Текст книги "Двор Тумана и Ярости (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 36 страниц)

– Я не хотел, чтобы ты заблудилась, – сказал он мягко.

Моя голова пульсировала, и я взглянула на серебряный чайник, дымящийся в центре стола. Чашка чая…

– Я думала, что здесь всегда будет темно, – сказала я, стараясь не смотреть так отчаянно на этот живительный чай так рано утром.

– Мы находимся в одном из трех Солнечных Дворов, – сказал он, изящным жестом предлагая мне присесть. – Наши ночи куда прекраснее, закаты и рассветы изумительны, но мы все еще подчиняемся законам природы.

Я скользнула в роскошное мягкое кресло напротив него. Его туника была расстёгнута у шеи, открывая кусочек загорелой груди.

– А другие Дворы могут этого не делать?

– Природа Сезонных Дворов, – ответил он, – связана с их Высшими Лордами, чья магия и воля сохраняют вечную весну, зиму, осень или лето. Так было всегда – такой своеобразный вид утопии. Но Солнечные Дворы – Дневной, Рассветный и Ночной – у них… более символическая природа. Мы можем быть могущественными, но даже нам не под силу изменить путь и силу солнца. Чаю?

Солнечный свет танцевал вдоль изгибов серебряного чайника. Я сдержала страстный кивок и вместо этого сдержанно наклонила голову.

– Но ты увидишь, – продолжил Рис, наполняя для меня чашку, – что наши ночи – это удивительное зрелище, настолько завораживающее, что некоторые люди моей земли встают на заходе солнца и ложатся спать с рассветом, только для того, чтобы жить под звездным светом.

Я добавила немного молока в чай, наблюдая за светлым и темным водоворотом в чашке.

– Почему здесь так тепло, когда вокруг во всю бушует зима?

– Магия.

– Очевидно. – Я отложила чайную ложку и немного отпила, наслаждаясь горячим и богатым вкусом. – Но почему?

Рис смотрел на ветер, который бил верхушки гор.

– Вы отапливаете свои дома зимой – почему я не могу делать так же? Признаю, я не имею понятия, почему мои предки построили дворец, подходящий для Летнего Двора посреди горного хребта, который даже теплым нельзя назвать с натяжкой, но кто я такой, чтобы спрашивать?

Я сделала еще несколько глотков, головная боль немного ослабла, и я даже посмела положить себе несколько фруктов из стеклянной тарелки.

Он следил за каждым моим движением. А потом тихо сказал:

– Ты похудела.

– Ты копаешься в моей голове, когда тебе вздумается, – сказала я, накалывая кусочек дыни на вилку. – Не могу понять, почему ты так этим удивлен.

Его взгляд не просветлел, хотя эта улыбка вновь заиграла на его чувственных губах, без сомнения – его любимая маска.

– Я лишь изредка это делаю. И ничего не могу поделать, если ты сама посылаешь сигналы через эту связь.

Я подумывала не задавать вопросов, что и сделала вчера, но…

– Как это работает – эта связь, которая позволяет тебе видеть, что творится у меня в голове?

Он сделал глоток чая.

– Думай об этой связи, как о мосте между нами – и на каждой стороне есть дверь, которая ведет в наши разумы. Щит. Мой врожденный талант позволяет мне проникать сквозь мысленные щиты всех, кого я пожелаю, с или без этого моста – за исключением, очень, очень сильных или очень натренированных щитов, которые плотно закрыты. Как у человека, врата в твой разум были распахнуты передо мной. Но как у Фэ… – он пожал плечами. – Иногда ты подсознательно держишь щит, но иногда, когда эмоции зашкаливают, твой щит исчезает. А, порой, когда эти щиты открыты, ты стоишь у ворот своего разума и кричишь свои мысли через мост ко мне. Иногда я их слышу; иногда нет.

Я нахмурилась, сильно сжав вилку.

– И как часто ты проникаешь в мои мысли, когда мои щиты ослаблены?

Веселье исчезло с его лица.

– Когда я не могу понять, твои кошмары – это реальная угроза или воображаемая. Когда ты вот-вот выйдешь замуж, но тихо молишь кого-нибудь помочь тебе. Только когда ты опускаешь свои мысленные щиты и бессознательно кричишь мне все эти вещи через мост. И я отвечу до того, как ты спросишь. Да. Даже если твои щиты подняты, я могу проскользнуть через них, если захочу. Однако, ты можешь тренироваться – научиться защищаться против такого как я, даже со связью, которая соединяет наши разумы.

Я проигнорировала его предложение. Соглашаясь делать с ним вместе что-либо, я чувствовала, будто сделка между нами будет надолго.

– Что ты хочешь от меня? Ты пообещал, что скажешь. Поэтому говори.

Рис откинулся на спинку кресла, сложив на груди сильные руки, которые не могла скрыть даже изящная туника.

– На этой неделе? Я хочу, чтобы ты научилась читать.

Глава 6

Однажды Под Горой Рисанд посмеялся надо мной, спросив, будет ли обучение чтению сродни пытке для меня.

– Нет, благодарю, – сказала я, сжимая вилку, чтобы не запустить ее ему в голову.

– Ты станешь женой Высшего Лорда, – сказал Рис, – и должна будешь сама вести свою переписку и даже, наверное, выступить с одной-двумя речами. Один лишь Котёл знает, что он и Ианта сочтут подходящим для тебя. Составление меню приёмов, написание благодарственных открыток за все те свадебные подарки, вышивка слащавых фразочек на подушках… Этот навык необходим. И знаешь, что? Почему бы нам не потренироваться поднимать мысленный щит во время наших занятий. Чтение и щит – к счастью, ты можешь практиковать все вместе.

– И то и другое действительно необходимые навыки, – сказала я сквозь зубы, – но Ты не будешь учить меня.

– И чем же ты займешь себя в таком случае? Рисованием? Хорошо рисуется в последнее время, Фейра?

– Почему, черт возьми, тебя это заботит?

– Разумеется, я преследую собственные цели.

– Какие. Цели.

– Боюсь, ты должна прежде согласиться работать со мной, если хочешь узнать.

Нечто острое впилось мне в руку. Я скомкала вилку в клубок из металла.

Когда я положила ее на стол, Рис усмехнулся.

– Интересно.

– То же самое ты сказал прошлой ночью.

– Мне нельзя сказать это дважды?

– Я не это имела в виду, и ты это знаешь.

Его взгляд сверлил меня снова и снова, словно он мог видеть сквозь персиковую ткань одежды, сквозь кожу, мог видеть мою разорванную на клочки душу. Затем он перевел взгляд на скрученную вилку.

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты необычайно сильна для Высшей Фэ?

– А я сильна?

– Приму это за «нет», – он забросил кусочек дыни в рот. – Ты уже испробовала свою новую силу против кого-нибудь?

– Зачем мне это делать? – с меня было достаточно разрушений.

– Потому что тебя воскресили и переродили совместными силами семь Высших Лордов. Будь я на твоем месте, мне было бы любопытно, появилось ли еще что-нибудь во мне во время того процесса.

Моя кровь застыла.

– Ничего во мне не появилось.

– Было бы довольно… Интересно, – он ухмыльнулся этому слову, – если бы это случилось.

– Но это не так, и я не собираюсь учиться читать или учиться ментальной защите с тобой.

– Почему? Назло? Я думал, что мы перешагнули через это еще под Горой.

– Даже не заставляй меня вспоминать, что ты делал со мною под Горой.

Рис замолчал.

Он стал таким тихим, каким я его никогда не видела, тихим, словно сама смерть смотрела ему прямо в глаза. Затем его грудь начала двигаться, быстрее и быстрее.

Я могла поклясться, что видела тень огромных крыльев на колоннах позади него.

Он открыл рот, подаваясь вперед, а затем остановился. Мгновенно тени, прерывистое дыхание и напряжение пропали, ленивая усмешка вернулась.

– У нас компания. Обсудим это позже.

– Нет, не обсудим.

Быстрые, легкие шаги прозвучали в зале, а затем появилась она.

Если Рисанд был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела, то она была его женским аналогом.

Ее яркие, золотистые волосы были собраны в небрежную косу, а ее бирюзовая одежда – такого же фасона, как и моя – подчеркивала ее поцелованную солнцем кожу, заставляя ее сиять в утреннем свете.

– Привет, привет, – прощебетала она, ее полные губы растянулись в ослепительной улыбке, а насыщенно-карие глаза были прикованы ко мне.

– Фейра, – ровным голосом сказал Рис, – познакомься с моей кузиной, Морриган. Мор, познакомься с прекрасной, очаровательной и открытой ко всему новому, Фейрой.

Мне захотелось плеснуть свой чай ему в лицо, но Мор уже шла ко мне. Каждый шаг был уверенным и твердым, изящным и… тяжелым. Веселая, но начеку. Та, кто не нуждается в оружии или, по крайней мере, не нуждается, чтобы оно висело в ножнах на боку.

– Я столько о тебе слышала, – сказала она, и я встала, неуклюже протягивая руку.

Она проигнорировала ее и сжала меня в крепких объятиях, едва не ломая кости. Она пахла цитрусом и корицей. Я попыталась расслабить напряженные мышцы, когда она оторвалась и дружелюбно усмехнулась.

– Выглядишь так, словно собираешься выпотрошить Риса, – сказала она, усаживаясь в кресло между нами. – Как хорошо, что я зашла. Хотя мне бы понравилось наблюдать за тем, как яйца Риса прибивают к стене.

Рис неверяще посмотрел на нее, подняв брови.

Я попыталась скрыть улыбку.

– Приятно познакомиться.

– Лгунья, – сказала Мор, наливая чай и наполняя свою тарелку. – Ты не хочешь иметь с нами ничего общего, ведь так? И страшно зла на Риса за то, что он заставляет тебя сидеть здесь.

– Ты… сегодня бойкая, Мор, – заметил Рис.

Мор подняла свои потрясающие глаза и посмотрела на кузена.

– Прости, если я в восторге от того, что у меня наконец-то появилась компания.

– Ты могла бы заняться своими обязанностями, – сказал он раздраженно. Я плотно сжала губы. Я никогда не видела Риса таким …. Задетым.

– Мне нужен был перерыв, а ты говорил, что я могу приходить, когда пожелаю, поэтому когда может быть лучше, чем сейчас, когда ты наконец привел моего нового друга, чтобы познакомиться со мной?

Я моргнула, понимая сразу две вещи: во-первых, она на самом деле имела в виду то, что говорила; во-вторых, это ее голос я слышала вчера, смеющийся над Рисом из-за нашей перепалки. «Ну что же, это прошло довольно мирно». Как-будто была какая-то другая альтернатива, другой исход нашего разговора.

Рядом с моей тарелкой появилась новая вилка, и, взяв ее, я наколола кусочек дыни.

– Вы двое совсем не похожи друг на друга, – наконец сказала я.

– Мор – моя кузина в самом отдаленном смысле этого слова, – сказал он. Она усмехнулась ему, поедая кусочки помидора и бледного сыра. – Но нас растили вместе. И она единственная, кто выжил из моей семьи.

У меня не хватило духа спросить, что случилось со всеми остальным. Или напомнить себе, что его отец был ответственен за отсутствие семьи в моём Дворе.

– И как мой единственный родственник, – продолжил Рис, – Мор полагает, что может появляться и исчезать из моей жизни, когда пожелает.

– Ты сегодня такой угрюмый, – сказала Мор, накладывая два маффина себе на тарелку.

– Я не видела тебя Под Горой, – нашлась я, ненавидя эти последние два слова больше, чем что-либо.

– О, меня там не было, – ответила она. – Я была в…

– Довольно, Мор, – сказал он, его тихий голос был грозным.

Это было самим испытанием не вмешиваться, не изучать их так пристально.

Рисанд положил салфетку на стол и встал.

– Мор будет здесь до конца недели, но ни в коей мере не думай, что ты обязана находиться рядом с ней.

Мор показала ему язык. Он закатил глаза – самый человеческий жест, который я у него видела. Он изучил мою тарелку.

– Ты достаточно поела?

Я кивнула.

– Хорошо. Тогда пошли, – он указал в сторону колонн и развевающихся штор позади него.

– Тебя ждет твой первый урок.

Четким движением ножа Мор разрезала один из маффинов пополам. Ее пальцы, ее запястья говорили о том, что она действительно хорошо владела оружием.

– Если он будет тебя раздражать, Фейра, можешь выкинуть его с ближайшего балкона.

Рис показал ей неприличный жест, идя по залу.

Я поднялась на ноги, когда он был далеко впереди.

– Приятного завтрака.

– Если тебе будет нужна компания, – сказала она, когда я выходила из-за стола, – крикни.

Она, наверное, имела это в виду буквально.

Я едва кивнула и последовала за Высшим Лордом.

* * *

Я согласилась сесть за длинный деревянный стол в отгороженной занавесками части комнаты, только потому, что он был прав. Неумение читать едва не стоило мне жизни Под Горой. Будь я проклята, если бы позволила этому стать моей слабостью, было ли это частью какого-то его плана или нет. Что до щита… Я была бы полной идиоткой, не приняв предложение поучиться у него. Мысль о ком-то, особенно о Рисе, копающемся у меня в голове, извлекающем информацию о Весеннем Дворе, о людях, которых я люблю… Я никогда не позволю этому случиться.

Но от этого было не легче переносить присутствие Риса за деревянным столом. Или гору сложенных книг.

– Я знаю алфавит, – резко сказала я, когда он положил листок бумаги передо мной, – я не такая уж и глупая, – я вцепилась пальцами в колени, а затем спрятала дрожащие руки под бедра.

– Я и не говорил, что ты глупая, – сказал он. – Я просто пытаюсь понять, с чего нам начать. Я откинулась на спинку мягкого кресла. – Ты ведь отказалась сказать мне, как много ты знаешь.

Мое лицо вспыхнуло.

– Ты можешь нанять преподавателя?

Он поднял бровь.

– Тебе настолько трудно даже попытаться в моем присутствии?

– Ты Высший Лорд – разве у тебя нет дел поважней?

– Конечно есть. Но ни одно из них не такое приятное, как наблюдать за твоим ёрзаньем.

– Ты настоящий придурок, ты знаешь это?

Рис фыркнул.

– Меня и похуже называли. На самом деле, я думаю, что и ты называла меня похуже. Он постучал по листу перед собой. – Прочти это.

Буквы расплывались. У меня стоял комок в горле.

– Попробуй.

Предложение было написано элегантным, четким почерком. Без сомнений, это писал он. Я попыталась открыть рот, но не смогла.

– В чем, собственно говоря, заключается твоя выгода во всем этом? Ты сказал, что скажешь мне, если я буду работать с тобой.

– Я не уточнял, когда именно скажу тебе это. – Я отодвинулась от него, мои губы задрожали. Он пожал плечами. – Может, меня возмущает сам факт того, что ты позволяешь этим подхалимам и воинствующим глупцам из Весеннего Двора заставлять тебя чувствовать неполноценной. Может, мне действительно нравится смотреть, как ты ерзаешь. Или может..

– Я поняла.

Рис фыркнул.

– Попробуй прочесть это, Фейра.

Придурок. Я выхватила эту бумагу, едва ли не разорвав ее надвое. Посмотрела на первое слово, произнесла его в голове. – Т-ты…

Потом я попыталась разобраться в произношении, следуя логике. – Выглядишь…

– Хорошо, – прошептал он.

– Я не просила твоего одобрения.

Рис засмеялся.

– Со…Совершенно. – Это слово заняло у меня больше времени, чем хотелось бы. Следующее слово было еще хуже. – Ап… Ап…

Я соизволила взглянуть на него, подняв брови.

– Аппетитно, – промурлыкал он.

Мои брови поползли вверх. Я прочла еще два слова, а затем посмотрела ему в лицо. – Ты выглядишь совершенно аппетитно сегодня, Фейра?! – Ты ведь это написал?

Он откинулся в кресло. Наши глаза встретились, острые когти ласкали мой разум, а его голос прошептал у меня в голове:

«Это ведь правда, не так ли?»

Я отпрянула назад, мой стул заскрипел.

– Прекрати это!

Но эти когти внезапно впились – и мое тело, мое сердце, мои легкие и даже кровь уступили его захвату, полностью в его подчинении, когда он мысленно произнес:

«Тебе идет мода Ночного Двора.»

Я не могла двинуться со своего кресла, не могла даже моргнуть.

Вот что происходит, когда ты опускаешь ментальные щиты. Кто-то с такой же способностью, как у меня, может проскользнуть внутрь, увидеть все, что они желают и подчинить твой разум себе. Или они могут разрушить его. Прямо сейчас я стою на пороге твоего сознания… но если я шагну дальше, мне понадобится один лишь проблеск мысли– и то, кто ты, твоя личность будет стерта.

Где-то далеко по моим вискам стекал пот.

«Ты должна бояться. Ты должна бояться этого и благодарить чертов Котел, что за последние три месяца, никто с похожими как у меня силами не наткнулся на тебя. А сейчас выстави меня.»

Я не могла. Эти когти были повсюду – они цеплялись за каждую мысль, за каждый кусочек меня. Он надавил сильнее.

«Выстави. Меня. Вон.»

Я не знала, с чего начать. Я слепо толкнула и ударила его, эти когти, которые были везде, как будто я была окружена зеркалами.

Его смех, низкий и приятный, заполнял мой разум, мои уши.

«Сюда, Фейра.»

В ответ на это, в моем сознании появился маленький проблеск дорожки. Выход.

Казалось, у меня заняло целую вечность отцепить каждый коготь и выставить его через этот узкий просвет. Если бы я могла смыть его волной..

Волна. Волна меня, моих мыслей, чтобы я могла вымыть его из себя.

Я не позволила ему увидеть формирующийся план у меня в голове, когда я превратила себя в волну и ударила.

Когти ослабли – неохотно. Словно позволяя выиграть мне этот раунд. Он просто сказал:

– Хорошо.

Мои кости, мое дыхание и кровь снова были моими. Я упала на сиденье.

– Еще нет, – сказал он. – Щит. Заблокируй меня, чтобы я не смог вернуться.

Мне уже хотелось уйти в какое-нибудь тихое место и немного вздремнуть.

Когти гладили внешний слой моего разума.

Я представила себе растущую адамантовую стену, темную как ночь и толщиной с ногу. В какой-то момент когти попытались втянуться, перед тем как стена разрезала их надвое.

Рис ухмыльнулся.

– Очень хорошо. Грубо, но хорошо.

Я ничего не могла с собой поделать. Я схватила листок и разорвала его сначала надвое, а потом на четыре части.

– Ты свинья.

– О, несомненно. Но взгляни на себя – ты прочла целое предложение, вышвырнула меня из своего разума и возвелащит. Отличная работа.

– Не разговаривай со мной снисходительно.

– И не думал. Ты читаешь на уровень выше, чем я предполагал, – мои щеки вновь запылали. – Но в основном безграмотно.

– Пока что будем практиковаться, учить правописание и снова практиковаться. Ты сможешь читать романы еще до Нинсара. Если продолжишь выстраивать щиты, то, вероятнее всего, я не смогу даже подступиться к тебе к этому времени.

Нинсар. Впервые за пятьдесят лет Тамлин и его Двор будут праздновать его. Амаранта запретила это празднование по своей прихоти, наряду с несколькими другими небольшими, но почитаемыми Фэ праздниками, которые она посчитала ненужными. Но Нинсар наступит лишь через несколько месяцев.

– А это возмоно? Не пускать тебя к себе в голову?

– Не особо, но кто знает, насколько ты сильна? Продолжай практиковаться, и мы увидим, что из этого получится.

– Я все еще буду связана этой сделкой на Нинсар?

Молчание.

Я продолжила:

– После… После того, что произошло… – я не могла упомянуть детали того, что случилось Под Горой, что он сделал для меня во время битвы с Амарантой, и что сделал после. – Я думаю, мы можем согласиться с тем, что я ничего тебе не должна, а ты не должен мне.

Его взгляд был тверд.

Я продолжила.

– Разве недостаточно того, что мы все стали свободны? – я положила татуированную руку на стол. – В самом конце, я думала, что ты другой, полагала, что это все это было твоей маской, но похищать меня, держать здесь… – я покачала головой, не в силах найти подходящие слова, чтобы убедить его расторгнуть эту сделку.

Его глаза потемнели.

– Я не враг тебе, Фейра.

– Тамлин говорит, что враг, – я сжала свои татуированные пальцы в кулак. – Все говорят, что ты враг.

– А что думаешь ты? – Он снова откинулся в кресле, но лицо оставалось мрачным.

– Ты делаешь чертовски отлично стараешься, чтобы заставить меня согласиться с ними.

– Лгунья, – промурлыкал он. – Ты когда-нибудь говорила своим друзьям о том, что я сделал с тобой Под Горой?

Похоже, тот комментарий за завтраком и правда задел его.

– Я не хочу говорить ни о чем, что касается того времени. С тобой или с ними.

– Нет, потому что намного легче притвориться, будто этого никогда не было и позволять им нянчиться с собой.

– Я не позволяю им нянчиться со мной.

– Вчера они упаковали тебя как подарок. Словно ты была его наградой.

– И?

– И? – Проблеск гнева, а затем он исчез.

– Я готова возвращаться домой, – просто сказала я.

– Где ты будешь заточена до конца своей жизни, особенно, когда начнешь плодить наследников. Не могу дождаться. Хочу увидеть, что же сделает Ианта, когда доберется до них.

– Похоже, ты не слишком высокого мнения о ней.

Что-то холодное и хищное появилось у него в глазах.

– Не могу сказать, что это не так, – он указал на чистый лист бумаги. – Начинай переписывать алфавит. До тех пор, пока твои буквы не будут идеальными. И каждый раз, как заканчиваешь строчку, опускай и поднимай свой щит. До тех пор, пока это не войдет в привычку. Я вернусь через час.

– Что?

– Переписывай. Алфавит. До…

– Я слышала, что ты сказал.

Придурок. Придурок. Придурок. Придурок.

– Тогда приступай, – Рис поднялся на ноги. – И имей совесть не обзывать меня придурком, когда твои щиты опущены.

Он исчез в тумане тьмы до того, как я поняла, что позволила своей алмазной стене рухнуть.

* * *

К тому времени, как Рис вернулся, мой был ощущался, словно грязная лужа.

Я потратила целый час, делая то, что мне было велено, хотя вздрагивала от каждого звука, доносящегося с ближайшей лестницы: тихие шаги слуг, взмахи менявшихся простыней, кто-то напевающий красивую и струящуюся мелодию. И помимо этого, пение птиц, обитавших как в этой неестественно теплой горе, так и в многочисленных цитрусовых деревьях в кадках. Никаких признаков источника моих мучений. Даже никаких часовых, следящих за мной. Похоже, я была предоставлена сама себе.

Это было хорошо, поскольку мои попытки опустить и поднять свой ментальный щит часто заканчивались тем, что я кривила, напрягала лицо, и оно приобретало измученный вид.

– Неплохо, – сказал Рис, выглядывая из-за моего плеча.

Он появился несколько минут назад и держался на приличном расстоянии, и если бы я не знала его лучше, то могла бы подумать, что он делал это, потому что не хотел напугать меня. Как будто он был осведомлен о том эпизоде, когда Тамлин подкрался ко мне сзади, и меня охватила такая паника, что я сбила его с ног ударом в живот. Я постаралась не вспоминать шок на лице Тамлина, то, как легко было сбить его с ног, и как унизительно было для меня выставлять свой ужас напоказ..

Рис просмотрел страницы, которые я исписала, изучая их, отслеживая мой прогресс.

А затем… Скрежет когтей внутри моего сознания – он лишь царапал черную, мерцающую стену.

Я бросила все свои силы к этой стене, в то время, как когти начали толкать, проверять стену на наличие уязвимых мест…

– Что ж, что ж, – промурлыкал Рис, те ментальные когти исчезли. – Будем надеяться, сегодня ночью я наконец-то хорошо высплюсь, если, конечно, ты сможешь удерживать стену во время сна.

Я опустила щит, послала «ласковое» слово через мост между нами и возвела стены обратно. За ними мой разум дрожал, словно желе. Мне нужно было вздремнуть. Отчаянно.

– Может я и придурок, но взгляни на себя. Быть может, в конце концов мы сможем поразвлечься с нашими уроками.

* * *

Я все еще хмурилась, смотря на мускулистую спину Риса и держась на десять шагов позади него, когда он вел меня по залам главного здания, широкие горы и голубое небо были единственными свидетелями нашего молчаливого шествия.

Я слишком вымоталась, чтобы спрашивать, куда мы идем, а он не стал объяснять, когда мы подымались наверх – пока мы не добрались до круглой комнаты на самой вершине башни.

Круглый стол из черного камня стоял в центре, а самый большой участок непрерывной серой каменной стены был покрыт огромной картой нашего мира. На ней были отметки, флажки и кнопки, но я не могла понять, по какой причине мой взгляд привлекли окна по всей комнате – их было так много, что я почувствовала себя свободной, способной дышать. Идеальный дом для Высшего Лорда, благословленного крыльями.

Рис подошел к столу, где была раскрыта еще одна карта, фигурки стояли на ее поверхности. Карта Прифиaна и Хайберна.

Каждый Двор на нашей земле был отмечен наряду с деревнями, городами, реками и проходящими горами. Каждый Двор… кроме Ночного Двора.

Обширная территория на севере была абсолютно пустой. Не было запечатлено никакой горной цепи. Странно, вероятнее всего, часть плана, которого я не могла понять.

Я увидела, что Рис наблюдает за мной – достаточно поднятые брови свидетельствовали о том, чтобы я заткнулась и не задавала вопроса, который уже начал формироваться в голове.

– Нечего спросить?

– Нет.

Кошачья улыбка танцевала у него на губах, но Рис указал подбородком на карту на стене.

– Что ты видишь?

– Это какой-то особый способ заставить меня не бросать уроки чтения? – Я действительно не могла разобрать ничего, что было написано, только формы. Как например Стена, ее огромная линия делила наш мир пополам.

– Скажи мне, что ты видишь.

– Мир поделенный надвое.

– И ты думаешь, что все так и должно оставаться?

Я повернула голову к нему.

– Моя семья, – я запнулась на слове. Я не должна была упоминать, что у меня есть семья, о которой я забочусь..

– Твоя человеческая семья, – закончил Рис, – если Стена падет, их это коснется в первую очередь, верно? Так близко к границе … Им повезет, если они укроются за океаном до того, как это произойдет.

– А это произойдет?

Рисанд не отводил взгляд.

– Возможно.

– Почему?

– Потому что приближается война, Фейра.

Глава 7

Война.

Это слово пронзило меня, от него стыла кровь.

– Только не нападай, – выдохнула я. Ради этого я встану на колени. Я поползу на коленях, если придётся.

– Прошу тебя, не нападай.

Рис поднял голову, сжав губы.

– Даже после всего, ты в самом деле считаешь меня монстром.

– Пожалуйста, – выдохнула я. – Они беззащитны, у них нет ни единого шанса.

– Я не собираюсь захватывать земли смертных, – очень тихо сказал он.

Я ждала, что он продолжит, радуясь просторной комнате и свежему воздуху, когда вдруг земля начала уходить у меня из-под ног.

– Подними свой проклятый щит, – прорычал он.

Внутри себя я обнаружила, что моя невидимая стена в очередной раз пала. Но я была такой уставшей, и если война действительно неизбежна, если моя семья…

– Щит. Сейчас же.

Его резкий приказ – голос Высшего Лорда Ночного Двора – заставил меня собраться, и мой измученный разум начал возводить стену кирпичик за кирпичиком.

Он заговорил, лишь когда стена скрыла мои мысли, а его взгляд немного смягчился.

– Ты действительно полагала, что все закончится после победы над Амарантой?

– Тамлин не говорил…

А с чего он должен был говорить мне? Но было так много патрулей, так много собраний, на которых мне не было дозволено присутствовать, такая… напряженность. Он должен был знать. Я обязана спросить его – потребовать ответа, почему он не сказал мне.

– Король Хайберна планировал кампанию по возвращению себе земель к югу от Стены более сотни лет, – сказал Рис. – Амаранта была экспериментом – сорока девятилетним экспериментом, чтобы понять, как долго территория может находиться под руководством одного из его командиров, и как легко она может пасть.

Для бессмертного сорок девять лет было ничто. Я не была бы удивлена, если бы услышала, что он планировал все это на протяжении столетия.

– Он атакует Прифиан первым?

– Прифиан, – сказал Рис, указывая на карте, лежавшей на столе, на огромный остров, – это единственное, что отделяет Короля Хайберна от континента. Он намерен вернуть людские земли и наверняка также завладеть владениями Фэ. Если кто-нибудь и перехватит его флот прежде, чем он достигнет континента, то это будем мы.

Я села в одно из кресел, мои ноги дрожали так сильно, что едва могла стоять.

– Он будет искать способ устранить Прифиан быстро и основательно, – продолжил Рис. – И в какой-то момент он уничтожит Стену. В ней уже есть дыры, которые, к счастью, достаточно малы для пересечения границы его армией. Он захочет разрушить ее и, вероятно, воспользуется нашей паникой для достижений своей цели.

Каждый вздох был подобен глотку стекла.

– Когда… Когда он намерен атаковать?

На протяжении пяти веков Стена была устойчивой, и даже тогда те проклятые дыры позволяли самым гнусным, прожорливым чудовищам Фэ проникать через нее и охотиться на людей. Без этой Стены, если Хайберн действительно готовился к нападению на мир людей… Я пожалела, что так плотно позавтракала.

– В этом-то и вопрос, – сказал он, – и причина, почему я привел тебя сюда.

Я подняла голову, чтобы встретиться с его взглядом. Его лицо было осуновшимся, но спокойным.

– Я не знаю, где и когда он намерен атаковать Прифиан, – продолжил Рис. – Я не знаю, кем могут быть его союзники.

– У него есть союзники здесь?

Медленный кивок.

– Трусы, которые скорее склонятся и присоединятся к нему, чем станут сражаться с его армией снова.

Я готова была поклясться, что видела, как вокруг него растекалась еле ощутимая тьма.

– Ты… ты сражался на Войне?

В какой-то момент, мне показалось, что он не ответит. Но потом Рисанд кивнул.

– Я был молод – по крайней мере, по нашим меркам. Но мой отец отправил подмогу альянсу смертных и Фэ на континенте, и я убедил его разрешить мне взять легион солдат.

Он сел в кресло напротив меня, уставившись пустым взглядом на карту. – Меня распределили на юг, где шла ожесточенная война. Бой был… – он прикусил внутреннюю сторону щеки. – Я не хотел бы увидеть такую бойню снова.

Он моргнул, словно высвобождал свой разум от ужасов.

– Но я не думаю, что Король Хайберна ударит именно так – не сразу. Он слишком умен, чтобы попусту тратить свои силы здесь, давать континенту время сплотиться в то время, как мы боремся с ним. Если он решит уничтожить Прифиан и стену, он пойдет тихим и хитрым путем. Чтобы ослабить нас. Амаранта была первой частью его плана. Мы имеем несколько непроверенных Высших Лордов, разбитые дворы с Высшими Жрицами, рыщущими словно волки, вышедшие из-под контроля, и людей, которые осознали, какими беспомощными они могут быть.

– Зачем ты говоришь мне все это? – спросила я тонким, звенящим голосом. В этом не было никакого смысла – никакого – что он делится своими страхами и опасениями.

А Ианта – пусть она и амбициозна, но она была другом Тамлина. Моим другом, отчасти. Пожалуй, единственным союзник против других Верховных Жриц, нравится она Рису или нет…

– Я говорю тебе это по двум причинам, – сказал он, его лицо такое ледяное и спокойное, заставляло меня нервничать так же, как и вещи, о которых он говорил. – Первая, ты… близка к Тамлину. У него есть люди – как и давние связи с Хайберном.

– Он никогда не будет помогатб королю.

Рис поднял руку.

– Мне надо знать, будет ли Тамлин бороться на нашей стороне. Воспользуется ли он этими связями ради нашего преимущества. Так как у нас с ним довольно напряженные отношения, нам нужен связной.

– Он не говорит со мной о таких вещах.

– Возможно, самое время начать. Возможно, тебе пора настоять.

Он изучал карту, и я проследила, на чем остановился его взгляд. На стене Прифиана – на маленькой, беззащитной территории смертных. Во рту у меня пересохло.

– Какова другая причина?

Рис осмотрел меня с ног до головы, оценивающе, взвешивая.

– У тебя есть навыки, которые мне нужны. Ходят слухи, что ты поймала Суриэля.