Текст книги "Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице (СИ)"

Автор книги: С. Лисочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

Я же говорила: Эни в детстве во многих вещах учили разбираться. В демонах – тоже. Я же и учила, к слову.

Закончив вычерчивать последний, пятый контур, я принялась собирать мелкий хворост для трех костерков. Можно и без них обойтись, но с ними – быстрее, а время дорого. Тем более что веток под ногами – на десяток костров хватит. Главное – не переусердствовать и пожар не устроить.

– Впрочем, решил молчать – молчи себе на здоровье, – зевнул Эни. – Я, собственно, спрашивал только ради любопытства. В любом случае тебя ждут несчетные, будешь ты говорить или нет.

Я кивнула, соглашаясь, и стала ломать собранные веточки и строить из них первый шалашик между пятым и четвертым контуром. Костры большие не нужны, сгодились бы даже свечи, лишь бы топлива хватило на то чтобы огонь поддержать, пока ритуал не закончится.

– Изгонять будете? – насупился песец. – Садисты. Песец!

В ритуале изгнания ни капли магии нет, иначе я бы не смогла его провести. Все на самом деле просто. Экзорцизм – это такая пытка специфическая. Идея в том, чтобы сделать для демона жизнь в теле одержимого невозможной, чтобы он сам его покинул. Для начала демон обездвиживается. Тут «Кандалы Проклятых» очень полезны, без них пришлось бы возиться с колышками и веревками. Или в землю песца закапывать – тоже хороший способ. Во-вторых, нужен подготовленный рыцарь-нуранит, прошедший посвящение и носящий внутри себя светлый образ Нурана Защитника. Это – самое важное. Все эти линии, костры, лоскут белой ткани демону на лоб, – все это лишь для ускорения процесса. Без этого можно обойтись. А вот без божественного участия – сильно вряд ли. Демоны – ребята очень крепкие. Они знают, что такое настоящая боль. Их сдиранием кожи, заливанием свинца в глотку, выкручиванием конечностей из суставов или посадкой пятой точкой на тлеющие угли сильно не проймешь. По большому счету, они только богов и боятся. Ну так отчего бы и не организовать их встречу?

Это непросто и легко одновременно. Нужно отречься от себя, от своей сущности, уступить место тому, в кого веришь, раствориться в нем. Стать мостом, по которому Он сможет пройти. Стать перчаткой на его карающей длани. Если веришь всем сердцем – это просто. Но легко ли перчатке направлять руку? Сможет ли мост выдержать величественную поступь Высшего? А потом, когда все закончится, и Он уйдет, как найти в себе силы чтобы вернуться в собственное тело и жить дальше? Не все нураниты способны справится с этим. Иным не хватает силы воли, чтобы вернуться, чтобы остаться собой. Они полностью уходят в себя, превращаются в живые растения. Те, кто справиться с этим способен – становятся Истребителями. Как Мама. Как Крис. Как я.

Отвечать демону я, конечно, не стала. Эни тоже, казалось, потерял к нему интерес. Вот ведьма – та на него неотрывно смотрит. Отголоски ее ненависти приятно меня щекочут. Я сосредоточилась, прогоняя это ощущение из своего сознания – нельзя, нельзя мне сейчас. Придет Нуран и выжжет всю скверну, а что от моей сущности останется, если я позволю себе упиваться чужой злостью?

– Девушка, ведь вы можете просто голову мне отрубить, – забеспокоился демон. – Если вашей рукой, да такой железкой как у вас – результат тот же самый будет. Зачем все это? Пу?

– Разумеется затем, чтобы получить обратно мастера Квуна, – посчитал нужным объяснить Эни. – Живого, само собой. Так уж получилось, знаешь ли, что он дорог нашей сядзе, да и нам самим нужен в качестве эксперта по древним языкам.

– Так ведь нет его уже, – песец забеспокоился еще больше – я как раз закончила возиться с последним костровым шалашиком между вторым и третьим контурами, – я его поглотил. С концами. Песец. Вместе с памятью, душой, тенью и всей прочей тонкой душевной организацией.

Вполне вероятно, что он не врет. Почти наверняка после экзорцизма мы получим тушку антропоморфного песца, которая очень быстро обратиться в прах.

– Допускаю, что ты сейчас не солгал, – сказал Эни. – Но, сам понимаешь: веры тебе никакой. Так что есть только один способ проверить твои слова – провести ритуал.

Песец с опаской продолжал следить за каждым моим движением. Боится, скотина меховая. Правильно делает. Мне осталось только костры запалить, войти во внутренний контур, взять его за горло, заглянуть в глаза и позвать Нурана. Я не делаю этого только по одной причине: отрубленная лапа до конца еще не отросла – нужно минуту-другую подождать. Иначе потом Квун одноруким останется.

– Послушайте, – заговорил Пу. – А что если мы договоримся, а? Что, если я пообещаю освободить вашего товарища? В обмен на ма-аленькую услугу. А?

Эни покачал головой.

– А не ты ли только что говорил, что мастера Квуна уже нет? – спросил он. – Я ведь тебе почти поверил. Ну и о чем после этого можно с тобой договариваться, если ты лжешь на каждом шагу? Знаешь, экзорцизм все-таки надежнее будет.

Песец замотал головой.

– Не надежнее, – зачастил он. – Не надежнее. Я вам не соврал! Мастера Квуна Жао больше нет – это правда. Он растворился во мне. Распался на мелкие осколочки и смешался с моей сущностью. Песец! Станете изгонять меня – выгоните и его. Но ведь его можно и собрать обратно, если сильно захотеть. Правда-правда! Пу!

Надо отдать должное Лу Ай Лей: в разговор с демоном она не встревала, хотя, если по лицу судить, ей очень хотелось. Оно и правильно. Не можешь что-то умное сказать – лучше молчи.

– Что думаешь? – спросил у меня Эни. – Нужно твое экспертное мнение.

– Теоретически, то, о чем он говорит – возможно, – подумав, сказала я. – Но, скорее всего, он врет. Вполне может статься, что никого он не поглощал и не растворял, а просто подавил сущность Квуна, и как только демон покинет тело, тот очнется.

– Ну так рискните и проверьте мои слова, – усмехнулся Пу. – Изгоните меня, а потом оплачьте своего дорогого друга! И корите себя всю оставшуюся жизнь, мучайтесь осознанием, что вы могли его спасти и не спасли! Пу!

Лу Ай Лей забеспокоилась, забегала взглядом. То мне в глаза заглянет, то Эни. Ну никакой выдержки!

– И чего ты захочешь взамен? – спросил Эни. – О какой услуге ты говорил?

– От вас не потребуется ничего такого, чего бы вы еще не делали, – ответил демон. – Технически вам нужно будет кое-что украсть. Пу. Из монастыря. Из Тхи-Шу[69]69
  Дословно – «доброе место на горе Шу».


[Закрыть]. Артефакт. В обмен на него я верну вам вашего Квуна, если вы попросите об этом, и даже могу вам помочь с вашими поисками. В качестве жеста доброй воли.

– О каком артефакте идет речь? – спросил Эни.

– Кристалл горного хрусталя. Темница, в которой содержат одну мою э… м… подругу.

– То есть ты нашими руками хочешь освободить еще одного демона? – возмутилась я. – Будто нам возни с тобой мало! Этого не будет!

Лу Ай Лей не удержалась от стона. Извини, девочка, рыцарь Нурана никогда не пойдет на то, чтобы пустить в мир зло. Даже в обмен на спасение невинной человеческой жизни. Спасая одного, легко навлечь беду на многих – демоны в этот мир не на красоты природы посмотреть приходят. У них тут что-то вроде охотничьих угодий, и люди для них – кормовая база.

– Будто я просил со мной возиться. Пу. Удивляюсь я вам – песец. Вас ведь саму демоном считают. И неспроста. Вы же и на самом деле мало отличаетесь от меня – я чую. А ваших друзей демонопоклонниками числят. Атайцы на вас охоту открыли, если поймают – отправят на костер. В лучшем случае. А вы отказываетесь помочь единственному возможному союзнику в этой стране. Неразумно. Песец неразумно.

Он нас учить вздумал! Каков нахал!

– Наши разногласия с атайцами – это только следствие разницы наших религиозных взглядов, – отчеканила я. – Меня лишь считают демоном – по людскому недомыслию, по политическим и религиозным причинам – не важно. Но я – не демон. Это принципиальное отличие между мной и тобой. То же касается и моих друзей. В то время как противостояние людей и демонов имеет более глубокие причины.

Песец захихикал.

– Ну песец! Принципиальное отличие, говорите? – спросил он. – А вы хоть в курсе, что Пу не всегда был демоном? Что его таковым сделали людское недомыслие, а также политические и религиозные разногласия? Да если хотите знать, я богом был! Пу! Личным шутом Нефритового Императора! Не последняя фигура в пантеоне! Знаете, как меня любили, как меня уважали? Мои фигурки, выточенные из кости и дерева, стояли в каждом жилище! А потом пришел Атай – и песец! Здравствуйте подземельные миры – моя новая родина. Как будто у меня большой выбор был.

– Выбор всегда есть, – сказала я, – но пусть даже так. Однако это не повод для того, чтобы освобождать кого-то из твоих новых подружек-демониц.

Лапа у песца уже отросла, брюхо, как я уже говорила, срослось еще раньше, что касается сухожилий на задних лапах, то они и вовсе в первую очередь восстановились. Тянуть с ритуалом причин более не было, и я вытащила из поясного кармана коробок спичек – костры запалить. Пу, увидев это, заговорил быстрее и громче, перейдя почти что на крик:

– Та, кого я хочу освободить – тоже бывшая богиня. Атай ее так ненавидел, что, в свое время, превратил целую провинцию в кладбище, лишь бы лишить ее силы и поддержки. Сколько народу погибло – песец! Эльфов – счет на тысячи шел! Анири до последнего сопротивлялась, но как тут не стать демоном, если ваши священные рощи заливают кровью ваших же последователей?

– Анири? – переспросил Эни, слушавший нашу перепалку с песцом очень внимательно, хотя сам в нее и не вступал. – Ты сказал – Анири?

Это имя и меня, признаюсь, заставило чуть помедлить. Эх, все-таки не стоило мне в полемику с инферналом влезать, и Эни позволять с ним разговаривать не надо было, – вот вам живой пример, чем это заканчивается.

– Да, – подтвердил демон. – Я так сказал. Анири. Анири Сказочница, Анири Хозяйка Летописи, Анири Хранительница Истории, Анири Мать Мудрости!

– Анири Людоед, Анири Чудовищная Лисица, Анири Терзательница? – переспросила Лу Ай Лей.

– Так ее тоже называли, – не стал спорить Пу. – И не напрасно. А потом заключили в хрустальную тюрьму, и она сидит там уже три с половиной века.

Эни смотрел на меня. Его взгляд просил совета.

– Зачем ты хочешь освободить ее? – спросила я.

– У нас с ней договор был. Если я попадаю в беду, она меня выручает. Если попадает в беду она, выручаю ее я. Тогда я не успел этого сделать – нарвался на Просветленного, который из моей шкуры сшил себе меховой плащ. Истребитель из него оказался – песец, не то что вы, сударыня, – в несчетные я не попал, хотя путь сюда он мне все же перекрыл. Портной, кстати, из него еще хуже был – плащ совершенно дурного фасона получился: с одного бока короткий, с другого – длинный. Полный песец! Его потом в безрукавку перешили – тут уж мастер искуснее расстарался, ничего так получилось. Почти три века ее разные Просветленные носили, очень она им нравилась: и грела, и сил в бою прибавляла, и от ударов простым железом берегла. А потом жилетка попала к Фу Лую. Случайно, в общем-то. Он внучатым племянником Фу Шиме доводился, был такой Просветленный. Сколько нашего брата-инфернала в несчетные отправил – пу! Но женщин любил с юности, и выпить не дурак, да к тому же тщеславен. На этой почве у него с начальством разногласия начались, и он в отпуск отправился, к родным, в деревню, в глушь, в Шурут-Тхе. Ну как в отпуск? Ему наказали в монастырь на рис и воду, а он решил, что такая диета – не про него, и к родственникам махнул. Начальство такую самостоятельность терпеть не стало, и встретился Фу Шима с левой рукой лайма[70]70
  Официально атаец, имеющий титул «левая рука лайма» ведает придворными развлечениями, а неофициально его заботой является так же устранение неугодных лайму людей, судить и казнить которых обычным порядком по каким-либо причинам нежелательно или невозможно.


[Закрыть]. Ну и песец. Умер. Меч его и копье забрали, понятно, а сундук со всяким барахлом, где и шкурка моя лежала, прозевали. Фу Луй его припрятал, да потом всю жизнь хранил. И шкуру мою тоже. А сегодня ее надел Квун Жао, ученик его. Теперь я пытаюсь уговорить вас помочь мне. Ну так что?

Я уже было хотела открыть рот, чтобы послать его куда подальше, но мое намерение опередил Эни.

– Никуда не уходи, мне с Сонечкой посоветоваться надо, – сказал он демону. – Сядзе, будь добра, посиди с ним, если он попытается двинуться – припечатай его молнией, не стесняйся.

Ведьма кивнула в ответ, в воздухе ощутимо запахло электричеством, и тут же в песца ударила молния – прямо с ясного неба. Песец подскочил от боли на месте, а на его грудине появилась впечатляющая пропалина.

– Пу! – крикнул демон обижено. – Я же не двигался! Зачем вы деретесь?

– Всякую болезнь проще и легче предотвратить, чем потом бороться с последствиями, – ответила ведьма. – Я это вам как человек, немного разбирающийся в медицине, говорю.

Эни с деланным осуждением поцокал языком и покачал головой, Лу Ай Лей улыбнулась – впервые за сегодня. Признаю, она не только плакать умеет. Вот только своей молнией она всем показала, где нас искать. Ну и пусть – атайцы и без того вряд ли след песца потеряют, так что беда небольшая.

Эни поднялся с бревна, на котором сидел, подошел ко мне и, взяв меня под локоток, отвел в сторону шагов на десять. Его тень зашевелилась, удлинилась и поднялась серой полупрозрачной стеной, отгораживая нас от остального мира. Теперь ни песец, ни ведьма не могли нас услышать. Песец – так еще и видеть нас не мог, потому что спиной к нам сидел.

– Я – против, – заявила я, встав так, чтобы не упустить его и Лу Ай Лей из виду. Так, на всякий случай. – Я понимаю, что ты вспомнил про встречу с Ноктэ и ее последнюю просьбу. Но освобождать демона – это… это неправильно! Я не хочу в этом участвовать.

– Технически от нас не требуется никого освобождать, – заметил Эни. – От нас – от меня – требуется только украсть кристалл, в котором она сидит. Сделав это, мы вернем мастера Квуна и получим помощь в наших поисках. По-моему, это – хорошая сделка.

– Слушай, мы не в ицкаронском суде, и не тяжбу о наследстве ведем, – сказала я. – Ты уже взрослый мальчик и должен понимать, что демоница, освободившись, займется тем, чем занималась до того, как ее заточили в тюрьму. Она убивать будет, Эни. Погибнут люди, и виноваты в этом будем мы, даже если не сами, не своими руками выпустим ее из кристалла. Я не в восторге от Катая, а в особенности – от атайцев, я сейчас сама не вполне та, кем привыкла быть. Но мой долг – защищать людей. Ты же не хочешь, чтобы я изменила своему долгу?

– А что помешает тебе поступить с Анири, как ты поступила с Пу четверть часа назад? – спросил Эни, прищурившись.

Я не сразу сообразила, о чем он говорит.

– Надеть на нее «Кандалы»?

– Да. А после, если потребуется, отправить в несчетные. Я не собираюсь обещать ей неприкосновенность. Понимаешь?

– Пока не особо.

– Подумай вот о чем: рано или поздно она все равно освободится. Сколь ни надежна ее тюрьма, как хорошо бы ее ни охраняли, она вырвется на свободу, и тогда случится то, о чем ты говоришь. Но просидев три с половиной сотни лет в кристалле, Анири должна ослабнуть, так отчего бы нам не воспользоваться случаем и не отправить ее в несчетные, раз уж местные Истребители способны только на то, чтобы сжигать молоденьких магичек, гоняться за туристами да шить из всякой дряни себе зимнюю одежду?

– Освободить демона для того, чтобы его убить? – переспросила я. – Хм. Твой план мне начинает нравиться.

– Если в кристалле действительно демоница, – сказал Эни, и, прежде чем я успела что-то возразить, добавил, задорно подмигнув: – Доверься мне, родная!

Последняя фраза весьма двусмысленно прозвучала на мой вкус. Я себя девочкой почувствовала, которую только что развели на «пойти посмотреть какое качественное сено для нашей Буренки в этом году заготовили». Впрочем, мне вдруг неожиданно понравилось. Эни – позер, конечно, но определенный стиль у него есть. Интересно, не будь я той, кто я есть, не связывай нас родственные узы, будь я просто человеком, будь я его ровесницей, купилась бы я на такое его приглашение?

– Не забудь еще и о том, что, договорившись с Пу, мы спасем Квуна, – добавил Эни.

– И отпустим демона в подземельные, откуда он очень быстро выберется, – сказала я.

– Ты не хуже меня знаешь, что просачивание демонов в наш мир – процесс естественный. Если прорвется не Пу, то кто-нибудь другой. Или тебе есть принципиальная разница, кто это будет?

Этим аргументом, он, признаюсь, меня уел – возразить мне было нечего. Действительно, мы, нураниты, предотвратить появление демонов в нашем мире не можем. Инферналов выдавливают к нам причины глобального свойства. Наша задача – следить за тем, чтобы демоны тут не задерживались. Так что Эни прав, как ни печально. Отчего же тогда ощущение, что меня развели, усилилось?

– Мы согласны украсть артефакт, – заявил Эни, когда мы вернулись к Пу и ведьме. – Но не более того. Мы отдадим его тебе, а уж твое дело как с ним поступить. К освобождению Анири мы отношения иметь не желаем и ответственности за него нести не будем. Это понятно?

Пу обрадовался – это видно было по тому, как он оскалил пасть, как распушил хвост и как стал потирать передние лапы.

– Понятно! Я согласен! Пу!

– Замечательно, – сказал Эни, усаживаясь рядом с ведьмой. – Тогда нам следует обсудить остальные условия нашей сделки. Я не хочу, чтобы потом у нас возникли какие-либо разногласия. Важно, чтобы мы все понимали, на что подписываемся.

– Конечно! Разумеется! Я готов!

– Эни, аккуратнее, – сказала я.

– Начнем с того, что мне не вполне понятна твоя фраза «я верну вам вашего Квуна, если вы попросите об этом». Насчет «если попросите» – это просто фигура речи или условие?

– Условие, – ответил Пу. – Вдруг я вам так понравлюсь, что вы не захотите расстаться со мной?

Лу фыркнула.

– И очень вы даже зря! Я замечательный собеседник. Я песец какой замечательный! Я вам обязательно понравлюсь. Вам потом очень неприятно будет, когда договор обяжет вас меня изгнать. Вы тосковать будете, вспоминая меня. А уже все – песец! Так пусть у вас будет выбор: возвращать Квуна Жао или меня оставлять. Только и всего.

– Понятно, – кивнул Эни. – Переходим к следующему пункту…

Обсуждение договора заняло у них минут десять. По окончании Эни встал и торжественно произнес:

– Итак… Я, то есть Энжел Сувари из Ицкарона, старший жрец Малина, действуя от своего имени, а также от имени моих друзей, а именно: сэра Сони эр Нурани, младшего жреца Нурана, и Лу Ай Лей, ведьмы из Ут-Кина, называемых вместе со мной в дальнейшем ммм… Компанией, – с одной стороны; и Пу, демон из Восьмого… Восьмого же?

– Восьмого, – подтвердил Пу. – Только я не демон, а архидемон.

– Пу, архидемон из Восьмого круга, – с другой стороны, договорились о нижеследующем. Компания обязуется выкрасть или добыть каким-либо иным образом артефакт, в дальнейшем называемый Кристалл, представляющий из себя кусок горного хрусталя и являющий собой темницу, в котором содержится архидемон по имени Анири. Добыть Кристалл надлежит из сокровищницы монастыря Тхи-Шу или иного места, где он окажется, а после того его следует передать вышеупомянутому Пу. Ни до, ни после акта передачи Компания не несет ответственности за какие-либо свойства Кристалла, а также за то, каким образом Пу поступит с ним, оставляя это полностью на усмотрение Пу. В свою очередь, после принятия Кристалла, Пу обязуется: во-первых, по первому требованию любого из Компании освободить тело и сущность мастера Квуна Жао и вернуть его в том физическом, психическом и иных состояниях, в каких он пребывал до того, как был захвачен вышеупомянутым Пу. Во-вторых, Пу обязуется всеми своими силами и способностями помогать Компании в поисках Лары Уиллис из Ицкарона, старшей жрицы Луни до тех пор, пока Компания не предъявит требование по предыдущему пункту настоящего Договора…

Насколько я понимала, Пу всеми силами старался отсрочить свое изгнание из тела Квуна и готов был делать что угодно, даже искать пропавшую три десятка лет назад жрицу, о которой до этой минуты ничего не слышал и не знал.

– В-третьих, Пу оставляет за собой право пытаться переубедить Компанию в необходимости выполнения им первого пункта его обязательств, действуя при этом исключительно ненасильственными методами, без использования шантажа и техник прямого воздействия на разум.

Вот уж не знаю, как он собрался нас уговаривать. В особенности Лу, которая была весьма неравнодушна к Квуну.

– Обе договаривающиеся стороны обязуются решать возможные конфликты между ними, действуя без предубеждения друг к другу и опираясь на ненасильственные методы. Пока действует настоящий Договор, обе договаривающиеся стороны обязуются своими действиями или бездействием умышленно не вредить друг другу, в том числе, но не ограничиваясь перечисленным: не покушаться на жизни друг друга, свободу, разум, тела и имущество. Ответственность за ненадлежащее выполнение этого пункта может быть аннулирована только в случае, если результаты действий или бездействия, нанесшие ущерб второй стороне, не были и не могли быть предвидены виновной стороной.

На этом пункте опять-таки очень настаивал Пу, аргументируя «а то вы меня бить будете и молниями жарить». Однако и я считала его весьма полезным: он освобождал меня от необходимости следить за каждым шагом песца. Демоны по своей природе создания весьма зловредны, это я сейчас понимала как никто другой.

– Кроме того, Пу обязуется своими действиями или бездействием умышленно не вредить третьим лицам, прямо не указанным в настоящем Договоре, в том числе, но не ограничиваясь перечисленным: не покушаться на их жизни, свободу, разум, тела и имущество. Ответственность за ненадлежащее выполнение этого пункта может быть аннулирована только в случае, если результаты действий или бездействия, нанесшие ущерб третьим лицам, не были и не могли быть предвидены Пу, либо в случае, если вышеозначенные лица, своими действиями могли навредить Компании или воспрепятствовать выполнению настоящего Договора. Пу обязуется в подобных случаях соизмерять наносимый им ущерб с угрозой от третьих лиц.

Этот пункт Эни внес, чтобы окружающих обезопасить, а исключение из него – на случай, если придется драться с атайцами. Пу вздыхал, громко и многословно жаловался, что его по рукам и ногам вяжут, но, как мне кажется, больше для вида.

– В случае если выполнению условий настоящего Договора будут препятствовать обстоятельства непреодолимой силы, о которых в момент его заключения Компания и Пу не знали, Договор считается расторгнутым. При этом Пу обязуется остаться пленником Компании и, не сопротивляясь, дать надеть на себя «Кандалы Проклятых».

А вот насчет этого пункта Пу очень активно возражал. Говорил, что это нечестно, что этот пункт убьет весь дух доверия и сотрудничества, что он ставит нас в неравное положение. Много он говорил. Эни слушал, слушал, а затем сказал, что если этот пункт песцу не нравится, то мы всегда можем вернуться к варианту с экзорцизмом. На этом прения прекратились.

– Обе стороны отвечают за выполнение условий настоящего Договора своими сущностями, состоящими, в том числе, но не ограничиваясь ими, из: души, тела, разума, памяти, воли и посмертной судьбы… Есть у кого-нибудь какие-нибудь замечания или дополнения?

Эни неплохо поработал над формулировкой, и добавить мне было нечего. Но сама ситуация, в которой мы были вынуждены заключить договор с демоном, мне по-прежнему не нравилась. Вот только какой смысл снова говорить об этом?

У Лу Ай Лей и Пу замечаний тоже не нашлось.

– В таком случае, я Энжел Сувари из Ицкарона, старший жрец Малина добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по настоящему Договору.

– Я, Пу, демон из Восьмого круга, бывший некогда богом-шутом у Нефритового Императора Юй, добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по этому договору.

– Я, Лу Ай Лей, ведьма из Ут-Кина, добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по этому договору.

– Я, сэр Соня эр Нурани из Ицкарона, Истребитель и младший жрец Нурана, добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по этому договору.

– Ну а теперь, вы, моя милочка, – развязано обратился ко мне Пу, и от такого обращения меня аж передернуло, – может быть, наконец, снимите с меня вашу висюльку? Очень неуютно в ней, а кроме того, нам бежать пора – атайцы уже близко. Что? Что такое? Сядзе, красавица моя грудастая, скажи ей… Эй! Меня нельзя бить – это будет нарушением Договора! Энжел, друг мой, остепените ваших подруг… Договор же! Договор…