Текст книги "Свободное падение"

Автор книги: Родерик Гордон

Соавторы: Брайан Уильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Глава 37

– Уилл сказал, у них на дорогу до дома ушла целая уйма топлива, – крикнул Честер и выключил бортовой мотор. В порту снова воцарилась тишина.

– Ты не волнуйся, радость моя, я тебе сейчас принесу еще канистру, – пообещала Марта. Она стояла на причале, с нежностью глядя на Честера, который сидел в катере.

Он посмотрел вслед женщине, вперевалочку поковылявшей к резервуарам с топливом.

– Радость моя? – пробормотал мальчик и покачал головой. Честер начинал бояться Марты. Теперь, когда Уилла не было рядом, она сосредоточила все свое внимание на нем, и Честер этому отнюдь не радовался. «И что она все время на меня таращится своими щенячьими глазами?» – думал он с нарастающим беспокойством.

Хуже всего было, когда они шли по просевшему пласту к подземному порту, ориентируясь по радиомаячкам. На привале Марта предложила Честеру вздремнуть, пока она подежурит. Но мальчик внезапно проснулся от того, что кто-то гладил его по голове. Приоткрыв глаза, он заметил, как женщина отдернула руку. Честеру было чересчур неловко и, по правде говоря, чересчур противно, так что он не стал с ней об этом разговаривать. Ему до сих пор было жутко об этом вспоминать.

Честер не рискнул бы отправиться к убежищу один и прекрасно понимал, что ему понадобится напарник, чтобы подняться вверх по реке. Но он в жизни бы не выбрал в единственные спутники Марту, учитывая, как она стала себя вести.

Мальчик медленно приподнялся на покачивающемся катере, чтобы посмотреть, что происходит на набережной. Как только Марта скрылась в одной из построек, он выскочил из лодки на причал.

– Вперед! – сказал себе Честер, в несколько прыжков преодолел набережную и оказался у входа в убежище. Он бросился в радиорубку и закрыл за собой дверь.

– Черный телефон… черный телефон… Уилл говорил, черный телефон, – нервно забормотал Честер и схватил трубку. Он прислушался. – Гудка нет… но Уилл сказал, что гудка нет, – напомнил себе мальчик и начал торопливо набирать номер, который Эллиот повторяла в бреду.

Из-за спешки он ошибся, сунув палец не в то отверстие на диске, и запаниковал. Тут Честеру на глаза попалась небольшая табличка на стене: широкие черные буквы на белом фоне. Она гласила: «ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ, УСПОКОЙСЯ». Какой-то остряк синей ручкой переправил последнее слово на «УПОКОЙСЯ», однако исходный текст сделал свое дело. Честер глубоко вдохнул и набрал номер заново.

– Пожалуйста, пожалуйста, только бы все работало… – Он выждал несколько секунд на случай, если на соединение нужно какое-то время. Услышав треск в трубке, мальчик затараторил в микрофон: – Дрейк, это Честер, я скоро отправляюсь вверх по течению, и… э-э… мне надо, чтобы ты меня встретил наверху, – сдавленным голосом взмолился он. – Обязательно, – добавил мальчик и замолчал, прислушиваясь к шуму, который почудился ему в коридоре. Понизив голос до отчаянного шепота, Честер сказал: – Я на тебя рассчитываю, Дрейк. Я больше не могу…

Убедившись, что из коридора в самом деле слышны шаги, мальчик быстро повесил трубку и уселся на стул. Он закинул ноги на стол и свесил голову на грудь, притворяясь, что уснул.

Дверь медленно скрипнула у него за спиной.

– Радость моя, куда же ты… А, вот ты куда подевался, – несколько удивленно произнесла Марта.

Честер потянулся и довольно картинно зевнул.

– Должно быть, задремал, – соврал он.

Женщина без интереса поглядела на оборудование, расставленное на столе.

– Топливо я принесла. Хотела узнать, будешь сейчас кушать? – спросила она, почесывая зад сквозь широкие юбки.

– Э-э… нет, спасибо, Марта, – ответил Честер. – Вы не беспокойтесь, я себе что-нибудь возьму потом в кладовке. А вы ступайте поешьте.

– Как скажешь, мой хороший, – ответила она, не скрывая своего разочарования, и ушла.

Честер остался в рубке, размышляя в очередной раз о том, нельзя ли как-нибудь проделать остаток пути без Марты. Перспектива бросить ее в порту и умчаться на катере казалась очень соблазнительной, однако из рассказа Уилла он помнил, что одному человеку не под силу всю дорогу управлять бортовым мотором. Честер тихо выругался. Он не представлял, как справиться без Марты.

А еще он не представлял, что будет, когда они доберутся до Верхоземья. Несмотря на стигийцев, от которых придется как-то скрываться, Честер был твердо намерен повидать родителей. Он не мог им не сообщить, что жив. Но как это сделать при Марте? У Честера было ощущение, словно он обзавелся еще одной матерью, причем она малость не в своем уме и обожает его сверх всякой меры. Мальчику вдруг ясно представилось, как Марта, сгорая от ревности, с пеной у рта целится из арбалета в его маму и папу.

– Господи, нет. – Он с силой потер лоб, отгоняя кошмарную картину. – Уилл, где бы ты ни был, ты мне за это ответишь, – сказал Честер и вдруг рассмеялся. – Уилл, Уилл, Уилл, – повторил он, качая головой и продолжая хохотать.

Глава 38

Уилл не мог не согласиться с отцом: они в самом деле попали в райский сад. Хотя черепа, висящие на кольях, нарушили идиллию, они постарались об этом не думать и полностью погрузились в новый образ жизни. Это простое существование было прежде всего возможностью наконец-то отдохнуть и восстановить силы.

Во время одной из первых прогулок по джунглям Уилл с отцом набрели на руины города. Территорию давно захватили буйно растущие деревья, однако по количеству развалин можно было предположить, что когда-то город был поистине огромным и занимал несколько квадратных километров. Доктор Берроуз убежденно заявил, что именно здесь находилась и процветала столица переселенцев, которых он окрестил Древними. Фризы и письмена на пирамидах показывали, что Древние, если доктору Берроузу удалось верно датировать руины, на несколько веков опережали в развитии современные им культуры Верхоземья. Их достижения в философии, математике, медицине и многих других науках просто потрясали воображение.

Доктор вывел теорию о том, что город Древних послужил прообразом Атлантиды. Он считал, что Платон в четвертом веке до нашей эры слышал описания этой затерянной цивилизации и пересказал их в своих диалогах, но так и не узнал, где на самом деле находится страна атлантов. В итоге все последующие попытки разыскать Атлантиду, которая якобы располагалась на острове или архипелаге не то в Атлантическом океане, не то в Средиземном море и была поглощена волнами, оказались обречены на неудачу. Доктор Берроуз был убежден, что Атлантида изначально находилась тут, в самом центре Земли. Уилл не загружал себе этим голову – он радовался, что может целыми днями работать бок о бок с отцом, изучая все новые и новые археологические находки. Его давняя мечта наконец сбылась.

Эллиот привыкла к солнцу и в считаные дни загорела дочерна. Уилл предположил, что дело в стигийской крови, ведь Ребекки так же легко приспособились к Верхоземью.

Неподалеку от пирамиды она устроила в ветвях гигантского дерева нечто вроде дома, где все могли отдыхать. Вооружившись луком и стрелами, Эллиот ходила охотиться вместе с Бартлби. Кот оправдал название своей породы и стал замечательно искать дичь, после того как его отучили вынюхивать одних только мелких грызунов и пресмыкающихся. Эллиот с Бартлби порой не возвращались в лагерь по нескольку дней, выслеживая в джунглях антилоп или газелей. Девушка оттачивала свое умение готовить мясо и обрабатывать шкуры – ни в том, ни в другом недостатка не было. А еще она обнаружила, что через джунгли протекает несколько широких извилистых рек, где водятся разнообразные крупные рыбы, и Уилл иногда ходил вместе с ней ставить сети.

* * *

Во время одного из таких походов на рыбалку и случилось то, чего никто не ожидал.

Поскольку доктор Берроуз наотрез отказался присмотреть за Бартлби, сославшись на то, что чересчур занят работой и не собирается нянчиться с животным, Уилл и Эллиот взяли кота с собой. Они отправились рыбачить на самую большую из окрестных рек, до которой было около дня ходьбы от лагеря, и мальчик обрадовался возможности прогуляться и заодно побыть с Эллиот.

Бесшумно ступая по густому ковру листьев, они быстрым шагом двигались через джунгли. Эллиот почти не заговаривала с Уиллом. Она как будто не могла обойтись без шпионских приемов, которые были жизненно важны в Глубоких Пещерах. Уилл считал, что в такой бдительности сейчас нет никакой нужды, и беззаботно брел следом, разглядывая растения и животных или размышляя о своем.

Так прошло несколько часов пути. Вдруг Эллиот подняла сжатый кулак – знак немедленно остановиться. Уилл не сразу его заметил и сделал еще пару шагов, так что девушке пришлось зашипеть, чтобы привлечь его внимание. Нахмурившись, он поднял на нее взгляд.

– Что случилось?

Эллиот, снимая с плеча винтовку, указала на Бартлби.

Уилл посмотрел на кота. Тот припал к земле, вытянув тощий хвост во всю длину. Похоже, Бартлби что-то учуял и сделал стойку, как его учили в Колонии.

Мальчик кивнул.

– Наверное, унюхал незнакомого зверя. Слонопотама или Буку с Бякой, – усмехнулся он.

Но Эллиот было вовсе не до шуток.

– Возьму его на поводок. А то он вот-вот бросится по следу, – шепнула она Уиллу. Скинув рюкзак, девушка вытащила моток веревки и обвязала Бартлби вокруг шеи. – И держи стэн наготове, – велела она мальчику.

Уилл обвел взглядом джунгли перед собой. Листва здесь была настолько густая, что почти не пропускала свет. Лишь отдельные яркие лучи, похожие на лазеры, там и тут пронизывали пространство между колоссальными стволами, подрагивали и изредка гасли, когда ветер шевелил ветки наверху. Все выглядело так мирно и спокойно. Правда, несколько дней назад Эллиот заметила какого-то крупного хищника из кошачьих, и доктор Берроуз по ее описанию с восторгом заключил, что это мог быть саблезубый тигр. Да и сам Уилл понимал, что слишком расслабился, а в неизведанном мире, где возможно все, это чревато опасностью. Вздохнув, мальчик неохотно скинул с плеча стэн, убедился, что оружие заряжено, и снял его с предохранителя.

– Сюда, – шепнула Эллиот, двигаясь следом за Бартлби, который натянул поводок и потащил ее вперед.

– Эй, погоди, – возразил Уилл. – Ты что, правда хочешь пойти по этому следу? Может, ну его? Давай лучше на речку.

Но Эллиот была непреклонна:

– Нет, мы обязательно должны проверить, что там. Надо хорошо изучить местность, чтобы потом не было неприятных сюрпризов.

– Ладно, как скажешь, – ответил мальчик, недовольно поджав губы. Тяжесть заряженного оружия в руках сейчас казалась чем-то из другой эпохи – эпохи, которая, к несказанной радости Уилла, осталась позади. И ничто на свете (или в темноте, с улыбкой подумал он) не заставит его вернуться в это жуткое время.

След, по которому с сопением следовал Бартлби, казалось, старательно избегал столбиков света, где лениво жужжали насекомые. Скоро послышалась целая симфония птичьих трелей, и стрекотание цикад тоже как будто стало громче.

– Ты знаешь эти места? – спросил Уилл у Эллиот.

Девушка вздрогнула, потому что мальчик не потрудился говорить шепотом, и вместо ответа раздраженно мотнула головой. Уилл не понял, означает ли это, что она тут прежде не была, или что она рассердилась на него за громкий голос, но заподозрил, что второе.

«Хорошо, раз ты хочешь поиграть в разведчиков… – подумал он, – я согласен». Уилл пригнулся и пошел точно так же, как Эллиот, легко наступая на сухие листья, чтобы не издавать лишних звуков.

Через некоторое время они заметили впереди просветы. Это означало, что густые заросли должны скоро закончиться. И действительно, следующая полоса растительности состояла из акаций, у которых с ветвей свисали набухшие стручки, а ствол покрывали большие шипы. Высотой они сильно уступали гигантским деревьям в джунглях, и кроны у них были поскромнее, так что эти заросли во многом напоминали обыкновенный верхоземский лес.

Уилл посмотрел наверх, на ослепительно белое небо, а потом опустил взгляд на крутой склон, светлевший впереди.

– Надеюсь, мы туда не полезем? – проворчал мальчик.

Они с Эллиот остановились, разглядывая склон. Полоса белого камня около сорока метров в высоту шла почти отвесно. На ее верхней кромке снова начинались буйные джунгли.

Девушка посмотрела по сторонам сквозь деревья.

– Отсюда не видно, где кончается, – сообщила она.

Уилл сразу понял, что они оказались у линии сдвига – там, где когда-то образовалась трещина в земной коре. Мальчик до сих пор не мог привыкнуть к тому, что у Земли оказалось две коры: наружная, на которой он провел большую часть жизни, и внутренняя, будто белая мякоть в кокосовом орехе. Они с отцом часами обсуждали, что еще может им встретиться в этом неведомом мире: величественные горные цепи и бескрайние моря и океаны, не видевшие ни одного корабля. Итак, решил Уилл, этот обрыв образовался в результате сдвига: либо опустилась та часть, где стояли они с Эллиот, либо поднялась вторая, а возможно, и то, и другое. Из размышлений его вырвала Эллиот, шепотом подозвав к себе.

Она сидела на корточках и с взволнованным видом рассматривала грязь и гнилые листья. Уилл хоть убей не мог понять, из-за чего она так встревожилась.

Эллиот нарисовала пальцем в воздухе какую-то фигуру, потом все так же, на корточках, перебралась к другой куче грязи и чуть ли не сунула в нее нос, что-то разглядывая. Бартлби натянул поводок, но девушка не обращала на него внимания. Она проползла несколько метров, продолжая изучать почву, затем вскинула голову и посмотрела на Уилла. Эллиот выставила три пальца и указала вперед.

Это был еще один из тех знаков, которыми Дрейк и Эллиот пользовались в Глубоких Пещерах.

И Уилл слишком хорошо знал, как его толковать.

Он ощутил прилив адреналина, сердце бешено заколотилось. Эллиот, видя, что мальчик не отреагировал на ее жест и стоит на месте, вскочила на ноги и подошла к нему.

– Люди. Три следа, один взрослый и два маленьких, – подтвердила она.

Уилл покачал головой, не желая этого слышать, не желая понимать, что говорит Эллиот. Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами, сжимая стэн.

– Люди? – отстраненно спросил мальчик. – Или стигийцы? Ты хочешь сказать, что это двойняшки и Граничник?

Эллиот повернулась туда, где только что ползала.

– Один след, судя по величине, принадлежит мужчине, и отпечатки неглубокие, как у солдата.

– Ставит ногу всей стопой, – пробормотал Уилл, вспомнив, как Эллиот пыталась научить его правильно ходить по Великой Равнине.

– Да, – сказала она. – А два других следа намного меньше и совершенно одинаковые по размеру, – продолжала она.

– Господи. И что же нам делать? – спросил мальчик.

– То, что велел Дрейк. Вывести из строя близнецов и Граничника, устранить угрозу распространения Доминиона, – коротко ответила девушка.

– Вывести из строя… устранить угрозу… – пробормотал Уилл. Это звучало так просто, если сосредоточиться только на словах – чистых и равнодушных словах, словно сошедших со страниц книги или газеты. Но тут все было по-другому, по-настоящему, и то, что им с Эллиот предстояло сделать для того, чтобы осуществить план Дрейка, никак нельзя было назвать чистым. Уилл понимал, что ему придется совершить то, на что он, возможно, не способен, по крайней мере сейчас. То, что наверняка необратимо изменит его. Конечно, Эллиот была права. Они обязаны были убедиться – любым способом, – что вирус не попадет в Верхоземье. Вот только Эллиот мгновенно настроилась на задачу и будто вовсе не колебалась, в то время как Уилл тонул в сомнениях.

Поглядев в ту сторону, куда они собирались идти, мальчик признался себе: он надеется, что стигийцев давно нет в этих краях и что Эллиот не сможет их найти. Однако подумав, он понял, что это невозможно: следы были свежие, иначе их бы уже смыло частыми ливнями.

Эллиот привязала Бартлби к дереву, вытащила из рюкзака свернутую рыболовную сеть и затолкала под ветки. Уилл знал, что она готовится к бою. Проверив остальное снаряжение, девушка снова надела рюкзак.

– За мной в четырех шагах, – сказала она Уиллу и стала медленно продвигаться вперед, разбирая следы.

Мальчик осматривался с нарастающей тревогой. Пейзаж уже не был мирным и безопасным: теперь за каждым кустом скрывался Граничник, за каждым деревом пряталась одна из коварных стигиек, которые при каждой возможности пытались убить Уилла. Его сознание раздирали мысли, громкие, словно вопли: «Я больше так не могу. Я к этому не готов. Только не сейчас». Мальчику казалось, что его голова сейчас взорвется.

Уилл с Эллиот подошли вплотную к обрыву и посмотрели вверх. На каменной стене почти ничего не росло, лишь кое-где тонкому деревцу или кустику удавалось пустить корни в трещине, а наверху с края бледно-зеленой челкой свисали длинные извилистые корни деревьев и высохшая трава.

Эллиот завела его под выступ в стене.

– Они здесь ненадолго остановились, возможно, укрывались от солнца, – прошептала девушка на ухо Уиллу, разглядывая землю. Затем они осторожно пошли вдоль обрыва. То и дело им приходилось перелезать через кучи каменных обломков, осыпавшихся сверху. Время от времени в стене встречались расселины, но совсем узкие и заросшие травой. Эллиот даже не заглядывала туда, видя, что следы ведут мимо.

Наконец они увидели еще одно ущелье. Оно было больше прежних – шириной около двадцати метров. Его белые стены поднимались почти вертикально. Даже Уилл заметил, что кто-то здесь прошел, прорвавшись через густые заросли и оставив вполне четкие отпечатки ног.

– Не отставай, – сказала Эллиот Уиллу, прежде чем направиться внутрь. Мальчик и не собирался отставать.

Девушка пошла по следам, подмечая то примятые травинки, то растоптанные кустики.

Расщелина плавно свернула в сторону. За поворотом Эллиот сделала Уиллу знак, махнув рукой вниз, и оба легли на живот. Затем девушка дотронулась до мочки уха – указание прислушаться. Уилл поколебался, но тут ему почудился голос.

Голос девочки.

Эллиот очень медленно поползла вперед, следя за тем, чтобы на пути ничего не было – даже треск веточки мог выдать их.

Вскоре она остановилась, замерла на несколько секунд и потом повернула голову к Уиллу. Девушка показала на глаз, потом похлопала ладонью рядом с собой. Уилл подполз к ней.

Ущелье заканчивалось округлым оврагом метров сорока в диаметре, напоминавшим бухту среди прибрежных утесов. Стены у нее были отвесные, такой же высоты, как весь склон. Насколько мог разглядеть Уилл, единственным входом туда служила расселина, по которой прошли они с Эллиот. Сверху на стены свешивалась выжженная солнцем трава. Растительность в самом овраге, по-видимому, тоже страдала от недостатка воды; как предположил Уилл, из-за того, что на таком ограниченном пространстве сосредоточивались солнечные лучи и надолго задерживался жар. Здесь явно было намного теплее, чем в зарослях акаций.

Тут мальчик наконец увидел, что привлекло внимание Эллиот. Почти что в середине оврага располагалось какое-то строение – маленькая хижина с неровными и рыжеватыми, будто проржавевшими, отверстиями в стенках.

«Ржавый металл, – подумал Уилл. – И как эта штука сюда попала?»

Затем сквозь стрекот цикад он вдруг вполне четко услышал голос Ребекки. Она что-то гнусавила на стигийском.

У мальчика и до этого сердце билось быстрее обычного, а теперь заколотилось так, что кровь в ушах пульсировала громче торжественного салюта.

Уилл повертел головой, всматриваясь в заросли кустарника, и наконец разглядел, откуда доносится голос. Он увидел профиль Ребекки, сидящей неподалеку от хижины на каком-то небольшом возвышении, быть может, на камне.

Стигийка тряхнула ногой, и раздался всплеск. Затем послышался еще один, погромче, и прямо перед сестрой появилась вторая Ребекка. Ее длинные черные волосы были распущены и свешивались на лицо, с них капала вода. Девочка рукой откинула их назад, разбрызгав капли, засверкавшие на солнце. Похоже, стигийки купались в каком-то пруду. Уиллу не верилось, что они так спокойны и беззаботны… впрочем, ведь они и не подозревали, что их брат тоже добрался до этого потаенного мира, потому и расслабились, думая, что им тут ничто не угрожает. «Но где же Граничник?» – подумал мальчик.

Он продолжил наблюдать за близнецами. Вторая Ребекка, по-видимому, снова опустилась в воду. Ее теперь не было видно, но до мальчика по-прежнему доносился их разговор. Он уловил несколько слов на английском. Где-то чирикнула птичка, и Уилл мысленно перенесся из этого залитого солнцем пространства обратно в Хайфилд. Окна его комнаты выходили на садик за домом, где Ребекка любила загорать, лежа на полотенце. Ему в такие жаркие дни из-за недостатка пигментации приходилось прятаться в тени, и если он не был занят раскопками, то оставался дома читать, а снизу до него долетал голос Ребекки, которая подпевала радио.

Эллиот толкнула его локтем, возвращая к реальности. Девушка на что-то указывала пальцем. Уилл не сразу разглядел их, потому что серо-коричневый камуфляж сливался с ржавым металлом, но на дальней стене хижины висели… две форменных куртки.

Куртки близнецов.

Уилл не мог поверить своим глазам.

Они с Эллиот переглянулись. Мальчик знал, что она думает о том же, о чем и он: если двойняшки купаются в пруду, значит, они оставили пробирки с вирусом где-то в надежном месте. А что может быть надежнее, чем карман куртки? «Но что, если они отдали их Граничнику? – засомневался вдруг Уилл. – Где же этот проклятый Граничник?» – снова спросил он себя.

Эллиот подала сигнал к отступлению, и мальчик несказанно обрадовался тому, что наконец окажется подальше от стигиек и Граничника, которого они пока что нигде не видели. Пятясь от пещеры, Уилл чувствовал себя так, будто сунул голову в пасть злобному голодному льву и ухитрился уцелеть.

Когда они с Эллиот вернулись туда, где расселина поворачивала, девушка быстро сняла рюкзак и принялась в нем рыться. Она достала две больших бомбы с таймерами – из тех, что Дрейк передал ей через Уилла.

Она придвинулась к мальчику и шепнула ему на ухо:

– Я их тут заложу, а ты возвращайся к выходу и сторожи. Если услышишь взрыв или выстрелы – беги, и как можно быстрее. Бартлби доведет тебя до лагеря.

Уилл кивнул и пополз наружу. Выбравшись из ущелья, он нашел себе укрытие за деревом и стал смотреть на расселину в ожидании Эллиот.

Время тянулось мучительно долго, и мальчику становилось все больше не по себе. Слова Эллиот отдавались эхом у него в голове. Девушка явно решила взять все на себя, чтобы Уиллу вовсе не пришлось рисковать. В самом деле, она говорила таким тоном, словно была готова пожертвовать собой, лишь бы покончить со стигийцами. Уилл несколько раз прокрутил это в голове и понял, что не позволит ей так поступить. Это и его война тоже, и он должен в ней участвовать.

Тут, к его невероятному облегчению, Эллиот появилась из расселины. Мальчик уже начал гадать, увидит ли ее живой.

Она сказала ему на ухо:

– Две бомбы на двадцать минут. Поставила повыше, чтобы можно было по ним выстрелить, если понадобится взорвать раньше времени. Попробую залезть на обрыв, посмотреть, что там происходит.

– Может, я… – начал было Уилл.

– Нет, лучше я. Я умею этим пользоваться, – перебила она, похлопав по своей стигийской винтовке с телескопическим прицелом. – Мне нужно, чтобы ты остался тут.

– А что делать, если они покажутся? – быстро спросил мальчик.

– Стреляй по ним из стэна. Ни в коем случае не выпускай их из ущелья, – сказала Эллиот, бросив взгляд на расселину. – Я попробую снять их сверху, начиная с Граничника. Если его убить, то разобраться с двойняшками будет проще.

Уилл мрачно кивнул, и Эллиот метнулась к обрыву, подыскивая, где можно на него забраться.

Мальчик нашел себе более удобную наблюдательную позицию за стволом акации и лег на живот. Его вспотевшие ладони оставляли следы на вороненой стали стэна.

– Не выпускать из ущелья, – повторил он, так пристально глядя на расселину, что она в конце концов стала казаться нереальной, будто картинка в книжке.

Уилл попытался расслабиться, пошевелив плечами, но это не помогло. Он невольно дергался при малейшем движении, вплоть до того, что чуть не расстрелял упавший с дерева листок. Мальчик чувствовал, как солнце нагревает рубашку у него на спине. И вдруг ему пришло в голову, что это один из решающих моментов в его жизни – из тех моментов, когда можно по-настоящему проявить себя, когда один решительный шаг может все изменить. Уилл знал, что если ничего не сделает, а план Эллиот пойдет прахом, то он всю оставшуюся жизнь будет себя в этом винить. Он чувствовал, что и без того слишком много о чем жалеет. Мальчик не собирался больше сидеть словно пассажир в автомобиле и бездействовать. Он должен был что-то предпринять.

– Ну давай же, – подбодрил себя Уилл. Мальчик еще сам не знал, что будет делать, но мало-помалу план действий стал складываться у него в голове, когда он встал и направился в расселину. «Двадцать минут», – напомнил он себе, заметив бомбы Эллиот на верхних ветках деревьев, растущих у входа в круглый овраг. Девушка хорошо все продумала: когда обе бомбы взорвутся, ущелье завалит, и стигийцы окажутся в ловушке – если, конечно, не ухитрятся вскарабкаться по отвесным стенам.

Уилл медленно дополз до того места, откуда они с Эллиот наблюдали за близнецами. Он заметил, что теперь обе Ребекки сидят на камне у пруда. Мальчик почувствовал, что сам виден как на ладони, и у него засосало под ложечкой от волнения: он знал, что не остановится.

«И что я собрался делать?» – спросил себя Уилл. Он рассчитал, что Эллиот еще не успела забраться наверх и что до взрыва остается не меньше пятнадцати минут.

Тут он решил, как поступит.

Тяжело сглотнув, мальчик пополз вправо, держась стены, но сантиметр за сантиметром приближаясь к хижине. Уилл прикинул, что сможет добраться до курток незамеченным, потому что Ребекки сидят с другой стороны от постройки и к тому же увлечены беседой.

Он осторожно продвигался к цели, убирая с пути сухие листья и веточки, и через каждые пару метров останавливался, поднимал голову и осматривался. Взгляд Уилла неизменно возвращался к курткам. Он четко представил себе, как берет их в руки, – это будет его награда.

Пот со лба застилал мальчику глаза, но он не вытирал его, а пытался проморгаться, понимая, что сейчас каждое движение – на вес золота. Любая секунда могла принести победу либо поражение. Уилл полз по-пластунски, припадая к земле, и старался держаться за кустарниками на случай, если одна из двойняшек – или Граничник – решит прогуляться за хижину.

Ржавая металлическая стена все приближалась. Уилла не так уж много от нее отделяло, но трава возле хижины была особенно сухой – на нее падали все лучи, отражавшиеся от белых камней. Мальчик теперь еще тщательнее расчищал себе дорогу – один-единственный звук мог все испортить.

И вот до курток остались считаные метры.

Добрался!

Уилл быстро поглядел по сторонам и не заметил ничего подозрительного: Ребекки по-прежнему разговаривали за хижиной, а Граничника вовсе не было видно.

Мальчик встал, но выпрямляться не решился. Пригнувшись, он медленно подошел к курткам и снял их с ржавого гвоздя, на котором они висели.

«Интересно, Эллиот уже наверху? Наверное, смотрит на меня через прицел и ругается, как солдат».

Уилл положил куртки на истрепанную траву, опустился на колени и быстро обыскал карманы, вынимая все, что попадалось под руку. Клочки бумаги, светосферы, какие-то кожаные мешочки – открывать их и смотреть, что внутри, не было времени, и мальчик прихватил их на случай, если пробирки там.

Затем в верхнем кармане он обнаружил то, что искал. Карман закрывался на клапан с кнопочкой, которая тихонько щелкнула, когда мальчик ее расстегнул. Уилл задержал дыхание, выжидая и прислушиваясь, но до него долетали только приглушенные голоса двойняшек, судя по всему, продолжавших беседовать. Мальчик запустил руку в карман и нащупал два небольших одинаковых предмета. Он вытащил их наружу. Это были пробирки с Доминионом, завернутые в лоскут камуфляжной ткани. Уилл не мог поверить своему счастью. Из-за хижины донесся смех стигиек. «Посмотрим, как они посмеются, когда узнают, что я сделал», – подумал мальчик. Он аккуратно убрал пробирки к себе в карман и осмотрел куртки до конца: близнецы могли снова припасти фальшивку, а Уиллу вовсе не хотелось, чтобы его рискованный поступок оказался напрасным.

Наконец Уилл закончил. У него кружилась голова от жары и волнения, а по лицу ручьями катил пот. Мальчик пополз обратно, стараясь держаться уже проторенного пути.

Он успел проползти метров двадцать, как вдруг услышал вопль Ребекки. Уилл повернул голову.

Его захлестнул ужас.

Стигийка стояла над куртками, которые он оставил лежать на траве, и смотрела прямо на него. Ее мокрое лицо исказилось в жуткой злобной гримасе.

– Ах ты гаденыш! – закричала она и размахнулась серпом, словно собиралась его метнуть. – Тебе конец!

Уилл перекатился на спину и выхватил стэн. Его палец мгновенно нашел курок. Мальчик больше не колебался. Весь мир будто стал для него черно-белым. Уилл понимал, что должен это сделать. Он не мог быть уверен, что завладел настоящим Доминионом, значит, никого из стигийцев нельзя было упускать. Потому что его задача не будет выполнена, если ускользнет хоть одна из девочек или Граничник.

В панике Уилл стал стрелять не целясь. Пули разлетелись во все стороны. Несколько выстрелов с металлическим звоном пробили ржавые стенки хижины. Мальчику показалось, что Ребекка упала.

Тут он не выдержал.

Уилл вскочил и бросился бежать по расселине.

За спиной снова раздался крик.

На этот раз голос был мужской.

Мальчик резко обернулся.

Граничник, занеся копье над головой, громадными прыжками несся на Уилла на всех парах и что-то вопил. Слов мальчик разобрать не мог, но звучали они словно крик хищной птицы и, казалось, прожигали сам раскаленный воздух вокруг солдата.

Уилл не знал, насколько далеко успел убежать, но выхода из расселины еще не было видно. А он до сих пор не выполнил свою задачу.

Мальчик затормозил и развернулся, чтобы прицелиться в Граничника.

Все происходило так быстро, что Уилл не успевал отдавать себе в этом отчета.

Он услышал одновременно два непонятных звука: короткий треск и свист. Черные волосы на макушке у Граничника взметнулись вверх, и он рухнул на землю ничком, продолжая двигать ногами, как будто все еще бежал, – словно машина, которая не перестала выполнять команду.

А свист означал… Уилл внезапно ощутил острую боль в плече. Его рука дернулась, и стэн выпал.

Затем последовала вспышка света, за ней еще одна, и мальчика сбило с ног взрывной волной. Его отбросило на невероятное расстояние – быть может, из-за низкой силы тяжести, – протащило через кусты и несколько раз перевернуло.