Текст книги "Двор Тумана и Ярости (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц)

– Я устала, – выдавила я.

Я ощущала взгляд Риса, мне не было дела до моих поднятых или опущенных щитов, что должны были помешать ему читать мои мысли. Но он лишь сказал:

– Мы можем вернуться в другой день. Сейчас, в любом случае, время ужина.

Действительно. Солнце садилось за горизонт туда, где река встречалась с ним из-за холмов, окрашивая город в розовый и золотой цвета.

Мне не хотелось нарисовать это. Даже когда люди остановились, чтобы восхититься приближающимся закатом, словно у жителей этого места, этого двора, имелась свобода, безопасность наслаждаться прекрасными видами в любой момент по своему желанию. Словно они никогда не знали, что может быть и по-другому.

Мне хотелось закричать на них, поднять обвалившийся кусочек булыжника и разбить ближайшее окно, только чтобы высвободить силу, что бурлила под моей кожей и сказать им, что со мной было сделано, с остальным миром, в то время, как они восхищались закатами, рисовали и распивали чай у реки.

– Полегче, – прошептал Рис.

Я повернулась к нему, моё дыхание было неровным.

На его лице снова невозможно было ничего разобрать.

– Мои люди ни в чем не виноваты.

Это легко остудило мою ярость, словно она опустилась на ступеньку лестницы, что раньше подымалась во мне и выплеснулась на бледные каменные улицы.

Да – да, конечно, они не были ни в чем виноваты. Но мне не хотелось больше думать об этом. Или о чем-либо еще.

– Я устала, – снова повторила я.

Его шея напряглась, но он кивнул, поворачиваясь спиной к Радуге.

– Завтра ночью мы пойдем на прогулку. Веларис прекрасен днем, но он был построен, чтобы им любовались ночью.

Я не ожидала ничего другого от Города Звездного Света, но мне трудно было вымолвить и слово.

Но – ужин. С ним. В том Доме Ветра. Я собралась и попыталась сосредоточиться, чтобы сказать:

– Кто конретно будет на этом ужине?

Рис повел нас вверх по крутой улице, мои ноги горели от каждого движения. Когда я так потеряла форму, так ослабла?

– Мой Внутренний Круг, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты познакомилась с ними перед тем, как решишь, то ли это место, в котором ты бы хотела остаться. Если ты захочешь работать со мной, тогда ты, так или иначе, будешь работать с ними. Ты уже знакома с Мор, но те трое..

– Те самые, кто приходил сегодня в полдень.

Кивок.

– Кассиан, Азриэль и Амрен.

– Кто они?

Он что-то говорил об иллирийцах, но Амрен – тот женский голос, что я слышала – у нее не было крыльев. По крайней мере, так я заметила сквозь затуманенное стекло.

– Внутри нашего круга, – сказал он спокойным голосом, – существует разделение по рангам. Амрен вторая после меня, кто является командиром.

Женщина? Должно быть, на моем лице читалось удивление, потому что Рис сказал:

– Да. И Мор моя Третья. Только дурак будет думать, что иллирийские войны являются высшими хищниками в нашем кругу.

Непочтительная, веселая Мор – Третья после Высшего Лорда Ночного Двора. Рис продолжил:

– Ты поймешь, что я имею в виду, когда познакомишься с Амрен. Она похожа на Высшую Фэ, но нечто другое скрывается под ее кожей.

Рис кивнул проходящей мимо парочке, которая склонила голову в знак приветствия.

– Возможно, она старше, чем этот город, но она тщеславна и ей нравится собирать безделушки и другие вещи, словно огнедышащий дракон в пещере. Поэтому… будь начеку. У вас обоих крутой нрав, если вас спровоцировать, а я не хочу никаких сюрпризов сегодня вечером.

Некая часть меня не хотела знать, каким именно существом она была.

– Если мы ввяжемся в драку, и я сорву с нее ожерелье, она поджарит меня и съест?

Он хмыкнул.

– Нет, Амрен сделает намного – намного хуже, чем это. В последний раз, когда Амрен и Мор поссорились, они превратили мой любимый горный курорт в пепел.

Он поднял бровь.

– Если уж на то пошло, я самый могущественный Высший Лорд в истории Прифиана, и я перебил Амрен в разговоре лишь однажды в прошлом столетии.

Самый могущественный Высший Лорд в истории.

Бесчисленные тысячелетия они существовали здесь в Прифиане, Рис – Рис с его ухмылкой, сарказмом и соблазняющим взглядом…

Но Амрен была хуже. И старее чем пять тысяч лет.

Я ожидала появления страха; ждала того момента, когда мое тело отчаянно завопит и будет искать способ избежать этого ужина, но… ничего. Быть может, если все так закончится, это будет милостью.

Широкая ладонь схватила мое лицо – достаточно нежно, чтобы не навредить, но довольно сильно, чтобы заставить меня посмотреть на него.

– Никогда больше не думай об этом, – прошипел Рис, ярость плясала в его глазах. – Ни на одну чертову минуту.

Эта связь между нами натянулась, и мои медлительные ментальные щиты рухнули. На мгновение, как это случилось Под Горой, я оказалась в его теле – смотрела на себя его глазами.

Я не осознавала… как я выглядела …

Мое лицо было изможденным, мои скулы заострились, а серо-голубые глаза были тусклыми с растянувшейся фиолетовой синевой под ними. Полные губы – рот моего отца – были бледными, а мои ключицы выпирали под толстым шерстяным свитером, который обнажал декольте. Я выглядела словно… словно ярость и горе, и отчаяние съедали меня заживо, словно я снова голодала. Не из-за еды, но…. но по причине нехватки радости и жизни..

Затем я снова вернулась в свое тело, смотря на него.

– Это трюк?

Его голос был хриплым, и он убрали руку с моего лица.

– Нет, – он наклонил голову в сторону. – Как тебе удалось пройти сквозь него? Мой щит?

Я не знала о чем он говорит. Я ничего не сделала. Просто… скользнула. И мне не хотелось говорить об этом, не здесь, не с ним. Я метнулась прочь, мои ноги – такие худые, такие бесполезные – горевшие с каждым шагом вверх по холму.

Он схватил меня за локоть, снова с тактичной мягкостью, но сильно, что заставило меня остановиться.

– Во сколько разумов тебе удалось случайно проскользнуть?

Люсьен..

– Люсьен? – короткий смешок. – Что за жалкое место.

Я издала низкое рычание.

– Не лезь ко мне в голову.

– Твой щит опущен.

Я подняла его.

– Ты с тем же успехом могла бы выкрикивать его имя мне.

Снова этот задумчивый наклон головы.

– Возможно, ты обладаешь моей силой …

Он кусал нижнюю губу, а затем фыркнул.

– В этом есть смысл, если моя сила передалась тебе – что, если мои щиты иногда ошибочно принимают тебя за меня и позволяют тебе проскользнуть. Поразительно.

Я размышляла, а не плюнуть ли ему на ботинки.

– Забери свою силу. Она мне не нужна.

Хитрая улыбка.

– Не выйдет. Эта сила привязана к твоей жизни. Единственный способ забрать ее – это убить тебя. Но, поскольку мне нравится твоя компания, я, пожалуй, откажусь.

Мы прошли несколько шагов перед тем, как он сказал:

– Ты должна быть бдительной и поддерживать свои ментальные щиты. Особенно сейчас, когда ты увидела Веларис. Если ты когда-нибудь направишься куда-либо еще, за пределы этих земель, и кто-то проскользнет в твой разум и увидит это место… – он сжал челюсть. – Мы зовем их дэмати – те из нас, кто обладает способностью проникать в разумы людей, что похоже на переход из одной комнаты в другую. Такие как мы – это большая редкость, и эта особенность проявляется лишь, когда сама Мать пожелает этого, но достаточное количество нас разбросано по всему миру, так что многие, в основном, те, кто занимают руководящие посты, тренируются против наших навыков. Если бы ты когда-нибудь встретилась с дэмати с опущенными щитами, они бы получили то, что хотели, Фейра. Более могущественный сделал бы тебя своим безвольным рабом, заставил бы тебя делать, что ему бы хотелось, и ты никогда бы не узнала об этом. Мои земли остаются тайной для чужаков, здесь тебя не обнаружат, но кроме этого, ты могла бы быть весьма ценным источником информации.

Дэмати – теперь я одна из них, если я и правда могла делать подобные вещи? Еще один проклятый повод у людей, чтобы шептаться за моей спиной.

– Я полагаю, что при потенциальный войне с Хайберном, армия короля даже не будет атаковать это место? – Я махнула рукой на город вокруг нас. – Так, что твой избалованный народ… те, кто не могут защитить свои сознания – они получают твою защиту и не будут сражаться в то время, как остальные будут истекать кровью?

Я не дала ему ответить, и просто ускорила свой шаг. Удар ниже пояса, довольно по-детски, но… Внутри, внутри я стала далеким морем, безжалостно бушующим, тем, что металось шквалами, разрывающими любое чувство того, где могла быть поверхность.

Рис держался на шаг позади меня до конца нашей прогулки до дома.

Некая маленькая часть меня шептала, что я могу пережить Амаранту; пережить уход от Тамлина; я могла пережить переход в это новое, незнакомое мне тело … Но та пустота, ледяная дыра в моей груди … Я не была уверена, что могла пережить это.

Даже в те годы, когда меня отделяла всего неделя от голодной смерти, та часть меня была полна красок, света. Быть может, становление фейри уничтожило ее. Может, Амаранта уничтожила ее.

Или я сама сделала это, когда пронзила кинжалом сердца тех двух невинных фейри, и их кровь согрела мои руки.

* * *

– Категорически нет, – сказала я, стоя на крыше дома, где был разбит маленький сад; мои руки засунуты глубоко в карманы пальто, чтобы уберечь их от кусающе-холодного ночного воздуха. На крыше было достаточно места для нескольких кустарников в ящиках, круглого железного столика с двумя стульями и для меня с Рисандом.

Вокруг нас мерцал город, сами звезды, казалось, были подвешены ниже, пульсирующие, словно рубины, аметист и жемчуг. Выше полная луна освещала мрамор зданий и мостов, словно они были подсвечены изнутри. Играла музыка – струны и нежные барабаны, и по обе стороны от Сидры золотое сияние разливалось над набережной реки, усеянной кафе и магазинами, открытыми на ночь и уже заполненными посетителями.

Жизнь… Столько жизни! Я почти могу ощутить ее вкус на языке.

Одетый во все черное, украшенное серебряной нитью, Рисанд скрестил руки на груди. Его массивные крылья зашелестели, когда я сказала:

– Нет.

– В Дом Ветра нельзя проникнуть с помощью рассеивания, так же как и в этот дом – на них стоит защита. Даже против Высших Лордов. Не спрашивай меня, почему или кто это сделал. Но вариант либо подняться вверх на десять тысяч ступеней, что я совершенно не в настроении делать, Фейра, либо лететь. – Лунный свет посеребрил коготь на вершине каждого крыла. Он одарил меня ленивой ухмылкой, которую я не видела весь день. – Обещаю, что не уроню тебя.

Я хмуро уставилась на темно-синие платье, которое я выбрала – даже принимая во внимание его длинные рукава и тяжелую, роскошную ткань, глубокий вырез декольте совершенно не спасет от холода. Я думала надеть свитер и плотные штаны, но все-таки отдала предпочтение красоте, чем удобству. И уже пожалела об этом, даже в пальто. Но если его Внутренний Круг был хоть немного похож на двор Тамлина… лучше надеть более формальный наряд. Я вздрогнула при виде полосы ночи, отделяющей крышу от горы-резиденции.

– Ветер сразу сорвет платье.

Его улыбка стала кошачьей.

– Я пойду по лестнице, – я кипела от гнева, направившись к двери в конце крыши.

Рис взмахнул крылом, преграждая мой путь.

Гладкая мембрана – с оттенком переливчатости. Я отступила.

– Нуала потратила час на мою прическу.

Преувеличение, но она действительно долго нянчилась с ней, пока я сидела в полой тишине, позволяя ей превращать мои волосы в мягкие завитки и украшать прическу красивыми золотыми заколками. Возможно остаться сегодня вечером наедине сама с собой и в тишине… было бы лучше, чем встретиться с этими людьми. Чем общаться.

Крыло Риса изогнулось вокруг меня, подталкивая меня ближе, туда, где я почти могла почувствовать жар его сильного тела.

– Обещаю, что не позволю ветру разрушить твою прическу. – Он поднял руку, как будто собираясь дотронуться до одного из завитков, а затем опустил ее.

– Если я должна решить, хочу ли я работать против Хайберна с вами… с твоим Внутренним Кругом, не можем мы просто… встретиться здесь?

– Они уже все там. И, кроме того, в Доме Ветра достаточно места, чтобы я не захотел побросать их всех с горы.

Я сглотнула. Изгибаясь вдоль вершины горы прямо перед нами, этажи огней сверкали, как если бы гора были увенчана золотом. И между мной и этой короной света был длинный, очень длинный участок открытого пространства.

– Ты имеешь в виду, – сказала я, потому что возможно это было единственное оружие в моем арсенале, – что этот дом слишком мал, а их личности слишком большие, и ты боишься, что я снова сорвусь.

Его крыло подтолкнуло меня ближе – шелк тепла на моем плече.

– Что, если и так?

– Я не какая-то сломанная кукла. – Даже если в этот день, тот разговор, который у нас был, то, что я увидела в его глазах, говорило об обратном. Но я поддалась-таки на еще один шаг ближе.

– Я знаю. Но это не значит, что я брошу тебя волкам. Если ты действительно сказала правду, когда выразила желание работать со мной, чтобы оградить эти земли от Хайберна, сохранить стены целыми, сначала я хочу познакомить тебя с моими друзьями. Решай сама, сможешь ли ты с этим справиться. И я хочу, чтобы эта встреча была на моих условиях, а не когда они снова решат вломиться в этот дом.

– Я даже не знала, что у тебя в принципе есть друзья. – Да… гнев, резкость… Хорошо. Лучше, чем не чувствовать ничего.

Холодная улыбка.

– Ты не спрашивала.

Рисанд теперь был настолько близко, его рука скользнула вокруг моей талии, и крылья окружили меня. Моя спина окаменела. Клетка…

Крылья тотчас расправились.

Но он крепче прижал меня к себе. Готовясь взлететь. Мама спаси меня.

– Скажи сегодня всего лишь слово, и мы вернемся сюда, безо всяких вопросов. И если ты поймешь, что не сможешь работать со мной, с ними, то я тоже не задам никаких вопросов. Мы найдем другой способ, чтобы ты жила здесь, чувствовала себя наполненной, независимо от того, что мне нужно. Это твой выбор, Фейра.

Я думала углубить эту тему – почему он так настаивает, чтобы я осталась? Но зачем? Чтобы спать? Чтобы избежать встречи, которая необходима, чтобы я могла понять, что мне с собой делать? И полет…

Я изучала крылья, руки вокруг моей талии.

– Пожалуйста, только не урони меня. И пожалуйста не…

Мы взмыли в небо, стремительно, словно падающая звезда.

Прежде чем эхо от моего крика затихло, город широко раскинулся под нами. Рука риса скользнула под мои колени, тогда как другая обернулась вокруг моей спины и ребер, и мы поднимались вверх, вверх, вверх, навстречу усыпанной звездами ночи, жидкой темноте и пению ветра.

Огни города удалялись, пока Веларис не превратился в волнующееся бархатное одеяло, усыпанное драгоценностями, пока музыка не достигала даже нашего острого слуха. Воздух был холодным, но мое лицо обвевал только легкий ветерок – даже когда мы с великолепной точностью спланировали к Дому Ветра.

Тело Риса было твердым и теплым рядом с моим – твердая сила природы, созданная и заточенная для этого. Даже его запах напомнил мне ветер… дождь и соль, и что-то цитрусовое – я не могу назвать.

Мы попали в восходящий поток, взмывая так быстро, что я инстинктивно вцепилась в его черную тунику, тогда как мой желудок сжался. Я нахмурилась в ответ на мягкий смех, щекочущий мне ухо.

– Я ожидал больше криков. Должно быть, я плохо старался.

– Даже не… – я зашипела, сфокусировав взгляд на приближающейся тиаре огней на вечной скале.

Небо кружилось над головой, и огни, проносящиеся внизу и вверху превратились в зеркала – теперь мы плыли через звездное море. Что-то тугое в моей груди ослабло свою хватку.

– Когда я был мальчиком, – Рис прошептал мне на ухо, – я сбегал из Дома Ветра, прыгая из окна – и летал, летал, летал всю ночь, просто нарезая круги вокруг города, реки, моря. Иногда я до сих пор так делаю.

– Твои родители наверное были в восторге.

– Мой отец не знал об этом, а моя мать… – пауза. – Она была Иллирийкой. Несколько раз, когда она заставала меня выпрыгивающим в окно, она ругалась… а потом выпрыгивала сама и летала вместе со мной до самого рассвета.

– Она чудесная, – призналась я.

– Она была, – ответил он. И эти два слова достаточно рассказали мне о его прошлом, том, о котором я не спрашивала.

Маневр позволил нам подняться еще выше, пока мы не оказались на прямой линии с широким балконом, озаренным светом золотистых фонарей. В дальнем конце, встроенные прямо в красную гору, уже были открыты две стеклянные двери, обнажая большую, но удивительно обычную столовую, вырезанную из камня и украшенную дорогой древесиной. Я отметила, что каждый стул был такой формы, чтобы было удобно разместить крылья.

Рис приземлился так же аккуратно, как и взлетел, его рука поддерживала меня за плечи, когда мои ноги слегка подкосились коснувшись земли. Я стряхнула с себя его прикосновения и посмотрела на город позади нас.

Я провела столько времени припадая к земле среди деревьев, чья высота давно потеряла свой первобытный ужас. Но размер города… хуже, обширная тьма за его пределами – море… Возможно, это по-человечески глупо так думать, но я не осознавала, как велик наш мир. Как велик Прифиан, если настолько большой город мог оставаться скрытым от Амаранты, от других Дворов.

Рисанд стоял молча рядом со мной. Еще через мгновение он сказал:

– Расскажи.

Я подняла бровь.

– Расскажи о чем ты сейчас думаешь – одну мысль. И я тоже расскажу тебе одну.

Я покачала головой и повернулась обратно к городу.

Но Рис сказал:

– Я думаю о том, что провел пятьдесят лет взаперти Под Горой и иногда позволял себе мечтать об этом месте, но никогда всерьез не ждал увидеть его снова. Я думаю о том, что мне жаль, что это не я убил ее. Я думаю о том, что если начнется война, пройдет долгое время, прежде чем у меня выдастся ночь подобно этой.

Он посмотрел на меня, ожидая.

Я не стала снова спрашивать, как ему удалось сохранить это место от нее, скорее всего он бы не ответил. Поэтому я спросила:

– Ты думаешь, что война будет здесь так скоро?

– Это было приглашением «не-задавая-вопросов». Я сказал тебе… три вещи. Скажи мне одну.

Я смотрела в сторону открытого мира перед нами, города, беспокойного моря и сухой зимней ночи.

Скорее всего, это был приступ мужества или безрассудства или то, что я была так высоко над землей, и никто кроме Риса и ветра не мог меня услышать, и я сказала:

– Я думаю, что должно быть, я была влюбленной дурой, чтобы позволять показывать себе такую малую часть Весеннего Двора. Я думаю, что огромную территорию земли мне никогда не было позволено увидеть или услышать и возможно, я бы так и жила в неведении вечно, словно домашнее животное. Я думаю… – я давилась словами. Я потрясла головой, словно вытрясая оставшиеся. Но я все-таки произнесла их. – Я думаю, что я была одинокой и лишившейся надежды и, возможно, влюбилась в первого, кто проявил намек на доброту и защиту. И я думаю, что он знал это – может быть не намеренно, но он хотел быть таким человеком для кого-то. И может быть, это работало для той, кем я была раньше. Может быть, это не сработает для той, кто я есть сейчас.

Вот.

Слова, полные ненависти и эгоизма и неблагодарности. За все, что Тамлин сделал…

Мысль о его имени отозвалась во мне звоном. Еще вчера днем я была там. Нет… нет, я не буду об этом думать. Пока нет.

Рисанд сказал:

– Это было пять. Похоже, я буду должен тебе две мысли. – Он бросил взгляд позади нас. – Позже.

Потому как двое крылатых мужчин стояли в дверях.

Ухмыляясь.

Глава 16

Рис неторопливой походкой направился к двум мужчинам, стоящим в дверях, которые вели в обеденный зал, предоставляя мне выбор: остаться или присоединиться.

Одно слово, как он обещал, и мы уйдем.

Они оба были высокими, их крылья плотно прилегали к мощным, мускулистым телам, покрытым броней; темная кожа напомнила мне о потертых чешуйках какого-то извивающегося животного. Идентичные длинные мечи висели за их спинами – клинки были прекрасны в своей простоте. Наверное, мне не стоило заморачиваться с выбором столь элегантной одежды.

Второй мужчина был слегка крупнее, его лицо было скрыто в тени, он усмехнулся и сказал:

– Давай же, Фейра. Мы не кусаемся. Если только ты не попросишь.

Во мне вспыхнуло удивление, заставляя мои ноги двигаться.

Рис спрятал руки в карманы.

– Насколько мне известно, Кассиан, никто никогда так и не принял твоё предложение.

Второй мужчина фыркнул, но, когда они наконец повернулись к льющемуся из обеденного зала золотому свету, и он осветил их лица, мне действительно стало интересно, почему никто этого не сделал: если мать Рисанда была тоже иллирийкой, тогда и его людей благословили исключительной внешностью.

Как и их Высший Лорд, войны были темноволосыми и смуглыми. Но, в отличие от Риса, их глаза были ореховыми, однако, когда я ступила ближе – к гостиной Дома Ветра позади них, их взгляд устремился на меня.

На этом схожесть между ними тремя заканчивалась.

Кассиан изучал Риса с ног до головы, с каждым его движением воздух развевал его черные, до плеч, волосы.

– Такой роскошный сегодня, братец. Ты даже заставил нарядиться бедную Фейру.

Он подмигнул мне. В его чертах было что-то необузданное, словно он был соткан из ветра, земли и пламени, и весь этот внешний блеск был ему неудобен.

Но другой мужчина из них двоих был эталоном красоты… Даже сам свет, казалось, отражался от изящных черт его лица. На это была причина. Его лицо было прекрасно, но, в то же время, полно скуки. Именно его стоит опасаться с ножом во тьме. И действительно, охотничий нож с обсидиановой рукояткой лежал в ножнах на его бедре, которые были покрыты неизвестными мне серебряными рунами.

– Это Азриэль – мой главный шпион, – сказал Рис.

Неудивительно. Инстинктивно я проверила, не были ли тронуты мои щиты. На всякий случай.

– Добро пожаловать, – это было все, что сказал Азриэль низким, почти бесцветным голосом, протягивая мне жестоко израненную руку. Ее форма была вполне обычной, но кожа… выглядела так, словно она была вывернута наизнанку, измазана сажей и покрыта рябью. Ожоги. Должно быть они были ужасны, если даже бессмертная кровь не была способна исцелить их.

Кожаные пластины его легкой брони покрывали большую часть руки, которые, в свою очередь, держались на петле вокруг его среднего пальца. Когда его рука разорвала прохладный ночной воздух между нами, я поняла, что все это было не для того, чтобы скрыть это. Нет, она удерживала на месте большой, бездонный кобальтовый камень, который украшал заднюю часть его перчатки. Поверх его левой руки находился такой же камень; идентичные алые камни украшали перчатки Кассиана, их цвет был похож на дремлющее сердце пламени.

Я приняла руку Азриэля, и его грубые пальцы сжали мою ладонь. Его кожа была такой же ледяной, как и его лицо.

Но слово, что минуту назад сказал Кассиан, привлекло мое внимание. Я высвободилась от его руки и попыталась скрыть во взгляде желание встать рядом с Рисом.

– Вы братья?

Иллирийцы были похожи, как похожи люди родом из одной местности.

– В том смысле, что все бастарды в некоторой степени являются друг другу братьями, – пояснил Рисанд.

Я никогда не думала об этом.

– А … ты? – спросила я Кассиана.

Кассиан пожал плечами, и его крылья еще сильнее напряглись.

– Я командую армией Риса.

Словно эта должность была чем-то, на что можно было не обращать внимание. И – армия. У Риса была армия. Я переступила с ноги на ногу. Карие глаза Кассиана проследили за мои движением, уголки его губ поползли вверх, и я правда подумала, что он собирается предоставить мне своё профессиональное мнение о том, какой неустойчивой это меня сделало бы против моего противника.

– Кассиан также отлично справляется с тем, что выводит всех из себя. Особенно среди наших друзей. Так что тебе, как другу Рисанда… удачи, – уточнил Азриэль.

Друг Рисанда – не спасительница их земель, не убийца, не что-то среднее между человеком и фейри. Может быть, они не знали…

Но Кассиан оттолкнул своего брата – бастарда с дороги, могучие крылья Азриэля слегка приподнялись, когда он попытался удержать равновесие.

– Как тебе, черт возьми, удалось соорудить лестницу из костей в логове Мидденгардского Червя, когда ты сама выглядела так, будто твои кости развалятся в любой момент?

Что ж, с этим разобрались. Но вопрос, был ли он Под Горой так и оставался открытым. Но где же он вместо этого мог находиться?… Еще одна загадка. Наверное, здесь, с этими людьми. В безопасности и уюте.

Я встретилась взглядом с Кассианом, только потому, что, если Рисанд снова попытается защитить меня, то это сломает меня еще больше. И, наверное, я стала такой же ядовитой как и гадюка, а может я стала одной из них, но я сказала:

– Как тебя, черт возьми, еще никто не убил?

Кассиан запрокинул голову и захохотал, полный, богатый звук разнесся эхом среди ярко-красных камней Дома. Брови Азриэля подскочили вверх, выражая одобрение, а тени казалось еще сильнее начали обволакивать его. Будто он был темным ульем, в который они залетали, но потом снова возвращались.

Я старалась не дрожать и взглянула на Риса, надеясь услышать объяснение о темных дарах его шпиона.

Лицо Риса было лишено всяких эмоций, но его глаза были насторожены. Оценивающие. Я почти собиралась спросить на что, черт возьми, он смотрел, когда на балкон влетела Мор со словами:

– Если это завывает Кассиан, я надеюсь, это означает, что Фейра сказала ему закрыть свой попусту болтающий рот.

Оба иллирийца повернулись к ней, Кассиан слегка расставил ноги, становясь в боевую стойку, которую я слишком хорошо знала.

Этого было практически достаточно, чтобы отвлечь меня от того, как тени вокруг Азриэля слегка засияли, а его взгляд скользнул по телу Мор: красное, обтекающее платье из шифона, украшенное золотыми манжетами, гребни из позолоченных листьев удерживали волны ее распущенных волос.

Струйка тени вилась вокруг уха Азриэля, но его глаза метнулись к моим. Мое лицо приобрело невинное выражение.

– Я не знаю, почему всегда забываю, что вы двое родственники, – сказал Кассиан Мор, дернув подбородком в сторону Риса, который закатил глаза. – Вы двое и ваша одежда.

Мор изобразила поклон Кассиану. И я правда постаралась не упасть от облегчения при виде ее прекрасного наряда. По крайней мере, я больше не буду казаться чересчур нарядной.

– Я хотела произвести впечатление на Фейру. Ты, по крайней мере, мог удосужиться хотя бы причесаться.

– В отличие от некоторых, – сказал Кассиан, подтверждая мои опасения касательно его боевой стойки, – мне есть чем заняться, а не сидеть перед зеркалом часами.

– Да, – сказала Мор, откидывая свои длинные волосы через плечо, – расхаживать с важным видом по Веларису..

– У нас компания, – мягко предупредил Азриэль, его крылья слегка приподнялись, а затем они распахнулись в открытых балконных дверях, ведущих в обеденный зал. Я могла поклясться, что видела, как завитки тьмы закружились при их пробуждении.

Мор похлопала Азриэля по плечу, уклонившись от его раскрывающегося крыла. – Расслабься, Азриэль – никакой драки сегодня. Мы обещали Рису.

Сгущающаяся тьма вокруг него полностью исчезла, когда Азриэль слегка наклонил голову – его темные, как ночь волосы упали на его прекрасное лицо, словно с намерением укрыть его от беспощадно восхитительной улыбки.

Мор не подала вид, что заметила это, и протянула мне ладонь.

– Посиди со мной, пока они выпьют.

Мне хватило достоинства, чтобы не посмотреть на Риса в поисках подтверждения того, было ли это безопасно. Поэтому я повиновалась и пошла в ногу рядом с Мор, двое иллирийцев отошли на несколько шагов к Высшему Лорду.

– Если только ты не хочешь выпить, – предложила Мор, когда мы вошли в теплый обеденный зал выполненный из красного камня. – Но мне хочется, чтобы ты побыла рядом со мной перед тем, как тебя заграбастает Амрен.

Вдруг столовые двери распахнулись от шепчущегося ветра, обнажая затемненные, малиновые залы внутри горы.

И может быть часть меня все еще оставалась смертной, потому что несмотря на то, что появившаяся передо мной утонченная, невысокого роста женщина выглядела как Высшая Фэ… как и предупреждал меня Рис, каждый инстинкт ревел внутри меня. Бежать. Спрятаться.

Она была на несколько дюймов ниже меня, ее короткие, до подбородка волосы были прямыми и блестящими, ее кожа была смуглой и гладкой, а лицо – красивым, подчеркнуто простым и полным скуки, если даже не слегка раздраженным. Но глаза Амрен…

Ее серебряные глаза отличались от всего, что мне доводилось видеть в своей жизни; проблеск существа, которое – я всем своим естеством знала – не было Высшим Фэ. Или не было рождено им.

Серебро в глазах Амрен напоминало вихрь дыма под стеклом.

На ней были штаны и топ, похожие на те, что я носила в другом горном дворце, одежда имели оттенок сплава свинца и штормовой тучи, а жемчуг – белый, серый и черный – украшал ее уши, пальцы и запястья. Даже сила Высшего Лорда напоминала скорее струйку тени по сравнению с той, что гудела в ней.

Мор застонала, резко падая в кресло ближе к концу стола, и налила себе бокал вина. Кассиан сел напротив нее, тоже протягивая руку к бутылке вина. Но Рисанд и Азриэль продолжали стоять, возможно наблюдая за приближающейся ко мне женщине, которая остановилась в метре от меня.

– Ваш вкус все так же великолепен, Высший Лорд. Благодарю. –

Ее голос был мягок, но острее любого клинка, который мне когда-либо встречался. Ее тонкие, маленькие пальцы дотронулись до изящной серебристой-жемчужной броши, что была приколота чуть выше ее правой груди.

Вот для кого он покупал драгоценность. Драгоценность, которую я никогда, ни при каких обстоятельствах не попытаюсь украсть.

Я изучала Риса и Амрен, словно я пытаясь увидеть, что за связь была между ними, но Рисанд махнул рукой и склонил голову.

– Она тебе идет, Амрен.

– Мне все идет, – ответила она, и эти ужасные, завораживающие глаза снова встретились с моими.

* * *

Словно удар молнии.

Она шагнула ближе, слабо принюхиваясь, и несмотря на то, что я была на пол головы ее выше, я никогда не чувствовала себя покорнее. Однако я вздернула подбородок вверх. Я не знала, почему сделала это.

– Что ж, теперь нас двое, – сказала Амрен.

Я сдвинула брови.

Алые губы Амрен были тонко очерчены.

– Нас, кто родились другими и оказались в ловушке новых, незнакомых тел.

Я решила, что мне действительно не хочется знать, кем она была раньше.

Амрен указала мне подбородком на пустое кресло, стоящее рядом с Мор, движение ее волос было словно жидкая ночь. Она заняла место напротив меня, Азриэль сел сбоку от нее, а Рис присел напротив Азриэля – по правую сторону от меня.

Место во главе стола не занято.

– Есть еще третья, – сказала Амрен, смотря на Рисанда. – Полагаю, ты не слышал о Мириам… столетиями. Интересно..

Кассиан закатил глаза.

– Пожалуйста, давай ближе к делу, Амрен. Я голоден.