Текст книги "О евреях (СИ)"
Автор книги: Петр Проскуров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)
Привилегии разделили польское общество на социальные группы, конкурирующие между собой в политике и экономике.
Проживающим в этих условиях евреям, объединенных в обособленные общины, нужна была прочная организация, чтобы в зависимости от обстоятельств можно было пользоваться поддержкой той или иной ветви власти.
Правовое положение евреев в Великой Польше оформилось в 1264 г. привилегией князя Болеслава Благочестивого, наложившей отпечаток на всё последующее польское законодательство о евреях. В этом правовом документе евреи названы княжескими людьми, т.е. людьми, принадлежащими князю, который извлекает из них выгоду и поэтому берёт их под свою защиту от посягательств христианского населения.
Предоставленная князем привилегия, позволяла евреям заниматься ссудными операциями под залог недвижимости и повсеместно торговать. Тяжбы христиан с евреями подлежали только суду князя, его наместника или специально назначенного князем судьи. При этом для христианина, предъявляющего иск еврею, недостаточно было иметь одного свидетеля-христианина, требовался также и свидетель-еврей. Иски к евреям ритуального характера следовало рассматривать при наличии шести свидетелей – троих христиан и троих евреев.
Княжеская привилегия гарантировала евреям не только опеку князя, но ещё и воеводы, а также гарантию свободы вероисповедания, личную и имущественную безопасность, неприкосновенность синагог и кладбищ.
Заботясь о развитии экономики Великой Польши, король Казимир III Великий (1333-1370 гг.) также оказывал покровительство евреям в такой же мере, как и другим сословиям. Распространив действия привилегии Болеслава на все провинции, этот король дополнил её новыми положениями, направленными на предоставление евреям новых возможностей в их экономической деятельности и ограждающими их от нападок духовенства и других слоёв коренного населения.
Евреям было предоставлено право свободно селиться, арендовать и брать в залог шляхетские имения, владеть землёй и заниматься ссудными операциями. И ещё одна важная новелла короля: так как католическое духовенство и городские магистраты относились к евреям неприязненно, то им было подтверждено, что дела евреев не должны разбираться в церковных и городских судах, а подлежат только королевской юрисдикции.
Действия короля Казимира III возмутили католическое духовенство. Поддерживаемые городским мещанством, церковники добились созыва в 1347 г. Вислинского сейма, на котором евреям была запрещена ссудная деятельность. Мотив запрета: коварное стремление евреев направлено на разрушение благосостояния христиан. Правда, поскольку на денежном рынке количество «менял» уменьшилось, то цена кредита (долга) сразу же возросла. Но это противников евреев не смущало. Тем не менее, евреи при Казимире чувствовали себя в относительной безопасности. Однако вскоре положение их ухудшилось.
Владислав Ягелло, великий князь литовский, занявший польский престол и тут же перешедший в католичество, не смог противостоять церковникам, и его длительное правление (1386-1434 гг.) было для евреев, мягко выражаясь, тяжёлым.
Духовенство, следуя своим немецким "старшим товарищам" стало обвинять евреев в осквернении гостии. Якобы за это ритуальное преступление в 1399 г. раввин и старейшины познаньской общины были сожжены самосудом, устроенным толпой фанатиков.
В 1407 г. в Кракове произошёл еврейский погром, в результате которого местные жители разбогатели. Затем наветы на евреев по наущению католических священников совершались почти регулярно. Причина погромов – банальная зависть к удачливому конкуренту. Притом, что основная масса евреев занималась мелкой лавочной торговлей, сапожным, портняжным, столярным и плотницким делом, а удельный вес купцов, ростовщиков, аптекарей и лекарей был мизерным. Пропаганда, как и во все времена, своё гнусное дело совершало «качественно».
В годы правления Владислава Ягелло вышли установления, запрещающие евреям не только браки с христианами, но даже простое общение с ними.
В граничащей с Польшей Литве положение евреев в те годы было иным. Правивший Литвой великий князь Витовт, даровал еврейским общинам Бреста, Гродно и другим большим (по тем понятиям) городам привилегии, аналогичные тем, которые были дарованы Казимиром Великим. Но в конце XV в. положение евреев стало ухудшаться, так как шляхтичи (назвавшие себя дворянами) получили большинство в Сейме, состоявшем уже из короля, сената, представителей аристократии, высшего католического духовенства и так называемой посольской избы, представляющей шляхтичей, избиравших в сеймиках (региональных собраниях) своих депутатов Сейма.
Теперь жизнь евреев перестала регулироваться только королевскими указами. За королём осталось право определять подсудность евреев и регулировать жизнь евреев в общинах и отношения общин с магистратами.
Что касается торгово-промышленной деятельности евреев, то она попала в зависимость от решений Сейма и сеймиков. Появилась конституция, в которой статьи, направленные против евреев как конкурентов христиан, прикрывались религиозными «обёртками». К тому же сама королевская власть под влиянием указанных факторов уже не могла оказывать евреям прежнего покровительства. Вследствие этого евреи стали подвергаться усиливавшимися нападкам всех сословий титульной нации.
Христианскому населению объяснялось, что иудеи преуспевают в экономической сфере не умением торговать, брать в долг и своевременно отдавать денежные средства, не добросовестным трудом и связями со своими единоверцами, разбросанному волею Бога по всему миру, а благодаря помощи нечистой силы. Чернь усваивала такую информацию легко и надолго. Производство такой информации не требовало серьёзных затрат.
Взошедший в 1447 г. на польский престол литовский великий князь Казимир IV Ягелончик, сумел подчинить себе духовенство и шляхту и подтвердить привилегии, пожалованные евреям Казимиром Великим, и отменить меры, ограничивавшие жизнь и деятельность евреев. Его действия возмутили духовенство. Его короля положение усугубили военные неудачи, названные духовенством несчастьем, насланным Господним наказанием за покровительство, оказываемое иудеям. В связи с ухудшившимся экономическим положением король вынужден был подчиниться воле шляхты, соглашавшейся служить в армии и платить налоги лишь при условии расширения её прав, и духовенству, грозившему проклятиями. Эти требования были удовлетворены и закреплены в 1454 г. Нешавским указом. Как следствие действий короля вскоре раздались лозунги религиозной нетерпимости к иудеям, а затем и реакция на них со стороны коренного населения.
Так, например, в 1464 г. толпа, состоящая из монахов, крестьян и обедневших шляхтичей, совершила в Кракове кровавый погром. Погромы произошли и в других городах компактного расселения иудеев.
Преемникам Казимира IV, ещё как-то пытавшегося защищать евреев, в 1494 г. пришлось пойти на новые уступки духовенству, шляхте, городскому мещанству в вопросах ограничения прав евреев.
Конец XV в. ознаменовался появлением в Польше первого гетто, т.е. части города, за пределами которой евреям запрещалось проживать. В Кракове под гетто было определено предместье Казимеж, куда заставили переселиться евреев после постигших их кварталов пожаров и жестокого разграбления оставшегося имущества. С тех пор Краковскому магистрату было дано право не поселять у себя евреев.
Примерно в это же время в Литве в 1498 г. престол великого князя после смерти Казимира IV занял его сын Александр. Сначала он как бы благоволил евреям, но, будучи плохим правителем, быстро опустошил казну и пополнил её, ограбив литовских евреев «до нитки». Лишённые своих средств, они двинулись, главным образом, в Польшу. Польский король Ян Альбрехт оказал им покровительство.
Когда после смерти Яна Альбрехта литовский великий князь Александр взошёл в 1501 г. на польский престол, духовенство и шляхта надеялись, что он поступит с польскими евреями также, как и с литовскими. Однако новый король отнёсся к ним не только благосклонно, но даже в 1503 г. приказал литовским изгнанникам вернуться в Литву, а литовским властям – возместить им потери за принадлежащее им отнятое имущество.
Сигизмунд I Старый (1506-1548 гг.), не останавливавшийся перед жесткими мерами борьбы с реформаторским движением в среде католичества, проявлял если не благосклонность, то полную терпимость к евреям. Но в это же время, именно в связи с возникновением реформаторского движения, особую силу приобрело католическое духовенство – государственная религия Польши и оплот королевской власти. По командам его иерархов ксёндзы стали сгущать атмосферу ненависти к евреям, а вражда к ним со стороны шляхты стала более жесткой. Когда в Познани евреям запретили арендовать товарные склады и торговать за пределами гетто, король приказал не чинить этих притеснений. Тогда духовенство предъявило королю следующий аргумент: от евреев, арендующих склады на рынках в районах компактного проживания купцов титульной нации, возникает соблазн для христиан их отвращения от истинной веры. Король Сигизмунд не осмелился возразить духовенству и в 1520 г. запретил евреям арендовать склады на рынках. После этого в ряде городов еврейских купцов заставили хранить товары в гетто. Затем по ходатайству многих магистратов евреи были ограничены в правах торговли. Им запретили брать на откуп сбор налогов и торговать в деревнях. Одновременно им было приказано исполнять договоры, заключенные их общинными советами с городскими магистратами. Эти договоры не были добровольными актами. Окружённые неприязнью, евреи вынуждены были уступать магистратам, отказываться частично от прав, ранее предоставленных им королевскими указами. Таким образом, в одних городах они могли жить и торговать лишь в определённых частях, в других – численность евреев ограничивалась, или же евреи вообще в них не допускались. Несколько позже, как и в старые «недобрые» времена, евреям запрещалось иметь христиан в услужении.
Двойственность положения евреев состояла в том, что крупные землевладельцы, сдававшие евреям землю в аренду и нанимавшие их в качестве управляющих имениями, относились к ним благожелательно. Те приносили им прибыли. Мелкопоместная шляхта, добившаяся значительного влияния на короля, заставила его издать постановления, имеющие целью унизить евреев ношением отличительного знака на одежде и парализовать их экономическую деятельность. Противники евреев, в том числе шляхта и польское купечество, требовали, чтобы откупщиками назначались не евреи-финансисты, как это часто делала власть, а назначались только шляхтичи. Король хоть и не мог игнорировать эти требования, но королевским покровительством всё-таки как-то их сдерживал. Но тёмные силы находили в среде мещанства и крестьянства благодатную почву для своего развития. Королевская власть теряла силу и оказалась неспособной остановить победное шествие духовенства, уверенно порабощавшего разум и волю общества. Однако защита, которую она власть оказывала евреям, служила им моральной поддержкой. Так, когда, вопреки воле короля были назначены три еврея (1556 г.) виновными якобы в глумлении над гостией, король Сигизмунд Август выразил по этому поводу резкое осуждение. Осуждено было королём подобное деяние, совершённое в Литве, когда, мстя евреям за то, что в их руки перешёл винный откуп, мещане Бельска возвели на приказчика откупщика обвинение в умерщвлении христианской девочки (1561 г.). В этом случае король поспешил пожаловать евреям грамоту, в силу которой право суда по таким делам принадлежало королю с Радой, причём обвинение должно было считаться доказанными при наличии обличителей: четырёх христиан и трёх евреев. Иначе сам обвинитель подвергался каре. Местные власти отказались признать законность этой грамоты, и евреям пришлось выхлопотать новую привилегию, по которой местные власти обязывались признать королевскую привилегию в качестве единственно законной, а также обнародовать её на ярмарках.
Однако и такая, не всегда действенная, королевская защита, утратила своё значение для евреев при слиянии в 1569 г. Польши и Литвы в Речь Посполитую согласно Люблинской унии. По этой унии, король избирался совместно польскими и литовскими вельможами. Наступило время их господства. Если Стефан Баторий (1576-1586 гг.), сумев сохранить за собой определённую самостоятельность, уравнял евреев в правах с мещанством, разрешив им заниматься ремёслами и освободив их от унизительной процедуры присяги и т.д., то при его преемниках реакционное влияние католической церкви серьёзно усилилось. И это тяжело отразилось на судьбах евреев.
Во-первых, участились процессы, на которых евреи обвинялись в ритуальных преступлениях.
Во-вторых, в больших количествах стала печататься литература, распространяющая вымыслы об употреблении евреями христианской крови, а также обвинявшая их в других злобных действиях против христианского мира. Классическим примером такого писания является памфлет ксендза Маецкого, напечатанный в Кракове в 1598 г. За ним последовали другие. И вера в кровавые преступления проникала и закреплялась в сознании христианского населения. Наветы такого рода сопровождались грубейшими небылицами. Так, Маецкий утверждал, что евреям потому нужна кровь христиан, что ею останавливаются менструации не только их женщин, но и мужчин.
Этими обстоятельствами умело воспользовались магистраты, присвоив себе право суда над евреями. Королю пришлось снова напомнить, что евреи подлежат только земскому суду и что дела, в которых заинтересованы евреи, должны, согласно королевским установлениям, рассматриваться раввинским судом. Вражда к конкурентам (евреям) проявилась в погромах, совершённых, в частности, в Вильне и Познани. Но наиболее надёжным средством подавления еврейской конкуренции в сфере экономической жизни стало ограничение их в праве торговли. Король удовлетворял подобные ходатайства мещан и купечества. Но от этого страдало остальное население: с устранением конкуренции выросли цена на товары первой необходимости, а также цена кредита и королю приходилось часто отменять подобные решения.
Поэтому польские евреи стали перемещаться на Украину, охватывавшую в то время части Подолии, Волыни, Киевщину, Полтавщину и Черниговщину. На Украине, находившейся некогда под властью русских князей, а в XIV в. отошедшей Литве, население состояло преимущественно из православного крестьянства, пользовавшегося определёнными вольностями и, в течение довольно долгого времени, не знавшего никаких податей и повинностей, кроме военной службы. Государство в этих краях раздавало бесхозные земли малонаселённых районов лицам господствующего сословия, превращая их в крупных помещиков, которые постепенно пытались закабалить вольных крестьян. Крестьяне же, уступая панам некоторую долю своих продуктов, не допускали посягательств на свою свободу и на свой труд. Так обеспечивался "баланс" их отношений, основанный на понимании помещиками того, что крестьяне могут уйти в степной простор.
Положение изменилось, когда южная Русь согласно Люблянской унии была присоединена к Польше, т.е. когда помимо Подолья, уже ранее перешедшего во владение Польши, польское господство распространилось также на территорию Киевского, Брацлавского и Волынского воеводств. Если и в прежние годы польское право постепенно насаждалось в южно-русскую жизнь за счёт литовского законодательства, то теперь Польша стала активно "осваивать" новые пространства. Одним из важнейших результатов такой деятельности явилось то, что земля была отнята у крестьян и передана в собственность помещиков. Помещик стал рассматривать крестьянина в качестве своей собственности. Поэтому, недовольные своим новым положением, крестьяне стали уходить в степи.
В это же время началась интенсивная колонизация Украины, в которую хлынула мелкопоместная шляхта. Помещики стали привлекать новых поселенцев, обещая им свободу от всяких повинностей и податей. Среди новых поселенцев были и евреи, образовавшие много городских поселений.
Шляхта, как уже говорилось, исповедовала католичество, а крестьянство – православие. И это обстоятельство явилось одной из причин, по которой между этими сословиями возникли практически непримиримые противоречия.
Вторая причина возникновения непримиримых противоречий между православными и католиками, состояла в том, что казаки, вольные поселенцы, в своё время занявшие свободные земли, были превращены в панских подданных. Они хоть и не знали налогового бремени, но они отказывались даже от подчинения юрисдикции помещиков. И когда недовольство нарастало, они уходили в глубь Украины. Там, за днепровскими порогами, скопилось украинское казачество – опора украинской народной массы, оказавшейся под гнётом поляков-помещиков. Правительство Польши пыталось приручить казаков, превратив их в пограничное охранное войско. Но вначале это ему не удавалось, и польскому правительству приходилось вступать с казаками в вооружённые стычки. Бунты запорожцев вызывали сочувствие украинского крестьянства. Поэтому правительство в 1638 г. закрепостило всех украинских казаков, не записанных в воинские реестры; казацкие поселения были включены в состав имений шляхты, а сами же казаки были прикреплены к земле (закрепощены) и были обязаны отрабатывать барщину и платить дань помещикам. Тогда же и реестровые казаки, не принимавшие участие в восстаниях, также были ограничены в праве самоуправления.
Католики-помещики обременяли православных крестьян разнообразными налогами и повинностями, и в этом процессе на долю евреев выпала печальная роль. Польские помещики широко пользовались услугами евреев, бравших у них на откуп право производства и продажи водки, и вообще принимавших участие в различных отраслях помещичьего хозяйства. Арендатор-еврей, «замещая» помещика, наделялся им определёнными властными полномочиями, необходимыми для организации и управления производственно-хозяйственной деятельностью с целью достижения максимальной выгоды как для арендодателя, так и для себя. Проблема состояла в том, что арендатору приходилось управлять крепостными, во все времена относившимися к выполнению навязанных ему обязательств перед помещиком, мягко говоря, абы как. «Поправлял» крепостного еврей, о котором у крестьянина-христианина уже давно сформировалось далеко не дружелюбное представление. Поэтому, когда в 1648 г. разразилось страшное восстание казаков под предводительством Богдана Хмельницкого, поддержанное крепостными, а также и городским мещанством, евреи и поляки пали жертвой кровавых расправ восставших.
Расправа с католиками, евреями и даже с православными, носившими польское платье, сопровождалось нечеловеческими издевательствами. С живых людей сдирали кожу, распиливали пополам, забивали до смерти палками, жарили на кострах, подвешивали на крюках. Не было пощады старикам, женщинам, детям. От смерти иногда спасало принятие православия, если восставшие это позволяли. Многие города и местечки стали ареной мученической смерти сотен тысяч евреев (и поляков). Элегии и молитвы, составленные раввинами того времени, в потрясающих выражениях сохранили память о той страшной катастрофе.
В 1649 г. польское правительство заставило Хмельницкого заключить с государством мир, оформив соглашение Зборовским договором. Согласно этому договору из состава Южной Руси выделилась Казацкая Украина – территория Киевского Черниговского и Брацлавского воеводств. В этих краях евреям было запрещено проживать, а иезуиты должны были уйти со своими школами из всех мест, где были русские школы.
Об отношении казаков к евреям см. повесть Н. Гоголя "Тарас Бульба". Зверства восставших красочно описаны Т. Шевченко в поэме "Гайдамаки" (глава "Гонта в Умани").
Зборовский договор, однако, не смог обеспечить длительный мир. Казакам, не включенным в реестры, предстояло возвратиться в холопство, на что они не соглашались. Хмельницкий пытался сдерживать озлобление своих соратников, но мешал ему разразившийся экономический кризис, постигший разорённый край. Кроме того, возвратившиеся на пепелища шляхтичи, жестоко мстили своим холопам. Поэтому вскоре между польским войском, в составе которого был особый еврейский отряд, и казаками произошло столкновение: казаки потерпели поражение. Тогда по Белоцерковскому договору (1651 г.) прежние условия мира были изменены: воеводства Брацлавское и Черниговское вернулись под власть польского короля. Только в Киевском воеводстве (остатке Казацкой Украины), где казаки должны были жить, им была предоставлена некоторая самостоятельность. Евреям же было разрешено проживать по всей Украине и, как и прежде, заниматься арендаторской деятельностью в имениях короля и шляхты.
Однако ненависть вчерашних повстанцев к евреям и полякам никуда не делась. Отдельные группы казаков, особенно те, которые жили на территории, отошедшей вновь к Польше, не признали Белоцерковского договора, уходили за Днепр, в пределы московского государства, где их казацкий статус признавался безоговорочно. Так возникла Слободская Украина (Харьков, Сумы и другие крупные поселения).
В 1654 г. Казацкая Украина в составе воеводств, определённых Зборовским договором, под водительством Богдана Хмельницкого перешла под власть московского царя. И сразу же началась война между Москвой и польско-литовским королевством. Вторжение московитов и казаков в пределы Литвы и Белоруссии (1654-1656 гг.) повлекло за собой страшное бедствие для евреев. Множество евреев было уничтожено и пленено, иные вынуждены были искать с в других краях.
В 1667 г. мир был восстановлен. По Андрусовскому договору левобережная Украина (уже называвшаяся Малороссией), часть Киевщины вместе с Киевом, а также Смоленская и Черниговская области перешли под власть Москвы.
Кровавое десятилетие (1648-1658 гг.) поглотило сотни тысяч еврейских жизней. Около 700 еврейских общин в Польше и на левобережной Украине перестали существовать. Счастливчикам удалось бежать в Литву, во внутреннюю Польшу и в Западную Европу.
Король Ян-Казимир, властвовавший в это время в Польше, проигравший фактически шведско-польскую войну в 1655 г., заботясь о казне, пытался как-то смягчить бедствие евреев. Некоторые общины были временно освобождены от налогов, получали различные льготы. Его преемники также старались проводить аналогичную политику, стремясь не столько к возрождению еврейского населения, сколько к более интенсивному пополнению казны. И если в массе своей невежественная мелкопоместная шляхта, под влиянием католического духовенства, продолжала свою политику нетерпимости, то сеймы в эти годы не раз выносили постановления, направленные на защиту евреев. Однако еврейская жизнь, разрушенная в своих экономических основах, не могла возродиться в тех условиях, в которых влачила своё жалкое существование сама Польша, раздираемая к тому же внутренними противоречиями и неурядицами.
Пользуясь трудом крепостного крестьянства, польские помещики, не умея и не желая научиться управлять своими владениями, по-прежнему прибегали к услугам евреев, как торговцев, так и арендаторов. И по-прежнему евреи стояли на виду у порабощённого крестьянства, укрывая собою эксплуататоров-землевладельцев. А ведь сам-то еврей находился на положении подневольного, потому что помещику принадлежало право суда и расправы над живущими на его землях людьми.
В городах евреям, как и раньше, приходилось терпеть притеснения со стороны магистратов и подвергаться нападкам со стороны торгово-промышленных конкурентов.
Следует также отметить процесс расслоения евреев по имущественному положению. Старшины еврейских общин добились от королевской власти того, чтобы рядовым евреям согласно решению съезда старшин, было запрещено обращаться за защитой своих прав к государственным и местным властям. При этом старшинам еврейских общин королевским указом 1672 г. было предоставлено право карать "порочных" евреев, "навлекающих своими действиями нарекания на всё еврейство". Это означало сращивание общинной власти с государственной и местной властями. Даже раввинские должности покупались часто у воевод и крупных землевладельцев. Вследствие этого трудящиеся евреи оказались подверженными двойному гнёту, что способствовало, в конечном счёте, их массовому обнищанию и появлению среди них люмпенов, способных на различные «подвиги» и преступления.
Когда королём был избран Станислав-Август Понятовский (1764-1795 гг.), Россия, под протекторатом которой стала находиться Польша, потребовала, чтобы православным подданным (диссидентам) были предоставлены религиозная свобода и политические права. Часть шляхты и духовенства воспротивились этому и собрали Барскую Конфедерацию (1768 г.) для защиты нераздельного господства католической веры и древних шляхетских свобод. Русские и королевские войска выступили против конфедератов. И православных крестьян, как ответ на претензии конфедератов. Неграмотные восставшие были соблазнены не только религиозными идеями, но также сфальсифицированным манифестом Екатерины II, якобы призывавшей вырезать ляхов и евреев, а их добро использовать для своих нужд.
"Героем" восстания был казак Железняк, который, перебив евреев и поляков в Киевском воеводстве, двинулся со своей шайкой к городу Умань, куда сбежались тысячные толпы, искавших спасения от восставших людей. Начальник Умани Младанович послал против Железняка сотника Гонту, который сразу же присоединился к восставшим и во главе одного из отрядов подошёл к городу. Сперва поляки и евреи мужественно защищались. Но Младанович тайно сговорился с Железняком о том, что поляков не тронут, и ослабил защиту города. Казаки, ворвавшись в город, сначала учинили зверства над евреями, а потом принялись за поляков. Двадцать тысяч человек были уничтожены бандитами Железняка, двинувшимися затем на Киевщину и в Подолию, где продолжали творить свои преступления.
Еврейское население не могло найти успокоения и тогда, когда кровавые дни миновали. Король был бессилен защищать евреев. Поэтому в 1768 г. варшавский сейм принял решение, согласно которому еврейские общины городов должны были заключать с магистратами договоры о взаимоотношениях. Так как в магистратах интересы евреев представлены не были, то договоры эти носили, понятно для кого, кабальный характер. Хотя в случае противоречий между указанными субъектами в спор должен вмешаться королевский комиссар, дабы могло состояться "наиболее справедливое" соглашение. Довольно часто евреям приходилось покидать город, когда магистрат отказывался заключить с ними договор.
Перемещаться евреям фактически было некуда. Их ожидали "объятия" Российской империи.
7. ЕВРЕИ ПОД ВЛАСТЬЮ МОСКОВСКОГО ЦАРСТВА
Перед тем, как перейти к рассказу о новой жизни евреев, следует остановиться на некоторых важных событиях.
В средневековье обнаружилось интересное явление: в разное время и в разных странах грамотные христиане стали внимательнее читать религиозную литературу и задумываться над некоторыми ее положениями. Христианские иерархи объяснили это влиянием иудаизма. Людей сомневающихся довольно скоро определили, как еретиков. Но поскольку число их росло, то по примеру христианской Византии эти течения стали называть иудействующими еретическими сектами, в которых усматривалась (часто безосновательно) близость к иудаизму.
В XIV веке в Болгарии распространилась ересь "жидовствующих". Говорили, что ее, якобы, поддерживала жена царя Ивана Александра-Федора, крещенная еврейка. Болгарские "жидовствующие" отвергли церковную власть, причастие, иконы и священников. По приговору Тырковского суда (1360 г.) ересь была осуждена и уничтожена, а евреев Болгарии лишили права владеть недвижимостью.
В России пробуждение религиозных исканий и эсхатологических ожиданий историки относят к XV в. Нарождающаяся религиозная мысль обратила свой взор на сущность веры, смысл жизни, спасение церковную жизнь и иерархию священнослужителей. По мнению еретиков в общем и в частностях положение в православии было неправильным. Исправить его можно, строго следуя канонам Священного Писания, т.е. иудейской Библии (Торе).
Во второй половине XIV в. в Пскове возникла ересь так называемых стригальщиков. Стригальщики считали, что все русское священство «возлежит» и отказывались от общения с духовенством. Они отвергали таинства, церковную иерархию и весь «чин священеческий» (т.е. посвящение в сан), указывая, что все это делается «по мзде», т.е. за деньги. Они выступали против монашества и боролись за доступность «книжного учения». В 1375 г. в Новгороде руководителей этой секты казнили и вскоре движение стригальщиков было подавлено, хотя вплоть до середины XV в. еще держалось в Пскове.
В конце 1470 г. вольный Великий Новгород, опасаясь притязаний Москвы, попросил великого князя Литовского прислать из Киева на княжение князя Михаила Олельковича. В свите князя прибыл из Киева ученый еврей Зхария (согласно летописи обученный чародейству, чернокнижию, звездозаконию и астрологии). Русские источники утверждают, что именно Зхария "прельстил" в жидовство влиятельного священника Дионисия, а затем протопопа Алексея. Так зародилась в Новгороде, а затем в Москве ересь жидовствующих (от жидовина Зхария ересь). Вероятно, Зхария повлиял на тех новгородских священников, которые и до знакомства с ним в своих исканиях уже задумывались над теми же вопросам веры, что и стригальники.
В совращении на ересь, по утверждению русских источников, на помощь Зхарии приехали и другие евреи. Летопись называет двух из них: Иосиф Шмойло Скаравей и Моисей Хануш.
К новой вере обратились зять протопопа Алексея Ивашка и отец его поп Максим, Гридя Ключ, поп Григорий, Мищук Собака, Васюк Сухой зять Денисов (т.е. священника Дионисия), дьяк Гридя, поп Федор, поп Василий, поп Яков, поп Иван, дьяк Макар, поп Наум и даже протопоп Софийского собора Гавриил. "Потом же Алексей научил многих жидовству..." – свидетельствует летопись. Вскоре новые евреи покинули город, но новая вера распространялась уже без них. О количестве появившихся новых евреев история умалчаивает.
В 1478 г. после осады Новгорода московскими войсками произошло окончательное включение этого города в состав Московского государства. Падение существующей с XII в. независимой феодальной республики также способствовало усилению брожения и эсхатольгических ожиданий.
В 1479 г. великий князь Московский Иван III Васильевич прибыл в покоренный Новгород. До него дошли слухи о благочестии и мудрости Алексея и Дионисия, да и они сами произвели на князя благоприятное впечатление. Князь взял их с собой в Москву и способствовал их назначению на высокие посты.Алексей стал протопопом Успенского собора в Кремле, а Дионисий – священником Архангельского собора. Таким образом, в Москве возник новый центр ереси. Главные еретики пользовались в столице большим влиянием и уважением. В числе тайно принявших учение жидовствующих, были всесильный дьяк Федор и Сверчок и даже невестка великого князя Елена. Им, жидовствующим, тайно покровительствовал Иван III. В то время, как великий князь конфисковал некоторые монастырские земли, призыв еретиков бороться со "сребролюбием и стяжательством" князей церкви, вероятно, соответствовал его политике, а также пробуждал среди крестьян и низшего духовенства надежду на возможность полной конфискации церковно-монастырских земель.
