Текст книги "Город"

Автор книги: Наталья Котрасева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

«Городская Книга Каналов и Пригорков»

«Говорят, в год Радужных Облаков в Город прокрались семь тысячелетних мышей, которые решили убить семерых чиновников из Министерств Поэзии, Судебных Тяжб, Собирания и Распределения, Водных Каналов, Религиозных Ритуалов, Внешнего Хаоса и Государственных Предсказаний и, приняв их облик, занять место во Дворце. Их план удался бы, но на должность Министра Собирания и Распределения в тот год как раз назначили кота. Никто из мышей не осмеливался на него напасть. Под конец, они все же решили, что если набросятся все вместе, кота смогут победить. И правда, им удалось пленить и связать кота. Но оказалось, что никто из мышей не согласен принять его облик, ибо для мышей вид кота уродлив и пугающ, и они не хотели портить себе карму, превращаясь в столь низменное создание.

Пришлось мышам оставить свои планы. Они еще несколько месяцев сеяли хаос в Городе, превращаясь из озорства то в честного горожанина, то в торговку сыром, но министр-кот проникся к мышам такой неприязнью, что самолично выследил и съел пятерых из них. Остальные две куда-то пропали, и больше их никто не видел».

Бака-бабяка

Клод спокойно спал в своей кровати, когда с чердака раздался низкий и хриплый голос.

– Бака-бабяка! – обиженно заявил он. – Бака-бабяка!

Затем голос замолк.

Клод, сонно зевая, сел и прислушался. Стояла тишина. Он как раз решил, что шоу закончилось и больше никто ничего ему не скажет, а значит, нет необходимости плестись на грязный пыльный чердак и проверять, кто это был, и можно спокойно спать дальше, когда незнакомец снова заговорил.

– Бака-бабяка! – еще более обиженно повторил он. – Бака!

«Может, ветер?» – подумал было Клод, но даже в два часа ночи, спросонья, эта мысль не показалась ему здравой – уж на что, а на завывания ветра голос точно похож не был. На капель или шум воды в трубе – тоже. В общем-то, единственное, на что он был похож, так это на обиженный мужской бас.

Но вставать было очень лень, поэтому Клод рассудил так – если бы это были грабители, вряд ли они стали бы таким образом выражать свое расстройство тем, что на чердаке много пыли и совсем нет ценностей. Это мог быть человек в состоянии аффекта, который не знал, куда пойти, а поэтому забрался на первый попавшийся чердак и там дал волю чувствам, но ведь на чердак ему тоже надо было как-то попасть? А сделать это можно было только пройдя через весь дом, а значит, Клод услышал бы скрип лестницы или звук открываемой двери. Нет, такой вариант тоже казался не совсем реалистичным. Так что, если подумать, это могло быть только привидение или какое-то неизвестное науке животное. Оперная говорящая мышь с хорошо поставленным басом, например.

– Бака-бабяка! – согласился с ним голос сверху и снова замолк.

– Вот и славно! – сонно пробормотал Клод. Если это привидение, то пусть себе разговаривает, лишь бы не очень громко, и цепями не гремело. А если зверек, главное, чтобы консервы не сожрал!

Цепями никто не гремел, консервы были герметично упакованы, так что вряд ли обиженный жизнью зверь смог бы их открыть, поэтому Клод успокоился и снова закрыл глаза. Он спокойно заснул и проспал до позднего утра.

На следующую ночь все повторилось, и через одну тоже. Клод ничего не предпринимал, хотя и пообещал себе, что как-нибудь на днях все же сходит на чердак и проверит. Об этом решении он вспомнил только недели через две, когда голос его особенно достал. Поднявшись наверх с большой палкой в руке (так, на всякий случай), он внимательно оглядел все вокруг. Никого там не было. Клод обошел весь чердак и исследовал все темные углы, но обнаружил только много пыли и грязи, пару мышиных норок и поросль опят, а так же большой одинокий гриб неизвестной породы, на котором почему-то лежала наполовину вросшая в шляпку крупная гайка. Видимо, свалилась с одной из полок, хотя, откуда она взялась на полке, тоже вопрос. Впрочем, чердак Клода был местом настолько запущенным и грязным, что в бардаке что угодно могло оказаться где угодно. Главное, что консервы стояли на месте закрытыми, два сундука тоже. Клод решил, что долг его выполнен, и спустился на первый этаж, заперев за собой дверь.

Звуки по ночам не затихали. Клоду они не особенно мешали, пока, где-то месяца через полтора, к ним не добавился стук, как от неровных шагов или прыжков. Складывалось такое впечатление, что странное существо теперь бормотало свою «баку-бабяку», передвигаясь по чердаку прыжками на одной ноге.

Клод еще раз поднялся на чердак с утра, как только рассвело, но опять с нулевым результатом – кто топотал и бормотал там ночью, выяснить не удалось. В этот раз, правда, на полу обнаружились следы, большие и круглые, в беспорядке рассыпанные по полу. Единственное окошко было закрыто изнутри, на подоконнике – вековой слой пыли. Клод недоуменно пожал плечами и ушел.

За обедом он встретился с Хэйи, конечно же, не рассказать ей о загадочном происшествии не мог.

– Да ладно, – рассмеялась та, – ты все придумал от начала до конца!

– Почему ты так решила? – обиделся Клод.

– А ты всегда все придумываешь, – объяснила она. – Я тебе не очень-то верю. – Ничего я не вру! – возмутился Клод. Как и всякого обманщика его раздражало то, что ему не поверили как раз тогда, когда он удосужился рассказать все, как есть, и даже ничего не прибавил от себя.

– Шансы невелики, – высказала свое мнение Хэй.

– Хотишь, можешь переночевать у меня, тогда сами все услышишь!

– Ну вот еще! Что это такое! Как можно одинокому неженатому молодому человеку приглашать к себе незамужнюю девушку!

– Хуже было бы, если бы женатый приглашал к себе замужнюю, – возразил Клод. – Тогда не понимаю, как тебя убедить, – сама посмотреть ты не хотишь, мне не веришь…

– Ну ладно, не расстраивайся, – смилостивилась Хэй Хусянь, – так и быть, поверю тебе. Немножко.

– Издеваешься? – тяжело вздохнул Клод. – Нет, чтобы помочь.

– А как тебе помочь? – задумалась Хэй. – Если этот твой топотун…

– Бабяка! – вставила Линор.

– Да, если этот твой Бабяка и правда призрак, тебе нужен хороший колдун, который сможет с ним разобраться.

– Ну вот еще, лучше поживу немного с шумами по ночам, чем буду платить деньги каким-то шарлатанам! – категорично заявил Клод, и на этом разговор о привидениях закончился.

Вот только само привидение осталось. И, что самое печальное, ночь от ночи оно становилось все более активным. Если вначале топотали на чердаке минут по десять, то вскоре призрак освоился и стал активно прыгать по нескольку часов. К тому же он, судя по всему, набрал в весе, потому как потолок под ним теперь скрипел и стенал.

Клод мужественно терпел это безобразие еще несколько дней, пока, наконец, Бабяка не вывел его из себя окончательно, полночи проскакав прямо у него над головой со своим характерным кличем. Голосок у него тоже стал погромче – видимо, распелся.

После этой ночи Клод проснулся с ясным намерением разобраться с незваным постояльцем. Первым делом он поднялся на чердак и отрыл там сундучок с инструментами и гвоздями. Гвозди-то ему и были нужны. Их он рассыпал по всему полу. Немного подумав, Клод также натянул несколько веревок. Еще немного подумав, он сходил в Храм Тысячи Богов и купил освященной воды, которой и обрызгал все вокруг. Довольный плодами своих трудов, он сел ждать ночи.

Шуршание началось, как обычно, около двух часов утра. Вначале тихо-тихо раздалось привычное «бака-бабяка», потом все смолкло. Через полминуты кто-то тяжело заскакал к центру комнаты на одной ноге.

Клод, с жестокой усмешкой на лице, подкрался к двери на чердак и попробовал подсмотреть в щелку. К сожалению, там стояла темень – окно было плотно закрыто ставнями. Зато он был вознагражден грохотом падающего тела и громким возмущенным криком «бабяка-бабяка-бабяка!» Затем все стихло, но через несколько секунд голос зазвучал снова, только теперь тихо и очень жалобно.

Клода он нисколько не растрогал; молодой человек быстро открыл дверь и вбежал в помещение, держа в руке зажженный фонарик. В его свете были прекрасно видны следы на полу – много круглых, как от большой беспалой лапы, и один продолговатый, в человеческий рост, посреди комнаты – ясно было видно, что кто-то свалился прямо на гвозди, споткнувшись о веревку. Никого, способного на такие подвиги, на чердаке не было.

На следующую ночь, после нескольких пробных вскриков «бака-бабяка!», топот возобновился, но теперь он стал более хаотичным. Было ясно, что кто-то очень осторожно скачет так, чтобы не наступить на гвозди, и время от времени пытается перепрыгнуть через веревки. Судя по громыханию, не всегда удачно. Освященная вода из Храма, кажется, жильца не смущала.

Клод не спал всю ночь. Наутро он позвонил Хэй и усталым голосом спросил:

– Слушай, помнишь, ты советовала мне найти хорошего колдуна? У тебя нет ли такого на примете?

– Ой, так значит твой Бабяка на самом деле? Ты его не придумал?

– Если бы! Этот гад сегодня так громыхал всю ночь, что я не сомкнул глаз.

Хэй задумалась.

– Пожалуй, я знаю человека, который тебе поможет. Я с ним поговорю.

Колдун пришел на следующий день. Это был невысокий мужчина приятной внешности, одетый в синие широкие штаны и голубую рубашку странного покроя. Представился он как Абэ Ясутика.

Выслушав Клода, колдун поднялся на чердак один, а когда спустился вниз, сообщил:

– У вас в доме завелся оборотень.

– Оборотень? – удивился Клод. – В доме? Оборотень – это же человек, который в кого-то превращается, в волка или медведя. Волков и медведей у меня на чердаке точно нет!

– О нет, вы ошибаетесь. Оборотни бывают самые разные. Не только люди превращаются в животных, но и животные в людей. На самом деле, оборотнем может стать что угодно. Я, например, совсем недавно изгонял из дома ожившую колотушку.

При этих словах Клод странно посмотрел на мага, но от комментариев воздержался.

Маг, если и заметил недоверчивый взгляд, и бровью не повел.

– Впрочем, у Вас на чердаке это не неодушевленный предмет, а живое существо.

– Но там нет никаких живых существ! Разве что Вы считаете, что это огромная мышь? Мыши там должны быть.

Ясутика улыбнулся:

– Нет, это не мышь. Пойдемте, я вам покажу.

На чердаке было все так же пустынно и пыльно, не считая вытоптанного пространства посередине, с веревками и гвоздями. Правда, большая часть гвоздей пропала, а оставшиеся почти все оказались сметены в дальний угол чердака. Никого, способного скакать и орать по ночам, Клод так и не увидел.

Он вопросительно уставился на мага. Маг посмотрел на него и улыбнулся. Эта наглая улыбочка типа «я знаю, а ты нет», начинала действовать Клоду на нервы.

– И? Где оно? – спросил он. – Где этот Бака-бабяка, или как его?

– О, а вы не догадались? – Абэ Ясутика поднял одну бровь. Клод покачал головой. Тогда маг указал в угол: – Смотрите, вот он мешал вам спать по ночам.

В углу не было ничего, кроме двух каких-то старых пыльных палок и большого гриба. Клод вначале осмотрел палки, но они-то точно спокойно лежали здесь уже вечность. Затем он перевел взгляд на гриб. Это, кажется, был боровик, только с очень светлой шляпкой, на которой лежала старая ржавая гайка. Сквозь ножку гриба насквозь проходил гвоздь, один из тех, что Клод рассыпал посреди комнаты. И гриб, в отличие от запыленных сундуков и банок, был подозрительно чистеньким.

– Подождите, – сказал Клод, – неужели Вы думаете, что это гриб пугал меня по ночам?

– Именно так я и думаю.

Клод посмотрел на Абэ и расхохотался.

– Какой бред! А теперь вы просто сорвете его и возьмете деньги за работу, да?

– Сорву его? – магу это предложение показалось очень забавным. – Ну что же, если вы так думаете, можете сорвать его сами. А я тогда не возьму с вас денег, ведь всю работу проделаете вы!

Клод с подозрением посмотрел на Абэ, но тот безмятежно улыбался, скрестив руки на груди.

– Хорошо, – согласился Клод. Ясутика ведь наверняка блефовал. – Только я перчатки надену, а то вдруг гриб ядовитый!

Он откопал в одном из сундуков толстые зимние варежки и осторожно приблизился к грибу. Тот спокойно стоял и вел себя как вполне обычный гриб – то есть, обиженным голосом не кричал и через веревки не прыгал.

Клод медленно протянул руки и схватил гриб с двух сторон за ножку.

– Бака-бабяка! – громыхнуло в ответ, и Клода отбросило в дальний угол мощным пинком.

Когда он поднялся на ноги и посмотрел на мага, тот все так же лыбался. Гриб стоял себе в углу с видом святой невинности.

– Ну ладно, уговорили, – признал свой промах Клод. – Давайте, лучше вы его сорвете.

– Как хотите, вы здесь хозяин! – развел руками Абэ Ясутика. – Только мне надо подготовиться.

– Мне уйти? – с облегчением спросил Клод, потирая ушибленный бок.

Колдун задумался.

– Нет, лучше останьтесь. Вдруг гриб захочет с вами поговорить.

– Поговорить? – ужаснулся Клод. – Зачем ему со мной говорить? И что он мне скажет, «бака-бабака»? Так это я уже слышал!

– Ну не знаю. Он все-таки ваш квартирант, может, захочет вам что-то сообщить, – пояснил маг, начиная чертить какие-то знаки на полоске бумаги. – Вот, это вам. Положите в карман или за пазуху, – он протянул Клоду бумажку.

Затем маг наклонился и начал рисовать мелом на полу.

Когда приготовления были закончены, Абэ Ясутика уселся напротив гриба и начал шептать себе под нос. Минуту ничего не происходило, и Клод снова засомневался – в конце концов, картина была достаточно абсурдная – сидит какой-то мужик, скрестив ноги по-турецки, и с серьезным видом читает заклинания грибу. Клод хотел было спросить у мага, долго ли еще ждать и не легче ли просто взять нож и срезать гриб, когда что-то начало меняться.

Вначале раздался чуть слышный рокот, который вскоре превратился в хорошо знакомое Клоду бормотание.

– Бака-бабяка, бака-бабяка, – угрожающе вещал гриб, постепенно раздуваясь и увеличиваясь в размерах.

Вскоре перед колдуном стоял уже не безобидный боровик, а угрожающее существо ростом с человека, лишь отдаленно напоминающее гриб. У создания были две коротенькие ручки, но только одна нога и глаз тоже один, по форме напоминающий ту самую гайку, что Клод заметил на шляпке.

– Бака-бабяка! – в полный голос заорало создание и прыгнуло в сторону мага, но будто наткнулось на стену и отскочило назад. – Бабяка-бабяка-бабяка! – быстро и обиженно забормотало оно, а потом направило свой единственный глаз на Клода.

Клод испугался – существо совсем не выглядело дружелюбным.

– Ба-ба-а-ака! – протянул мутировавший гриб и поскакал было в сторону хозяина дома, но, недопрыгав пару метров, остановился. Клод надеялся, что не потому, что решил передохнуть, а потому, что его задержало заклинание на бумажке, которую дал колдун.

– Баб-бяка! Бака! – заявил гриб жалобно и начал подпрыгивать на одном месте, как мячик.

– Кажется, он и правда хочет с вами поговорить, – задумчиво сказал Ясутика.

– Может, не надо? Может, срезать его… или что вы там собирались сделать, и дело с концом?

Слово «срезать» грибу не понравилось – его бурчание стало набирать темп и громкость.

– Он настаивает, – улыбнулся маг. – А срезать… это уже крайние меры. Я бы предпочел решить вопрос мирным путем.

Проклиная про себя миролюбие мага, Клод кивнул.

Ясутика встал с пола и подошел к грибу, продолжая шептать. Затем он коснулся монстра кончиками пальцев, и тот задрожал, перестав двигаться.

Минуту ничего не происходило, а потом гриб весь сжался от напряжения и выдавил из себя:

– Я ба-бябя… я ба-бя-бяка бака я больно я гриб!!! – Видимо, пораженный собственными успехами, он замер, как вкопанный, а потом снова заскакал, басовито покрикивая:

– Гриб я, бака-бяка, гриб я! Хочу да, хожу да, гриб гриб гриб!

– Мне кажется, разговор у нас с ним будет не очень содержательным, – высказал свои сомнения Клод.

– Подождите минутку, он просто еще не привык. Сейчас он успокоится и будет говорить внятно. Ну, чуть более внятно, – объяснил колдун.

Гриб, и правда, успокоился и молча уставился на Клода, слегка подпрыгивая вверх-вниз на одном месте.

– Он как-то очень странно себя ведет! – начал нервничать Клод. Под осуждающе-тяжелым взглядом гриба он чувствовал себя неуютно.

– Он еще маленький, не знает, как поддержать беседу, – Абэ Ясутика посмотрел на гриб чуть ли не с нежностью, и Клод начал сомневаться, на чьей маг стороне.

– Эй, не забывайте, это я вас нанял, а не гриб! – на всякий случай предупредил он.

Колдун только загадочно улыбнулся.

– А почему бы вам самому не начать разговор? – предложил он Клоду.

– Как? О чем с ним говорить?

– А вы задавайте ему вопросы, – предложил маг.

– Вопросы? – предложение поставило Клода в тупик – о чем спрашивать, он не представлял. – Э-э-э… как тебя зовут, гриб? – наконец, выдавил он.

– Бака-бабяка! Бака-бабяка! – радостно закричал монстр.

– Не думаю, что диалог проходит успешно, – с сомнением сказал Клод.

– Ну почему же. Он же ответил на вопрос! – улыбнулся маг.

– Что, это его настоящее имя? Бака-бабяка?

– Бака-бабяка! Бака-бабяка! – оглушительно заревел гриб, снова принимаясь подпрыгивать и елозить.

– Вот видите, его, и правда, так зовут. Спросите еще что-нибудь.

К сожалению, после первого же вопроса фантазия Клода иссякла.

– Что еще спросить? Это ведь он хотел со мной говорить, не я с ним! Я не знаю, о чем беседовать с этим… с этим! Спросите его сами!

– Да, но гриб хотел говорить с вами, а не со мной. Ну да ладно! – смилостивился Абэ. – Тогда я начну, а Вы потом подключайтесь.

Клод с облегчением кивнул.

Маг перевел взгляд на гриб и ласково улыбнулся:

– И как ты здесь появился? – спросил он у чудища нежно.

– Бабяка! – Ответил гриб не вполне ясно. Но потом подумал секунду-другую и добавил громким басом, – Бабяка – гриб! Я стоял стоял, на меня упала гайка! Больно больно больно! Бяка! Бяка!

– А, так значит, ты начал кричать, потому что тебе было больно! – расшифровал сумбурную речь Абэ Ясутика.

– Бака-бяка! – сердито подтвердил гриб. – Я стоял, гайка упала! Бяка-бабака! Я стал говорить, но гайка все равно больно! А потом она стала мой глаз! – гриб гордо повернул голову туда-сюда. – А когда есть глаз, можно ходить!

Клод с сомнением поднял бровь – логика гриба показалась ему слегка ущербной, но результат был налицо: гайка и правда упала, стала глазом, а гриб принялся ходить. Видимо, какой-то смысл во всем этом был.

– Ходить интересно! Все видно! А потом, – продолжил гриб, – ходить не интересно, потому что гвозди! Больно больно больно! Но один гвоздь воткнулся и стал мои руки! – Он поднял вверх куцые конечности и потряс ими. – Теперь совсем человек, могу брать, могу хватать, могу ходить. Могу говорить, могу скакать!

– Только нога пока одна, – тихо пробормотал Клод.

– Да, нога одна. Пока одна, – с сожалением забормотал гриб. – Потом будет две, если на гвоздь наскочу.

Клод порадовался, что гриб успел напороться только на один гвоздь – страшно было подумать, какими частями тела он обзавелся бы, если бы гвоздей было больше.

– Вот видите, – повернулся к Клоду маг, – то, что у вас завелся призрак, гриб-оборотень, всецело ваша вина.

– Бака-бяка-бяка-бабяка! – согласился сам виновник торжества.

– Почему это моя? – возмутился Клод. – Я гаек на него не бросал! Вот правда гвозди… да, но я же не знал, что здесь такое! И вообще, я его расти на моем чердаке не просил!

– А убраться здесь Вы не пробовали? – спросил маг. – Если бы чердак содержался в порядке, то здесь никакого гриба вообще бы не выросло, да и гайки с полок на него бы не сыпались. А про самодеятельность с гвоздями я и вообще молчу – напоролся бы гриб не на один гвоздь, а на десяток, озверел бы, отрастил себе рук и пошел чинить разбой. Хорошо, если только рук… Это он пока добрый, потому что страдал недолго и маленький еще. Хорошо хоть вы меня сейчас позвали, а не стали тянуть, а то гриб бы подрос и… – Абэ многозначительно замолчал.

– Ну ладно-ладно, сознаю свою ошибку, – раздраженно сказал Клод. – Завтра же уберусь на этом чертовом чердаке, а то, не дай бог, еще кто-нибудь здесь заведется. У меня тут, кажется, еще опята росли.

– Росли, росли, бака-бябяка! – радостно подтвердил гриб. – Теперь не растут. Я съел. И гвоздей съел. И тебя бы съел, но у тебя бумага невкусная. Бака-бабяка! Вот его бы не съел, – гриб показал на мага своей коротенькой ручкой, – он меня любит. И вообще, его съесть нельзя, он волшебный! – в голосе его сквозило явное сожаление.

– Приятно слышать! – пробормотал Клод, вцепившись рукой в бумажку, которую ему дал колдун.

– Вот видите, – кивнул маг, все так же ласково улыбаясь грибу. – Он – жертва обстоятельств. Чистили бы Вы почаще чердак, не было бы этой проблемы. Кстати, ведь ожить может не только гриб. Если вещи больше 100 лет, ее дух просыпается.

– Прекрасно! Завтра же продам весь антиквариат! Все равно он не мой – здесь все осталось от предыдущих жильцов. – решил Клод. – Ну а с этим… Бабякой что делать?

– Для начала извинитесь перед ним, – посоветовал маг. – А то он еще вернется, чтобы продолжить разговор…

– Прости меня, пожалуйста! – поспешно обратился к грибу Клод, молитвенно сложив руки. – Не хотел, сознаю свою ошибку!

Гриб ничего не ответил, только исподлобья посмотрел на Клода и утробно забурчал. Клод испуганно взглянул на мага, ожидая пояснений.

– Он тебя прощает, хотя и неохотно, – перевел маг. – А теперь, думаю, надо спросить, чего хочет сам гриб, – маг повернулся к Баке-Бабяке. – Ты хочешь здесь остаться?

– Что?!! – возмутился Клод вслух.

Маг успокаивающе махнул рукой, и Клод продолжил возмущаться молча.

– Не хочу, не хочу. Не хочу хочу хочу, – пробасил гриб. – Опят нет, гвоздей нет, бака-бябяка! Веревки мешают!

Абэ многозначительно посмотрел на Клода, будто говоря: «ну вот видишь, а ты нервничал».

– А куда ты хочешь? – спросил колдун.

– Бяка, бака-бабяка… – гнул свое гриб, подскакивая на месте.

– Он не знает, – пояснил Ясутика Клоду. – Может, у Вас есть предложения?

– Ну… э… парк у Холма Четырех Ветров? – предложил тот первое, что пришло в голову.

– Какая хорошая идея! – обрадовался маг. Впрочем, Клод подозревал, что маг и сам прекрасно знал, куда можно сбагрить гриб, но только хотел, чтобы и Клод принял хоть какое-то участие в судьбе подопечного. Возможно, он этого хотел не просто ради удовлетворения низменных морализаторских инстинктов. Возможно, это был способ примирить его с грибом, пришло Клоду в голову.

– Хочешь в парк? – обратился тем временем Абэ Ясутика к Баке-бабяке. – Там лес, деревья, трава. Опят очень много. Другие грибы есть. Не съешь, так подружишься. Насчет гвоздей не знаю.

– Хочу хочу хочу! – радостно согласился гриб. – Опят хочу, травы хочу! Дерево хочу, вкусно! Бяка!

– А он там экосистему не нарушит, с этими своими «вкусными деревьями»? Парк-то после него останется? – усомнился Клод.

Гриб раздраженно заскакал и начал ворчать.

– Не волнуйтесь, – успокоил маг обоих. – Его аппетит больше его возможностей. Не только деревья, даже прохожие выживут. Гриб-то, в сущности, не так уж и велик…

Клод посмотрел на гигантскую фигуру и хмыкнул, но спорить не стал – кажется, этот Абэ Ясутика свое дело знал.

– Ну что же, – продолжил маг, поворачиваясь к грибу. – Тогда пойдем, я тебя отнесу.

Он поднял вверх раскрытую ладонь и что-то прошептал. Гриб вдруг уменьшился до своего первоначального размера, и прыгнул колдуну в руку. – А вы убрались бы все же на чердаке. А то я у вас там еще старый утюг видел, и ступку… сами понимаете, стоит старинную вещь оставить без присмотра, как она начинает своевольничать. Поэтому единственное средство – порядок, – обратился Абэ к Клоду.

Тот кивнул.

– Спасибо, – сказал он.

– Всегда рад, если что – обращайтесь! Надеюсь, еще увидимся! – жизнерадостно ответил колдун.

– А я надеюсь, что нет, – прошептал Клод, когда его странный гость скрылся за дверью.

Затем он взял веник и, горестно стеная, пошел на чердак, искоренять источник оборотничества.