Текст книги "Поэты 1820–1830-х годов. Том 1"
Автор книги: Орест Сомов
Соавторы: Владимир Панаев,Валериан Олин,Петр Плетнев,Александр Крюков,Борис Федоров,Александр Шишков,Платон Ободовский,Василий Козлов,Федор Туманский,Василий Григорьев
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 46 страниц)
435. ЛЮБОВЬ И НЕНАВИСТЬ
О! не вините струн моих
Изнеженное рокотанье:
Не эхо сердца ропщет в них,
Когда пафосских жриц лобзанья,
Звон чаш под тенью лип густых
В их беглом слышатся бряцаньи!
Что мне вам петь? С презреньем я
Любовь? – но в цвете бытия
Душа проникнута моя
Ее змеиною отравой!..
Рассейте ж славы дым пустой;
Мне о любви не поминайте;
Зовите жриц пафосских рой;
Мой кубок розами венчайте!
Меж тем безумие страстей,
Быть может, и в душе моей
Высокой жизни б не убило,
Когда бы солнце лучших дней
Мою весну озолотило!..
Как знать? – быть может, край родной
И мне приветно б улыбался;
В боях моею бы душой
Дух грозных тысяч зажигался;
И на обломках вражьих стен,
С родных воспрянувший знамен,
Везде б Орел наш развевался.
И гений брани увенчал
Меня бы славою гигантской;
Иль, может быть, на мне б сиял
Отчизны дар, венец гражданский.
Иль дивный клад родных камен
Открыл бы я в глуши времен;
Поток безвестных песнопений
В странах бы дальних зажурчал,
И ярким солнцем русский гений
Над миром радостно б сиял.
О други! крылья соколины
Душа расправила б моя,
Когда бы ранние кручины
Из урны бешеной судьбины
Не проливались на меня!..
………………………………
Рассейте ж славы дым пустой;
Мне о любви не поминайте;
Зовите жриц пафосских рой;
Мой кубок розами венчайте!..
<1832>
436. ОДИНОЧЕСТВО
Когда вокруг тебя, средь ветреных пиров,
Веселья пошлого морозный блеск мерцает,
Вельможа и богач, и светских мотыльков
Ничтожный, пестрый рой докучливо мелькает, —
Ты помнишь ли, что там, как жребий над тобой,
Угрюм иль радостен, твой раб иль повелитель,
Змеей иль голубем, дух злой иль добрый твой,
Повсюду бодрствует, в толпе незримый зритель?..
Твой друг, когда по нем душа твоя болит,
Наполнит для тебя весь божий мир любовью,
Мечтами райскими твой сон обворожит,
Как дух мелодии приникнет к изголовью…
Далекой области могучий властелин,
В венце рубиновом и в огненной порфире,
Тебе предстанет он таинственно-один
В чертогах радужных, в лазоревом эфире.
В глухую ночь времен с тобой проникнет он,
Тебе в хао́се их покажет царств паденье
И то, чем человек столь жалко ослеплен, —
В пучине тленности, в когтях уничтоженья.
Он тайны чудные царю морских валов
Открыть в коралловых дворцах тебе прикажет;
Тебе в утробе гор, под стражею духо́в,
Миров исчезнувших сокровища покажет.
К садам надоблачным восхитит он тебя,
Туда, где от любви сердца не увядают;
Где гнезда ангелов над морем бытия
В шипках небесных роз, в рубинах звезд сияют…
Но, если светскою прельстившись суетой,
Ты не поймешь меня и для высокой страсти
Закроешь грудь свою… страшись! я недруг твой;
Тебя подавит гнет моей волшебной власти!..
Твой ум, твою красу, как злобный демон, я
Тогда оледеню своей усмешки ядом;
В толпе поклонников замрет душа твоя,
Насквозь пронзенная моим палящим взглядом.
Тебя в минуты сна мой хохот ужаснет,
Он искры красные вокруг тебя рассеет;
Рука свинцовая дыханье перервет,
Мертвящий сердцем хлад под нею овладеет.
С тобой я в дикий бор, как вихрь, перенесусь,
Вкруг сердца огненной опутаюсь змеею;
В него, в твои уста медлительно вопьюсь,
Грудь сладострастною воспламеню мечтою.
Но тщетно знойные желанья закипят…
Больной души моей жестокое томленье,
Отрава ревности, напрасной страсти ад
Наполнят грудь твою в минуту пробужденья!..
17 и 18 августа 1832
437. ДВА АНГЕЛА
В лесу осенний ветр и стонет, и дрожит;
По морю темному ревучий вал кочует;
Уныло крупный дождь в окно мое стучит;
Раздумье тяжкое мечты мои волнует.
Мне грустно! догорел камин трескучий мой;
Последний красный блеск над угольями вьется;
Мне грустно! тусклый день уж гаснет надо мной,
Уж с неба темного туманный вечер льется.
Как сладко он для двух супругов пролетит,
В кругу, где бабушка внучат своих ласкает,
У кресел дедовских красавица сидит
И былям старины, работая, внимает!
Мечта докучная! зачем перед тобой
Супругов долгие лобзанья пламенеют?
Что в том, как их сердца, под ризою ночной,
Средь ненасытных ласк в палящей неге млеют!
Меж тем как он кипит, мой одинокий ум!
Как сердце сирое, облившись кровью, рвется,
Когда душа моя, средь вихря горьких дум,
Над их мучительно завидной долей вьется!
Но если для меня безвестный уголок
Не создан, темными дубами осененный,
Подруга милая и яркий камелек,
В часы осенних бурь друзьями окруженный, —
О, жар святых молитв зажгись в душе моей!
Луч веры пламенной блесни в ее пустыне,
Пролейся в грудь мою целительный елей —
Пусть сны Вчерашние не мучат сердца ныне!
Пусть, упоенная надеждой неземной,
С душой всемирною моя соединится;
Пускай сей мрачный дол исчезнет предо мной,
Осенний в окна ветр, бушуя, не стучится.
О, пусть превыше звезд мой вознесется дух,
Туда, где взор творца их сонмы зажигает!
В мирах надсолнечных пускай мой жадный слух
Орга́нам ангелов, восторженный, внимает…
Пусть я увижу их, в безмолвии святом
Пред троном Вечного коленопреклоненных;
Прочту символы тайн, пылающих на нем
И юным первенцам творенья откровенных…
Пусть Соломоновой премудрости звезда
Блеснет душе моей в безоблачном эфире, —
Поправ земную грусть, быть может, я тогда
Не буду тосковать о друге в здешнем мире!..
1832
1
Есть ангел; чистой красотою
Как вешний блещет он цветок,
Небес под утренней слезою
Свой распускающий шипок.
Его глава, как солнце мая,
Окружена лучами рая.
В его божественных очах
Невинность разума сияет;
На мелодических устах,
Как луч на розовых листках,
Любовь бессмертная играет.
Крылами тихо веет он —
И сфер поющих миллион
В эфире радостно катится.
Ночная ль песня соловья
Иль ропот дальнего ручья,
Как нектар, в душу вам струится —
То с нею ангел говорит.
Уст ароматных ли магнит
Иль розы вас влечет дыханье —
То льется ангела призванье.
Атлас ли девственных ланит,
Зажженный поцелуем жарким,
Румянцем вспыхивает ярким —
То отблеск ангельских лучей
Со дна души наружу льется;
Сердечный голос – ангел сей;
Он блещет в магии очей,
Он над младенцем спящим вьется.
Посланник неба, мрак земной
Он солнцем правды озаряет,
Прощать обиды научает
И мир для юности живой
В поющий праздник превращает.
Он дружбы чистый льет бальзам,
Он облегчительным слезам
Страданья очи отверзает.
Он узнику в тюрьме глухой
Горит звездою избавленья
И грудь, пронзенную тоской,
Питает манной утешенья!..
Когда божественный слепец
Пел человека совершенство,
Любви невинность и блаженство
Двух первосозданных сердец, —
Не сей ли ангел солнце рая
Очам души его казал
И, мрак паденья разгоняя,
Пред ней эдем разоблачал?..
На лоне матери-природы
Он и мои младые годы
Когда-то розами венчал;
Игру младенца золотую
Благословеньем оживлял
И в сердце юноши святую
Миров гармонию вдыхал!
2
438. МОЯ СТАРУШКА
Другой есть ангел; бурной ночи
Его подобна красота;
Змеиным жалом блещут очи,
Кровавым заревом уста.
Венед, из острых молний слитый,
Горит вкруг гордого чела,
И белоснежные ланиты
Дум необъятных кроет мгла.
С усмешкой он добро святое
У черной злобы зрит в когтях;
Могильный червь, ничтожный прах —
Пред ним величие земное.
Вы громкой жаждете ль молвы —
Он кажет цепь Наполеона;
Отчизне ль жизнь дарите вы —
Сверкает чашей Фокиона.
Любви ли вас влечет магнит —
Он о Жоконде говорит;
Вы Сминдирида ли судьбиной
Хотите век понежить свой[314]314
Сибарит, знаменитый своей негой и роскошью. Известна, между прочим, его мучительная бессонница от помятого листка роз, составлявших его перину.
[Закрыть] —
Над вашей он, из роз, периной
Вздымает череп гробовой!..
В его фиале мед с отравой —
Всемирной скорби океан;
Чары́ – в премудрости лукавой…
Струящий ненависть волкан —
Он против брата вам влагает
В десницу мстительный кинжал
И хладным пеплом осыпает
Любимый сердца идеал.
Предвечной бури бушеванье —
Его тлетворное дыханье.
Отпадших звезд крамольный царь,
То ядовитой он душою
В самом себе клянет всю тварь,
То рай утраченный порою,
Бессмертной мучимый тоскою,
Как лебедь на лазури вод,
Как арфа чудная, поет…
На все миры тогда струится
Его бездонная печаль;
Тогда чего-то сердцу жаль,
Невольных слез ручей кати́тся.
Не гнева ль Вечного фиал
В то время жжет воображенье,
И двух враждующих начал
Душе не снится ль примиренье?..
Когда на крыльях черных дум,
Далёко от земного края,
Пространства бездны измеряя,
Парил Гиганта мрачный ум,
Миров померкших над гробами
Ступени вечности считал,—
Не сей ли ангел бурь лучами,
Своими с Каином речами
Тогда поэта напитал?..
…………………………
…………………………
С тех пор как ты мой ум туманный,
О грозный ангел, посетил —
Какой-то голос дико-странный
В моей душе заговорил…
С тех пор в груди замерзли слезы,
Гляжу на всё с усмешкой я
И попираю жизни розы
В саду земного бытия!..
<1833>
…Смотри, там в водах
Быстро несется цветок розмаринный;
Воды умчались – цветочка уж нет!
Время быстрее, чем ток сей
пустынный…
Батюшков
1
Придет пора – твой май отзеленеет;
Придет пора – я мир покину сей;
Ореховый твой локон побелеет,
Угаснет блеск агатовых очей.
Смежи мой взор, – но дней своих зимою
Моей любви ты лето вспоминай
И, добрый друг, стихи мои порою
Пред камельком трескучим напевай.
2
Когда, твои морщины вопрошая
О розах мне сиявшей красоты,
Захочет знать белянка молодая,
Чью так любовь оплакиваешь ты, —
Минувших дней блесни тогда весною,
Жар наших душ на лютне передай;
И, добрый друг, стихи мои порою
Пред камельком трескучим напевай.
3
«Как, – спросят, – жил покойный твой любовник:
Лисицею, иль волком иногда;
У двери ль был торчавший он чиновник?»
Главу подъяв, ответствуй: «Никогда!»
Мой дерзкий смех над бешеной судьбою,
Мой тайный плач ты внукам передай;
И, добрый друг, стихи мои порою
Пред камельком трескучим напевай.
4
Поведай ты, как ураган жестокий
На всех морях крушил мою корму;
Как между тем под молниями рока
Лишь горю льстил твой путник одному.
О! расскажи, как сирой он душою
В твоей любви единый ведал рай;
И, добрый друг, стихи мои порою
Пред камельком трескучим напевай.
5
439. МЕНАДА
Когда, грустя, ты дряхлыми перстами
Коснешься струн поэта своего,
И каждый раз, как вешними цветами
Обвить портрет задумаешь его, —
Пари в тот мир ты набожной душою,
Где для любви настанет вечный май;
И, добрый друг, стихи мои порою
Пред камельком трескучим напевай.
<1833>
Ты вся мила, ты вся прекрасна!
Как пламенны твои уста!
Как безгранично сладострастна
Твоих объятий полнота!
Языков
440. ВАКХИЧЕСКАЯ ПЕСНЯ
Сад не блещет уж огнями,
Розами усеян зал;
Кубки брошены с венками,
Голос пира замолчал.
Мы одни. Как сладко дремлет
Голова теперь моя!
Беззаботность дух объемлет;
Только страсти сердце внемлет,
Дева неги, близь тебя!
Как прекрасна ты с обвитой
Виноградом головой,
С пикой тирса, в листьях скрытой,
И в небриде дорогой!
Такова ты, представляя
Хор планет в кругу менад
Или тигров собирая
И с усмешкой им бросая
Багрянистый виноград.
О! напень же снова чаши,
Или выпьем из одной, —
Стопит вместе души наши
Этот нектар золотой.
Но, мой друг, твои ланиты
Чувств пожаром уж горят;
Страстью жилки их налиты;
Пышет грудь, власы развиты,
Знойным солнцем блещет взгляд!
Что ж? от ласк моих ты больше
Юных персей не скрывай
И восторгов бурей дольше
Сердца жизнь усугубляй!
На устах как сахар тает
Твой душистый поцелуй;
С головы венок спадает;
Нежный голос замирает,
Будто ропот горных струй…
Глас сирены лицемерной,
Прочь от слуха моего!
Слава, прочь! я знаю верно,
Что не знаю ничего.
Океан тоски мертвящей —
Ум пытливый мудреца;
Нежный взор, бокал шипящий —
Вот луч рая, золотящий
Блеском радуги сердца!
<1836>
1
Наполним бокалы, – я жаждой такой
Досель никогда не томился, —
О, выпьем же! Кто не пивал под луной,
За чашей с людьми не мирился?
Всё в пестрой сей жизни коварный обман;
Лишь ты без обмана, шипучий стакан!
2
Всего на пиру я у жизни вкусил;
Душою пред черными таял очами, —
Любил я. О! кто на земле не любил?
Но милыми кто ж обаянный устами,
Всю цену блаженства изведал вполне,
Доколе он страсти томился в огне?
3
В те годы, когда наш младой идеал
Без крыльев нам дружество кажет,
Ласкал я друзей. Кто своих не ласкал?
Но кто же теперь нам докажет,
Что так ему верны бывали друзья,
Как ты, винограда златая струя?
4
Любви изменяет нам часто звезда,
Для дружбы душа холодеет.
Лишь ты неизменен, наш нектар, всегда!
Становишься стар ты. И кто ж не стареет?
Но кто же, как ты, похвалиться бы мог,
Что годы сугубят в нем сил кипяток?
5
Девичьим ли сердцем кто в жизни счастлив —
Соперник уж нашего близок кумира:
И вот мы ревнивы. Но кто ж не ревнив?
В тебе лишь гармония мира!
О чаша, чем больше счастливых тобой,
Тем каждый твой рыцарь довольней судьбой!
6
Когда с летом жизни для наших сердец
Разгул милых шалостей гибнет,
К бутылке мы рвемся душой наконец,
И вдруг постигаем, – но кто ж не постигнет, —
Что истины яркой теперь, как всегда,
На дне лишь бутылки играет звезда?
7
Когда отворился Пандоры сундук
И радость исчезла прямая,
Осталась надежда, бальзамом от мук.
Да, да! лишь надежда златая!
Но что нам в ее обольстительном сне:
Рой благ досундучных у чаши на дне!
8
441. СЛЕЗЫ И ХОХОТ
Да зреет же вечно в садах виноград!
Когда мы с своей распростимся весною,
Вино, постарев, наш утешит закат.
Умрем мы. Но кто ж не умрет под луною?
Тогда на Олимпе нас встретит Зевес
И Геба наполнит фиалы небес!
<1836>
Оживите сердце вялое!
Дайте жить по старине!
Иль оплакивать бывалое
Слез бывалых дайте мне!
Жуковский
Alors je suis tenté de prendre l’existence
Pour un sarcasme amer d’une aveugle puissance,
De lui parler sa langue, et, semblable au mourant
Qui trompe l’agonie et rit en expirant
D’abîmer ma raison dans un dernier délire,
Et de finir aussi par un éclat de rire.
A. de Lamartine. Harmonies [316]316
Тогда я склонен счесть жизнь горькой насмешкой слепой силы, говорить с ней ее языком и, подобно умирающему, который обманывает агонию и смеется, испуская дух, утратить рассудок в предсмертном бреду и тоже кончить взрывом смеха. А. де Ламартин, Гармонии (франц.). – Ред.
[Закрыть]
В былые дни, пред солнечным закатом,
Когда падет вечерняя роса,
Пылает бор и разноцветным златом
Подернутся над морем небеса;
Когда, браздя лазурные поляны,
Как призраки, блуждают облака —
Там чудный храм, там девы лик румяный,
Там гордый шлем и витязя рука;
Когда вдали на башне одинокой
Златого дня последний миг звучит
И за него, сливаясь в гимн высокий,
Всей твари глас творца благодарит, —
Тогда духовным сладострастьем
Переполнялась грудь моя;
Богатый радостью и счастьем,
Лил слезы я.
Теперь при мне дивятся ли природе,
Любовь ли чтут наперсницей харит,
О славе ли, о гордой ли свободе
Доверчиво мне юность говорит;
Брамина ль герб толпе надоедает,
Глядит ли в знать мой мальчик Франц Пейрон,
Былой ли шут богатством осыпает
Своих коней, поклонников и жен;
Дивится ль мир звезде Наполеона,
О Байроне ль толкует мне пиит,
Философ ли премудрость Соломона
Всем поровну со временем сулит,—
Тогда к своим я щам и каше
Мечтой восторженной лечу,
Дивлюсь какой-нибудь Малаше
И хохочу.
В былые дни, когда на дерн атласный
Глядит сквозь тень садовую луна
И соловья с кантатой сладострастной
Душа цветов гармонии полна;
Когда в часы прогулки молчаливой
Лилейных рук я трепет ощущал,
Ловил очей огонь красноречивый,
Улыбки блеск душой подстерегал…
Пусть нерв то было раздраженье, —
Но фактов скаредных меня
Тогда не грызло изученье,
И плакал я!
Теперь я зрю ль невинное созданье,
Влекомое к пороку нищетой,
Его спасу ль, дам телу одеянье,
Дам сердцу жизнь – и новою ль душой
Блеснет краса воскреснувшей лилеи,
И влюбится ль творец Пигмалион,
И вдруг потом о бегстве ль Галатеи
С его слугой услышит Селадон, —
Тогда (будь сказано меж нами)
Хоть я, вздохнув, и поворчу,
Но через миг, пожав плечами,
Захохочу.
В былые дни мне душ мечталось братство;
Я долго ждал: не встретится ль Пилад?
Делил бы с ним я бедность и богатство
И за него точил бы свой булат.
В подлунном мире – Аббадона,
Химера в нем твой Абдиил!
Но я читал тогда Платона
И слезы лил.
Теперь судьбы ль я с чадом повстречаюсь,
Его птенцом из праха ль извлеку,
Крестом ли с ним, с безродным, поменяюсь
И братом ли пришельца нареку;
И если он, сей друг, сей брат крестовый,
Меня пронзит кровавой клеветой,
Пришлет мне казнь иль тяжкие оковы
И прибежит позор увидеть мой, —
«Где ж ты?.. Спеши взглянуть, ленивец!» —
Тогда я Каину вскричу
И, равнодушный несчастливец,
Захохочу.
И стало быть, такими-то судьбами
Пускай с детьми толкует Гераклит;
И стало быть, над зрелыми умами
Да царствует философ Демокрит!
Перед комедией лубочной
Я больше плакать не хочу, —
И что б ни сделалось – нарочно
Захохочу!..
<1836>
ПРИМЕЧАНИЯ
Настоящее издание знакомит читателя с творчеством поэтов пушкинской поры (1820–1830-е годы), не представленных в других сборниках Большой серии «Библиотеки поэта» – как персональных, так и коллективных[317]317
См. например: «Русская стихотворная пародия» (Л., 1960); «Песни и романсы русских поэтов» (Л., 1963); «Поэты кружка Н. В. Станкевича» (Л., 1964); «Вольная русская поэзия второй половины XVIII – первой половины XIX века» (Л., 1970); «Поэты 1840–1850-х годов» (Л., 1970).
[Закрыть]. В большинстве случаев стихотворное наследие этих поэтов не переиздавалось (даже не было собрано) и практически неизвестно читателю, между тем оно имеет определенную историческую и эстетическую ценность.
Включенные в издание тексты в своей совокупности должны дать читателю и известное представление о качественном своеобразии литературной эпохи 1820–1830-х годов. Из числа поэтов избираются те, творчество которых характеризовало различные стороны и стадии поэтического движения времени, в частности литературно-общественную борьбу. В основу деления материала по томам положен отчасти хронологический, отчасти историко-типологический принцип (см. вступ. статью). При распределении материала внутри томов составители стремились по возможности отразить направление поэтической эволюции. Для 1820-х годов своего рода вехами процесса являлись литературные кружки и общества с более или менее определенным поэтическим лицом. Так, первый том начинается поэтами «позднеклассической» и «позднесентименталистской» ориентации – Дашковым, Козловым, Нечаевым; эклектиками, затронутыми романтическими веяниями (Олин) и т. д. Далее идут поэты «михайловского» общества, с характерными для них «легкими жанрами», дидактическим посланием и сатирой, идиллией, литературным памфлетом антиромантического характера. Развитие элегической традиции и рост гражданских, декабристских тенденций в поэзии связаны с деятельностью левого крыла «соревнователей» (В. И. Туманский, Григорьев, отчасти ранний Плетнев) и не входивших организационно в общество А. А. Шишкова и Ротчева. Следующая группа имен принадлежит позднее сложившемуся «дельвиговскому кружку», с его специальными интересами в области антологии, элегии антологического типа, литературной песни и т. д. Том завершается В. Г. Тепляковым, уже стоявшим на грани новой поэтической эпохи, предвосхищавшим отдельными чертами Лермонтова.
Второй том, подобно первому, экспонирует материал не столько в хронологическом порядке, сколько в исторической последовательности поэтических явлении и традиций, возникших в ту эпоху. Во второй том вошли поэты либо сложившиеся ранее, но творчески тяготевшие к 1830-м годам, либо всецело принадлежавшие этому времени. За отдельными исключениями литературные пути этих авторов протягиваются к 1840–1850-м и даже 1860–1870-м годам. Их творческий облик отличает более выраженный писательский профессионализм, что стало нормой литературной жизни именно в 1830-е годы. Как правило, почти все поэты второго тома обильно и систематически печатались, издавали сборники своих стихотворений, многие из них выступали на поприще беллетристики или журнальной деятельности. Наконец, в их поэтической практике наблюдается характерное для 30-х годов возрастающее значение больших жанров (поэма, стихотворная повесть), в особенности драматизированных («мистерии», «фантазии», «драматические поэмы»).
Открывается второй том произведениями поэтов кружка С. Е. Раича, литературная деятельность которых представляла собой явление переходного порядка, сочетавшее в равной мере тяготение к романтизму и к гармонической школе. Одна из центральных фигур второго тома – С. П. Шевырев, участник раичевского кружка, вскоре присоединившийся к любомудрам, зачинателям особого, философского ответвления в романтизме 1820-х годов. Далее следует группа романтиков, вступивших в литературу во второй половине 20-х годов: А. Ф. Вельтман, Трилунный, А. И. Подолинский, Л. А. Якубович – поэты, соприкасавшиеся с пушкинским кругом, но в целом далекие от его художественных интересов. Еще более поздний этап в истории романтизма представляют поэты кружка Герцена и кружка А. В. Никитенко – H. М. Сатин и В. С. Печерин и такие промежуточные фигуры, как В. И. Соколовский и К. А. Бахтурин. Замыкают том произведения поэтов «Библиотеки для чтения» – Н. В. Кукольника, А. В. Тимофеева, Е. Бернета. Им предшествует раздел, посвященный К. П. Масальскому, типичному представителю «торгового направления» в поэзии.
Как и всякая историко-типологическая схема, данная структура, конечно, условна и отражает лишь общие линии развития поэзии в данный период.
При отборе материала составители стремились включать в издание лучшие, наиболее интересные и характерные образцы творчества того или иного поэта. Ограниченный объем двухтомника вынудил либо отказаться от помещения некоторых крупных произведений, либо довольствоваться публикацией отрывков из них. При отборе текстов иногда учитывалось их издание в «Библиотеке поэта». Так, например, не включена в двухтомник поэма «Див и Пери» Подолинского, дважды печатавшаяся в сборниках Малой серии; в ограниченном количестве представлены произведения Шевырева и т. д.
Каждый персональный раздел открывается биографической справкой, содержащей и историко-литературную характеристику данного поэта, поскольку монографические характеристики такого рода лишь отчасти входят в задачу вступительной статьи. Произведения внутри разделов располагаются в хронологическом порядке; при отсутствии авторской даты и твердых оснований для датирования в ломаных скобках указывается год первой публикации или первого чтения стихотворения. При наличии двух редакций произведения указываются даты каждой. Источник даты в примечаниях не оговаривается, если есть дата в каком-нибудь из изданий, перечисленных в библиографических данных к каждому стихотворению. При датировке стихотворений, печатающихся по альманахам, при отсутствии авторских дат дата цензурного разрешения условно считается датой сформирования альманаха (иногда комплектование альманаха продолжалось после получения цензурного разрешения) и принимается в качестве источника даты для стихотворений, включенных в альманах. Даты цензурных разрешений указываются в Списке сокращений.
Текст произведений критически устанавливается по всем доступным источникам, печатным и рукописным; наличие авторских сборников, посмертных изданий, больших собраний автографов отмечается в специальных преамбулах к примечаниям к каждому разделу; в необходимых случаях здесь же дается анализ и критика источников. В примечаниях к произведениям указывается место первой и последующих публикаций, сопровождавшихся изменением текста (простые перепечатки не отмечаются), вплоть до издания, по которому произведение печатается. Отсутствие формулы «Печ. по…» означает, что текст печатается по первой публикации, являющейся единственным источником текста. Перепечатка стихотворения в прижизненном сборнике без изменений в необходимых случаях обозначается словами «Вошло в…». Далее указывается местонахождение автографа (если он известен), сообщаются сведения текстологического и историко-литературного характера и поясняются реалии, в том числе мифологические, необходимые для понимания текста. Общеизвестные мифологические и исторические имена и факты не объясняются. Редакторские заглавия и конъектуры заключаются в угловые скобки; авторские зачеркивания – в квадратные скобки. Тексты печатаются по современной орфографии; при этом сохраняются особенности орфографии и пунктуации, являющиеся стилевой и интонационной характеристикой текста и отражающие живое звучание стиха. Часто упоминаемые источники обозначаются сокращенно (см. Список сокращений); дополнительные сокращения для отдельных разделов вводятся в специальных преамбулах к примечаниям к каждому разделу. Сведения о датах чтения стихов, за исключением специально оговоренных случаев, взяты из книги: В. Базанов, Ученая республика, М.—Л., 1964 (для Вольного общества любителей российской словесности) и из протоколов и отчетов Вольного общества любителей словесности, наук и художеств (архив общества – в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки им. А. М. Горького в Ленинградском государственном университете им. А. А. Жданова). В первом томе раздел «В. Н. Олин» (тексты, биографическая справка, примечания) подготовлен В. П. Степановым.
В. Э. Вацуро
В. С. Киселев-Сергенин
Условные сокращения, принятые в примечаниях
ААН – архив Академии наук СССР.
AF – Anthologie Française, I–II, P., 1816.
Альбом северных муз. Альманах на 1828 год, изданный А. Ивановским), СПб., 1828, ц. р. 31 декабря 1827.
Альциона – Альциона. Альманах на 1831–1833 год. Издан бароном Розеном (на 1831 г. – СПб., 1831, ц. р. 17 октября 1830 г.; на 1832 г, – СПб., 1832, ц. р. 20 ноября 1831 г.; на 1833 г. – СПб., 1833, ц. р. 18 октября 1832 г.).
АР – Anthologia Palatina (по изд.: Anthologia Graeca, t. 1–4, ed. H. Beckby, München, 1957–1958).
Базанов – В. Базанов, Ученая республика, M.—Л., 1964.
Барсуков – Н. П. Барсуков, Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. 1–22, СПб., 1888–1910.
БдЧ – «Библиотека для чтения».
Белинский – В. Г. Белинский, Полное собрание сочинений, тт. 1–13, М.,1953–1959.
Благ. – «Благонамеренный».
BE – «Вестник Европы».
Гал. – «Галатея».
ГБЛ – Рукописный отдел Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина.
ГИАЛО – Государственный исторический архив Ленинградской области.
ГИМ – Отдел письменных источников Государственного исторического музея.
ГПБ – Рукописный отдел Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.
Гусев – «Песни и романсы русских поэтов». Вступ. статья, подготовка текста и примеч. В. Е. Гусева, «Б-ка поэта» (Б. с.), Л., 1965.
ДЖ – «Дамский журнал».
ЖДНС – «Журнал древней и новой словесности».
ЖМНП – «Журнал министерства народного просвещения».
ИВ – «Исторический вестник».
Календарь муз на 1826 год, изданный А. Измайловым и П. Яковлевым, СПб., 1826 (ц. р. 15 октября 1825 г.; на 1827 г. – СПб., ц. р. 21 декабря 1826 г.).
КБ – «Комета Белы. Альманах на 1833 год», СПб., 1833 (ц. р. 30 октября 1832 г.).
ЛГ – «Литературная газета».
ЛГК – Отдел рукописей библиотеки Ленинградской государственной консерватории.
ЛГТБ – Ленинградская государственная театральная библиотека им. А. В. Луначарского.
ЛГУ, арх. – архив Вольного общества любителей словесности, наук и художеств в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки им. А. М. Горького в Ленинградском государственном университете им. А. А. Жданова.
ЛЛ – «Литературные листки» (Петербург).
ЛЛ (Одесса) – «Литературные листки» (Одесса).
ЛН – «Литературное наследство».
ЛОИИ – Рукописный отдел Ленинградского отделения Института истории.
ЛПРИ – «Литературные прибавления к „Русскому инвалиду“».
МВ – «Московский вестник».
МН – «Московский наблюдатель».
МОЛРС – Общество любителей российской словесности при императорском Московском университете.
Мордовченко – Н. И. Мордовченко, Русская критика первой четверти XIX века, М.—Л., 1959.
Москв. – «Москвитянин».
МТ – «Московский телеграф».
НА – Невский альманах на 1825 [—1833] год, изданный Е. Аладьиным (на 1825 г. – СПб., 1825, ц. р. 4 декабря 1824 г.; на 1826 г. – СПб., 1825, ц. р. 7 декабря 1825 г.; на 1827 г. – СПб., 1826, ц. р. 27 октября 1826 г.; на 1828 г. – СПб., 1827, ц. р. 9 декабря 1827 г.; на 1829 г. – СПб., 1828, ц. р. 27 декабря 1828 г.; на 1830 г. – СПб., 1829, ц. р. 17 сентября 1829 г.; на 1831 г. – СПб., 1831, ц. р. 24 ноября 1830 г.; на 1832 г. – СПб., 1832, ц. р. 21 октября 1831 г.; на 1833 г. – СПб., 1833, ц. р. 10 января 1833 г.).
НЗ – «Невский зритель».
НЛ – «Новости литературы».
ОА – «Остафьевский архив князей Вяземских», под ред. и с примеч. В. И. Саитова, тт. 1–5, СПб., 1899–1913.
Одесский альманах на 1831 год, изданный П. Морозовым и М. Розбергом, Одесса, 1831 (ц. р. 17 марта 1831 г.; на 1839 г. – Одесса, ц. р. 31 декабря 1838 г.).
ОЗ – «Отечественные записки».
ОЛРС – Вольное общество любителей российской словесности.
ОЛСНХ – Вольное общество любителей словесности, наук и художеств.
Памятник отечественных муз. Альманах для любителей словесности на 1827 [1828] год, изданный Борисом Федоровым, СПб., 1828 (ц. р. 21 декабря 1826 и 21 декабря 1827 г.).
ПГП – Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым, тт. 1–3, СПб., 1896.
ПД – Рукописный отдел Института русской литературы Академии наук СССР (Пушкинского дома).
ПЗ – Полярная звезда. Карманная книжка для любительниц и любителей русской словесности на 1823[—1825] год, изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым (на 1823 г – СПб., 1823, ц. р. 30 ноября 1822 г.; на 1824 г. – СПб., 1824, ц. р. 20 декабря 1823 г.; на 1825 г. – СПб., 1825, ц. р. 20 марта 1825 г.).
ПЗ 1960 – Полярная звезда, изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым, издание подготовили В. А. Архипов, В. Г. Базанов и Я. Л. Левкович, М. —Л., 1960.
ПиС – «Пушкин и его современники. Материалы и исследования», вып. 1–39, СПб. – Л., 1903–1930.
Полевой – «Николай Полевой. Материалы по истории русской литературы и журналистики тридцатых годов», ред., вступ. статья и комментарий Вл. Орлова, Л., [1934].
ПСС – Полное собрание сочинений.
ПССт – Полное собрание стихотворений.
Пушкин – Пушкин, Полное собрание сочинений, тт. 1–16 (и справочный том), М.—Л., 1937–1959.
Пушкин, Письма, тт. 1–3 – Пушкин, Письма (1815–1833), тт. 1–3, М.—Л., 1926–1935 (тт. 1–2 – под ред. и с примеч. Б. Л. Модзалевского, т. 3 – под ред. и с примеч. Л. Б. Модзалевского).
Пушкин, Письма, т. 4 – Пушкин, Письма последних лет (1834–1837), Л., 1969.
РА – «Русский архив».
PB – «Русский вестник».
РИнв – «Русский инвалид».
РЛ – «Русская литература».
PC – «Русская старина».
РФВ – «Русский филологический вестник».
СА – «Северный архив».
СЛ – «Северная лира на 1827 год. Посвящается любительницам и любителям отечественной словесности Раичем и Ознобишиным», М., 1827 (ц. р. 1 ноября 1826 г.).
СО – «Сын отечества».
СО и СА – «Сын отечества и Северный архив».
Совр. – «Современник».
Соревн. – «Соревнователь просвещения и благотворения» («Труды Вольного общества любителей российской словесности»).
СПч – «Северная пчела».
СиН – «Старина и новизна».
Ст. сказка – «Стихотворная сказка (новелла) XVIII – начала XIX века». Вступ. статья и составление А. Н. Соколова. Подготовка текста и примеч. H. М. Гайденкова и В. П. Степанова, «Б-ка поэта» (Б. с.), М.—Л., 1969.
