Текст книги "Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице (СИ)"

Автор книги: С. Лисочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Глава IX

1

Мимсис – город древний. Не такой древний, как Ицкарон[82]82
  Точная дата основания Ицкарона неизвестна, но сохранились фрагменты городских летописей, датируемых 4086 годом до прихода эльфов в Ицкарон. А если верить легендам, то город старше еще на три-четыре тысячи лет


[Закрыть], к примеру, но все-таки на добрую тысячу лет постарше Сурана будет[83]83
  Суран основан в 711 году ицкаронского нового летосчисления.


[Закрыть]. Большую часть своей истории Мимсис был образчиком провинциального захолустья, отличаясь от прочих лутомских городов только близостью к Долине Томов. И лишь с приходом к власти предпоследней, двадцать пятой по счету династии, стал постоянной резиденцией томов. Львиноголовые[84]84
  Львиноголовые – название двадцать шестой династии правителей Лутомии. Династия названа так потому, что ее основатель, принявший при коронации имя Раркомес – «Солнечный лев», как и все последующие его потомки-правители, был львинолюдом.


[Закрыть], завоевав Лутом, переносить столицу никуда не стали, что, впрочем, на пользу городу едва ли пошло – бывшие жители лесов Тропиканы имели смутные представления об архитектуре и градостроительстве, и в результате Мимсис застраивался как попало. Тут полным-полно узких кривых улочек и глухих переулков, громадных садов и площадей; особняки местной аристократии соседствуют едва ли не с землянками простолюдинов, канализация и водопровод отсутствуют в доброй половине города, а домов высотой более двух этажей нет вовсе. Зимой холодно – снег по три месяца лежит, летом жарко – на улицу с непокрытой головой выйти страшно, осенью дождливо – целыми днями моросит, а весны тут почти не бывает – снег растает, пройдет две-три недели весенней распутицы, деревья листья выпустят, – и сразу лето.

Нас угораздило попасть в Мимсис именно весной. Хотя, как мне помнится, из Катая мы летом выехали. Я у Эни поинтересовалась, как такое может быть – тот в ответ начал что-то про нелинейное течение времени на Дороге рассказывать. Путано рассказывал, видимо на ходу ответ придумывал. Значит и сам не понимает. Ну и ладно.

Мимсис встретил нас грязными после зимы улицами и неоднородно одетыми людьми: кто-то еще в мехах был, а кто-то уже и в легких летних одеждах. Кое-где в палисадниках проклевывалась первая зеленая травка, однако в узких подворотнях, куда не попадают лучи ненадежного весеннего солнца, еще лежали черные плотные холмики из смерзшихся грязи и льда. На нашу компанию внимания особо никто не обращал. Подумаешь, зверолюд – Пу ожидаемо принимали за зверолюда, катаянка и два суранца едут откуда-то на повозке. Ну и пусть себе едут. Тут людей любой расы встретить очень даже просто, тут вам не Катай. Разве что наши с Эни мечи заинтересовали двух стражников, когда мы в город въезжали – здесь не принято расхаживать с оружием в городской черте, но грифон, которым Эни их одарил, решил проблему раз и навсегда: нам навесили бирки на эфесы и пожелали хорошего вечера.

Остановились мы там же, где и я когда-то – в гостинице с названием «Золотой Том», расположенной в весьма приличном квартале, заселенном местной небогатой аристократией и торговцами средней руки. Устроились мы с комфортом: заняли целое крыло на втором этаже, получив каждый по просторной спальне и столовую с гостиной на всех. Поскольку в город мы приехали поздним вечером, то после плотного ужина сразу же разбрелись по своим комнатам и общий совет держали уже наутро, пока ждали, когда нам принесут завтрак.

– Как я собираюсь искать Шу Цзы? – задумчиво произнес Эни, отвечая на мой вопрос. – Точно так же как искал бы его в Ицкароне. Буду расспрашивать местных старожилов. Приход отряда глиняных воинов вряд ли остался без внимания, об этом и ныне должны помнить. Все что мне надо – найти среди местных эльфов кого-нибудь, кто пожелает поделиться с нами своими воспоминаниями.

– А отчего вы не хотите поискать ответы в городских летописях? – поинтересовался Пу. – Ведь если следовать вашей логике, то приход моего дорогого товарища в эту варварскую страну обязательно должен был быть зафиксирован в них. Вам достаточно поднять записи пятисотлетней давности, и вы узнаете все, что хотите знать.

Пока мы добирались из гномьей гостиницы в Мимсис, а заняло это два дня, демон почти полностью восстановился, разве что при ходьбе сильно хромал на обе задние лапы и опирался на крепкую палку, которую ему нашла Лу на последнем нашем привале вчера утром. Вел он себя все это время самым приличным образом: не грубил, не проказничал, с готовностью поддерживал беседу, если кто-нибудь с ним заговаривал, а в остальное время тихо лежал себе на повозке и придавался воспоминаниям о старых добрых доатайских временах, когда небо было голубее, люди добрее, а он сам пользовался всеобщим уважением. Лу его слушала внимательно, часто задавая вопросы, Эни – несколько рассеяно, хоть и с некоторым интересом, а я… Я этому демону не доверяла и глаз с него не сводила.

– Во-первых, я понятия не имею, где искать летописи пятивековой давности, и существуют ли они вообще, – ответил Эни. – Во-вторых, даже если они и существуют, я не уверен, что меня до них допустят. В-третьих, даже если и допустят, я не читаю по-лутомски. Так что отыскать очевидца, как мне кажется, будет проще.

– Летописи точно должны быть, – сказала я. – Их ведут жрецы Этота. Во всяком случае, когда я здесь с гигантским скарабеем возилась, они обещали, что обязательно мои подвиги самым подробным образом запротоколируют для грядущих поколений, и хвастали, что записывают все значимые события на протяжении уже более трех тысяч лет. Думаю, они меня еще помнят, так что наверняка не откажут, если я попрошу допустить меня до их записей. Вот только по-лутомски я тоже не читаю. Знаю несколько распространенных лутограмм, но и только…

– Тогда вот я вам и пригожусь! – обрадовался Пу и даже слегка подскочил от радости на стуле. – Я очень даже хорошо читаю лут. Замечательно читаю!

– Осталось только уговорить жрецов Этота допустить демона в их библиотеку, – усмехнулся Эни. – Что-то я сомневаюсь, что они обрадуются такой перспективе.

– Ну, они могут и не понять, что я демон, – сказал Пу. – Вчера на улице никаких вопросов ко мне не было. И у хозяйки гостиницы, и у местной обслуги. Пу. Даже обидно немного…

– Любой жрец поймет, кто ты такой, – сказала я. – Но невелика беда. Здесь использование демонов в бытовых целях никакими правилами не возбраняется. И хорошо еще, что не приветствуется. Когда-нибудь им это выйдет боком, да, собственно, уже много раз выходило, но пока до резни на улицах не дойдет, они от своего легкомыслия не избавятся.

– Интересно, – задумчиво произнес Эни. – Отчего это так?

– Слишком много слабых магов, – ответила я. – Думаю, дело в этом. И слишком тут привыкли гасить пожары умертвиями.

– В каком это смысле? – не поняла ведьма. – Можно поподробнее?

Можно и подробнее, отчего ж нельзя?

– Среди местных магов в почете демонология, – сказала я. – Городская канализация забилась – вызывают копродемона, ампутацию конечности надо произвести – зовут убавляющих плоть, в элитных публичных домах суккубары трудятся… Разумеется, это не на каждом шагу так, но и не удивляет никого. Способностей и сил вызвать кого-то по-настоящему серьезного у местных демонологов, как правило, не хватает, а если вдруг прорывается кто-то сильный, и демонолог с ним сам справиться не может, то в дело вступают слуги Ашахи.

– Это кто-то вроде тебя, дадзе? – спросила Лу.

– Нет, – ответила я. – Среди местных богов аналога Нурану нет, и Истребители, соответственно, тут тоже не водятся. Иначе стали бы местные жрецы нуранитов звать, когда что-то вроде гигантского скарабея приключается? Ашахи – одна из богинь смерти, а ее слуги – некроманты. Их тут тоже довольно много, и тоже, в основном, начального уровня. Но три-четыре зомби поднять у каждого сил хватает, а то и костяную гончую слепить. Неразумные умертвия против демонов очень эффективны: крепкие, боли не чувствуют, страха не испытывают, целеустремленные, быстрые. Да и не только против демонов, много против кого.

– Быстрые? – удивилась ведьма. – Это зомби-то? Я-то всегда думала, что они медленные.

– Это если умертвия самоанимировались, – блеснул полученными в детстве знаниями Эни. – А если некромант специально поднимал, то их скорость и сила будут зависеть от того, сколько он захотел и смог в них вложить. Так ты думаешь, что к Пу вопросов не будет?

– Не должно, – сказала я. – В крайнем случае, чего мы теряем? Ну развоплотят – туда ему и дорога.

Эни с готовностью покивал, поддерживая шутку. Пу закашлялся.

– Представим его как демона, которого сядзе специально вызвала для чтения лута. Ну да, конечно, он посильнее будет, чем обычная демоническая шушера, к которой здесь привыкли, но ведь и грамотный демон – это тоже редкость.

– Песец, вы много про демонов знаете, – буркнул Пу. – Вы у нас в Пятом Круге бывали? Пу? В Демонополисе? При Дворе Демонов целый легион на канцелярской работе сидит, между прочим! И даже настоящие ученые есть!

– Ты-то сам лут читать не от Квуна выучился? – поинтересовался Эни.

– Нет, он лут плохо знал, – ответил Пу. – Это я при дворе Нефритового Императора набрался. Я же шутом был, вся дипломатическая работа на мне была и на Сунь Укуре.

– Ну что же, – подытожил Эни. – Тогда после завтрака отправляемся в храм Этота. А если там ничего не узнаем, вернемся к моему первоначальному плану. Вопросы есть у кого-нибудь или предложения?

– У меня только один вопрос, – сказала ведьма. – А почему демонолог – именно я?

– Больше некому, – ответила я. – Жрецы Нурана такими вещами в принципе не занимаются, кроме того, у меня нет магических способностей. Эни – маг стихийный, он своим даром управлять не может. Маг у нас только ты. Ты не переживай, сядзе, это не считается здесь чем-то неприличным или предосудительным. Наоборот, демонологи тут – очень уважаемые люди. К сожалению. О, а вот и завтрак!

2

Храм Этота меня не впечатлил в прошлый раз, не впечатлил и в этот. Лутомцы все подобные сооружения строят по одному и тому же образцу: высокое и широкое пирамидальное основание, на нем коробка самого здания с колонами и десятиметровыми статуями, затем плоская крыша с округлым куполом. Видели один храм – считайте, что видели все. В Катае тоже все храмы одинаково строят, но там они хотя бы количеством крыш различаются, а тут только по статуям у входа и можно попытаться понять, чей храм. Если, конечно, помнишь, как какое местное божество выглядит. То ли дело у нас, в Ицкароне! Ни одного похожего храма нет. Недаром он у туристов такой популярностью пользуется. Нет, в основном, конечно, из‑за замещений, но и из-за храмов – тоже.

Пройдя в широкий зал святилища, мы подозвали младшего жреца – молодого юношу-человека в маске пеликана и, представившись, спросили, возможно ли ознакомиться с местными хрониками пятисотлетней давности. Решение этого вопроса в компетенцию юноши не входило, так что он отвел нас на аудиенцию к старшему жрецу, который оказался моим старым знакомцем. Тринадцать лет назад именно он был моим проводником и переводчиком, и даже немного ухаживал за мной, когда я была здесь в командировке. Был он зверолюдом-белочкой, звали его нынче Эхнаэтаэтот[85]85
  Эхнаэтаэтот – «повторяющий слова за Этотом» – среди лутомского жречества распространена практика брать себе новое имя, поднимаясь на каждую новую ступеньку служебной лестницы.


[Закрыть], а когда-то он носил имя Хноатот.

– Сэр Соня, а вы все так же прекрасны, как и в годы моей молодости, – приветствовал он меня на ицкаронском, в знак особого уважения к моей особе приподнимая вызолоченную маску пеликана с лица. – Время, видимо, не властно над вами. Чем могу быть полезен вам и вашим друзьям?

На Пу он поглядывал с легкой опаской, но не более того – так смотрят на острый кухонный нож, лежащий на самом краю стола, с Лу он вежливо раскланялся, а более всего его заинтересовал Эни, жрец Малина – бога, которого Эхнаэтаэтот отчего-то числил по статусу, значимости и силе едва ли не третьим[86]86
  Вопрос дискуссионный. Первое место, естественно, за Растой – главой пантеона. Второе – за Идрой, ее мужем. А вот насчет третьего места все не так очевидно: кто ставит на него Диту, кто – Ариду, а кто и Малина, Луню или даже Гламуру.


[Закрыть] в ицкаронском пантеоне. Поскольку считается, что у нас именно Малин отвечает за дипломатию, а у лутомцев этим заведует как раз Этот, визит Эни был воспринят едва ли не как официальный. Эни, пройдоха, не стал ни переубеждать его в этом, ни подтверждать свой статус, а попросту повторил мою просьбу. Отказывать нам не стали, и Эхнаэтаэтот лично повел нас в просторный зал, сплошь заставленный стеллажами с керамическими табличками, старыми папирусами и пухлыми томами, в которых прятались страницы из пергамента и пожелтевшей от времени бумаги.

Я, Эни и Лу скучали, поглядывая как Пу и Эхнаэтаэтот аккуратно переворачивают тонкие страницы, отыскивая среди них требуемую нам информацию. Год, в который Шу Цзы покинул Катай, Пу помнил, мягко говоря, очень нетвердо, а Эхнаэтаэтот про бога с таким именем, равно как и про жреца Ону Бири, ничего не слышал. Осложняло положение еще и то, что до прихода к власти двадцать шестой династии, календарь в Лутоме вели не по астрономическим годам, а по так называемым счетам[87]87
  Счет – перепись скота, проводимая с целью определения размера налога для уплаты в казну тома.


[Закрыть], которые проводились когда раз в год, а когда и раз в три года. Потому им приходилось шерстить летописи за весьма значительный промежуток времени, а лутомцы оказались большими любителями записывать даже самые мелкие события.

– «Шестнадцатый день месяца Баст первого счета правления Рархохта IV, – озвучил вслух одну из таких записей Пу, – пришла печальная весть: погиб в бою с великаном Хофом прославленный герой именем Сахет, прежде бывший пошивателем меховых накидок. Сей Сахет прославился победой над семью разбойниками, коих он убил единым ударом своего пояса. На-ном[88]88
  На-ном – наместник тома, губернатор провинции (нома) или регент при малолетнем томе.


[Закрыть], услышав сию весть, опечалился и отказался за обедом от засахаренных фиников». Песец, так ему и надо.

Кажется, у Пу свои счеты к людям, шьющим накидки из меха. Ну, его можно понять. Однако процитированная песцом запись вполне дала нам возможность оценить, с какой дотошностью летописцы Лутома подходили к своим обязанностям.

– О! Пу!!! Нашел! Нашел!!! – Пу даже затанцевал на месте, тыча в книгу когтем указательного пальца. – Тут написано: «Девятый день месяца Сухета[89]89
  Сухет – лутомский бог животноводства, изображается с головой буйвола.


[Закрыть] второго счета правления Рархохта VII. С Востока из страны Нефрита снова явились беженцы, числом в шесть раз по шестьдесят и сорок три[90]90
  В Лутомии используется шестидесятеричная система счисления.


[Закрыть], и лошади с ними, числом двадцать восемь, и буйволы с ними, числом пятьдесят два, и прочее имущество с ними на повозках их. Предводительствовал же им Инубис-Суссэм, умеющий создавать Кох[91]91
  Кох – «отражение», «образ» – копия человеческого тела, одна из человеческих душ по представлениям лутомцев.


[Закрыть] человека из глины и помещать в него Рех[92]92
  Рех – «имя» – одна из душ человека по лутомским представлениям. Именно рех отвечает за индивидуальность характера людей.


[Закрыть] и Охт[93]93
  Охт – «память» – одна из душ человека по лутомским представлениям. Охт заключает все, что человек знает и умеет, весь его жизненный опыт и память.


[Закрыть], и наделять его Бут[94]94
  Бут – «жизнь» – жизненная сила человека. Когда бут покидает тело, человек умирает.


[Закрыть], чтобы умершие вернулись. И были с ним Вернувшиеся, числом шестьдесят и тринадцать. И в милости своей дал Рархохт аудиенцию Инубисе, и принял под руку свою, и повелел ему и людям его жить на земле своей и строить дома, а богине Ашахи принять под руку Суссэма».

– Не знал, что Суссэм из Катая прибыл, – заметил белколюд. – Это действительно тот бог, о котором вы спрашивали?

– Видимо, – кивнул Эни. – Суссэм – это, получается, Шу Цзы. А Инубис – Ону Бири. Скажите, Эхнаэтаэтот, а что, у вас том может вот так запросто приказать богине взять кого-то «под руку»?

– Ну конечно, Энхел[95]95
  В лутомском отсутствует звук «ж».


[Закрыть]-Малинсух[96]96
  Сух – «тень» или «след» – по представлениям лутомцев является одной из душ человека. Сух после смерти хозяина уходит в загробный мир, однако по своему желанию может легко вернуться в мир живых, но существовать способна только рядом с теми, кто близко знал умершего, его родственниками или рядом с местами, где он часто бывал. Таким образом, имя, которым Эхнаэтаэтот наградил Энжела, означает «тень Малина», но тень – именно в приведенном выше значении.


[Закрыть], ведь том – это сам Рар во плоти, – ответил жрец Этота. – А Рар – том среди богов. Кто посмеет ослушаться его?

– Все это прекрасно, – сказал Эни. – Теперь мы знаем, что Ону Бири дошел до Лутома, был радушно принят томом и получил разрешение на ассимиляцию. Осталось узнать, что с ним стало дальше.

– Умер, должно быть, – пожал плечами Эхнаэтаэтот, – все люди смертны. Или же стал личем[97]97
  Лич – маг-некромант, умудрившийся с помощью специального ритуала поднять самого себя из мертвых после смерти.


[Закрыть], раз он некромантом был. Тогда он, может быть, до сих пор жив, или, вернее сказать, не-жив.

– Не был он некромантом, зачем вы наговариваете? – подал голос Пу.

– Технически – был, – возразил Эни. – И, скорее всего, не только технически. Куакоуйтэ создавать с таким талантом сподручнее.

Пу попытался было возразить, но Эни взмахом руки остановил его попытки.

– Как бы нам поподробнее выяснить, что с Инубисом стало? – спросила я. – Не можем же мы перекопать летописи за пять веков, чтобы узнать его судьбу.

– А если спросить в храме Суссэма? – сказала Лу.

– Пожалуй, – согласился Эни.

– Это у вас никак не получится, – сказал Эхнаэтаэтот, – Суссэм – мертвый бог, у него нет храма.

– Ага, – сообразила я, – значит, надо наводить справки в храме Ашахи.

– Причем тут Ашахи? – удивился Эхнаэтаэтот.

– Раз Суссэм – вассал Ашахи и своего храма у него нет, то его алтарь должен быть в ее храме, разве нет? – спросил Эни, поняв мою мысль.

– Нет, – ответил Эхнаэтаэтот. – Суссэм – мертвый бог. В том смысле, что он умер. У него нет ни храма, ни алтаря, ни последователей.

– Прямо так взял и умер? – спросил Эни. – Я так понимаю, потому что в него верить перестали?

– Такое бывает, – покивал белколюд, – именно что перестали. Ну а как тут не перестанешь верить в бога, если его убивают?

– Так-так-так, – прищурился Эни, – его, получается, убили? Как и когда это произошло?

– Подробностей я не помню, знаю только, что это случилось в год Прихода Звероголовых[98]98
  Приход Звероголовых (2779 год нового ицкаронского летоисчисления) – война между Лутомией и переселенцами-зверолюдами из Тропиканы, приведшая к захвату последними страны и смене династии Рархохтов на династию львинолюдов (Львиноголовых). По сути, к моменту Прихода, Лутом находился в состоянии вялотекущей гражданской войны – южные номы перестали признавать власть тома, а с запада страну терзали кочевники, совершавшие периодические набеги. Из-за этого относительно немногочисленная зверолюдская армия (по оценкам историков, примерно три тысячи воинов) победила в решающем сражении ослабевшую армию Рархохта XII и овладела Мимсисом, где предводитель зверолюдов и объявил себя новым томом Лутомии под именем Раркомеса I. В следующие сорок лет Львиноголовые смогли объединить под своей властью всю Лутомию, а зверолюды, ассимилировавшись среди коренного населения, стали значимой частью местной аристократии. Этому процессу немало способствовал тот факт, что большинство лутомских богов изображались с головами зверей и птиц – таким образом, в зверолюдах местные жители видели божественных посланников.


[Закрыть]. Впрочем, и это должно быть у нас записано… сейчас поищу нужную летопись… она должна быть на этом стеллаже… ага, вот она, сверху. Энхел, будьте добры, подвиньте стремянку…

Я вытянула щупальце и сняла нужный том.

– Да-да, сэр Соня, благодарю вас. Сейчас, сейчас… – зашуршал пергаментными страницами Эхнаэтаэтот. – Вот! Тут написано: «Тридцатый день месяца Чесема шестого счета правления Рархохта XII. Придворный маг тома, именем Суспатех, призвал по приказу своего властелина демона смерти, дабы тот напал на звероголовых северян, что шли в царство Лутомское. Демон же, явившись, не усмирился под властью Суспатеха, а напал на него и учеников его, и убил, поломав шею и члены их».

– Вот то, о чем я говорила, – не удержалась я от замечания. – Демонология до добра не доводит. Извините, Эхнаэтаэтот, продолжайте…

– «Убив же Суспатеха, напал демон на самого тома и приближенных его, но верные воины тома закрыли его своими телами. И сражался демон с ними, ломая кости их, словно сухие камышовые стебли. Том же позвал слуг Ашахи, дабы усмирили те демона. И явились они, и призвали ушедших, но ярость и сила демона столь велики были, что ушедшие не могли сделать ничего. И явился сам Шафем-Суссэм и привел Вернувшихся с собой, но и те сделать не могли ничего с демоном, лишь кратко задерживая его. И тогда Суссэм схватился сам с демоном, но пал от руки того, а Шафема демон забрал. Но явилась Ийрин Среброчашуйчатая, незваная, но почуявшая беду…»

– Ирина? – прервал белколюда Эни. – Сама Ирина?

– И-Ара-Ини? – вслед за ним удивился Пу. – Песец!

– Кто? – не поняла ведьма. – Про кого вы говорите?

– Ирина – дракон, – пояснила я. – Живая легенда, приемная дочь Расты и Идры – наших самых сильных богов. Очень сильный маг, входит в круг высших магов. Сама я ее не видела никогда – она в Ицкарон не часто наведывается, последний раз еще до моего рождения прилетала. Но Ма… отец Эни с ней лично знаком.

– Я тоже с ней знаком, – похвастал Пу. – Та еще стерва, что б вы знали. Песец, какая стерва.

– Уж если Ирина самолично заявилась для усмирения демона, то Суспатех действительно призвал что-то неординарное и исключительно сильное, – сказал Эни. – Простите, Эхнаэтаэтот, мы снова вас перебили. Продолжайте, пожалуйста.

– «… но почуявшая беду, – продолжал белколюд. – И перенесла она Шафема и демона в храм Суссэма, и унесла храм в лапах своих, избавив Лутом от зла великого. А том, убыль посчитав среди людей своих, возгрустил, ибо погибли лучшие слуги его, числом более шести по шестидесяти и еще пять раз по шестьдесят, а среди них и маги верные его…»

Белколюд закрыл книгу и, поправив маску пеликана на лице, добавил:

– А потом, через два месяца, армия звероголовых варваров победила армию Рархохта XII, захватила Лутом, утвердила новую династию, а сам Рархохт умер в бою. Откровенно говоря, слабый он был правитель, не то, что его дед…

Слышать из уст зверолюда, как он именует своих предков звероголовыми варварами, было несколько забавно, и я не сдержала улыбки.

– Если демон уничтожил перед самым вторжением около семи сотен воинов, а с ними и придворных магов, то понятно, почему старая династия пала, – заметил Эни. – Каким бы там правителем Рархохт XII не был. Ну что же… получается, нам надо найти, куда Ирина отнесла храм Суссэма и что с ним стало. Эхнаэтаэтот, как вы думаете, может ли в ваших летописях быть запись и об этом?

– Не могу сказать вам ни да, ни нет, – ответил белколюд. – Сам я такой записи не помню, но это не значит, что ее нет. Одно могу сказать наверняка: следующая запись, касаемая Ийрин, относится уже к сто двенадцатому году правления Львиноголовых. В тот год она почла своим посещением свадьбу Раркомеса III. Но про храм Суссэма в той записи нет ни слова, к тому моменту о нем все успели позабыть.

– Интересно, а где Ирина сейчас? – сказала я. – Сама-то она должна знать, куда целый храм утащила.

– Тут еще большой вопрос, кого проще найти будет, И-Ара-Ини или храм Шу Цзы без ее подсказки, – заметил Пу. – Она такая скрытная… Помню, Нефритовый Император ее звал на битву с Атаем, так имперские посланники ее отыскать не смогли, представьте себе! А будь она с нами под Ут-Кином, неизвестно еще, кому бы песец был.

– Пожалуй, соглашусь с Пу, – задумчиво произнес Эни. – Вообще-то, я знаю место, откуда можно попробовать с ней связаться, но не факт, что она захочет явиться на наш зов. Кроме того, это далековато отсюда. Впрочем, по Дороге дня за три доедем.

– Кто как, а я бы предпочел ей на глаза не попадаться, – заявил Пу. – Мы не слишком-то ладили, когда я богом был, а теперь-то… Пу! Так что если будете с ней связываться, то это без меня, пожалуйста. И даже имени моего ей не говорите, а то еще захочет разыскать. Уж лучше сразу меня в подземельные отправьте! Пу!

– Уж это мы сами без тебя решим, – сказала я. – Кстати, как там твои задние лапы и прочие переломы? Уже прошли? Не пора ли тебе действительно в подземельные, раз такое дело?

Пу сразу как-то съежился и сник.

– Я им помогаю, читаю тут летописи, а они…

– Хватит, – прервал стенания песца Эни. – Скажите, Эхнаэтаэтот, а что теперь на месте, где стоял храм Суссэма?

– Городской сад там теперь, – ответил белколюд. – Долгое время место считалось проклятым, никто ничего там не хотел строить, так что до недавнего времени там был пустырь, но лет шесть назад сад разбили. Это недалеко, если желаете, я могу попросить кого-нибудь из своих учеников проводить вас туда.

– Сделайте одолжение, – поклонился Эхнаэтаэтоту Эни. – Я бы хотел осмотреть это место.

– Зачем? – полюбопытствовала Лу.

– Да, так, есть одна идея, – ответил Эни и зачем-то подмигнул мне.