Текст книги "Город"

Автор книги: Наталья Котрасева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Девушку он нашел без труда. Но она, когда заяц спросил о посланце, повела себя очень странно. Закричала, что не знает таких и никогда не видела, и что вообще она честная женщина и не может разговаривать с посторонними незнакомыми мужчинами. Постороннего незнакомого мужчину она бы так провела, но зайца подобными глупостями не обманешь – от комнаты девушки вниз по лестнице и дальше, к окраинам Города, тянулся отчетливый след. Пахло святым присутствием.

По следу заяц дошел до старого закрытого колодца, куда и заглянул. Красный Ребенок сидел внизу, связанный и очень недовольный. Заяц ребенка развязал, и тот, обругав коварную девушку, сумевшую избавиться от посланца с помощью наглого обмана и хитрости, и пожаловавшись на буддийский запрет убивать живые существа, улетел обратно на небо.

Заяц был возмущен – со слов деда Мазая он понял, что девушка полна добродетелями по самые уши, а на деле оказалось совсем наоборот – подлая обманщица творила беззакония. Так этого заяц оставить не мог. Вначале он хотел было рассказать обо всем деду Мазаю, но здраво рассудил, что тот вряд ли поверит дикому зайцу. Да и незнакомому мужчине тоже.

Поэтому заяц решил разобраться с негодяйкой сам. Это было нетрудно. Пятнадцать минут – и девушка оказалась на месте плененного посланца, а заяц занял ее место. Ну, чтобы никто ничего не заподозрил. Правда, сделал он это с запозданием – вначале он сходил в лес и предупредил родных, чтобы не волновались. Но через день-другой уже вернулся.

Все шло замечательно – печник ничего не подозревал. Заяц прекрасно справлялся со своей ролью. В глубине души он даже полагал, что дочь из него вышла получше, чем из подлой негодницы. Но тут явился Сунь Укун. Заяц читал «Путешествие на Запад». Он знал, чем обычно заканчиваются встречи обезьяны с оборотнями.

Не нужно объяснять, что он сильно испугался.

Бедного зайца всего трясло, пока он рассказывал свою странную историю. Когда он закончил, монах нахмурился и задумчиво сказал:

– Что-то мне это напоминает…

– И мне тоже, – поддержал его Сунь Укун. – Но это не удивительно. У меня давно уже вообще любые оборотни вызывают чувство дежа вю.

– В любом случае, надо спасти девушку. Укун…

Сюаньцзан еще даже не договорил, а обезьяна, сказав: «Да, учитель!» – уже унеслась прочь.

Вернулась она с девушкой, очень грязной и тощей, но в целом и общем невредимой.

Девушку отпоили горячим чаем, вымыли и переодели и, после недолгих увещаний Сунь Укуна, она заговорила.

– Я всегда старалась поступать правильно, – сказала пострадавшая. – Я ни разу и букашки не обидела, всегда была послушной и вежливой, отца уважала и почитала, соседей терпела, как могла. Но кто бы мог подумать, что расплатой за праведный образ жизни станет такое! – девушка возмущенно повысила голос. – Ну неужели так можно? Я, когда увидела посланца Гуаньинь, обрадовалась. Думала, что-нибудь хорошее мне будет. А оказалось, что в награду за праведную жизнь меня решила взять в ученицы Гуаньинь. Посмертно. И прямо сейчас! – девушка аж топнула ногой от возмущения.

Отец удивленно крякнул – такой он свою дочь еще не видел.

– И что мне оставалось делать? – продолжила девушка. – Я еще слишком молода, чтобы умирать! Нет, чтобы предложить мне бессмертие! Нет, чтобы папе помочь материально! Так нет, она, эта якобы «бодхисатва» якобы «милосердия», решила прибить меня на месте! Пожила, значит, и хватит!

– Будда Амитабха! – пробормотал себе под нос Сюаньцзан.

– Как все запущено! – громко сказал Сунь Укун.

– И что же теперь делать? – спросил дед Мазай.

– Да, доченька, что же теперь будет-то? – спросил ошарашенный печник. – Ведь это ж… того ж…

– Думаю, нужно звать Гуаньинь, – решительно заявил Сунь Укун. – Тут без бодхисатвы не разберешься.

– А может, не надо? – печник не выглядел счастливым, и его можно было понять. – Доченька и так настрадалась, а если еще и Гуаньинь прилетит…

Дочка, и правда, выглядела неважно. Теперь, когда приступ смелости прошел, она бессильно села на пол, в угол комнаты, и бездвижно там замерла.

– Нет, надо все-таки позвать кого-нибудь, – сказал дед Мазай, – все как-то очень уж запутанно. Я еще и свою вину чувствую – приобщил зайца к буддизму. За это не наказывают, а? За насильственное приобщение животных к религии?

– Не слышал такого, – успокоил его Сюаньцзан. – Впрочем, я не здешний.

– Вы как хотите, – сказал потерявший терпение Сунь Укун, – а я за бодхисатвой. Пускай сама разбирается! Мигом слетаю и ее приведу!

Он уже было собрался вылететь в окно, но тут вдруг раздался детский голосок:

– Никого звать не надо, обезьянья башка!

Голосок доносился из дальнего угла. Все разом повернули головы, даже обессиленная дочка, и увидели, что к ним присоединился новый персонаж – ребенок с косичкой на макушке и бритыми висками, в красной короткой маечке и шортах. На руках, ногах и голове у него были золотые обручи.

Сунь Укун хмыкнул и сделал вид, что происходящее его больше не касается.

Сюаньцзан низко поклонился.

Печник удивленно открыл рот.

– Так ты же… ведь же… – начал он.

– Совершенно точно, это именно я, – заявил Красный Ребенок и принял важную позу. – И я здесь не для того, чтобы шуточки шутить. По повелению милосердной Гуаньинь я спускался в Город, чтобы забрать дочку печника и отвести ее к боддхсатве, для обучения. Но, как все присутствующие знают, дочка оказалась последней и неблагодарной сволочью. Засим, бодхисатва передумала… – ребенок обратился к девушке: – В месте ученицы тебе отказано. Оставайся в Городе, и, как говорили древние, делай, что хочешь, живи, как хочешь.

Печник и дед Мазай облегченно вздохнули. Сюаньцзан печально вздохнул.

– Но это еще не все, – продолжил ребенок. – Узнав, что место девушки занял заяц-оборотень, Гуаньинь отправила меня на помощь. Правда, помощь, как я вижу, уже не нужна. Но оставить зайца и дальше разгуливать на свободе я не могу…

– А может, – робко вмешался заяц, – меня возьмешь, вместо девушки? В ученики… Я ведь с радостью! Я о том только и мечтаю!

– Ну не знаю, – ребенок задумался. – Мне на этот счет Гуаньинь ничего не говорила.

– Так ты меня к ней только отведи! Я уверен, что она не откажет, если я попрошу! Она же милосердная! – глаза у зайца лихорадочно загорелись.

Было ясно, что так просто он от этой идеи не откажется.

– И правда, – вмешался Сунь Укун, – почему бы не попробовать? Наверняка, Гуаньинь что-нибудь придумает, она тетка не плохая, хотя, конечно, милосердие у нее своеобразное…

– Укун, – одернул ученика монах. – Поосторожнее с языком!

– Да я осторожен, еще ни разу его не ломал, – махнул рукой Сунь Укун.

– Ну ладно, – решился ребенок и кивнул зайцу. – Пошли со мной. Гуаньинь уж разберется, что с тобой делать.

Ребенок подпрыгнул, и под ногами у него вдруг оказалось белое облачко. Заяц быстро, пока никто не передумал, вскочил следом и крепко схватил ребенка за локоть.

– Всем пока, было очень приятно познакомиться! Заходите в гости, если что! – закричал он радостно.

Они с ребенком плавно вылетели в окно и вскорости исчезли из виду.

– Вот оно как бывает! – задумчиво прошептал Мазай.

– Бывает еще и не так! – объяснил ему Суь Укун, а монах согласно кивнул и начал шептать молитву.

– Ну, мы тогда пойдем, – быстро сказал печник, помогая подняться на ноги ошеломленной дочке. – Еще увидемся.

Он торопливо повел ее по направлению к двери, и вскоре в комнате остались только монах, обезьяна и дед.

– Ну что же, – сказал Мазай. – Располагайтесь, уже спать пора. Или нет, давайте, я вам вначале риса сварю! Есть хотите? Хорошо, тогда подождите пять минут.

Мазай отправился на кухню, где загремел тарелками и кастрюлями. Промывая рис, он думал о том, что все закончилось не так уж плохо – в конце концов, только благодаря его вмешательству и заяц и дочка печника получили то, чего хотели. Видимо, идея просвещать животных была не так уж и плоха. Мазай радостно улыбнулся. Да, это определенно была хорошая идея.

– Надо только сходить во Дворец и расписаться в том, что я готов на пенсию уйти, – пробормотал он. – И взять побольше полезных книжек. Сутры там какие-нибудь. И еще эти, басни про зверей.

Он явственно представил себя в виде благообразного белобородого старца, окруженного зайцами, лисами, волками, птичками, и даже слонами и тиграми, которые мирно сидели кружком и внимали каждому слову, полному мудрости. Жизнь явно налаживалась.

«Великая Городская Книга Чудесного и Необычного», свиток второй

«Заслуживающие доверия люди рассказывают, что в Городе жил не так давно почтенный господин по имени Шредингер. Шредингер любил котов. Бывало, увидит кота, и сразу в ящик его, а ящик в чулан. А потом придут к нему гости, Шредингер их сразу хвать за рукав и в подвал тащит. И не выпускает, пока гости не скажут, умер ли уже последний кот в ящике или нет.

Старые друзья знали, что главное – не заглядывать в сам ящик и быстро убегать, поэтому Шредингер их не любил и в гости не звал. А новые иногда проверяли.

И, если кот был мертв, Шредингер на них обижался.

– Ах вы сволочи! – начинал тогда плакать Шредингер. – Вы моего кота убили!

– Как же так? – удивлялись гости.

– А вот так, – говорил вредный Шредингер. – Если бы вы не посмотрели, я бы не знал, умер он или нет. И пока вы ящик не открыли, нельзя было точно сказать, умер ли он уже. Значит, определенно мертвым он стал, когда вы открыли ящик. Вы убили моего кота!

Правда, иногда оказывалось, что кот еще жив. Тогда почтенный Шредингер очень расстраивался».

Кот и обезьяна

В дворике кафе, как всегда, посетителей не было, кроме трех девушек, сидевших за столиком в углу, в тени ветвистого дерева.

Булыжная мостовая была вся усыпана желтыми и красными листьями, которые никто и никогда не убирал, светило перезревшее осеннее солнце, стояли тишина и спокойствие.

Впрочем, стояли они не долго. Внезапно во двор ворвался огромный темно-коричневый кот и галопом помчался под стол, под ноги к девушкам.

– Ой! – сказала первая.

– Твою мать! – сказала вторая.

– Марсик, ты где был? – удивилась третья.

Кот ничего не ответил и только забился поглубже под скатерть. Вид у него был виноватый.

Следом за котом во дворик ворвалось еще одно создание; неслось оно так быстро, что понять, кто это, не было никакой возможности, пока существо не затормозило прямо у того же столика.

– Ой! – повторилась первая девушка.

Две оставшиеся, а так же кот, промолчали.

Перед ними стояла большая прямоходящая обезьяна с очень красными глазами, под цвет тигровой шкуры, которую обезьяна надела на манер шотландского килта. Голову обезьяны сжимал золотой обруч.

– Та-ак, – сказала обезьяна. – Ну все, ты попался, чертов кот!

– Извините? – удивленно спросила одна из девушек, невысокая брюнетка.

– Я сказал: так, ты попался, чертов кот! – повторила обезьяна.

– Я слышала. Но не поняла, почему вы вдруг гоняетесь за моим котом, – объяснила девушка.

В ее голосе появились угрожающие интонации. Кот, почувствовав, что его защищают, быстро запрыгнул к ней на колени и тайком посматривал на обезьяну из-под скатерти.

– Так это ваш кот, вы признаете! – обрадовалась обезьяна.

– Мой. А что, это преступление – держать у себя кота?

– Преступление. Если кот – преступник! – угрожающе закричала обезьяна.

Брюнетка рассмеялась. Две оставшиеся девушки с интересом наблюдали за разворачивающимися на их глазах событиями.

– И что же он сделал? – не менее угрожающе спросила девушка пугающе тихим голосом. – Съел ваш банан?

– Нет, бананы его вряд ли интересуют. Ему скорее нравится есть монахов! – закричала обезьяна. – Великий Будда, как мне надоело гоняться за этими оборотнями, кто бы знал! Ну почему им всем нужен именно мой монах?!!

– Кот? Мой кот? Съел твоего монаха? – от возмущения девушка перешла на «ты». – Вот уж не подумала бы, что такое возможно! Скорее, монах мог бы съесть кота, но совсем не наоборот! И как же он его поймал? Повалил и затоптал, что ли?

– Он его еще не совсем съел, – пояснила обезьяна. – Но сожрал бы, если бы я не вмешался. А сейчас он его прячет.

– Прячет? – спросила девушка с сарказмом. – Кот прячет монаха? Где же, в кармане? Но поверьте, он у меня не сумчатый, а самый обыкновенный! Или монах у вас очень маленький?

– Монах нормальный, средних размеров. А кот – оборотень! – обвиняюще ткнула пальцем в сторону кота обезьяна. – Наглый и злобный! И монахов пожирает только так! Нет, пусть ест других монахов, меня это не волнует, но моего пускай вернет, и немедленно!

– Кот – оборотень?!! – рассмеялась девушка недоверчиво. – Да посмотрите же на него, какой же он оборотень?!!

Она с некоторым трудом вытащила упирающегося кота и положила его на стол. Кот не был рад. Он выгнул спину и зафырчал, подняв шерсть, отчего стал в два раза больше.

– А ты знаешь, – неожиданно вмешалась в разговор молчавшая до этого рыжая, – я ему верю.

– Кому ты веришь, – поразилась хозяйка кота. – Ты сумасшедшей обезьяне веришь?

– Ну, не такая уж она и сумасшедшая, – пожала плечами рыжая. – А кот твой мне всегда казался подозрительным.

– Чем же это?

– Ну, во-первых, разве может быть нормальный кот похож на помесь совы и золотой рыбки? При этом, покрытую коричневым мехом?

– Может! Он же персидский!

– Это не оправдание. Во-вторых, я давно подозревала, что с ним что-то не так, у него все время такое выражение лица… то есть, морды, как будто он котом только притворяется.

– Притворяется? Да он у меня с самого детства, я же его сама вырастила!

– Это не аргумент! Может, в прошлой жизни ты кому-то оказала услугу. И он специально перевоплотился в кота, чтобы тебе отплатить добром.

– И где логика? Это ж тогда значит, что он и правда кот! – возразила блондинка, внезапно присоединяясь к дискуссии. – Какая разница, кем он был в прошлой жизни, если в этой он кот?

– Но ведь не просто кот, а кот с миссией! – пояснила рыжая.

– Да никакой он не кот, – не выдержала обезьяна. – Уж не знаю, кем он был в прошлой жизни, а в этой он оборотень! И украл моего монаха!

Внезапно в лапах у обезьяны появилась большая палка. Кот молча забился в руках хозяйки, пытаясь спуститься под стол.

– Сиди спокойно! – сказала девушка, изо всех сил держа кота.

– Видите, видите! Он-то знает, что виноват!

Коту наконец удалось вырваться, и он быстро спрыгнул со стола хозяйке на колени.

– Я вот ни в чем не виновата! – сказала блондинка. – Но если бы у меня стали махать палкой перед носом, я бы тоже решила спрятаться под стол!

– Нет, мне это надоело! – закричала обезьяна. – Пора применить силу!

Она замахнулась своим шестом на кота, и тут одновременно произошло несколько вещей.

Блондинка и рыжая вскочили, обезьяна со всей силы стукнула палкой по столу, а кот вдруг начал меняться: длинная шерсть куда-то пропала, а кот раздулся так, что из-за него хозяйки почти не стало видно, и как-то весь очеловечился.

– Ой! – сказала девушка, придавленная тяжестью.

– Ого! – выразили свое мнение все остальные.

Теперь стало ясно, что в словах обезьяны была какая-то доля истины, потому что у девушки на коленях сидел полный волосатый мужик лет тридцати, в набедренной повязке, и крупно дрожал.

– Не бейте меня, не бейте, я все верну! – взмолился он жалобно.

– Вначале с коленей встань! – прохрипела хозяйка.

Мужчина неуклюже сполз на мостовую, на четвереньки.

– Вот черт! – изумилась наконец-то вздохнувшая полной грудью брюнетка.

Две ее подруги смотрели на кота со странным выражением восхищения и брезгливости одновременно.

– Ну как, теперь верите? – спросила обезьяна нахальным голосом. Она повернулась к мужчине. Тот задрожал еще сильнее и весь сжался. – Монаха верни!

– Верну, верну, только не бей меня!

Мужчина задвигал челюстью, а потом плюнул. Изо рта у него выскочило что-то маленькое, но пока летело до булыжников, заметно подросло, и на камни свалился уже человек, этот чуть более прилично одетый, да и вида более благообразного, но зато весь мокрый от густой кошачьей слюны.

– Ученик! – радостно воскликнул он, увидев обезьяну. – Ты вернулся! Ты меня спас!

– Не спасешь тут, – пробурчала та, поправляя обруч на голове, – когда чуть что, ты сразу сутру боли читаешь.

Монах смутился и промолчал, поднимаясь на ноги и пытаясь отряхнуться. Девушки изумленно смотрели на бывшего кота.

– И этого типа я кормила шесть лет! – наконец нарушила тишину шатенка.

– Пять с половиной, – поправил ее кот, – но все равно, спасибо, было очень вкусно.

– Да тут дело не в том, вкусно или нет. Дело в том, что ты нагло втерся мне в доверие…

– Никуда я не втирался! – каким-то мяукающим голосом возмутился мужчина. – Я ведь и правда кот! Я был совершенно обычным котенком, когда ты купила меня у бабки в переходе. Но потом, когда я попал к тебе в дом, я понял, что быть человеком гораздо веселее. У кота всего веселья только за мышкой погоняться, а у человека столько возможностей! С тех пор я очень хотел стать человеком, и однажды мне удалось превратиться. Правда, в первый раз вышло не очень удачно, поэтому я тренировался по ночам.

– По ночам? – трагично спросила хозяйка. – И как же ты тренировался?

– Ну, я превращался в человека, надевал твои штаны и рубашку…

– Мои штаны? То-то я думаю, они так растянулись! И как ты в них только влез, я же в два раза меньше!

– Ну, я очень старался. И потом, мы, коты, гибкие, даже когда мы люди. Ну вот. Я надевал штаны и ходил гулять через окно.

– Это с пятого этажа через окно?

– Да. Мы, коты, еще и ловкие. И оказалось, что я не один такой оборотень! Я встретил во дворе целую компанию котолюдей, и они приняли меня в свой круг, – кот гордо улыбнулся.

– И чем же вы занимались в этом кругу? Читали книги по философии?

– Не, мы ходили пить водку. Весело было, но потом мне надоело, и я понял, что и человеком может быть скучно. Всего-то у человека развлечений, что водки выпить и собаку пнуть… И тогда я решил стать небесным котом. Мне один кот рассказал, что этого можно достичь двумя способами. Либо вести праведную жизнь, дожить до тысячи лет, и тогда меня возьмут на работу в Небесную Канцелярию. У них там ограничения по возрасту – младше тысячи лет никого не берут! Но ведь это так скучно – при праведной жизни собак не попинаешь! И тогда я решил воспользоваться вторым способом.

– Не говори, дай я угадаю, – мрачно перебила его хозяйка. – Ты решил съесть праведного монаха, потому что его мясо увеличит твои духовные заслуги без особых усилий с твоей стороны.

Бывший кот скромно повел ножкой:

– Ну да. А что делать-то, не ждать же тысячу лет?

Обезьяна гневно хмыкнула. Монах печально покачал головой. Остальные просто смотрели на оборотня с явным неодобрением.

– А что? – начал он оправдываться. – А я что, я ничего! Я же ничего плохого не сделал! А меня еще и эта… обезьяна шестом своим избила, еле убежал!

– Захотелось легкой и красивой жизни, значит? – угрожающе сказала обезьяна, помахивая только что упомянутым шестом. – А вот сейчас я тебе…

– Нет, нет, – вмешался монах. – Не надо его бить, он же скотина глупая, неразумная.

– Не такая уж и глупая, если умудрился тебя выкрасть! – спорила обезьяна. – Прости, наставник, но ты слишком мягкосердечен.

– Да это просто у него остаточные охотничьи инстинкты, – не согласился монах. – Вот побудет немного человеком день и ночь, они сами пройдут. Ему только нельзя обратно в кота превращаться!

– Что? – испугался оборотень. – Мне что, вместо поддона теперь унитазом пользоваться?!!

– Ага, – довольно сказала брюнетка. – И в ванной этого тебе тоже нельзя делать, раз уж ты такой крутой оборотень. А то стыдно прямо!

– О, так значит ты меня не выгоняешь? – обрадовался оборотень. – Я думал, после сегодняшнего…

– Как это не выгоняю, очень даже выгоняю! – сурово ответила девушка. – Не хочу, чтобы по ночам по моей квартире бродил толстый голый мужик.

– Я не толстый, я полный!

– Да хоть тощий, все равно не хочу! Иди теперь куда хочешь!

Кот заметно опечалился.

– И куда же я, горемыка, пойду? – с горестными завываниями выдавил он. От душевных переживаний его кошачий акцент заметно усилился.

Обезьяна посмотрела на него очень коварно, кажется, ей в голову пришла какая-то идея.

– Нет, нет, его предложения не слушайте! – заметил опасность оборотень.

– Ну почему же, может, я что-то умное хочу предложить! – голос у обезьяны был очень уж радостный. – Наставник! – обратилась она к почти уже обсохшему монаху. – А что, если мы отдадим этого негодяя в ученики к какому-нибудь духовному учителю в этом городе? Надо только запретить ему превращаться в кота. Тогда он сможет достичь желаемого вполне законным способом, да и присмотрят за ним там, чтобы он не воровал больше монахов. И не делал этого в ванной.

– Нет! – испугался кот. – Только не это! Я же не смогу все время человеком, у меня же расстройство желудка начнется от прямохождения!

– Не начнется, – утешила его обезьяна. – Я вот хожу, и ничего! Конечно, если не хочешь, могу просто забить тебя насмерть, в целях предотвращения последующих преступлений. – Шест в лапах начал сам по себе расти.

– Ой-ой, нет! Лучше человеком, лучше в ученики! – заторопился кот.

– Вот и ладно, – довольно кивнул монах. – Рад, что ты раскаялся. Но я не был здесь раньше, я не знаю, к кому можно обратиться.

И тут в разговор вступила рыжая:

– Ну, с этим я могу вам помочь. Я знаю всех наставников в этом городе, способных справиться с котом. Во-первых, – загнула она палец, – в Городе Зимы живет Алхимик. Он берет учеников. Человек он строгий, у него в кота не попревращаешься. Есть еще Тролль, у него своя школа. Еще есть придворный прорицатель, Абэ но Ясутика, можно его попросить, хотя не знаю, захочет ли он брать учеников. Он живет на северо-западе от Дворца, в Городе Осени. Помимо этого в городе еще есть Госпожа Байгу, она живет в избушке на курьих ножках в лесу, но у нее характер уж очень тяжелый. Даже я не рекомендовала бы… хотя, котов она любит, это факт. То есть, при жизни точно любила, сейчас не уверена. Еще есть…

– Хватит, хватит! – остановил ее кот. – У меня уже от ужаса изжога началась! Не хочу в ученики, ну пожалуйста! Давайте я снова стану просто котом, и забудем об этом досадном происшествии!

– Не выйдет, – печально покачал головой монах. – Теперь, когда ты почувствовал, каково это, быть человеком, ты не сможешь отказаться от новых способностей. Так что мой ученик дело говорит, тебе нужно учителя найти. Кого вы, многоуважаемая наставница, посоветуете? – обратился он к рыжей.

Она задумалась, приложив палец к губам:

– Даже не знаю, все они хороши по-своему. Но у Тролля он замерзнет насмерть, даже жалко… а бабка, то есть, Госпожа Байгу, его и съесть может, если что не так. Так что давайте к Алхимику, он строгий, но справедливый.

– К Алхимику, так к Алхимику, – согласилась обезьяна. – Это даже хорошо, он наверняка научит тебя делать пилюли бессмертия, так что ты получишь то, что хотел. – Обезьяна повернулась к девушкам, – Главное, чтобы он больше моего монаха не воровал, остальное меня не колышет.

Рыжая посмотрела на обезьяну, на монаха, потом на своих подруг. Те согласно кивнули. Тогда она перевела взгляд на дрожащего оборотня, пытавшегося сжаться и стать очень маленьким и незаметным.

– К Алхимику! – сказала она и дунула на кота.

– Ой-ой-ой! – только и успел промямлить тот, перед тем, как пропасть из вида.

– Ну вот, – кивнула девушка. – Все как вы и просили.

– Отлично! – обрадовалась обезьяна. – Тогда мы пойдем, нам еще возвращаться.

У ног животного вдруг появилось облачко, обезьяна вспрыгнула на него и протянула руку монаху:

– Пойдемте, наставник.

Монах тоже поднялся на облако, хотя и с некоторой опаской.

– До свидания! – вежливо попрощался он.

– Увидимся! – махнула на прощанье обезьяна, и облако унеслось ввысь.

Три девушки снова остались одни.

– Ну что, кофе допьем, или пойдем отсюда? – спросила блондинка томно. – А то кто знает, вдруг еще какой-нибудь оборотень прибежит. Подумать только, а я ведь хотела завести попугая! Никогда. Никаких домашних животных, буду выращивать орхидеи.

– Извините, если что не так, – сказала брюнетка. – Я не знала, что Марсик докатился до такой жизни.

– Это не твоя вина, с кем угодно могло случиться! – пожала плечами рыжая. – Ладно, давайте кофе допивать.

К счастью, больше никаких оборотней в кафе не забегало, и покой никто не нарушал.