Текст книги "Двор Тумана и Ярости (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)

Я провела слишком много времени в другом тронном зале. Так же, как и Тамлин.

И я не сидела на троне как он, а была на коленях перед ним. К нам приближалась стройная фейри с серым цветом кожи, крадущаяся из передней бесконечно длинной очереди Высших и низших Фэ.

На ней не было одежды. Ее длинные, темные волосы безвольно лежали на высокой, упругой груди – ее огромные глаза были абсолютно черными. Как стоячий пруд. А когда она двигалась, дневной свет мерцал на ее переливающейся коже.

На лице Люсьена отразилось неодобрение, но он никак это не прокомментировал, когда низшая фейри преклонила своё хрупкое, заостренное лицо, и сложила веретенообразные перепончатые пальцы на груди.

– От лица всех водных привидений, я приветствую Вас, Высший Лорд, – сказала она, ее голос был чужеземным и шипящим, ее полные, чувственные губы обнажали зубы, острые и зубчатые как у щуки. Заостренные углы ее лица подчеркивали те угольно-черные глаза.

Я видела ее вид прежде. В водоеме около поместья. Пятеро из них жили среди камышей и кувшинок. Я редко видела более чем их сияющие головы, выглядывающие из прозрачной поверхности – никогда не знала, как ужасны они вблизи. Слава Котлу, я не ходила плавать в этот пруд. У меня было такое чувство, что она схватила бы меня своими перепончатыми пальцами – глубоко вонзая сломанные ногти – и утащила бы меня на дно, прежде чем я сумела бы закричать.

– Добро пожаловать, – сказал Тамлин. Пять часов спустя, а он выглядит таким же свежим, как и утром.

Я предположила, что это связано с его вернувшимися силами. Мало, что его теперь утомляет.

Водное привидение ступило ближе, ее перепончатая когтистая нога была ярко-серой. Люсьен стал между нами.

Вот почему он стоял возле меня на возвышении.

Я стиснула зубы. Кто, по их мнению, нападет на нас в нашем собственном доме, на нашей земле, если только они не были уверены, что Хайберн готовит нападение? Даже Ианта перестала бормотать в конце зала, внимательно наблюдая за встречей.

Вероятно, беседа будет не такой как другие.

– Пожалуйста, Высший Лорд, – говорила фейри, кланяясь так низко, что ее чернильного цвета волосы касались мрамора. – В озере не осталось больше рыбы.

Лицо Тамлин было словно гранит.

– Несмотря ни на что, вы обязаны заплатить. Корона на его голове мерцала в дневном свете. Украшенная изумрудами, сапфирами и аметистом, золото было выплавлено в форме первых весенних цветов. Одна из пяти корон, принадлежащих его роду.

Фейри вытянула вперед руки, но Тамлин перебил ее.

– Никаких исключений. У тебя есть три дня, чтобы преподнести то, что ты должна – или в два раза больше во время следующего Оброка.

Это было настоящей пыткой удержаться от взгляда на непреклонное лицо, на безжалостные слова. В конце зала, Ианта кивнула в знак подтверждения непонятно кому.

Водным призракам нечего есть – как он думает, она принесет ему еду?

– Пожалуйста, – прошептала она сквозь заостренные зубы, ее серебристая кожа заблестела, когда она начала дрожать. – Ничего не осталось в озере.

Лицо Тамлина не дрогнуло.

– У тебя есть три дня..

– Но у нас нет золота!

– Не перебивай меня, – сказал он. Я отвела взгляд, не в силах выдержать это безжалостное лицо.

Она еще ниже склонила голову. – Прошу прощения, мой Высший Лорд.

– У тебя есть три дня до выплаты, или приноси в два раза больше в следующем месяце, – повторил он. – Если ты этого не сделаешь, тебе известны последствия. Тамлин махнул рукой в знак разрешения уйти. Конец беседе.

После последнего, лишенного всяких надежд взгляда, она вышла из зала. Когда следующая фейри – с козлиными ногами и держащая нечто, напоминавшее корзинку с грибами – терпеливо ждала приглашения подойти к возвышению, я повернулась к Тамлину.

– Нам не нужна корзинка рыбы, – прошептала я. – Зачем заставлять ее вот так страдать?

Он взглянул туда, где отошедшая в сторону Ианта позволяла существу пройти, ее рука покоилась на жемчужном поясе. Как-будто женщина вырвет его у нее, дабы использовать в качестве платы Оброка. Тамлин нахмурился.

– Я не могу делать никаких исключений. Сделаешь один раз, тогда все будут требовать того же.

Я вцепилась в подлокотники моего кресла, небольшое деревянное сидение рядом с его гигантским троном, украшенным вырезанными розами.

– Но ведь нам не нужны эти вещи. Зачем нам золотое руно или банка варенья? Если у нее нет рыбы, три дня ничего не решат. Зачем заставлять ее голодать? Почему бы не помочь ей пополнить пруд? Я провела достаточно лет с голодным желудком, стараясь не сорваться, не кричать на всю несправедливость жизни.

Его изумрудные глаза смягчились, словно он читал мысли, отражающиеся на моем лице, но он сказал:

– Так и должно быть. Мой отец делал то же самое, и его отец, и мой сын будет делать так же, – он улыбнулся и дотронулся до моей руки. – Когда-нибудь.

Когда-нибудь. Если мы поженимся. Если однажды моя ноша станет легче, и мы сможем сбежать от теней, преследующих нас. Мы совсем не затрагивали эту тему. Ианта, к счастью, тоже ничего не говорила.

– Но мы все еще можем помочь ей – найти какой-нибудь способ снова заполнить водоем.

– У нас есть много вещей, с которыми нам надо разобраться. Милостыня не поможет ей в будущем.

Я открыла рот, но сразу же закрыла его. Сейчас не время для споров.

Поэтому я оторвала свою руку от его и он, в конце концов, позволил фавну с козлиными ногами подойти.

– Мне нужен свежий воздух, – сказала я и выскользнула из кресла. Я не дала Тамлину шанс возразить, когда уже спускалась с возвышения. Я попыталась не замечать трёх стражников, посланных за мною, или шеренгу эмиссаров, которые глазели и перешептывались, в то время как я пересекала зал.

Ианта пыталась поймать меня, когда я проносилась мимо, но я проигнорировала ее.

Я вышла через передние двери и прошла так быстро, как смела, мимо очереди собравшихся, извивающейся вниз по ступеням вплоть до гравия у парадного входа. Через вереницу тел Высших и низших Фэ, я заметила уходящую фигуру призрака, направляющуюся за угол нашего дома – к водоему за садами. Она плелась вперед, вытирая слезы с глаз.

– Извините, – позвала я, догоняя ее, стражники, идущие за мной, держались на почтительном расстоянии.

Она остановилась на углу дома и развернулась с неестественной плавностью. Я подавила желание сделать шаг назад, когда эти неземные черты пожирали меня. Всего на несколько шагов позади меня, стражники наблюдали за нами, держа руки на ножнах.

Её носом было два надреза, а острые жабры выступили наружу под ее ушами.

Она слегка склонила голову. Не глубокий поклон – потому что я была никем, лишь уважение, поскольку я была игрушкой Высшего Лорда.

– Да? – прошипела она, а ее щучьи зубы сверкнули.

– Каков твой Оброк?

Моё сердце забилось быстрее, когда я заметила перепончатые пальцы и острые как бритва зубы. Тамлин однажды сказал мне, что водные-призраки всеядны. А если у них не осталось рыбы …

– Сколько золота он хочет – какова стоимость рыбы в золоте?

– Намного больше, чем у тебя в кармане.

– Тогда вот, – сказала я, расстегивая рубиновый браслет с шипами со своего запястья, это о нём говорила Ианта, что он лучше подходит моей кожей, чем серебро, которое я собиралась надеть. Я предложила его ей. – Возьми это. До того, как она смогла взять его, я сорвала золотое ожерелье со своей шеи и бриллиантовые капельки с ушей.

– И это, – я протянула ладони, в которых переливалось золото с драгоценностями. – Дай ему то, что должна, а затем купи себе немного еды, – сказала я, глубоко глотая, когда ее глаза расширились. В ближайшей деревне каждую неделю есть небольшой рынок – пока лишь небольшое скопление торговцев, которое я надеялась, будет расти и процветать. Так или иначе.

– Что ты требуешь взамен?

– Ничего. Это… это не сделка. Просто возьми это, – я вытянула ладони вперед. – Пожалуйста.

Она хмуро посмотрела на драгоценности, свисающие с моих ладоней. – И тебе ничего не надо взамен?

– Ничего.

Фейри стоящие в очереди с интересом смотрели на нас.

– Пожалуйста, возьми их.

С последним оценивающим взглядом, ее холодные и влажные на ощупь пальцы коснулись моих, беря украшения. Они светились, словно яркий свет на воде в ее перепончатых пальцах.

– Спасибо тебе, – сказала она, и в этот раз глубоко поклонилась. – Я не забуду твою доброту. Ее голос, как и слова, казались скользкими, и я снова вздрогнула, когда ее черные глаза грозились поглотить меня. – Как и мои сестры.

Она развернулась и зашагала обратно к поместью, лица моих трех стражников исказились в упреке.

* * *

Я сидела за обеденным столом с Люсьеном и Тамлином. Ни один из них не разговаривал, но взгляд Люсьена метался от меня к Тамлину, а затем к своей тарелке.

Спустя десять минут тишины, я отложила вилку и сказала Тамлину:

– В чем дело?

Тамлин не колебался.

– Ты знаешь, в чем дело.

Я не ответила.

– Ты дала тому водному привидению свое украшение. Украшение, которое я подарил тебе.

– У нас чертов дом полный золота и драгоценностей.

Люсьен глубоко вздохнул, что было похоже на: «Начинается.»

– Почему я не должна была давать ей их? – настаивала я. – Те вещи ничего для меня не значат. Я никогда не носила то же украшение дважды! Кого оно волнует?

Губы Тамлины сжались.

– Потому что ты подрываешь законы этого Двора, когда ведешь себя так. Потому что здесь так принято, а когда ты вручаешь той прожорливой фейри деньги, которые ей нужны, это делает – это делает весь Двор – слабым.

– Не говори со мной так, – сказала я, обнажая зубы.

Он ударил рукой по столу, когти прорывались через его плоть, но я наклонилась вперед, упираясь руками об дерево.

– Ты все еще не имеешь никакого понятия, какого мне было – быть грани голодной смерти месяцами. И ты можешь называть ее ненасытной, если тебе так хочется, но у меня тоже есть сестры, и я помню, какого это вернуться домой без еды. – Я успокоила бушующую грудь, и какая-то сила забурлила под моей кожей, струясь по моим костям. – Поэтому, может она и потратит все те деньги на ерунду – может быть у нее и ее сестер нет никакого самоконтроля. Но я не буду рисковать, позволяя ей голодать из-за каких-то смехотворных правил, которые установили твои предки.

Люсьен прочистил горло.

– Она не имела в виду ничего плохого, Там.

– Я знаю, – огрызнулся он.

Люсьен выдержал его взгляд.

– Худшие вещи случались, худшие вещи могут случиться. Просто расслабься.

Изумрудные глаза Тамлина оставались жесткими, когда он прорычал Люсьену:

– Я спрашивал твое мнение?

Эти слова, то каким взглядом он прожег Люсьена, который уже склонил голову – мой гнев заструился по венам. «Подними голову», – молчаливо просила я его. «Ответь ему. Мы правы, а он нет.»

Люсьен напряг челюсть. Та сила вновь забурлила во мне, ища выход, летя словно копье прямо к Люсьену. «Не отступай..»

Затем я пропала.

Все еще там, все еще смотревшая своими глазами, но другая часть меня смотрела на происходящее под другим углом комнаты, со стороны другого человека..

Мысли нахлынули на меня волной, изображения и воспоминания, образы мышления и чувств, которые казались очень древними, умными и печальными, такими бесконечно печальными, полными разъедающей изнутри вины, безнадежности..

И вдруг я снова вернулась, моргая. Не прошло и сердцебиения, как я уже изумленно смотрела на Люсьена. Его голова. Я была внутри его головы, проскользнула через его ментальные стены.

Я встала, бросая салфетку на стол своими, на удивление, спокойными руками.

Я знала, кто подарил мне эту способность. Мой ужин стал в горле, но я глубоко сглотнула.

– Мы еще не закончили с ужином, – прорычал Тамлин.

– Ничего, переживешь.

Я могла поклясться, что заметила два выжженных отпечатка на дереве, выглядывающих из-под моей салфетки. Я молилась, чтобы никто из них ничего не увидел.

И что Люсьен так и не узнал про то оскорбление, которое я только что ему нанесла.

Глава 9

Я не торопилась возвращаться в свою комнату. Возможно, я ошиблась, когда заметила те выжженные отпечатки – может, они уже были там. Может, не я призвала огонь и опалила дерево. Может, даже и не я проникла в разум Люсьена, что напомнило мне переход из одной комнаты в другую.

Элис как обычно пришла, чтобы помочь мне переодеться ко сну. Сев возле туалетного столика, позволяя ей расчесывать мои волосы, я съежилась от своего собственного отражения. Синева под моими глазами, казалось, стала частью меня – лицо выглядело болезненным. Даже мои губы были слегка бледными, и я вздохнула, прикрыв глаза.

– Ты отдала драгоценности тому водному привидению, – задумчиво размышляла Элис, и я увидела ее отражение в зеркале. Ее смуглое лицо напоминало мне гладкую искусственную кожу, а темные глаза блеснули на мгновение перед тем, как сфокусировались на моих волосах. – Они скользкие существа.

– Она сказала, что они голодают – что у них нет еды, – прошептала я.

Элис нежно распутывала сбившиеся волосы.

– Ни одна фейри в той очереди не дала бы ей деньги. Ни одна бы не посмела сделать это. Многие оказалось в могиле на дне озера из-за своего голода. Ненасытность – вот их проклятие. Твои украшения не помогут протянуть ей и неделю.

Я слегка постучала ногой по полу.

– Но… – продолжила Элис, откладывая расческу, чтобы заплести волосы в косу. Ее длинные, веретенообразные пальцы слегка царапали кожу головы. – Она никогда этого не забудет. Пока она жива, не важно, что ты сказала ей, она будет у тебя в долгу.

Элис закончила плести косу и похлопала меня по плечу.

– Слишком много фейри познали голод за последние пятьдесят лет. Не думай, что об этом никто не узнает.

Возможно, я боялась этого больше всего остального.

* * *

Было далеко за полночь, когда, устав ждать, я шла по темным тихим коридорам и обнаружила его в кабинете, на этот раз одного.

Деревянная коробочка с толстым розовым бантом покоилась на столе между двумя одинаковыми креслами.

– Я как раз собирался возвращаться, – сказал он, поднимая голову для того, чтобы быстро изучить мое тело, убедиться все ли было в хорошо, все было в порядке. – Ты должна поспать.

Я закрыла за собой дверь. Я знала, что не смогу уснуть – не со словами, звеневшими у меня в голове, которые мы прокричали друг другу. – Как и ты, – сказала я, таким же тонким голосом, как и мир между нами. – Ты слишком много работаешь.

Я пересекла комнату и уперлась в кресло, разглядывая Тамлина так же, как и он рассматривал меня.

– Почему ты думаешь, я не стремился становиться Высшим Лордом? – сказал он, поднимаясь с кресла, чтобы обойти стол. Он поцеловал мою бровь, кончик моего носа, мой рот. – Так много бумажной работы, – прошептал он в мои раскрытые губы. Я засмеялась, и он прижался ртом к ложбинке между моей шеей и плечом.

– Мне жаль.

Я провела ладонью по его руке.

– Тамлин, – начала я.

– Мне не следовало говорить те ужасные вещи, – его дыхание щекотало мою кожу. – Тебе и Люсьену. Я ничего из этого не имел в виду.

– Я знаю, – сказала я и его тело расслабилось. – Извини, что накричала на тебя.

– Ты была права, – сказал он, хотя технически это было не так. – Я ошибался.

То, что он сказал, было правдой – если он будет делать исключения, тогда другие фейри начнут требовать такого же отношения. И то, что я натворила, могло расцениваться как подрывание его власти.

– Может я была..

– Нет. Ты была права. Я не знаю, каково это – умирать от голода. Как и все остальное.

Я отстранилась, слегка кивнув в сторону подарка, ожидающего меня на столе, больше всего желая, чтобы он оказался последним. Я насмешливо улыбнулась.

– Для тебя?

Он прикусил мочку моего уха, давая мне ответ.

– Тебе. От меня.

Извинение.

Впервые почувствовав себя намного счастливее за последние несколько дней, я потянула за ленту банта и обнаружила светлую деревянную коробочку. Примерно в два фута высотой и шириной в три фута, сверху была закреплена прочная железная ручка – никакой выделки или тиснения, указывающих на то, что могло быть внутри. Определенно не платье, но …

Пожалуйста, только не корона.

Хотя, корона или диадема лежали бы в чем-то менее… непримечательном. Я раскрыла защелку и широко распахнула крышку. По правде говоря, это было хуже, чем корона.

В коробке были встроены отсеки, рукава и штатив, все заполнено кистями, красками, древесным углем и листами бумаги. Переносной набор для рисования.

Алый – алая краска внутри стеклянной бутылочки была такой яркой, а голубая такая же насыщенная, как и глаза тех фейри, которых я убила..

– Я подумал, что ты могла бы брать его собой, когда идешь на прогулку в сад. Это удобнее, чем тащить все сумки, как ты всегда делаешь.

Кисти были свежими, блестящими – щетина нежная и чистая.

Смотреть на коробку, на то, что внутри, было подобно изучению подобранного трупа вороны.

Я попыталась улыбнуться. Попыталась придать радость своим глазам.

Он сказал:

– Тебе не нравится.

– Нет, – удалось вымолвить мне. – Нет – это восхитительно.

И это было. Правда, было восхитительно.

– Я думал, что если ты начнешь снова рисовать …

Я ждала, пока он закончит.

Но он молчал.

Моё лицо обдало жаром.

– А как насчет тебя? – тихо спросила я. – Ты думаешь, что бумажная работа может помочь тебе?

Я посмела встретиться с ним взглядом. В его глазах играл гнев.

– Мы говорим не обо мне. Мы говорим – о тебе.

Я снова изучала коробку и ее содержимое.

– Мне хотя бы будет дозволено самой найти место, где я захочу рисовать? Или там тоже будет эскорт?

Молчание.

И да, и нет.

Меня начало трясти, но ради себя, ради нас, я заставила себя сказать:

– Тамлин, Тамлин, я не могу… не могу жить своей жизнью, когда стражники рядом со мной и днем и ночью. Я не могу жить… задыхаясь. Просто позволь мне помочь тебе – позволь работать с тобой.

– Ты и так многое отдала, Фейра.

– Я знаю. Но… – я смотрела ему прямо в лицо. Встретилась с его взглядом – полным мощи Высшего Лорда Весеннего Двора. – Меня труднее сейчас убить. Я быстрее, сильнее..

– Моя семья была быстрее и сильнее тебя. И они были довольно легко убиты.

– Тогда женись на той, кто сможет мириться с этим.

Он моргнул. Медленно. Потом сказал с ужасающей мягкостью:

– Ты не хочешь выходить за меня?

Я попыталась не смотреть на кольцо на пальце, на этот изумруд.

– Конечно хочу. Конечно я хочу, – мой голос дрогнул. – Но ты … Тамлин …

Стены давили на меня. Тишина, стражники, лестницы. То, что я видела сегодня во время Оброка.

– Я тону, – получилось выдавить у меня. – Я тону. И чем больше ты это делаешь, чем больше стражников… Это равносильно тому, что ты держишь мою голову под водой.

Ничегo не дрогнуло в его глазах, лице.

Но потом..

Я закричала, инстинкт завладел мною, когда его сила огромным взрывом пронеслась по всей комнате.

Окна вдребезги разбились.

Мебель раскололась на части.

И та коробка с красками, кистями и бумагой …

Она взорвалась пылью, стеклом и деревом.

Глава 10

Один вздох – кабинет был целым.

Еще один вздох – и он превратился в осколки, в оболочку комнаты.

Но ни один осколок не достиг меня, того места на полу, куда я упала, обхватив руками голову.

Тамлин тяжело дышал, его рваное дыхание почти напоминало всхлипы.

Меня трясло – трясло так сильно, что я думала, будто мои кости расколются так же, как и рассыпалась мебель, но я заставила себя опустить руки и взглянуть на него.

На его лице читалось полнейшее отчаяние. И боль. И страх. И сожаление.

Вокруг меня не упало ни одного обломка – словно он укрыл меня от этого.

Тамлин шагнул в мою сторону, сокращая расстояние между нами.

Он отпрянул, будто ударился о нечто твердое.

– Фейра, – дрожащим голосом сказал он.

Он снова сделал шаг, но невидимая граница между нами не исчезала.

– Фейра, пожалуйста, – выдохнул он.

И я понял, что эту границу, этот защитный купол…

Сотворила я.

Щит. Не ментальный, а материальный.

Я не знала, от какого Высшего Лорда мне достался этот дар, наверное, от того, кто повелевал воздухом и ветром или чем-то похожим. Вероятно, кто-то из Солнечных Дворов. Мне было все равно.

– Фейра, – выдохнул Тамлин в третий раз, упираясь руками в нечто невидимое, в изогнутую стену уплотненного воздуха. – Пожалуйста, пожалуйста.

Эти слова сломали что-то во мне.

Возможно, мой щит тоже дал трещину, поскольку рука Тамлина с легкостью прошла сквозь него.

Затем он переступил эту границу между хаосом и порядком, опасностью и безопасностью.

Он опустился на колени, обхватив мое лицо ладонями.

– Мне жаль, мне жаль.

Я не могла перестать дрожать.

– Я попытаюсь, – громко дышал он. – Я постараюсь быть лучше. Я не… иногда я не могу контролировать это. Злость. Сегодня просто… сегодня ужасный день. Из-за Оброка, из-за всего этого. Сегодня – давай забудем все. Давай оставим это в прошлом. Пожалуйста.

Я не сопротивлялась, когда его руки обвились вокруг меня, крепко прижимая к себе, достаточно сильно, чтобы его тепло проникло в каждую клеточку моего тела. Он зарылся лицом в мою шею и бормотал в области затылка, будто мое тело впитывало все его слова, словно мы были хороши в подобном виде общения – кожа к коже.

– Я не смог спасти тебя раньше. Не смог защитить от них. И когда ты сказала, что… что я… топлю тебя… Чем я лучше их?

Мне следовало сказать ему, что это не было правдой, но… я говорила от чистого сердца. Или от того, что осталось от него.

– Я постараюсь стать лучше, – снова сказал он. – Пожалуйста… дай мне больше времени. Дай мне… справиться со всем этим. Пожалуйста.

– Справиться с чем? – хотела я спросить, но не смогла вымолвить ни слова. Я осознала, что все еще молчала.

Поняла, что он ждал ответа, которого у меня его не было.

Поэтому я обняла его, поскольку телесное общение было единственным способом, которым я могла говорить.

Это было достаточным ответом.

– Мне жаль, – снова сказал он. Он не переставал бормотать ни на минуту.

«Ты и так уже многое отдала, Фейра».

Наверное, он был прав. И, возможно, у меня не осталось больше ничего, что я могла бы отдать ему.

Я смотрела ему через плечо, когда обнимала его.

Красная краска растеклась по всей стене напротив нас. И, когда она стекала по деревянным панельным стенам, я подумала, что она была похожа на кровь.

* * *

Тамлин не переставал извиняться все последующие дни. Он занимался со мной любовью днем и ночью. Он поклонялся моему телу своими руками, языком и зубами. Но это никогда не было чем-то трудным для нас. Все остальное же сбивало нас с толку.

Но он был верен своему слову.

Гуляя по садам, я заметила, что стражников стало меньше. Некоторые остались, но теперь никто из них не следовал по пятам. Я даже могла прокатиться по лесу без сопровождения.

Несмотря на это, я знала, что конюхи тотчас сообщали Тамлину, когда я уезжала и возвращалась.

Тамлин же никогда не упоминал тот щит из твердого воздуха, который я использовала против него. Все шло довольно хорошо, поэтому я не смела поднимать эту тему.

* * *

Дни шли, как в тумане. Тамлин отсутствовал чаще, чем бывал дома, и, когда бы он не возвращался, он ничего не рассказывал мне. Я давно перестала приставать к нему, выпрашивая ответы. Защитник – вот кем он был и всегда будет. Это было тем, чего я хотела, когда мне было холодно, тяжело и безрадостно; то, что было мне нужно, чтобы растопить лед горьких лет голодного существования.

Мне не хватало смелости спросить себя, чего бы я хотела или что мне было нужно сейчас. Кем я стала.

Безделье было моим единственным вариантом, поэтому все свои дни я проводила в библиотеке. Занимаясь чтением и письмом. Уплотняя ментальный щит, кирпичик за кирпичиком, слой за слоем. Иногда проверяя, могла ли я призвать материальную стену закаленного воздуха. Я наслаждалась тишиной, даже если она уже и проникала в вены, в голову.

Были дни, когда я совсем ни с кем не разговаривала. Даже с Элис.

Я просыпалась каждую ночь, трясясь и тяжело дыша. И я была рада, что Тамлин не был свидетелем этого. Ведь я тоже не видела, как он вскакивал от кошмаров, покрытый холодным потом. Или превращался в чудовище и не спал до рассвета, проверяя поместье на наличие угроз. Что я могла сказать, что успокоило бы его страхи, когда я была источником большинства из них?

Примерно спустя две недели после Оброка он вернулся домой на неопределенный срок, и я решила попытаться поговорить с ним, повлиять на него. Я была обязана ему. Обязана самой себе.

Казалось, он думал так же. И впервые за долгое время… все было нормально. Настолько нормально, насколько это могло быть.

Одним утром меня разбудили низкие глубокие голоса, раздающиеся за пределами моей комнаты, в коридоре. Закрывая глаза, я вжалась в подушку и натянула повыше одеяло. Несмотря на наше с ним утреннее ерзанье в кровати, я очень поздно вставала каждый день – иногда не утруждая себя подниматься раньше обеда.

Рычание пронеслось по стенам, и я снова открыла глаза.

– Проваливай, – предупредил Тамлин.

Последовал тихий ответ – слишком тихий, чтобы я могла что-либо разобрать кроме бормотания.

– Говорю в последний раз..

Тот голос перебил его, и на моих руках встали дыбом волосы. Я изучала тату на ладони, мысленно считая. Нет – нет, сегодня не могло наступить так быстро.

Откинув одеяло, я бросилась к двери, на полпути понимая, что была голой. Благодаря Тамлину, моя одежда была разорвана и валялась в другой части комнаты, а халата не было даже в поле зрения. Я схватила одеяло с ближайшего кресла и закуталась в него, прежде чем открыла дверь.

Как я и думала, Тамлин и Рисанд стояли в коридоре. Услышав звук открывающейся двери, Рисанд повернулся ко мне. Его ухмылка дрогнула.

– Фейра.

Глаза Рисанда задержались на мне, изучая каждую деталь.

– Тебя здесь не кормят?

– Что? – спросил Тамлин.

Фиолетовые глаза снова стали ледяными. Рис протянул мне руку.

– Пошли.

Буквально в одно мгновение Тамлин оказался прямо перед лицом Рисанда, и я вздрогнула.

– Убирайся, – он указал на лестницу. – Она придет, когда будет готова.

Рисанд смахнул невидимую пылинку с рукава Тамлина. Часть меня восхитилась его смелостью и наглостью. Если бы зубы Тамлина оказались в нескольких дюймах от моего горла, я бы заблеяла от страха.

Рис бросил на меня взгляд.

– Нет, ты бы это не сделала. Если мне не изменяет твоя память, в последний раз, когда зубы Тамлина оказалась рядом с твоим горлом, ты залепила ему пощечину.

Я закрыла свои позабытые щиты, хмурясь.

– Заткнись, – сказал Тамлин, вставая между нами. – И убирайся.

Высший Лорд сделал шаг по направлению к лестнице и спрятал руки в карманы. – Тебе действительно надо провести инспекцию своих охранных чар. Один лишь Котел знает, что за сброд может пробраться сюда так же легко, как это сделал я.

Рис снова оценивающе посмотрел на меня, его взгляд был тверд.

– Оденься.

Я оскалилась, а затем ступила назад в комнату. Тамлин последовал за мной, хлопнув дверью так сильно, что зашаталась люстра, а, падающий на стеклярус свет заиграл на стенах.

Я бросила одеяло и направилась к гардеробу. Матраас позади меня застонал, когда Тамлин опустился на кровать.

– Как он сюда попал? – спросила я, распахивая двери и перебирая одежду в поисках бирюзового наряда Ночного Двора, который я попросила Элис сохранить. Я знала, что она хотела сжечь его, но я сказала, что в следующий раз все равно явлюсь в новом наряде.

– Я не знаю, – сказал Тамлин. Я надела штаны и повернулась к нему. Он провел рукой по волосам. Я чувствовала, что за его словами скрывалась ложь. – Он просто… это часть какой-то игры, в которую он играет.

Я просунула голову внутрь топа.

– Если приближается война, может быть, нам стоит начать предпринимать что-нибудь.

Мы не говорили на эту тему с моего первого возвращения. Я рылась в нижней части шкафа в поисках подходящих шелковых туфель и повернулась к нему, когда надела их.

– Я начну что-либо предпринимать, как только он разорвет вашу с ним сделку.

– Может, он не разрывает ее, потому что надеется, что ты таким образом прислушаешься к нему.

Я направилась к кровати, на которой он сидел. По сравнению с прошлым месяцев мои штаны были слегка широковаты в талии.

– Фейра, – сказал он, протягивая мне руку, но я отошла в сторону. – Зачем тебе знать все эти вещи? Разве тебе не надо восстанавливаться в спокойной обстановке? Ты заслужила это для себя. Заслужила. Я уменьшил количество стражников; я пытаюсь… пытаюсь быть лучше. Поэтому оставь все это, – он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. – Сейчас не время для этого разговора.

Для этого разговора никогда не было подходящего времени. Но я ничего не сказала. Все слова иссякли и куда-то испарились, и я промолчала. Я запомнила черты лица Тамлина и не сопротивлялась, когда он притянул меня к груди и крепко обнял.

Кто-то кашлянул в зале, и тело Тамлина напряглось.

Мне надоела эта бессмысленная перепалка, потому возможность вернуться в это безмятежное место в горах казалась мне лучшим вариантом. По крайней мере, я не буду прятаться в библиотеке…

Я отстранилась, и Тамлин замешкался, когда я пошла назад в зал.

Рис неодобрительно нахмурился, взглянув на меня. Я раздумывала, не нагрубить ли ему, но это потребовало бы больше запала, чем у меня имелось… и мне должно было быть не все равно, что он подумал.

Лицо Риса ничего не выражало, когда он протянул мне ладонь.

Только для того, чтобы Тамлин появился позади меня и оттолкнул ее.

– Ты разрываешь с ней сделку прямо сейчас, и я даю тебе все, что захочешь. Все.

Мое сердце ёкнуло.

– Ты в своем уме?

Тамлин даже не посмотрел в мою сторону.

Рисанд лишь поднял бровь.

– У меня уже есть все, что я хочу.

Он обошел Тамлина, словно тот был частью мебели и взял меня за руку. Прежде чем я смогла попрощаться, черный ветер окутал нас, и мы исчезли.

Глава 11

– Что с тобой, черт возьми, произошло? – спросил Рисанд, прежде чем нас окружил Ночной Двор.

– Почему бы тебе просто не прочесть это у меня в голове? – сказала я, но слова показались мне недостаточно резкими. Я не оттолкнула его, высвобождаясь из его рук.

Он подмигнул мне.

– Разве это будет забавно?

Я не улыбнулась.

– Никакого швыряния туфлей на этот раз?

В его глазах читались другие слова:

«Давай же. Поиграй со мной».

Я направилась к лестнице, ведущей в мою комнату.

– Позавтракай со мной, – сказал он.

Что-то в его словах заставило меня остановиться. Готова поклясться, нечто похожее на отчаяние. Беспокойство.

Я развернулась, моя свободная одежда легко заскользила по моим плечам, моей талии. Я не заметила, когда успела так сильно похудеть. Даже несмотря на то, что все постепенно возвращалось в привычное русло.

– Разве у тебя нет дел поважнее? – сказала я.

– Конечно есть, – ответил он, пожимая плечами. – В мире так много вещей, с которыми мне надо разобраться, что, порой, я готов поддаться искушению и высвободить всю свою силу, стерев мир с лица земли. Лишь для того, чтобы заполучить хоть немного чертового покоя, – он ухмыльнулся, кланяясь в пояс. Даже от столь обычного упоминания его силы, я не боялась его, и моя кровь не стыла в жилах. – Но для тебя я всегда найду время.