Текст книги "Другая женщина"

Автор книги: Пенни Винченци

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

– Я рада, что угодила. Мне казалось, что все будут голодны, когда вернутся из церкви. О Господи…

– Мы и без церкви голодные, – весело заметил Руфус, – так что торт не пропадет. Я совсем забыл, что Гарриет в детстве отправили в какую-то школу. Но по-моему, она пробыла там недолго. Мерлин был тем добрым волшебником, который спас ее.

– Да, и если бы не он… Мне всегда казалось несправедливым, что Крессиде разрешили остаться дома. Правда, Гарриет уверяет, что прошла там хорошую школу жизни.

– Возможно, – сказал Руфус, подмигивая Тилли.

– Руфус, дорогой, ты прекрасно знаешь, что все вы жили в семье до тех пор, пока вам не исполнилось тринадцать лет, а Том и вообще никуда не уезжал.

– Вот ты и избаловала его. Маменькин сыночек!

– Я никогда никого из вас не баловала.

– Разве ты не слышала, как вчера за завтраком Мэгги сказала, что ты меня избаловала?

– Странно, – ответила Сюзи, и ее лицо приняло напряженное выражение. – Из чего это она вывела такое заключение? И кто ей дал право делать подобные выводы?

– Ты же знаешь Мэгги, – заметила Жанет Бомон, отрезая себе второй кусок торта. – Она никогда не отличалась особым тактом. Всегда говорит все, что на ум взбредет. Иногда мне ее просто жаль. Не все в ее жизни так гладко.

– А мне кажется, что у нее совсем мало забот, – парировала Сюзи. – Девочки не живут в доме. Джеми всю неделю в Лондоне. Какие тут особые хлопоты? Правда, надо отдать ей должное, она много потрудилась перед свадьбой, атак…

– Лично мне не хотелось бы, чтобы моим мужем был такой человек, как Джеймс Форрест, – сказала Жанет.

– Почему? – удивилась Сюзи. – Что в нем такого ужасного?

Глаза Сюзи подозрительно заблестели. «Откуда такая горячность? – подумала Тилли, которая и сама начала волноваться при упоминании имени Джеймса. – Почему она его так защищает?»

– Он слишком требователен. Все в доме должно блестеть. Мэгги рассказывала мне, что две недели назад он закатил грандиозный скандал из-за того, что она не успела пропылесосить ковер и шторы.

– Не могу в это поверить, – ответила Сюзи.

– Возможно, Мэгги преувеличивает, – продолжала Жанет, – но я точно знаю, как она следит за его внешним видом. А все прекрасно знают, какой он щеголь…

– Джеймс? – удивился Руфус. – Вот уж чего не замечал.

– О, да, страшный. Майк иногда подтрунивает над ним. Майк – это мой муж, – объяснила Жанет Тилли.

– Никто и никогда не считал его щеголем, а что касается твоего Майка, то он, как мне кажется, вообще не знает, где висит в доме зеркало. Вот уж кто следит за собой, так это мой Алистер. Во всяком случае, я не нахожу, что у Джеми трудный характер. Он очень покладист и всегда внимателен к Мэгги. Да и вообще он очень дружелюбный…

– Ты всегда видишь в людях только хорошее, – сказала Жанет, – да к тому же Джеми немного неравнодушен к тебе.

– Что за вздор, – ответила Сюзи, – не больше, чем к любой другой хорошенькой женщине. Кажется, это машина Гарриет. Руфус, иди встреть ее. Надо напоить ее чаем.

Тилли было жаль, что разговор прервался. Она была готова хоть целый день слушать рассказы о Джеймсе Форресте.

Гарриет, шатаясь от усталости, вошла на кухню. С печальной улыбкой она оглядела сидящих за столом, затем подошла к Тилли и крепко ее обняла.

– Как я рада тебя видеть, – сказала она. – Спасибо, что приехала.

– Я тоже рада, – ответила Тилли. – Она не виделась с подругой три или четыре недели и не могла поверить, что та так изменилась – ее вид был ужасным.

– Гарриет, дорогая, как там мама? – спросила Жанет Бомон, ставя перед ней еще одну треснувшую кружку.

– Плохо, – с грустью ответила Гарриет. – За ней ухаживает Жанин. Не помню, рассказывала ли я тебе о Жанин, – спросила она Тилли. – Это моя крестная-француженка, чудесная женщина.

– Я думала, что она крестная Крессиды, – вмешалась Жанет.

– Да, это так, но у нас с ней священный союз, и я называю ее крестной. Она всегда была очень добра ко мне. Но ради Бога, ничего не рассказывайте маме.

– Разумеется, нет.

«Кажется, здесь все пытаются защитить Мэгги Форрест от жизненных невзгод, – подумала Тилли. – Интересно почему?»

– У меня есть потрясающие новости о Крессиде. Вы просто не поверите. Нашли ее машину. На стоянке где-то в Эссексе. Но не это главное. Главное то, что у нее есть лицензия пилота. Вы можете себе представить? А сегодня утром она села в самолет своей летной школы и улетела. Никто не знает, вернется ли она назад.

– Господи помилуй! – в страхе воскликнула Сюзи. – Не может быть! Крессида? Никогда не поверю, что она способна на это. Управлять самолетом? Для этого надо быть очень сильной и уверенной в себе. Это не для Крессиды, с ее мягким характером. Но почему она брала уроки в Эссексе, это ведь так далеко отсюда?

– Не знаю, – ответила Гарриет. – Папа обзвонил уже все аэродромы: и большие, и маленькие…

– Но возможно, она улетела за границу? – предположил Руфус.

– Может быть, хотя сначала мы решили, что она не может этого сделать.

– Почему?

– Потому что ее заграничный паспорт у Оливера. Но как оказалось, она взяла паспорт, который выдают на почтах. Наш викарий видел ее там.

– Боже, правый! – воскликнул Руфус. – Как все запутано. Ты уже рассказала об этом Оливеру?

– Да. Он не имеет ни малейшего представления, почему она улетела. Оливер просто в шоке.

– Надо срочно пойти к нему, – сказал Руфус, вставая и протягивая Тилли руку. – Ты идешь с нами, Гарриет?

– Вы уже собрались? Мне бы хотелось поболтать с Тилли.

– Вы можете поболтать позже, – ответил Руфус. – Нам надо сменить бедного Манго. Мы оба возлагаем большие надежды на Тилли.

– Я думала, что «бедный» – это Оливер, – заметила Сюзи. – Хотя они оба вас, наверное, заждались.

– Жанет, дорогая, если я не помешаю, то побуду здесь еще немного, – устало сказала Гарриет. – Я чувствую, что скоро у меня сдадут нервы.

– Пожалуйста, Гарриет, пошли с нами. Твое присутствие тоже необходимо. Вы с Тилли…

– Ради Бога, Руфус, оставь Гарриет в покое, – сказала Сюзи. – Она уже не в состоянии ходить. Посмотрите на нее. Дорогая, ты такая бледная. Наверное, не ела весь день. Хочешь, я сделаю тебе бутерброды?

– Нет, я не голодна, – ответила Гарриет. – Спасибо за заботу. Чудесный чай, Жанет. Тилли, увидимся, когда вернешься. Я бы пошла, но…

– Не беспокойся, – ответила Тилли. – Оставайся здесь и отдыхай. Мы с Руфусом прекрасно справимся сами. Пошли, Руфус.

Они поехали в Вудсток на сверкающем «порше» Руфуса. Тилли сразу укачало, и она, вместо того чтобы поговорить с Руфусом о предложении фирмы «Розенталь», как планировала раньше, погрузилась в какое-то полу дремотное состояние. Она очнулась во дворе гостиницы «Ройял» и сразу же заметила допотопную машину сэра Мерлина, пристроившуюся рядом с красавцем «бентли».

– Господи, – воскликнула она, с трудом разминая затекшие ноги, – кажется, здесь у всех пристрастие к роскошным машинам.

– Твоя тоже превосходна, – ответил Руфус. – Тилли, не помню, говорил ли я тебе, что очень рад тебя видеть.

– Не говорил, – смеясь, ответила Тилли, – но это само собой разумеется.

– Чудесно! Я люблю тебя.

– Я тебя тоже, – ответила Тилли, прижимаясь к нему и целуя в губы.

– Ты подумала над моим предложением?

– Да.

– И что надумала?

– Пока ничего определенного. Достаточно того, что мы любим друг друга. Кстати, мне нужно кое-что с тобой обсудить. Ты не знаешь, мистер Баган здесь? Мне хотелось бы с ним повидаться.

– Тео? Я совсем забыл, что ты с ним знакома. Я начинаю ревновать. Думаю, что он здесь. Надо спросить Манго. Так что ты хотела обсудить?

– Это может подождать.

Они нашли Оливера в комнате Манго. Он был абсолютно пьян. На нем были пижамные брюки и белая мятая рубашка; волосы растрепаны, под красными глазами мешки. Рядом с ним стояла наполовину пустая бутылка виски.

– Привет, – сказал он, – рад вас видеть. Присоединяйтесь к нашему мальчишнику. Тилли, как хорошо, что ты прилетела, да еще прямо из Парижа.

Покачиваясь, он подошел к ней и поцеловал в щеку. От него пахло виски и дорогим лосьоном. Тилли ответила на его поцелуй. Смесь запахов подействовала на нее возбуждающе, и она вспомнила одну из первых встреч с Оливером. Он не выглядел сексуальным в обычном понимании этого слова, но какая-то скрытая в нем страсть манила и притягивала к себе. Однажды, когда она танцевала с ним, эта страсть захватила и ее, и она ясно представила себе, что будет, если дать этой страсти волю, какая энергия вырвется наружу, и тогда же она почувствовала, что может влюбиться в Оливера – конечно, если бы она не встретила и не полюбила Руфуса, – что хочет и может помочь ему познать самого себя. Пораженная этим открытием, она остановилась посреди танца и ошеломленно посмотрела на него. Оливер, поняв, что с ней происходит, резким движением притянул ее к себе, и Тилли почувствовала его напрягшуюся плоть, его мягкие губы на своей шее. Кровь застучала у нее в висках, ее рука скользнула по его спине, опустилась ниже талии, и она притянула его к себе. Его напряжение ослабло, тело обмякло, и он тихо прошептал:

– Тилли, ты такая… такая…

Музыка нового танца заглушила его слова, и она переспросила:

– Какая же я? Ну скажи, какая?

Он взял себя в руки, выпустил ее из своих объятий и, кинув взгляд на Гарриет, танцевавшую с Манго, ответил:

– Потрясающая. – И весело добавил: – Идем-ка выпьем.

Компания заметила, что они направляются к бару, и все присоединились к ним. Тогда она так и не узнала, что же он хотел все-таки сказать.

Сейчас, отвечая на его поцелуй, она вспомнила свои тогдашние ощущения и почувствовала, что краснеет.

– Да, из Парижа, – сказала она, – и рада тебя видеть.

– А где Гарриет?

– Осталась у Бомонов.

– Жаль. Ребята, давайте выпьем. Наливайте. Тилли, что ты будешь пить?

– Диетическую пепси-колу, пожалуйста, – ответила Тилли.

– Руфус, а ты?

– То же самое.

– Итак, моя невеста где-то в небе! – воскликнул Оливер. – Моя нежная, прекрасная невеста. О Боже!

– Похоже, что так, – ответил Руфус. – А ты не знал, что она умеет летать?

– Даже не подозревал.

– Как странно. Все это так не похоже на Крессиду.

– О да, совсем на нее не похоже, – со злостью сказал Оливер.

«И неудивительно, что он разозлился, – подумала Тилли. – Помимо страдания, это еще и большое унижение для него. Бедный Оливер, он чувствует себя оскорбленным».

– Послушайте, – внезапно сказал Руфус, – она не перестает удивлять меня.

Все посмотрели на него.

– Чем же она тебя так удивляет? Мне всегда казалось, что Крессида – это открытая книга.

– О да, книга, полная тайн! – горько рассмеялся Оливер.

– Так что ты хотел сказать, Руфус?

– Да так, ничего особенного. Просто она была совсем не такой простой, как нам всем казалось.

– Почему ты так решил? Приведи хоть один пример. Кто знает, может, это нам пригодится.

– Не думаю, что это пригодится, хотя кто знает. Так вот, например, я никогда не знал, что она свободно владеет французским.

– Не может быть! – Манго от удивления открыл рот.

– Я говорю правду.

– Руфус, этого не может быть! Когда она недавно навещала нас с отцом в Париже, она не говорила по-французски. Вернее, лепетала какой-то вздор из школьной программы.

– Поверьте мне, она прекрасно говорит по-французски. Я сам это слышал.

– Когда?

– Совсем недавно, – ответил Руфус, явно наслаждаясь произведенным фурором, – она прилетела к Гарриет и остановилась у нее. Как-то вечером я зашел к ним и застал ее говорящей по телефону. Я не знаю, с кем она там говорила, но разговор шел о переводе денег во французский банк. Так вот, она говорила совершенно свободно, гораздо лучше, чем я.

– Ты ей сказал об этом?

– Да. Она не видела, как я вошел, и была очень смущена. Я заверил ее, что ничего не слышал, просто меня поразило ее свободное владение французским языком. Она рассмеялась и ответила, что совсем недавно окончила какие-то ускоренные курсы, так как с детства мечтала говорить по-французски.

– Ясно. – Манго задумчиво покачал головой. – Как странно. А ты рассказал об этом Гарриет?

– Нет, Кресс попросила меня не делать этого. Она сказала, что не хочет огорчать Гарриет, у которой всегда были трудности с языками, и та расстроится, узнав, что ей французский дался так легко.

– Оливер, а ты знал, что она владеет французским?

– Конечно, нет, – с горечью ответил Оливер. – Мы никогда не говорили на эту тему.

– Должно быть, ты что-то напутал, Манго. Возможно, она окончила курсы уже после того, как вы встретились в Париже.

– Руфус, она была у нас всего месяц назад.

– Похоже, что она всех нас обвела вокруг пальца. Но это не так уж и важно.

– Тилли, а тебя ничто не удивляло в Крессиде?

– Я ее мало знала, чтобы чему-то удивляться. Мы встречались с ней всего трижды: один раз в Нью-Йорке и два в Лондоне.

– Помню, в Нью-Йорке на Рождество. Тогда мы все обедали у Оливера.

– Да. Правда, меня всегда поражало, что сестры такие разные. Я имею в виду не внешность, а их характеры. Гарриет, независимая, полная амбиций, с твердым характером, и Крессида – мягкая, слабовольная, очень женственная.

– Ну, это знали все. Вернее, знают все, – поправился Руфус. – Мы не должны говорить о ней в прошедшем времени. Я уверен, что она скоро вернется.

– Конечно, вернется, – согласился Манго.

– Да, вспомнила, – сказала Тилли, – есть еще одна странность, о которой мне сегодня рассказал сэр Мерлин. Вы знаете, что Крессида хорошо играет в покер?

– Крессида? В покер? Ну, это просто смешно! – воскликнул Манго. – Я сам несколько раз пытался научить ее. Она путается в картах, не может сосредоточиться, все забывает.

– Мерлин сказал, что она играет великолепно. Она научилась, чтобы удивить вас всех.

– Ну, если так, но я поверю, когда увижу сам ее игру…

– О Господи! – воскликнул Оливер, вскакивая со своего места. – Как все противно! – Он бросился в ванную.

Они молча ждали его. Наконец Тилли не выдержала и отправилась за ним. Оливер сидел на унитазе, обхватив голову руками. Тилли села на край ванны и погладила его по голове.

– О, Тил, – простонал он, – какая ужасная история. – Он посмотрел на нее полными слез глазами.

Тилли вынула платок и вытерла ему слезы.

– Оливер, не буду тебя утешать, но ты не должен отчаиваться. Она обязательно вернется. Я это твердо знаю.

Покачав головой, он взял ее руки и уткнулся в них лицом.

– Нет, нет, я так не думаю, но даже если… Господи, Тилли, все так ужасно. Все гораздо хуже, чем ты можешь себе представить. Я… – Он замолчал, прикусив губу.

Тилли молча ждала.

– Что ты хотел сказать, Оливер?

– Ничего. Сейчас мне опять будет плохо.

Тилли дала ему воды и усадила рядом с собой. Он обнял ее.

– Ты хорошая девушка, Тилли. Мне следовало бы жениться на тебе, только вот Руфус тебя не отпустит.

– Думаю, что так, – рассмеялась Тилли, – но, боюсь, тебе пришла в голову не самая блестящая идея. Хотя все могло бы быть и по-другому.

– Спасибо, Тилли. Ты знаешь, как утешить мужчину.

– Ты понял, о чем я говорю?

– Думаю, да. Клянусь, что нам было бы хорошо вместе в постели. – Он улыбнулся ей, и его лицо немного расслабилось.

– Возможно, Оливер, но сейчас не время говорить об этом. Когда Руфус позвонил мне в Париж, он сказал, что ты не хочешь жениться. Может, я вмешиваюсь не в свое дело, но я желала бы знать, что ты хотел этим сказать. Может, это как-то связано с исчезновением Крессиды? Почему ты…

Оливер быстро взглянул на нее. В его взгляде чувствовалась настороженность.

– Просто у меня расшалились нервы, – ответил он быстро. – Я слышал, так часто бывает с женихами.

– Возможно, – согласилась Тилли, подумав про себя, что немногие женихи пытаются при этом отравиться, плачут и взывают о помощи. Определенно он что-то скрывает. – Здесь очень душно, – сказала она, помолчав. – Почему бы нам немного не подышать свежим воздухом? Хочешь погулять со мной, Оливер?

– Нет, – ответил Оливер. – Я должен сидеть у телефона, Тил.

Раздался стук в дверь.

– Оливер, как ты там? – услышали они голос Манго.

– Ему уже лучше, – ответила Тилли. – Я пытаюсь убедить его пойти немного погулять, но он полагает, что должен сидеть у телефона.

– Он может взять мой сотовый, – ответил Манго. – Тебе лучше пойти погулять, Оливер. Мы позовем тебя, если будут какие-то новости.

Тилли поднялась и протянула руку Оливеру:

– Идем. Я не привыкла, чтобы мне отказывали. Могу и обидеться.

– Хорошо, идем, – улыбнулся Оливер. – Спасибо тебе и Манго. Спасибо за все. – Он последовал за Тилли.

* * *

Когда они вышли на улицу, к гостинице подъехал «ягуар».

– Господи, это Джеймс Форрест, – сказал Оливер. – Наверняка у него есть новости.

Тилли вздрогнула. Застыв на месте, она вглядывалась в машину и в лицо водителя за стеклом. Ее сердце сильно стучало, готовое выпрыгнуть из груди, холодный пот выступил на лице, хотя все внутри горело от возбуждения. Наконец-то это свершилось: сейчас она встретится лицом к лицу с человеком, который отравил жизнь ее матери, погубил ее ребенка и обвинил во всем ее одну, с человеком, который лишил ее, Тилли, сестры и не понес за это никакого наказания. Господи, как ей вести себя с ним, что говорить?

Джеймс Форрест вылез из машины и медленно направился к ним. По его напряженному лицу Тилли сразу поняла, что он тоже догадался, кто она, и также боится встречи с ней. Но чем больше Тилли вглядывалась в его лицо, тем спокойнее она становилась, и ее больше не волновало, что она скажет или сделает. Она просто не верила своим глазам: до боли знакомые черты лица, слегка тронутые сединой, но те же волнистые светлые волосы, та же походка, медленная, осторожная, та же высокая фигура с узкими бедрами и широким разворотом плеч. Вот только глаза были голубыми, а не карими, и их взгляд был несколько иным. Господи, неужели никто не замечал этого удивительного сходства? Возможно, оно проявилось незаметно, и все привыкли к нему, не видели в нем ничего особенного.

Тилли стояла, молча глядя на своего врага, наслаждаясь сделанным открытием, и вдруг со всей ясностью поняла, что это еще одна причина, из-за которой она не может стать женой Руфуса.

Глава 12

Сюзи. Два часа тридцать минут

Сюзи решила пока ничего не рассказывать Алистеру о своей предполагаемой болезни и о разговоре с доктором Гобсоном – на сегодня и без того достаточно волнений. Она сможет сделать это и завтра. Кроме того, в первую очередь она должна поговорить с Джеймсом. От этого разговора будет зависеть и то, что она скажет мужу. Как никогда в жизни она нуждалась сейчас в поддержке Джеймса. Ей хотелось, чтобы он разделил с ней все страхи, весь ужас ее положения, дал хороший совет и успокоил.

Так или иначе, но разговор с Алистером можно отложить, тем более что он всегда старался избегать неприятностей, ненужных сцен и отрицательных эмоций. В этом они были схожи, и это легло в основу их брака, хотя была и другая причина: Сюзи знала, что Алистер не тот человек, который будет анализировать их брак, выяснять причину, почему она вышла за него замуж. Вступив в брак без любви, Сюзи легко несла крест своего замужества, да, впрочем, это было не так уж и трудно – ее муж был человеком красивым, умным, воспитанным и образованным.

Алистер уехал в два часа.

– Дорогой, конечно, ты можешь ехать, – сказала ему Сюзи. – Тебе нечего здесь делать, и лучше, если ты переживешь весь этот кошмар в спокойной обстановке.

– Я с тобой вполне согласен. На свете нет ничего хуже, чем свадьбы, хотя здесь дело до свадьбы не дошло. Как ты думаешь, куда сбежала эта глупая девчонка?

– Это одному Богу известно, – вздохнув, ответила Сюзи. – Я только хочу надеяться, что с ней ничего не случилось. Сейчас творятся ужасные вещи, а Крессида так доверчива. Я очень боюсь за нее.

– Мне кажется, что она может за себя постоять, – заметил Алистер.

– Почему ты так считаешь?

– Да так, ничего особенного.

– Алистер, что ты от меня скрываешь?

– Ну хорошо. Мне не хотелось тебе рассказывать. Помнишь тот ужасный Новый год, который мы все справляли в «Херлингеме» 55
  «Херлингем» – лондонский аристократический спортивный клуб.


[Закрыть]? Тогда мы с ней танцевали, и вдруг она прижалась ко мне и попыталась незаметно вытащить из зала.

– Алистер, ты, наверное, был пьян?

– Сюзи, ты же знаешь, что я никогда не напиваюсь. Она вела себя вызывающе.

– И что ты?

– Я сделал вид, что ничего не понимаю, и подвел ее к столу.

– Она расстроилась?

– Напротив – разозлилась.

Сюзи проводила мужа до машины.

– Возможно, я приеду позже, – сказала она, – но скорее всего завтра. Ты не возражаешь?

– Конечно, нет. Пока дети с тобой, я спокоен. Меня очень волнует Эннабел.

– Ты не должен волноваться за нее, – ответила Сюзи, целуя мужа. – Она все еще надеется произвести впечатление на Манго Багана и будет рада остаться здесь подольше.

– Надеюсь, что у нее из этого ничего не выйдет, – ответил явно обеспокоенный Алистер. – Этот парень – сущий кошмар.

– Я так не считаю, но ты не должен волноваться. Он даже не замечает Эннабел. Руфус как-то сказал мне, что у него есть чудесная подружка и он ждет не дождется, когда сможет уехать к ней. Нам с тобой Эннабел кажется красивой и достойной всякого внимания, но для Манго она всего лишь глупая толстая школьница. Надеюсь, ты не пообещал ей купить машину после того, как она сдаст экзамены?

– Конечно, нет. Я не сумасшедший, чтобы отправить своего ребенка на тот свет.

– Надеюсь. Отправляйся в Лондон и ни о чем не беспокойся. Уверяю тебя, дорогой, что твоя семья будет держаться подальше от Баганов.

– И моя жена?

– Дорогой, как ты мог подумать такое? Ты разве не видел Сашу? Сама сексуальность на длинных ногах. Тео просто обожает ее, да к тому же они женаты еще меньше года.

– Мне она кажется очень глупой, – ответил Алистер, забрасывая сумку на заднее сиденье своего «ягуара». – Готов биться об заклад, что их брак не продлится больше года.

– Боюсь, что ты прав, хотя мне бы хотелось видеть Тео остепенившимся. Все эти куколки хороши, но ему нужна более серьезная женщина, более основательная.

– Саша кажется мне довольно основательной, особенно если посмотреть на ее грудь.

– Ты прекрасно понимаешь, что я говорю не о физических качествах. Ему нужна вторая Дидре, та, которую бы он любил всю свою жизнь.

– Он любит ее, потому что она умерла.

– Алистер!

– Мне жаль, дорогая, но это правда. Будь Дидре жива, Тео очень скоро расстался бы с ней. Ты это и без меня знаешь.

– Ничего такого я не знаю. У нас с тобой разное мнение о Тео. Но боюсь, мы здесь ничем не можем ему помочь.

– Он и не нуждается в нашей помощи. Ну, дорогая, я поехал. Как ты доберешься до Лондона?

– Руфус подбросит меня на своей машине.

– Как выглядит его супермодель? Жаль, что мне не удалось познакомиться с ней.

– Великолепно.

– Да, знаю. Я видел ее фотографии.

– Она очень воспитанная и интеллигентная. Мне она понравилась.

– Как ты думаешь, они поженятся?

– Ну, нет, – ответила Сюзи ледяным тоном. – Определенно нет. Они просто не могут.

– Почему нет?

– Просто из этого ничего не выйдет.

– Жаль. Было бы чудесно немного разбавить нашу кровь. До свидания, дорогая.

– До свидания, Алистер.

Он нежно поцеловал ее, похлопал по спине и сел в машину. Сюзи, улыбаясь, махала ему вслед, затем усталой походкой вернулась в дом. Заключение доктора Гобсона сильно повлияло на все ее чувства, на ее отношение к другим людям и событиям, включая Алистера и их брак. До сегодняшнего дня все было простым и ясным. Алистер – прекрасный человек, с которым она хорошо ладила и который был ей понятен. Ее брак был почти идеальным. Она никогда не могла понять людей, которые Основой брака считали любовь. У Алистера были любовные связи на стороне – вот и сейчас он скорее всего уехал к своей очередной, по дружке, – а у нее был Джеймс, и никому от этого плохо не было. Она была почти уверена, что Алистер знал о ее связи с Джеймсом, но, вне всякого сомнения, не догадывался о Руфусе. Все шло прекрасно, и она была всегда уверена, что в ее жизни не будет безобразных сцен, слез и развода. Они не допускали мысли о разводе. Брак – это бизнес, и если обе стороны постараются вести себя разумно, то этот бизнес будет процветать. Французы хорошо знают об этом. Их браки строятся на расчете.

Однако сегодня все изменилось. Ей нужен Джеймс, потому что он единственный, кого она любит; ей нужно, чтобы они были вместе; она нуждается в его постоянной поддержке; она хочет засыпать и просыпаться вместе с ним; она хочет, чтобы у них был один дом, чтобы все признали в ней единственную женщину, которую он любит; она хочет быть его женой. Только так она сможет жить дальше; только так она сможет переносить боль и страдания; только так она сможет подойти к той черте, за которой смерть и вечная разлука. Конечно, дети будут очень расстроены, Мэгги будет глубоко страдать, но они легко переживут все это, ибо они здоровые, полные сил люди и им не грозит близкая смерть. Если же они не сумеют понять ее, то это их проблемы. Ее это не должно беспокоить. У нее для этого просто нет времени. Она должна быть с человеком, которого любит.

Внезапно ей пришло на ум, что явилось причиной исчезновения Крессиды: та пришла к выводу, что недостаточно любит Оливера, или узнала, что он не любит ее. Сюзи внезапно пожалела, что была недостаточно внимательна к Крессиде, не поговорила с ней по душам, не помогла ей советом. Ведь она такая нежная, такая беспомощная. Они с Крессидой всегда хорошо ладили, и им нравилось общаться друг с другом. Что толку от Мэгги с ее нервозностью и суматошностью? Она бы никогда не сумела дать дельного совета Крессиде.

Сюзи вдруг вспомнила, что Крессида, по словам Алистера, пыталась завлечь его в свои сети, и с раздражением подумала, что, может статься, та не так уж и наивна…

– Сюзи, дорогая, – сказала Жанет, входя в кухню. – Звонит Жанин и спрашивает, не могла бы ты немного подменить ее. Она очень устала, а Джеймс куда-то исчез. Не понимаю, как он мог…

– Возможно, он поехал в полицию, – холодно ответила Сюзи. – На его месте я вообще бы сбежала. Конечно, я помогу. – «Господи, этого еще недоставало – утешать Мэгги». – Жанин еще не повесила трубку?

Сюзи подошла к телефону.

– Жанин, привет. Как дела?

– Ничего хорошего. Джеймс попытался дать Мэгги успокоительное, но она отказалась. У нее то истерика, то полное беспамятство. Я совершенно извелась. Мне кажется, я сейчас взорвусь.

– Успокойся, дорогая, успокойся. Я сейчас приеду, только найду машину.

– Я подвезу тебя, – услышала она за спиной голос Гарриет.

– Спасибо, дорогая. Мы выезжаем, Жанин.

«Как ужасно она выглядит, – подумала Сюзи, – и неудивительно, у нее сегодня был тяжелый день. Бедняжка! Она так любила Крессиду. Как старшая сестра, она всегда заботилась о младшей».

– Ты в состоянии вести машину, дорогая? – спросила она Гарриет, когда они отъехали от дома Бомонов.

– Справлюсь, – ответила Гарриет. – Какой ужасный день!…

Она резко затормозила, выключила зажигание и разразилась рыданиями. Это было так на нее не похоже – Гарриет всегда умела держать себя в руках.

– Поплачь, дорогая, – сказала Сюзи, обнимая ее. – Тебе станет легче. Я представляю, как ты себя чувствуешь.

– Просто ужасно.

– Как все это неприятно. И главное, все так внезапно. Кто бы мог подумать, что это сделает Крессида, всегда такая спокойная, послушная! Мы все так любили ее, желали ей счастья.

– Все только и твердят о Крессиде, – сказала Гарриет. – Такая послушная, такая спокойная. Мы все ее так любили! – передразнила она Сюзи с горечью в голосе.

Сюзи внимательно посмотрела на нее.

– Прости, – сказала Гарриет, стараясь взять себя в руки. – Мне очень жаль, Сюзи. Я просто расстроена. Я не хотела сказать ничего плохого.

– Мне так не показалось.

– Прости. Я просто не знаю, что делать.

– Хорошо тебя понимаю, дорогая. Никто из нас не знает, что делать.

– Да, но… – Откинувшись на сиденье, она посмотрела на Сюзи. Глаза ее были грустными.

– Гарриет, что случилось? Есть новости? О чем ты не можешь нам рассказать?

– И да, и нет, – вздохнув, ответила Гарриет.

– Расскажи мне все. Я умею держать секреты, и дальше меня это не пойдет.

– Могу ли я тебе доверять? – Гарриет внимательно посмотрела на Сюзи. – Пожалуй.

«Если бы ты только знала, – подумала Сюзи, – какой секрет я храню».

– Расскажи мне все, – сказала она. – Возможно, я сумею тебе помочь.

– Сомневаюсь, – ответила Гарриет, – если, конечно, ты в состоянии одолжить мне пару миллионов.

– Боже, – ужаснулась Сюзи, – у меня нет таких денег! Так речь идет о бизнесе?

– Да, – вздохнув, ответила Гарриет. – Я попала в ужасное положение, Сюзи. И все из-за своей самонадеянности. Никого не слушала, не принимала ничьих советов. И вот теперь… О, Сюзи, ты даже представить себе не можешь!

И Сюзи с сочувствием выслушала печальную историю о том, как Гарриет переоценила свои силы, о том, как росли налоги и снижалась прибыль. Она переоценила свои возможности во Франции, где у нее был маленький бутик в Пасси, но к тому же она решила расширить свое дело и сняла в аренду другое помещение, где собиралась разместить более дорогой, более изысканный магазин, посещаемый самой богатой публикой.

– Я видела в воображении витрины, полные дорогой одежды, – говорила Гарриет, – вывеску с моим именем над дверью, интерьер, выдержанный в моих любимых серебристо-белых тонах. Мне так хотелось иметь все это!

– Но это же хорошо, – сказала Сюзи. – В бизнесе многое зависит от горячего желания.

– И да, и нет, – ответила Гарриет, вытирая слезы. – Все это хорошо – и магазин, и его расположение, – но речь сейчас идет о моем проклятом эгоизме.

– Но в чем дело, дорогая?

– Мне хотелось быть лучше всех, хотелось, чтобы мне все завидовали. Маленький бутик в Пасси не приносил мне известности, а я о ней мечтала. Мечтала, чтобы мое имя не сходило со страниц модных журналов, чтобы все меня узнавали. Я была полна жалких амбиций. Господи, как мне стыдно! Я потратила столько денег. Ты знаешь, как все это делается в Париже? Тебе нужно купить право на аренду помещения. Мне это стоило два миллиона франков, но это были не мои деньги. О, Сюзи, какая же я дрянь!

– Чьи же это были деньги? – спросила Сюзи.

– Жанин. Бедной Жанин, которая так меня любит. Ей хотелось мне помочь, и она настояла, чтобы я их взяла. Это же такие большие деньги!

– Да, я знаю, это около двухсот тысяч фунтов. Жанин не предложила бы тебе денег, не будь их у нее.

– Лучше бы она этого не делала. Теперь она потеряла свои деньги. Это, конечно, был заем, и я обязалась платить ей проценты, но они были гораздо ниже банковских. И вот теперь этих денег нет. Почему только я не послушала Руфуса! Он во всем оказался прав.

– Руфус? Какое отношение он имеет к твоим делам?

– Он с самого начала советовал мне взять хорошего поверенного, а не этого жалкого Джоно.

– Кто этот Джоно?

– Мой бухгалтер. Он умный и приятный человек, но этот бизнес ему не по зубам. Руфус даже нашел мне хорошего консультанта, но я отказалась. Считала, что смогу справиться со всем сама. Мне хотелось быть самостоятельной деловой женщиной, которая всего добилась своими руками.