Текст книги "Муж на сдачу (СИ)"
Автор книги: Натаэль Зика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)
– Да, это хорошее снадобье, я его сам давал миледи, – подтвердил ее слова Цилен.
Осмотр выявил еще одну странность – старший ребенок мерцал фамильными сине-зелеными сполохами, говорившими, что он унаследовал стихию Воды, а вот младшие удивили – один плод радовал оранжево-красными разводами, второй – сине-голубыми.
– Что это значит? – заинтересовался Николае. – В общих чертах я понимаю, но мне хотелось бы вас послушать.
– Не знаю, как это объяснить, – потрясено отреагировал Фоллен. – По всему выходит, что один ребенок – маг Воздуха или Воды, а второй – маг Огня? Но у графини нет дара, а у барона – Воздух. Напомните, какая стихия у Его Сиятельства Михаэля Гроув – Вода или Воздух?
– Вода.
– Вот. Откуда взяться Огню?
Цилен порывался что-то сказать, но не хотел прерывать рассуждения вслух уважаемого ректора. За него это сделал донельзя взбудораженный Энгель.
– У моего отца был Огонь, – выпалил барон. – У матери Воздух, у отца – Огонь.
– Да, это многое объясняет. Осталось выяснить самую малость, но она же – и самая невероятная. У графини нет дара.
– Уже есть, – вздохнул Цилен. – Вчера имели удовольствие наблюдать. Её Сиятельство продемонстрировала весьма качественный пульсар.
Глава 12
Бродить в стенах собственного замка оказалось не настолько интересно, а еще там было довольно пыльно, сразу захотелось пить, помыться, поесть и нормально отдохнуть.
Михаэль стискивал зубы, заставляя забыть дрожащий голос Мариэты – всё! Теперь, точно – всё! Она не простит его, да и к лучшему.
Экономка мелькала тут и там, но, ни слова о Михаэле не произнесла. Скорее всего, пропавшая вязь убедила всех в смерти милорда, поэтому о нём никто больше не вспоминал. Досадно, если честно!
Граф пожалел, что поставил на подслушку жесткое условие. Надо было задать, к примеру, разговор о любом устранении любого человека. Но теперь ничего не поделаешь, ещё раз применять сильные заклинания он не станет. Тем более, в замке, где целители легко поймают волны, а Цилен сразу опознает, чья это магия. Оставалось только бродить и слушать.
Опекун был озабочен хозяйством, слуги, как заведенные, мыли и чистили помещения, экономка, казалось, успевала одновременно находиться в разных местах.
Нет, таким образом, он может здесь неделю гулять, но так ничего и не узнать, придется действовать иначе.
Граф решительно направился к одному из выходов – в сторону, где были расположены покои хозяев.
Кому-то могло показаться, что входить и выходить, не привлекая внимания, лучше с хозяйственной стороны, так как там постоянно крутятся люди, бегает прислуга, подвозят припасы, отвозят мусор. С одной стороны, все верно, легче всего затеряться среди других людей. Но, с другой стороны, там всегда сотня глаз, кто-нибудь, да обратит внимание на незнакомца. Или, того лучше – узнает Его Сиятельство. Ставить иллюзию граф не хотел – родовая магия и так бурно приветствовала его, стоит еще немного помагичить, и скрываться будет бесполезно.
Рассчитывая покинуть замок через угловую башню, к которой с одной стороны прилегала часть цветника, а с другой – замковый парк, мужчина в последний раз прошел по ходу, погасил уже не нужный светлячок и нажал на открывающий выход рычаг. Стена еле заметно дрогнула, и часть каменной кладки медленно начала сдвигаться, как вдруг в образовавшуюся щель донеслись голоса. Выругавшись сквозь зубы, Михаэль застопорил механизм, надеясь, что обладателям голосов не придет в голову исследовать стену, и они не заметят, что в одном месте та дала трещину. Пустить механизм в обратную сторону граф не рискнул – движение и небольшой шум могли привлечь внимание. Оставалось надеяться, что женщины скоро покинут это место, и он сможет выйти наружу незамеченным.
– Мама, долго мы еще будем разыгрывать этот спектакль?
– Тише, Мириам! Сколько раз повторять, что на важные темы мы можем беседовать только, пока едем в повозке? Здесь опасно, слишком много чужих глаз и ушей.
– Мама, не сходи с ума! Смотри – ты видишь здесь хоть одного человека? Справа – глухая стена, даже без окон! Несколько невысоких кустиков, за ними только кошка и спрячется. Слева – клумбы и дорожки. Тут нас никто не может услышать, разве что цветы или камни.
– Хорошо, не кричи так, Мириам! Ты девушка из приличной семьи, впереди тебя ждет блестящее будущее, не разочаровывай меня. Тебе было сказано – надо подождать.
– Сколько? Сколько дней мне ещё ждать? Все прыгают с этой графинькой, как с величайшей драгоценностью, а она даже не Гроув! В то время как я, настоящая наследница, должна во всем себя ограничивать!
– Мири! Что ты такое говоришь? Чего тебе не хватает? У нас все есть, ты живешь в покоях, которые вдвое больше твоих комнат в нашем поместье. Неужели, так сложно потерпеть, пока Алима разберется с последней помехой? Ты не верила, но она уже устранила старого графа и обоих его сыновей, остался пустяк!
– Не понимаю, зачем эти сложности? Почему просто не открыть императору, что мы – Гроув? Особенно, я и Артей, у нас кровь рода со стороны обоих родителей. Любому ясно, что именно мы является ближайшими наследниками, а не какой-то двоюродный брат! Я не хочу ждать, я хочу в столицу!
Михаэль застыл, ловя каждое слово. Надо же, столько времени потратил, а что-то действительно важное услышал только когда собрался покинуть замок!
– Всё не так просто. Его Величество не поверит на слово, ему нужны будут доказательства, потом, ты забыла, что графинька беременна?
– У нас они есть, – слышно было, как более молодая топнула ногой. – Ты сама говорила, что у отца есть родословная и твоего рода, и его собственного. Показать их, и пройти магическую проверку – что тут может быть сложного? У нас даже фамилия почти та же самая, не то, что у кузена. Пусть бабка займется графиней, а кузен нам не опасен. Я хочу перестать сдерживаться и почувствовать себя хозяйкой.
– Женщины не могут наследовать, Мири! Когда Алима добьётся своего, все достанется её сыну, твоему отцу, но ты же знаешь, он ничем, кроме налогов и урожая не интересуется! Поэтому всё приходится делать бабушке и мне. Спешить в таком деле нельзя, мы же не хотим вместо нового титула и земель лишиться всего? Пожалуйста, потерпи ещё немного, старайся быть почтительна и незаметна. Эти целители, они не так посты. Кто знает, может быть, они могут улавливать отношение, отголоски эмоций? Лучше с ними не пересекаться.
– Меня в любом случае не накажут, я ничего не делала! Да и ты тоже, все вопросы к Алиме. Бабушка не говорила, сколько нам еще страдать?
– Нет, но она делает всё, что в её силах. Приказала поумерить амбиции и не вести себя, как хозяева.
– Она даже не Гроув, но мы все вынуждены ей подчиняться!
– Алима действует в наших интересах, и пока она нам полезна, я буду её слушаться.
– А потом?
– Когда я стану графиней…
– Когда мы станем графинями!
– Да, когда замок и титул перейдут к законному наследнику – твоему отцу – я подумаю, как избавиться от его матери, уж слишком она раскомандовалась.
– Да! Мы – Гроув, а она – никто!
– Но пока, Мири, я тебя умоляю, веди себя тихо и незаметно, – шаги удалялись, голоса стихали. – Когда всё будет сделано, мы нашьём тебе нарядов и начнём устраивать балы и приёмы, куда созовём самых блестящих неженатых магов! Выдам тебя не меньше, чем за герцога.
– Но мама, жены магов не ездят на балы!
– А зачем нам жены магов? Нас интересуют сами маги, чем знатнее и богаче, тем лучше.
– Как ты думаешь, мне пойдёт желтый?
Голоса стихли окончательно.
Граф прислонился к стене, не спеша открывать проход.
Что же это получается? Опекун – его родня? И его жена – тоже? Откуда свалились эти родственники? Ему нужно увидеть родословные, заодно посмотреть на мать барона. Как он понял из разговора, именно она – голова всему заговору.
Дневное Око стремительно клонилось к горизонту. Выглянув из отверстия в стене, Михаэль убедился, что окрестности безлюдны, вышел наружу и послал импульс, приведший рычаг в движение. Кусок стены встал на место.
Не медля, мужчина прошёл вдоль башни, огибая её, пока не достиг начала парка. За деревьями его уже никто бы не заметил. Итак, что ему делать? Воскреснуть и обвинить жену барона в своём похищении? Но он не сможет предъявить, ни одного доказательства! Если допросить экономку, она наверняка будет от всего отпираться, а, учитывая ее ментальный дар, убедить её свидетельствовать против себя будет сложно. Император захочет увидеть более серьезные доказательства, чем пересказ подслушанного разговора. Нет, надо действовать иначе. Он отправится в поместье Кроуф, найдет родословные и заставит мать барона всё рассказать. Без поддержки менталистки, пожилая женщина долго сопротивляться не сможет, припугнет ее, что в случае её молчания, сын с семьей лишатся титула и земель, отправятся нищими в изгнание, и запишет её исповедь на кристалл. Вот тогда-то ему будет, с чем обратиться к Его Величеству. Или, лучше – захватит мать барона с собой, и сразу переместится в столицу. Подумать только – его отец и брат погибли из-за амбиций дальней родни! И сам он едва не последовал за ними, если бы на его пути не встретилась…
Горечь разлилась по сердцу. Так, эти мысли – прочь! Потом, всё потом, он не может сейчас позволить себе ни малейшей слабости!
За день, много, два, он управится. Гвинет под присмотром целителей, зельеварку – сердце опять дрогнуло – он удалил, новую надо ещё найти. Потом, Приния не сразу к ней подберется. В любом случае, ему необходимо отправиться в баронство.
Чтобы уйти, не переполошив порталом охрану, граф вышел за пределы замкового парка и открыл переход. Точного местоположения поместья Кроуф он не знал, но помнил, как земли баронства были расположены на карте, поэтому решил переместиться на границу графства и сориентироваться на месте.
Портал выбросил его прямо у ограды небольшого посёлка. К счастью, уже достаточно стемнело, чтобы эффектное появление графа прошло для местных жителей незаметно.
Оглядевшись, Михаэль, с облегчением, вызвал силу и преобразил свою внешность. Иллюзии ему никогда особенно не удавались, но тут и не нужно радикально меняться, достаточно нескольких новых черт, чтобы в заблудившемся путнике никто не узнал графа Гроув.
В первом же доме, куда он постучался, несколько настороженный поначалу хозяин, сразу подобрел, получив две мелкие монеты, и радушно пригласил путника разделить с ним ужин.
За совместной едой люди сближаются, поэтому Михаэль не стал отказываться.
Невысокая, пухленькая жена хозяина, Вирена, как тот представился, проворно уставила небольшой стол у окна блюдами, предварительно сдвинув на другой край шило, дратву и пару подошв.
– Я – сапожник, – пояснил Вирен. – Чтобы хорошо жить, приходится хорошо работать, поэтому заготовки у меня всегда под рукой.
Граф жестом показал, что не имеет ничего против дратвы возле своей тарелки.
– Ешь, Михэ, моя жена умеет готовить.
Некоторое время в комнате раздавалось только позвякивание ложек, да хлюпающие звуки – сапожник ел со вкусом.
– Далеко ли путь держишь? – отодвинул тарелку наевшийся хозяин.
– Я – писарь, – не стал менять привычную легенду милорд, – здесь где-то поместье барона Кроуф, хочу предложить ему свои услуги.
– Поместье-то близко, рукой подать, но я сомневаюсь, что им нужен писарь. Сами грамотные.
– Так, я не только грамотный, я еще и учёный – умею составлять разные прошения, вести хозяйственные книги, решать задачи. Ну, и, знаю несколько языков.
– Что ж ты, с такими-то талантами, да без работы?
– Так получилось, – вздохнул граф. – Жену дома оставил, сам отправился счастья искать. В какую сторону в поместье идти? До утра дойду?
– До утра ты туда десять раз дойдешь, – ответил сапожник и, вспомнив о монетках в руках путника, предложил. – Ночуй у нас, а утром я тебя сам провожу. Всё равно ночью никто там с тобой разговаривать не станет.
Резон в его словах был, но время, время!
– Большая у барона семья-то?
– Сын, дочь, сам и жена.
– А где живут его родители?
– На погосте давно.
– Как так? – граф слегка растерялся – тогда, про какую мать отца и мужа говорили дочь и жена опекуна?
– Не знаем, угорели, что ли? Они у себя жили и померли там.
Граф нахмурился.
– У себя? Разве они не здешние?
– Здешние, из соседнего поместья. Там жили, там померли, там и похоронены. Барон-то нынешний в примаки к жене ушел, она одна из рода осталась. Так и бароном стал, через женитьбу.
Никогда не интересовался жизнью соседей, видимо, зря. Получается, родители опекуна давно умерли?
– У меня тут родич жил, где-то в окрестностях, может, найду. Не знаете, как поместье, где барон нынешний родился, называется? Схожу туда, посмотрю, не там ли Ни…Ниико обитает.
– Дарстан, так и называется. Они из мелкопоместных дворян, шевалье. Земли немного. Отсюда – два оборота, ежели пешком, только там не живет никто. Разве что, в деревушке, что в арпеле от поместья?
– Ниико не высокого полёта птица, схожу в деревню, если барон меня не наймёт. Спасибо, вот вам за хлопоты, – Михаэль выложил на стол еще одну монетку. – Баронство и поместье так близко друг от друга?
– Да. Вот и вышло, что семья шевалье Дарстан жила совсем рядом с господской усадьбой баронов Кроуф. У нас тут все видели, как, что ни день, Дарстаны наезжали в Кроуф. Потом, сын шевалье, Рольф, стал здесь управляющим, ну и, пригляделись они с молодой баронессой. Да так пригляделись, что когда родители леди Кларены вместе с ее младшим братом погибли, они просили разрешение на брак у самого Николае Третьего!
– Поразительно.
– Да, мы тоже так считаем. Единый всем даёт шанс, только не все им успевают воспользоваться. Рольф Дарстан успел, а теперь его опекуном вдовы в замок Гроув назначили. Глядишь, женит на вдове сына и сделает того графом. Из шевалье – в графы – нам бы так!
– Какие у вас тут интересные вещи происходят, – покачал головой Михаэль. – А, сыну-то, сколько? Молод?
– Молод. Лет двадцать пять, ему. Он родился… Трина, когда сын у барона нашего родился?
– На другой год после дождливого лета, – донёсся голос из другой комнаты. – В самые морозы.
– Я и говорю – двадцать пять. Вот, оженит сына, и выбьется семья в аристократы уже окончательно.
Хотелось ещё расспросить, но пристальное внимание к жизни баронов могло показаться подозрительным, поэтому Михаэль перевёл разговор на хозяйственные темы, потом – на погоду и, посидев еще с четверть оборота, засобирался на боковую.
Еле дождавшись, когда гостеприимные хозяева заснут, граф открыл портал и перенесся назад в замок, в библиотеку, понадеявшись, что по ночам там никто не бывает.
Вспоминая, где какие книги расположены, прошёл вдоль стеллажей.
Вот здесь, если память не изменяет, сведения о землях и соседях.
При помощи магии выбрал одну из толстых тетрадей, где на обложке среди перечня незнакомых названий значилось и «Дарстан». Затем, перенес её на стол и, подвесив светильник прямо над страницами, начал читать.
Сведения о поместье Дарстан нашлись не сразу, писарь, в чью обязанность входило вести записи, не слишком старался. Но необходимую информацию о расположении поместья Михаэль получил, и тут же её применил.
Попасть через портал прямо в замок или уйти из него, мог только он сам, всех остальных магия «приземляла» на площадке перед домом или в парке, а внутри замка переход просто не открылся бы. Магию перемещения, если её применили внутри родового гнезда, охрана, состоявшая из неодаренных людей, заметить не сможет, а родовая магия, что естественно, пропускает его переходы без сигнала тревоги. Тем не менее, уже утром, а, если повезёт, то только к вечеру, целители поймут, что кто-то внутри замка пользовался порталом – от них магию не скрыть. Но Михаэль чувствовал, что находится в шаге от открытия, поэтому решил, что ради скорости можно пренебречь предосторожностями. Всё равно, обнаружив следы его портала, целители не сразу разберутся, чья именно магия применялась, понятно, что графов Гроув, но графа-то, они считают, нет в живых. А когда разберутся – не сразу поверят своим глазам. Минимум, день в запасе у него есть.
Темнота совершенно не мешала – заклинание ночного зрения было одним из первых, которое он выучил, будучи ещё ребёнком. Конечно, читать в темноте он не смог бы, да и разглядывать мелочи было тоже сложно, но видеть, куда ступаешь, не спотыкаясь на каждом шаге и не натыкаясь на предметы, он мог без проблем.
Господский дом выглядел заброшенным, будто там давно никто не живет.
Обойдя усадьбу по периметру, граф выяснил, что да – тут нет никого живого, сапожник не преувеличил.
Повинуясь интуиции, прежде чем зайти в сам дом, Михаэль свернул к родовому кладбищу, прошел вдоль ряда неухоженных могил и остановился возле крайних. Пришлось зажечь светлячок.
– Досточтимая мать и бабушка, Аринея Дарстан, – прочитал он на камне.
Перешёл к соседнему и ахнул про себя – два имени!
«Шевалье Ральф Дарстан с супругой Алимой Дарстан».
Алима! Именно это имя называли женщины опекуна, когда говорили о его бабушке. Именно это имя они называли, говоря об инициаторе убийств!
О, Единый, как такое возможно? Женщина мертва, – граф перевел глаза на дату – больше десяти лет!
Ещё раз прочитав всю надпись, Михаэль погасил шарик и направился в дом. Дверь оказалась закрыта, но не магией, а обычным замком, справиться с которым нему не составило труда.
Пройдя по комнатам, милорд нашел кабинет, бесцеремонно залез в стол, бегло просмотрел бумаги – ничего интересного, ничего, что помогло бы в его расследовании. Счета, списки покупок, планы на продажу скота…
Похоже, он узнал здесь всё, что было возможно.
Пустив шарик света лететь впереди, граф направился на выход, но задержался в гостиной – свет выхватил портрет на стене: пожилой мужчина, женщина средних лет и молодой мужчина, лет двадцати пяти. В молодом он без труда узнал барона Кроуф. Пожилой, видимо, шевалье Дарстан, был ему совершено незнаком. А женщина… Женщина кого-то напоминала.
Поколебавшись, Михаэль снял портрет, вынул его из рамы и, свернув трубкой, сунул себе за пазуху, решив еще раз внимательно рассмотреть при дневном свете.
Больше его тут ничто не задерживало, и милорд вернулся в дом сапожника.
За окном начинало сереть небо, всё отчетливее проявлялись очертания окружающих предметов – совсем скоро рассвет, хозяин обещал поднять вместе с солнцем и показать дорогу к господскому дому.
Раздевшись, мужчина опустился на кровать, спеша урвать хоть один оборот сна.
Солнце взошло как-то слишком быстро, но Михаэль встал после первого же стука.
Легкий завтрак из молока и хлеба, и вот он идет вслед за сапожником по улице.
– Смотри, тут не заблудишься. Идешь, всё время прямо, дорога поворачивает, но ты дальше по тропке. Она в овраг, и ты туда, она на холм, и ты за ней. Взберёшься наверх – увидишь поместье. Тропка к задам выведет, меньше оборота хода здесь. А по дороге все три потратишь.
Поблагодарив, Михаэль зашагал по дороге, довольно быстро дошел до места, где дорога сворачивала, и скрылся за ветками, нависшими над едва приметной тропинкой.
Убедившись, что поблизости никого нет, а с дороги его не видно, мужчина открыл портал – зачем идти, когда на вершину холма можно перенестись?
Сверху поместье было видно, как на ладони.
Самое время оглядеться, проверить, не сползла ли иллюзия, и можно спускаться вниз.
– Хозяина вашего, где найти? – обратился Михаэль к первому встречному работнику, тащившему бадью.
– Их Милость так рано не встает, – ответил парень. – А тебе, мил человек, чего надо?
– Работу ищу.
– Раб-о-ту? – парень поставил бадью и вытер лоб. – И что умеешь делать?
– Писарь я.
– А! Ну, это к самому надо. А то, если на полевые работы или к скотине, то это к управляющему. Он во-о-н там, за той пристройкой. О, слышишь? Шумит… Опять кто-то провинился. Ну, я пошёл, удачи тебе!
Михаэль без колебаний свернул к пристройке – слуги многое видят и примечают, если правильно задать вопросы, можно многое узнать о жизни хозяев.
– Кто таков? – мужчина лет пятидесяти недобро смотрел на подходившего Михаэля.
– Я хороший писарь, почерк ровный, законы знаю, языкам обучен. Работу ищу, – граф изобразил поклон. – Не нужен ли лорду такой?
Управляющий качнул головой:
– Мне неизвестно. Их Милость встанет оборота через два, а то и три. Хочешь – жди. Но я не уверен, что тебя возьмут. Хозяин в состоянии сам письма писать.
– Я подожду.
– Тогда иди вон туда, где красные цветы, видишь? За ними повернешь за угол дома, там вход для прислуги. Жди там, как барон проснется, о тебе доложат.
– Спасибо! – граф еще раз поклонился и повернулся уходить.
– Эй, как тебя, постой! Вот, передашь экономке, – управляющий протянул запечатанную сургучом бумагу. – Курьер прямо перед тобой приезжал, ночью пришло.
– Что ж он сам не передал? – удивился Михаэль.
– Спешил, ему и другие надо доставить, тут не у всех есть вестники, многие на магпочту присылают письмо, а дальше уже курьер развозит. Мне же идти недосуг, по хозяйству надо приглядеть.
– Хорошо, передам, – граф взял бумагу и отправился к дому, на ходу осторожно рассматривая письмо – неужели, из замка, от отца? Как бы узнать, что внутри? К сожалению, печать на письме была магически заговоренная, прочитать его мог только тот, кому оно было адресовано, поэтому и управляющий не побоялся отдать послание в чужие руки.
У Михаэля возникла идея.
На заднем дворе господского дома жизнь кипела ключом, и на появившегося незнакомца никто особенно внимания не обращал.
– Эй, что вам нужно? – повернувшись на голос, граф увидел высокую, худощавую женщину. – Кого-то ищите?
– Его Милости письмо, – милорд поднял руку с письмом, – из замка Гроув.
– Давай, я отнесу, – сразу перешла на «ты» женщина. – Барон еще не вставал.
– Не могу, мне поручено передать лично в руки, – не моргнув глазом, выпалил Михаэль. – Я посижу тут, подожду, когда Его Милость встанет.
– Из замка письмо, говоришь? – задумалась женщина.
– Да, оттуда, – поддержал разговор граф.
– Странно. Раньше Её Милость на магпочту отправляла, а тут уж Нил развозил.
Значит, сыну пишет мать, не отец?
– Меня никто в известность не ставил, – пожал плечами милорд. – Мне приказали, я пошёл. Может быть, баронесса не хотела рисковать письмом. Сами знаете, иногда магия дает сбой, и почта попадает в другие города.
– Что же ты, пешком от самого замка бежишь? Дня три в пути, нет? А по тебе и не скажешь, хотя, да, штаны пообтрепались, одежда измялась.
– Зачем, три дня? Порталом сегодня прибыл, попал в селение, что за холмом, а сюда уже пешком дошёл, – не стал сочинять лишнего Михаэль.
– Хорошо, жди. Как хозяин проснется, я ему доложу, – женщина ушла.
Некоторое время граф наблюдал за жизнью поместья. Поговорить бы с кем, да слуги пробегали мимо, у каждого были свои дела и заботы, сидеть и беседовать им было некогда.
Примерно через оборот к Михаэлю вышла девушка с подносом в руках.
– Монна, экономка, велела накормить тебя. Тут молоко, хлеб, кусок холодного мяса и яичница, – протараторила девушка.
– Ох, как кстати! Спасибо, милая! Садись, я быстро управлюсь, чтоб тебе два раза за посудой не бегать.
Девушка присела на лавку напротив.
– Что же, хороший у вас хозяин? – граф с аппетитом уминал свой второй завтрак.
– Хороший, – отозвалась девушка.
– А хозяйка?
– А хозяйка в графском замке и дочка с ней, – девушка помолчала и добавила: – Старый барон тоже там. Здесь один лорд Артей остался.
– Сам справляется с таким большим поместьем? – удивился Михаэль, подбирая с тарелки корочкой вытекший желток и вкусно причмокивая. – Ещё молодой, и совсем без старших остался?
– Справляется, наверное, нам-то он не докладывает, – хихикнула девушка. – Все старшие в замке, сказала же – мать, отец.
– А деды с бабками?
– Какие деды? У господ родители умерли.
– Да, точно, я запамятовал. Тебя как звать, красавица? – нужно было срочно переводить разговор, чтобы девушка отвлеклась.
– Роза, – служаночка зарделась, и беседа потекла в другую сторону.
Поговорили о семье Розы, жалованье, подругах.
– Спасибо, очень вкусно, – наконец, с яичницей и мясом было покончено, граф передал служанке тарелку и, будто невзначай, задел её руку. – Красивая ты, и имя у тебя красивое. Вторую дочку Розой назову.
– Вторую? – растерялась девушка. – А первую?
– А первую назову Алима. Редкое имя, давно выбрал. Правда, я еще не женат.
– Алима редкое? – фыркнула девушка.
– Конечно, редкое. Вот ты, хоть одну Алиму знаешь?
– Знаю!
Граф улыбался, флиртуя, а сам напрягся, ловя каждое слово.
– Так уж и знаешь, и показать сможешь?
– Не смогу, – сникла Роза. – Я её видела, когда еще маленькая была, это мать старшего барона. Очень злая женщина! Она на меня внимания не обращала, а я все замечала! Ты плохое имя для дочки выбрал.
– Постой, не уходи! Расскажи, что с той Алимой такого, что имя не подходит ребёнку?
– Не могу я, и так задержалась, заругают.
– А ты расскажи, да беги. Я письмо должен отдать хозяину, как он проснется. Не знаю, сколько тут просижу.
– Если быстро, то она людей морочит! Вот!
– Как это? Обманывает?
– Ты бродячих кукольников видел?
Михаэль напряг память, вспоминая, чем занимаются кукольники.
– Ну, видел.
– Видел, что куклы на сами ходят, а их за нитки тянут? Руки, ноги им человек поднимает и за куклу говорит? Вот и леди Алима также, только не с куклами, а с живыми людьми. Она что-то делала, что человек становился куклой. Спасибо, Единому, что она умерла! Я ее очень боялась.
Девушка протараторила, подхватила поднос и унеслась в дом, а Михаэль застыл на месте.
Поднимает куклам руки и ноги, за них говорят…
Человек становится куклой…
Менталист!!!
Ещё один??! Немыслимо!
Но описание девушки похожее.
Михаэль вспомнил дату смерти, прочитанную на камне – Розе было лет шесть или семь. Да, на таких детей никто особого внимания не обращает, и они видят больше, чем доступно взрослому, всё замечают и запоминают.
Захотелось взглянуть на портрет, захваченный из поместья Дарстан, но не здесь же его вытаскивать?!
Перехватив пробегающего мимо мальчишку, граф узнал, где отхожее место для слуг и отправился туда.
Уф, это не благоухающая свежестью и чистотой уборная у него в покоях!
Деревянный домик над ямой, две дырки – ужас! Какое, рассматривать, если он дышать не может и глаза режет!!?
Граф выскочил из уборной, отплевываясь и, отойдя от нее подальше, прислонился к стене конюшни.
Казалось, вонь отхожего места впиталась в волосы и одежду. Отдышавшись, Михаэль огляделся – он в закутке между конюшней и дорожкой к черному входу в дом. Очень удачно растут кусты, если нагнуться, то никто не увидит, чем он занят.
Ещё раз осмотревшись, мужчина достал из-за пазухи сверток и развернул картину. Дневное Око скользнуло по поверхности, осветив изображение, и граф похолодел – с картины на него смотрела Приния, значительно помолодевшая и гораздо более нарядная, чем обычно.
Грах его подери!
Приния работает на графов больше десяти лет, и ни разу не была замечена за чем-то предосудительным! Она такой порядок навела, слуги, просто, летают!
И именно Приния пыталась воздействовать на Риту ментально.
Какова вероятность, что в одном месте встретились два очень похожих человека, владеющие ментальной магией? Скажем так, весьма небольшая. Если только… Если только Приния не является родной сестрой Алимы. Как это узнать?
Найти в храме запись о ритуале между Алимой и шевалье Дарстаном, там будет вписана девичья фамилия невесты. Придется опять наведаться в поместье Дарстан! Но не сейчас, а когда он отдаст письмо, надо же посмотреть на возможного родственника и, может быть, попасть в дом!
Мысли скакали, перепрыгивая с одного на другое, пока граф сворачивал картину и возвращал её назад под рубашку.
Память услужливо напомнила дату смерти Алимы и тут же перепрыгнула на Принию.
Он не помнил, когда она была принята на работу, ведь тогда он еще не занимался замком, всем заправлял отец. Но по его прикидкам – примерно в тот год, когда погибла Алима – чуть больше десяти лет назад.
Грах, ему нужно в Дарстан и Гроув! Хоть разорвись…
– Где ты бродишь? Его Милость проснулся!
Нацепив виноватую улыбку, Михаэль поспешил за Монной к дому.
– В уборную ходил, – бормотал Михаэль, догоняя экономку. – Спасибо за завтрак! А, куда это мы?
– В дом, конечно, не на заднем же дворе хозяину тебя ждать!
Разглядывать обстановку было некогда, но краем глаза граф заметил – чисто, но не уютно.
Молодой светловолосый мужчина в темно-зелёном камзоле, брюках в обтяжку – не иначе, дань столичной моде – нетерпеливо притопывал ногой.
Граф напрягся – сын барона Кроуф имел дар. Какая стихия, и какой уровень, сходу Михаэль определить не смог, но одно было точно – Артей – одарённый. Надо проявить предельную осторожность!
– Давай.
Михаэль, поклонившись, протянул письмо и остался стоять, ожидая распоряжений.
– На словах что-нибудь передавали? – спросил Артей, читая послание.
– Нет, ничего, – граф вспомнил, как отвечали обычно слуги, и добавил, – милорд.
– Ещё нет, но надеюсь…
Барон свернул письмо и сунул в карман.
– Монна, немедленно Шерета сюда, и пусть горничная соберет мне две пары белья, сменную одежду, приготовит дорожный костюм.
Экономка выскользнула из зала.
– Ты поедешь со мной, – не спрашивая, а утверждая, Артей бросил Михаэлю. – Как твое имя?
– Михэ.
– Раз матушка прислала письмо с тобой, значит, ты пользуешься ее доверием. Ехать одному опасно, а брать с собой кого-нибудь из местных слуг, недальновидно: мало того, что они не смогут помочь, так еще следи потом, чтоб не разболтали.
Граф молчал, обдумывая, куда это собирается барон и нужно ли следовать за ним.
– Молчишь? Это хорошо, терпеть не могу болтунов. У тебя есть перемена одежды и белья?
Граф отрицательно покачал головой.
– Ладно, сейчас прикажу, подберут что-нибудь, – мужчина направился вглубь дома. – Иди за мной.
Не прошло и двух оборотов, как Михаэль, полностью переодетый в чистую, хоть и не новую одежду, сидел на крепком коне и ехал следом за лордом Артеем.
– Ты хорошо ориентируешься в окрестностях замка Гроув?
Михаэль кивнул головой.
– Отлично. Поэтому-то матушка и послала тебя. Ты знаешь, что было в письме?
Отрицательные движения головы.
– Я люблю молчаливых, но не до такой степени. Если я спрашиваю – отвечай.
– Я не знаю, что было в письме, милорд.
– Матушка приказала, как можно скорее, ехать к замку. Быстро, но тайно. Ты сможешь провести меня так, чтобы никто не увидел?
Михаэль хмыкнул про себя – он-то может не только к замку, но и внутрь.
– Да, милорд, но порталом будет скорее.
– Совсем идиот? Порталом не получится тайно, у меня нет столько силы, чтобы открыть его самостоятельно. Придется обращаться к другому магу, а это уже лишний свидетель.
– Виноват.
– Кстати, ты – одарённый?
