним познакомились. Правда, в этот раз мы были с ним наедине – никто над моей душой не стоял и ножиком со скуки не поигрывал…

Ксавер, ознакомившись с моим проектом, чуть с дуба не рухнул:

– «Корпорация»?

– «Русско-американская индустриальная корпорация» – мне лишь для розжига аппетита, партнёр. «Всесоюзный текстильный синдикат» – вот достойная цель!

– Не сходи с ума, Серафим!

– А, что не так? Я тебе здесь всё по полочкам разложил, Ксавер: если найдёшь какой сомнительный момент – скажи, я над ним ещё поработаю.

Тот, ещё раз бегло пробежавшись по краткому «дайджесту» плана:

– …Нет, по деловой части – у тебя всё схвачено, комар хобот не подточит. Но потом с твоей корпорацией или синдикатом, что прикажешь делать?

Принимаю невинно-недоумённый вид:

– С восемью миллионами прибыли в баксах, только от «РАИК»? «Прикажу» тебе деньги грести лопатою… Кстати – могу подсказать, где её приобрести!

Наши штампованные ульяновские лопаты уже успели прославиться по всей округе.

Мой собеседник только рычит:

– Тебя ею зарыть, разве что? Ты только посмотри на их трудовое законодательство!

– Частенько смотрю и, что?

– Как можно промышленнику-частнику работать в таких условиях? Со своими-то деловыми да артельными – я всегда найду общий язык, а эти…

Замолкнув, Ксавер только досадливо крякнул.

Сперва соглашаюсь:

– Я знаю, что по нашему трудовому законодательству – пролетарию можно вообще не работать, числясь на предприятии и, при этом весьма кучеряво жить…

По современным для хроноаборигенов меркам – «кучеряво», уточню. Ибо, будь ты даже ударником труда – ходить тебе в тех же обносках и кушать через раз: на государственных предприятиях действует реликт Военного коммунизма – «уравниловка», считающаяся принципиальным моментом для сидящей на «кремлёвской пайке» партноменклатуры.

Затем, сделав донельзя умное лицо, слегка приоткрываю занавес над будущим:

– Но, времена меняются – меняется и трудовое законодательство, Ксавер! Не за горами то время, когда предприятия переведут на хозрасчёт, на них будет введена сдельная оплата, а за опоздание на пятнадцать минут и за тунеядство – «гегемонов» будут отлавливать, как негров в Африке в своё время и, отправлять заготавливать лес на дальнюю делянку…

Моё пророчество, впрочем, не произвело должного впечатления:

– Да, когда это будет… Мне уже кажется, что коммунисты – это навсегда.

– Согласен, это будет ещё не скоро. Однако…, – несколько примиряющим тоном, сделав паузу, – в наших силах, годков скажем эдак на десять – этот момент приблизить.

В сердцах хлопает ладонью об стол:

– Нет, денег я тебе не дам!

С металлом в голосе в полголоса говорю, аки танк траками лязгаю:

– Однако, ты меня неправильно понял, Ксавер: я к тебе – не побираться пришёл. А за своей – обусловленной при первом знакомстве, «мздой».

Мы отныне с ним гутарим на равных!

У меня теперь есть своя силовая структура и, пара моих самых боевых парней из «Вагнера» – ныне мирно курят с его шнырями во дворе, имея приказ в случае «фарс-мажора» – разнести этот петушатник в пух и перья.

Он, подняв на меня изумлённые глаза и схватив мои финансовые расчёты, стал яростно тыкать в них пальцем:

– Ты издеваешься?! Какая, на хер «мзда»?! От твоего «Жилстроя» пока одни убытки!

Жёстко прерываю поток его красноречия:

– Возможно, ты просто – плохой менеджер, Ксавер? Возможно, ты следовал не всем рекомендациям – что я тебе дал?

То горячится:

– «Рекомендациям»?! Да, чтоб ты понимал – я бы вообще разорился, если бы твои рекомендации выслушивал!

Привстав, нависаю над ним и обличительно:

– Ой, ли? Вот я рекомендовал тебе скупать облигации обязательных и добровольных государственных займов… Ты прислушался к моим словам? Ты скупаешь облигации у нэпманов?

– Да, чтоб я…, – задыхается от возмущения, – да, ты – вообще!

– И, затем снова будешь меня упрекать, что моя инфа приносит тебе недостаточно бабла?!

У Ксавера несомненно «на подходе» приступ истерии… Глаза округлились и расширились, зрачки наоборот сузились, усы ощетинились – а в уголках искажённого бешенством рта появляется пена… Он всё сильней и сильней начинает напоминать мне Петра Великого в приступе неконтролируемой ярости. По крайней мере таким – каким я его себе представляю.

Глаза в глаза, даю «весь расклад» – хоть и несколько громче обычного, но спокойно:

– С началом следующего – 1925 года, Наркомфин отменит обязательные займы, а уже выпущенные облигации будет усиленно выкупать с доходностью 36 процентов в год…

Задыхаясь, тот жёстко приземлившись обратно на стул:

– Охуе… СКОЛЬКО?!

* * *

Некоторые читанные мной «там» историки, называют внутренние займы – едва ли не самой удачной госинвестицией в СССР. Как бы там не было, но в период с 1923 по 1957 годы – советское государство получало от займов доход примерно такой же, какой приносили все другие налоги и сборы. Только за 1925 год, в принудительные займы было вложено чистоганом – не менее 14 миллионов рублей частного капитала.

В 1925 году советские руководители финансами решили, что народ-де «созрел» и пришла пора размещать государственные займы только на добровольной основе. Чтоб стимулировать интерес нэпманов – владельцев частных капиталов, купленные ранее ими облигации принудительных займов – разрешалось продавать без ограничений.

Однако, «гладко было на бумаге»!

В ответку, никто добровольно деньги государству не нёс и, когда выкупать займы стало обходиться слишком дорого – подобная практика прекратилась.

* * *

– Столько, сколько слышал! Следующий год – вообще будет наиболее благоприятным для людей умеющих делать деньги.

Выражение лица моего собеседника начало меняться: круглые глаза меньше не стали – но уже от удивления, усы обвисли, а разинутая «варежка» захлопнулась. Вдосталь насладившись произведённым эффектом, продолжаю:

– Особенно выгодными будут облигации 2-го крестьянского займа – с доходностью десять процентов (внимание!) в месяц. Кроме того, будет введена практика выдачи частнику займа государственной ссуды – под покупаемый им билет в семьдесят процентов от его цены…

Подмигнув заговорщически, как соучастнику не совсем «светлых» дел:

– …Как там твой московский трест «Госжилпромстрой» поживает? В ссуде, случайно не нуждается?

Наконец, Ксавер как будто в изнеможении – аж испарина на лбу выступила, откинулся назад в кресле. Не садясь, я уставил в него указательный палец:

– На руках у населения находится облигации госзаймов на 126 миллионов рублей. Вот и посчитай сам: на какую сумму ты принесёшь мне ущерб – если не воспользуешься моими рекомендациями. Ты сможешь его возместить мне, Ксавер?

Последнее, прозвучало даже несколько угрожающе… Впрочем, тот не обиделся.

Минут через десять придя в себя, подпольный миллионер облизнул губы и хриплым голосом спросил:

– Твоя инфа верная?

– Как любимая жена из сераля Эмира бухарского!

В его глазах появляется суеверный страх, но тем не менее пытается хорохориться:

– Почему ты не сказал мне раньше?

«А попробуй сам разгреби завалы информации на моём компе и отдели в них зёрна от плевел, – мысленно ответил, – сам до сих пор парюсь, но выхода нет – придётся нам с тобой рискнуть…».

Но вслух – с видимым разочарованием, ответил:

– За всего четверть от навара, я должен тебе ещё и разжёвывать? В рот разжёванное класть? Увы… Я был более высокого мнения о твоей деловой чуйке, партнёр.

За этим стояло: «Не оправдавшему надежд ищут замену».

Ксавер это прекрасно понял и внутренне запаниковал:

– Сколько у меня будет времени?

– Ну… Не уверен, но почитай весь следующий – 1925 год. Хотя, наиболее выгодными для тебя будут первые его три месяца… Затем, комиссары начнут «сдавать назад».

Тот, снова зависнув:

– Не пойму, зачем они это делают? Ведь, это – явно себе в убыток?!

Объясню «на пальцах», причём – чуть ли не буквально:

– Нарком финансов СССР Сокольников – возможно, когда-то был классным революционером и очень грамотно разрушал Самодержавие… Но, как финансист он – полное гов…но! Решив отказаться от какого-либо принуждения бизнеса и повысив доходность облигаций госзаймов до немыслимых высот, сей деятель – со всей присущей этой категории граждан наивностью решил, что частный капитал с радостью кинется кредитовать российскую государственную промышленность.

– Идиот…

– Это ещё мягко сказано!

Увы… Но российский капитал испокон веков – был скорее спекулятивным, чем инвестиционным. Ещё Пётр Первый своими указами насильно сгонял купцов в «кумпанства» и заставлял их строить заводы и фабрики. Без него, они бы так и торговали досель – мёдом, пенькой да кое-как обработанными сырыми шкурами полярных пестцов.

Наконец, полностью овладев собой, Ксавер – с аппетитом изрядно проголодавшийся акулы капитализма, плотоядно поинтересовался:

– «Восемь миллионов – американскими долларами», говоришь?

– Если тот пиндос продавит «Пролетарку» на обмундирование РККА – то возможно и больше. Если же нам удастся взять под контроль «Всесоюзный текстильный синдикат», то…

Я закатил глаза к потолку, в притворно ужасе:

– …Боюсь даже предположить, сколько бабла нам обломиться! Конечно, Ксавьер – кое с кем придётся «делиться», сам понимаешь.

– Как не понять…

– Заодно, будем иметь дополнительные преференции от государства.