Текст книги "Город"

Автор книги: Наталья Котрасева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Еще один оборотень, как ни странно, жил у Алхимика. Почему Алхимик впустил в свой дом это существо, было совершенно непонятно – все знали, как он их не любит. Алхимик славился своими кампаниями против оборотней и с радостью брался за их изгнание и уничтожение. Ясутика подозревал, что мага вынудили взять ученика – очень уж Алхимик мучил бедного парня, на том просто лица не было. Мучить – мучил, но все же особого вреда старался не причинять. Оборотень, нашедший прибежище у Алхимика, был котом, не лисой, но Абэ и его сбросил со счетов, так как искренне надеялся, что его счастливая супружеская жизнь все же будет с кем-нибудь женского пола.

Несколько оборотней водились в озере. Об одном из них, рыбе-олене, Ясутика слышал от Хэй, а ей о нем рассказал Клод. Еще нескольких он просто чувствовал, хотя и не знал точно, кем или чем они были. Жениться на рыбе-олене он тоже не очень-то хотел, но тут ему пришло в голову, что, возможно, старуха после смерти стала излишне сентиментальной и неправильно истолковала результат. Может быть, его просто ждала встреча, которая изменит всю его жизнь, а не счастливый брак. Абэ но Ясутика тяжело вздохнул и все же записал и барсука, и гриб, и всех остальных.

В Лесу За Пределами оборотней было предостаточно, сам Ясутика отправил туда не одного – он тоже иногда брался за изгнание надоедливой нечисти из домов. В лесу вполне могли жить лисы, и они могли приходить в Город на охоту.

И, конечно же, сам правитель Города, Золотой Дракон, мог превращаться в человека, но его оборотнем не решился бы назвать даже Алхимик. Дракон уже давно вышел за рамки таких определений.

На этом список был завершен. Абэ посмотрел на бумажку, которую держал в руках, и задумался. С предсказаниями вообще так – ты пытаешься ускользнуть, изменить свою судьбу, а потом бац – и тебе на голову сваливается предсказанное событие, и оказывается, что ты сам помог этому случиться. Неясно было, стоит ли активно искать оборотня или наоборот, ограничить с ними контакт, или не делать ничего, а вести себя как обычно. Любые действия могли привести к предсказанному результату – не зная всех, даже самых незначительных факторов, задействованных в ситуации, невозможно было предугадать исход.

Ясутика задумался. Он и сам не вполне понимал, почему его так волнует эта встреча и почему так хочется ее избежать. Обычно Абэ не бегал от своей судьбы, но в этом случае что-то мешало ему отстраниться от происходящего и посмотреть со стороны. Будто какая-то пелена вставала у него перед глазами, когда он начинал думать о предстоящем, и эта пелена его пугала. Даже не тем, что могла скрывать что-то ужасное, а тем, что таила что-то очень важное.

Абэ закрыл глаза и очистил свой разум от мыслей. И тут он то ли задремал на солнце, то ли вспомнил что-то из своей жизни до Города. Он вдруг увидел самого себя среди смутно знакомых людей, а еще услышал чей-то тихий разговор за спиной:

– Она жила в на материке, – рассказывал невидимый мужчина, – и там причинила много горя. Но когда ее обнаружили, лиса убежала в соседнее княжество. Там ей удалось проникнуть в покои самого императора! Сколько жестокостей свершилось по ее воле – и не перечислить.

– Не может быть, чтобы это была именно она, – шепотом возразил собеседник, – ту лису давно убили. А если это даже и та самая белая лиса, то Абэ Ясутика справится с ней.

– Ха! Да он попал под ее чары! Он и сам жертва лисьих наваждений, как и наш император.

Абэ резко раскрыл глаза и уставился на водную поверхность. Чем бы ни было это видение – воспоминанием ли, сном… – оно явно имело отношение к волновавшему его вопросу.

Абэ встал со скамейки и направился в библиотеку во Дворце. Потом нужно было еще посмотреть архив Храма Тысячи Богов, там тоже могли быть записи о лисах.

* * *

У Хэй в Городе было всего трое близких друзей: Линор Исет, Абэ Ясутика и Клод.

С Клодом было весело, хотя по временам он Хэй и раздражал своей самоуверенностью в самые неподходящие моменты и полным ее отсутствием тогда, когда она была нужна. С Линор можно было обсудить всех общих знакомых, и Клода в том числе. С Абэ… с Абэ можно было просто в тишине выпить чаю или почитать книгу, сидя рядом. С ним Хэй готова была видеться чаще всего, но именно из-за этого своего желания, постоянно откладывала встречи, боясь переусердствовать. С Ясутикой ей вообще приходилось быть очень осторожной. Мало того, что он нравился ей внешне – невысокого роста, с изящными чертами лица, с тонкими руками, – мало того, что ей было с ним очень уютно и спокойно, и мало того, что он был единственным, в чьем присутствии не стеснялась разговаривать Кость, так Хэй еще и чувствовала в нем сородича. Пусть очень дальнего, возможно, кто-то из его далеких предков был из ее народа. Сам Ясутика, как ни странно, об этом не подозревал. Кажется, он до сих пор не понял, кем Хэй Хусянь была на самом деле, хотя уж он-то должен был раскрыть ее маскировку в первую очередь. Видимо, дело здесь было во взаимной связи, которую оба почувствовали, едва увидев друг-друга. По временам у нее возникало стойкое ощущение, что с Абэ они были знакомы и до Города. Наверное, именно это не давало магу беспристрастно взглянуть на Хэй и понять ее природу.

Она не помнила почти ничего о своей жизни до Города, как и остальные, но чувство узнавания и странные эмоции по отношению к Абэ явно достались ей из прошлого. Хорошее их связывало или плохое, она не знала.

Враг же у Хэй был только один – Алхимик из Города Зимы. Сама она против него ничего не имела, до тех пор, пока Алхимик не начал выслеживать ее по всему Городу, и явно не с самыми хорошими намерениями. Вызвано это было двумя причинами. Первая – уж Алхимик-то точно никакого отношения к ее прошлому не имел и, будучи не самым неумелым колдуном, сразу же разгадал, кто она на самом деле. Вторая причина – он очень, очень не любил оборотней.

Кто из них ему насолил и откуда взялась эта ненависть, Хэй не знала, как и не знал никто из ее знакомых. Кажется, у мага просто была какая-то фобия, с которой он боролся самым простым известным ему способом – уничтожал то, чего боялся.

И другие маги в Городе тоже, бывало, принимали заказы на уничтожение оборотней, но только если те досаждали людям. Да и то Абэ Ясутика, например, обычно пытался найти мирное решение, а не убивать виновника беспорядков. Другое дело Алхимик – едва обнаружив оборотня, он сразу же начинал военные действия, вне зависимости от того, мешал оборотень кому-то или нет. Хэй, конечно, нельзя было причислить к мирным оборотням, но она была уверена, что Алхимику о ее ночных похождениях ничего не известно.

К счастью, узнав, что Хэй дружит с Абэ, Алхимик решил держаться от нее на расстоянии. Изгнание оборотня – это одно, а борьба с другим магом – совсем другое. Алхимик рисковать не хотел.

Таким образом, учитывая, что Абэ жил в самой северной части Города Осени, Линор – в центре Города Весны, Клод – в Городе Лета, у Площади Стихов, а Алхимик в Городе Зимы, у Сада Снежных Деревьев, мест, где Хэй могла охотиться без страха, что ее застанут за этим занятием знакомые, оставалось не так уж много. При выборе места и времени нужно было соблюдать предельную осторожность.

Сейчас Хусянь стояла, прислонившись к стволу раскидистого дерева, скрытая тенью. Она в раздумьях смотрела на студента, читающего сборник поэзии. С чего она взяла, что этот человек – студент, она не знала, ничто в облике молодого человека на это не указывало. Впрочем, в таких вещах Хэй Хусянь редко ошибалась – студентов она определяла инстинктивно.

Он был очень коротко острижен, будто еще недавно его голова была обрита наголо. Одет он был в черные простые штаны и рубашку, а на шее у него висели четки с черепами.

Юноша расположился на травке, у цветущей сливы. Одной рукой он перелистывал страницы, а в другой держал недоеденный бутерброд.

Вокруг студента кружил серый пес, мусоля во рту мячик. Время от времени собака роняла мячик рядом с книгой и выжидающе смотрела на студента. Если тот не реагировал, собака возмущенно тявкала, и тогда молодой человек, оторвавшись от чтения, кидал мяч в сторону пруда. Собака с радостным лаем убегала следом, чтобы вернуться через минуту и повторить процедуру.

Хэй в раздумьях наблюдала за парочкой. Перед ней стояла дилемма: студентов она любила, а собак – не очень.

– Ну что, будем действовать? – раздался громкий театральный шепот из ее кармана.

– Тише, Печать, тише! – поморщилась Хэй, – собака тебя услышит!

– Не волнуйся ты так, собака слишком занята своим дурацким мячиком! – возразил тот же голос. – Так что, будешь знакомиться?

– Но собака…

– Да что ты привязалась к этой дурацкой собаке! – возмутилась Печать. – Ты же все равно сейчас человек, она тебя не тронет!

– Тут ты не права, – вступил в разговор еще один голос, этот гораздо более тихий и мелодичный, – собаки прекрасно чувствуют, когда перед ними настоящий человек, а когда лиса, прикидывающаяся человеком.

– Ну, полает немножко, и что с того? Ты, Кость, слишком осторожна! – заявила Печать.

Ее резкий голос прозвучал так громко, что и студент, и его собака одновременно повернули головы и посмотрели в сторону дерева. Хусянь быстро шагнула назад и прижалась к стволу, надеясь, что ее не заметят.

– Я же просила говорить потише! – возмущенно прошептала она.

– Прости, – чуть слышно извинилась Печать.

К сожалению, осторожничать было уже поздно. Собака, привлеченная звуками, бросила мячик и направилась к дереву, расследовать. Чем ближе она подходила, тем возбужденнее втягивала воздух и махала хвостом. Наконец, когда до дерева оставалось метров пять, собака бросилась вперед с азартным лаем.

– Почуяла запах, сволочь! – с ненавистью воскликнула Печать.

– Я же говорила, они это умеют… – тихо объяснила Кость.

Хэй их не слушала. Она быстро, но стараясь не терять достоинства, удалялась прочь. К несчастью, пес о соблюдении достоинства не думал, поэтому передвигался не в пример быстрее девушки, и через секунду уже скакал вокруг нее с громким лаем. Хусянь взвизгнула, и бросилась прочь. Человек или нет, а собак она все равно боялась до смерти.

– Эй, ты что делаешь? Вернись, иди сюда! – удивленно закричал студент собаке.

Та проигнорировала приказ и воодушевленно помчалась за Хэй.

– Так, надо превращаться! – закричала Печать.

– Не надо, будет еще хуже! – возразила Кость.

Но Хусянь была слишком испугана, чтобы прислушаться к последнему совету. Сейчас она повиновалась только инстинктам, а инстинкт говорил ей, что пора превращаться и удирать как можно быстрее. Девушка моментально сбросила человеческий облик и, оставив Печать и Кость валяться на траве, бросилась в кусты черной многохвостой тенью. Собака кинулась следом, шумно ломая ветки.

Через несколько секунд перед гуляющими по парку предстала необычная картина – на дорожку выскочила черная лиса, а за ней следом – азартно лающая собака. В панике лиса огляделась – несколько удивленных прохожих смотрели на нее, вытаращив глаза, будто никогда раньше не видели лис. Впрочем, черных семихвостых, видимо, и правда не видели. И тут лиса заметила знакомую фигуру – к ней приближался Абэ Ясутика. Понимая, что поступает не самым логичным образом, она помчалась к нему и бросилась колдуну на руки.

– О! – Абэ тоже уставился на нее так, будто никогда раньше не видел оборотней, хотя уж он-то повидал их немало. Наверное, это просто от неожиданности.

Собака с лаем подбежала к магу и начала возбужденно прыгать, пытаясь достать лису.

– Спокойно, спокойно! – сказал Абэ собаке, – где твой хозяин? Шла бы ты домой!

Собака явно следовать его совету не собиралась. Она подпрыгивала очень высоко, почти доставая Хэй, и та начала дрожать от страха.

– И ты не бойся, – колдун погладил лису, все еще смотря на нее очень странно, – это же не охотничья собака! Она мирная, лис не ест. Собака просто хотела с тобой поиграть, и все!

«Поиграть?!!» – хотела было возмутиться Хэй, но потом вспомнила, что сейчас она лиса, а не человек. Был шанс, что Ясутика все же принял ее за обычную лису, ведь в облике человека он в ней оборотня не распознал. Хотя, надо признать, семь хвостов выдавали ее с головой. Хусянь постаралась поджать их так, чтобы они не очень бросались в глаза.

Наконец, подбежал студент.

– Простите, – извинился он, пристегивая поводок и оттягивая животное от добычи. – Он обычно мирный, даже за кошками не гоняется. Не знаю, что на него нашло, видимо, просто хотел познакомиться с вашей лисой.

– Это не моя лиса! – сказал Абэ испуганно. – Она просто пыталась спрятаться от собаки и…

– Да? – удивился студент. – В любом случае, простите за беспокойство. Он у меня недавно, мне подарил его Тролль… – пустился он в ненужные объяснения.

Хэй надеялась, что объяснения не затянутся надолго. Присутствие собаки, хотя и посаженой на поводок, ее очень смущало. А еще ее смущало то, где она оказалась – нужно было убраться отсюда как можно быстрее и подумать, чем грозило ей досадное происшествие. В том, что грозило оно не очень приятными вещами, Хэй была уверена.

Но студент все не уходил.

Хусянь начала думать о том, что хорошо бы как-нибудь незаметно улизнуть. Собака оказалась на привязи, так что риск был не велик. Проблема была в том, что Абэ держал ее крепко. Лиса сжалась в комок и в тоске посмотрела на колдуна. Тот поймал ее взгляд и улыбнулся:

– Простите, – сказал он молодому человеку, – я отвлекся. Давайте, я вначале выпущу животное на волю, а потом мы продолжим беседу.

– О да, конечно! – сказал тот.

– Держите собаку! – попросил маг, студент кивнул.

Абэ Ясутика сошел с дрожки и направился к тем кустам, в которых Хусянь пыталась спастись от пса.

– Ну вот, можешь бежать! – сказал он, бережно опуская лису на землю.

Хэй отбежала на несколько шагов, а потом обернулась и посмотрела на своего спасителя. Нет, то, что сегодня произошло, ей совсем не нравилось.

Судя по тому, с каким выражением ее разглядывал колдун, он и сам был не вполне счастлив, что встретил и спас лису. Хэй отвернулась и побежала прочь. Нужно было найти Кость и Печать, а затем снова вернуть себе человеческий облик.

* * *

Абэ сидел на веранде и задумчиво смотрел на кусты, покрытые разноцветными листьями.

Перед ним лежала книга, раскрытая посередине. Та самая, которую он по ошибке взял, составляя гороскоп.

Видимо, у кого-то из попавших в Город она была с собой, так как речь в ней шла о местах, Абэ незнакомых.

Историй в книге было немало, и большинство из них сводилось к тому, что лисы превращались в прекрасных девушек, а потом шли соблазнять мужчин. Соблазненные редко выживали – одаривая избранника ласками, лиса забирала его энергию, и в конце мужчина умирал от истощения. Иногда, правда, лисы превращались не в девушек, а в юношей, и тоже шли соблазнять мужчин. Видимо, сексуальную ориентацию будущей жертвы они определяли инстинктивно. Но в мужчин могли превращаться только белые или золотистые девятихвостые лисы, дожившие до 1000 лет. А лиса, которую так неудачно спас Абэ, имела только семь хвостов, а значит ей было лет 700 – раз в 100 лет у лисы вырастало по хвосту, согласно книге.

Одним из самых популярных сюжетов было спасение мужчиной лисы, преследуемой охотниками или собаками. После этого лиса превращалась в человека и шла благодарить своего спасителя. В общем, по всему выходило, что астрономические таблицы были верны, и со дня на день Абэ нужно было ждать встречи с таинственной незнакомкой. Никаких незнакомок встречать Ясутика не хотел, он вообще считал, что целибат способствует усилению магических способностей. Жертвовать ими ради черной семихвостой лисы он не желал. Поэтому колдун решил принять меры: на всех окнах и дверях он развесил бумажки с заклинаниями, которые должны были отогнать нечисть, затем, вертясь перед зеркалом, исписал сам себя заклинаниями (на случай, если лиса все же прорвется за первый кордон), после чего ушел в дальнюю комнату, медитировать и читать специальные мантры. С этого дня он решил соблюдать строгий пост, это тоже должно было помочь.

* * *

Хэй Хусянь сидела на качелях в каком-то дворике, и печально раскачивалась, глядя перед собой в пространство. Время от времени мимо проходили люди, и тогда Хэй вжималась в качели, сливаясь с тенями. В облике черной лисы сделать это было не так уж трудно. Когда человек уходил, Хэй снова распрямлялась и продолжала прерванный разговор.

Лиса беседовала с Костью и Печатью.

– Нет, я туда больше не пойду! – примерно к этому сводилась большая часть ее реплик.

– Но у тебя нет выбора, – мягко возражала Кость. – Он спас твою жизнь, а значит, у тебя перед ним долг, который нужно вернуть.

Печать была более резка:

– Ну что, тебе жалко, что ли? Ну поживешь с ним три годика…

– Три годика?

– Да, обычно это три года. Хотя, он же тебя нравится… и не спорь! Он тебе нравится, так почему бы и побольше не прожить с Абэ?

– Ну я же объяснила! – кажется, у Хусянь начинался нервный тик. Она и не знала, что у лис он тоже бывает. – Абэ Ясутика вообще не интересуется такими вещами…

– Как же! – цинично захохотала Печать. – Это он так тебе говорит, чтобы поддержать свою репутацию мага. Магам положено не интересоваться такими вещами. А сам, небось, держит порно картинки под подушкой. Мужики, они все такие. Даже когда колдуны…

– Печать, он не такой! – Кость была шокирована. – Он хороший человек, и не стал бы…

– А я и не спорю, что хороший. Но и хорошие люди любят порно. Вот увидите, спорю на что угодно, что у него есть хоть один порно журнал…

– Слушайте, мы отвлеклись от темы! Любит он порно или нет, в любом случае, я не собираюсь к нему идти.

– Но ты не можешь не пойти! – в голосе Кости звучало сочувствие. – Ты же знаешь, что долг нужно вернуть, иначе тебе самой… самой будет хуже.

– Да, я знаю, – Хусянь нехотя признала очевидное. – Но он, наверняка, меня и сам не впустит! Уверен, что он понял, чем ему грозит сегодняшняя встреча, и принял меры…

– Не попробуешь к нему зайти – не узнаешь, – с логикой Печати было трудно спорить. Хотя, из-за ее наглого и самоуверенного тона, все равно хотелось.

– Ну ладно, ладно! Я это сделаю! – сквозь зубы пробормотала Хэй, поднимаясь. – Но если бы вы знали, чего мне это стоит!

К счастью, в следующие пятнадцать минут во дворик никто не заходил, иначе бы он окончательно уверился в том, что мир сошел с ума: на качелях во дворике стояла семихвостая лиса.

Она положила себе на голову обломок черепа и отбивала поклоны, едва слышно что-то бормоча. Вскоре на месте лисы появилась черноволосая девушка. Она поспешно сняла Кость с головы и спрятала в сумочку. Следом была отправлена Печать. Девушка была одета в обтягивающее черное платье, в волосах алел цветок.

Спрыгнув с качелей, она решительно сжала кулаки и направилась на северо-восток быстрым шагом, будто боясь передумать.

* * *

Абэ провел в непрерывных молитвах неделю. За это время он несколько раз чувствовал, что его заклятия пытаются снять, но не мог быть уверен, что это пришла благодарная лиса – по роду своей деятельности, ему часто приходилось общаться со странными существами. Помимо этого, время от времени в ворота к нему громко стучали и просили открыть, но это, скорее всего, были раздосадованные клиенты. Что ж, им придется подождать – Ясутика никого принимать не собирался, сейчас ему нужен был полнейший покой.

Неудивительно, что когда перед ним вдруг появился невысокий длинноусый человек в золотом халате и громко поздоровался, Абэ очень удивился.

– Повелитель! – он склонил голову, опознав в нежданном посетителе Золотого Дракона в его человеческом обличии. – Я рад вас видеть. Только, не могли бы в следующий раз не возникать передо мной так неожиданно. Боюсь, что еще одно такое появление, и у меня случится либо сердечный приступ, либо сатори! – Абэ попытался встать, и ему пришлось схватиться за стену, так как закружилась голова.

– Сиди, не вставай! – махнул ему рукой Дракон, тоже усаживаясь. – Мое появление вовсе не было неожиданным – я вначале постучался в ворота, как обычный посетитель. Потом, прождав ответа минут десять, я сам их открыл и постучал в дверь дома. Так как и тогда мне никто не открыл, я прошел внутрь и нашел тебя здесь.

– О! – Ясутика снова склонил голову. – Прошу прощения, я не знал, что ко мне пожалуют столь высокие гости…

– Вряд ли ты мог ожидать, что твое недельное уединение проигнорируют, – улыбнулся Дракон, расправляя длинный черный ус, который свисал чуть ли не до пояса. – Пока ты сидел здесь в медитации, ко мне во Дворец поступило три жалобы и пять-шесть встревоженных писем о том, что пропал придворный маг Абэ Ясутика, а дом его закрыт. Одна из жалоб была от Алхимика, между прочим, он писал, что это безответственно, и ему теперь приходится заниматься унижающими его достоинство вопросами. Такими, как работа с оборотнями. Даже барсук из Леса за Пределами зашел ко мне, чтобы спросить, куда ты делся – он приходил к твоему дому, взялся за ручку калитки, и его отшвырнуло так, что он набил себе синяк. Он мне все это описал в очень красочных выражениях. Барсук решил, что на ворота наложено заклятие против оборотней, а так как он был уверен, что ты бы такого никогда не сделал, то пошел во Дворец, выяснять, что происходит.

– О! – сказал Ясутика озадаченно. – Его волнение я могу понять, но почему Алхимик…

Дракон улыбнулся еще шире:

– Когда по Городу начали расползаться слухи, что ты пропал, он решил сам сходить к тебе и проверить их достоверность. Думаю, что он пробовал проникнуть внутрь, но не справился с заклятиями, а потому пошел жаловаться.

Ябэ рассмеялся.

– Этим и вызван мой приход, – продолжил Дракон. – Я, как правитель Города, должен был проверить, все ли в порядке.

– Благодарю за заботу, – Ясутика в очередной раз поклонился. – Но у меня все хорошо, теперь вы в этом убедились.

– Ну, я бы не сказал, – усомнился Золотой Дракон. – Маг прячется от оборотней – где это видано!

– Я совсем не прячусь от оборотней!

– Да? – посетитель удивился. – Но почему тогда на воротах и окнах висят бумажки с заклинаниями? И почему…

– Ну, я прячусь не от всех оборотней. А только от одного оборотня. И не то чтобы прячусь, а просто не очень хочу его сейчас видеть, – уточнил Абэ, тяжело вздохнув.

– Так я и думал, – Дракон сотворил из воздуха чайник и две чашки на деревянном подносе и предложил Абэ чаю. Тот покачал головой – Но ты же понимаешь, что это не выход?

– Почему не выход?

– Ты не сможешь прятаться вечно, а убежать тебе в Городе некуда. И потом, о самом оборотне ты подумал?

– О самом оборотне? – удивился Абэ.

– Да, о лисе, которую ты спас.

Кажется, Дракон был в курсе всего, но это колдуна не удивляло – в конце концов, это только доказывало, что повелитель хорошо выполняет свою работу.

– Разве ты не знаешь, что,  спасши ее от собаки, ты связал свою судьбу с ее? – сказал повелитель, и Абэ удрученно кивнул. – И что она должна теперь с тобой расплатиться, иначе это очень плохо скажется на ее следующей жизни?

Абэ снова кивнул.

– Но я могу хотя бы не встречаться с ней сейчас? – жалобно спросил он. – А, скажем, через недельку-другую? Когда смирюсь с неизбежным…

– Пытаешься оттянуть приятное? Как знаешь, – Дракон поднялся на ноги. – В общем, я свой долг выполнил – проверил, все ли с тобой в порядке, и предупредил о последствиях твоих действий. Ты – человек взрослый, дальше должен сам решать. Надеюсь, что ты сделаешь правильный выбор.

Дракон серьезно кивнул и растворился в воздухе.

Ясутика тяжело вздохнул. Делать правильный выбор ему не хотелось, хотя Дракон был прав, это нужно было признать.

* * *

– Вот видишь, ничего не вышло, – сказала Хэй.

Она сидела на диване с поджатыми ногами, в руках у нее была большая чашка чая. Рядом с диваном стоял стул, на нем лежали Кость и Печать. Печать эффектно светилась ярко-синим, Кость скромно соблюдала естественный облик.

– Вот уж не ожидала от него такого! – возмутилась Печать. Голубоватое сияние усилилось. – Мне Абэ Ясутика всегда казался порядочным человеком.

– Он и есть порядочный человек, – возразила Кость. – Может быть, это вообще случайность и он никого не принимал по каким-то своим причинам. Может быть, у него очищение или что-то еще. Он же маг, ему нужно совершать определенные обряды…

– Ага, и нужно совершать их именно после встречи с лисой! Развешивая при этом на заборе бумажки с охранными заклинаниями от оборотней. Какое совпадение!

Хэй задумчиво посмотрела на возмущенную Печать.

– Ты знаешь, – сказала она, – я его прекрасно понимаю. Он же знает, чем грозит общение с лисой.

– А о том, что теперь у тебя кармический долг и его придется вернуть, если не в этой жизни, так в следующей, он подумал?

– Надо было тогда, в парке, держаться подальше от этого студента с собакой. Тогда ничего не случилось бы.

Печать промолчала, ее сияние почти сошло на нет. Кажется, она пыталась скрыть, что испытывает легкое раскаяние – все-таки в том, что собака тогда заметила Хэй, была ее вина.

– Ну да ладно, – сказала Хусянь, – что сделано, то сделано. Теперь бы еще решить, как вести себя дальше.

– Может, ты придешь к нему в облике мужчины? – предложила Печать.

– И как я тогда буду его соблазнять?

– Очень просто. Это вообще вопрос, кто ему нравится, мужчины или женщины. Ты когда-нибудь его об этом спрашивала?

– Нет, – покачала головой Хэй. – Но вот лис он, пожалуй, не любит.

– Мне кажется, – тихо предложила Кость, – что лучше будет пойти к нему в мужском обличии, в субботу, как обычно. Может быть, увидев, что это ты, он откроет, а ты потом расспросишь его и посмотришь, как он отнесся ко всей этой ситуации и что планирует.

– И так ясно, как он к этому отнесся, – пробурчала Печать. – Но совет стоящий, сходи к нему и вначале ничего не говори, а потом…. Потом действуй по обстоятельствам. Ну, и попробуй его соблазнить, если получится.

– Я не могу его соблазнить, – угрюмо заметила Хэй, скрестив руки на груди.

– Это еще почему? Ты же и не пыталась!

– Он мне для этого слишком нравится, как человек!

– Какая извращенная логика! – удивилась Печать. – Ты, значит, можешь соблазнять только тех, кто тебе не нравится?

– Я просто не хочу ему навредить.

– И не навредишь. Ты же знаешь, что возможно жить с одним мужчиной, при этом с ним ничего не случится. Нужно только выполнять определенные упражнения и больше времени уделять медитации и практикам. Продержишься три годика, и все будет ОК. Он только не должен знать… – Печать внезапно замолкла.

– Ой! – сказала Кость.

Хэй согласно кивнула. Вот именно, что «ой». Проблема состояла в том, что человек не должен знать, что живет с лисой. Только в этом случае возможно не вредить ему. Почему-то так получалось, что если человек узнавал, с кем живет, то начинал добровольно отдавать энергию. Может быть, это происходило потому, что если чего-то очень ждешь, оно рано или поздно произойдет. Человек ждал, что лиса начнет забирать его энергию, и поэтому сам открывал оборотню доступ, на каком-то подсознательном уровне. И лиса начинала забирать энергию человека, даже если этого не хотела. В этом случае даже упражнения не помогали.

Абэ но Ясутика развесил бумажки с заклинаниями по всему дому, потому что знал, лиса там появится. Значит, любую незнакомую красивую женщину он будет подозревать и проверять со всей тщательностью. И есть ли у нее шанс в таком случае остаться неузнанной?

– Ладно, – сказала она задумчиво, – пойду к нему как мужчина. Во мне он никогда лисы не подозревал и знает меня давно, так что не заподозрит и сейчас.

* * *

Абэ прислушался к совету Дракона. Ему ничего другого и не оставалось, так как он и сам прекрасно понимал, что решить вопрос с лисой ему рано или поздно придется. Защиту он снял и стал ждать.

Никто не пришел.

Ясутика весь день был дома и по делам не выходил, но лиса так и не появилась. Возможно, она решила действовать неспеша и появится еще не скоро. Возможно, это была очень безответственная лиса и она не хотела выплачивать свой долг колдуну. Но гадание?

Ночью Абэ приснился еще один многозначительный сон. Он скакал на лошади, а к седлу у него был приторочен сверток. Очень важный сверток, при взгляде на который душа его наполнялась печалью и раскаянием. И в то же время он понимал, что иначе поступить не мог. В свертке он вез голову лисы, которую ему поручил убить император.

Ясутика проснулся в холодном поту и задумался над тем, было ли это воспоминанием или просто реакцией на предстоящую встречу.

Абэ провел безвылазно еще один день, лиса снова не пришла. Зато пришел Хэй. Молодой человек выглядел каким-то испуганным и слегка смущенным. Абэ и сам чувствовал себя испуганным и смущенным, так что к другу он сразу проникся сочувствием.

– Что-то случилось? – спросил он. – Ты в прошлую субботу приходил? Я не мог тебе открыть, извини, нужно было провести один ритуал…

– Да нет, со мной все нормально. Был один мелкий не очень приятный инцидент, я тебе потом расскажу. Лучше скажи, что с тобой происходит? Что за ритуал? Это ведь защитные заклинания были развешаны вокруг? Кто-то на тебя напал?

Абэ задумчиво поджал губы, а затем кивнул, будто решившись на что-то.

– Пойдем, – сказал он, – выпьем вина, и я расскажу тебе, что со мной случилось.

Они уселись на веранде, там же, где и обычно. Хэй задумался о том, почему, если дом Ясутики на северо-западе, на открытой веранде всегда тепло, а в саду цветут цветы. Впрочем, думая об этом, он сознавал, что просто оттягивает неизбежное. Нужно было брать нить разговора в свои руки и тянуть ее туда, куда тянуть совсем не хотелось.

Абэ достал глиняную бутылку, разлил вино по маленьким глиняным чашечкам и одну протянул Хэй.

Тот рассеяно потянулся за ней, и когда коснулся руки Абэ, его вдруг отбросило назад с огромной силой.

Хусянь даже вскрикнуть не успел, как оказался у противоположной стены и больно ушибся головой о дерево.

Он застонал и ощупал затылок. Ударило его порядочно.

Абэ, для которого его полет тоже стал неожиданностью, посмотрел на Хэй со странным выражением лица, а затем вытащил из рукава бумажку с защитным заклинанием.

Он повертел ее в руках, а затем дунул, и бумажку унесло внезапным порывов ветра за стену сада, на улицу.

Хэй молча посмотрел на колдуна, ожидая, что тот скажет.

– Я забыл это заклинание вытащить из рукава, – пояснил Ясутика. – Остальные я выбросил, и надписи на теле смыл. А это вот осталось.

Хусянь молча кивнул.

Кажется, посмотреть, что к чему, у него не вышло. Нужно было решить, как теперь себя вести, а в голову ничего умного не приходило.

– Ты не сильно ушибся?

– Нет, не сильно, – Хэй поднялся на ноги, расправил одежду и застыл в нерешительности.

– Садись, – сказал Абэ. – Не волнуйся, больше заклинаний на мне нет.