355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Орест Субтельный » Украина: история » Текст книги (страница 15)
Украина: история
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 16:11

Текст книги "Украина: история"


Автор книги: Орест Субтельный


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 62 страниц)

Изменения в общественном устройстве

С самого начала Великого восстания в Украине соперничали между собой две различные концепции общественного устройства – эгалитарная и элитарная. На начальном этапе первая из них явно преобладала: ведь на смену господствующей шляхте явилось новое высшее сословие – казачество, а казаком, как все еще считалось, мог стать каждый.

В бурное время 1648—1656 гг. в ряды казачества влились тысячи мещан, крестьян и православных шляхтичей. Согласно неполной московской переписи 1654 г., примерно половина взрослого мужского населения Украины причисляла себя к казакам.

Для крестьянина или мещанина, способного на собственные средства нести воинскую службу, не составляло труда записаться в казацкий полк и получить такие привилегии, как право землевладения, освобождение от налогов, право избирать казацкую старшину и самому быть избранным на ту или иную должность. Если же казак не имел больше средств на экипировку или просто ему надоело воевать, он мог вернуться туда, откуда пришел, и снова стать крестьянином или мещанином. Во всяком случае, самые ближайшие последствия 1648 года состояли в том, что границы между сословиями стали крайне размытыми, а идеи социального равенства получили невиданное для Восточной Европы распространение.

Существенное улучшение жизни восстание принесло и простым крестьянам – разумеется, тем из них, кто уцелел в войне и разрухе. Прогнав шляхту, крестьяне завоевали личную свободу, право распоряжаться своим имуществом, переселяться когда и куда им угодно. Честолюбивые и богатые в любой момент могли, например, уйти в казаки и тем самым сразу приобрести более высокий статус.

Тем не менее далеко не все крестьянские повинности остались в проклятом прошлом. На землях, конфискованных казаками у поляков, крестьяне по-прежнему должны были платить налоги и отбывать некоторые повинности, в основном связанные с обеспечением казацкого войска тягловой силой и провизией, а также давать постой казакам. Сохранился и денежный оброк, и натуральный. Зато радовало, что не нужно больше работать на ненавистной «панщине» – гнуть спину на польских феодалов.

Но прошло немного времени, и даже эти скромные завоевания податного и тяглового сословия были поставлены под вопрос. Дело в том, что вторая из вышеназванных концепций общества – элитарная – подспудно овладевала умами старшины, вытесняя буйный дух эгалитаризма.

Собственно говоря, многие нынешние казацкие вожди, и в особенности значительное число украинских шляхтичей и реестровых казаков, поддержавших Хмельницкого, и до 1648 г. были – пусть небольшой и не слишком видной – но все же органической частью тогдашних верхов. Они и в мыслях не имели создавать «общество равных» – да и вряд ли во всей Восточной Европе нашелся бы в то время представитель образованной знати, который в здравом уме размечтался бы о чем-то подобном. Для украинской знати вся идея восстания состояла в том, чтобы изгнать ненавистную польскую шляхту и магнатов с земель и постов, «естественным образом» предназначенных для местной элиты. Общество без элиты немыслимо и нежизнеспособно. Так по крайней мере считали представители новой знати, т. е. Войска Запорожского, где все ключевые посты достались украинским шляхтичам и зажиточным казакам и где по-прежнему ценились люди более или менее высокого происхождения, имеющие военно-политический опыт и приличное состояние. Ну а уж заняв высокие посты, новая элита постаралась как можно быстрей и укрепить, и приумножить свою власть и свое богатство. И как-то само собой получилось, что общественные земли, которыми сотники и полковники управляли по долгу службы, постепенно превращались в их собственные имения.

Поскольку гетманы были, как правило, выходцами из старшины и в огромной степени зависели от ее поддержки, они не только не препятствовали сосредоточению в ее руках власти и богатства, но и всячески тому способствовали, щедро жалуя посты и земли своим сподвижникам. А с появлением новой элиты опять со всей очевидностью возникала проблема сословного деления – да к тому же новые хозяева жизни прямо требовали все более полного и беспрекословного подчинения от «вольного» казачества и крестьянства. Те в свою очередь отвечали на подобные попытки растущей враждебностью, а порой и открытым сопротивлением. Так в новообразованном казацком обществе возникал все более глубокий раскол, который в конце концов это общество и погубил...

Что касается городов, то их роль в восстании была сравнительно невелика, потому их статус практически остался без изменений. С десяток крупнейших городов – Киев, Стародуб, Чернигов, Полтава и некоторые другие – продолжали пользоваться Магдебургским правом, осуществляя самоуправление посредством выборных магистратов. Зависимость жителей этих городов от казачества, господствовавшего в сельской местности, была сравнительно невелика. Зато огромное большинство маленьких, полуаграрных местечек все более превращались в вотчины казацкой старшины, которая третировала горожан не хуже польской шляхты. Настоящей удавкой на шее городов были пошлины, которыми обкладывались все торговавшие мещане, но от которых были освобождены их торговые конкуренты – казаки. Многие города, недовольные казацкой властью, искали помощи у царя и со своей стороны обеспечивали ему поддержку в конфликтах со старшиной.

В отличие от мещанского сословия православное духовенство поддерживало с казацкой верхушкой дружественные отношения: ведь оно, духовенство, и олицетворяло собой ту самую веру, за которую боролись казаки. Хмельницкий и его наследники не раздумывая подтверждали как права монастырей на их обширные земли, так и все повинности крестьян (трудовую в том числе) в отношении монастырей-землевладельцев. Фактически это окончательно сводило на нет все послабления крестьянам, которых они же сами добились ценою немалой крови, пролитой в восстании. Зато духовная иерархия вполне удовлетворялась существующим положением и отнюдь не искала сближения с Москвой – в церковных делах в особенности, ибо считала московитов стоящими гораздо ниже себя в культурно-религиозном смысле. Московским царям предстояло еще долгие годы обхаживать и задаривать украинское духовенство, прежде чем оно согласится изменить свое отношение к Москве.

Начало Руины

Смерть Хмельницкого застала украинцев врасплох. Полу-сформированное украинское общество, окруженное хищными соседями и раздираемое внутренними распрями, нуждалось именно в таком вожде, каким был Хмельницкий. Никто из его наследников не имел таких популярности и авторитета, какими пользовался покойный гетман, и не мог рассчитывать на столь же широкую поддержку. Так что подыскать ему даже формальную замену оказалось не так-то просто.

Богдан Хмельницкий надеялся стать основателем династии украинских казацких правителей и хотел устроить так, чтобы сын его Юрий унаследовал пост гетмана. Но когда умер Богдан, то и сам 16-летний Юрий, и вся старшина ясно увидели, что наследник не готов принять власть в столь критический для страны момент. И потому в 1657 г. гетманом был избран один из самых опытных соратников Богдана Хмельницкого – генеральный писарь Иван Выговский.

Выговский и пропольская ориентация. Среди новой казацкой элиты Иван Выговский выделялся умом и образованностью. Он происходил из православного дворянского рода Киевщины, учился в знаменитой Могилянской коллегии, затем служил в польской армии и в 1648 г. под Желтыми Водами попал в казацкий плен. Оценив образованность и военный опыт Выговского, Хмельницкий освободил его. Записавшись в казаки, Выговский быстро сделал карьеру генерального писаря.

Став гетманом, Выговский немедленно дал понять, что во всех делах и начинаниях будет опираться на высшую старшину. Он стремился проводить самостоятельную внешнюю политику и мечтал о независимом украинском княжестве. При этом он прекрасно понимал, что нынешняя Украина слишком слаба для столь решительного шага и дабы не попасть в полную зависимость от Москвы, должна искать противовес ее влиянию. С этой целью Выговский стремится установить более близкие связи с Польшей.

Возобновление отношений с поляками поддерживала и казацкая, и церковная элита. Зато низы с подозрением относились к любым попыткам старшины найти взаимопонимание с польской шляхтой и яростно выступили против этого. Ядро оппозиции пропольской партии составили запорожцы во главе с Яковом Барабашем и казаки Полтавского полка. Сам же полтавский полковник Мартын Пушкарь вынашивал далеко идущие планы: на гребне антипольской волны он хотел взмыть до гетманских высот.

В то время как Выговский надеялся разыграть против царя «польскую карту», московиты, вмиг дознавшись о внутренних трениях среди казаков, стали агитировать массы против гетмана. Уже к концу 1657 г. взбунтовалась значительная часть рядовых казаков. В июне 1658 г. две враждующие казацкие армии сошлись в кровавой битве под Полтавой, из которой Выговский вышел победителем. Пушкарь вместе с 15 тыс. повстанцев погиб в бою, а Барабаш был позднее схвачен и казнен. Впрочем, победа гетмана оказалась пирровой: в братоубийственной бойне погибло 50 тыс. украинцев.

Теперь разрыв с Москвой стал для гетмана неминуем. И он удваивает свои усилия в поисках взаимопонимания с Польшей. В этом большую помощь гетману оказывал украинский аристократ Юрий Немирич. Немирич долгое время учился в Европе и вывез оттуда идею суверенного украинского («русского») княжества, независимость которого, подобно независимости Голландии и Швейцарии, гарантировалась бы международными соглашениями. Но Выговский, готовясь к войне с Москвой, был не в том положении, чтобы заставить хотя бы поляков признать независимость Украины. В 1658 г. после продолжительных переговоров украинские и польские дипломаты достигли компромиссного соглашения, известного как Гадячский договор.

По этому соглашению Киевское, Брацлавское и Черниговское воеводства должны были составить Русское княжество, которое, наряду с Польшей и Литвой, стало бы третьим равноправным членом Речи Посполитой, пользуясь самой широкой автономией. Гетман – правитель княжества – подчинялся бы только королю и имел бы собственную армию, суды, казну и монетный двор. Без приглашения гетмана польским войскам запрещалось вступать на территорию княжества. Казакам даровались их древние права. Ежегодно сотня казаков по представлению гетмана должна была получать дворянское достоинство. Поляки готовы были сделать важные уступки и по религиозным вопросам: действие Брестской унии на землях княжества прекращалось, а по всей Речи Посполитой православные уравнивались в правах с католиками. Наконец, в Украине предполагалось открыть два университета и «сколько понадобится» школ и типографий.

Историки благоговейно вчитываются в статьи Гадячского договора, воображая, сколь далеко идущие последствия имел бы он для судеб Украины, Польши и России, если бы когда-либо вступил в силу. Этого, однако, не произошло. Договор еще не был подписан, когда огромная армия московитов числом около 150 тыс. под командованием князя Алексея Трубецкого вторглась в Украину. Спешно собрав свои войска и объединившись с польскими и татарскими союзниками, Выговский выступил в северо-восточном направлении навстречу противнику. 29 июня 1658 г. под Конотопом царская армия испытала одно из крупнейших поражений за всю свою историю. Вот как С. М. Соловьев описывает его последствия: «Цвет московской конницы... сгиб в один день; пленных досталось победителям тысяч пять... В печальном платье вышел Алексей Михайлович к народу, и ужас напал на Москву... Царствующий град затрепетал за собственную безопасность». Ходили слухи о том, что царь собирается бежать за Волгу, ибо Выговский уж на подходе к столице...

Однако гетман не мог воспользоваться своей блестящей победой. В Украине продолжали стоять московские гарнизоны. Нападение запорожцев на Крым заставило татарских союзников гетмана вернуться восвояси. Снова взбунтовалась Полтавщина. Несколько промосковских полковников выступили против гетмана, обвинив его в том, что он «продал Украину полякам». Это было последним ударом. Продолжать войну с Моской у Выговского не стало сил. В октябре 1659 г. он отказывается от гетманства и бежит в Польшу.

Теперь уже преимущество перешло на сторону Москвы. Тем временем Юрию Хмельницкому исполнилось 18 – и в надежде, что славное имя отца заставит народ сплотиться вокруг сына, старшина избирает его гетманом. Трубецкой, вернувшийся в Украину с новым войском, требует, чтобы молодой гетман явился в его лагерь для пересмотра договора, который его отец подписал с царем. Подчинившись этому требованию, Юрий совершил первую из своих многочисленных ошибок. Приведенный в замешательство не только мощью царской армии и угрозами Трубецкого, но и тем текстом Переяславского договора, который показал ему московский вельможа (лишь впоследствии выяснилось, что это была поддельная копия), Юрий поспешил подписать новый и крайне невыгодный вариант договора с Москвой. В редакции 1659 г. Переяславское соглашение допускало размещение московских гарнизонов не только в Киеве, но и во всех крупнейших городах Украины. Более того, казакам запрещалось вести войны и вступать в какие-либо связи с иностранными государствами без разрешения царя. Избрание гетманов, генеральной старшины и полковников без утверждения Москвы считалось недействительным. Все эти условия, на которые пошел Юрий, его отец пять лет тому назад отказался бы даже обсуждать. А в Москве ликовали: упорные попытки взнуздать Украину, кажется, впервые дали результат...

Наконец, в 1660 г. соперничество между Россией и Польшей за Украину вновь переросло в открытую войну. Под Чудновом на Волыни царская армия попала в окружение поляков. Но Юрий со своей старшиной вместо того чтобы поспешить московитам на помощь, вступил в переговоры с Польшей. И когда россияне под Чудновом были разбиты, Юрий дал свое согласие на возврат Украины в Речь Посполиту.

В этот самый момент политический хаос в Украине, кажется, достиг апогея. На Правобережье, где разместились армии Хмельницкого и поляков, власть гетмана оставалась неизменной. Но на Левобережье, по-прежнему контролируемом Москвой, казаки отказались признавать Хмельницкого и избрали наказным гетманом Якова Сомка. Раздираемая социальными конфликтами и политическими междоусобицами, оккупированная польскими и царскими войсками, Украина распалась на две части, и каждая из них имела теперь своего гетмана. Это была настоящая Руина.

Отчаявшись исправить положение, Юрий Хмельницкий в январе 1663 г. отказывается от гетманской булавы и уходит в монастырь. Власть его преемника Павла Тетери теперь уже ограничивалась Правобережьем. Убежденный сторонник про-польской политики, Тетеря происходил из дворянского рода, получил хорошее образование и при Хмельницком-старшем занимал ряд важных постов. Как и Выговский, он старался придерживаться польской линии. Вместе с поляками он вторгся на Левобережье, причем убеждая короля Яна Казимира продолжать поход до самой Москвы. Но наступление провалилось, и Тетере вместе с поляками пришлось возвращаться на правый берег Днепра, чтобы принять участие в подавлении начавшихся здесь антипольских мятежей.

Вновь оказавшись хозяевами положения в тех самых местах, откуда начиналось восстание 1648 г., поляки были одержимы жаждой мести, повсюду сея смерть и разрушения. Польский полководец Стефан Чарнецкий, захватив Суботов, где в церкви, построенной Богданом Хмельницким, по завещанию, упокоилось его тело, приказал вскрыть могилу, а прах гетмана развеять по ветру.

Видя в Выговском потенциального соперника, Тетеря потребовал от поляков арестовать и казнить его, что и было исполнено. А Юрия Хмельницкого прямо из монастырской кельи препроводили в польскую тюрьму.

В общем Тетеря и его польские союзники натворили достаточно, чтобы отвратить от правобережного гетмана даже тех немногих казаков, которые его поддерживали. В конце концов пришлось и ему отречься от гетманства и искать спасения в Польше. Кажется, теперь уж всем стало ясно, что какие бы разумные политические доводы ни приводились в пользу союза с поляками, украинское общество, в особенности его низшие слои, никогда на этот союз не пойдет.

Турецкая альтернатива: Дорошенко и Юрий Хмельницкий. С разделом Украины на польскую и российскую сферы влияния, с обострением соперничества гетманов, бывших не более чем марионетками в руках своих чужеземных хозяев, среди здравомыслящей части казацкой старшины все более росло недовольство обеими враждующими партиями и все чаще раздавались призывы пощадить «неньку-Україну» и вернуть ей былую славу. Громче и решительнее всех говорил об этом 38-летний черкасский полковник Петро Дорошенко. Он-то и стал следующим гетманом Правобережной Украины.

Надо сказать, что Дорошенко имел все основания претендовать на гетманство. Сын полковника, внук гетмана, он тесно сотрудничал с Хмельницким, занимал высокие посты при Выговском и Тетере. В 1666 г., устранив со своего пути двух опасных соперников – Василя Дрозденко и Степана Опару, Дорошенко наконец получает гетманскую булаву. И сразу же заявляет: его цель – воссоединить под своей эгидой Левобережье с Правобережьем.

Дабы укрепить свое положение, новый гетман по совету своего друга, митрополита Иосифа Тукальского, проводит ряд тщательно продуманных реформ. Надеясь получить поддержку масс, Дорошенко стал часто собирать генеральную раду и выслушивать мнения рядового казачества. А чтобы избавиться от чрезмерной зависимости от старшины, гетман создает 20-тысячный корпус наемников-«сердюков», подчиненный ему одному. Но самые смелые и далеко идущие замыслы Дорошенко вынашивал в области внешней политики.

Поначалу, подобно всем правобережным гетманам, Дорошенко проводил польскую линию. Но его политика радикально изменилась после заключения Андрусовского мира 1667 г. между Россией и Польшей. В договоре этом по большей части речь шла об Украине – но ни одна из сторон и не подумала поинтересоваться мнением самих украинцев. А ведь по сути Польша с Россией договорились о разделе Казацкой Украины: поляки признавали суверенитет царя над Левобережьем, московиты же давали свое добро на возвращение Правобережья под власть Польши. Извечно деликатный вопрос о Киеве решался таким образом: еще на два года город останется под властью России, а после будет возвращен полякам. Кстати, этот пункт договора Москва так никогда и не выполнила. Что до обширных и практически безлюдных земель Запорожья, то они по Андрусовскому договору переходили под совместный протекторат России и Польши и должны были служить буфером против татарских набегов.

Польша и Россия были вполне удовлетворены достигнутым соглашением, но для Украины оно означало непоправимую политическую катастрофу. Если уже Юрию Хмельницкому и Выговскому, правившим всей Надднепрянской Украиной, было достаточно сложно сохранять свободу действий, то каково же приходилось их преемникам, разделенным на «левых» и «правых» и все более зависящим от своих зарубежных суверенов! Теперь, когда польская шляхта возвращалась на Правобережье, стало ясно, что Москва грубо нарушила взятое на себя в 1654 г. обязательство защищать Украину от поляков. Разочарование и гнев охватили оба берега Днепра. Говорят, что когда гетман Дорошенко получил известие о сделке в Андрусове, с ним случился сердечный приступ.

Итак, после Андрусова о продолжении пропольского курса не могло быть и речи. И Дорошенко решает вернуться к одному из давних проектов Богдана Хмельницкого и вновь обратиться за помощью к Оттоманской Порте.

На этот раз время было выбрано весьма удачно: Порта как раз вынашивала очередные захватнические планы и с готовностью оказала поддержку гетману. Осенью 1667 г. объединенная турецко-казацкая армия атаковала польские силы в Галичине. В результате этого нападения королю Яну Казимиру пришлось предоставить правобережному гетману широкую автономию. Но Дорошенко этого было мало: он задумал раз и навсегда избавиться от поляков и передал Украину под протекторат Оттоманской Порты (очевидно, надеясь, что турецкое господство будет чисто символическим).

Обеспечив Правобережью кажущуюся безопасность, Дорошенко двинул свою армию на Левобережье. Тут ему удается свергнуть соперника – левобережного гетмана Ивана Брюховецкого. В 1668 г. Дорошенко достиг вершины власти. Опираясь на турецкую помощь, он полностью контролировал оба берега Днепра. Теперь ничто не мешало ему объявить себя гетманом всей Украины.

Однако успех Дорошенко оказался эфемерным: слишком много было у него могущественных врагов, обеспокоенных укреплением гетманской власти. Многократно испытанная тактика подрыва этой власти состояла в использовании потенциальных соперников гетмана. Татары предприняли попытку заменить Дорошенко неким Суховиенко. Не успел Дорошенко расправиться с этим соперником, как поляки выдвинули куда более опасного Михайла Ханенко, с помощью которого они вновь захватили Правобережье. Выступив навстречу оккупантам, Дорошенко оставил вместо себя на Левобережье Демьяна Многогришного, назначив его наказным гетманом. Тогда Москва, почувствовав свой шанс, двинула войска на Левобережье и заставила Многогришного отречься от Дорошенко и признать власть царя.

А Дорошенко уже с трудом удерживал и Правобережье. В 1672 г. с 12-тысячным отрядом он вынужден был пристать к 100-тысячной турецкой армии, вторгшейся в Подолье с целью выбить оттуда поляков и превратить эту землю в турецкую провинцию. Вступив в союз с «бусурманами», Дорошенко обрек свой некогда огромный авторитет на резкое падение. Быстро таяли ряды его сподвижников. В 1675– 1676 гг. Москва нанесла ему последний удар. Вместе с лево-бережными казаками россияне вступили в кровавую битву за Чигиринскую крепость против турок – и Дорошенко оказался на стороне «неверных» против православных. Осознав безвыходность своего положения, он отдает булаву Ивану Самойловичу, новому гетману Левобережья. Царь сравнительно мягко обошелся с «последним истинным казаком», отправив его в подмосковную ссылку.

Турки, впрочем, быстро нашли замену своему ставленнику, да еще какую! В 1677 г. они назначили гетманом Правобережья Юрия Хмельницкого, надеясь, что славное имя отца вновь поможет сыну сделать политическую игру. Между тем биография этого загадочного и, по-видимому, психически неуравновешенного человека к тому времени и без того уж напоминала невероятный приключенческий роман. Начав карьеру гетманом, он был затем монахом, архимандритом, три года сидел в польской тюрьме, после освобождения воевал с татарами, оказался у них в плену и был отправлен в Константинополь, где еще шесть лет провел за решеткой. И вдруг турки выволакивают этого несчастного из камеры, суют ему в руки гетманскую булаву... Понимая, что вид подобной марионетки вряд ли способен кого-либо вдохновить, правители Оттоманской империи в довершение к громкому имени дают ему звонкий титул «князя Сарматии и Украины, господаря Войска Запорожского». Но титул мало помог бедному Юрию, второе гетманство которого оказалось столь же бездарным, сколь и первое.

В 1677—1678 гг. Юрий Хмельнйцкий вместе с турками несколько раз пытался взять Чигирин – отцовскую столицу. В битвах за нее с обеих сторон участвовали мощные армии – 200-тысячная турецкая и 70-тысячная российская, не считая 50-тысячного отряда левобережных казаков, выступивших на стороне Москвы. После того как Чигиринская кампания закончилась для него ничем, Юрий попытался организовать набег на Левобережье, обернувшийся жалким провалом. Не получив никакой поддержки, он в конце концов смог «править» лишь на том небольшом участке Подолья, что отвели ему турки. Но и тут он умудрился создать столь неспокойное и вдобавок еще деспотичное «государство», что, наконец, смертельно надоел «бусурманам», которые и казнили его в 1681 г.

В том же самом году турки и крымские татары заключили Бахчисарайский мир с Москвой, признав в нем, в частности, все владения друг друга в Украине. Пять лет спустя аналогичное соглашение Москва подписала и с Польшей. Так к 1686 г. был завершен раздел Украины между соседними державами.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю