Текст книги "Моя хранимая Химари (СИ)"

…

– У тебя, очевидно, были причины ехать именно со мной на одном транспорте, раз ты не заставила водителя отправиться назад, к ближайшей стоянке, принадлежащей первому клану… стиратель Ноихары.

Я снова в лимузине. Салон вместе с кабинкой водителя, который сейчас сидел за рулём с остекленевшими глазами, находился под моим пологом тишины, закрывающим от возможного прослушивания одним из многочисленных встроенных в автомобиль артефактов. Перегородка между отсеком водителя и пассажирским была опущена, давая мне возможность лицезреть спокойное, ничего не выражающее лицо Сае Кисараги. Сидящая на втором сидении, рядом с водителем с промытыми мозгами, высшая ментальная аякаши всё это время терпеливо дожидалась, пока я останусь вместе с ней один… вернее, хотя бы условно один. Для разговора, разумеется, для чего же ещё? Хотя варианты были.

– Я, то есть Кристоф фон Финстерхоф, в отличии от бывшего мейстера моей Семьи, имел дело с ментальными демонами, стиратель, и знаю как определять их. Если ты думаешь, что могла бы меня застать врасплох и в этот раз, то ты сильно ошибаешься.

– Тск-тск… какие непослушные ученики пошли. На уроках не появляются, присылая вместо себя очень подозрительно ведущих себя двойников, у которых отметки хуже некуда… зови меня Сае-чан, если тебе так удобнее. – Стиратель Ноихары.

Уроки? Нет, я ещё не успел забыть про её временное прикрытие, но причём тут уроки?

– У тебя ко мне дело, которое требует личного разговора со мной.

Само как-то так вышло, что предложение построено как вопросительное, но интонация соответствует твёрдому утверждению в понимании местных. Что ж, для неё, знающей про меня в прямом смысле всё, и даже, наверное, больше, чем я сам про себя помню (дыры в памяти так никуда и не делись), это было одной из меньших странностей.

– Да. Давай, я к тебе перелезу… наружу выходить нельзя – четвёртый отдел следит за домом удалённо… много мороки. – Сае Кисараги.

ЧТО? Так, стоп, следят… видели Наруками неоднократно…

Анализ… Успешно.

Хм. Последствия кажутся непредсказуемыми лишь на первый взгляд. На второй, более продуманный взгляд, с учётом того, что не учитывала основа моей предыдущей личности, выходит, что я слишком себя накручиваю. После всего, что произошло между мной и четвёртым отделом (показательная демонстрация силы посредством зачистки парада аякаши, таинственное исчезновение помощника руководителя, который неоднократно по поручению начальства бывал мне занозой в пятой точке), они не станут рисковать в любом случае, независимо от того, что бы я не делал… пока это не касается их лично, разумеется. Я привык к играм другого масштаба, поэтому и слегка обеспокоился… а ведь местное отделение, на самом деле, даже на ветвь Семьи не тянет по влиянию.

– Мне казалось, что твоя роль, как хранителя Амакава, состоит в том, чтобы подобные моменты пресекать.

Сае Кисараги не ответила ничего – она была занята делом… неуклюже пыталась пробраться сквозь относительно узкий смотровой проём, на месте которого была перегородка. Грудь кое-как прошла, а место пониже поясницы, несмотря на то, что женщина, очевидно, в свободное время вполне поддерживала себя в форме, не проходила из-за габаритов никак.

– Э… ну хорошо, тогда обратно… – Стиратель Ноихары.

А теперь и обратно никак. Наверное, смотрится со стороны комично, и я бы внутренне рассмеялся бы, будь я предыдущим "я". Однако я – не тот я, и сейчас я занят тем, что прогоняю, пока без анализа основой, варианты, почему она себя сейчас так ведёт, и какая у неё цель… Как вообще при её-то возрасте, она может попадать в подобные ситуации? Скорее всего она специально… вот только зачем?

– Ммм… не подашь своей сенсею руку, Юто-кун? – Сае-чан, чрезвычайно жалобным голосом, поправляя одной рукой очки, а вторую протянув мне, словно для рукопожатия.

Смотрится она конечно… свисающий вниз бюст "закрыт" расстегнувшейся на несколько верхних пуговиц рубашкой, слегка растрёпанная причёска, продолжающие съезжать набок очки, придающие дополнительный шарм двадцатипятилетней на вид женщине в самом расцвете сил…

Вот только бдительности я терять не собираюсь, так как она – неизвестно сколько живший демон, возможно примерно одного возраста с Флеммой. Очень опасный, несмотря на ограниченность того, что может сделать ментальный аякаши, неспособный пробить предназначенную против него защиту. Кстати, она вполне может и не играть: неизмеримый опыт-то есть, однако в текущем человеческом теле она может находиться не так чтобы долго, чтобы приспособиться к различным его возможностям на полную. Это с подобным моей основе, которая может одновременно хорошо приспосабливать сознание к телу и тело к сознанию, ментальный демон мог бы быть опасным бойцом… среди обычных людей. В комфортных для обитания условиях ментальные демоны по своей природе предпочитают не выделяться и поэтому возможности изменять тем или иным образом тело, кроме ограниченного влияния на головной мозг у них нет.

Втащить её телекинезом внутрь. К её руке у меня нет ни малейшего желания прикасаться. Точнее, даже если какое желание и было, но стоило уловить её осторожные "прикосновения" к щиту во время моих телекинетических манипуляций, что в самую малость снижают эффективность ментального щита, любое желание знакомиться с ней ближе пропало, а убить на месте – возросло… однако желание желанием, но лишать себя такого условно дружественного козыря – не вариант.

– Ох! Ну разве можно быть настолько грубым с женщиной, Юто-кун? – Сае Кисараги.

Молчу, намекая на необходимость перейти к делу. Хм. Что-то в этой части вежливого "кейго" есть… молчание иногда действительно действенно. Особенно по отношению к разумному, который правильно его понимает.

Сае Кисараги вздыхает и прикрывает глаза, после чего действительно переходит к делу, словно прочитав мои мысли, чего сделать не должна была быть способна:

– Что ж… думаю, ты торопишься домой, чтобы продолжить придумывать планы, приводить свои комбинации в движение и всё такое прочее, поэтому буду кратка. Не проводи ритуал, предназначенный для того, чтобы… "разобраться в себе". Ни к чему хорошему это не приведёт. Многоликий послал меня предупредить тебя, потому что сам не мог. Возникли некоторые сложности, о которых тебе бессмысленно знать.

Ну да, ну да, снова за своё. Не положено знать… это мы ещё посмотрим.

– Будь… на месте настоящего меня предыдущая моя личность, я бы, наверное, проанализировал ситуацию, закономерно получил вывод в том, что у меня недостаточно данных, а потому поступил бы вопреки желанию пытающегося манипулировать мной разумному. Ты была у меня в голове, можно сказать ты знаешь меня достаточно хорошо для того, чтобы понимать.

– Арргх… ну почему всё с тобой должно быть так сложно? – Сае Кисараги, начиная злиться… вернее притворяться, что злится. Хотя нет, такое ощущение, что злится тело и сознание, судя по языку жестов, но моё специальное ментально-поисковое заклинание, детектирующее деятельность ментальных демонов видит лишь незначительные изменения… эмоция фальшивая. Предыдущий я бы ни за что не различил бы, если бы не знал, что перед ним – человек, одержимый очень редким демоном. Несоответствия есть, но так просто, если не приглядываться, их не заметить.

Анализ… Недостаточно данных. Кросс-следственный анализ с учётом непроверенных данных… Недостаточно данных.

Как я и думал, просчитать, что именно от меня хочет Многоликий просто так мне не удастся. То ли он специально так передал через Сае-чан, чтобы я назло ему провёл ритуал, то ли же нет. Поэтому я планирую действовать, игнорируя то, что она может сейчас сказать в любом случае.

– Послушай… Юто Амакава. Нет никаких "предыдущих личностей" и "настоящих личностей". Ты мне можешь не доверять, однако поразмысли над этим: что по-твоему делает разумного личностью? Духовное тело?.. А кто тебе вообще сказал, что оно – от Кристофа фон Финстерхофа? – Стиратель Ноихары, поправляя очки и застёгивая пуговицы рубашки.

Хм.

– Личность – набор характеристик, формируемых приобретённым опытом и врождёнными особенностями тела. У тебя тело, которое изменяется в соответствии предпочтениям бывшего мейстера фон Финстерхоф. У тебя опыт и Кристофа, и его сына, которого ты так сильно ненавидел, что даже мне не удалось выудить его имя из твоей памяти при переносе в эту временную реальность.

Не… неправда. Я же… как его зовут?

– Ты лжёшь. Ты стёрла имя из моей памяти.

Пожимает плечами. Да я же тебя сейчас… барьер. Специальный ментальный барьер вокруг автомобиля. Плюс на всякий случай обычный, если к ней готова прийти на помощь подстраховка. Руку на шею и сжать до усложнённого дыхания. Всё равно не паникует.

– Если… хах… хах… тебе так удобнее… хах… то можешь считать, что стёрла. – Сае Кисараги.

Отпустить ладонь. Ты мне ещё заплатишь за всё. Ты и Многоликий. Ты жива лишь по политическим причинам – ты мне выгодна живой. Пока выгодна.

– Фух… я бы всё равно не умерла, если что. Это я так… мысли вслух. – Стиратель Ноихары, делая несколько глубоких вдохов и выдохов.

– О, значит я всё же могу тебя задушить?

Снова пожимает плечами, улыбаясь. Сволочь… так, стоп. Что-то мне это напоминает. Когда меня специально бесил Многоликий, у меня тоже сначала появилось беспричинное раздражение. Больше не выйдет. Что бы она… они не использовали.

– Продолжай. Я даю тебе ровно пять минут.

Откинулась на сиденье и молчит. О чём-то раздумывает. Неужели я поломал ей план? Так просто? Не было ни запасного, а новый на ходу составить не может? Ну… это уже совсем не серьёзно. Взрослые, состоявшиеся аякаши, привыкшие копаться в чужих головах так не делают. Или я слишком по себе сужу… нет, я в головах лично не копался, по крайней мере, наверняка не так часто, как она. Только там проверить и подкорректировать у кого-нибудь из Семьи установки…

– Нет больше ни Кристофа фон Финстерхофа, ни его сына, ни полностью… стёртой личности Юто из этого твоего тела. Ты – это только ты, и никто более. Ты – новая личность, производная из этих двух, столь непохожих друг на друга, но столь на самом деле совместимых… ты ведь заметил, что привычки, некоторые особенности мышления, и вообще приоритеты в тебе начали будто "просыпаться", заменяя старые? Ты не мог и не хотел видеть с собой никого, кого своим Светом и обаянием собрал вокруг себя "твой сын", из-за чего Семья почувствовала лёгкое отчуждение. Ты даже боялся поначалу называть их теми же уменьшительно-ласкательными именами в сочетании с фамилией Амакава, которую мысленно застолбил для своей Семьи. Но уже через день ты начал меняться. – Сае Кисараги.

Donnervetter… а ведь она права в каждом слове. Кроме, быть может, того, что я не хотел видеть рядом с собой его семью. Или же…

– Личность Кристофа была нужна затем, чтобы Хару могла совладать со своим осколком, не более того. Ты ведь помнишь, как Многоликий сказал тебе, что это не будет проблемой? – Сае.

Раздел памяти акцентирован в фоновом режиме, без отвлечения от оперативной обстановки.

– …Насчёт Хару можешь после этого не беспокоиться – уснёт и забудет то, что произошло. В ней останется осколок Тьмы, который будет давать ей силы, противоположенные тем, которыми пользовался род «светоносцев» Амакава, но ты легко разберёшься с этой небольшой проблемой, которая на самом деле проблемой и не является. – Многоликий, после инцидента с пробуждением Тьмы в младшей Амакава.

Акцентировка раздела памяти в фоновом режиме без отвлечения от оперативной обстановки отключена.

– Нужны были адекватные знания для помощи Хару… и для того, чтобы лучше понимать своего будущего противника, ведь его понимание Свет тебе в этот раз не дарует, как бы ты не старался. Тьма противоестественна Свету. Поэтому Многоликий уже тогда, объясняя тебе возможные варианты, запланировал пробудить в тебе личность Кристофа… а может и раньше – с самого начала. Даже я не знаю наверняка.

Я не… глупость какая. Ничего это не меняет в любом случае. Что мне – резко начать себя вести по-другому? Стиратель Ноихары резко подсаживается ближе, почти вплотную, и смотря глаза в глаза, продолжает:

– Но теперь же, если ты останешься Кристофом, вернее будешь пытаться сохранить целостность именно этой личности, а не ассимилируешь всё, что в тебе есть, став новым разумным… став новым Юто Амакава… то тебя постигнет целая полоса неудач, а Семья начнёт от тебя отворачиваться. Не уйдёт лишь слепая ко всему, кроме долга, Химари, но это не имеет значения. Юто, иногда будущее можно изменить, иногда – нельзя, но ты, пожалуй, один из немногих избранных в метамире разумных, которые могут это делать сознательно, опираясь на помощь того, кто привёл все эти миры в движение. Я не верю, я ЗНАЮ, потому что была в твоей голове, на твоём месте, что в тебе осталось достаточно человечности для того, чтобы принять свой новый путь. Тебе нужно лишь лечащее время, во время которого ты должен вести себя естественно ровно, вплоть до того момента, как ассимилируешься… и я тебе его, в смысле это время, дам. Не потому, что это приказ Многоликого, а потому, что я за всё время своего существования ни разу не видела воспоминаний человека или аякаши с таким грузом ответственности на его плечах… тем более, если считать обе временные реальности. Прошу тебя, доверься мне. Я облегчу твою ношу.

Что она… что она делает? Задуматься она меня заставила, конечно, но не настолько же.

– Ты слишком близко… Не могу я тебе довериться. Я не знаю, что у тебя была за цель, и зачем ты сказала мне всё это, но…

Сае Кисараги вздыхает, закрывает глаза, кладёт одну свою руку мне на плечи, второй проводит по щеке и… приближается своим лицом с приоткрытыми губами. Зачем? Что она планирует? Следует ли мне сделать анализ основой? Наверняка ведь у неё какие-то посторонние мотивы… или нет? Быть может это тоже ловушка, и я следую линии поведения, запланированной Многоликим? Тогда как мне узнать…

Губы обычной человеческой женщины, в ментальной сфере которой вольготно устроился бестелесный симбиот, прикасаются к моим и заставляют их открыться. Она умелая… чувствуется, что она умелая, однако в данный момент позволяет себе лишь то, что может знать и уметь среднестатистическая местная женщина. Играет свою роль до самого конца, до малейшей мелочи… Играю ли роль я сам, и какую? Быть может моё нежелание ей довериться – это именно вот такой, подобный её нежеланию выходить из образа момент? Если так, то стоит ли мне… измениться? Возможно да, возможно нет… Сае подключила к процессу язык. Достаточно.

Оттолкнуть неизвестно что возомнившую себе агентессу моего потенциального врага, пытающегося мной манипулировать.

– …Неплохо. Ты быстро пришёл в себя. Даже образное эриксонианское наведение транса надолго не действует, значит… но это ладно. Уже поздно. Для тебя поздно, Юто. – Стиратель Ноихары.

Что она такое несёт? Поздно? Поздно для чего? Активировать защиту. Среднее поисковое, среднее диагностическое. Что-то с моей Семьёй? Она отвлекала моё внимание? Вроде бы нет… все на месте, скучковались в самой большой комнате и разговаривают.

– Видишь ли… надеюсь, ты простишь меня, но я воспользовалась брешью в твоей ментальной защите. Говорю, так как ты бы всё равно понял. Язык, аура, смешение слюны. Я прощаюсь с тобой, но увидимся мы довольно скоро… по твоим понятиям. – Сае Кисараги.

Donnervetter! Остатки её ауры смешаны с моей в моём организме! Ментальный щит пройден! Основа, «диагност, код красный»!!!

– Ты! Готовься к смерти!!!

– Ммм… Юто? Что случилось? – Хисузу Кагамимори.

Хисузу? Ах, чтоб тебя… знакомая ситуация. Слишком знакомая. Проморгаться. Судя по всему, я лежу.

– Плохой сон приснился? – Продолжает допытываться это прелестное юное дарование.

Ну что ей неймётся? Вот заладила… я же уснул всего ничего – укатали меня в честь вчерашнего, словно последний день видят.

…Что я несу? Открыть глаза и посмотреть вокруг. Ох мммать…

– Хису-тян…

– Да, Ютик? – Хисузу, кладя свою голову мне на грудь.

Эм… как бы ей сказать…

– Нет, ничего.

Забавно. И… почему-то привычно. Хису-тян, такая привычно расслабленная, в моей постели, голая, с телом, покрытым ссадинами и синяками… нет, это не я её так. Вернее я, но не в процессе понятно чего, а в спарринге: вчера… да, точно, вчера я принимал у неё… и не только у неё, своеобразный экзамен на профпригодность. События всплывают в памяти, будто и не было вот буквально только что дня возвращения от второго собрания кланов…

И до синяков, судя по всему, дело довести в постели с Хисузу я не мог в принципе – банально не хватило бы времени, чтобы уделить его только ей… потому как она была далеко не одна.

Кофую, даже во сне стеснительно прикрывающая одеялом свою закинутую на меня, слегка прохладную ножку. Дара… уже полностью "очеловеченная" крупная мускулистая женщина, вполне себе приятной мягкой консистенции, лежит с другой стороны. Какое довольное лицо… всё с ней понятно. Кстати, прямо на Даре, поперёк, в странной позе, лежит точно так же голая Флемма (!), закинувшая на мой живот слишком горячую руку… даже во сне, после всего произошедшего в очередной раз между нами (ЧТО?!), она продолжает грызть леденец. А дальше? Дальше моя изобретательница Ю с… кто это ещё? А… это Мидори. Ну да, конечно, мы же уже столько знакомы, что… и как я лучшую подругу Ю сразу не признал? Ха-ха…

Взгляд на настенные часы, на дату.

– Юто… точно всё в порядке? – Хисузу, слегка обеспокоенно ёрзает на мне, подбираясь поближе к моему лицу, что лишь рождает в теле приятные "воспоминания" о неоднократно происходившем… несмотря на ужас и панику сознания.

– Всё… замечательно, Хису-тян. Всё… замечательно.

– Брюзгливый компот несется по встречке. Механик-якудза пытается спать. Колючие мышцы согнулись под печкой, прилёт кислой грудки связался с отметкой – сотрудник Маринэ в отделе "копать"… хрум, десу… Ммм… доброе леденец. В смысле, вкусный утро. Э… о чём это я?.. десу… ах да, с возвращением, Юто. А теперь дай немного поспать. – Флемма Саламандер-Амакава проснулась на мгновение, выдала всю эту ахинею, хрустнув леденцом, и устроилась обратно спать.

Два месяца. Меня… "не было" ещё аж целых два чёртовых месяца со второго собрания кланов. Погладить так удачно подставившуюся под ладонь ножку стесняшки-очаровашки Кофую Юки-онны, нашей снежной королевы, чьё сердце лишь недавно было мной разогрето достаточно для того, чтобы решиться на то, на что решились… оказывается, все девушки моей Семьи, и не только её.

– Всё просто… замечательно.