Текст книги "Двор Тумана и Ярости (ЛП)"
Автор книги: Сара Маас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)
Его смех рокотал у моего уха. Я закрыла глаза, ветер ревел вокруг нас будто дикий зверь; я устроилась поудобнее и сильнее прижалась к Рису. Мои пальцы слегка коснулись одного крыла… мягкого и прохладного, будто шелк, но твердого, словно камень, когда оно туго натянуто.
Восхитительно. Я снова потянулась… и осмелилась провести кончиком пальца по внутренней стороне крыла.
Рис вздрогнул, и тихий стон коснулся моих ушей.
– Это, – сказал он глухо, – заставляет меня чувствовать очень многое.
Я отдёрнула руку и отстранилась, чтобы увидеть его лицо. Из-за порывов ветра мне пришлось прищуриться, и мои волосы разлетались во все стороны, но… его лицо было полностью сосредоточенно на горах вокруг нас.
– Это щекотно?
Он скользнул взглядом по мне, а затем опять на нескончаемый снег и ели.
– Это похоже вот на это, – промурлыкал Рис склоняясь ко мне так низко, что его губы задели мочку моего уха, посылая легкий выдох к моей шее. Моя спина инстинктивно выгнулась, а подбородок вскинулся вверх, послушно подставляя шею ласке этого дыхания.
– Оу, – едва смогла выдохнуть я. Я почувствовала как он улыбнулся у моего уха и отстранился.
– Если хочешь привлечь внимание иллирийца, лучше уж схвати его за яйца. Мы натренированы защищать свои крылья любой ценой. Если прикоснуться к крыльям иллирийца без разрешения, многие из них сначала атакуют, а потом будут разбираться.
– А во время секса? – вопрос вырвался у меня совершенно неожиданно.
Лицо Риса выражало лишь изумление и кошачий восторг, когда он изучал окружающие нас горы.
– Во время секса иллириец может достичь разрядки от одного лишь прикосновения к его крыльям в нужном месте.
Моя кровь загудела. Мы ступили на опасную территорию, более опасную, чем падение вниз.
– Ты убедился в этом на собственном опыте?
Его глаза раздевали меня.
– Я никогда и никому не позволял увидеть мои крылья во время секса. Это делает уязвимым в такой форме… которая мне не нравится.
– Какая жалость, – сказала я, слишком непринужденно разглядывая величественную гору, появившуюся на горизонте и возвышающуюся над остальными. И на самой ее вершине я заметила сияющий дворец из лунного камня.
– Отчего же? – осторожно спросил Рис.
Я пожала плечами, и едва сдерживая улыбку, проворковала:
– Готова поспорить, что ты можешь принять весьма интересные позы с этими крыльями.
Рис расхохотался и очертил кончиком носа раковинку моего уха. Я почувствовала, что он приоткрыл рот, чтобы прошептать что то, как вдруг…
Нечто тёмное, быстрое и вёрткое едва не задело нас, Рас выругался и спикировал вниз.
Нас атаковали вновь и вновь.
И я поняла, что это были не обычные стрелы, когда Рис, увернувшись, сумел схватить одну из них. Другие стрелы отскочили, не задев нас, от невидимого щита, которым он мгновенно нас окружил.
Рис осмотрел стрелу в своей руке и с шипением отбросил её. Стрелы из ясеня. Изготовленные, чтобы убивать бессмертных.
И сейчас я тоже была одной из них…
Быстрее ветра, быстрее смерти, Рис метнулся к земле. Летел, а не рассеивался, потому что хотел разглядеть, где прячутся наши враги, не хотел потерять их след. Ветер бил меня по лицу, оглушительно ревел в ушах и будто когтями рвал волосы.
Азриэль и Кассиан уже неслись к нам. Вокруг обоих мерцали полупрозрачные щиты, синий и красный… стрелы отскакивали от них. Отличная работа Сифонов.
Поток стрел, летящий в нас из елового леса, покрывающего гору, внезапно иссяк.
Рис с силой ударился о землю при приземлении, и снег широким веером разлетелся вокруг нас, смертельный гнев исказил его лицо, такого гнева я не видела с того последнего памятного дня при дворе Амаранты. Я почувствовала этот гнев рядом с собой, почувствовала, что им пропитан сам воздух прогалины, на которой мы сейчас стояли.
Азриэль и Кассиан приземлились рядом с нами через мгновение, цветные щиты сжались, возвращаясь в Сифоны. Все трое казались мощью самой природы, находясь здесь, среди древних сосен; Рисанд не взглянул на меня, отдавая приказ Кассиану:
– Отнеси её во дворец и оставайся там, пока я не вернусь. Аз, ты со мной.
Кассиан сделал шаг ко мне, но я увернулась.
– Нет.
– Что? – прорычал Рис, слова почти застревали в его горле.
– Возьми меня с собой, – ответила я. Ни за что не отправлюсь в этот дворец из лунного камня метаться из угла в угол и заламывать руки в тревожном ожидании.
Кассиан и Азриэль мудро не проронили ни слова. И Рисанд, благослови его Мать, лишь сложил крылья и скрестил на груди руки – в ожидании моих аргументов.
– Я имела дело со стрелами из ясеня, – сказала я, задыхаясь, – я смогу понять, где они были сделаны. И распознаю, если они побывали в руках кого-либо из Высших Лордов… – И если их послал Тарквин… – Я смогу распознать их запах в воздухе и на земле не хуже любого из вас… – Исключая Азриэля, наверное, – Так что ты и Кассиан ведите поиск с воздуха, – продолжила я, все еще ожидая, что Рис прервет меня и отдаст приказ меня запереть, – а я поищу на земле с Азриэлем.
Гнев, витавший в морозном воздухе поляны сменился ледяной, слишком спокойной яростью. Но Рис приказал:
– Кассиан… необходимо организовать воздушные патрули на морских границах, по окружностям на расстоянии в две мили, от самого Хайберна и до наших земель. Поставь патрули из пехотинцев на всех горных перевалах вдоль южной границы и убедись, что сигнальные огни на всех горных пиках в полном порядке. Мы не можем уповать на магию. – Он повернулся к Азриэлю. – Когда закончишь, предупреди своих шпионов, что возможно они раскрыты и подготовь для них безопасный отход. Отправь других на их место. Мы будем держать все в секрете. Никому при этом дворе не рассказывать о том, что только что здесь произошло. Если кто-либо заговорит об этом, скажите, что это были учения.
Я понимала: мы не можем никому позволить обнаружить нашу слабость, даже среди его подданных.
Глаза Риса наконец встретились с моими.
– У нас есть всего час до того, как нам нужно быть при дворе. Используем его с пользой.
* * *
Мы искали всюду, но упавшие стрелы исчезли, нападавшие забрали их… и ни тени, ни ветер ничего не рассказали Азриэлю, как будто наши враги были скрыты даже от них.
Уже во второй раз враг точно знал, где находимся я и Рис.
Мор нашла меня и Азриэля спустя двадцать минут, желая знать, что за чертовщина произошла. Мы коротко рассказали ей о происшествии, и она рассеялась обратно ко двору, чтобы наплести любую убедительную историю для своей ужасной семьи, чтобы ни у кого не закралось подозрений по поводу нашей задержки.
Однако спустя час поисков мы так и не обнаружили ни следа. И дольше задерживаться нам было нельзя.
Двор Кошмаров располагался за массивными воротами, выточенными в толще скал, и прямо от входа гора вздымалась так высоко, что я не могла разглядеть дворец на ее вершине. Лишь снег и камень, и кружащие высоко в небе птицы. Снаружи никого не было: никаких поселений, никаких признаков жизни. Ничего, указывающего на то, что за этими вратами раскинулся целый город.
Однако я не позволила ни любопытству, ни волнению отразиться на моём лице, входя внутрь вместе с Мор. Рисанд, Кассиан и Азриэль появятся через несколько минут после нас.
Каменные ворота охраняли стражи, однако они были одеты не в чёрное, как я могла предположить, а в серое и белое – чтобы доспехи сливались с окружающим ландшафтом. Мор даже не взглянула на них, молча уводя меня вглубь горы-города.
Всё мое тело напряглось, когда меня окутала тьма, запах камня, огня и жарящегося на открытом пламени мяса. Я была здесь раньше… страдала здесь…
Это не Под Горой. Это не Под Горой.
В самом деле, двор Амаранты был лишь детской забавой.
Двор Кошмаров был творением божества.
Подгорье Амаранты состояло лишь из нескольких коридоров, залов и комнат, расположенных в нескольких уровнях, но это… это был настоящий город.
Путь, которым Мор вела нас вниз, был настоящей широкой улицей, и вокруг нас по обе стороны в сумрачных тенях высились здания и спиральные лестницы, дома и мосты. Настоящая столица, высеченная прямо из тёмного камня горы, и всё было сплошь покрыто резьбой, прекрасной и ужасной одновременно. Фигуры, движущиеся в танце и прелюбодействующие, умоляющие и пирующие. Колонны были как будто увиты вьющимися стеблями ночных цветов, вырезанных из камня. Вода бежала в небольших ручьях и речках, берущих начало в самом сердце горы.
Высеченный Город. Место красоты столь ужасающей, что мне стоило огромного труда сдержать восхищение и страх, и сохранить на лице отсутствующее выражение. Где-то уже звучала музыка, но наши хозяева всё ещё не вышли, чтобы поприветствовать нас. Проходящие мимо – сплошь Высшие Фэ – были богато одеты, но их лица были смертельно бледными и холодными. Никто не остановил нас, никто не улыбнулся, не поклонился.
Мор проигнорировала их всех. Мы с ней не обменялись ни словом. Рис предупредил меня не делать этого, сказал, что в этом месте даже у стен есть уши.
Мор вела меня вниз по улице к другим каменным вратам, распахнутым и ведущим в замок, высеченный внутри горы. Официальная резиденция Высшего Лорда Ночного Двора.
На этих воротах были вырезаны огромные чешуйчатые существа черного цвета, сплетенные вместе в клубок, ощетинившийся когтями и клыками. Одни из них спали или сражались, некоторые сцепились в замкнутый круг, пожирая друг друга. Между ними всеми вились стебли жасмина и лунных цветов. Я могла поклясться, что существа, казалось, извиваются в серебристом свете фэйских огней, качающихся над городом-горой. Врата Вечности – так бы я назвала картину, промелькнувшую у меня в голове.
Мор вошла в ворота, словно вспышка цвета и жизни в этом странном, холодном месте.
Её наряд был глубокого красного цвета, газовая ткань и кисея платья без рукавов подчеркивали её грудь и бёдра, а умело продуманные вырезы, оголяли спину и живот. Ее волосы ниспадали свободными локонами, золотые обручи охватывали запястья. Королева… королева, которая не склонится ни перед кем, королева, бросившая вызов всем им и победившая. Королева и хозяйка своему телу, своей жизни, своей судьбе, та, что никогда не будет извиняться за это.
Моё одеяние – Мор улучила момент в еловом лесу, чтобы натянуть его на меня – было таким же, нет, пожалуй практически идентичным тому, что мне приходилось носить Под Горой. Две полоски ткани, которые едва прикрывали мою грудь, перетекали вплоть до пупка, где пояс на моих бедрах соединял их в одну длинную полоску, которая струилась меж моих ног, и едва закрывала мой зад.
Однако в противоположность лёгкой ткани и ярким расцветкам тех нарядов, это платье было сделано из чёрной, сверкающей ткани, которая мерцала при каждом движении моих бёдер.
Мор уложила мне волосы в виде короны… позади чёрной диадемы, украшенной бриллиантами, сияющей, словно звёздное небо. Она подкрасила мне ресницы, сделав их темнее и длиннее, и подвела глаза, проведя элегантную, дьявольскую линию сурьмой с внешнего уголка глаз. Мои губы она покрасила в цвет крови.
Итак, мы шли дальше в замок под горой. Здесь было ещё больше Фэ, слоняющихся в бесчисленных залах, пристально следящих за каждым нашим вдохом. Некоторые походили на Мор, золотоволосые и прекрасные лицом. Они даже шипели ей вслед.
Мор оскалилась им в ответ. Часть меня желала, чтобы она переломала им шеи.
Наконец, мы вошли в тронный зал из отшлифованного до блеска черного дерева. Еще больше змей с парадных ворот было вырезано здесь – они обвивали бесчисленные колонны, что поддерживали потолок из оникса. Его свод был настолько высок, что мрак скрывал наиболее тонкие детали, однако я знала, что там, наверху, всё тоже было украшено резьбой. В виде огромных существ, наблюдающих за всеми кознями и интригами, происходящими в этом зале. За самим троном было вырезано еще несколько таких фигур, их головы извивались позади него с двух сторон… казалось, что они охраняют Высшего Лорда.
Здесь собралась целая толпа, и, на мгновение, я будто вновь оказалась в тронном зале Амаранты, столь же схожей была атмосфера – витающая в воздухе злоба и порочность. Таким же знакомым казалось и возвышение напротив.
Золотоволосый, красивый мужчина преградил нам путь к этому черному как смоль трону, и Мор мягко остановилась. Без слов мне стало ясно, что это был её отец.
Он был одет в чёрное, голову венчал серебряный обруч. Его карие глаза были словно старая земля, абсолютно безжизненными, когда он бросил ей:
– Где он?
Никакого приветствия, никакой формальности. Меня и вовсе проигнорировали.
Мор пожала плечами.
– Он прибудет, когда захочет.
И прошла дальше.
Тогда её отец взглянул на меня. И я натянула на лицо холодную маску, как у Мор. Скучающую. Надменную.
Он осмотрел мое лицо, тело… я ожидала насмешек и похотливой гримасы, но лицо его не выражало ничего. Ни малейших эмоций. Лишь холодное бессердечие.
Я поспешила вслед за Мор раньше, чем отвращение прорвалось бы сквозь мою собственную ледяную маску равнодушия.
Вдоль чёрных стен располагались пиршественные столы, уставленные мясистыми, сочными фруктами, кругами золотистого хлеба, перемежающимися с мясом, жаренным на открытом огне, кувшинами с сидром и элем, пирогами и тортами и выпечкой всевозможного размера и вида.
Возможно, у меня бы потекли слюнки при виде всего этого… если бы не эти Высшие Фэ вокруг в своих лучших нарядах. Если бы не тот факт, что никто из них не прикоснулся к еде – демонстрация власти и богатства – оставить всё это великолепие нетронутым, приготовленным напрасно.
Мор направлялась прямо к обсидиановому возвышению, и я осталась стоять у подножия его ступеней, пока она устраивалась на своем месте возле трона и затем возвестила толпу голосом громким, жестоким и хитрым:
– Ваш Высший Лорд приближается. И он в дурном настроении, так что мой вам совет: ведите себя очень, очень хорошо, если конечно не хотите стать его вечерним развлечением.
И прежде, чем по рядам собравшихся успел пробежать шепот, я почувствовала его. Почувствовала… Его.
Сам каменный пол, казалось, задрожал под моими ногами – пульсирующие, ровные удары.
Его шаги. Будто сама гора содрогалась при каждом его шаге.
Все в зале в одно мгновение затихли, воцарилась смертельная тишина. Будто парализованные страхом, что даже лёгкий вздох, малейшее движение, может привлечь внимание хищника, неспешно приближающегося к нам.
Плечи Мор были расправлены, подбородок высоко поднят – почти животная, зверская гордость из-за появления своего хозяина.
Вспомнив свою роль, я склонила голову, наблюдая из-под опущенных ресниц.
Кассиан и Азриэль появились первыми. Генерал и говорящий с тенями Высшего Лорда – два самых могущественных иллирийца в истории.
Они были не теми мужчинами, которых я знала.
Затянутые в чёрные боевые доспехи, подчеркивающие мощь их мускулов, в чешуйчатую, замысловатую броню. Невозможно, но плечи мужчин казались как-будто еще шире, а их лица словно были портретом бесчувственной жестокости. Чем-то иллирийцы напомнили мне чудовищ, выточенных на колоннах, мимо которых они сейчас проходили.
Еще несколько мерцающих Сифонов, как я заметила, добавились к тем, что обычно располагались поверх их рук. По одному Сифону в центре груди, по одному на каждом плече и колене.
На мгновение, у меня задрожали колени, и я поняла, почему лорды лагерей были от них в ужасе. Если один Сифон – это все, что большинству иллирийцев требовалось, чтобы усмирить и направить свою боевую мощь… У Кассиана и Азриэля их было по семь у каждого. Семь.
Придворные имели мудрость отступить на шаг назад, освобождая Кассиану и Азриэлю путь к трону. Их крылья блестели, а когти на их концах были так остры, что, казалось, разрезают воздух… будто они специально их отточили.
Внимание Кассиана переместилось прямо на Мор, Азриэль бросил на нее лишь короткий взгляд, а затем стал изучать собравшихся. Большинство из них избегали встречаться взглядом с командиром шпионов… и задрожали при виде Говорящего Правду на его бедре, и иллирийского меча, перекинутого через его левое плечо.
Азриэль со своей маской прекрасной смерти на лице, молчаливо обещал им бесконечные, невыносимые муки ада, и даже тени дрогнули под его шагами. Я знала почему, знала из-за кого он с огромным удовольствием выполнил бы это обещание.
Они попытались продать семнадцатилетнюю девушку, выдать её замуж за садиста… а потом подвергли её такому насилию, что я даже не могла и не хотела представлять. И теперь эти люди жили в страхе и ужасе перед тремя моими спутниками, что стояли на возвышении.
Хорошо. Им следует их бояться.
Как и меня.
И затем появился Рисанд. Сейчас он не пытался сдерживать свою мощь, свою сущность. Его сила заполнила весь тронный зал, весь замок, саму гору. Весь мир. Она не имела ни конца, ни начала.
Не было крыльев. Никакого оружия. Ни одного признака воина. Ничего, лишь Высший Лорд, элегантный, жестокий, каким его представлял весь мир. Его руки были в карманах, а черная туника, казалось, поглощала свет. И его голову венчала корона из звезд.
Ни следа мужчины, который пил на крыше; ни единой черты падшего принца, стоящего на коленях на кровати. Ничем не сдерживаемая мощь его присутствия грозила смести меня, смять меня.
Вот он… вот самый могущественный Высший Лорд, который когда-либо рождался на земле.
Воплощение снов и кошмаров.
Глаза Риса мимолетом встретили мой взгляд с другого конца зала, пока он шел между колоннами. К трону, который был его по крови, и жертве, и воле. Моя собственная кровь пела перед силой, что сходила от него, пульсировала в нем, перед его совершенной, абсолютной красотой.
Мор спустилась с возвышения и грациозно опустилась на одно колено. Кассиан и Азриэль поступили также.
Как и все присутствующие в зале.
Также как и я.
Чёрный как смоль пол был так отполирован, что я увидела в отражении свои губы, окрашенные в ярко красный цвет, и свое безучастное выражение лица. В зале царила такая тишина, что я слышала каждый шаг Риса по направлению к нам.
– Так, так, – сказал он, ни к кому не обращаясь, – похоже, в этот раз все явились вовремя.
Подняв голову, всё еще коленопреклоненный, Кассиан бросил Рису полуухмылку – воплощение главнокомандующего Высшего Лорда, готового пролить за него кровь.
Сапоги Риса остановились прямо перед моими глазами.
Его пальцы били ледяными, когда он приподнял мою голову за подбородок.
Все в зале не спускали с меня глаз, всё ещё не вставая с колен. Но такова была моя роль сегодня. Отвлекать внимание и быть новой забавой. Губы Риса приподнялись в подобии улыбки.
– Добро пожаловать в мой дом, Фейра Разрушительница Проклятия.
Я опустила глаза, и тяжелые от косметики ресницы защекотали щёки. Он цокнул языком и сильнее сжал мой подбородок. Все заметили, каким сильным было нажатие его пальцев и каким хищным наклон головы, когда он приказал:
– Следуй за мной.
Он потянул меня за подбородок, и я поднялась с колен. Рис неспешно оглядел меня, и я подумала, был ли блеск в его глазах лишь частью спектакля.
Он повёл меня по ступеням на возвышение, к трону. Затем сел, чуть улыбаясь при виде своего чудовищного двора. Ему принадлежал каждым дюйм этого трона. И каждый подданный.
Одним рывком за талию он усадил меня к себе на колени.
Шлюха Высшего Лорда. Та, кем я стала Под Горой… та, кем весь мир предполагал, что я была. Опасная новая игрушка, которую отец Мор захочет прощупать.
Рис скользнул одной рукой вокруг моей голой талии, другая его рука двинулась вниз по моему обнаженному бедру. Холодные, его руки были настолько холодными, что я едва сдержала вскрик.
Рис наверняка почувствовал, как я безмолвно содрогнулась. Секундой позже его руки нагрелись. Большой палец, кружащий около внутренней части моего бедра, очертил неспешную, длинную линию, будто молчаливое «прости».
Рис в самом деле наклонился и приблизил губы к моему уху, прекрасно осознавая, что его подданные всё ещё не поднялись с пола. Как будто однажды в прошлом они уже раз поднялись без разрешения, и с тех пор помнили о последствиях такой неосмотрительности. Рисанд прошептал мне, другой рукой теперь лаская оголенную кожу моих ребер, выводя на ней медленные, ленивые круги:
– Постарайся не брать в голову.
Я знала, что все его слышат. И он тоже это знал.
Я посмотрела на склоненные головы подданных, моё сердце учащенно билось, но я спросила мягким, полночным шепотом:
– Что именно?
Дыхание Риса коснулось моего уха, нежная ласка, точная копия той, что он подарил мне менее часа назад в небе.
– Что каждый мужчина здесь раздумывает, что готов отдать, чтобы почувствовать на своем теле твой прелестный красный ротик.
Я ожидала, что сейчас мои щёки вспыхнут, и меня захлестнёт смущение.
Но я была красивой. И сильной.
Я выжила и победила. Как и Мор выжила в этом страшном, ядовитом месте…
Так что я лишь слегка улыбнулась, первая улыбка, тронувшая моё лицо-маску. Позволяя всем рассмотреть свой прелестный красный ротик и белые ровные зубы.
Его рука скользнула выше по моему бедру – собственнический жест мужчины, знающего, что он является хозяином чьего-то тела и души. Рис заранее попросил у меня прощения за это – за эту нашу игру, наши роли, которым мы должны будем следовать.
Однако я позволила себе поддаться этому касанию, прижаться к его сильному, тёплому телу. Я была так близко к нему, что почувствовала телом, как глубоко пророкотал его голос, когда он наконец бросил подданным:
– Поднимитесь.
Все встали, как один. Я ухмыльнулась некоторым из них, восхитительно скучающая и бесконечно забавляющаяся.
Рис провёл костяшками пальцев по внутренней стороне моего колена, и каждый нерв моего тела напрягся, а весь мир сузился лишь до этого касания.
– Развлекайтесь, – проронил он присутствующим.
Все подчинились и рассеялись по залу, а в дальнем углу зазвучала музыка.
– Кейр, – позвал Рис, и его голос разрезал зал будто молния тёмную ночь.
Одно это слово, и отец Мор поспешил к подножию трона. Кейр снова преклонил колено, хотя его лицо выражало холодную неприязнь, когда он посмотрел на Риса, и затем на меня… и бросил быстрый взгляд на Мор и обоих иллирийцев. Кассиан медленно кивнул ему, давая знать, что помнит… и никогда не забудет, что сделал со своей собственной дочерью наместник Вытесанного Города.
* * *
Но это был Азриэль, перед кем Кейр съежился в страхе. При виде Говорящего Правду.
Однажды, я вдруг осознала это, Азриэль использует этот клинок на отце Мор. И будет разделывать того на кусочки очень, очень медленно.
– Отчитайся, – приказал Рис, продолжая проводить костяшками пальцев по моим ребрам. Кивком головы он отпустил Кассиана, Мор и Азриэля, и троица затерялась в толпе. За одно мгновение Азриэль растворился в тенях и исчез. Кейр даже не оглянулся.
Рядом с Рисом Кейр выглядел угрюмым мальчишкой. Но я знала, что отец Мор был гораздо, гораздо старше. Уже далеко не юноша. И судя по всему, наместник льнул к власти…
А Рис был воплощением власти.
– Добро пожаловать, милорд, – промолвил Кейр глубоким мягким голосом. – Рады приветствовать и вашу… гостью.
Рука Риса замерла на моем бедре, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на меня.
– Она просто прелесть, не правда ли?
– В самом деле, – согласился Кейр, опуская глаза. – У нас не много новостей, милорд. Всё спокойно со времени Вашего последнего визита.
– И что, даже наказывать некого? – кот, играющий с едой.
– Нет. Разве что вы желаете, чтобы я выбрал кого-нибудь из присутствующих, милорд.
Рис прищелкнул языком.
– Какая жалость, – затем он вновь посмотрел на меня, склонился и прикусил зубами мне мочку уха.
И провалиться мне в ад, но я еще сильнее прильнула спиной к нему, ощущая, как он сомкнул зубы в тот же момент, когда его большой палец, поднимающийся по моему бедру, провел по нежной, чувствительной коже долгим, роскошным касанием. Мое тело ослабло, и одновременно напряглось, а мое дыхание… Котёл побери меня еще раз! Запах Рисанда, цитрус и море, мощь, исходящая от него… мое дыхание сбилось…
Я знала, что он заметил, ощутил эту перемену во мне.
Его пальцы замерли на моем бедре.
Кейр принялся говорить о незнакомых мне придворных, скучных сообщениях о браках и союзах, кровавых распрях. Рис позволил ему говорить.
Его большой палец вновь коснулся меня… в этот раз вместе с указательным.
Приглушенное рычание наполняло мои уши, и в этом звуке тонуло всё, кроме этого скользящего прикосновения к внутренней стороне моего бедра. Музыка в зале была пульсирующей, древней, дикой, и люди прижимались друг к другу, танцуя под нее.
Не спуская глаз с наместника, Рис неопределённо кивал ему время от времени. В то время как его пальцы продолжали ласкать мои бёдра, медленно, уверенно, постепенно поднимаясь всё выше.
Все смотрели на нас. Они ели и пили, некоторые танцевали по кругу, но все они не отрывали от нас глаз. Я сидела на его коленях, его личная игрушка, и каждое его движение, каждая ласка была видна всем… и всё же я чувствовала, будто мы здесь одни.
Кейр показал счета и затраты на управление двором, и Рис опять кивнул ему. На этот раз я почувствовала, как его нос задел чувствительную кожу между моей шеей и плечом, и вот ту же лёгкую ласку повторяют его губы.
Моя грудь напряглась, отяжелела, налилась желанием – желанием, которое сейчас разлилось в самом центре моего тела. Жар залил мне лицо, запылал в крови.
И наконец, будто его самоконтроль внезапно сорвался с поводка, Кейр произнёс:
– Я слышал разговоры и не мог поверить, – он уперся в меня взглядом, на мою грудь, проглядывающую сквозь полоски платья, на мои ноги, расставленные чуть шире, чем несколько минут назад, и руку Риса, лежащую на опасной территории моего тела. – Но похоже это правда: у питомца Тамлина теперь новый хозяин.
– Видел бы ты, как я заставляю её умолять, – промурлыкал Рис, и кончиком носа провел по моей шее.
Кейр сложил руки за спиной.
– Полагаю, ты привёл её, чтобы этим сделать какое-то заявление.
– Ты знаешь, что всё что я делаю, это заявление.
– Конечно. Вот это заявление, судя по всему, тебе нравится обряжать в паутину и короны.
Рука Риса замерла, и я выпрямилась из-за брезгливости в тоне Кейра. Голосом вовсе не похожим на мой, я сказала:
– Пожалуй, я решу одеть поводок на тебя.
Одобрение Риса коснулось моего ментального щита, рука на моих ребрах вновь выписывала ленивые круги.
– Она любит поиграть, – мечтательно произнёс он у моего плеча. А затем повернул голову к наместнику: – Принеси ей вина.
Чистый приказ. Ни тени вежливости.
Кейр напрягся, однако пошел выполнять.
Рис не мог выйти из образа, но невесомый поцелуй под моим ушком сказал мне достаточно. Извинение и благодарность… и ещё извинения. Ситуация нравилась ему не больше, чем мне. Однако для достижения нашей цели, чтобы выиграть время для Азриэля… он был готов продолжать. И я тоже.
Ощущая его руки под моей грудью и меж моих ног, я спрашивала себя, есть ли такая часть себя, которую Рис не отдал бы. Спрашивала себя, что… что если высокомерие и бахвальство… прятали под собой мужчину, считающего, что на самом деле он ничего не стоит.
В зале зазвучала другая песня, текущая, словно мёд… обернувшийся стремительным ветром, прерываемым зажигающим, беспощадным ритмом барабанов.
Я повернулась, всматриваясь в лицо Риса. Не было тепла в этих глазах, ничего от друга, котором он мне стал. Я приоткрыла мысленный щит, чтобы впустить его.
«Что?» – его голос прозвучал в моей голове.
Я скользнула по нашей связи на другую сторону, ласково коснулась стены из чёрного адаманта. Приоткрылась крошечная трещинка… лишь для меня. И я сказала сквозь нее:
«Ты хороший, Рис. Ты добрый. Эта маска не пугает меня. Я вижу тебя под ней».
Его руки крепче сжали меня, а глаза удерживали мой взгляд, когда он склонился и поцеловал меня в щёку. Это было достаточным ответом… и… тем, что спустило меня с цепи.
Я прижалась к нему еще чуть ближе, разведя колени слегка шире.
«Почему ты остановился?» – спросила я его мысленно.
Едва слышное рычание отдалось напротив меня. Его руки снова ласкали меня, подчиняясь ритму музыки, поднимаясь всё выше, его большой палец вот-вот коснется нижней части моей груди.
Я запрокинула голову на его плечо.
Я отпустила ту часть меня, что слышала шепот всех вокруг: шлюха, шлюха, шлюха…
Отпустила часть меня, что вторила им: предательница, лгунья, шлюха…
Я позволила себе быть.
Быть этой музыкой, барабанами и чем-то диким, темным в руках Высшего Лорда.
Глаза его полностью затуманились, и не силой или яростью. Что-то обжигающе красное вперемешку со сверкающей тьмой взорвалось в моей голове.
Я провела рукой по его бедру, ощущая скрытую силу воина. Провела еще раз в медленном, томном касании, ощущая необходимость дотронуться до него, почувствовать его.
Я ощутила нестерпимый жар, чувствовала, что вот-вот вспыхну как факел. Я была готова загореться прямо здесь, перед всеми.
«Спокойно, – сказал он с дьявольским удивлением и восторгом сквозь трещину в моем ментальном щите. – Если ты превратишься в живой пылающий факел, бедняга Кейр впадет в истерику. И ты испортишь всем веселье».
Потому как огонь покажет им всем, что я не была такой как все… и Кейр без сомненья об этом расскажет своим почти что союзникам – Осеннему Двору. Либо это сделает любой другой из этих чудовищ.
Рис переместил бедра, и, на мгновение, прижал меня к себе так крепко, что для меня потеряли значение и Кейр, и Осенний Двор, и что делает сейчас Азриэль, чтобы выкрасть шар.
Мне было так холодно, так одиноко уже так давно, и мое тело молило о об этой близости, трепетало от радости прикосновений и объятий, от радости ощущать себя живой.
Рука Риса, лежавшая на моей талии, скользнула по моему животу, цепляясь за пояс на моих бедрах. Я опустила голову на его плечо у его шеи, и взглянула на толпу, которая глядела на нас, на все те точки соприкосновения между мной и Рисом, жадно ловила каждый наш жест, и жаждала: ещё, ещё, ещё.
Наконец, когда кровь моя уже кипела, когда костяшки пальцев Риса скользили по нижней части моей груди, я посмотрела туда, где стоял Кейр, разглядывая нас с позабытым вином в руках.
Мы оба посмотрели.
Наместник разглядывал нас без тени смущения, опершись о стену. Не зная, можно ли прервать нас. На половину не осмеливаясь это сделать. Мы должны были его отвлечь. Мы были уловкой фокусника, пока Азриэль ищет шар.
Я знала, что Рис все еще удерживает взгляд Кейра, проводя кончиком языка по моей шее.
Я выгнула спину, глаза томно прикрыты, а дыхание сбилось. Я загорюсь, загорюсь, загорюсь…
«Думаю, он испытывает такое отвращение, что отдал бы мне шар по своей воле, только бы отсюда уйти», – сказал Рис в моей голове, а другая его рука двинулась в опасном направлении к моему центру. Но во мне тянуло и росло такое невыносимое желание, и под платьем на мне больше ничего не было, ничего, что могло бы скрыть чертово доказательство моего желания, и если он скользнет рукой еще на хоть на дюйм выше..
