Текст книги "О евреях (СИ)"
Автор книги: Петр Проскуров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)
Наиболее ярко новая национальная политика выразилась в приказе создавать «национальную по форме и социалистическую по содержанию» культуру. В рамках этой политики состоявшийся в 1925 г. III съезд Советов постановил стимулировать участие национальных меньшинств в работе органов советской власти и создавать национальные советы в местах их компактного проживания – естественно, под руководством партийных органов.
Руководствуясь принятыми на государственном уровне решениями, власти Украинской ССР детально прописали права пользования родным языком нацменьшинств в государственных и общественных учреждениях республики. Декрет от 1 августа 1923 г. отдавал предпочтение украинскому языку, за русским признавался статус «наиболее распространённого языка». Остальным нацменьшинствам было дано право – использовать свои языки в структурах местного самоуправления в районах их компактного проживания.
Решения, принятые властями Украинской ССР, подтвердили, что партия и госаппарат придерживаются политики развития национальных языков и противодействуют русификаторским, великодержавным тенденциям. В июле 1927 г. власти Украины приняли документ, предоставляющий право меньшинствам только ограниченно пользоваться своими национальными языками.
Аналогичным образом развивались события в Белорусской ССР. Принятая в августе 1920 г. декларация независимости, гарантировала равные права нацменьшинствам. В 1921 г. властями Белорусской ССР была провозглашена возможность нацменьшинств получать образование (вплоть до высшего) на родном языке. 15 июля 1924 г. ЦИК Белоруссии подтвердил полное равноправие четырёх официальных языков республики: белорусского, русского, еврейского (идиш) и польского.
Однако, по указанным выше причинам, в политике ВКП(б) чётко проявился задуманный ранее "ход": масштаб не столь уж широких прав и свобод граждан был ограничен, что не могло «пройти» мимо евреев. На новом этапе относительно гибкий в условиях советской действительности подход к отношению к евреям стал значительно жёстче. Он (подход) в качестве опоры использовал ленинскую точку зрения, состоявшую в том, что окончательное решение «еврейского вопроса» может быть достигнуто при полной ассимиляции евреев. Это положение относилось и к остальным национальным меньшинствам. Глашатаем этого утверждения был тов. Сталин, автор брошюры «Марксизм и национальный вопрос» (1916 г.), хорошо отредактированной Лениным, и вскоре признанной «выдающимся вкладом в теорию наций».
Историки также обнаружили, что М.И. Калинин – «всесоюзный староста» – был не согласен с марксистско-ленинской точкой зрения, согласно которой любые национальные движения являются реакционными и отвлекают массы от классовой борьбы. Он и возглавил в ВКП(б) немногочисленную группу, выступавшую против ассимиляции нацменьшинств. (После того, как жена Калинина была репрессирована Сталиным в эпоху «большого террора», Михаил Иванович твёрдо придерживался генеральной линии партии).
Большевики понимали, что наиболее выгодная (для них) форма работы с нацменьшинствами – та, при которой их движения будут направлены в одну единственную "канаву". Для осуществления этого решения партийная политика должна была проводиться структурами, состоящими из партийных представителей нацменьшинств. С этой целью при Народном комиссариате национальностей были созданы несколько национальных комиссариатов, и в их числе – Еврейский комиссариат, ставший одним из отделов Наркомнаца.
Для идеологической работы среди евреев была создана Евсекция при ВКП(б), которая, в отличие от Еврейского комиссариата, задуманного как общегосударственная структура, была структурой внутрипартийной. На Евсекцию возлагалась задача вести идеологическую обработку «простых евреев», что для властей стало актуальным после ликвидации в 1924 г. еврейских структур при Наркомнаце, а в 1928 г. – еврейских бюро при Наркомпросе. Таким образом, Евсекция стала единолично осуществлять планы большевиков в отношении евреев СССР.
По некоторым данным, в 1927 г. из, примерно, 50 000 евреев-членов ВКП(б), только, примерно, 2000-3000 сотрудничали с Евсекцией. Из них около 30-50 активистов Евсекции работали в центральном аппарате партии и государственных организациях, а также в аналогичных структурах республиканского и областного уровней. Примерно 1000-1500 евреев представляли Евсекцию на низовом уровне и отвечали за контакты с местным руководством и "народом". В действительности Евсекция и её представители были сообществом бюрократов – "голова без тела". Об этом говорит и тот факт, что с самого начала в этой самой Евсекции сложилось три "течения", противоборствующих между собой: сторонники полного исчезновения национальных различий между членами партии; автономисты, считающие обязательным наличие национальных объединений в рядах партии; «середняки» – сторонники половинчатых решений. Так, в апреле 1924 г. V конференция Евсекции приняла решение вести борьбу как с русификацией, так и с еврейским национализмом. VI конференция, проходившая в декабре 1926 г., с одной стороны, резко осудила любые формы национализма, а с другой – провозгласила о переходе к созданию еврейского национального административно-территориального образования в СССР.
Одной из основных задач, поставленных Евсекции ЦК ВКП(б), была борьба с влиянием еврейских социалистических и сионистских партий на советских евреев.
К началу 1930-х гг. большевики решили, что Евсекция выполнила свою задачу. В действительности это решение лично принял И. Сталин, вышедший победителем в борьбе со своими конкурентами и ставший абсолютным властителем в СССР. Уступки, сделанные в 1920-е гг. в экономической и национальной политике, были признаны ошибочными, политика «коренизации» была отвергнута. После совещания Евсекции в 1926 г. ЦК ВКП(б) расценил мнение части членов этой организации о необходимости активизировать работу среди еврейского населения как «националистические тенденции». Сразу же после совещания Евсекция была преобразована в Еврейское бюро, полномочия которого были резко сокращены. В январе 1930 г. Еврейское бюро было закрыто в рамках общего решения о ликвидации национальных секций в ВКП(б). Всё, по логике большевиков, было сделано правильно. Евсекция не только активно способствовала распространению большевистских идей среди еврейства, но также сыграла важную роль в создании плеяды «полезных евреев», выступавших также и в качестве борцов с сионизмом.
Дело в том, что в начале XX века на Западе уже функционировала Всемирная Сионистская организация, критиковавшая не только царскую, но и советскую власть за их отношение к евреям. Известно, что в январе 1921 г. в Петроград прибыл её представитель с целью наладить с властями контакт и объяснить, что сионизм не представляет угрозы большевизму и поэтому желательно разрешить сионистским переселенческим организациям легально действовать в СССР. В ответ на это советская власть (в лице наркома Г. Чичерина) заявила, что никакой антисионистской и антиеврейской деятельности в СССР не ведется, а эмигрировать в Палестину евреи не хотят. Это заявление было сделано уже в то время, когда все (большевистские, социалистические, социал-демократические и сионистские) общественные организации большевиками были ликвидированы, а эмиграция евреев в Палестину приняла нелегальных характер.
В марте 1924 г. власти арестовали членов Центрального сионистского бюро; затем, в результате ходатайств членов Российского Политического Красного Креста Е. Пешковой и М. Винавера, поддержанных членом Политбюро Л. Каменевым, осужденных с их согласия выслали навечно за пределы СССР. Одновременно по всей территории СССР были произведены аресты активистов сионистского движения. Тысячи членов различных сионистских групп были осуждены к принудительным работам. (Позже многие из них были либо расстреляны, либо стали узниками ГУЛАГа).
В 1925 г. к Г. Чичерину, находившемуся с визитом в Берлине, обратилась делегация представителей западного еврейства – А. Эйнштейн, раввин А. Бек, П. Натан, К. Блюменталь – с вопросом о судьбе сионистов в СССР. Нарком иностранных дел по-прежнему отрицал преследование сионистов.
В 1927 г. новая волна арестов охватила многие хозяйства, организованные после революции национально-трудовой еврейской организацией Ге-Халуц.
В 1928-1930 гг. продолжились массовые аресты сионистов: в феврале 1928 г. прошли аресты в Ленинграде, в июне – в Подолии и Волыни. В 1929 г. были арестованы члены ЦК нелегальной Национально-трудовой организации.
В начале 1930-х гг. сионистское движение прекратило своё существование, хотя подпольно некоторые группы продолжали действовать. Но в сентябре 1934 г. последние деятели были арестованы, а уцелевшие из них погибли в 1937 г.
С 1925 г. по 1936 г. из СССР выехало 8000 евреев, до 1945 г. эмиграции не было вообще.
Действия советской власти, о которых говорилось выше, породили новую волну антиеврейских настроений. В связи с этим в середине 1926 г. председатель президиума ЦИК СССР М. Калинин и поддерживавшие его другие партийные деятели стали публично осуждать это явление. Хотя официальная советская пропаганда сваливала антисемитизм на "проклятое прошлое", принесенное в город отсталыми элементами, выходцами из деревни, факты свидетельствовали о том, что явление это было "старыми граблями". Возросшее участие евреев в общественной жизни, строительстве советской власти и оценка их участия местными партийцами, выходцами из мещан, беднейших крестьян и пролетариев, хорошо помнивших отношение к ним царской власти – вот главная, по мнению ряда историков, причина вновь вспыхнувшей ненависти. Перечисленные деятели считали, что власть в стране захвачена евреями и эту «мысль» они доводили до широких масс трудящихся. На самом же деле в ВКП(б) численность евреев снижалась с 5,21% в 1922 г. до 4,34% в 1927 г.
Кроме того, антисемитизму способствовала волна переименований городов и улиц в больших городах. Например, Екатеринбург был переименован в Свердловск, Елизаветград – в Зиновьевск, Павловск – в Слуцк, Гатчина – в Троцк и т.д. Сыграло свою роль и то, что в антирелигиозной деятельности заметную роль играли евреи-большевики. И, хотя эти атеисты с одинаковым усердием действовали против всех без исключения религиозных конфессий, кое-кто утверждал, что их действие направлены против христиан.
Однако главной причиной роста ненависти к евреям была социальная конкуренция. Массовая миграция евреев в большие города (возможность такая ожидалась ими веками) и сравнительно быстрое их продвижение в таких сферах, куда до революции «вход» был им запрещён или ограничен, наталкивались на сопротивление различных слоёв нееврейского населения. Безработица и жестокая конкуренция заставляли многих пересмотреть свои прежде либеральные взгляды и отношение к «понаехавшим».
Начавшаяся в середине 1920-х гг. широко разрекламированная кампания переселения евреев «на землю» и приобщения их к земледельческому («почетному») труду сопровождалась молвой о том, что евреям отдают, якобы, лучшие земли, усиливала к ним зависть и ненависть в крестьянской среде, которая и в прежние времена не пылала к ним любовью.
Появление огромной безработицы, вызванной революцией и политикой советской власти, а также "новая экономическая политика" власти, не способствовавшая повышению уровня жизни людей, также влияли на рост «классового антисемитизма», направленного против евреев-торговцев и нэпманов. Так сложившийся стереотипический образ еврея-большевика был замещен образом еврея-торгаша, захватившего всю частную торговлю. (Не напоминает ли это кое-что из современной жизни?).
Но, возможно, что перечисленные выше факторы были не столь убедительны, как тот, о котором пойдет речь ниже.
Во второй половине 1920-х годов в ВКП(б) шла ожесточённая борьба сталинистов с так называемой "объединенной оппозицией", в состав которой входило, к несчастью, много евреев (Л. Троцкий, Г. Зиновьев, Л. Каменев, Г. Сокольников, К. Радек, М. Лашевич и другие видные евреи – сторонники В. Ленина). Это обстоятельство в огромной степени разжигало страсти в среде коммунистов и комсомольцев при «содействии» официальных партийных агитаторов. Агитируемым внушалось, что товарищ Сталин стремится освободить страну от еврейского засилья. Такая «работа» партийных агитаторов одобрялась Сталиным и его преданным окружением, не гнушавшимся использовать на рабочих собраниях высказывания типа: «во главе оппозиции стоят три недовольных еврейских интеллигента».
Травля оппозиции на местах приобрела во второй половине 1927 г. открыто антиеврейский характер. Политика Сталина преподносилась рядовым коммунистам и комсомольцам как действия, направленные на исправление допущенных Лениным ошибок (он, якобы, привлекал к работе в партийных и государственных структурах непропорционально большое количество евреев). На этом фоне на заводах, фабриках, в учреждениях, в учебных заведениях происходили столкновения на антиеврейской почве, перераставшие в кровавые эксцессы. Например, 60 допризывников, в большинстве коммунисты и комсомольцы, учинили в 1928 г. погром еврейских лавок в Могилеве (Белоруссия); в 1929 г. был убит рабочий-еврей комсомолец Большеминников. На лекции Ю. Ларин, близкий соратник Ленина, получил многочисленные записки с вопросами от передовиков-партийцев: «Почему партийная оппозиция на 76% была из евреев?», «Не изменят ли евреи в случае войны и не уклонятся ли они от военной службы?». В 1928 г. собрание студентов-коммунистов в Киеве потребовало введения процентной нормы для евреев при приёме в университет; требование предварительно обсуждалось на комсомольском бюро университета.
Обеспокоенное ростом антиеврейских выступлений, часто имевших антисоветскую окраску, в конце 1926 – начале 1927 гг. руководство страны развернуло широкую пропагандистскую кампанию борьбы с такого рода выступлениями. После разгрома оппозиции и чистки Политбюро и секретариата ЦК от евреев (остался только Л. Каганович – верный сталинский сатрап), в ходе которых использовались откровенно антиеврейские доводы и выпады, И. Сталину и его окружению кампания «в защиту евреев» была необходима как отвлекающий манёвр, имевший целью успокоить левые движения на Западе.
Выступая в 1927 г. в Ленинграде на партконференции, Н. Бухарин объяснял рост антиеврейских настроений тем, что население Москвы и Ленинграда не знает еврейских бедняков и рабочих, заполняющих западные губернии, а видят лишь тех евреев, кто преуспел более других и вырвался в крупные города, т.е. нэпманов и интеллигенцию.
Выступая перед интеллигенцией, М. Калинин объяснял волну антисемитизма конкуренцией, в особенности в среде интеллигенции, и призывал евреев не переезжать в большие города. В прессе стали появляться материалы, осуждающие травлю и преследование евреев в рабочей среде, в учреждениях, в учебных заведениях, а также в отсталой деревне. Поскольку «классовое происхождение» антисемитизма не вызывало у властей никаких сомнений, то его стали приводить как отягчающее обстоятельство при рассмотрении любых негативных явлений. Так, например, сообщая о хищениях в доме инвалидов («Ленинградская правда» от 28.07.1927 г.), автор не забыл упомянуть и об антисемитизме проворовавшейся администрации. Выходили книги и брошюры, обличающие «социальное зло». Театры ставили пьесы, где наряду с другими «пережитками прошлого» высмеивался антисемитизм. Кампания достигла пика к началу 1930 г. и постепенно сошла с «повестки дня», а с провозглашением большевиками курса на возрождение русского патриотизма, полностью прекратилась. К тому же с начала 1930-х гг. наметилось явное ослабление антисемитизма, обусловленное не столько следствием «заботы партии» о евреях, сколько взятым партией курса на индустриализацию: начался бурный рост занятости населения, исчезли евреи-нэпманы.
Принятый 27 декабря 1932 г. Закон о паспортизации (в паспортах появилась графа о национальной принадлежности – знаменитая «пятая графа») привёл к переменам в миграции еврейского населения. С 1933 г. власти, ужесточив режим прописки, начали «очищать» крупные города от так называемых «лишенцев» и прочих, «не занятых общественно полезным трудом». Если в 1923-1932 гг. еврейское население Москвы, Ленинграда и Харькова росло в среднем на 17% в год, то в 1933-1939 гг. – только на 1,2% в год. Фактическое «закрытие» центральных городов для мигрирующих из местечек черты оседлости евреев, стимулировало их переезд в малые населенные пункты и райцентры. Если в 1926 г. 68,2% евреев проживали внутри прежней черты оседлости, то в 1939 г. процент снизился на 10,5 процентных пунктов.
На протяжении 1920-1930 гг. число евреев, занятых в промышленности, существенно возросло – как за счёт внутренних мигрантов, так и за счёт молодых специалистов, направленных в различные отрасли промышленности после окончания институтов и техникумов. Внутренняя миграция способствовала росту числа не только производственных рабочих, но и числа сельскохозяйственных рабочих. В это время евреи "объявились" в металлургии, металлообработке, в горно-угольной и химической промышленности.
С 1924 г. начался «ленинский призыв» в ВКП(б). Число евреев среди членов партии выросло с 1922 г. к 1927 г. примерно в два с половиной раза и составило без малого 50 000 человек. Но теперь абсолютное большинство среди евреев-партийцев составляли рабочие и служащие, что объяснялось заинтересованностью руководства партии в пополнении своих рядов за счёт «пролетарских кадров». Кроме того, членство в ВКП(б) превратилось в первое важнейшее условие, необходимое для успешной карьеры во всех сферах деятельности. (Заметим: таким образом в партию просочилось огромное количество проходимцев, среди которых были и евреи).
Полная и окончательная победа Сталина над "объединенной оппозицией" позволила ему убрать из Политбюро всех евреев (за исключением Л. Кагановича – своего верного холуя). Но в высших хозяйственных и военных эшелонах власти число евреев было заметно большим. В карательных органах советской власти евреев также служило много. По данным на начало 1927 г., евреи занимали первое место среди представителей национальных меньшинств – руководителей окружных отделов ОГПУ (14,7% от общего числа начальников окружных отделов). Несмотря на массовую чистку органов НКВД, проводимую по прямому указанию Сталина, к началу 1940 г. в центральном аппарате НКВД работали 189 евреев – 5% от числа всех сотрудников, третье место после русских и украинцев.
В партийной верхушке Украины и Белоруссии евреев было меньше вследствие политики продвижения местных национальных кадров. В 1940 г. на Украине евреи-члены ВКП(б) составляли 13% от общего числа членов партии, в Белоруссии – 24%. Схожая ситуация сложилась и в системе советов. С середины 1920-х гг. число евреев – членов ЦИК СССР – стало постепенно сокращаться. В Белоруссии и на Украине этот процесс шёл быстрее: в 1924-1925 гг. 22% членов ЦИК Белоруссии составляли евреи. К 1938 г. – только 7,7%. На Украине число евреев в УЦИК в конце 1930-х составило менее 1%.
В целом, однако, отмена ограничений в сфере занятости привела к "проникновению" евреев не только в партийно-государственную номенклатуру, но – и это принципиально важно – и в систему управления развитием промышленности СССР, а также в сферы обороны страны, науки, культуры, промышленного производства и т.д. Но, несмотря на эти, казалось бы, "выдающиеся достижения", социально-экономическое положение основной массы еврейского населения оставалось тяжёлым. Советская власть это осознавала вполне адекватно и уже к середине 1920-х годов через руководство Евсекции озвучила мысль, что только придание еврейскому населению статуса территориального национального меньшинства может привести к облегчению его участи.
Для организации еврейского переселенческого движения были созданы КОМЗЕТ – Комитет по земельному устройству еврейских трудящихся, а также ОЗЕТ – Общество по земельному устройству еврейских трудящихся. Обе структуры возглавлялись большевиками. Поэтому, согласно решению Президиума ЦИК СССР для евреев-лишенцев (лишенцами называли людей, лишенных гражданских прав из-за их социального происхождения), не имевших уголовного прошлого, была предоставлена возможность вернуть себе гражданские права в случае их переселения на новые земли. Все граждане старше 18 лет могли добровольно вступить в ОЗЕТ, за исключением членов религиозных общин и членов сионистских и еврейских социалистических (коммунистических) организаций. В 1928 г. власти запретили приём в ряды ОЗЕТ «нетрудовых элементов».
После неудачных попыток создания еврейских сельскохозяйственных поселений в центральной России, Украине и Белоруссии (из-за скрытого противодействия местных властей) в ноябре 1926 г. М. Калинин на первой конференции ОЗЕТ поддержал идею сельскохозяйственного поселенческого движения о создании национально-территориальной автономии. "Декларация Калинина" прояснила позицию советского руководства и стала сигналом к разработке плана создания еврейской административно-территориальной единицы. Идея была «поддержана» наркомом обороны К. Ворошиловым. Руководство СССР вопреки выступлениям отдельных представителей Евсекции приняло решение о создании «Красного Сиона» на Дальнем Востоке, в районе Биробиджана, в опасении, что, если эти земли останутся незаселенными гражданами России, то на них может покуситься Китай.
В марте 1928 г. Президиум ЦИК СССР принял решение одобрить обращение КОМЗЕТа и Всесоюзного переселенческого комитета и в 1930 г. там был организован Еврейский национальный район, который был 7 мая 1934 г. преобразован в Еврейскую автономную область (ЕАО).
К моменту образования ЕАО население области составляло 51 000 человек, из коих евреев было около 15%. Но считалось (и об этом было заявлено во весь голос), что советское еврейство обрело свою национальную территорию и, таким образом, стало соответствовать сталинской теории нации.
С 1928 г. по 1936 г. происходило массовое переселение евреев в ЕАО и в 1936 г. "на вновь обретенной земле обетованной" проживало 23% евреев от общей численности населения области, а также 1374 еврейских эмигранта, прибывших в Биробиджан в поисках лучшей жизни из разных стран.
С самого начала осуществления "биробиджанского проекта" возникли проблемы с организацией сельскохозяйственного производства.
Первая проблема заключалась в том, что местное население испокон веку привыкло свободно пользоваться окрестными землями. Поэтому выделение участков для вновь прибывших вызывало их недовольство; кроме того, местное население стало познавать «преимущества коллективного» хозяйствования.
Вторая проблема заключалась в том, что и сами евреи-переселенцы неохотно шли в сельское хозяйство. И этому были объективные причины: только 7% переселенцев были выходцами из местечек и сёл, тогда как все остальные прибыли из крупных городов.
К 1939 г. советская власть насильственным образом выселила местных корейцев в республики Средней Азии, а их земли передала еврейских колхозам. Число евреев в сельских районах ЕАО достигло 11,8% сельского населения края. На развитие сельского хозяйства это повлияло незначительно. Но стали развиваться кооперации и артели. В этот период был заложен базис местной промышленности, ориентированной, в основном, на добычу и переработку имевшихся в регионе полезных ископаемых, а также лесных ресурсов.
Но уже к концу 1930-х гг. стало ясно, что "Биробиджанский проект" не оправдал возлагавшихся на него надежд. Стало ясно, что идею еврейской автономии осуществить не удастся. Развитию ЕАО мешали отсутствие у евреев исторической связи с выделенной территорией, её удаленность от районов концентрации основной массы евреев и важных культурных и экономических центров страны, климатические условия, скупые бюджетные ассигнования, отъезд еврейской молодёжи на крупные «стройки социализма», закрытие еврейских общественных переселенческих организаций, получавших помощь из США, и, что самое главное – сталинские «чистки» руководителей области, в том числе и евреев-романтиков, приехавших в поисках новой жизни из-за рубежа.
В 1936 г. переселенческая деятельность КОМЗЕТа подверглась серьёзной партийной критике и часть его функций была передана переселенческому отделу НКВД. Но всё же Президиум ЦИК СССР постановил, что план превращения биробиджанского края в ЕАО полностью себя оправдал.
Некоторая надежда на оживление еврейского переселения в ЕАО появилась в связи с включением в состав Советского Союза некоторых территорий Западной Украины и Западной Белоруссии (1939 г.), а также с бегством в СССР 4500 польских евреев, после оккупации Польши нацистами. Но из-за недоверия советской власти к иностранцам надежда эта не оправдалась, а с началом Великой Отечественной войны проблема потеряла свою актуальность.
20. ЕВРЕИ В ПРЕДДВЕРИИ И В ПЕРИОД БОЛЬШОГО ТЕРРОРА В СССР
Продекларировав равноправие всех без исключения народов Советского Союза, большевистская власть под видом борьбы с национализмом объявила, по сути, борьбу против любой культуры, не основанной на классовой идеологии. Но, в то же время, была отвергнута идея национально-культурной автономии, вместо которой властью была выдвинута идея так называемой пролетарской культуры. Как и ряд других культур, в том числе русской, украинской и белорусской, еврейскую культуру было предписано развивать, руководствуясь выдвинутой властями идеей; появилось понятие «еврейская пролетарская культура». Её сторонники признали иврит языком еврейских клерикалов и добились его запрещения, сопровождавшегося буквально уничтожением литературы на этом языке. Не повезло также и «новоеврейскому языку» – идиш – представлявшему собой один из диалектов немецкого языка, взятого «на вооружение» евреями Европы. Сначала произведения еврейской культуры на языке идиш власти называли «истинно еврейской культурой». Более того, одним из главных направлений развития еврейской культуры было воспитание молодого поколения евреев в школах, где этот язык был признан основным. Однако уже в начале 1920-х гг. идея создания таких школ столкнулась с рядом проблем. Органы образования в национальных республиках обвиняли сторонников этой идеи в пособничестве еврейскому национализму, а в действительности предпочитали направлять бюджетные средства на развитие школ, где преподавание велось на языке коренного населения. Как обычно, средств недоставало. Меценаты исчезли как класс. Поэтому программы школ на идиш не соответствовали новым требованиям, а для их «исправления» не хватало педагогических кадров. Кроме того, часть родителей предпочитала, заботясь о будущем, посылать детей в русские школы. Знание русского языка обеспечивало более широкие карьерные возможности. Однако новая ситуация способствовала оттоку евреев в Палестину и на Запад. Чтобы остановить такой отток, на XII съезде партии большевиков было принято решение о существенном изменении политики в сфере национального образования. Поэтому в течение следующего десятилетия число еврейских школ и учеников в них существенно возросло. Так, на Украине в 1926 г. работало 432 еврейские школы (70 887 учащихся), в 1928 г. – 587 школ (79 000 учащихся), в 1931 г. – 831 школа (94 872 учащихся). Ещё большие темпы роста отмечались в Белоруссии: в 1925 г. – 140 школ (19 085 учащихся), в 1928 г. – 190 школ (26 020 учащихся), в 1931 г. – 262 школы (33 000 учащихся), в 1933 г. – 339 школ – (36 501 учащийся).
В РСФСР сети еврейских школ фактически не было; такие школы действовали в западных районах республики, преимущественно в малых городах: в 1928 г. их было 33 (3 573 учащихся), в 1930 г. – 110 (11 000 учащихся).
Кроме того, параллельно со школьной системой образования в стране развивались системы дошкольного и внешкольного образования. К 1924 г. на Украине действовало много еврейских трудовых школ, детдомов, клубов и ликбезов.
Однако уже с середины 1930-х годов в СССР число еврейских образовательных учреждений всех видов стало неуклонно сокращаться.
С 1926 г. по 1939 г. число евреев, считавших какой-либо из еврейских языков родным, упало на 43,6%. По данным переписи 1939 г. лишь 39,7% евреев считали один из еврейских языков родным. Особенно низок этот процент был среди евреев в армии (20,1%) и среди переселившихся из бывшей черты оседлости (32,6%). Для большинства евреев русский язык стал родным (1926 г. – 26%; 1939 г. – 55,5%).
Ещё следует отметить, что массовое овладение русским языком привело к тому, что еврейское население стало наиболее грамотным среди народов СССР. К 1939 г. грамотных было 94,3% евреев. В том же 1939 г. среди евреев был отмечен наибольший процент лиц с высшим образованием. 364 000 человек (численность евреев СССР – 3 028 000) по переписи 1939 г. были отнесены к категории интеллигенции. К концу 30-х годов в СССР насчитывалось примерно 95 000 студентов-евреев. Уровень образования в СССР в целом существенно возрос, благодаря усилиям властей. Росту числа образованных евреев способствовали ещё два противоречивых фактора: отход большинства из них от догматов иудаизма, кроме одного, согласно которому священный долг еврея состоял в способствовании образованию детей.
В 1920-е гг. сформировалось новое поколение еврейских поэтов, прозаиков, литературоведов и критиков. Бурно развивались издательства, театры, литературные и художественные объединения, в особенности в Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе, Харькове, Минске и других сравнительно больших городах. Но с укреплением в стране личной власти И. Сталина и установлением, как следствие, тотального контроля большевиков над издательским процессом, возможность независимой творческой деятельности катастрофически исчезла. Уже к концу 1920-х гг. некоторые еврейские писатели подверглись критике за чрезмерный национализм и религиозные мотивы в творчестве.
В 1928 г. II Всесоюзный съезд еврейских работников культуры принял решение усилить контроль над еврейской культурной деятельностью и её соответствием идеологическим канонам правящей партии. В 1930-е годы власти всё чаще и чаще вмешивались в литературный процесс, в результате чего литература на языках народов СССР, в том числе и еврейская литература советского периода, потеряла самобытный национальный характер. Складывалась пропитанная большевистской патетикой «Советская литература на идиш». Но в то же время резко сократилось число еврейских периодических изданий и снизились тиражи оставшихся изданий. Некоторые перемены произошли в 1938-1939 гг., когда советское руководство в связи с обострившейся международной обстановкой решило стимулировать подъём патриотических чувств народов страны. Именно тогда было опубликовано несколько произведений С. Галкина, посвящённых героическому прошлому еврейского народа (наиболее известное – поэма «Бар Кохба», т.е. «Сын Звезды»).
