Текст книги "Цветок на скале (СИ)"

Автор книги: Наталья Машкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

Глава 33

– Нет, мой мальчик, не утешай меня! Мельчает всё: магия, студенты и их способности. Таких как вы у меня уже давно нет, и я не о резерве, а о характере, дерзости, храбрости. Боги, к чему мы идём?! – экспрессивно возмущался ректор магической академии Дорма.

Он вскочил со своего гигантского кресла, больше похожего на трон, и бегал по кабинету, театрально воздевая руки. Мар рассматривал магистра Элвина и удивлялся: за прошедшие годы он ничуть не изменился. Выглядит этаким одуванчиком: с пышным венчиком волос и окладистой белоснежной бородой. Кажется, подуй – улетит или рассыплется. Но такой же фонтан эмоций и чувств, что и раньше. Двигается с завидной лёгкостью и ярко-зеленые молодые глаза блещут задором и умом.

Он всегда был в курсе всего, что происходит в стенах академии: начиная с кражи на кухне и заканчивая тем, как движутся эксперименты у каждого соискателя на звание магистра. Перемещался по академии с такой скоростью, будто порталами пользовался. Держал всех крепко в своих небольших сухоньких кулачках, но при этом был неизменно добр и великодушен даже к тем, кто провинился. Его любили все, кроме, быть может, нескольких амбициозных магистров, которые в силу своей родовитости или заслуг метили на его место.

Элвин знал об интригах, но плевал на них. Он пережил трёх королей на своем посту, и если бы его можно было снять, то уже давно сняли бы потому, что он никогда не держал язык за зубами даже с королями. Всё что его интересовало в этом мире – магия, академия и его студенты, настоящие прошлые и будущие. Он помнил их всех, узнавал даже через годы. Когда какой-нибудь здоровенный, побитый сединой и шрамами боевой маг заявлялся сказать ему спасибо за науку, Элвин не только узнавал в нём того прыщавого недоросля, что знал, но и помнил все его проделки и достижения.

Приехав в академию, Мар сразу отправился к ректору поздороваться и вот уже полчаса выслушивает стенания на тему того, как всё и все обмельчали. И раз наставник не останавливается, значит что-то хочет сказать ему, надо только правильно задать вопрос. Вот и спрашивал он то, сё, но, видимо, не о том, о чём Элвин хочет говорить.

– Но, как я слышал, недавно студенты знатно пошалили. Выставили магистра Варха и его увлечения напоказ. Тот, кажется, даже уволился?

Да! Попал в точку. Магистр Элвин прекратил метания, забрался в своё кресло. Лицо его сейчас было на диво злобным, Мару показалось, что сами черты лица стали резче. Что-то хищное проступило в нём, даже говорить стал с присвистом, словно челюсти видоизменились:

– Я, старый дурак, расслабился и пропустил забавы этого слизняка. А он несколько лет обижал моих девочек! Назначал им встречи в городе потому, что любое принуждение в стенах моей академии я бы почувствовал. Двоих выкинул за то, что отказали ему. Теперь голову ломаю как их вернуть и компенсировать остальным мою преступную небрежность!

Высказав наболевшее, он успокоился. Некоторое время они просто молчали. Между ними и раньше ощущалась некая общность, теперь вот тоже. Мар называл это про себя тягой и сочувствием выродка к выродку. Его так в лицо называли много лет, а магистр был удивительным существом неизвестной природы. Странно, что никто другой этого не замечал. Мару же всегда казалось, что называя магистра Элвина человеком, люди ошибались и сильно.

Вот и сейчас это видоизменившееся лицо с чуть плывущими чертами, странный голос, словно ему неудобно говорить… Похоже на подготовку к трансформации. Но ведь оборотней давно нет в их мире! Или же есть? Магистр потерял контроль или решил сбросить маски? Если и да, то явно не сейчас потому, что он заговорил дальше. Уже сходя на привычный лёгкий тон. Мар, однако, не купился и очень внимательно слушал.

– Один из моих вечных нарушителей дисциплины показал мне недавно формулу возобновляющегося заклинания. Мальчик, кажется, шалит только для того, чтобы попасть в мой кабинет и залезть в мои книги и в мою голову! Так вот, я столько времени убил на беседы с ним, а он не смог правильно выставить векторы! Энергия утекала бы с каждым циклом и на каком-то этапе заклинание бы иссякло. Пришлось поправлять, – вздохнул ректор, – и всё получилось отлично. При каждом воздействии на заклинание, оно получало энергию для дальнейшей работы. Это прорыв! Парень, конечно, умница, ведь заклинание многозадачное, но до конца сам всё-таки не дошел!

– А, может быть, вы просто поторопились с помощью?

– Вот ещё! – надулся магистр Элвин. – Этого ублюдка надо было срочно наказать! – и безо всякого перехода. – Я сказал припрятать пока формулу, а то присвоят. А тут уже готовое звание магистра парню будет. Но пока рано, третий курс. Так что открытие полежит у меня на полке года три под кодовым названием "вечные портки".

Мар спросил, уже не сдерживая улыбку:

– Лавиль сказал, что хулиганов не нашли.

– Не нашли, конечно! И не найдут, хотя будут очень тщательно искать. Такой скандал! – весело блестит глазами старик.

Он побарабанил пальцами по подлокотнику своего "трона" и приступил к следующей цели беседы – обманчиво нейтральным тоном спросил:

– Ну, и как там во дворце?

Мар не менее нейтрально ответил:

– Как и прежде. Магистр Марвин сказал, что вы совсем не появляетесь при дворе. Намекал даже на ваши проблемы со здоровьем.

Магистр фыркнул:

– Старый интриган сам распускает эти слухи, даром что архимаг. Он ещё и ко двору меня не пускает. Приглашения иногда приходят, но с опозданием, а чаще просто теряются. И виноваты всегда его ученики, которых он потом жестоко наказывает за такие досадные просчёты. Ха!

– Зачем ему это нужно? – изумился Мар.

Интриги, конечно, никто не отменял, но сферы деятельности архимага и ректора академии никак не совпадали. Элвин, к тому же, никогда не участвовал в гонке за влияние на короля. Поэтому вражда двух сильнейших магов была ему непонятна.

– Что ж тут непонятного! – ответил ректор на его вопрос. – Бережёт меня, старый дурень.

Элвин увидел изумлённое лицо молодого мага и довольно рассмеялся:

– Хорошо мы водим всех за нос, да? Мы дружим, мальчик мой, с тех пор как были желторотыми юнцами и дружба наша началась здесь, в академии. Всякое было, – помрачнел он, – но мы сумели сохранить её и бережём друг друга, как можем и умеем. Ведь из нашего поколения остались, наверное, только мы.

Остро взглянул на Мара:

– А не пускает он меня потому, что хорошо знает: я плюну в рожу теперешнему королю за ту бойню, что он посмел развязать на наших землях!

Мару захотелось просто умереть от стыда:

– Вы можете плюнуть в меня, магистр, даже сопротивляться не буду. Я виноват в войне в той же мере, что и он.

– Раскаяние – это очень хорошо, конечно! Но я знаю, что нет. Думаешь, я не вижу следы клятв подчинения на твоей ауре и то, что ты отказался от них примерно год назад?

Мар изумлённо воззрился на старого мага.

– Да, умею, – самодовольно усмехнулся тот. – Многое умею из того, что и не снилось современным ребяткам. Как и Марвин. Мы формировались и учились, когда магия была сильнее и вам эти навыки теперь просто недоступны. Даже тебе, мальчик мой, несмотря на всю твою силу. Потоки магии слабеют год от года. Тонкими плетениями становится всё труднее пользоваться.

Элвин перевел дух. Переменил положение в кресле. Теперь он смотрел на Мара препарирующим взглядом, как исследователь на подопытного:

– Я слышал, что твоя магия выходила из-под контроля и, признаться, был уверен, что ты погибнешь. Как ты справился?

В его тоне не было ни капли осуждения к тому, почему его ученик дошёл до позорных срывов, только живой интерес. Мару захотелось довериться. Элвин сам настолько странный, что, быть может, поймёт его или даже подскажет что-то. И он решился:

– Я встретил женщину в Лиметте. Рядом с ней мои потоки гармонизировались. И больше таких проблем не было. Даже когда её уже не было рядом.

Элвин задрал белые кустистые брови:

– Ты что, отпустил её?

Мар мучительно покраснел. Он и не помнил, когда это случалось с ним в последний раз. Когда-то в детстве:

– Между нами был контракт. Он закончился и она ушла.

– И ты отпустил?

– Не совсем.

Молодой маг жалел уже, что начал этот разговор. Но не отступать же трусливо поджав хвост. Сделал – отвечай:

– Я приказал следить за ними, чтобы знать, где она, помогать и охранять.

– Какая занимательная история! – повозился Эльвин в своём кресле, устраиваясь удобнее. – И что было дальше?

– Ничего. Они стряхнули жучки и ушли через Великий Лес в Гарнар.

– Северяне, значит? Ладно. А ты?

И под этим пытливым взглядом Мар признался в том, в чём не признавался никому:

– Я словно сошел с ума. По договору нам запрещено разыскивать друг друга. Я запускал магический поиск несколько раз в сутки. Когда меня било отдачей за нарушения клятвы радовался – это ведь означало, что она жива. Однажды меня не ударило и я решил, что её больше нет. Позже узнал, что Гарнар закрылся, значит она, вероятно, всё же жива. Больше я поиск не запускал никогда. Боюсь. Нет ничего страшнее, когда нить оборвана! – скомкано закончил он с силой сжимая кулаки под столом, чтобы держать себя в руках.

– А теперь? – не унимался Элвин.

Что уже скрывать? И Мар послушно ответил:

– Мир выцвел. Лишился красок, запахов и звуков. Я жду её постоянно. Словно она солнце. Вернётся, и жизнь продолжится.

Старый маг никак не прокомментировал это заявление. Покивал головой и продолжил допрос:

– Ненавидишь её и гарнарцев?

Мар удивлённо вскинул на Элвина глаза, а потом опять вперился во что-то перед собой, видимое только ему одному. Голос его звучал почти безжизненно:

– Я люблю её, магистр, и пошёл бы за ней туда, куда она позвала бы меня. Но я рад, что она не со мной и я никогда не попаду в Гарнар. Я оказался слишком похож на отца и рядом с ней не могу себя контролировать. Жажда сжирает меня. Я хочу, чтобы она принадлежала мне целиком: не только телом, а со всеми своими мыслями, чувствами. Я не хочу погубить её, как отец погубил мою мать, поэтому рад, что мне до неё никогда не добраться.

Старый маг смотрел на него теперь очень пристально и серьезно. Был не похож на себя. Исчезла лёгкость и даже доброжелательность. Молчал. Взгляд давил и препарировал. А у Мара нарастало ощущение катастрофы. Захотелось вскочить и убежать прочь. Не успел:

– Ты, и правда, похож на него не только внешне.

– На кого?

– На твоего далёкого предка, что пришёл из-за грани миров. Его звали Вальго́р. Он и некоторые его люди были таковы, что мы не убили их как заразу, которая проникла в наш мир и хочет его поглотить. Он был благороден и просто спасал своих людей от гибели. Мы приняли их как братьев и заключили договор о мире.

Вот оно. Мир разбился в дребезги и разобьётся ещё сильнее потому, что Элвин не замолчит, а эта правда перекроит всё, что он знает о мире и о себе.

– Разве это был договор о мире? Известен договор о признании главенства дармерцев среди других рас.

– Это было позже, – улыбается невесело Элвин. – Вальгор добровольно подписал договор о мире. Сам настаивал на его заключени. Там были оговорены земли, что получили твои предки в пользование. Заметь, не во владение! И то, что все они обязуются соблюдать законы Ламеталя.

– Какие земли они получили и кто нарушил договор? – непослушными губами спрашивает молодой маг.

– Восточную часть Дормера. А кто нарушил угадай сам.

– Вальгор?

– Нет, мальчик мой. Его к этому времени уже убили. Угадай, из-за чего разгорелась распря?

Маг сидел в своем высоком кресле и посматривал на Мара как старая мудрая птица. Не дождался ответа и продолжил:

– Распря разгорелась не из-за земель или богатств. Всё случилось из-за наших женщин. Твоя северянка ведь красива? Уверен, что да. Наши женщины были прекрасны, а ещё свободны и мудры. И закон защищал их. Брак и развод только по желанию женщины, права на детей и имущество равны. Всё было так, как сохранилось теперь только в Гарнаре. Какая свободная женщина: эльфийка, оборотница, ведьма или драконица согласится на положение рабыни?

Мар уловил главное:

– Значит смешение рас не было добровольным?

– Нет, конечно! Люди хоть и живут недолго, плодятся быстро. Они заполонили континент за несколько сот лет. Остатки магических рас забивались всё глубже в леса и в горы, откуда их выкуривали.

Элвин замолчал, словно видя и переживая прошлое. Очнулся и, набравшись храбрости продолжил:

– Дело даже не в этом. Многие женщины погибали не от рук захватчиков. Мужчины сопротивлялись и гибли. Женщины кончали с собой, не в силах так жить. Ритуальные самоубийства были очень распространены. С тех времён изменились брачные клятвы. В них женщина теперь отказывается от любых прав, в том числе и на свою жизнь.

– Тот договор ведь сохранился?

– Всё сохранилось: договоры, все свидетельства вероломства твоих предков. Даже портреты сохранились. Может быть, ты когда-нибудь сможешь увидеть. Удивительное дело: твоё лицо и взгляд на старом полотне и в одежде тех времён.

Почему старый маг рассказывает ужасные вещи и при этом смотрит на него с такой ласковой улыбкой?

Мар спросил глухо:

– Вы должны ненавидеть всех нас. Меня. Зачем вы рассказали мне всё это сейчас, не раньше или позже?

– Круг замкнулся, мальчик мой, – очень "понятно" объяснил маг. – Для всех сейчас время выбирать. Ты уже выбрал один раз и это даёт всем нам надежду.

Мар недоуменно вгляделся в Элвина и тот ответил на немой вопрос:

– Почему ты не пошёл на Гарнар сам. Отправил войска с командирами среднего звена, а сам ушёл на Лиметту? Как ты объяснил это королю?

Мар ответил резче, чем собирался:

– Как Командующий я ничего не был обязан объяснять даже ему. Необходимость и всё.

Старый маг продолжал требовательно смотреть на него и он ответил:

– Я не мог! Это было бы бесчестно. Они не нарушали законы и не участвовали в заговоре, как тогдашние хозяева Лиметты.

Элвин одобрительно покивал головой:

– Слава Богам! Ты не дал кругу зла замкнутся и выйти на новый виток. Ты разорвал его тогда. Если бы ты пошёл на Перешеек, Алан вряд-ли отбился бы. А сейчас девочка закончит дело отца и скрутит королька в бараний рог.

Сколько Элвин знает? Откуда? Мар не успел задуматься над этими вопросами. Старый маг продолжил вспоминать былое и выбил все лишние мысли у него из головы:

– Ты знаешь, что Вальгор любил королеву Лирэ́ль и она любили его? Это собственно и послужило главной причиной того, что брат короля Марго́т убил Вальгора – он не мог допустить, чтобы дело дошло до свадьбы. Этот мерзавец сам был влюблён в неё как безумный.

Мар попытался вспомнить, что он знал о жизни одной из последних эльфийских королев и осознал, что после убийства Вальгора о ней больше не было упоминаний, даже о её смерти.

– Он добился своего?

Это было самым логичным объяснением, ведь о жизни замужних женщин если и упоминали в летописях, то только в связи с их мужьями.

Элвин весело засмеялся:

– Вспомни свою северянку. Она умудрилась сбежать от самого сильного мага современности! И представь королев – воительниц прошлого, – хитро блеснул глазами из-под мохнатых бровей. – Прочитай-ка её имя наоборот.

– Лэ́рил! Тот самый легендарный вождь сопротивления дормерцам! Но ведь его, в итоге, захватил Маргот, зверски пытал, до смерти. А тот, в отместку, наградил его неснимаемым проклятием. Хроники и тут лгут?

– Хроники не лгут, Мар, они искажают, но не всё и не всегда. Он действительно захватил Лирэль, но только потому, что она сама допустила это. Большая часть её отряда погибла, остальные покончили с собой. А она ждала Маргота потому, что в последнюю ночь перед пленом станцевала танец Возмездия.

– Что это? Никогда не слышал.

– Это, мальчик мой, подарок богини Моры всем, чьё сердце умирает от тоски и ненависти. Станцевав его ты станешь ядом для любого, кто прикоснется к тебе, особенно для того, чьё имя ты назовёшь. И никакая магия не выявит подвох потому, что это божественное волеизъявление, а оно выше, чем все магические штучки.

– Так это, получается, добровольное жертвоприношение себя Море взамен на просьбу?

– Нет, это грубая концепция. К этому танцу прибегали только те, чья жизнь и так была закончена из-за потери пары или ещё каких-нибудь трагических обстоятельств. Так что это скорее отмщение тому, кто нарушил законы магии и человечности. Лирэль всё равно угасла бы без признанной пары, даже дети не удержали бы. Потому она и отомстила убийце многих. Маргот не устоял, конечно, и провел с ней ночь. А к утру она умерла. Он даже не понял отчего, решил, что она как-то умудрилась убить себя несмотря на все предосторожности. А сам гнил потом месяц. Говорят, его вопли боли разносились на лиги вокруг.

– Подождите, наставник. Вы говорите, что я и Эльдар потомки Вальгора. Он был женат на ком-то до Лирэль?

– У них с Лирэль был сын. Ты же знаешь, что необязательно идти к алтарю, чтобы лечь в постель к кому-то. Особенно, если дело касается истинной пары. Дети у королевского рода эльфов – редкость, поэтому мальчику были безмерно рады и никому в голову не могло прийти мешать его рождению только потому, что родители пока не дошли до брака. Он жил с отцом и матерью в Дормере, в то время как старшая дочь Лирэль училась властвовать в Ламетале. После убийства отца и побега матери его воспитывал Маргот. С его смертью Лавр сел на трон Дормера. Только, к сожалению, воспитание дяди дало свои плоды. Юный король ненавидел народ матери и воевал со своей сестрой всю жизнь.

Только много позже Гарнар и Дормер заключили договор о мире, и то только потому, что дормерцы нуждались в кристаллах, что родили горы Гарнара. Короли Ламеталя взамен отказались от титула, стали князьями Гарнара. Вторую часть родового девиза запретили и прокляли. Она ведь была о том, что они наследует всё!

Глава 34

– Почему?

– Почему я рассказал всё это? Почему взвалил на тебя это бремя?.. Потому, что мы с Марвином не вечные, мой мальчик, а кто-то в Дармере должен помнить, как всё началось. Ты уже смог изменить ход истории, хоть и не понимал этого. Помни впредь, что каждый поступок влияет не только на нашу собственную жизнь и жизни тех, кто рядом, а, иногда, и на судьбы целого мира.

Старый маг выглядел сейчас по настоящему древним, измученным существом, которое радо, наконец, переложить свою тяжёлую ношу на кого-то молодого и более сильного. Мар пытался осмыслить услышанное, но пока всё распадалось на разрозненные куски.

Мало того, он словно видел сейчас некоторые картинки прошлого и испытывал при этом непонятную, рвущую душу боль. Какую позорную правду скрывали его предки столько веков! Знал ли об этом Эльдар? Что-то явно знал потому, что при вступлении на трон он получил "Ключ к тайнам" – ключ от архива, который собирали предыдущие короли. Он мог назначить Хранителя тайн, как сделал их отец, но не доверил никому эту должность, а значит и эти знания. При том, что предыдущий Хранитель тайн скоропостижно скончался в скорости после вступления Эльдара на трон. Это было не удивительно. Он был, по сути, сердцем заговора против юного короля и то, что его так быстро устранили объяснимо.

Но была ли это единственная причина? Наверное, это так и останется сокрытым от всех. Сейчас уже понятно, что Эльдар не единственный, кто знает тайны древности. Старые маги оказались посвящены во всё и почему-то приоткрыли завесу перед ним. Зачем? Верить, что ради высоких целей, которые озвучил ему сейчас Элвин? Хмм… Они вполне могут желать стравить его с братом и подтолкнуть занять трон самому. Понятно, что делать этого он не станет в любом случае, но могут ли они это знать?

Верить, что два известных интригана, пусть один из них и от науки, затеяли все ради идей спасения человечества и прочих рас Мар не мог. Слишком хорошо знал природу разумных. Ладно, посмотрим. Во всяком случае, жить с этими знаниями ему будет куда труднее, чем прежде.

Элвин смотрел на него так, словно щитов вокруг разума Мара не существовало, в принципе, и его черепная коробка была раскрыта перед ним настежь. Поняв, что тот пришёл к каким-то выводам, и даже, вероятно, к каким, он собрался было заговорить, но не стал. Прислушался:

– Прервемся на время. Думаю, что тебе нужно многое осмыслить, мой мальчик. И не только. Ты поймёшь, что идти против своей природы не получится и то, что ты посчитал случайностью и домыслами старика, на самом деле, твой путь. Сюда сейчас придёт твой друг и заберёт тебя. Навещай меня, когда появится желание и время.

Действительно, раздался стук в дверь и вошёл Лавиль. Он раскланялся с ректором и предупредил Мара, что кандидаты на пост лекаря уже ждут в лекарском крыле академии. С этим он тактично вышел.

Элвин выбрался со своего кресла и без слов обнял Мара. Со стороны это, быть может, выглядело смешно потому, что он был гораздо ниже. Эдакие великан и лилипут. Мару было плевать. Он, несмотря на странные разговоры и непонятные мотивы, ощущал старого мага невероятно близким, родным существом. Потому замер, продляя объятие, в глазах защипало.

– Иди, – наконец чуть оттолкнул его от себя Элвин. – И помни, я всегда рад тебе, мой мальчик. Пока живы такие старые пни, как Марвин и я, ты никогда не будешь одинок. Мы не дадим тебя в обиду! – закончил он шуткой, переводя слишком серьёзный разговор в более лёгкое русло.

– Пока живы старые пни, наставник, мне есть у кого учиться. Нам, наверное, никогда не достичь вашей мудрости, сколько ни проживи.

– Посмотрим-посмотрим… А теперь иди.

***

Лавиль увлеченно рассказывал о чём-то по пути в целительское крыло академии, но Мар был так погружён в себя, что не слышал ничего, да и не видел тоже. Громкий хохот выдернул его из этого состояния. Компания студентов расположилась на травке под раскидистым деревом и обсуждала что-то. Они были молоды, беззаботны, смеялись и подкалывали друг друга. Дела им не было ни до чего другого. И его немного отпустило впечатление от тяжёлого разговора.

Мар всегда любил академию, а потому понимал Лавиля и многих других преподавателей, которые не хотели расставаться с этой неповторимой атмосферой свободы, творчества, радости и независимости. В бытность юношей Мар старался сбежать сюда как можно чаще: на экзамены, семинары, в гости к Дамиану или к ректору. Брата всегда брал с собой: во дворце принц был без него беззащитен. Эльдару тоже нравилось тут: он был обаяшкой и не было отбоя от студенток, которые были готовы присмотреть за юным принцем и попасть таким макаром в поле зрения красавчика Лавиля, который был признанной звездой академии. Привлечь внимание самого Мара девушки боялись до дрожи. С ним разговаривали с опаской и только потому, что ни одна из них не могла сказать, что он просто смотрел на неё с интересом, не говоря уж о подкате. На самом деле, Мар не был равнодушен так, как показывал. Только самоконтроль, вбитый с детства, позволял ему держать постную мину, когда кто-то из прелестниц проходил мимо. Ему тогда хотелось влюбиться. Хотелось лёгкости, радости и свободы, что была у друга.

Он завидовал Лавилю, начиная с того, что у него до сих пор была жива мать. Правда, отец, боевой маг, погиб, когда Дамиан был ребенком. И три сестры. Три! У него была целая семья. Мать, хоть и сильная целительница, никогда не училась. Всё что она умела – это диагностировать и лечить детские болячки. Домом и детьми управляла железной рукой в шёлковой перчатке.

Девочек воспитывала с мыслью, что леди должна быть прекрасна и легка, а прозу жизни оставить мужчинам. Её призвание – дарить красоту и быть любимой. Хорошая кровь и дар, прекрасно! Ещё один плюс тебе в борьбе за женихов. Старшие дочери с энтузиазмом восприняли жизненную философию матери и были уже замужем, и очень удачно. Младшая сестра Дамиана восстала. Мать посетовала, что охота ей сушить мозги, и отпустила учиться. Теперь гордилась дочерью и всячески её превозносила.

Она была вообще очень умной, эта леди, и непредвзятой. Принимала Мара в доме без опаски. Наблюдая за тем, как эта хрупкая леди с лёгкостью вертит окружающими, управляет четырьмя детьми и немалыми семейными капиталами, Мар впервые пришёл к мысли, что женщины, вероятно, гораздо умнее и сильнее мужчин. Милая леди при этом лукаво посматривала на него, словно просила: не выдавай секрет. Он не выдавал. А она никогда не боялась его и доверяла ему своих драгоценных детей без сомнения.

Однажды он осмелился и спросил почему. Она хитро подмигнула ему и сказала, что отлично разбирается в людях, но если бы увидела хоть искру интереса к своим дочерям, то прогнала бы его немедля. "Прости, Мар, но лишиться дочери по твоей вине я не готова, а по силе магии ни одна из них тебе бы не подошла. Как и любая женщина, какую я знаю". Он не обиделся тогда – это было честно.

В общем, Дамиан имел то, чего никогда не имел незаконный сын короля: семью, свободу, мудрую родительницу, что присматривала, но никогда не давила, учёбу в академии, возможность влюбляться без оглядки. И, видят боги, этой возможностью Дамиан пользовался на полную катушку. Мар старался не осуждать его за ветренность. Он сам, наверное, был бы таким если бы мог. Хотя нет. Ему было бы достаточно одной девушки.

Так и оказалось. Ему нужна только одна. Та, что сейчас пряталась в Гарнаре и была уже, быть может, замужем. Гарнарцы не придавали чистоте до брака сакральный смысл и у неё вполне мог быть шанс там. И отлично, пусть будет счастлива, но никогда не суется на земли южан потому, что вряд-ли он устоит, даже если у неё будут муж и выводок детей.

Опять! Мар привычно уже вытряхнул ненавистные мысли из головы и огляделся вокруг. Они шли по широкой дорожке, петляющей между корпусами академии. По бокам от неё простирались аккуратные газоны, на которых сидели и валялись студенты. Тут и там росли пышные группы растений, часто редких и экзотических, маги земли изощрялись как могли, украшая академию.

Мар рассмотрел даже группу растений, характерных для Самира. Среди них скромно вилась хищная ядовитая лиана тукмар, которая усыпляла жертву, обвивала своими стеблями, душила и, в итоге, поглощала. Прекрасное садовое растение! Зато, с другой стороны, отличная практика для всех студентов: быть настороже, не зевать и помочь встрявшему товарищу. И для целителей тоже. Тем более, что эта группа растений располагалась неподалёку от целительского корпуса, чтобы уж точно успели донести пострадавшего. Что сказать, креатив в действии! Раньше такого не было.

С Лавилем здоровались. Его самого награждали самым разным спектром взглядов: от крайне подобострастных, до откровенно испуганных. Но чаще всего это были взгляды: "Подожди, Чёрный Палач, мы ещё немного подучимся и наберёмся сил, а потом точно надерём тебе зад!" Некоторые из юных щенков даже улыбались предвкушающе.

Да пожалуйста, ребята, попробуйте! Их юношеская самоуверенность умиляла и настраивала на добродушный лад. Как хорошо! Хорошо на этом островке свободы, где действовали только законы магии. Остальные обязательства приостанавливались. Этим пользовались многие студенты и преподаватели, скрываясь от кредиторов, неугодных женихов, невест или других обязательств за стенами академии.

Мар предполагал, что и его новый лекарь не может выбраться отсюда без ущерба. Если только под защитой брата короля. И ладно. Откровенного маньяка Дамиан бы ему не сватал, а остальное не имеет значения. Продолжил вбирать глазами картину беззаботной юности, которой к него самого никогда не было.

Комплекс зданий, принадлежащих академии, был построен много веков назад. Из темного камня, что добывали неподалёку. Несмотря на это академия не выглядела хоть сколько-нибудь мрачно. "Музыка в камне" – так лучше всего можно было охарактеризовать впечатление от неё. Нет, тут не было вычурных украшений фасада как, например, во дворце. Ни одно излишество не нарушало чистую гармонию линий. Сколько ни думай, проще и гармоничнее не сделаешь.

А ведь, оказывается, вопрос о том кто построил академию, очень ловко обходили во всех летописях и книгах! Подводили к мысли, что это был кто-то из славных королей прошлого, но прямо никого не называли. Теперь Мар понял почему. Усмехнулся: "Вот тебе и манипуляция сознанием!". И он, казалось бы, прекрасно образованный, купился на это. Строить так могли только древние! Те самые древние магические расы о которых старались лишний раз не вспоминать.

Надо было лишь немного подумать, проявить непредвзятость, и он понял бы это уже давно! Ещё и потому, что академия имела свой характер. Это знали все. Некоторые преподаватели тут просто не приживались. Варх продержался почти максимум для таких – три года и то только потому, что не сразу начал свои забавы со студентками и занимался этим не на территории академии. К тому же, мерзавец требовал от девушек сознательного согласия. Пусть под влиянием шантажа, но они понимали на что идут. И всё равно, для него это закончилось крайне печально: обернулось несмываемым позором и крахом карьеры. Академия мстила обидчикам. Раньше Мар считал это байками, а теперь…

Понятно теперь, почему ректора Элвина не смог снять ни один из трёх королей, которых он пережил на своем посту. И Эльдар, четвёртый по счету, тоже терпит его. На дух не переносит, не упоминает даже никогда желчного старикашку, но терпит.

Академия выбрала его! Почти чистокровного потомка древних рас, почти, а может быть, и способного на оборот! Только такой мог владеть этим местом, только ему могла подчиняться магия древних. "Моя академия", – вспомнил Мар. Она и правда его и ни один король не может этого изменить.

– Сколько тайн скрывает это место! – с восхищением и удивлением подумал брат короля.

Кончики пальцев закололо и упругий порыв ветра подтолкнул в спину. Что-то вроде:

– Иди, смертный, занимайся своими мелкими делами и не суйся туда, где тебе не место!

– Иду, Великий древний разум, – подумал Мар с весёлым восхищением. – Всё же жизнь прекрасна и полна тайн! Даже если для тебя лично всё кончено, она может удивлять и дарить радость.

– Не спеши хоронить себя, смертный! – услышал Мар в своём разуме уже абсолютно явственно. Голос звучал насмешливо и снисходительно. Мар встал столбом посреди дорожки, а Дамиан нетерпеливо дёрнул его за руку и потащил дальше.

Они подошли к госпиталю, который стоял особняком от лекарского крыла. Оно и понятно: так здание можно было легко накрыть магическим куполом и изолировать, не допустив распространения какой-нибудь экзотической хвори на территорию всей академии. Пользовались куполом, на самом деле, довольно часто. Сюда везли всех, с кем не могли справиться обычные целители. И иногда попадались крайне опасные и заразные болезни.

Некоторые сами ехали сюда. Где ещё получишь такую первоклассную помощь, да ещё бесплатно? Нет, повязку студенты могли, конечно, наложить абы-как или не до конца заживить рану. Мелкие недочёты в работе имели место. Но сложные манипуляции проводились только под контролем первоклассных лекарей. Потому госпиталь при академии был крайне популярным местом и располагался на окраине академического комплекса. Вот и сейчас, на подъездной дороге скопилось довольно много карет, лёгких колясок и даже телег.