Текст книги "Двор Тумана и Ярости (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 36 страниц)

Дневной свет уже угасал, и мир наполнился синими, белыми и серыми тенями с проблесками золота, когда я открыла входную дверь и обнаружила их на пороге.

Неста и Элейн были в большом обеденном зале – самой просторной комнате в доме.

Взглянув на Риса, Кассиана и Азриэля, я поняла, что была права, выбрав именно этот зал местом для встречи.

Они были огромными – необузданные, грубые, древние.

Брови Риса взметнулись.

– Можно подумать, что им сказали, что в их дом пришла чума.

Я распахнула дверь достаточно широко, чтобы они зашли внутрь, и быстро закрыла обратно, чтобы не впустить холод.

– Моя сестра Элейн несколькими улыбками может убедить любого сделать все, что угодно.

Зайдя внутрь Кассиан присвистнул, изучая парадный холл, вычурную мебель, изысканные картины. За все это заплатил Тамлин в самом начале. Он взял на себя заботу о моей семье, но его собственная семья… Я не хотела думать о его семье, убитой соперничающим двором, по причине, которую мне никто никогда не разъяснил. Не сейчас, когда я жила среди них – он был добрым – в Тамлине была часть, которая была доброй..

Да. Он дал мне все, чтобы я стала сама собой, чтобы чувствовала себя в безопасности. И когда он получил то, что хотел… Он остановился. Он попробовал измениться, но едва ли старался по-настоящему. Он позволил себе остаться слепым к тому, что мне было нужно, после всего того, что сделала со мной Амаранта.

– Твой отец должно быть хороший торговец, – произнес Кассиан. – Я видел замки с гораздо меньшим богатством.

Я заметила, что Рис внимательно смотрит на меня, на его лице застыл немой вопрос. Я ответила:

– Мой отец находится в отъезде по делам и принимает участие в собрании в Неве по поводу угрозы от Прифиана.

– От Прифиана, – переспросил Кассиан, разворачиваясь в нашу сторону, – не от Хайберна?

– Возможно, мои сестры ошиблись – ваши земли чужды для них. Они просто сказали «за стеной». Я допустила, что они имели в виду Прифиан.

Азриэль подошел тихо, как кошка.

– Если люди знают об угрозе, и объединяются против нее, то это может дать нам преимущество при обращении к королевам.

Рис все еще изучал меня, как будто видя невидимый груз, который придавил меня с того момента, как я здесь появилась. В последний раз, когда я была в этом доме, я была влюблена – такой безумной, отчаянной любовью, что она вернула меня в Прифиан, привела под Гору, меня, простого человека. Такую же хрупкую, какими мне сейчас кажутся мои сестры.

– Идем, – сказал Рис, кивнув мне легко и словно понимающе, прежде чем двинуться вперед. – Давай наконец представимся.

* * *

Мои сестры стояли у окна, их волосы сверкали золотом от света люстр в зале. Такие красивые, молодые, живые – но когда это изменится? Каково будет говорить с ними, когда я останусь такой всегда, в то время как их кожа станет морщинистой и тонкой как бумага, их спины согнутся под бременем лет, а их белые руки покроются пигментными пятнами?

Я только начну свою бессмертную жизнь, когда их жизнь потухнет – как свеча на ветру.

Но до тех пор, я могу подарить им несколько прекрасных лет – безопасных лет.

Я пересекла комнату, трое мужчин шли за мной на шаг позади, отполированные до блеска деревянные полы сверкали под нами как зеркало. Теперь, когда слуги ушли, я наконец сняла свой плащ, и именно на меня, а не на иллирийцев мои сестры посмотрели в первую очередь. На мою одежду Фэ, корону, драгоценности.

Чужая – теперь эта часть меня была для них чужой.

Затем они посмотрели на крылатых мужчин – двоих из них. Крылья Риса исчезли, его кожаное облачение сменилось на его обычный утонченный камзол и штаны.

Обе мои сестры застыли при виде Кассиана и Азриэля, их огромных крыльев, прижатых плотно к мощным телам, их оружия и сокрушительно прекрасных лиц всех трех мужчин.

Элейн, к ее чести, не упала в обморок.

К чести Несты, она не зашипела на них, что было уже хорошо. Она только сделала заметный шаг вперед Элейн и спрятала сжатую в кулак руку в складках простого, но элегантного аметистового платья.

Это движение не осталось незамеченным для моих спутников.

Я остановилась в четырех футах от сестер, предоставляя им свободное пространство в комнате, из которой словно внезапно выкачали весь воздух.

– Мои сестры, Неста и Элейн Арчерон, – обратилась я к мужчинам.

Долгие годы я не вспоминала и не пользовалась своим фамильным именем.

Я не хотела брать фамилию отца, не тогда когда он сидел перед камином, и позволял нам голодать, пока я жертвовала собой и охотилась для них. Он позволял мне ходить в лес одной. Я перестала использовать свою фамилию в тот день, когда убила своего первого кролика и почувствовала его кровь на своих руках. Спустя годы тем же способом я убила тех фейри, и их кровь останется на моих руках словно невидимая татуировка.

Мои сестры не склонились в реверансе. Их сердца бешено стучали, даже сердце Несты, и запах их страха обволакивал мой язык..

– Кассиан, – наклоняя голову влево, произнесла я. Затем я повернулась вправо, мысленно благодаря, что его теней нигде не было видно: – Азриэль. – Еще чуть-чуть повернувшись: – Рисанд, Высший Лорд Ночного двора.

Я поняла, что Рис спрятал и исходящую от него ночную тьму, и волны потусторонней грации, и пульсацию могущества. Но все равно, глядя в его фиолетовые с вкраплением звезд глаза, любой бы понял, что он необыкновенный.

Он поклонился моим сестрам.

– Спасибо за ваше гостеприимство… и великодушие, – произнес он с теплой улыбкой. Но что-то в нем оставалось напряженным.

Элейн попыталась ответить улыбкой, но у нее не получилось.

Неста посмотрела на них троих, потом на меня и произнесла:

– Повар оставил ужин на столе. Мы должны поужинать, пока еда не остыла. – Она не стала ждать моего одобрения и сразу двинулась во главу отполированного вишневого стола.

– Приятно познакомиться, – отрывисто произнесла Элейн, прежде чем поспешить вслед за Нестой, шелковые юбки ее кобальтового платья зашелестели по паркету.

Мы последовали за ними, Кассиан гримасничал, брови Риса были подняты, а Азриэль выглядел так, словно мечтал раствориться в ближайшей тени, лишь бы избежать совместного разговора.

Неста ждала во главе стола – королева, готовая к приему при дворе. Элейн дрожала в обитом мягкой тканью резном стуле слева от нее.

Я сделала им всем одолжение, заняв стул справа от Несты. Кассиан занял место рядом с Элейн, сжавшей вилку в руке так сильно, будто собираясь пустить ее в ход против него. Рис плавно скользнул на стул рядом со мной, Азриэль занял место с другой стороны от Риса. Легкая улыбка расцвела на губах Азриэля, когда он заметил, что костяшки пальцев Элейн побелели, сжимая эту вилку, но он промолчал, вместо этого глядя на то, как Кассиан пытается исподволь примостить свои крылья вокруг человеческого стула. Котел меня побери! Я должна была вспомнить об этом. Хотя сомневаюсь, что он будет признателен, если я прямо сейчас принесу еще два стула.

Я вздохнула и сняла крышки с различных блюд и кастрюль.

* * *

Я вздохнула и сняла крышки с различных блюд и кастрюль.

Приготовленный на медленном огне лосось с укропом и лимоном из теплицы, картофельное пюре, жареный цыпленок со свеклой и репой из погреба, горшочки с яйцами, дичью и луком-пореем. В общем, сезонная еда – то, что у них осталось в конце зимы.

Я наложила еду на тарелку, мои сестры и спутники сделали тоже самое – звук наполняемых тарелок в тишине. Я откусила кусочек и едва сдержала гримасу отвращения.

Когда-то такая еда была бы для меня роскошью, вкусной и ароматной.

Теперь же она была словно пепел у меня во рту.

Рис расправлялся со своей курицей без колебаний. Кассиан и Азриэль ели так, будто месяц не видели еды. Возможно, будучи воинами, они смотрели на пищу как на источник силы – и не обращали внимания на ее вкус.

Я заметила, что Неста наблюдает за мной.

– Что-то не так с нашей едой? – спросила она прямо.

Я заставила себя сделать еще один укус, каждое движение моей челюсти было огромным усилием.

– Нет, – я проглотила еду и выпила залпом живительный стакан воды.

– Получается, ты не можешь больше есть обычную пищу… или ты стала слишком хороша для нее? – вопрос, брошенный с вызовом.

Вилка Риса лязгнула по тарелке. Элейн сделала маленький, обеспокоенный вздох.

И хотя Неста позволила мне воспользоваться этим домом, хотя она попыталась пересечь Стену ради меня, и мы заключили временное перемирие, тон которым она это произнесла, полный отвращения, неодобрения…

Я положила ладони рук на стол.

– Я могу есть, пить, трахаться и драться так же хорошо, как и прежде. Пожалуй, даже лучше.

Кассиан поперхнулся водой. Азриэль подвинулся на стуле, готовый разнимать нас, если потребуется.

Неста тихо рассмеялась.

Но я почувствовала огонь в моем рту, услышала его рев в моих жилах, и…

Невидимый, твердый рывок через связь, и прохладная темнота окутала меня изнутри, мой гнев, мои чувства, успокаивая этот огонь…

Я бросилась поднимать свои ментальные щиты. Но они были не тронуты.

Не моргнув глазом Рис ровно пояснил Несте:

– Если ты когда-нибудь приедешь в Прифиан, то поймешь, почему ваша еда кажется нам другой по вкусу.

Неста высокомерно на него посмотрела:

– Я не собираюсь когда-нибудь в своей жизни ступать на вашу землю, так что мне придется поверить тебе на слово.

– Неста, пожалуйста, – пробормотала Элейн.

Кассиан оценивал Несту, по блеску в его глазах я могла только предположить, что воин столкнулся с новым, интересным противником.

Затем, Матерь божья, Неста переключила своё внимание на Кассиана, подметив этот блеск – то, что он означал. Она огрызнулась:

– На что уставился?

Брови Кассиана поднялись – сейчас начнется маленькое представление.

– На ту, что позволила своей младшей сестре рисковать жизнью каждый день в лесу, в то время как она сама не делала ровным счетом ничего. На ту, что позволила своей четырнадцатилетней сестре пойти в лес, который находится так близко к Стене.

Мое лицо начала заливать краска, и я открыла рот, чтобы что-то сказать. Что именно, я не знала.

– Твоя сестра умерла – умерла, спасая мой народ. И она готова сделать это снова, чтобы защитить вас от войны. Так что не жди, что я буду сидеть и молчать, пока ты будешь насмехаться над нею, над выбором, которого у нее не было, при этом попутно оскорбляя мой народ.

Неста никак не отреагировала и вместо этого изучала черты его красивого лица, его мускулистое тело. Затем развернулась ко мне, показывая, что не воспринимает его всерьез.

Выражение лица Кассиана стало почти диким. Волк, кружащий вокруг лани… которая вдруг оказалась горной кошкой.

Голос Элейн дрогнул, когда она это заметила и быстро сказала ему:

– Это… понимаешь, очень трудно… это принять..

Я осознала, что темный металл ее кольца… это было железо. Даже при том, что я рассказала им о его бесполезности. Подарок от ее жениха, семья которого ненавидела фейри. Элейн бросила умоляющий взгляд на Риса, потом на Азриэля, смертельный страх отражался на ее лице и в ее запахе.

– Нас так воспитали. На историях о вашем племени, которое пробирается через Стену, чтобы навредить нам. Наша соседка, Клэр Беддор, ее забрали, а семью убили.

Голое тело, прибитое к стене. Сломанное. Мертвое. Оно висело там в течение нескольких месяцев.

Рис уставился в свою тарелку. Не двигаясь. Не мигая.

Это он отдал Амаранте имя Клэр – отдал, несмотря на то, что знал, что я ему соврала.

– Все это очень сбивает с толку, – сказала Элейн.

– Я могу представить, – произнес Азриэль.

Кассиан сверкнул на него взглядом. Но внимание Азриэля было приковано к моей сестре, вежливая, ласковая улыбка играла на его губах. Плечи Элейн слегка расслабились. Я задумалась, часто ли главный шпион Риса добывал необходимую информацию при помощи своих безукоризненных манер, наравне с его тенями и умением оставаться незамеченным.

Элейн села чуть повыше, сказав Кассиану:

– Что касается охоты Фейры все эти годы, то вина не только на одной Несте с ее пренебрежением. Мы были напуганы, нас никто не готовил к такому, у нас отняли все, и мы подвели ее. Мы обе.

Неста ничего не сказала, ее спина была напряжена.

Рис послал мне предупреждающий взгляд. Я сжала руку Несты, привлекая ее внимание к себе.

– Мы можем просто… начать все с начала?

Я почти чувствовала гордость, текущую по ее венам, кричащую ей не отступать назад.

Кассиан, черт бы его побрал, подарил ей ядовитую усмешку.

Но Неста едва слышно прошипела:

– Прекрасно. – И вернулась к своей еде.

Кассиан наблюдал за каждым кусочком еды, что она взяла, за каждым движением ее горла, когда она глотала.

Я заставила себя съесть все, что было у меня на тарелке, осознавая, что внимание Несты приковано к тому, как я ем.

Элейн спросила Азриэля – возможно они вдвоем были единственными цивилизованными людьми из нас всех:

– Вы действительно можете летать?

Моргая, он положил вилку. Я могла бы даже назвать его смущенным.

– Да. Кассиан и я происходим родом из расы фейри, которых называют иллирийцами. Мы рождаемся слушая песню ветра.

– Как красиво, восхитилась Элейн. – Но это не страшно? Летать так высоко?

– Иногда, – ответил Азриэль. Кассиан оторвал свое неослабевающее внимание от Несты только чтобы кивнуть головой в подтверждение. – Если ты попал в шторм, или если воздушный поток пропал. Но нас тренируют так основательно, что страх уходит еще до того, как мы покинем пеленки.

Однако, сам Азриэль не обучался долгое время. «Ты привыкнешь к формулировкам», – сказал он мне чуть раньше. Как часто он напоминает себе использовать такие слова? Слова «мы», «наш» и «нас» кажутся такими же чужими на его языке, как и на моем?

– Ты выглядишь как Высший Фэ, – вмешалась Неста, ее голос резал как острие ножа. – Но ты им не являешься?

– Высшие Фэ только те, кто выглядят как они, – протянул Кассиан, махая рукой в сторону меня и Риса, – Какие-либо отличия делают из остальных, как любят говорить, низших фейри.

Рисанд наконец сказал:

– Этот термин стали использовать для простоты, но под его маской тянется длинная и кровавая история несправедливостей. Многие низшие фейри возмущены этим названием и хотят, чтобы всех называли одинаково.

– Именно так, – сказал Кассиан, выпивая воду из своего стакана.

Неста изучала меня.

– Но ты не была Высшей Фэ – не с рождения. Так как же они называют тебя? – Я не могла сказать, было ли это уколом, или нет.

Рисанд ответил за меня:

– Фейра будет той, кем она захочет быть.

Неста, теперь изучала всех нас, то и дело поднимая глаза к моей короне. Но затем сказала:

– Напишите свое послание королевам сегодня вечером. Завтра мы с Элейн пойдем в деревню, чтобы отправить его. И если королевы приедут сюда, – добавила она, бросая ледяной взгляд на Кассиана, – Советую вам готовиться к предрассудкам гораздо большим, чем наши. И размышлять над тем, как вы планируете вытащить отсюда нас всех, если все закончится плохо.

– Мы подумаем над этим, – сказал Рис учтиво.

Неста продолжила, явно не впечатленная ни одним из нас:

– Я полагаю, вы захотите остаться на ночь.

Рис посмотрел на меня, на его лице читался немой вопрос. Мы легко могли уйти, мужчины нашли бы дорогу домой в темноте, но… Слишком скоро, возможно, мир покатится в ад. Я сказала:

– Если это не доставит много проблем, то да. Мы уйдем завтра утром после завтрака.

Неста не улыбнулась, но Элейн просияла.

– Отлично. Думаю у нас есть несколько готовых спален.

– Нам нужно две, – перебил Рис спокойно. – Комнаты рядом друг с другом, по две кровати в каждой.

Я сдвинула брови глядя на него.

Рис пояснил мне:

– Магия по другую сторону Стены действует иначе. И наши щиты, наши силы могут работать неправильно. Я не буду рисковать. Особенно находясь в одном доме с женщиной, обрученной с человеком, который подарил ей железное обручальное кольцо.

Элейн слегка покраснела.

– Все спальни, в которых есть две кровати, расположены не рядом друг с другом, – пробормотала она.

Я вздохнула.

– Мы передвинем вещи. Все нормально. Вот этот, – добавила я, стрельнув глазами в направлении Риса, – недовольный и раздражительный только потому, что он старый, и ему уже давно пора спать.

Рис фыркнул от смеха, гнев Кассиана утих настолько, что он усмехнулся, а Элейн, заметив непринужденность Азриэля, как доказательство того, что дела в самом деле не кончатся плохо, тоже послала улыбку.

Неста поднялась на ноги, словно тонкий стержень из стали, и сказала, обращаясь ни к кому в особенности:

– Если все закончили есть, то ужин окончен.

И на этом было все.

* * *

Рис набросал письмо за меня, Кассиан и Азриэль внесли свои поправки, и только к полуночи у нас был черновик, который нам всем показался звучащим достаточно впечатляюще, доброжелательно и в меру угрожающе.

Мои сестры убирали тарелки, пока мы работали, и отправились спать пару часов назад, перед этим показав, где расположены наши комнаты.

Кассиан и Азриэль будут спать в одной из них, Рис и я другой.

Я нахмурилась при виде большой гостевой спальни, когда Рис закрыл за нами дверь. Кровать была достаточно большой для двоих, но я не стану делить ее с ним. Я развернулась:

– Я не…

Дерево глухо ударило об ковер, и у двери появилась вторая небольшая кровать. Рис плюхнулся на нее, стягивая сапоги.

– Неста просто восторг, кстати.

– Она… сама себе на уме, – сказала я. Это было, пожалуй, лучшее, что я могла о ней сказать.

– Впервые за много столетий кому-то удалось с такой легкостью довести Кассиана до бешенства. Как жаль, что они собираются прикончить друг друга.

Часть меня содрогнулась при мысли, какое наступит опустошение, если они вдвоем вдруг решат прекратить борьбу.

– И Элейн, – вздохнув, сказал Рис, снимая другой сапог, – не стоит выходить замуж за сына лорда по дюжине причин, не последняя из которых тот факт, что тебя не пригласят на свадьбу. Хотя, возможно, это и к лучшему.

Я прошипела:

– Не смешно.

– По крайней мере, тебе не придется отправлять подарок. Сомневаюсь, что ее свекр соизволит его принять.

– И у тебя хватает наглости зубоскалить над моими сестрами, когда твои собственные друзья – это одна сплошная мелодрама? – Его брови приподнялись в немом вопросе. Я фыркнула. – Ах, как это ты еще не заметил, как Азриэль смотрит на Мор? Или как она сама иногда смотрит на него, защищает его? И как у них обоих так хорошо выходит делать из Кассиана преграду между ними большую часть времени?

Рис поднял на меня взгляд.

– Лучше оставь эти наблюдения при себе.

– Считаешь меня сплетницей? Моя жизнь и так никчемна – зачем же распространять лишние страдания вокруг?

– Она никчемная? Твоя жизнь, я имею в виду. – Осторожный вопрос.

– Я не знаю. Все происходит так стремительно, что я не знаю, что чувствую. – Самый честный мой ответ за последнее время.

– Хммм. Пожалуй, когда мы вернемся домой, я дам тебе выходной.

– Какой ты заботливый, мой Лорд.

Он фыркнул, расстегивая свой камзол. До меня вдруг дошло, что я стояла в нарядном платье и драгоценностях – и мне совершенно не в чем спать.

Рис щелкнул пальцами, и моя пижама – и какое-то полупрозрачное нижнее белье – оказались на кровати.

– Я не смог решить, какой же клочок кружева я хочу, чтобы ты надела, поэтому дал их тебе несколько на выбор.

– Свинья, – грубо ответила я, схватив одежду и направляясь в соседнюю ванную комнату.

В комнате было тепло и уютно, когда я вышла оттуда. Рис лежал в призванной из ниоткуда кровати, весь свет был потушен за исключением потрескивающих углей в очаге. Даже простыни были теплыми, когда я скользнула под свое одеяло.

– Спасибо, что согрел постель, – сказала я в темноту.

Он лежал ко мне спиной, но я ясно услышала его слова, когда он сказал:

– Амаранта ни разу не поблагодарила меня за это.

Все тепло испарилось.

– Она слишком мало страдала.

Совершенно недостаточно, за все то, что она сделала. Со мной, с ним, с Клэр и многими другими.

Рис не ответил. Вместо этого он сказал:

– Я был уверен, что не смогу выдержать этот ужин.

– Что ты имеешь в виду? – Он держался довольно… спокойно. Сдержанно.

– У твоих сестер добрые намерения, ну или у одной из них. Но глядя на них там, сидя за столом… я не ожидал, что это так сильно по мне ударит. Как юна ты была. И как они не защитили тебя.

– Я отлично справлялась.

– Мы должны поблагодарить их за то, что позволили нам воспользоваться этим домом, – сказал он тихо, – но пройдет долгое время, прежде чем я смогу смотреть на твоих сестер без желания зарычать на них.

– Часть меня думает так же, – призналась я, устраиваясь поудобнее под одеялом. – Но если бы я не ушла в тот лес, если бы они не отпустили меня одну… Вы все еще были бы в рабстве. И возможно прямо сейчас Амаранта готовилась бы, чтобы уничтожить эти земли.

Тишина. Затем:

– Я плачу тебе зарплату, ты знаешь? За все это.

– Не нужно. – Даже если… даже если у меня нет своих денег.

– Каждый член моего внутреннего круга получает ее. У тебя уже есть счет в банке Велариса, где будет храниться твоя заработная плата, а также кредитные линии в большинстве магазинов. Так что, если вдруг у тебя не окажется при себе достаточно денег, когда ты ходишь по магазинам, то ты сможешь послать счет в Дом Ветра.

– Я… Ты не обязан был этого делать. – Я тяжело сглотнула. – И сколько примерно я получаю в месяц?

– Столько же, сколько и другие. – Без сомнения, щедрое – вероятно, слишком щедрое – вознаграждение. Но он вдруг спросил:

– Когда у тебя день рождения?

– Неужели мне все еще придется их считать? – Он просто ждал. Я вздохнула. – В день Зимнего Солнцестояния.

Он промолчал.

– Это было несколько месяцев назад.

– Ммммммм.

– Ты не… я не помню, чтобы ты его отмечала.

Через связь, через мой неэкранированный беспорядочный ум.

– Я никому не сказала. Я не хотела еще одну вечеринку, когда там уже и так было пышное празднование. В любом случае, теперь дни рождения кажутся бессмысленными.

Он молчал долгую минуту.

– Ты действительно родилась в день Зимнего Солнцестояния?

– В это так трудно поверить? Моя мать утверждала, что я такая замкнутая и странная, потому что родилась в самую длинную ночь в году. Один год она попыталась перенести мой день рождения на другой день, но забыла это сделать в следующий раз – наверное, была занята подготовкой другой, более полезной вечеринки.

– Теперь я знаю, в кого пошла Неста. Честно говоря, такая жалость, что мы не можем остаться подольше – только чтобы увидеть, кто победит: она или Кассиан.

– Ставлю на Несту.

Мягкий смешок, который скользнул по моим костям – напоминание о том, как однажды он поставил на меня. Единственный Под Горой, кто поставил на то, что я одолею Мидденгардского Червя.

Он ответил:

– Как и я.

Глава 25

Под сенью покрытых снегом деревьев я вошла в дремлющий лес и удивилась молчанию птиц. Не из-за меня ли они перестали чирикать? Или из-за Высшего Лорда рядом со мной?

– Отмораживать свою задницу первым делом с утра не входило в мои планы на наш выходной, – сказал Рисанд, хмуро глядя на лес. – Я должен взять тебя с собой в иллирийские степи, когда мы вернёмся. Лес там намного интереснее. И теплее.

– Я понятия не имею, где они находятся, – снег скрипел под сапогами, которые Рис материализовал, когда я заявила, что хочу потренироваться с ним. Не физически, а потренировать мои способности, какими бы они ни были. – Ты показал мне пустую карту однажды, помнишь?

– Предосторожность.

– Я увижу когда-нибудь её полную версию или навсегда останусь в неведении?

– А ты сегодня в хорошем настроении, – сказал Рис и поднял руку в воздухе. Сложенная карта появилась в ней, и он не спеша ее расправил. – Не думай, что я не доверяю тебе, Фейра, дорогая… – он указал прямо на юг северных островов. – Это степи. Четыре дня пешком этим путём, – он провел пальцем вверх, в горы вдоль островов, – и ты попадёшь на иллирийскую территорию.

Я взглянула на карту и заметила на ней полуостров, выступающий примерно посередине западного побережья Ночного Двора и название, написанное там же. Веларис. Когда-то он показал мне пустую карту – тогда я принадлежала Тамлину и была немногим лучше шпионки и пленницы. Он знал, что я расскажу Тамлину о городах, об их местонахождении.

И тогда Ианта бы тоже узнала об этом.

Я оттолкнула это чувство тяжести в моей груди, животе.

– Здесь, – сказал Рис, складывая карту в карман и указывая на лес вокруг нас. – Мы будем тренироваться здесь. Сейчас мы достаточно далеко.

Достаточно далеко от дома, от кого-либо ещё, чтобы избежать обнаружения. Или несчастных случаев.

Рис вытянул руку, и в ней появилась толстая, короткая свеча. Он положил её на заснеженную землю.

– Зажги её, потуши водой и высуши фитиль.

Я знала, что он имеет в виду без помощи рук.

– Я не могу сделать ничего из этого, – сказала я. – Что насчёт физического щита? – я могу сделать хотя бы это.

– Оставим на другой раз. Сегодня я предлагаю тебе начать тренировать другие стороны твоей силы. Как насчёт изменения формы тела?

Я направила на него свирепый взгляд.

– Значит, огонь, вода и воздух.

Ублюдок. Невыносимый ублюдок.

К счастью, он не стал развивать тему дальше – не стал спрашивать, почему именно эту способность я никогда не стану тренировать. Наверное, по этой же причине я не хотела спрашивать об одном моменте из жизни Риса, не хотела знать, участвовали ли Кассиан и Азриэль в убийстве правящей семьи Весеннего Двора.

Я осмотрела Риса с головы до ног. Иллирийская воинская броня, меч за плечом, крылья, и это подавляющее ощущение силы, которое постоянно исходило от него.

– Наверное, тебе лучше… уйти.

– Почему? Ты ведь так настаивала на том, чтобы именно я потренировал тебя.

– Я не могу сосредоточиться, когда ты рядом, – призналась я. – И уйди… далеко. Я чувствую твоё присутствие даже из другой комнаты.

Его губы намекающее искривились.

Я закатила глаза.

– Почему бы тебе просто не спрятаться ненадолго в одно из этих карманных измерений?

– Не сработает. Там нет воздуха, – я отправила ему взгляд, говорящий, что в этом случае ему нужно все равно поступить именно так, и он засмеялся.

– Прекрасно. Тренируйся в одиночестве так, как хочешь, – он указал подбородком на моё тату. – Крикни через связь, если у тебя что-нибудь получится до завтрака.

Я нахмурилась, глядя на глаз на моей ладони.

– Что, буквально кричать на тату?

– Если хочешь, можешь потереть ею определённые части тела, и тогда я появлюсь быстрее.

Он исчез прежде, чем я смогла кинуть в него свечкой.

Стоя одна в морозном лесу, я проиграла у себя в голове слова Риса, и у меня вырвался тихий смешок.

* * *

Я задумалась, не пострелять ли мне из лука, который я получила до того, как попросила Рисанда уйти. Я ещё не опробовала иллирийские лук и стрелы – я вообще несколько месяцев не стреляла.

Я уставилась на свечу. Ничего не произошло.

Прошёл час.

Я думала обо всём, что меня злило, от чего тошнило; думала об Ианте и о её правах и требованиях. Не появилось даже лёгкого дымка.

Когда мои глаза уже почти кровоточили, я взяла перерыв, чтобы порыться в сумке, которую принесла с собой. Я нашла свежий хлеб, магически согретую тушёную баранину в жестяной коробке и записку от Риса, в которой говорилось: «Мне скучно. Всё ещё нет ни искорки?».

Неудивительно, на дне сумки лежала перьевая ручка.

Я схватила ручку и нацарапала на бумажке свой ответ на коробке с едой, и письмо исчезло прямо из моей руки. Я написала: «Нет, и не суй нос не в своё дело. У тебя нет занятий поважнее?»

Бумажка беззвучно появилась секундой позже. В ней говорилось: «Я наблюдаю за тем, как Кассиан и Неста выясняют отношения за чаем. Вот к чему ты меня приговорила, прогнав с тренировки. Я думал, что это наш выходной».

Я фыркнула и написала в ответ: «Бедный маленький Высший Лорд! Никто тебя не жалеет, а жизнь такая тяжёлая».

Записка исчезла и сразу же вернулась. Его ответ был в самом верху бумажки, где осталось последнее свободное место. Там было написано: «Жизнь лучше, когда ты рядом. И посмотри, какой у тебя чудный почерк».

Я почти могла почувствовать его, ждущего в залитой солнцем комнате за завтраком, уделяющего половину внимания препирательству между моей старшей сестрой и иллирийским воином. Слабая улыбка появилась на моих губах. «Ты бесстыдный любитель пофлиртовать», – написала я.

Страница испарилась, и я смотрела на свою открытую ладонь в ожидании ответа.

Я была так сосредоточена на этом, что не заметила никого за моей спиной, пока чья-то рука не закрыла мне рот, и меня не сбили с ног.

Я выкручивалась, кусалась, царапалась и кричала, пока кто-то тащил меня.

Я пыталась высвободиться, снег поднялся вокруг нас, словно пыль на дороге. Но руки, державшие меня были недвижимы, словно сделанные из железа палки и..

– Прекрати или я сломаю тебе шею, – произнес скрипучий голос мне на ухо.

Я знала этот голос. Он был в моих кошмарах.

Аттор.

Глава 26

Аттор исчез сразу после смерти Амаранты – подозревали, что он перебежал к королю Хайберна. И если он был здесь, в землях смертных..

Я расслабилась в его руках, покупая себе немного времени, чтобы найти хоть что-нибудь, что можно использовать против него.

– Хорошо, – прошипел он мне на ухо. – Теперь скажи мне..

Ночь взорвалась вокруг нас.

Аттор закричал – закричал – когда эта тьма поглотила нас, и кто-то вырвал меня из его тонких цепких рук, когти Аттора оставили полосы на моей коже. Я упала лицом в плотный ледяной снег и перекатилась назад, чтобы встать на ноги..

Свет вернулся, и я привстала на полусогнутых.

И увидела Рисанда, приковавшего Аттора к заснеженному дубу двумя извивающимися полосками ночи. Вроде тех, что сломали Ианте руку. Руки Рисанда были в карманах, его лицо – как смерть – холодное и прекрасное.

– Мне было интересно, куда же ты ускользнул.

Аттор пыхтел, сражаясь с оковами.

Рисанд просто послал два копья вонзиться в его крылья. Аттор завизжал, когда эти копья встретили плоть и погрузились глубоко в кору дерева за ней.

– Отвечай на мои вопросы, и сможешь уползти обратно к своему хозяину, – сказал Рис таким тоном, будто спрашивал о погоде.

– Шлюха, – Аттор сплюнул. Серебристая кровь сочилась из его крыльев, с шипением капая на снег.

Рис улыбнулся.

– Ты забыл, что мне пожалуй нравятся такие вещи. – Он поднял палец.

Аттор закричал:

– Нет! – палец Риса замер. – Меня послали, – он задыхался, – за ней.

– Зачем? – Рис задал вопрос вскользь, с ужасающим спокойствием.

– Это был приказ. Я не задаю вопросов. Король желает ее.

Моя кровь стала такой же холодной, как и лес вокруг нас.

– Зачем? – Рис спросил снова. Аттор начал кричать – в этот раз я не смогла увидеть ничего, кроме вспышки силы. Я вздрогнула.

– Не знаю, не знаю, не знаю.

Я верила ему.

– Где сейчас король?

– В Хайберне.

– Армия?

– Скоро придет.

– Насколько большая?

– Бесчисленная. У нас есть союзники на каждой территории, все ждут приказа.