Текст книги "Свободное падение"

Автор книги: Родерик Гордон

Соавторы: Брайан Уильямс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Глава 34

Пройдя еще несколько сот метров по боковому туннелю, Уилл с отцом заметили на стенах наросты гриба.

– Никогда не думал, что буду рад вернуться в грибные места, – сказал мальчик. Ведь это означало, что они приближаются к тому месту, где раньше находилась подлодка. Вскоре отец с сыном услышали шум водопада и наконец дошли до конца туннеля. – Бездна, – сказал Уилл.

Они перевели дух, глядя в темноту. Затем Уилл сбросил свои рюкзаки и, насколько мог, высунулся посмотреть вниз.

– Ну что там? – спросил доктор Берроуз, когда мальчик отполз от края.

– Ничего. Мы на каком-то выступе, так что вниз особенно и не заглянешь.

– Замечательно! – заныл доктор. – Я так понимаю, теперь нам придется тащиться обратно и пытать счастья в другом ответвлении?

Уилл вытащил из рюкзака альпинистскую веревку.

– Так получится быстрее, – сказал он, ища, где бы ее закрепить. Мальчик медленно отступил от края и пошел обратно в туннель, но спиной вперед, внимательно осматривая пол. Наконец он увидел большой валун и обвязал веревку вокруг него. Затем Уилл вернулся к бездне и пустил веревку вниз.

– Возьми на всякий случай, – сказал он отцу, протянув ему один из баллончиков. Потом мальчик сам обрызгался репеллентом из своего баллончика и опять примотал его к руке. – Браунинг у тебя? – спросил он.

Доктор Берроуз кивнул.

– Хорошо. Жди меня тут, – сказал Уилл и двинулся к краю.

– Надеюсь, у тебя не начнутся опять эти глупости, ну, как тогда на крыше? – поинтересовался у него отец.

– Зря ты мне напомнил, – ответил Уилл, – но теперь вроде все в порядке.

И действительно, иррациональные позывы спрыгнуть вниз больше его не мучили. А благодаря низкой силе тяжести спускаться по отвесной стене было проще простого; только бесконечный поток воды, падавший в лицо, мешал рассмотреть что-либо вокруг. Уилл то и дело оглядывался через плечо, опасаясь, что появятся пауки или Пресветлые. Через некоторое время – он прикинул, что прошел примерно три четверти веревки, – мальчик заметил сбоку вход в туннель. Он находился на одной с ним высоте, но метрах в тридцати дальше по стене. Уилл попробовал пройти к нему, но обнаружил, что ноги безнадежно скользят по грибу, и тогда решил раскачаться как маятник. Наконец мальчику удалось запрыгнуть в темное отверстие.

Держа наготове стэн и баллончик, Уилл осмотрелся. На первый взгляд в туннеле никого не было, но мальчик на всякий случай побрызгал туда репеллентом. И вдруг он услышал шум за спиной.

Хлопанье крыльев.

Уилл развернулся.

Это был Пресветлый.

Он завис в воздухе, расправив крылья, всего в паре метров от мальчика и уже тянул к нему нижние лапы.

– ГОСПОДИ! – завопил Уилл и инстинктивно надавил на кнопку баллончика. По Пресветлому ударила струя репеллента.

Мальчик ожидал, что тварь улетит, но она осталась на месте. Несколько мучительно долгих секунд Пресветлый не двигался. А затем произошло нечто на редкость странное. Уилл мог это сравнить разве что с действием соли на слизняка – когда несчастное брюхоногое покрывается пеной и потом лопается, – но тут все случилось куда быстрее. Пресветлый лихорадочно затрясся, и из всех сочленений его диковинного тела засочилась вязкая жидкость.

После этого он просто рассыпался на части. Сперва с чавкающим звуком отвалилось брюхо с двумя выступами. Затем голова свесилась набок и оторвалась. Грудь вместе с крыльями улетела вниз, вращаясь вокруг своей оси, и скрылась во мраке бездны.

Уилл проводил взглядом останки Пресветлого, постоял на месте и, оправившись от испуга, с облегчением расхохотался.

– Ну Дрейк, ну спасибо! Сто баллов за эту штуку! – воскликнул он.

* * *

У миссис Берроуз вдруг появилась идея, которая пробилась через туман хаоса в голове, словно тихий голосок сквозь гул. Селия почувствовала, что отчасти еще может управлять своим дыханием, и стала с каждым разом делать вдох чуть глубже и чуть дольше задерживать воздух в легких. В ее сознании тут же прояснился небольшой уголок – туман оттуда будто сдуло вентилятором. Селия ухватилась за воспоминание о занятиях йогой. Сперва ей никак не удавалось восстановить в памяти слова учителя, но она сосредоточилась всеми клеточками тела и наконец добилась своего.

– Я молюсь о том, чтобы найти в себе силы защитить мой покой от тех, кто пытается его нарушить, – начала повторять миссис Берроуз то ли про себя, то ли вслух – она не знала сама.

Она по-прежнему чувствовала, что ее тело напряжено до крайности – словно доска, которую выгнули так сильно, что она вот-вот сломается. Однако злобный ежик как будто уже не так сильно или не так быстро колол ее.

– Я молюсь о том, чтобы найти в себе силы защитить мой покой от тех, кто пытается его нарушить. – Миссис Берроуз продолжала повторять мантру и глубоко дышать, и тут случилось удивительное.

Вместо темноты явился свет.

Селия как будто оказалась в другой реальности – той самой, из которой выпала, когда стигийцы включили Темный Свет. Прежде всего она ясно видела все вокруг – видела, что снова находится в ярко освещенной комнате. Она посмотрела на стигийцев. Один из них без остановки повторял одни и те же вопросы, а его товарищ спрашивал совершенно о другом. И миссис Берроуз, к своему изумлению, услышала, что добровольно отвечает им, причем в подробностях. Добровольно, но не по своей воле.

Стигиец расспрашивал ее о Дрейке: что она о нем знает, что он ей рассказывал в Верхоземье, куда ее водил, знакомил ли с другими агентами своей сети.

– Я не хочу, – решила та часть ее сознания, которая находилась в ярко освещенной комнате, и миссис Берроуз оборвала фразу на середине. Стигиец, нахмурившись, искоса взглянул на нее.

– Дальше! – рявкнул он.

– Идите к черту! Больше вы от меня ничего не добьетесь! – закричала Селия и закрыла рот.

Другой стигиец перестал повторять вопросы, и они переглянулись. Затем тот, что стоял около устройства, что-то подрегулировал, и оранжевый свет стал еще ярче. Злобный ежик увеличился до размеров кошки и стал сильнее, его иголки загорелись чистой энергией. Миссис Берроуз без перерыва продолжала упражнение по медитации, чувствуя, как ежик кружит около ее сознания, но никак не может проникнуть внутрь.

Стигиец опять отрегулировал лампу, свет стал еще более ярким, чем прежде. Ежик вырос до величины собаки, но Селия обнаружила, что все равно может ему противодействовать и оставаться при этом в ярко освещенной комнате. Ей представилось, что она едет на велосипеде и одновременно жонглирует. «Что мы, женщины, умеем, так это делать несколько дел сразу», – торжествующе подумала миссис Берроуз.

Стигийцы еще несколько раз увеличили мощность Темного Света, и Селия поняла, что больше уже не вынесет.

– Я молюсь о том, чтобы найти в себе силы защитить мой покой от тех, кто пытается его нарушить, – четко произнесла она, на этот раз точно зная, что говорит вслух, – и потеряла сознание. Она истратила всю свою энергию.

В ту же секунду в комнату вошел Второй Офицер, но уже не один, а вместе с Первым, который был немногим моложе него. Второй Офицер принялся расстегивать ремешки на кресле.

– Вы добились от нее чего хотели? – спросил Первый Офицер, заподозрив неладное.

– Она дала нам отпор, – сказал один из стигийцев, и Второй Офицер, выпустив из рук ремешок, уставился на зловещих людей вслед за напарником.

– Но ведь это еще никому не удавалось, – потрясение произнес Второй Офицер.

Стигийцы молчали.

– Значит, вы с ней не закончили? – уточнил Первый Офицер.

– Нет. Через несколько часов, когда она вернется в сознание, мы начнем заново. И повторим столько раз, сколько потребуется, – произнес стигиец, стоявший за Темным Светом.

– Мы ее сломаем, – подтвердил второй стигиец.

– Даже если она в итоге погибнет? – спросил Второй Офицер.

Стигийцы равнодушно пожали плечами.

– Даже если так, – сказали они почти в один голос.

* * *

Забравшись назад к отцу, Уилл приложил немало усилий, чтобы убедить его исследовать новый туннель. Доктор Берроуз громко поворчал, но в конце концов позволил себя уговорить и спустился по веревке. Мальчик несколько раз слазил туда и обратно, чтобы перетащить все вещи, а затем установил радиомаячок, и они двинулись в путь. Вскоре туннель разделился на два. Отец с сыном выбрали направление наугад и почти сразу оказались на другой развилке, потом еще на одной и еще и вскоре окончательно запутались, в какую сторону движутся.

Более того, им стали часто попадаться весьма крутые спуски.

– Думаю, мы теперь намного глубже того пласта, – заметил Уилл, спрыгивая с очередного обрыва.

Доктор Берроуз не скрывал своего недовольства: он надеялся задержаться в основном туннеле, который вел к порту, и как следует изучить просевший пласт.

– Идем неведомо куда, идем неведомо куда, – печально пропел он.

– Мы всегда идем неве… – начал было отвечать Уилл, но тут они оба услышали низкий рокот, который раздавался откуда-то впереди.

Мальчик мгновенно выхватил баллончик с аэрозолем, а доктор Берроуз кое-как вытащил из кармана браунинг и взволнованно наставил его на темноту.

– Погоди, пап, я что-то не вижу никаких ползучих тварей, – прошептал Уилл, разглядывая туннель через устройство ночного видения.

Отец с сыном прислушались.

Звук раздался снова. Это был не просто рокот, а голос – человеческий голос, и Уилл сразу же его узнал.

– По-моему, это Честер! – сказал он отцу.

– Осторожно, вдруг это тот Граничник, – приглушенным тоном предупредил его доктор. – Может, они расставили нам ловушку.

– Нет, это точно Честер, – заверил его Уилл. Мальчик едва сдерживал восторг. Он сильно понизил голос, стараясь, чтобы он звучал как можно более хрипло и мужественно. – Честер Ролс, это ты? – крикнул он.

Тишина. Потом Честер отозвался:

– Уилл?

– Честер! – воскликнул Уилл уже обычным голосом, не находя себе места от радости. – Это я, я! Мы тут с папой, у нас все хорошо.

– Слава богу! Я знал, что ты не пропадешь! Со мной Эллиот и Марта, у нас тоже все отлично. Я тебя не вижу, но слышу так, будто ты совсем рядом.

– Я тоже тебя хорошо слышу. У меня линза теперь работает, так что мы сейчас к вам придем, – сказал Уилл. – Только ты говори что-нибудь, чтобы мы тебя слышали.

– Понял, – подтвердил Честер и запел: – «Мой дух в борьбе несокрушим, незримый меч всегда со мной…» – правда, настолько фальшиво, что больно было слушать.

Но как ни странно, когда Уилл с доктором Берроузом пошли вперед, голос Честера почти затих, и ни его, ни остальных отец с сыном так и не увидели. Удивленные, они вернулись на прежнее место. Честера снова было прекрасно слышно.

«Вперед, Христово воинство…» – пел он.

– Честер, ты меня слышишь? Перестань выть на минутку, – сказал Уилл.

– Слышу, конечно. Вы куда пропали? Мы тут торчим как приклеенные, а я уже голос сорвал!

Вдруг заговорил доктор:

– Здравствуй, Честер, это доктор Берроуз. Полагаю, я понял, в чем причина. Мы имеем дело с чем-то наподобие шепчущих галерей, какие можно встретить в соборах, либо туннели тут располагаются таким образом, что стены отражают наши голоса. Вероятно, свою роль играют и наросты гриба. Быть может, мы куда дальше друг от друга, чем думаем, – возможно, в нескольких километрах, – но благодаря здешней акустике хорошо друг друга слышим.

Марта прервала его рассуждения, явно не настроенная на долгую беседу:

– Теперь вы стойте на месте, а мы пойдем вас искать.

Минут через десять Честер с Эллиот, а за ними и Марта показались из-за угла.

– Честер! – закричал Уилл, подпрыгнув от радости, когда четко увидел всех троих через линзу.

– Надо же, как странно получилось! Грибное радио! Ну, теперь меня ничем не удивить! – воскликнул Честер. Но когда он подошел ближе и увидел военную одежду и новое вооружение Уилла и доктора Берроуза, то раскрыл рот от изумления.

– Честер, ты не поверишь, где мы побывали. Мы нашли противорадиационное убежище, там рядом река, и мы приплыли по ней на поверхность, – сказал Уилл. – Мы были в Хайфилде. Мы были дома.

– Д-дома? – повторил Честер, у которого еще не уложилось в голове то, что он услышал от друга.

– Ну да. Кстати, Эллиот, тот номер, который ты все повторяла, когда тебя лихорадило… Я узнал, что это, – обратился Уилл к девушке.

– Номер? Какой еще номер? – удивилась она, не понимая, о чем речь. Тут до нее дошло. – А, для экстренной связи! Так ты его видел?! Дрейк жив?!

Уилл кивнул.

– Жив и здоров. Он ждал нас в Хайфилде.

Внезапно что-то выскочило из теней за спиной у Честера и бросилось вперед, припав к земле. Уилл заорал:

– Берегись! – и брызнул на неведомую тварь аэрозолем.

Бартлби застыл, потом у него на скользком грибе разъехались лапы, и он с обиженным мяуканьем ускакал обратно в темноту.

– Я думал, это паук, – не чувствуя ни малейшей вины за собой, сказал Уилл. – Значит, вы приютили предателя.

– Может, он и предатель, но он нас к тебе вывел, – ответил Честер. – Потом, кто бы говорил – ты сам приютил двуличную обманщицу Ребекку.

Мальчики хмуро уставились друг на друга, потом Уилл сказал:

– Туше, – и они расхохотались.

Честер в два огромных прыжка добрался до друга и обнял его.

– Уилл, я так рад тебя видеть! – сказал он. – Но мне кажется, я тебе ни за что не прощу то, что ты устроил себе каникулы в Верхоземье, да еще и без меня.

– Еще как простишь, когда увидишь, какие вкусности мы с собой захватили. Курицу карри хочешь? – спросил Уилл.

– А то! – усмехнулся Честер.

* * *

Марта развела костер и стала разогревать еду. Эллиот тем временем копалась в рюкзаке со снаряжением, которое ей передал Дрейк, доктор Берроуз, сидя в стороне от остальных, яростно строчил в дневнике, а Уилл рассказывал Честеру про подземный порт и про то, как они с отцом выбрались на поверхность.

– Значит, мы находим дорогу по этим твоим радиомаякам и возвращаемся домой? Вот так все просто? – удивился Честер. – И не нужно связываться с Глубокими Пещерами и тем более с Колонией. – Мальчик торжествующе потряс кулаком. – Есть! – взревел он.

– Ага, только не забудь, что сказал Дрейк: сперва надо разобраться с Доминионом, – напомнил ему друг.

Честер поднял брови.

– И как мы это сделаем? Если стигийцы не успели добежать до подлодки и при этом каким-то образом выжили после взрыва, то либо их уже сожрали пауки или Пресветлые, либо…

– Либо они до сих пор где-то здесь, – перебил Уилл.

Честер с сомнением посмотрел на него.

– Может, они уже ушли отсюда на сотню миль. А если они все-таки добрались до лодки, то не ушли, а улетели вниз, но тоже далеко. Слушай, Уилл, ну ведь их, скорее всего, уже нет в живых.

– Дрейк хочет, чтобы мы в этом убедились, – сказал Уилл.

– Значит, этим мы и займемся, – решительным тоном вставила Эллиот. Она прислушивалась к разговору ребят, благоговейно осматривая два запасных стэна, которые взял с собой Уилл. – Мы обследуем окрестности и посмотрим, не возьмет ли Бартлби след. А если подлодка застряла где-нибудь в стене, может, нам и не придется далеко ходить, чтобы осмотреть ее саму.

– А если она упала на самое дно? – предположил Честер.

Никто ему не ответил, но мальчик не особенно огорчился, потому что Марта как раз объявила, что еда готова.

* * *

Шествие возглавила Марта. Она вела Бартлби, который полностью перевоплотился в ищейку и рвался вперед, припав носом к полу, поросшему грибом. Они все ниже и ниже спускались по лабиринту туннелей, пока не достигли огромной пещеры, которую пробил в стене бездны взрыв, устроенный Эллиот. Там снова пригодились альпинистские веревки: с их помощью друзья перебрались на другую сторону пещеры, в один из туннелей, которые прежде вели к субмарине.

Они двинулись по этому туннелю, и здесь, едва Марта сообщила, что они, похоже, снова приближаются к бездне, Уилл с Честером совершили открытие, которое все изменило.

– Пап, иди посмотри, – позвал доктора сын.

– Что еще? – сварливо спросил тот. Он брел последним, чтобы, как предполагалось, в случае необходимости оборонять товарищей от нападения пауков с тыла. Однако доктор Берроуз не особенно бдительно следил за обстановкой, а баллончик с репеллентом и вовсе затолкал в карман пальто. К тому же последние несколько часов он был на удивление молчалив.

Догнав Уилла, доктор увидел торчащую из гриба высокую скалу, на которой был вырезан знак – трезубец.

– Да! – воскликнул он и поспешно скинул рюкзак. Выудив оттуда черно-белую фотографию с подводной лодки, доктор Берроуз выставил ее перед собой. – В точку! Это тот самый камень, – подтвердил он, сравнив снимок с оригиналом.

– Кстати, Марта, вы были правы: мы снова подошли к бездне, – сказал Уилл. Он поглядел вниз, в темноту, куда летели потоки воды, и задумался, где сейчас субмарина. Потом мальчик повернулся к отцу: – Пап, но что же означает этот символ? Что мы только в начальной точке карты, которая нарисована на твоих табличках? Как-то глупо получается, ведь от Поры досюда топать и топать.

Доктор Берроуз не ответил. Он провел пальцами по трем глубоким бороздкам в камне.

– Пап, если задуматься… как это может быть начальная точка?

Доктор поднял взгляд, медленно растягивая губы в улыбке, и одобрительно кивнул.

– Молодец, Уилл. Ты тоже до этого дошел. Когда ты догадался, как разложить таблички в правильном порядке, я предположил, что маршрут описан слева направо. Но я напрасно ограничился западным образом мышления – в данном случае нужен был творческий подход. На самом деле таблички следует рассматривать справа налево. Соответственно, моя гипотеза о том, что этот знак отмечает начало пути, в корне ошибочна. В действительности он отмечает конец.

– Если мы тут надолго, давайте чаю вскипячу, – предложила Марта, но на нее никто не обратил внимания, тем более доктор Берроуз, который снова вскинул на спину рюкзак, будто собирался идти.

– Не понимаю. Раз это конец маршрута, то что было дальше? – спросил Уилл. – Куда эти древние люди шли отсюда?

– Вера, – только и сказал доктор.

– Чего?

– Возьмем, к примеру, физику… понижение силы тяжести, которое мы здесь наблюдаем, позволило нам выжить после падения с высоты в несколько тысяч миль, – сказал доктор Берроуз, подбросил светосферу и поймал ее за ремешок, когда она плавно опустилась. Затем он продел руку в ремешок и обмотал его вокруг запястья так, чтобы сфера плотно лежала в ладони. – А если продолжать движение к центру любого массивного объекта – например, нашей планеты, – то сила тяжести должна уменьшаться и дальше. Может быть, до нуля. До пояса невесомости.

– Извини, пап, я не пони… – начал Уилл.

– Но я говорю не только о вере в законы физики. Я говорю о вере в свои убеждения, в свои принципы. Слишком долго мне не хватало веры, а ведь вера способна сдвинуть горы и открыть глаза на новые неизведанные миры.

– Ну так что, привал будем делать или нет? – снова спросила Марта.

Доктор Берроуз продолжал говорить, глядя только на сына:

– Ты думаешь, что я вел себя как бесчувственный эгоист, Уилл. Но есть идеи, которые настолько масштабны и значимы, что на пути к ним нельзя отвлекаться на других людей. Мне жаль, если ты считаешь, что я был тебе плохим отцом, но когда-нибудь ты поймешь. – Медленно шагнув к Уиллу, он нащупал в кармане радиомаячок, вытащил его и помахал им перед лицом у сына. – Ты сможешь меня найти, если захочешь. Решать тебе.

– Ты о чем? – спросил Уилл.

Доктор быстрым шагом прошел мимо сына до самого края бездны и прыгнул вниз…

– Папа! – закричал мальчик и бросился к отцу, пытаясь его удержать, но было уже поздно.

– Нет! – прошептал Честер. Марта и Эллиот подбежали к краю и увидели, как доктор Берроуз, кружась, летит в пустоту. Светосфера у него в руке помаячила тусклым пятнышком, а потом окончательно скрылась из виду.

– Взял да покончил с собой ни с того ни с сего, – озадаченно пробормотала Марта. – Он что, с ума сошел?

Опомнившись от неожиданности, все четверо просто смотрели в бесконечную темноту. Тут Уилл начал нескладно насвистывать, точь-в-точь так же, как доктор Берроуз, когда погружался в размышления.

– Мой папа, может, и чудак, но не сумасшедший, – наконец ответил он, бросив взгляд на Марту. – То, что он говорил про силу тяжести, вообще-то логично.

– Уилл, ты как? – встревожился Честер и положил ему руку на плечо, обеспокоенный тем, как равнодушно Уилл отнесся к последнему прыжку отца. Честер ожидал от друга куда более эмоциональной реакции.

– По логике вещей ближе к центру планеты сила тяжести должна быть еще меньше, чем тут, верно? – вслух задумался Уилл.

– И что? Мы же не собираемся это проверять? – затараторил Честер.

Уилл сделал неопределенное движение головой, но не в ответ на вопрос Честера, а будто мысленно разговаривал сам с собой.

– Марта, вы ведь нам не говорили, как называется эта бездна. Разве не у всех Семи Сестер есть имена, как у Пыхтящей Мэри или Поры? – спросил он, снимая рюкзак и начиная в нем рыться.

Марта покачала головой.

– Мы с Натаниэлем не придумали ей названия, а после того как он умер, я вообще не хотела возвращаться на это место, – сказала женщина.

Уилл улыбнулся своим мыслям.

– Но ведь надо ее как-то назвать. У всего есть названия. Давайте назовем ее Дымящей Джин, в честь моей тети Джин, потому что ее квартира тоже как черная дыра, – сказал он. Мальчик вытащил из рюкзака несколько радиомаячков и два устройства побольше – приемники. Затем он надел рюкзак и развернулся к Честеру, Эллиот и Марте.

– Уилл, объясни. Для чего тебе эти штуки? – спросил Честер, нахмурившись.

Уилл поднял один из приемников. Рукоятка у него была как у пистолета, да и само устройство напоминало револьвер с укороченным стволом, только спереди у него было круглое углубление вроде маленькой спутниковой тарелки, а сверху – круглая шкала. Мальчик включил приемник и направил на бездну. Уловив сигнал от маячка доктора Берроуза, приемник медленно затикал, а иголка на шкале задрожала.

– Это мой папа, – сказал Уилл. Затем он развернулся на четверть оборота, и иголка вздрогнула в ответ на более слабый сигнал, а тиканье стало еще медленнее. – А это дорога к убежищу.

Мальчик подошел к большому камню с вырезанным символом.

– Давайте-ка отметим это место, – произнес он, включил новый маячок и вставил в трещину на камне. – И вам по одному, – добавил он и быстро раздал Честеру, Марте и Эллиот оставшиеся маячки, так что они не успели отказаться.

– Зачем это мне? – спросила Эллиот, вертя свой маячок.

– Уилл? – обратился к нему Честер, уже начавший терять терпение.

– Ах, да, чуть не забыл. Вам еще понадобится вот это, – добавил Уилл, сунув другу приемник. – Иди по хлебным крошкам и найдешь дорогу домой.

– Не дури. Я без тебя никуда не пойду, – всерьез рассердившись, проворчал Честер. Когда он безрезультатно попытался всучить приемник обратно Уиллу, устройство поймало сигнал от маячка на камне и громко затрещало. – Забери у меня это!

Но Уилл погрузился в собственный мир и не слушал, что ему говорят.

– Я подозреваю, что близнецы все-таки попали на лодку и улетели вместе с ней в Дымящую Джин. – Мальчик усмехнулся. – Забавно вышло! Стигийцы промыли мне мозги Темным Светом, чтобы меня тянуло прыгнуть с высоты, но Дрейк помог мне это побороть. А теперь, когда меня уже ничто не заставляет, я собираюсь как раз…

Честер заметил, как блеснули глаза у друга, и понял, что тот задумал что-то рискованное.

– Да объясни же наконец, Уилл, что ты… – начал он, перебив его, но не договорил.

Уилл включил второй приемник и разбежался в сторону бездны там же, где спрыгнул его отец.

И бросился вниз.

– Не-е-е-ет! Псих ненормальный! – заорал Честер, но Уилл его уже не услышал из-за оглушительного свиста воздуха.

* * *

За время службы Второй Офицер насмотрелся и наслушался такого, что нормальный человек бы не выдержал. И он научился ограждать себя от лишних впечатлений – словно возвел вокруг себя стену, которая не пропускала самое страшное.

Но сейчас, когда он ждал в коридоре у закрытой двери, стена почему-то не помогала. От криков, доносившихся из комнаты, стыла кровь в жилах. С таким звуком рвалась на части человеческая душа. И Второй Офицер не мог понять, почему человек все продолжает и продолжает кричать, лишь на мгновение прерываясь, чтобы глотнуть воздуха.

Внезапно крики прекратились и повисла еще более ужасающая тишина.

Полицейский услышал шаги Первого Офицера по влажному булыжному полу. Но тот прошел только до середины коридора, остановился и бросил взгляд на закрытую дверь. Он скривился, недовольный тем, что допрос затянулся, затем медленно развернулся на каблуках и зашагал обратно, по всей видимости, на свое место за стойкой – на случай, если в участок пожелают прийти еще стигийцы.

Второй Офицер, радуясь тому, что снова остался один, вытер пот со лба. На секунду его лицо исказилось, словно он вот-вот заплачет. Офицер сам не знал, почему вдруг себя так почувствовал, – быть может, с него наконец стало довольно чужой боли и страданий, которым приходится быть свидетелем. Он взял себя в руки, и как раз вовремя: из комнаты послышался глухой гул голосов, и дверь распахнулась.

В коридор величественно выступил старый стигиец, сопровождаемый молодым адъютантом.

– Кончено? – спросил Второй Офицер.

Старик поднял на него взгляд, удивленный любопытством полицейского.

– Мы добились своего, – резко ответил он. – Как всегда.

– Э-э… а она… она… то есть… она не?.. – выдавил Второй Офицер.

Брови старого стигийца взметнулись вверх, и он перебил лопочущего полицейского.

– Если вас интересует, осталась ли жива Берроуз, то сердце у нее, по-видимому, еще бьется, и она каким-то образом умудряется дышать, – сказал он и отступил в сторону. – Смотрите сами.

Второй Офицер вошел в полосу света, льющегося из комнаты. Ему была видна спинка стула, от которого еще не отвязали миссис Берроуз. Один из стигийцев только расстегнул ремешок на подголовнике, и голова женщины безвольно свесилась вперед. У стола стояли еще трое стигийцев – они убирали целую батарею устройств Темного Света. Их было шесть или семь – Второй Офицер не смог их сосчитать, так возбужден и взволнован он был.

– Нелегко было ее расколоть. Такой крепкий орешек, – заметил адъютант старика. Он говорил отстраненным тоном, будто доктор, обсуждавший с коллегами историю болезни. – Один из самых крепких, что нам попадались.

– Да, – подтвердил старый стигиец. – Чрезвычайно упорно сопротивлялась. – Он простер руку в направлении неподвижного тела миссис Берроуз. – Это всего лишь пустая шелуха. Боюсь, от ее рассудка мало что осталось. Чтобы достичь цели, нам пришлось разнести все, что стояло на пути. К моему сожалению. Я рассчитывал еще раз воспользоваться ею в будущем.

– Вероятно, она не протянет до утра, – сказал адъютант.

– Я хотел спросить… – начал Второй Офицер, и его голос задрожал, как только ледяной взгляд старика остановился на нем.

– Да? – произнес старый стигиец.

– Если ей недолго осталось, я бы взял ее на попечение, – выпалил полицейский.

Стигиец наклонил голову, словно предлагая ему объясниться. Назвать просьбу Второго Офицера необычной было бы серьезным преуменьшением.

– Ну, чем оставлять ее в Темнице… Она хоть и верхоземка, но… по-моему, она была неплохая, – забормотал Второй Офицер, а потом закрыл рот и уставился на свои ботинки.

Повисла пауза. Затем один из стигийцев вышел из комнаты, держа в руках Темный Свет, и удалился по коридору.

Старик улыбнулся, но отнюдь не добродушно. Эта улыбка означала, что он узнал нечто полезное для себя, чем рано или поздно непременно воспользуется.

– Есть у вас домочадцы, офицер? – спросил он. – Кто-то должен за ней присматривать, пока вы на дежурстве.

– Мать и сестра, – ответил полицейский.

– Что ж, забирайте ее. Хотя я полагаю, что оставить ее умирать в Темнице было бы гуманнее, – сказал старый стигиец и двинулся прочь. Адъютант следовал за ним как тень на расстоянии нескольких шагов. – «И вся королевская конница, и вся королевская рать не могут Шалтая собрать», – процитировал старик, не оборачиваясь.

Второй Офицер подождал, пока они не скрылись из виду, и оттянул пальцем свой накрахмаленный воротник, прилипший к коже. Он сам не понимал, что на него нашло. Как только он посмел так заговорить со стигийцами? Но он чувствовал, что так надо было сделать.

Полицейский глубоко вдохнул, чтобы приготовиться к тому, что увидит в ярко освещенной комнате.