Текст книги "Цирк монстров"

Автор книги: Патрик Бовен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

Часть II
ЧЕЛОВЕК С ТОЙ СТОРОНЫ

Глава 32

Аарон Альтман не знал, за что хвататься, как вдруг его смартфон «Блэкберри» завибрировал у него в кармане.

Аарон выругался сквозь зубы. Он не спал последние тридцать часов, а день уже перевалил за середину. Из-за вчерашней бури охрана отеля «Интерконтиненталь» и обеспечение безопасности его обитателей, среди которых числился губернатор Буш, брат президента [17]17
  В 1999–2007 годах Джеб Буш, младший брат Джорджа Буша, был губернатором штата Флорида. Он стал одним из самых популярных губернаторов в истории штата. – Примеч. пер.


[Закрыть], превратились в настоящий кошмар.

Он взглянул на дисплей смартфона – на нем высветился номер городского таксофона.

Аарон направился к одному из телефонов-автоматов в холле отеля. До начала выступления Хелен Маккарти, мэра Майами-Бич и кандидата на пост губернатора штата, оставалось пятнадцать минут.

Он набрал номер. После двух гудков отсоединился и стал ждать, пока ему перезвонят. Так было условлено. Разговоры по мобильному могли прослушиваться. Аарон Альтман никому не доверял.

– Какого черта вы меня дергаете? – резко спросил он, дождавшись звонка и схватив трубку. – Я на задании.

– Мы потеряли нашего агента.

– То есть как?

– Он не пришел на встречу. О нем никаких известий. Скорее всего, это означает, что он мертв. И прикрытия у нас больше нет.

Аарон закрыл глаза и потер веки большим и средним пальцами:

– Хотите сказать, больше никаких следов?

– Есть кое-какие новые факты. О Поле Беккере.

– Я слушаю.

– Беккер связан с Кошем. Он даже недавно его лечил.

Аарон сел, чтобы справиться с этим известием. Кресла в «Интерконтинентале» были невероятно удобными и всегда стояли недалеко от телефонов.

– Что еще известно о Беккере? Он есть в нашей базе данных?

– Получилось вот что. Вы дали мне карт-бланш. Я начал копать прошлое Беккера, и нашел следующую информацию. Она касается его отца.

На дисплее смартфона появился конвертик – пришло шифрованное сообщение. Аарон открыл его. Первой же строчки ему хватило с лихвой.

– Черт!..

– Вот и у меня была та же реакция.

Аарон обошел громадную скульптуру из розового мрамора, высившуюся в центре холла – нечто абстракционистское, сплошь состоящее из плавных и резких изгибов, – и поднялся по ступеням широкой лестницы в зал для приемов. Двери были широко распахнуты. Внутри собралось множество приглашенных в смокингах и вечерних платьях – сливки местного электората. Они толпились у помоста для выступлений, над которым было сооружено нечто вроде балдахина, так что он больше напоминал театральную сцену. Аарон протолкался к бару и взял себе бокал минералки. Вдруг на его плечо опустилась чья-то рука.

– Какие-то проблемы, Хамви?

Ну да, «хамви»… Армейский вездеход, уменьшенной и видоизмененной версией которого является внедорожник «хаммер»…

– Нет, Хелен, – ответил Аарон, даже не оборачиваясь – он узнал ее и так.

Хелен Маккарти обошла его и встала напротив. Она была известна своей манерой не стесняться в выражениях, а также давать прозвища всем и каждому. Именем Хамви она, надо полагать, наградила его за мощное телосложение и репутацию профи, который копает глубоко и упорно. Поскольку то и другое было правдой (а первое так и вовсе очевидностью), Аарон не настаивал на формальном обращении (хотя большинство людей обычно называли его «мистер Альтман» или даже «господин директор ФБР Майами»).

– У вас озабоченный вид, – заметила Хелен.

В длинном черном вечернем платье госпожа мэр Майами выглядела очень эффектно. С ее шеи каскадом струились бриллианты, на голове возвышалась целая башня седых волос, уложенных хитроумными завитками (впрочем, все же не такими хитроумными, как политические манипуляции в той среде хищников, где проходила большая часть ее жизни).

– Да нет, ничего особенного. Я думал о расследовании, которым сейчас занимаюсь.

– Очередная секретная операция?

– Секретнее не бывает.

– Я так понимаю, это имеет отношение ко мне.

– Будьте уверены, госпожа мэр.

Джеб Буш, брат президента, прошел мимо них и приветственно улыбнулся. Хелен в ответ помахала ему рукой, давая понять, что полностью готова к выступлению.

Затем повернулась к Аарону:

– Я обещала избавить Майами-Бич от этой нечисти, и я сдержу свое слово. Тяготы заключения применительно к сексуальным маньякам и педофилам будут удвоены! В июне по моей инициативе было принято постановление, согласно которому любой человек, ранее привлекавшийся за преступления сексуального характера, не имеет права приближаться к детским садам, начальным школам, городским скверам и центрам охраны материнства и детства на расстояние менее семисот метров. В результате мы выжили всех этих подонков из города.

Хелен, очевидно по привычке, говорила о тех же вещах, каким уделяла основное внимание во время пресс-конференций, и с теми же интонациями.

– Америка должна вернуть себе свои ценности. Борьба с террором – наша первоочередная задача. И с тем, что приходит извне, и с тем, что зарождается в глубинах нашего общества. Виновные в семейном насилии, маньяки, педофилы отныне будут наказываться со всей суровостью. Штат Флорида оградит своих жителей от преступников!

– Аминь, – пробормотал Аарон.

– Чем строить из себя гребаного комика, лучше передайте мне стакан виски.

Усмехнувшись про себя, Аарон выполнил просьбу.

– Вы только посмотрите на них всех, – продолжала Хелен, слегка приподнимая бокал. – Стервятники, которые кружат надо мной и стерегут любой мой неверный шаг. Стоит мне оступиться – и они выклюют мне глаза.

– Вы женщина.

– И что с того?

– В этом ваше преимущество. Другие кандидаты думают, что вы не способны всерьез с ними конкурировать. Но избиратели вас поддерживают. У вас крепкая программа. Ваша предвыборная кампания щедро оплачена.

– Первый тур начнется через две недели. Все еще может измениться.

– Будьте терпеливы.

Она поставила стакан на стойку:

– А знаете что, Аарон? Я это сделаю. Я выиграю эти выборы. Я стану новым губернатором этого штата. И ваша карьера взлетит следом за моей, как ракета с космодрома!

– Будем надеяться.

Она гордо выпрямилась и вскинула голову:

– Так скажите мне, что у вас за гребаная операция! Надеюсь, вы не будете прятать шило в мешке – сейчас для этого совсем не время! Моей политике нужен успех. Мне нужен успех! Триумфальный и всесокрушающий, самый мощный, какой только может быть!

– Вы его достигнете, не беспокойтесь. Но сейчас я не могу сказать вам больше. Вы – не мой начальник, я вам не подчиняюсь.

– О, спасибо, что не перестаете об этом напоминать каждый божий день!

– Однако мы можем сотрудничать. Вы даете мне информацию, я действую в соответствии с ней. Так покажем всему миру, какой замечательной командой победителей мы являемся!

– Надеюсь. Я слишком многим пожертвовала, чтобы сейчас отступать.

Аарон предложил руку Хелен и довел ее до помоста для выступлений.

– Будьте уверены, – негромко сказал он. – Благодаря вашим сведениям у нас теперь есть серьезный козырь на руках. С его помощью вы побьете всех своих противников. Но мы выложим его не раньше, чем настанет срок.

Хелен повернулась к нему:

– Ах вот как? И что же это за чудесный козырь, который вы отыскали благодаря мне?

Аарон улыбнулся:

– Мы называем его «Человек С Той Стороны».

Глава 33

В летнее время по субботам Неаполь оживает.

Парочки прогуливаются рука об руку, дети скачут впереди родителей, музыканты настраивают свои инструменты на террасах кафе, и жара скользит мимо вас, не задевая, как и стресс. Ветерок раздувает вашу юбку или проникает под вашу рубашку с короткими рукавами. Букет свежесрезанных цветов ставится в вазу в центре накрытого белоснежной скатертью стола, рядом с ним – корзинка, полная горячих круассанов, и в довершение всего свежий номер «Майами геральд» приносит вам известие о том, что «Гаторз», ваша любимая университетская баскетбольная команда, показывает хорошие результаты. Разве все это не чудо? Разумеется, вы бы согласились – если бы только вам не пришлось, подобно мне, оказаться в каком-то чудовищном кошмаре.

Я оставил деньги на столике кафе и направился к машине, стараясь не замечать шепотки других посетителей: разумеется, они не могли не заметить мои всклокоченные волосы, щетину на подбородке и рубашку, вылезающую из брюк.

Но мне было уже на все плевать.

Вчера вечером я отвез Конни домой, потом поехал к себе и проспал двенадцать часов беспробудно. Надо сказать, что упаковка снотворного мне в этом помогла. Проснувшись, я проверил мобильник, городской телефон и электронную почту – и, разумеется, нигде не обнаружил ни единого послания от Клэр.

Потом я долго бродил по комнате Билли, бесцельно перебирая игрушки – плюшевых динозавров, инопланетянина И-Ти [18]18
  И-Ти – персонаж фантастического фильма С. Спилберга «Инопланетянин», вышедшего на экраны в 1982 году. – Примеч. пер.


[Закрыть]в бейсболке, коллекцию фигурок «Пауэр рейнджерз», старого, потрепанного медвежонка…

Наконец я снял со стены рисунок сына: дом, над ним светит солнце, а внизу большими неровными буквами написано: «ПАПА». Этому рисунку было уже несколько лет, и слово на нем было, кажется, первым, которое Билли написал в своей жизни. Я аккуратно сложил рисунок вчетверо и бережно спрятал в бумажник. Потом вытер глаза и почувствовал себя немного лучше.

Теперь нужно было отправляться в полицию – заявить об исчезновении моей семьи.

Я заранее приготовился к долгому ожиданию и всякого рода сложностям, но меня приняли быстро, со всем необходимым вниманием и тактичностью.

В таких ситуациях вы обычно представляете себе копа, который будет задавать вам один вопрос за другим, не давая опомниться, и при этом смотреть на вас с подозрением, словно прикидывая, а уж не вы ли преступник или, по крайней мере, его сообщник. Вы дрожите при мысли о комментариях по вашему поводу, которыми служители закона не преминут обменяться после вашего ухода. Воображаете, как будете сидеть, скорчившись, на стуле, в холодной неуютной комнате под резким светом неоновых ламп, чувствуя себя беспомощной пешкой, которую затягивает и перемалывает гигантский безжалостный механизм.

Но ничего подобного со мной не случилось.

Симпатичный сержант провел меня в ярко освещенное просторное помещение, разделенное прозрачными перегородками на отдельные кабинеты, со сплошным ковровым покрытием на полу – все как в типичном офисе, устроенном по принципу «open space», столь дорогому сердцу современного предпринимателя. Сержант усадил меня перед столом, на котором стояли соединенный с компьютером плоский монитор – вполне современный «Rolodex» – и детская фотография в рамке, с подписью: «Лучшему папе в мире!» Коп не сделал никакого замечания по поводу моего, мягко говоря, не идеального вида. Спросил, не хочу ли я кофе. Я кивнул. Он помог мне заполнить стандартную форму описания внешности Билли и Клэр (одну на двоих). Потом, очевидно понимая мое состояние, успокаивающим жестом положил мне руку на плечо.

– Держитесь, – сказал он. – Знаете, в большинстве таких случаях дело оказывается всего лишь в семейных размолвках. Наверняка ваша жена захотела побыть одна, чтобы обдумать какую-то ситуацию и принять решение. В нашем округе за последнее время не было ни одной серьезной аварии, и в соседних округах тоже. К тому же вряд ли ваша жена решила увезти вашего сына и спрятать от вас – она, судя по всему, не из тех женщин, которые стали бы действовать подобным образом. Конечно, бывают исчезновения и другого рода, но в любом случае всегда находятся какие-то следы. Не нужно волноваться заранее. Договорились?

– Договорились.

– Вот и хорошо. Я вижу, мы с вами друг друга понимаем. А сейчас я отсканирую несколько ваших фотографий.

Я принес их штук двадцать, но он выбрал всего четыре.

– Я сейчас же разошлю снимки моим коллегам из бюро шерифа, дорожной полиции и всех остальных служб в нашем штате, которых это касается, – заверил он.

Его уверенность меня немного обнадежила. Он проводил меня к выходу и на прощание дружески пожал руку со словами:

– Я уверен, вам не стоит беспокоиться, доктор Беккер. Готов спорить, вы получите хорошие вести о своих близких уже к концу недели. Мы будем держать вас в курсе дела.

Я вернулся к оставленной на парковке машине, сжимая в руках фотоальбом.

Я по-прежнему не знал, чего ждать, но, по крайней мере, первый шаг был сделан. Надо же, как просто: всего лишь один заполненный формуляр – и вот моя семья официально объявлена в розыск…

Я чувствовал себя опустошенным.

Сев в машину, я поехал в сторону центра и через некоторое время остановился у кафе – надо было заставить себя хоть что-то проглотить. Но ничего не лезло в горло. В конце концов я расплатился и ушел. В разговоре с полицейским я ни словом не обмолвился о Коше и его мобильнике и теперь никак не мог ответить себе на вопрос, правильно ли поступил.

Проехав еще немного, я остановился у светофора. На тротуаре терпеливо нес свою службу «человек-сэндвич» с предвыборной рекламой:

 
Голосуйте за Хелен Маккарти,
ВАШЕГО СЛЕДУЮЩЕГО ГУБЕРНАТОРА!
 

Я зажег сигарету и закурил, выдыхая дым в окно. Из соседней машины на меня неодобрительно покосилась мать семейства, но двое ее детей дружески помахали руками с заднего сиденья. Красный свет сменился зеленым, и мы тронулись с места, возвращаясь каждый в свою сферу бытия.

Я бы отдал все что угодно, чтобы вернуться сейчас домой и застать там все, как прежде. С какой радостью я занялся бы обычными домашними делами, или поиграл во что-нибудь с Билли, или посмотрел бейсбольный матч по телевизору!..

Я погасил окурок и, миновав череду банков, ювелирных магазинов и художественных галерей Пятой улицы, добрался до квартала частных резиденций.

Я ехал медленно, опустив все стекла и с наслаждением вдыхая морской воздух. Доехав до конца улицы, я свернул налево, миновал восемь домов и углубился в небольшую аллею.

Потом остановил машину в нескольких метрах от понтонного моста, вышел, потянулся, чтобы размять ноющие мышцы спины, и сделал несколько шагов, на ходу массируя поясницу.

Почему-то всякий раз, когда на меня сваливаются проблемы, у меня начинает болеть спина. Разумеется, мой рационалистический разум отказывается признавать наличие связи между тем и другим, но факт остается фактом, и весьма ощутимым: спина действительно болит.

Я разулся и босиком прошелся по деревянному настилу. В этот час на набережной было, как всегда, оживленно, и я, прикрыв глаза, какое-то время прислушивался к радостным детским возгласам. Центр города находится отсюда примерно в километре, но любой местный житель вам скажет: сердце Неаполя бьется под настилом вот этого понтонного моста. На меня нахлынули воспоминания.

Мне десять лет. Отец недавно вернулся из тюрьмы. Он взял меня с собой на рыбалку. И вот он показывает, как нацепить на крючок удочки креветку, держа ее за хвост, а потом гибким движением запястья закинуть наживку. Рыба клюет почти сразу, и я с восхищением наблюдаю, как отец ее выуживает.

– Пап, а ее можно есть?

– Нет.

Он снимает рыбу с крючка и бросает обратно в море.

– Это просто ради забавы. Ловишь их, а потом отпускаешь.

Но другие рыбаки объяснили мне это иначе: они сказали, что маленьких рыб иногда выбрасывают обратно в воду, чтобы приманить на это место больших.

Я открыл глаза.

Передо мной стоял Кэмерон. И улыбался мне.

Глава 34

– Привет! – сказал Кэмерон.

– Привет.

– Рад видеть, что ты прослушал все мои сообщения.

– Трудно было бы их не заметить. Ты их оставил аж восемь штук.

Он указал на квадроцикл с надписью «Полиция Неаполя»:

– Хочешь прокатиться? Это мой новый служебный транспорт.

– Я так понял, ты хотел мне сообщить что-то важное.

– Ну да, – сказал он, делая вид, что поправляет складку на своих форменных синих шортах. – Как прошла твоя встреча с отцом?

От неожиданности я не сразу смог заговорить.

– А откуда ты знаешь, что я с ним встречался? – наконец спросил я.

Кэмерон прикрыл глаза и, состроив загадочную гримасу, ответил:

– Ну, вообще-то я медиум.

Пауза.

– О’кей, – наконец сказал Кэмерон, – на самом деле я просто позвонил тебе в клинику. И мне сказали, что ты еще вчера уехал повидаться с отцом. Должно быть, свидание прошло эмоционально.

– Я не хочу об этом говорить, – сухо произнес я.

– С тобой ездила твоя медсестра, – продолжал Кэмерон, словно не слыша, – мисс Ломбардо.

Его тон слегка изменился.

– Да, а что?

– Я и не знал, что вы близки.

– Мы не близки.

– Ах вот как? Значит, это все сказки?

– Что это все?

– Ну, все эти истории о врачах и медсестрах… о том, как скрасить одиночество во время ночного дежурства…

Я пристально посмотрел на него, пытаясь разглядеть выражение его глаз под стеклами солнечных очков «Рэйбан».

– К чему ты клонишь, Кэм? Хочешь узнать, правда ли то, что врачи трахают своих медсестер? Ответ – да. А также своих пациенток, горничных, фармацевток… Они вообще трахаются как кролики с утра до вечера.

Он вздохнул:

– Хорошо, сформулируем это иначе. Твоя жена неожиданно исчезает. Соседи говорят, что раньше им доводилось слышать, как вы ссоритесь. Ты на весь день уезжаешь куда-то с другой женщиной – и это в то время, когда твоя клиника едва сводит концы с концами и твои долги все растут…

– Не вижу здесь никакой связи.

– Но любому полицейскому она очевидна. Это же классический сценарий: жена выясняет, что у мужа появилась другая женщина, требует развода, он делает так, чтобы она исчезла навсегда, после чего получает ее страховку. Проблем нет, деньги есть.

Я не мог поверить своим ушам. Это говорит мне мой друг?!

– Ты обвиняешь меня в том, что я избавился от своей семьи ради страховки?!

Его плечи опустились, он как-то сразу весь поник.

– Извини, Пол. Ты мой друг, но я был вынужден тебе об этом сказать. Иначе это сделал бы другой.

Кэмерон нерешительно переминался с ноги на ногу, ковыряя носком ботинка деревянный настил. Выглядел он комично: гора мускулов в коротких синих шортах.

Я выругался сквозь зубы и произнес уже спокойнее:

– Ну хорошо. Возможно, нам действительно стоит прояснить этот вопрос. У Клэр нет никакой страховки. Ее преждевременная смерть не принесет мне никаких денег. А моя клиника, если хочешь знать, вполне себе держится на плаву. Что касается развода, я все же льщу себя надеждой, что далеко не в каждом случае эта проблема решается убийством одного из супругов. – Я перевел дыхание и прибавил: – И кроме того, у меня никогда не было никаких внебрачных связей. А вот ты можешь о себе сказать то же самое?

На секунду мне показалось, что Кэмерон сейчас ударит меня прямо в лицо.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – тем не менее продолжал я, – но, кажется, твоя жена ушла от тебя, забрав обоих ваших детей. Ты никогда не посвящал меня в подробности этой истории. Так что там стряслось-то? Ты трахал другую?

Неподалеку от нас расположилась группа юных девиц, похожих на стайку тропических птичек: разноцветные парео, солнечные очки в блестящей оправе, затейливые татуировки… Ах, эта беззаботность юности!..

Кэмерон долго молчал. Наконец произнес:

– Ладно. Один-один.

Его тон был горьким, и мне стало грустно. Впервые за столько лет мы по-настоящему ранили друг друга. Когда осознаешь, что твой противник – это чуть ли не твое второе «я», понимаешь: тут нет ни победителей, ни побежденных – только два несчастных человека.

Кэмерон сунул руку в карман, вынул телефон Коша и протянул мне:

– Можешь его забрать.

– Ты не смог ничего по нему установить?

– Это телефон для одноразового использования.

– Что ты имеешь в виду?

– Это значит, что при покупке не составляется контракт с пользователем, у него не требуют документы. Он платит наличными и приобретает какое-то количество минут разговора и фиксированный набор опций. При этом может пользоваться услугами любого оператора. И ни одна телекоммуникационная компания, вроде «Эй-ти энд Ти» или «Веризон», не сообщит тебе ничего конкретного по поводу входящих и исходящих звонков. Полная анонимность. Невозможно ничего проследить. Такие телефоны обычно используют мошенники и прочий сброд.

Он сообщил все это холодным, бесстрастным тоном, от которого я чувствовал почти физическую боль в сердце.

– А фотографии?

– Неизвестно, откуда они взялись. То ли Кош сделал их с помощью этого самого телефона, то ли – что более вероятно – кто-то их ему прислал. Список вызовов стерт. Я проверил файлы: у всех одна и та же дата создания, что ничего нам не дает – разве только то, что все эти фотографии появились на телефоне примерно в одно и то же время. Они могли быть отправлены с другого телефона или с компьютера, с помощью ю-эс-би-ключа или по блютуз… Так или иначе, отправителя найти уже невозможно. – Он протянул мне пластиковый пакет: – Вот тут еще батарея и зарядник. На всякий случай сохрани этот телефон и не забывай подзаряжать. Мало ли что…

– Думаешь, Кош снова попробует со мной связаться?

– Этого нельзя сказать заранее.

На пляже собиралось все больше народу, целые семьи раскладывали шезлонги и устраивались на них загорать. Пляжные зонтики раскрывались, словно венчики цветов. Из пляжных сумок вынимались напитки. Двое молодых людей приблизились к стайке девушек с татуировками и предложили сыграть в волейбол. Один из них был застенчивым, другой, наоборот, самоуверенным – он принимал эффектные позы, демонстрируя накачанные мускулы. Девчонки подталкивали друг друга локтями и хихикали. Тридцать лет прошло, а ничего не изменилось…

– Пошли, – сказал Кэмерон. – Хочу тебе кое-что показать.

Он увлек меня за собой к кафе, стоявшему прямо посреди пляжа. Мы выбрали себе места на балконе, всего в метре от кромки воды. Кроме нас там никого не было. Кэмерон облокотился на деревянные перила и стал смотреть на море.

– Помнишь?

– Да.

Мы приходили сюда пить пиво, когда были подростками. Мне удалось стащить ключи от этого заведения – одна из самых рискованных операций Росомахи и Циклопа. Дождавшись ночи, мы тайком пробрались на балкон и стали смотреть на звезды. Мозги у нас были приятно затуманены алкоголем, души наполнены решимостью завоевать мир.

– Пока ты был у отца, я отправил своих ребят к тебе в клинику, чтоб поискали отпечатки пальцев.

Я ограничился тем, что кивнул.

Это можно было предвидеть.

– Они осмотрели коробку с разрезанными крысами. Картина, сказали, была еще та… Но это не помешало им ее изучить со всей тщательностью.

– Они там что-нибудь нашли?

– Ничего. Тот тип был в перчатках. К тому же на видеозаписи его лица не видно – на всех изображениях голова у него низко опущена или повернута в сторону.

– Думаешь, он специально отворачивался от камеры?

– Не сомневаюсь. Что касается униформы «Ю-пи-эс», это старая модель. Он мог ее купить на любой барахолке.

– Профессионал…

– Именно.

– Значит, всех находок – дырка от бублика…

– Я этого не сказал.

Он вынул из кармана сложенный лист бумаги.

– Я сам смотрел диск с видеозаписью, – сообщил Кэмерон. – Камера у тебя в клинике расположена над входной дверью, то есть любого посетителя можно видеть дважды – когда он приходит и когда уходит. Я просмотрел кадры с нашим клиентом, наверно, раз сто, и все время у меня было ощущение, что я что-то пропустил… во второй раз чего-то не хватало. Как выяснилось, даже профессионалы делают промахи. Вот и наш сделал…

Я затаил дыхание.

– На старой униформе «Ю-пи-эс» есть нагрудный кармашек слева. Когда тот тип пришел, у него в кармашке была ручка. Когда вышел – ее уже не было. Когда я это заметил, я тут же допросил твою медсестру…

– Конни?

– …которая получала посылку. Представь себе, тот тип попросил ее расписаться в какой-то квитанции – видимо, чтобы полностью соответствовать своей роли курьера. Она расписалась, но по рассеянности не вернула ему ручку, а сунула в карман своего халата. А он – можешь себе представить? – про эту ручку забыл.

– Черт возьми!..

– Медсестра отдала эту ручку мне, а я передал ее экспертам. И они сразу же обнаружили на ней четкий отпечаток большого пальца. Я загрузил этот отпечаток в программу IAFIS [19]19
  Integrated Automated Fingerprints Identification System (Объединенная автоматизированная система идентификации отпечатков пальцев) – самая крупная в мире база биометрических данных, находящаяся в ведении ФБР и содержащая конфиденциальную информацию о более чем 47 миллионах человек. – Примеч. авт.


[Закрыть], и через два часа она выдала мне результат. – Кэмерон улыбнулся. – Я не спал полночи, но, думаю, результат того стоит.

С этими словами он развернул листок: имя, фотография, личные данные.

– Итак, этот наш курьер из преисподней – Джорди Лански. Он русский.

Сердце у меня подскочило.

– Вы его схватили?

– Слушай дальше. Во-первых, между ним и Кошем-Смитом никакой связи. Поэтому мы не можем с его помощью выйти на Смита. А ведь Смит нас интересует в первую очередь.

– Вот дерьмо!..

– Что поделаешь. Как подумаю, что Кош-то у нас под рукой, а мы даже не имеем права его допросить…

– Ты знаешь, где он живет?

– У него нет постоянного жилья, но в комиссариате он наверняка оставил данные о временном. Но поскольку официальное расследование не назначено, не может быть и речи о том, чтобы нагрянуть к нему.

– Ну, хорошо. А во-вторых?

Кэмерон взглянул на меня с недоумением.

– Ты сказал во-первых, – напомнил я. – А в чем вторая проблема?

– А в чем вторая проблема – это уж ты должен мне сказать.

Его руки опустились мне на плечи – огромные и тяжелые, словно лапы сенбернара.

– Ради нашей дружбы… расскажи мне все о вашей с отцом встрече. Все, вплоть до любой мелочи, которая показалась тебе странной. И еще. Если у тебя какие-то проблемы, о них я тоже должен знать. Я здесь, чтобы помочь тебе. Ты можешь мне доверять.

Судорожно сглотнув, я спросил:

– Что происходит? Что ты узнал об этом Джорди Лански?

Кэмерон опустил руки:

– Это не просто какой-то заурядный придурок. Он долго лежал в психиатрической больнице. У него странный синдром «кожи рептилии» – кажется, так это называется. У него было прозвище Джорди Змей. Начинал он как грабитель, потом стал насильником.

– Он… он убивал людей?

– Да. Семью из шести человек, в том числе ребенка. Восьмимесячного мальчика. Лански проник в дом и изнасиловал ребенка. Потом вырезал всю семью. Расчленил тела и разбросал куски по всем комнатам – примерно как крыс из той коробки…

Мои пальцы словно сами собой все сильнее барабанили по деревянным перилам балкона.

– Согласно заключению экспертов, это психопат, человек крайне опасный, – продолжал Кэмерон. – В состоянии обострения он способен на самые дикие поступки. На суде он признался во всех преступлениях, и его приговорили к пожизненному заключению, хотя вначале предполагалась смертная казнь. Однако три года назад он сбежал во время прогулки в город. Ты, конечно, спросишь, как такому типу могли позволить прогулку в город?! Вот и я о том же спросил. Мне ответили: «Такое случается». – Кэмерон взглянул мне прямо в глаза. – Итак, ты видишь: Кош не ограничился угрозами, он послал к тебе опасного маньяка – все равно что спустил на тебя хищника с цепи. И теперь я прошу тебя помочь мне, Пол. Потому что я ни минуты не верю, что такое могло произойти только из-за какого-то гребаного телефона! Наверняка в этой игре другая ставка. Гораздо более серьезная.